Оксана идет по тротуару. Спинка ровненько, носик кверху, сумочка через плечо. Элегантно одета. В голубых туфлях на шпильке. Кокетка. Улыбается уголками губ, замечая, как мужчины сворачивают шеи, провожая ее взглядом. Велосипедист в порванных джинсах и спортивном реглане петляет среди пешеходов и, едва не наехав на йоркширского терьера с розовым бантиком, падает к ногам Оксаны. — Чертова псина, — ругается он, поднимая отвалившееся сидение, но, обратив внимание на стройные ножки, умолкает, медленно пробегая взглядом от кончиков туфель к симпатичному личику незнакомки. — О-ля-ля! Простите, я вас не задел? Оксана демонстративно приподнимает брови и покачивает головой, не глядя в сторону, где противно визжит маленькое лохматое чудовище и его взбешенная хозяйка. — Тебе лучше поскорее убраться отсюда, иначе эта особа, — она взглядом указывает на приближающуюся женщину в длинном парике и с ярко разрисованным лицом, — искусает тебя, не побоявшись стереть помаду! И кто знает, что безопаснее: укус дамской собачонки или этой ведьмы! Оксана смеется, представляя, что может сейчас начаться. Но ее мысли внезапно обрываются — велосипедист в один миг усаживает ее на раму, и они мчатся к проезжей части. — Держись крепко, сейчас повеселимся, — говорит он, вдыхая приятный запах развевающихся на ветру волос. — Ты с ума сошел? — кричит Оксана, в ужасе схватившись за руль. — Останови сейчас же! — И не подумаю, мадам! — Да ты ненормальный. Псих! Я из-за тебя на работу опоздаю. — Это исключено! — О, нет! Только не это. Не смей ехать дальше. Сигналят автомобили. Перекресток. Светофор. Парочка на велосипеде маневрирует среди разноцветных машин, едва не склеивающихся друг с другом, как монпансье в кармане. — Оставь эти понты своим друзьям, экстремал несчастный. Ты хоть когда-нибудь правила дорожного движения в руках держал? Куда же ты несешься? Стой! Оксана испуганно озирается по сторонам. Дорога еще никогда не вызывала в ней столько эмоций — слишком много движения, машины, машины, скорость и ветер в лицо. — Не бойтесь, мадам, директор птицефабрики еще не такое вытворяет на дороге. И ничего. А вы знали, что ваш босс — педальный байкер? — Аркадий Наумович? Вы что знакомы? Только не говори, что он такой же сумасшедший, как и ты. — Он самый сумасшедший из всех велосипедистов, которых я знаю. Он в детстве наверно сначала научился ездить, а потом ходить! — Да он весит, как откормленный хряк — куда ему на велосипеде кататься? — О-ля-ля! Скорее посмотрите налево! Видите того велоботана в белых носках? Разве это не ваш начальник? Оксана удивленно раскрывает рот: — А я-то все думаю, почему у него руки вечно в мазуте? — Это из-за ржавого «Аиста», на котором вечно слетает цепь, — усмехается парень. Они останавливаются у проходных птицефабрики. Оксана аккуратно сползает с рамы и поворачивается лицом к молодому велосипедисту, поправляя растрепанные волосы. — А ты ничего, Шумахер. Готовишься к мировым гонкам «а ля тур де Франс»? — Вообще то меня зовут Стас. А готовлюсь я стать менеджером по определению пола цыплят! Наумович берет меня на работу. Кстати, я вас видел пару раз — вы красивая! — Правда? — в глазах Оксаны зажигаются огоньки. Стас кивает, внимательно наблюдая за ее реакцией. Оксана опускает ресницы, на щеках вспыхивает румянец. — Ну тогда давай на "ты". Я Оксана. Может, научишь меня ездить на одном колесе? — Запросто. И по бордюрам прыгать! Вот только сидение прикручу и можно приступать. Покажем Наумовичу, что не только он знает, для чего изобрели велосипед.
