Вчера этого сироту Федота днем видела, а вечером, прибейте меня не могла узреть.
Тань) Это не комп, это я) Пошаманила чуть) Юрий нечаянно под этим названием продублировал рассказ из первого сообщения (Сны неразгаданных слов), а вечером уже разместил то, что ты видишь. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
goos, прочитала про домового Федота. У нас на даче живёт домовой. Можете смеяться, если не верите. Скучно ему там, когда мы уезжаем, видимо. Парочку раз шутки шутил. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Нет, банки пустые прятал, и ночью душить пытался (наверное, недоволен был чем-то ), но странности эти происходят обычно, когда кто-то ночует один в доме. Если народу много - всё нормально. А у нас чаще всего много. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
goos, крошки на клавиатуре- это всегда пожалуйста и полить тоже не задержится! Видать не нравится угощение! Самира, как я хочу к вам на дачу! рассказы часто слышу, самой бы поприсутствовать!
ОСТРОВИТЯНЕ 1. Я с самого начала знал, что мы не доплывём на этой ржавой калоше. Я даже пытался отговорить Кларенса, но разве с ним можно спорить? Капитан назвал цену почти в два раза ниже, чем у остальных и это решило всё. Пассажиров было человек тридцать, в основном местные жители. Для них протелепаться трое суток в океане, всё равно, что мне выбежать в лавку за сигаретами. Суровые обветренные лица мужчин, уставшие сухопарые женщины и пара печальных детей, пялившихся всё время на волны. В общем, в первую же ночь корабль практически переломился пополам. То ли напоролся на подводную скалу, то ли просто от старости – этого уже никто не узнает. Он ушёл на дно в течение считанных минут. Меня чудом не затянуло в воронку, я успел отплыть достаточно далеко, чтобы миновать этой страшной участи. Небо затянуто тучами, рассмотреть что – либо не удалось, на мои крики никто не отозвался. Я остался один посреди бескрайнего чёрного пространства океана, который поглотит меня, даже не заметив этого. Я лёг на спину и, пытаясь беречь силы, поплыл. Где-то была земля. Где – то далеко. И я знал, что день убьёт меня палящим солнцем и жаждой. 2. Не знаю, как я оказался на этом острове. То, что это остров, выяснилось в первый же день. Я обошёл его по периметру часа за два. Скалы, редкая растительность, чайки и крабы. И вряд ли здесь модно найти родник, чтобы утолить жажду. Но, странно, пить мне не хотелось, так же, как и есть. Я очнулся на огромном валуне в нескольких метрах от воды. Как меня не разбило о прибрежные камни, для меня осталось загадкой, так как берег весь был из больших скользких камней, и проскользнуть мимо них даже моё худое тело не смогло бы. Разве что, меня принесло приливом и, когда начался отлив, меня мягко уложило на каменное ложе. И чувствовал я себя просто великолепно, словно проснулся после долгого сна в своей мягкой постели с хрустящим накрахмаленным бельём. Помнил я всё, как меня качали волны, как лямка спасательного жилета натёрла мне плечо, как началось утро, а затем белое солнце слепило глаза, как губы моментально потрескались горло горело огнём, прося хоть каплю воды. А ещё лучше – колы, ледяной, с испариной на бутылке. Морскую воду пить нельзя. Это я знал ещё с детства, поэтому даже не пытался. Потом я потерял сознание. Обойдя остров, я сел на камень и смотрел на горизонт, в надежде увидеть проплывающее судно. Хотя я сознавал, что, даже увидев его, ничего не смогу изменить, так как мне нужно было, чтобы увидели меня. А это разные вещи. Совершенно разные. Жара разморила меня и я задремал. 