dididada, как говориться - хозяин - барин. Только есть риск не закончить... Я считаю, что лучше на черновую все написать, а там уже с полным пониманием истории править и править. Моя страница, велкам! Мой дневник
dididada, если у ВАС нет описаний, то я сдаюсь. Тем более, Ар же не собирается всю жизнь провести в тюрьме. Я уже жду, когда же он выберется на поверхность.
Небольшая вставочка. НЕ ДЛЯ СЛАБОНЕРВНЫХ! Натюрморты из трупов присутствуют)
Ночь наступала после ухода Дорна. Нельзя сказать, что в это время тюрьма замирала, но звуков становилось гораздо меньше. Вечерами Ар подолгу слушал, что происходит за дверью его комнатки. Тишину прорывали торопливые шаги охранников, треск пламени и звон ключей. Пора было спать. Ар, встав на табурет, аккуратно накрыл яркий камень черным стаканом. Окружающее пространство поглотила темнота. Белый светоч появился здесь благодаря Саору, который неустанно брюзжал о вреде факельного огня. Забравшись в постель, мальчик думал о прошедшем дне. Сознание сковывал сон, мысли начинали бежали сами собой, а в воображении строились яркие образы. Вот Дорн и Саор в тяжелых одеждах с мечами, а рядом улыбающиеся женщины с картинок. Самая красивая из них взяла мальчика на руки, это была мать, о которой он только слышал… Свет нещадно проникал сквозь закрытые веки, и они казались оранжевыми. -Вставай. Дорн погладил мальчика по макушке, тот схватил шершавую теплую ладонь и, улыбнувшись, открыл глаза. -Я тебе пастилу принес. Давай, поднимайся, завтракать будем. Сегодня дел много, нужно осмотреть восточное крыло. -А зачем восточное? – удивился Ар, пытаясь пригладить взъерошенные волосы. – Там же другие охранники есть! - У Тогара жена заболела, он поехал в город за лекарем, а меня подменить попросил. Мальчик, зевая, слез с кровати и пытался натянуть рубашку, но спросонья не заметил, что она вывернута. -Ты чем смотришь? Наизнанку же! Дорн что-то недовольно пробормотал и сам занялся одеванием. -А ты какую пастилу принес? -Из карельвана, как ты любишь. Я уж думал, ее не осталось совсем, а вчера копался в ящиках и нашел. -Это которая из красных ягодок да? – Ар еле сдерживался, чтоб не болтать ногами, пока Дорн его обувал. -Из красненьких, – кивнул охранник. – На горшок ночью не ходил что ли? -Не ходил, - потирая сонные глаза, кивнул Ар. -Опять в постель делов наделал? - Дорн откинул одеяло. – Да нет, вроде сухо. Пойдем скорее, в себе вредно держать, вдруг лопнешь!
Ар округлил глаза и перестал зевать. Прохладная вода сгоняла сон, а после жесткого полотенца бледная кожа разрумянилась. Мальчик забрался на высокий стул и тут же принялся разворачивать бумагу, в которой прятались тонкие пластинки лакомства. -Это еще что! - Дорн отодвинул кулек и поставил на стол тарелку с дымящейся кашей. – Еще не поел, а уже за сладостями тянется! -Не хочу это, – Ар поморщился. -Не будешь питаться - не вырастешь! – припугнул мальчонку Дорн. – Пока кашу не съешь, пастилы не получишь. И на обход с собой не возьму! А там хорошо, не то, что у нас. Потолки высокие, и пол камнем выложен… Ар тут же схватился за ложку и принялся запихивать в рот горячее кушанье. -Да не спеши ты! - Дорн налил в стакан молока. – На вот, пей. Саор говорит, у тебя малокровие, потому и белый такой. -А что это? -Болезнь такая. Ничего, вот на солнце выйдешь, и никакого тебе малокровия не будет. Это тут зараза всякая, и воздух давно застоялся. А наверху свежо... Восточное крыло оказалось намного больше, чем ожидал Ар. Привычный мир из пары тесных закутков сменился чужим незнакомым местом. Оказалось, тюрьма не везде одинаковая. Обшарпанный коридор выходил в просторный зал с высоким сводчатым потолком. В стенах виднелось несколько дверей и три круглые арки, ведущие в такие же тесные проходы, как тот, из которого только что появились Дорн и Аринд. Пятна рассеянного золотистого света нарушали иссиня – черную холодную палитру подземного пространства. В простенках между арками было особенно темно. Мрачные пятна поглощали часть каменного пола. Серые стены из ровных плит резко отличались от рассыпающихся кирпичей в старой части строения. Вместо факелов к ним крепились