* * * Я не могу молчать, когда ты рядом, Мне нужно говорить тебе слова. И замолкать, когда уставшим взглядом Ты провожаешь нашего кота.
Я не могу понять твоих желаний: Все бросить и уехать из страны, И чтобы в праздники быть непременно пьяным, И чтобы говорить кому-то "Ты"...
Я не могу уйти, или остаться. Ты не такой. Я не люблю тебя. Но мне с тобой не надо притворяться, Что я, это совсем другая я.
А вот другое, постарше, тоже навеянное:
* * * Пришла взъерошенная, мокрая, Но такая милая… Сняла пальто И бросила небрежно. И я впервые ей сказал сейчас – Любимая! И обнял – в первый раз – так нежно. Она смеялась. Губы. Плечи. Вся – вся она смеялась. И лишь глаза смотрели удивленно. И недоверчиво. И чуточку отчаянно. А я сказал ей - будь моей женой…
* * * Я в даль – туда, где зимы вьюжные, Где под снегами в холода Их, обмороженных, простуженных У сердца бережёт земля; Где ветер воет заунывную На голых ветках тополей, Где сном и явью – не разрывное – Ложится на душу елей. От всех несчастий заговорены, Там не живут, а полуспят, И без того уж мысли ровные Ещё ровняют и точат. Туда, где слово может выстоять Перед железом и огнём, Где жалость птицей поднебесною Сливается с твоей судьбой… Туда иду, гонима памятью Из позабытых прошлых дней, По тропам судеб не израненных, Да по земле своих детей.
* * * Мир, опоясанный сном… Кто мы такие? На пьедестале своём Каждый – доныне – Время сплетает в клубок – Жалкое чудо. Но тех, кто решиться не мог Гнали от сюда.
Я на коленях стою – Видишь? Сегодня Я дорогую мечту Дам этим людям: Ночь повернётся спиной – Мир наш воскреснет; И на пороге моём Сядут как дети Радостные старики – Наша надежда! Ты их движеньем души Сделай, как прежде.
И на бетонном мосту – Долгая память! – Мы похороним тоски Мертвое пламя Двух бесконечностей. День Новый. С улыбкой Я отрезаю тебе Радость великих.
Встань, я верну эту ночь В розовом шёлке – Это нельзя превозмочь, Как сплетни и толки. Встань между миром и мной? Кто я такая? На пьедестале твоём Капелька рая.
* * * Я жду тебя. От прошлых лет столетья – Как камни разбиваю о песок. Тебе ль не знать, Как был ты пьян от света, И от сирен двуличных голосов Когда мы шли – Покорные – На славу: Две головы обречены мечтать. Тебе ль не знать, Как в поднебесной веру В людских сердцах мне трудно зажигать. Я жду тебя. За днями, словно воры, Моей души скрываются слова: Из века в век Обречена на волю, Без перьев птица… Я всё жду тебя.
* * * Когда твоих рук Коснуться мои поцелуи…, Когда в январе Босой ты придёшь убивать…, Когда лишь одним Неистовым взглядом – от дури – Я в сердце твоём Прочитаю ответ, как не ждать…. Запомни, когда Открываются старые двери И в лунном свету С улыбкой навстречу монах…, В жару и в бреду Я помню о том, как ты верил – Никто из друзей Твою жизнь не предаст на пирах. Когда твои дни По капле – как долгая песня – Иссякнут совсем, В грехах отработав заём, Я вспомню – никто Волос твоей дивной невесты Не смел удивить – Хоть прядь – серебристым огнём… Когда ты один, Когда ты скитаешься нищим, Когда ты в огонь Кидаешь не вскрытый конверт – Я знаю, что я Душой твоей истинной жизни На старом мосту. А потом или жизнь, или смерть…
Когда ж твоих рук Коснуться мои поцелуи?..
* * *
По бездорожью душ ваших, Я в тихом покое приму слёзы. Мне ли не знать, как остры взгляды, Когда не униженный, вдруг, в ноги.
Я Вас прошу, Вашу боль – в ножны: На каждого страха найду славу. Это – один из путей, он же У каждого свой. Не прими данью Сердце не помнит, как бьёт ласка, На это ли зло снизойдет вера? Ты лишь сейчас, как и мы, в маске На голую душу вокруг тела.