3. Проснулся я, когда солнце уже склонялось к горизонту, заливая водную гладь золотой глазурью. Чайки скакали по берегу, выуживая добычу в лужицах между камней. Я скорее почувствовал, чем увидел, что я здесь не один. Оглянувшись, я увидел в нескольких метрах от меня человека. Он тоже сидел на валуне, обхватив руками колени, и смотрел на море. Меня он словно не замечал, хотя сидел почти прямо перед ним. Я узнал его – это был матрос с того самого злосчастного корабля. Значит, я спасся не один. - Эй! – радостно крикнул я. – Привет!!! Я помахал рукой. Но он даже не пошевелился. Ни одна мышца не дрогнула на его лице. Может, он глухой, - решил я, встал с камня и пошёл к собрату по несчастью. Вдвоём, думалось мне, будет намного легче выжить. Парень сидел, не двигаясь, даже когда я подошёл в плотную. Только пробежал беглым взглядом, глядя даже не на меня, а как бы сквозь меня, как будто, почувствовал что – то. Он меня не замечал. Он меня не видел. Глаза не были слепыми, но я для него словно не существовал. - Эй, парень, ты меня видишь? – я хотел потрогать его за плечо, но не решился. Что –то мешало мне. Матрос опять рассеяно повёл взглядом, знаете, как бывает, когда “послышалось”. - Я здесь!!! – пощёлкал пальцами перед лицом. Реакции – ноль. Я понял - он сошёл с ума. Океан и солнце выпили его разум. Бедолага. Оказалось, есть вещи хуже, чем остаться одному на необитаемом острове. Страшнее, когда твой сосед – псих, непредсказуемый и неконтролируемый. Может, у него просто шок и к утру всё станет на место. Солнце скользнуло за кромку облаков над горизонтом. Сразу поднялся ветерок, и заметно похолодало, парень встал и побрёл вглубь острова. 4. Утро началось с того, что вернулся матрос. Я позвал его. Он меня снова не заметил и стал собирать крабов, дробить камнем панцири и клешни и высасывать содержимое. Крабы были мелкие, но их было много, поэтому дело у него шло споро. Но, видимо, голод этой мелочью утолить было проблематично, и он стал бросать камни в чаек. И ему, после многих попыток, удалось подбить одну, покалечив ей крыло. Чайка взлетела и плюхнулась в воду, судорожно хлопая сломанным крылом по воде. Матрос бросился к ней, споткнулся на скользких камнях, долго гонялся за обезумевшей птицей. Наконец, ему удалось схватить её и разбить ей голову об камень. Мне совсем было не интересно, как он будет есть сырое мясо, вперемешку с перьями и я пошёл прогуляться по берегу. Вернулся я под вечер, парень лежал на берегу, скрючившись и постанывая. Я подошёл, склонился над ним и опять позвал. Он опять посмотрел сквозь меня и заскулил. Он был плох, у него, наверное, был жар, и учитывая обстоятельства, вряд ли кто-то смог бы оказать ему помощь. Смерть почти нашла его. Спасшись от океана, он попал в лапы солнца, голода и жажды. Что ж, подумал я, может это к лучшему. Лучше труп, чем сумасшедший. От трупа точно не будет никаких неприятностей. Я снова побрёл вдоль лини берега, чтоб найти себе местечко поуютнее. 5. Мне снился сон, что в меня бросает камни мёртвый матрос, со слезшей кожей, мясо, сварившееся на солнце, висит лохмотьями, яблоки глаз кажутся огромными из-за того, что веки обглоданы крабами. Я – чайка, у меня сломано крыло, и я не могу убежать. Ноги вязнут в песке. Он всё ближе и ближе. Очередной камень попадает мне в голову. Матрос настигает меня, хватает за запястье и впивается зубами в мою руку. Он мерзок, гниющая плоть смердит, а он откусывает от меня кусок за куском… Просыпаюсь и замираю в ужасе. Он стоит надо мной. Просто стоит и смотрит на меня. Не сквозь меня, как раньше, а НА меня. Холодный, спокойный взгляд. Ни намёка на безумие, страдание или безысходность. - Привет, - говорит он мне, увидев, что я проснулся. - Привет, - отвечаю я, - ты как? Что-то с ним не так. Ах, да, он голый. Совсем. Но это не то. Мне страшно. От него веет чем – то чужим. Это не он. Это