Сообщение отредактировал korolevansp - Вторник, 06.08.2013, 23:06
В то воскресенье ничего не предвещало перемен. Казалось бы, обычный выходной день, но эта особа то ли не с той ноги встала, то ли ее окончательно довели на работе до нервного срыва, и ей захотелось избавиться от всего, что ее раздражало дома, потому что только дома она могла себе позволить в прямом смысле все.
Она влетела в зал, как ошпаренная, и начала рыться в шифоньере, не зная, что бы такое надеть для поездки в деревню. Из кучи тряпья выбрала голубые джинсы и модную кофточку с яркой надписью. Начала гладить и одновременно пилить мужа по поводу не отремонтированной гладильной доски. Потом застыла на месте, рассматривая старый телевизор, и сказала, что его нужно выбросить или отвести свекрови, потому что он только занимает место, и ей надоело попусту вытирать с него пыль — есть новый телевизор, а хранить всякий хлам никчему.
Все бы ничего, но под раздачу попала и я. Как это не прискорбно, но я оказалась ненужной, как неодушевленная вещь типа гладильной доски с разъезжающимися ножками, как давно снятый из производства тяжелый телевизор с огромным кинескопом. Меня и не спросили, а хочу ли я жить в другом доме. Она опять приняла решение сама, и ее никто не переубедил, никто из тех, кого я любила, не заступился за меня, не остановил эту сумасшедшую. Они позволили ей унести меня, даже не попрощавшись. А ведь они были моей семьей. Я любила их и до сих пор люблю, не смотря на все трудности, которые мне пришлось пережить из-за их бездействия.
Меня запихнули в пакет, и впервые в жизни я почувствовала, какой страшной может быть неизвестность. Это ожидание чего-то заставляет сердце биться сильнее. Никому не пожелала бы испытать подобное. Но я доверяла им. Я до последнего верила, что они не способны на такую подлость.
Я испуганно смотрела, как мелькают ступеньки. Потом мелькали проезжающие автомобили за стеклом переполненного автобуса. Я тихо сидела, но мозг был готов громко взорваться от шока. Видеть столько всего непривычного было выше моих сил. Люди, много людей, голоса, крики, чужие запахи. Все угнетало меня. Хотелось зажмуриться, чтобы ничего этого не видеть, чтобы все оказалось ужасным ночным кошмаром. Но нет. Все происходило на самом деле.
А она, вроде бы, и не нервничала. Спокойно уложила меня на колени, придерживая обеими руками, иногда даже поглаживала. Я помню ее взгляд. Холодный. Не знаю, о чем она думала, но мне было страшно видеть ее такой безразличной и чужой. А ведь я спала у нее в ногах четыре года, мурлыкала, когда она грустила, успокаивала, разделяя ее боль. Я просыпалась, когда она болела, кашляла и задыхалась. Я желала ей здоровья, а она вынесла мне смертельный приговор — не нужна.
Мне было в дикость видеть этот мир таким, какой он есть — неограниченным, неизмеримым и опасным. Я боялась шелеста листвы, дуновенья ветра, пространства, которого было слишком много для меня одной — такой маленькой и никому ненужной кошки.
Хозяйка привезла меня в дом своих родителей. И там выяснилось, что я такая не одна, и кроме меня существуют и другие подобные лохматые существа. Мне предстояло неприятное знакомство с рыжим котом, который сходу дал понять, что я здесь лишняя. Во дворе неугомонно лаял пес, оголяя клыки, и я со страху забилась за холодильник, не желая столкнуться с чем-нибудь еще более страшным и неизведанным.
Меня бросили на произвол судьбы. Среди незнакомых людей и озверевшей живности я боялась всего, каждого шороха, каждого звука. Не знаю, как я пережила первую ночь без своих хозяев, но она показалась мне бесконечной. Спать в углу на холодном полу было непривычно. Гудел холодильник, а я ничего не пила и не ела. Той ночью мне и не хотелось ничего. Хотя нет — я хотела домой.