масляные лампы. Кое-где с деревянных балок свисала витиеватая паутина. Темный его знает, как выживали местные пауки, должно быть, питались немногочисленными подземными жучками. Ар с любопытством и восторгом рассматривал все вокруг. Тонкая пластинка пастилы прилипла к небу, и отлепить языком никак не удавалось, а если полезть в рот руками, Дорн рассердится. -Эта часть поновее будет, – гаркнул охранник. - И камеры тут больше, хоть в них держат одних баб. -Бабы это женщины? – оживился Ар. -А кто ж еще. -Я хочу посмотреть! – мальчик чуть не прыгал на месте от нетерпения. – Покажи, где? Они как на картинке, да? -Куда им до рисованных-то, – вздохнул Дорн. - А мать красивая была? -Может когда-то и была, но когда сюда попала уже и на человека не походила. И остальные такие же, ни к чему тебе это видеть. Ты в сказки-то не верь, в реальной жизни все не так волшебно. И магия тут нужна, чтоб выживать, а не искорки пускать радужные… -Дорн, ну покажи женщин!!! Ребенку не интересны были непонятные рассуждения. От трупного запах в коридоре, куда они только что зашли, накатывала тошнота. -Дорн, ну покажи!!! – мальчик принялся дергать его за край рубашки. Охранник рассерженно шлепнул мальчугана и, сняв масляный светильник, поднес к одной из камер. -Вот тебе женщины! Тусклый свет вырывал из тьмы за решетками мертвые лица. Из глаз и ушей сочился гной, белки закатанных глаз смотрели в пустоту, конечности почернели, и вены под кожей казались змеями. Раскрытые рты с ввалившимися языками безобразно разбухли, из некоторых еще пузырилась пена. Тела гнили и разлагались в лужах рвоты и испражнений. От ужаса Ар разрыдался, уткнувшись в охранника. -Зря я это тебе показал, – растерянно пробормотал Дорн, подхватив ребенка на руки. – Пойдем отсюда. Пришлось убеждать Аринда, что мать не была похожа на тех мертвых женщин. Ар всхлипывал еще некоторое время, а потом, забывшись, принялся весело тараторить что-то о лаборатории и новых книжках. Дорну увлечение мальчика химией не нравилось. Как только пятилетний ребенок начал использовать в речи вычурные слова, охранник заподозрил неладное. - И чему он тебя учит в своей пещере? - спросил он за обедом. - Много чему, – ответил Аринд, отрывая от буханки хлеба кусочки и неспешно заталкивая в рот. - Много чему, – со вздохом повторил Дорн. – Был бы еще толк! В реальном-то мире его эти химические штуки мало чем помогут. Ты ешь, давай, чего щиплешь? И так дохлый, как щепка, тебя ж одной рукой раздавить можно! - Зачем меня давить? – удивленно спросил Ар. - А кто его знает, – пожал плечами мужчина. – Люди все разные. Вот попадутся тебе головорезы какие-нибудь, так за счастье будет живым отделаться. - Дорн? – мальчик перестал жевать. – А на поверхности все захотят меня убить? Я тогда можно не буду туда выходить? Мне и тут хорошо. - Вечно в подземелье не просидишь, – пробормотал охранник, заглатывая большие куски мяса. - Да и не жизнь это. Вот подрастешь немного, сделаю тебя своим помощником, тогда и наружу выходить будешь. - А если там все го-ловорезы? – запинаясь, спросил Ар. - Не все, но встречаются, – Дорн сделал большой глоток и поморщился: вода была кисловатой на вкус. – Надо бы мне тебя к жизни подготовить. На этих ядах далеко не уйдешь. - А как это подготовить? - Ну-у, - мужчина почесал затылок. - Учить тебя буду. - Как Саор? – тут же оживился мальчик. - Не сравнивай меня с этим чокнутым химиком. Он тебе мозги пудрит своими смесями, а мы будем тело твое укреплять, чтоб, когда на поверхность выйдешь, никого не боялся. Будешь здоровый, как я. Может, есть хоть начнешь по-человечески, а то клюешь вон, только пищу переводишь. - Ого! Аринд соскочил со стула и подбежал к Дорну. - Ну, чего тебе? - тот исподлобья глянул на мальчугана. Ар обхватил мощную руку охранника и с восторгом воскликнул: - У меня такая же будет? Правда-правда? Огоньки факелов бегали в детских глазах. Дорн улыбнулся. - Еще как будет. Он положил тяжелую ладонь на макушку мальчика и легонько взъерошил непослушные черные волосы. - Я тебе все передам, все, что знаю. И кулачному бою научу и навыкам всем, будешь умный и сильный - не пропадешь.