Старой колдовкою злой стану – Но я не приму от тебя стона. Знаешь, сегодня уже не важен Краткий позор и моё слово.
И еще одно, на последок.
* * * Ни в душе, ни в мозгу не могу Хоть частичку любви или зла Отыскать, там гнездиться одно Равнодушие. Сон. Тишина.
Что за завтрашним днём, что потом. Не хочу про пустое мечтать. Я себе доверяю в одном: Не убить. Не предать. Не кричать…
Пустота, и не пепел, но жизнь. Я порезалась острым ножом, И по пальцу полоска – костры В честь того кто не станет отцом.
Всё пустое. Молчу. Мы молчим. Равнодушие. Тяжесть. Покой. Не убью, не предам, не скажу, Я себе доверяю в одном.
Лёгкий холод по коже, испуг. Вдруг осмелился, вдруг разгадал. Тишина. Пустота. И чуть – чуть Сожаление – он не узнал.
И опять нестерпимый покой, Два часа до рассвета без сна. Я себе доверяю в одном: Не убить. Не предать. Никогда.
* * * Старый дом. Пустые окна. Дверь скрипит от вздохов ветра. Так пустынно. И так трудно Быть всего лишь сном поэта.
Не грусти. Мы все немного Недоласканы надеждой. Он вернётся очень скоро, Твой поэт. Такой, как прежде.
Жёсткий взгляд. Прямые плечи. Хмурый. Чуть седые брови. Очень сильный. Добрый очень. Всё такой же непокорный.
Он придет и встанет рядом, Переполнен благодатью. Чуть устало скажет – Здравствуй, Мой не выспавшийся ангел.
Старый дом такой же старый. Дверь скрипит от вздохов ветра. Так пустынно… Непонятно Сон ты или жизнь поэта.
* * * Имя твоё – светлое, В каждом движении – сила. Царицею поднебесной Жизнь тебя приютила.
Смотришь немного жалея - что вам дороже сна? – так ли сильно это время, как твои глаза?
Руки в браслеты вдёрнуты. Локоны – к одному. Ты ни за что не плакала. Как? Я не пойму.
Пусть впереди извилистый Путь на престол – Что тебе взгляд завистливый, Нависший ржавый топор.
Имя твоё – светлое, В каждом движении – сила. Царицею поднебесной Жизнь тебя приютила.
* * *
И что твои, пророчица, слова? Когда смотрела, как горят костры. Когда хотела жить и не могла. Когда прошла я через все круги Безудержно сияющего ада.
И что твои, пророчица, слова? Когда уже так много я могу. Когда я вижу день, где нет меня, Когда ещё чуть-чуть и я пойму Всю философию земного бытия.
И что твои, пророчица, слова? Сейчас, когда дорога в серебре. Сейчас, когда я в дом уже вошла. Сейчас, когда покой в моей душе. Что мне слова о том, что будет дальше?
Ну вот, с одобрения высокого совета мои разговоры. В чистовиках!
Разговоры.
Старый рабочий стол стоял у окна, и был просто похоронен под завалами бумаг, дисков и разных мелочей. Ящики выдвигались с трудом, ибо были давно поломаны и до невозможности захламлены. Даже на подоконнике, с которого давно переехали все цветы, царил неуправляемый хаос. Этот уголок солидной конторы с громким названием резко отличался от других — пустынных и гладко-прилизанных, впрочем, как и сам его владелец. Редкие посетители, проникшие в глубины офиса, странно косились на взъерошенного худого парня в стареньком свитере и линялых джинсах. Он отстраненно рисовал графики на углу стола, отвоеванном у бумаг, никогда не допивал остывший кофе, не обращал ни на что внимания и был полностью погружен в себя. Те же, кто здесь работали, давно привыкли к нелюдимому молчуну, и уже не звали перекусить в перерыве. Когда-то руководство предлагало ему работать дома, подумав, молодой человек решил остаться здесь. Как можно было отказаться от возможности разгадывать загадки и, ни с кем не общаясь, все же находиться среди людей. Работа требовала сосредоточенности, развитого воображения и маниакальной скрупулезности. Он слишком много курил, был бледен и раздражителен; пил только растворимый кофе, никогда не завтракал, про обед часто забывал и засиживался в офисе допоздна. Этот человек стал одним из ценнейших приобретений компании — он был увлечен своей профессией до мозга костей. Одиночество совсем не тяготило, разве что по ночам, когда бессонница заглядывала в окна. Конечно, в его доме бывали родители, родственники и даже, порою, приятели. Но общество утомляло его, приходилось участвовать в разговорах, что-то спрашивать, как-то отвечать, чем-то интересоваться. Нельзя было вдоволь говорить про свою жизнь, свою работу - они никому не были настолько интересны. Так сложилось, что с ним постоянно жил лишь цветок с непонятным названием, да и тот никогда не цвел. А иногда, когда земля в горшке основательно засыхала и трескалась, начинал увядать и жалобно ронял засохшие листья. Текла обычная жизнь тридцатилетнего трудоголика в мире, давно переставшем быть таинственным и удивительным.