Наутро меня пытались выманить из моего убежища ласковым «кис-кис», но я не хотела видеть чужой дом и чужие лица. Я уткнулась обидчиво в угол и закрыла глаза, но меня явно не хотели оставлять в покое, и мне пришлось пустить в ход и шипение, и когти, отстаивая свое право спокойно умереть, хоть и чужом углу. Я их исцарапала. И мне было все равно, что они обо мне подумают и скажут, что сделают. Жизнь мне стала не мила. Я свернулась в клубок, и мне снился сон: мой хозяин звал меня «Мурка». Его голос был настолько реальным, что я вздрогнула, ощущая, как счастье расползается невероятным теплом по всему телу. Это был он, и я не сопротивлялась, наоборот, как можно скорее прильнула к его горячим рукам. Он пах домом. Этот запах ни с чем нельзя сравнить. Он родной, приятный и исцеляющий.
Страхи отступили, но ненадолго. Меня ждала очередная поездка в общественном транспорте. Ох уж это общество, эти бессердечные черствые люди. Им нет дела до наших страданий — для них мы бездушные существа, над которыми можно издеваться. Я наивно надеялась вернуться домой, но вместо дома меня привезли в офис, где работала моя хозяйка.
Она взяла меня в руки и бросила на пол. Я спряталась под столом за системным блоком ее компьютера. Опять новая обстановка, новые люди, голоса, чужой запах. Казалось, этот ужас никогда не закончится. Но надежда вернуться домой придавала мне сил, хотя я целые сутки ничего не ела.
Но домой меня так и не забрали. В конце рабочего дня моя хозяйка вынесла меня на улицу, как мусор. Это был задний двор склада, где хранились деревянные поддоны, шифер и разобранная мебель, такая же ненужная, как и я.
Она оставила для меня пиалу с водой и пакетик с кормом, а сама ушла, хлопнув дверью. Меня ждала холодная ночь под открытым небом. Сказать, было страшно — ничего не сказать. Оказывается, по улицам стаями бродят бездомные собаки — злые, голодные и к тому же они почему-то ненавидят кошек. Меня чуть не разорвали на части, я едва не стала их ужином. Глаза, святящиеся во тьме, и душераздирающий лай преследовали меня повсюду. Я с трудом убежала от стаи бешеных псов, забилась в водосточную трубу, но и там меня ждал неприятный сюрприз. — Крыса с красными глазами. Я и обомлела. — С одной стороны эта уродина, с другой черная пасть со стекающей слюной.
Пришлось представить, что крыса это белый пушистый хозяйский хомяк, затаиться и переждать опасность. Как ни странно она сделала вид, что не замечает меня, и продолжала противно грызть кусок какого-то шланга. Собаки покрутились вокруг да около и так и ушли, поняв, что поужинать мной не удастся.
На полусогнутых и прижав уши к голове, я осторожно высунула морду из трубы. В небе светила луна, становилось прохладнее, крыса убежала и я осталась совершенно одна. Такого одиночества я себе и не представляла. Жутко до онемения лап. Они словно пустили корки и вросли в землю сквозь твердый и холодный асфальт. Хвост непослушно дергался из стороны в сторону, меня колотило изнутри, и это чувство ужаса не покидало меня, не смотря на вроде бы спокойную обстановку. Тишина, ни голосов, ни привычного храпа. Как же мне хотелось домой.
Я вернулась к тому месту, где последний раз видела свою хозяйку. На поддоне все еще лежала пиала с водой, а корм кто-то съел во время моего отсутствия. Остались только крошки. Но и они пахли чем-то родным — домом и руками моих хозяев. Вы думаете, кошки не плачут? — Я рыдала так, что меня всю трясло от чувства жалости к самой себе. Понимать, что ты нелюбима, больно не только женщинам, но и кошкам. Худшее, что может с тобой произойти — это лишиться в один миг всего, что любишь, любишь, но не ценишь до определенного момента, когда ты остаешься один на один с собой.