кто угодно, только не тот отчаявшийся свихнувшийся парень. Такая метаморфоза ужасает. Неизвестно, что лучше, проблеск сумасшествия в нормальном человеке, либо внезапное прозрение хладнокровного разума у сумасшедшего. Пытаясь не делать резких движений, отползаю немного и встаю. - Ты меня помнишь? – спрашиваю его. - Да, ты плыл на корабле. - Как тебя зовут? - Не знаю, - отвечает он, - у меня теперь нет имени. - Что тебе нужно? – я отступаю, медленно, мелкими шажками, готовый броситься наутёк. Только куда бежать? Куда я могу от него убежать на острове размером с небольшой квартал? Он так же медленно идёт ко мне, готовый схватить меня и впиться в мою плоть. - Я не знаю, что мне нужно. Я ещё не привык. Я ещё не знаю. Всё не так, всё новое. - Что ты не знаешь? Его глаза наполняются яростью. - Я ничего не знаю!!! – кричит он и тянет ко мне руку. Бледную голую руку. Ужас сковывает меня, но я всё же нахожу в себе силы и срываюсь с места. Бегу по песку, пытаясь высоко поднимать ноги, чтобы в темноте не удариться о камень. Оглянувшись на бегу, вижу в свете луны, что он стоит, всё ещё держа руку на весу, и смотрит вслед. Да, я знаю, знаю, что мне от тебя никуда не деться, но страх гонит меня дальше. Выбежав на то место, где вечером я оставил его умирать, вижу бесформенную кучу, больше похожую на выброшенную одежду. Нет!!! Этого не может быть. Нет, это просто камень. Камень, пытаюсь обмануть себя. Страшно, но я приближаюсь и вижу матроса. Яркая луна освещает мёртвые зрачки, приоткрытый рот с вывалившимся кончиком языка. Пальцы, скрюченные агонией. Оглядываюсь и вижу, что он идёт ко мне, не спеша. Ему теперь некуда спешить. Он далеко, тёмный силуэт на фоне лунной дорожки. Я срываюсь и бегу дальше. 6. Рассвет быстро вырос в настоящее утро. Солнце, поласкав остывший остров, припекло, пожирая лежащий на берегу труп. Чайки, крабы и ветер завершат это дело. Через несколько дней от матроса останутся только косточки. Я брёл вдоль воды, днём страх рассеялся. Почему-то я был уверен, что днём мне ничего не грозит. До ночи ещё долго, но, думаю, следующая ночь будет последней. Если даже меня не достанет призрак, я умру от разрыва сердца. Такого страха я ещё никогда не испытывал. Безнадёжно посмотрев на океан, я пошёл дальше. После ночного марафона, я совсем не устал, и пить мне не хотелось. И есть тоже. Наверное, из-за перенесённого стресса. Птицы меня не боялись, только некоторые поворачивали в мою сторону головы, но сразу же продолжали поиск выброшенных волнами даров моря. Нет!!! Только не это!!! Повернув голову, я увидел буквально в нескольких метрах матроса. Бежать мне уже не хотелось. Бесполезно. Я обречённо остановился, фенита. Он поманил меня пальцем. Днём он уже не казался таким страшным. Я пошёл к нему, но он развернулся и пошагал, оглядываясь, приглашая следовать за ним. Мы вышли к небольшой скале, врезавшейся в море. Призрак махнул мне, чтобы я шёл за ним и вошёл в воду. Я за ним. Камни были совсем не скользкими, и вода казалась невесомой. Мы обошли скалу, и я увидел небольшой грот, в котором плескала вода, пенясь и бурля. В гроте кто-то был. Я присмотрелся и увидел мою гавайскую рубашку на теле, покачивавшемся на воде вниз лицом. - Кто это? – спросил я матроса. Он промолчал, только посмотрел на меня с лёгкой улыбочкой. - Кто это? – закричал я, хотя уже знал ответ. На правом плече трупа красовалась татуировка – череп с кортиком в зубах. Я сам набросал эскиз для татуировщика. - Почему на нём моя рубашка??? – бормотал я, пытаясь хоть на недолго зацепиться за что-то, что развеет этот сон. Но это был не сон, и цепляться было не за что. Я вышел из грота и пошёл на берег. Только сейчас я заметил, что на мне нет совсем никакой одежды.