Все же спокойное сердце иногда билось чаще, а размеренное существование будто начинало искриться и даже, кажется, приобретало краски. Виною этому были долгие телефонные разговоры. Вечерами в опустевшем здании он стоял у своего стола, приткнув среди бумаг переполненную пепельницу и, в очередной раз, затягиваясь сигаретой, звонил ЕЙ. И хотя никогда не встречал лично, он знал многое из ее жизни, помнил любимые фразы и песни, умел угадать ее настроение по короткому ответу «да». Каждый вечер, бывало по несколько часов кряду, они разговаривали. А ведь все началось с коротких запросов сведений в другой отдел и ее остроумных ответов, на его туманные вопросы. Постепенно он начал интересоваться ее мнением, иногда советовался или путано объяснял то, в чем сам не был уверен, шутил и просто говорил ни о чем… Прошло не слишком много времени, а деловое общение уже переросло в нечто большее. Эти разговоры с женским ласковым голосом, стали наркотиком одинокого мужчины. Часто, набирая по памяти ее номер, он с удивлением замечал, как волнуется и иногда представлял себе лицо – живые голубые глаза, пушистые ресницы, широкие скулы и светлые коротко стриженые волосы. Ему казалось - она должна носить яркие платья, быть невысокой и полногрудой.
Однако, он никогда не испытывал желания увидеться... но встреча все же состоялась. Был день рождения кого-то из коллег, трудно даже вспомнить кого. Обычно праздники проходили в ресторанчике в соседнем здании, но в этот раз решили погулять в конторе. Когда же закончилась торжественная часть, он сбежал в курилку. И почти весь праздник промаялся там, держа в руке полупустой бокал, честно дожидаясь того часа, когда можно будет уйти. Конечно же, он не знал, что она тоже придет, и вовсе не думал, что та красивая длинноволосая брюнетка, удивительно тоненькая, черноглазая, обладательница фарфоровой кожи – та самая. Лишь случайность заставила его, уходя, задержаться на крыльце, а ее подойти именно к нему и спросить… После они долго гуляли по осенним улицам. Оказалось, что этой женщине вовсе не нравятся платья, яркие цвета и короткие стрижки, а в ее темных глазах тонет любой свет . Он улыбался, держал ее под руку и всю дорогу пытался примириться с этой странной несообразностью...
Сегодня вечером в опустевшем офисе раздался телефонный звонок. Молодой человек снял трубку, и очень обрадовался знакомому женскому голосу. Разговор, как это часто бывало, продлился до поздней ночи. Они много шутили, говорили о проектах, что-то доказывали друг другу, повышая голос, или просто молчали. В конце он сказал, что подумывает завести кота, она в ответ поинтересовалась, жив ли цветок и оба долго думали, каждый о своем. Парень, как всегда в такие минуты, закрыл глаза и представил себе свою собеседницу - голубые прищуренные глаза, широкие скулы, короткая стрижка русых волос и малиновое платье до колен...
* * * Пепельных волос конский хвост. Изумрудный взгляд, словно сталь. Ты кого любила всерьёз Госпожа бездушная? Встань!
Что за серебро на руках? Обереги – кольца обид, Привороты – нитки, браслет… Хоронишь себя от других?