Вторая ночь вне дома открыла мне глаза на многие вещи, я поняла, что жить на улице тяжело и опасно — можно запросто сдохнуть от голода, а если не от голода, тогда от страха. Я пыталась понять причину своего бедственного положения, но так и не поняла, за что меня обрекли на такие муки. — Что я сделала им плохого? Почему меня лишили дома, тепла и ласки? Разве они не знали, что мне будет страшно, обидно, что я бы предпочла мгновенную смерть от сильнейшего яда, нежели долго и мучительно чахнуть на улице. Признаюсь, я хотела бы задать этот вопрос своим хозяевам и поэтому бродила по окрестностям, жалобно мяукая, в надежде быть услышанной ими. Но я знала, что они далеко — где-то там, где меня нет, в тепле, на мягких постелях спят и видят сны и не печалятся из-за моего отсутствия.
Я заблудилась, и весь последующий день искала дорогу назад — туда, где меня оставили прошлым вечером. Шел дождь. Раньше я понятия не имела, какой он колючий, холодный, и как больно бьют тяжелые капли. Я вымокла до шерстинки, замерзла, околела, выпачкалась от лап до кончиков ушей и потеряла всякую надежду найти то место. За мной гонялись коты, и я впервые в жизни взобралась на дерево, на самую верхнюю ветку. Не знаю, как я оттуда умудрилась слезть, но мне это удалось.
Меня несколько раз едва не переехали мчащиеся с шальной скоростью автомобили. Звук колес наводил ужас, я уже и не знала, куда от них деваться. Этот мир был слишком опасен.
А вот третья ночь вне дома оказалась романтической. Я поймала голубя и разделила свой первый добытый ужин с незнакомцем. Никогда бы не подумала, что такое возможно, но я стала немного другой — грязной, вонючей и влюбленной. Кажется, это называется так. Мы гуляли по крышам, терлись друг о дружку и не заметили, как встало над сонным городом солнце.
Днем мы нашли склад, где на деревянном поддоне меня все еще ждала пиала с водой. За дверью были люди, слышались их голоса, смех, в воздухе пахло табачным дымом, кто-то приближался. Мы спрятались за листом расколотого шифера и слушали, о чем они говорят: «Ты не видел мою кошку? — Нет. — Интересно, где она сейчас? — С ней все в порядке. Животные, как и люди, привыкают ко всему. — Но она ведь домашняя. Для нее весь этот город в дикость. А вдруг она сейчас хочет пить или есть. Что она сейчас делает? Лазит по мусорным бакам?»
Голос моей хозяйки нельзя не узнать. Я не могла сидеть молча, я почувствовала, что она на самом деле любит меня, но не хочет себе в этом признаться, она сожалеет, что бросила меня, переживает о моей судьбе, и я вышла к ней из укрытия.
Это был по истине момент радости и счастья. Она взяла меня на руки, прижала к себе, гладила и говорила со мной, обнимая. Она сказала: «Мурка, ты счастливица! Тебе крайне повезло, я заберу тебя домой, мой маленький серый монстр!» Она и раньше меня называла монстром, но в тот день все ее слова воспринимались иначе.
Меня привезли домой, выкупали, высушили, вкусно накормили, я спала в мягком кресле, как королева. Я и есть королева, потому что теперь я знаю, что есть другой мир — мир полуголодных и обездоленных беспризорников. Но я не одна из них, потому что мои хозяева за меня в ответе. Я простила им все, но что-то мне подсказывает, что свидание на крыше не останется единственным. — Мой новый друг поет мне серенады!