Из глаз и ушей сочился гной, белки закатанных глаз смотрели в пустоту, конечности почернели, и вены под кожей казались змеями. Раскрытые рты с ввалившимися языками безобразно разбухли, из некоторых еще пузырилась пена. Тела гнили и разлагались в лужах рвоты и испражнений.
Фу, хорошо, что я сейчас не кушала. Интересно, и кому такое нравится? Эта всавка сделала и без того незавидную жизнь мальчика еще трагичней. Описания хороши, но, по-моему сильно жестоко. Имхо.
Оранжевая луна тонула в кровавом месиве облаков. Войдя в дом, Дорн мимолетно глянул в окно, за которым холодный ветер рвал и волочил по земле сухие листья. Внутри было темно, но мрак всегда сопутствовал наемнику. Тот, тихо ступая, прошел мимо пустых безмолвных комнат. Впереди чернела лестница. Широкие деревянные ступени вели на второй этаж, где в одной из спален, доживал последние мгновения будущий мертвец.
Волноваться не о чем. Дом будет пустовать до рассвета, но терять бдительность не в правилах опытного убийцы. Дорна будоражила мысль об обещанной плате, холодный же рассудок требовал сосредоточиться. Нужная дверь нашлась мгновенно. Скользнувший в комнату наемник не нарушал дыхание спящего ни единым звуком.
Убийца давно похоронил в глубине души страх и сомнение. Он не боялся греха, ведь даже если у этого гнилого мира есть Бог, он давно уже наплевал на свое творение, позволяя одним жить в богатстве и роскоши, а другим умирать от голода.
Не понятно, чем насолил заказчику племянник судьи, да и не важно. Дорн медленно подошел к изголовью кровати и замер. Это был первый раз, когда хладнокровный наемник помедлил, прежде чем нанести удар. Он не ожидал, что жертвой окажется ребенок.
Мальчонка лет десяти мирно сопел, уткнувшись в край подушки. Дорн нервно сглотнул, руки предательски задрожали. У него самого недавно родился сын, и мысль об этом выводила из равновесия. Наемник глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Верно… у него есть семья, а для нее нужны деньги, много денег. Чтобы выбраться из нищеты, купить лекарств больной жене и не думать о завтрашнем куске хлеба. В последнее время заказов все меньше, а скудная земля почти не приносит урожай. Предлагаемой выручки должно хватить на несколько месяцев.
Зажимая ребенку рот, Дорн подавлял в себе остатки совести. Жилистая ладонь крепче сжала рукоять ножа. Лезвие с хрустом вошло в плоть. Разорванная ткань рубашки жадно впитывала хлынувшую кровь. Заполнив легкие, та подобралась к горлу. Тонкая алая струйка стекала с посиневших губ. Маленькое тельце непроизвольно дергалось, но через пару мгновений замерло, вслед за угасшим стуком сердца. Широко раскрытые остекленевшие глаза смотрели сквозь убийцу, пронизывая холодным цветом стали.
Сообщение отредактировал dididada - Понедельник, 06.08.2012, 18:24
если говорить о мальчике, которого герой видит впервые (то есть не знает сколько лет конкретно) - тогда пойдет. А тут Дорн точно знает сколько лет мальчику. поэтому лучше сказать "Десятилетний мальчонка мирно сопел" Моя страница, велкам! Мой дневник
Ух, наконец-то я вышла из творческого кризиса)) Ну если на эксмо опять не втопчут в грязь, как с последними двумя главами, будет хорошо))
Дорн вытряхнул остатки сероватой пыли над топкой камина и, громко чихнув, бросил в угол пустой мешок. Едва тлеющие угли моментально вспыхнули, обдавая жаром. Дорн подкинул полусырых дров и довольно хмыкнул. Теперь уж точно загорятся. К зиме в подземельях становилось невыносимо холодно. В такое время спасал резвый огонь и горячий чай. Дорн щурился, глядя, как бегают по щепкам белоснежные слепящие язычки. Воздух начал прогреваться. Каминная облицовка из грязно-бордового камня в ярких отблесках казалась розовой. Если дерево дает мало тепла, нет ничего лучше светочной крошки. Благо, такого добра на острове целый рудник, и сыпучее топливо можно купить на любом рынке за гроши. Дорн потер озябшие руки и положил несколько горячих белых камней в наполненный водой чайник. Порывшись на верхнем ящике громоздкого шкафа с расхлябанными дверцами, достал букет сухоцветов, заготовленных еще в начале весны. Напиток из них получался терпким и горьковатым, но особенный аромат неприглядных мелких цветков был великолепен. Дорн растер желтые соцветия прямо над чайником, да так рьяно, что половина заварки осталась на столе. Дверь