Юрий, там есть несколько опечаток, но как-то не хочется тыкать пальцем. Для меня в ваших рассказах главное - содержание, а не текст. "Островитяне". Прочитав название, в первый момент подумала, что это не рассказ, а впечатления от Острова. Слава Богу, это о другом острове. Вы так пишете, что всё время возникает желание спросить о продолжении. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Самира, думаю, что нужно оставлять поле для фантазии читателя, в жизни ведь ни одна история не имеет полного объяснения и не имеет окончательного финала
Магистраль пустынна: вот уже полчаса, как не встретилось ни одной машины. - Здесь сворачивай налево, - хрипит с заднего сиденья Лысый. Я не вижу, где здесь можно свернуть – дорога серой полосой разрезает бесконечный луг. - Где? – спрашиваю раздражённо. Лысый, скорее всего, бредит. Вообще, удивляюсь, что он ещё не умер с таким ранением. Вся машина пропитана вязким запахом крови. Даже открытые окна не помогают. - Вот здесь. – Он стучит кулаком в окно. – Давай же. - Но там нет дороги. - Плевать. Действительно, не всё ли равно. Притормаживаю и выворачиваю руль. Машина съезжает на обочину и оказывается по окна в траве, забрызганной полевыми цветами. Аромат смятых колёсами полыни, душицы и дикой мяты врываются в салон. Автомобиль, на удивление идёт ровно и гладко. - Ты как? – спрашиваю Лысого. - Лучше всех, - слова выходят вместе с кровью. – Помнишь песенку про ёжика с дырочкой в правом боку? Он пытается смеяться, но вместо этого свистит и забулькает, словно закипающий чайник. - Куда мы едем? – спросил я. - Просто рули, ладно? - Они всё равно достанут. - Там – нет. Там нас никто не достанет. Зря я ввязался в это дело. Но винить некого, никто силком не тянул. Деньги лежат в сумке на заднем сидении угнанного старенького «Форда». Столько бабла мне не заработать за всю свою никчемную жизнь. Но ирония в том, что мы ими даже собственные похороны оплатить не сможем. Это чужие деньги, были чужими, и сейчас нам не принадлежат. Когда нас убьют, сумка снова вернётся к своему хозяину. А то, что мы покойники – никаких сомнений не вызывает. Слишком большие деньги и слишком большие люди, чтобы нам сошло с рук. Мы засветились, всё пошло наперекосяк, и вот итог – два живых трупа. Небо бледное, почти прозрачное. Ни одного облачка, и даже, кажется, что здесь воздуха нет, настолько пустым и бездонным кажется небосвод. - Слышь, Лысый, зачем лодка? - Что за странный вопрос. Зачем лодки бывают? Блок сигарет, пицца и кофе в придорожной забегаловке, двадцать литров бензина, бутылка минералки. И надувная лодка. Это всё, на что мы успели потратить деньги. Мечты о ротанговых шезлонгах на белом песке, о стройных мулатках в бикини, о коктейлях с зонтиками так и остались мечтами. Кто бы знал, что так… Выставляю руку в окно. Трава трётся о ладонь и шуршит по кузову. За нами – примятый след. Не найдёт нас только полный кретин. Ну, и ладно. Хоть бы уже всё поскорей закончилось. - Лысый, что дальше? - Уже скоро. Улавливаю запах воды: букет озона и ряски, горьковатой свежести и рыбной лавки. Беру курс на одинокую ракиту. Если есть лодка, то должна быть вода. Река серебристой лентой виднеется впереди, словно просачиваясь через траву. Останавливаю автомобиль в тени дерева, у самой кромки воды. Сижу, всё ещё вцепившись в руль, не понимая, зачем здесь, откуда, и кто я такой. Не хочется думать. Просто сидеть и любоваться бесконечным лугом, уходящим до горизонта по ту сторону реки. Лысый открывает дверь и вываливается из машины. Пытается подняться, цепляясь за