Сообщение отредактировал korolevansp - Воскресенье, 11.08.2013, 14:09
Коллеги, вы же знаете, что мы приносим людям счастье?! Да-да! Именно мы! Не аисты, не зеленая капуста, а люди в красном! Так вот, как это работает — процесс осчастливления миллионов:
Брюнетка и блондинка сидят в кафе. Чай давно остыл. В центре стола главный атрибут современной женщины — ноутбук с жидкокристаллическим дисплеем. На экране заставка самого популярного и крупнейшего всеукраинского Интернет-аукциона Aukro.ua. — Ой, Машка, смотри! — ухоженная ручка тычет пальцем в экран. — Это же говорящий хомяк! Какая прелесть! Раздается радостный смех: — Я, кажется, придумала, что подарить своему ненаглядному на его профессиональный праздник! Картинка меняется, и на экране появляются огромные велотрусы. — Это? — Трусы?! Хотя, если подумать, что ему еще надо?! У него и так все есть: я, мои запросы, мои посылочки и его ежедневные велопрогулки к отделениям Новой Почты! Велотрусы — это отличный подарок! Знаешь, мой пупсик места себе от счастья не находит, когда я завожу разговор о Новой Почте! Новая Почта, как спасательный круг наших отношений! Что бы мы без нее делали?! — И не говори! И я в восторге от Новой Почты! Хожу к ним, как к себе домой! — А у тебя такого нет, что по воскресеньям появляется ощущение дискомфорта и какой-то неполноценности? Вот не сходила на почту – и день прошел зря! Воскресенье как из жизни вычеркнуто. Это недоработка руководства компании. Эти милые улыбчивые люди должны радовать нас своим вниманием и заботой 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, в удобное для нас время и в удобном для нас месте. — Машка ты гений! Я и сама думала об этом! Я настолько люблю Новую Почту, что не могу без них прожить и дня. Все думаю, думаю, как зачарованная! Но как же мне нравится это состояние влюбленности. Только с Новой Почтой у меня получается быть по-настоящему счастливой — я готова заказывать всякую нужную и ненужную ерунду в Интерет-магазинах лишь бы получать смс-ки от Новой Почты со словами «вам прибув вантаж»! — Тамара Васильевна, вся Украина в восторге от Новой Почты! Пожалуй закажу-ка я вот этот большой секатор для сада! Надо пупсику предложить посадить сирень под окном. А еще меня просто сводят с ума всякие побрякушки — куплю себе эти восхитительные сережки с колумбийскими изумрудами! И Объектив Мс Зенитар-M 2,8/16 рыбий глаз на M42 закажу — вдруг пригодиться! И… — Машка, а я хочу хомяка! Хоть поговорить будет с кем по воскресеньям, а то ведь без Новой Почты жизнь теряет краски.
Таким образом, Новая Почта делает счастливой прекрасную половину человечества, а мужчины — они вообще не способны глубоко чувствовать прекрасное. Но это уже другая история.
Сообщение отредактировал korolevansp - Суббота, 31.08.2013, 20:40
korolevansp, понравилось. Всегда завидовала двуязычным и многоязычным людям, воспринимая их парящими над остальными- обычными. Интересно читать тексты, куда вставлены словечки из другого языка. А уже если знакомыми буквами, то вообще класс. В таких случаях уместна сноска о точном переводе, она создаст чувство приятной заботы автора о нас обычных. Конечно, русский и украинский близки, я догадалась, что "прибув" скорее всего не винтаж, а посылочка. И ещё. Одна из дам, устроившихся в кафе, и, называющая, по свей вероятности, мужа пупсиком, вряд ли обращается к приятельнице по имени отчеству. Сережки с колумбийскими изумрудами заставили вздрогнуть. Что продаются? Значит, опять добывают. Брр... Никогда бы не купила.
Сообщение отредактировал Одина1301 - Воскресенье, 01.09.2013, 09:53
Одна из дам, устроившихся в кафе, и, называющая, по свей вероятности, мужа пупсиком, вряд ли обращается к приятельнице по имени отчеству.