в комнату отворил Саор. Охранник как раз сгребал с засаленных досок пыльцу вперемешку с лепестками. -Я думал, ты с Аром занимаешься, - сказал он, не глядя на вошедшего. Дорн прекрасно понимал, почему Саор столько времени проводит в тюрьме. Дело было даже не в старости и не в дороговизне поездок. Виной всему - одиночество... но истинный смысл этого слова Дорн осознал всего год назад, когда после долгой болезни умерла жена. Теперь в пустом доме никто не ждал. Каждый вечер охранник с неохотой уходил в расположенную рядом деревеньку, где засыпал в холодной постели, не раздеваясь и не ужиная. -Налей чаю, – махнул старик, усаживаясь ближе к камину и надрывно кашляя в кулак. - Простыл я, проклятый ветер… Голос химика стал до смешного скрипучим. Дорн, молча, достал с полки третью кружку и глянул на чайник, в котором уже закипала вода. Пряный отвар чуть колебался в жестяной посуде и поблескивал в свете огня. -Что, мальчонка-то не озяб там? – поинтересовался Дорн. -Чего ж ему озябнуть? – старик усердно дул, сгоняя поднимающийся над кружкой пар. – В лаборатории тепло. -Схожу ему чаю отнесу. -Сходи-сходи, – просипел химик. - Да возвращайся скорее. Есть у меня к тебе важный разговор. В «пещере» Саора было душно, воздух пропитался вонью свежего варева, которое старик оставил остывать. -Все учишь? Сидя спиной к двери, Ар читал. Бледные пальцы путались в длинных черных прядях, слышалось усердное сопение и едва различимый шепот. Мальчик улыбнулся, услышав голос наставника, но от книги отрываться не стал, боясь упустить мысль. -На вот, выпей. Для здоровья полезно. -Опять твой горький чай? – поморщился Ар. -Я и булочки принес в сахаре, перекуси, ужин еще не скоро будет. -Спасибо… Мальчик продолжил скользить взглядом по строкам. Дорн не стал ему мешать и вернулся в кухонку. -Ну, так о чем ты хотел поговорить, старик? На самом деле Дорн знал, какой предстоит разговор. Приятным он быть не обещал. -Я на счет Ара, – подливая чаю, прокряхтел Саор. – Мальчонка подрастает, а мы стареем. Рано или поздно все отойдем к Создателю, а ему как одному выживать, ты об этом хоть думал? Дорн помрачнел, слова Саора задели за живое. -Что будет, то будет… -Все на чудо надеешься? – химик сверлил его взглядом. – У мальчонки нет обязательной печати. Он не слуга острова, а ребенок преступницы. Значит, по закону должен быть казнен… - старик закашлялся и стал говорить тише. - Без этой отметины ему ни в один город не войти, с голоду умрет. Дорн невольно взглянул на правое запястье. Подвернутый рукав позволял увидеть на грубой коже алый круг, внутри которого изображена была ядовитая змея. -Думаешь, я об этом не размышлял? – охранник шумно вздохнул и с грохотом уселся за стол, напротив старика. – У меня мысли об этом из головы не выходят! -Не похоже, - Саор недовольно прищурился. – Я, сказать честно, пробовал создать подобную краску, но ничего так и не вышло. Конечно, узнай кто об этом, меня давно б изжили со свету. -Не ты один о его будущем заботишься… У меня еще лет пять назад появилась мыслишка. -Дельная хоть? -Кто знает, – Дорн снова вздохнул. – Я выхода не вижу, кроме как выкрасть из Дома Совета печать. Вот и планирую уже столько времени, как это сделать… -Мой Создатель! – Саор откинулся на спинку мягкого продавленного кресла, закатив глаза. – У меня слов нет! С другой стороны, чего еще ждать от мужлана безграмотного! -А ну помолчи, травитель, – нахмурился Дорн. - Я может в этих твоих отравах и не смыслю, а в жизни многое повидал и кое в чем разумею. -Например? – Саор косо глянул на него. – Людей убивать много ума не надо, а в твоем прошлом наемного убийцы ничего разумного я не наблюдаю. - Я уже поплатился за прошлое, и жену и сына потерял… Ар у меня теперь последняя радость. Пусть подохну, но попробую выкрасть для него печать. Будет жить как человек, хоть мир увидит, а не эту проклятую тюрьму… -Тогда можешь заранее могилу готовить, – хладнокровно заключил Саор. – Там такая охрана, что мухи не пропустят, только за смертью туда идти.
Тем более, Ар же не собирается всю жизнь провести в тюрьме. Я уже жду, когда же он выберется на поверхность.
Фу, хорошо, что я сейчас не кушала. Интересно, и кому такое нравится? Эта всавка сделала и без того незавидную жизнь мальчика еще трагичней. Описания хороши, но, по-моему сильно жестоко. Имхо. 
) 