машину и оставляя пальцами кровавые полосы на окне. У него, наконец, получается стать во весь рост. Одной рукой держится за крышу машины, вторую прижимает к ране в боку. - Ну, и? – спрашиваю, выйдя из машины. - Всё. Приехали. - Лысый, ты идиот. Зачем мы здесь? Он молчит, с довольной улыбкой глядя на реку. - Надувай лодку, - наконец, говорит он. - Зачем? Это мышиная возня. Вопрос времени. Нам всё равно не уйти. Что это за река? - У неё нет названия. Через эту реку нет ни одного моста. - Как это? У всего есть название. И как это нет моста? - И её нет ни на одной карте. Лысый уже одной ногой в могиле. Разум покидает его. Я подхожу к воде, набираю в ладони воду и смываю с лица пот и пыль. Вода чистая и прохладная. В памяти всплывают детские воспоминания, как я с друзьями ходил на реку. Такая же река, такие же ракиты, такие же заросли камышей, и вода была чистая и холодная. - Эту реку мне показал дед, когда мне было лет десять, - сказал Лысый. - Нашёл время для ностальгии. - Ты не понимаешь. - Что именно? - Дед болел раком. Он выкуривал в день по три пачки папирос. И вырастил в лёгких солидную опухоль. Но он не умер. Он переплыл эту реку. Мне было тогда уже лет двадцать. Осталось только прощальное письмо. Дед ушёл и его никто больше не видел. Но я знаю, куда… Лысый кашляет, сплёвывая в траву красные сгустки. - Надувай лодку, пожалуйста, у меня мало времени, - говорит он, вытирая рукавом кровь с подбородка. Достаю из багажника лодку и насос. Мне почему-то совсем наплевать на проблемы, на то, что я скоро умру. Просто хочется сесть на берегу, окунув ступни в воду, и любоваться пейзажем, вдыхая речную прохладу. И растаять, раствориться, испариться, стать небольшим белоснежным облачком. Мысли о смерти сменились ощущением вечности. Словно луг, река, ракита, полевые ромашки и колокольчики поселились в моей голове и думали за меня. - Там, - Лысый указывает пальцем на тот берег, - край Земли. - Чьей земли? - Вообще, Земли. Там ничего нет. Совсем ничего. Эта река – граница нашего мира. За ней – пустота. Там даже вакуума нет. Я молчу. Зачем мне обсуждать мысли, рождённые горячкой? - Знаю, что ты мне не веришь. Я тоже не до конца верю. И совсем не понимаю, как это возможно. - Там берег и луг, - отвечаю я. - Чепуха. Это декорация. Как в театре. Наш мир – это сцена, а там – фон, а за ним – ничего. Спектакль идёт только на сцене. Понимаешь? - Лысый… - Хорошо, брось камень. - Куда? - Через реку. - Зачем? - Просто брось. Я пожимаю плечами и иду искать камень. Не найдя, достаю из машины гаечный ключ. Река неширокая, но до того берега я вряд ли доброшу. - Давай, - хрипит Лысый. Размахиваюсь и швыряю ключ. Внимательно слежу за траекторий полёта. И ключ исчезает в воздухе. Не просто исчезает, а будто я потерял его из виду. Вот он летит над водой, сверкая в солнечных лучах, и вот – его уже нет, словно и не было. Сам момент исчезновения ключа я не уловил. Он никуда не долетел, не плюхнулся в воду, не упал в траву на противоположном берегу. С молотком, запущенным следом, случилось то же самое. Это так естественно, что я даже не удивился. Словно знал секрет этого фокуса, но забыл. - Редкий молоток долетит до середины Днепра, - шучу я. - Чепуха, оптический обман. Там не может быть «ничего». Там…там… Что должно быть там? Какой город? Какие горы? Какие страны? У меня с ориентировкой на местности никогда не было проблем. Я без компаса легко определял стороны света, а сейчас не могу понять, где север, а где зюйд. Кружусь, пытаясь вспомнить, откуда мы ехали, где находится мой город. Но всё