Что за шрамы?.. - Миром клянусь – Это было жизни назад, Воевали. Плакала Русь. Я же не хочу воевать!
Деды погибали за кровь. Сыновья учились терпеть. Если буду жить – без оков, А в оковах жить – это грех!
Тонкий стан. Улыбка вождя. Две ладони странно – легки. - Не страшись нас, милая, зря. Госпожа, не плачь, не суди….
__________________________
* * * Возникло из небытия Желание души, Кричала где-то у окна Твоя слепая жизнь. Ты видел кровь. Ты видел боль. Зачем не стал служить? Твоя – одна – тупая хворь Не даст забыть.
Лежал измученный герой, Единственный, как сын. Ты был таким, каким был он – Мой муж и господин. Он тоже был бездумно смел, Когда стоял – назло – На перекрёстке диких стрел В него. В него! И он не выдержал. Упал – Душа надорвалась. Ты встанешь так же, как и он. Я помолюсь за вас…
_____________________
* * * Терпи, моя душа, Сожмись в комочек, спрячься. За сердцем никогда Не будешь ждать огня. На тысячи осколков, Терпи, не рассыпайся. Тебя я очень долго Хранила, берегла. Я верила, что будешь Ты мчаться над землею, Хранительница судеб! Так трепетно ждала… Твои седые крылья Ни страхом, ни тоскою Не смела омрачить я И ты, поверь, чиста. Хранительница судеб, Терпи! Я знаю, больно, И ты как будто можешь – Пытаешься – бежать… Моя простая вера – О прошлом ни пол-слова, Терпи, не рассыпайся, Мечтай, пока жива!
*** Я бы хотела любить тебя. Носить на руках, целовать, Баловать и возносить В странных и добрых стихах.
Я бы хотела быть рядом, Ладонями волосы жечь, Слёзы ронять по утрате, Когда ты уходишь на смерть.
Я бы хотела любить тебя, Верить в безгрешность твою, Ждать, бесконечно бежать… Прости меня, но не могу.
_______________________
косы расплетаю. Косы расплетаю – по тебе. Я ждала так долго и напрасно… Почему же не сказал ты мне, Что стою, приставлена к стене, Своего непонимания?
Косы расплетаю – по любви. Я в открытые стучалась двери… Истину души в глухой тайге Продавала и кричала – жди! Сбудется предание…
Косы расплетаю по огню. Я теперь покорна, только слушай. Я ждала, что просто обниму, Или понемногу расскажу… Глупые мечтания.
Косы расплетаю – по себе. Я училась медленно и страшно… Знай, что не единожды в тоске Чаяла – спасение в тебе – А теперь же я спасение…
_______________________
Ну и немного новенького...
Ангелы. Ангелы смотрели на меня, Верные добру и ожиданью, Каждый – незабудками глаза, Сзади два крыла напоминанья В верности.
Ангелы – безропотно милы, Каждый – обнажённое сознанье, Каждый – это истина души Нашего, людского, состраданья В вечности.
Вы, неопороченные злом, Просто заплутавшие немного Ангелы – всё те же, Тот же звон Рук соприкасающихся. Столько Радости!..
___________________________
ну и последнее на сегодня
Обо мне Ищу свой дом. Брожу. По тёмным переулкам Несостоявшейся своей души. Простите все, Была… Ну да, была ребёнком. Жила. Ждала. Искала. Но чего? Любви? Судьбы? Ищу сейчас. Опять. Свой дом ищу. Ищу! Не надо говорить, что верю. Опять мой сон. Опять, опять, опять! Такое глупое «опять», Слова бывают серы. Вот дом. Не мой. Не жаль Мне жить в дороге…
Ищу свой дом. Брожу. По тёмным переулкам Несостоявшейся своей души. Простите все, Была… Ну да, была ребёнком. Жила. Ждала. Искала. Но чего? Любви? Судьбы? Ищу сейчас. Опять. Свой дом ищу. Ищу! Не надо говорить, что верю. Опять мой сон. Опять, опять, опять! Такое глупое «опять», Слова бывают серы. Вот дом. Не мой. Не жаль Мне жить в дороге…
Это стих такой, ломаный. я специально таким писала. У Маяковского, конечно лучше получалось...