Там есть "наводочка" на реальность. А вообще ведь можно предположить, что брюнетка - женщина в возрасте, а Машка - блондинка. Но их объединяет нечто... У нас на работе объявили конкурс "Клієнти в захваті від "Нової Пошти" (Клиенты в восторге от "Новой Почты"). В восторге, по-моему, только безумные дамы-шопоголички (!), число которых растет с каждым днем.
Еще одна работа, посвященная компании "Новая Почта". Написана для внутреннего конкурса.
Если бы не Ланцелот
Мое знакомство с «Новой Почтой» произошло, 100%, не так, как у всех. По стечению, как минимум, двух обстоятельств в тот день я попросила ключи от машины у мужа старшей сестры и поехала в центр — за посылочкой для своего Ланцелота. Ланцелот — это мой любимый кот породы Шартрез. Он не просто красавчик — он голубой с золотыми глазами! В смысле, шерсть голубая, а не то, что вы подумали. До отделения «Новой Почты» мы добрались без приключений, а вот после того, как в моих руках оказались и Ланцелот, и его пальма-когтеточка, запакованная в фирменную коробку объемным весом в 10 кг, началось то, после чего изменились мои взгляды не только на обслуживающий персонал, но и на мужчин в целом. Вежливый приемщик отделения, как истинный швейцар дорогого отеля, едва ли не кланяясь, предложил мне помощь. Я, естественно, возражать не стала, и позволила ему взять коробку в свои сильные, мужественные руки. Он показался мне таким сексуальным! Некоторое время я стояла с открытым ртом, как ненормальная, а когда приемщик пошел к двери, побежала за ним, едва не уронив своего пушистика. На улице моросил дождь, и серое небо, как ватное одеяло, нависло не только над стоянкой. Ланцелот вырывался из рук и шипел, будто никогда не слышал грома. Начиналась гроза. Я, торопясь, попыталась найти ключи в сумочке, но в ней было столько всего нужного и ненужного, что я стала нервничать. Приемщик заметил мое беспокойство и предложил подержать кота. И я опять согласилась. Вывернув сумку наизнанку, я стала рыться в ворохе косметики, ручек, блокнотиков, фонариков и всякой дребедени. Все это время Ланцелот орал, как резанный, и приемщик никак не мог его успокоить, хоть и пытался с ним посюсюкаться. Это было забавно! Отыскав ключи и вернув все барахло в сумку, я бросилась к машине и запихнула в нее коробку. Дождь стал сильнее. Я надеялась, что вот-вот сяду за руль и положу своего любимца на переднее сидение, но — не судьба. Мой Ланцелот вырвался и вскарабкался на тополь. Уцепившись когтями в ствол, он ритмично вертел мокрым хвостом. И я, и сотрудник "Новой Почты" тоже насквозь промокли. Я звала своего Ланцелота «Кис-кис, вернись! Кис-кис!», а он будто меня не слышал. — Станьте под навес, — сказал приемщик и, взяв меня за руку, оттащил от дерева. — Это дело для настоящих спасателей! Только я сегодня работаю без бурундуков! Он такой забавный, — подумала я, рассматривая, как от асфальта отскакивают большие капли воды. Приемщик скрылся за железными воротами ненадолго. Он вернулся, как настоящий герой — в одной руке был раскрытый красный зонт, а в другой огромная металлическая стремянка. И что немаловажно, мокрая футболка облепила спортивный торс с упругой накаченной грудью. Я на короткое мгновение даже про кота забыла! — Возьмите зонт, — его голос вернул меня к действительности. Мы вдвоем подошли к старому тополю, где жалобно мяукал мой Ланцелотик. Я стояла под зонтом в ожидании чуда, и это произошло — приемщик "Новой Почты" снял с дерева испуганное животное, как настоящий спасатель. Он передал его мне в руки, и мы стояли под одним зонтом, а вокруг шумел дождь, но мы его словно не слышали.
СПАСИБО!
спасибо!