тщетно. - Река – это край. Всё остальное – вон там, - Лысый указаваеи с ту сторону, откуда мы приехали. - Всё, весь мир – там. А там – ничего. Даже смерти нет. Нет этой дырки у меня в пузе, нет уродов, которые гонятся за нами. - Как это может быть? Земля круглая, у неё нет края. - Тебя обманули. - Но… - Не спрашивай, у меня нет ответа. Есть факт, а что и почему – спроси у моего деда. Ты со мной? - Не знаю… пока нет. - Тогда прощай. Лысый цепляет лодку и тащит к воде. Не дойдя нескольких шагов, падает и ползёт на четвереньках. Помог ему сесть и подталкиваю лодку. Грести он может только одним веслом, поэтому долго кружит на одном месте, пока не приспосабливается. Сажусь на траву и закуриваю, глядя вслед уплывающему приятелю. Когда лодка исчезла, так и не понял. Не растаяла, не лопнула мыльным пузырём, не испарилась. Просто её не стало. Словно и не было никогда. Пытаюсь вспомнить имя того, кто в ней плыл, и не смог. Только неуловимый безликий образ стоит перед глазами. Сигарета гаснет, и я прикуриваю другую. Река, омывающая наш мир, мой маленький скучный мирок, полный иллюзий. Совсем рядом; сюда можно было приехать на пикник. Скорее всего, не существует никаких далёких островов, никаких мулаток, поэтому и мечты наши развеялись прахом. И вдруг всё становится предельно ясно. Все эти географии, астрономии, квантовые физики и эвклидовы геометрии – полная чушь. Надежды, стремления, цели – пыль в глаза. Ничего не было, и быть не могло. Я просто пудрил себе мозги. Всё намного проще. Есть просто островок среди ничего. И я – несчастный Робинзон, у которого появился шанс покинуть этот унылый кусок земли. И больше нет ничего. Нет никакой погони. Я встаю, оглядываюсь и вижу вдалеке чёрную точку, приближающуюся со стороны трассы. Вот и всё. Мешок с деньгами тоже исчезает, не долетев до другого берега. Не раздеваясь, вхожу в воду, такую прозрачную, чистую и холодную, которая смоет с меня все скорби и все радости, все грехи, нажитые на этом острове, всё добро и зло. Когда вода доходит до подбородка, отталкиваюсь и плыву.
goos, Знакомо, только когда бывает очень грустно... Но, когда думаю, стараюсь найти себя... И нахожу, что вовсе не хочу грустить. Быть счастливым кажется просто, для этого так мало нужно. Лечь и не сразу заснуть, а может не заметить, что спишь. Но почему мои думы опять начинаются с одного и того же места, я не помню где остановилась в последний раз и не знаю, что будет дальше...
goos, Заглядываешь, но почему-то молчишь? Расскажи о себе! Я думаю всем будет интересно. Почему не можешь читать других? Текст можно увеличивать. Я сегодня дома, а на улице холодно, снег наведывался. Покрутился, листья хорошо оборвал, обстановочку проверил и исчез. Зима будет не уютной, длинной...
Сообщение отредактировал Одина1301 - Понедельник, 17.10.2011, 11:54
Привет. Я заглядываю редко, просто окно на компе постоянно открыто. У меня жуткий цейтнот на работе и в семье. Поэтому пока не читаю и не пишу. Времени хватает только на то, чтобы мельком пробежаться по сайтам. Иногда даже на комменты ответить некогда. Так что, не обижайтесь. А со зрением у меня всё хорошо. Просто с монитора могу читать только по диагонали. Не могу сосредоточится. Лишь изредка попадаются тексты,которые захватывают и ничего уже не замечаешь. И ещё я очень неважный комментатор) Не умею хвалить) и не имею права ругать(кто я такой, чтобы ругать?) блохоловильщик я тоже плохой. И вообще, человек необщительный. В своё время так нафлудился в инете, что отбило всякую охоту. Ничего,разгребусь с делами, побщаемся)
