Я тоже читаю, но медленно, так что меня не ждите. Девочки тут уже блох повылавливали, я хочу сказать о другом. Вот, например, этот отрывок:
Цитата (Vibeka)
Поесть им так и не дали – зачем тратить пищу на покойников? На следующий день были объявлены игры. Другие гладиаторы не общались с ними. Это были уже опытные воины, эквиты, перенесшие не одну битву и давно завоевавшие уважение и любовь публики. Для них игры были просто очередной возможностью повстречаться с фанатами и завоевать милость какого-нибудь сенатора, который потом, вдохновленный их отвагой, дал бы им долгожданную свободу. Киприан мельком услышал от них о том, что бестиариев выпустят вначале, для подогрева публики. Затем последуют сражения один на один, и завершит игры особенно интересная битва: воин с лишь одним мечом в руке против двух вооруженных до зубов колесниц. В дальних клетках зарычали голодные звери. Вот уж кто не мог дождаться завтрашнего дня. Киприан посмотрел на медленно заходящее солнце, бросающее последние лучи сквозь окна Колизея. Ему снова стало страшно. Завтра может стать днем его смерти. Или же днем, когда начнется его слава.
Сейчас он смотрится как не слишком интересное описание-повествование. Можно разнообразить, сделать выпуклее, лучше познакомить читателя с условиями, в которых оказался герой. Для этого я бы ввела второстепенного героя - такого же раба, как и ГГ. Пусть наш герой подсядет к нему, пусть от него узнает то, чего пока не знал. Пусть второстепенный герой поделиться с ГГ страхами, обрисует весь ужас ситуации, заставит ГГ смотреть на заходящее солнце как в последний раз. Опять же диалоги (если они хорошо прописаны) с вкраплениями описаний и повествований всегда легче и интереснее читаются, тем более, что дальше идет длинное описание боя.
Еще можно добавить больше внутренних переживаний ГГероев (это могут быть тяжелые, муторные сны, мысли, случайно вырвавшиеся слова и мимика, или, как бывает в жизни, герой может в чем-то увидеть что-то свое (например, в падающем листе увидеть и свое скорое падение)). Пока глвные герои несколько однобоки, плоски. Многие их поступки не кажутся естественными, скорее навязанными автором. Так бывает, когда я, как читатель, не могу до конца проникнуться произведением, не верю автору до конца. А чтобы погрузиться в ту атмосферу не хватает мелочей - быта, каких-то случайных слов и второстепенных героев, запахов и звуков... Надеюсь, я достаточно понятно объясняю)) Я знаю - писать большую вещь - это тяжелый труд, но раз уж ты пишешь и ждешь критики, то посчитала нужным сказать как есть. Моя страница, велкам! Мой дневник
Свет, спасибо большое. Я знаю, что у меня есть еще много недочетов, и стараюсь их иправлять. Просто иногда с эмоциями боюсь перегнуть палку, а то выйдет слишком пафосно. Да и диалоги лишние тоже не вставляю, боюсь, что фразы там будут выглядеть, как заученные, без чувств. Перечитаю все, что написала, еще раз. Посмотрю, что можно добавить. А ты и дальше меня исправляй. И спасибо за репутацию! Я вас всех очень люблю!
Катя, уважаю Вашу творческую настойчивость. Возможно, вот это высказывание известного французского писателя Жюля Ренара поддержит вас в минуты сомнений.
"Талант не в том, чтобы написать одну страницу, а в том, чтобы написать их триста. Нет такого романа,который не мог бы родиться в самом заурядном воображении; нет такой прекрасной фразы, которую не мог бы построить начинающий писатель. И тогда остаётся только взяться за перо, разложить перед собой бумагу и терпеливо её исписывать. Сильные не колеблются. Они садятся за стол,они корпят. Они доведут дело до конца, они испишут всю бумагу, они изведут все чернила. Вот в чём отличие людей талантливых от малодушных, которые ничего не начнут..." nvassiljeva
Я не знаю, что там будет дальше, сюжет интересный, но я опять про то же. Не стала отмечать все места, только самые явные. Например этот отрывок:
Цитата (Vibeka)
Диана еще несколько секунд переводила взгляд с его ладони на лицо. Только теперь она увидела, что он впервые смотрит на нее не гневно и ненавистно, а с мягкой улыбкой(тут вроде должно быть противопоставление, улыбка бывает и злой и насмешливой, хоть и мягкой. Уместнее было бы сказать "нежно", "ласково" или "по-доброму"). Которая так подходила к пронзительным серым глазам. Почему она раньше не замечала странной притягательности его взгляда? Чем больше девушка смотрела на него, тем сильнее в ней росло чувство... защищенности. Диане вдруг стало ясно, что ей не стоит его бояться. Как раз наоборот, с ним она была в безопасности. Он не позволит никому причинить ей вред.
тут много она, она и его. Не то, чтобы это плохо, но мне напомнило женские романы и описания постельных сцен в них. Я нормально к ним отношусь (то есть никак), но тут, я так понимаю, заявка на что-то бОльшее. Я бы переписала полностью этот абзац (и некоторые другие). Например (всего лишь то, как вижу это я): "Диана еще несколько мгновений переводила взгляд с его ладони на лицо. Только теперь с удивлением обнаружила, что этот страшный человек смотрит вовсе без гнева или ненависти, а ласково и даже нежно улыбаясь. И эта легкая улыбка делает грубое лицо мягче и так удивительно идет к пронзительным серым глазам. "Почему я раньше не замечала этой притягательности его взгляда?..." Казалось, время остановилось, где-то в самой глубине души появилось странное, новое чувство. Диана тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение, но с удивлением поняла, что не хочет, не может больше его бояться. Отныне с Киприаном, с этим злым, испорченным человеком она в безопасности - он не сможет причинить вред принцессе и никому не позволит." Как-то так, хотя можно и лучше. Вообще момент такой... щекотливый. Мне они тоже с трудом даются.
Цитата (Vibeka)
Ей показалось, что прошли минуты, прежде чем голова Киприана вынырнула на поверхность.
тут я просто поймала блоху - вообще-то взрослому здоровому мужчине пробыть под водой от 5 до 8 минут - это раз плюнуть, тренированные люди могут задерживать дыхание до 15-17 минут. А рекордсменка мира, если я не ошибаюсь, сидит под водой около получаса!!! Так что эти несколько минут могли показаться девушке часами, вечностью, жизнью... И иногда у тебя есть вот такие несуразности. Чтобы их избежать - представь свои действия на месте каждого из ГГ:
Цитата (Vibeka)
Сквозь сон она слышала, как Киприан разговаривал со стражей у ворот, как потом нес её через спящий город во дворец, уложил на кровать, накрыв одеялом, и вышел из комнаты. Но удаляющихся шагов она не услышала. Похоже, он собирался всю ночь провести возле её дверей. Улыбнувшись, Диана посильнее закуталась в одеяло и уснула спокойным, крепким сном.
он несет ее в мокром платье, то, что она заснула еще как-то можно понять (хотя мало кто так бы расслабился - ты только что чуть не утонула, тебя должно потряхивать от того, что тебя официально хотят убить, ты в мокром тоненьком спальном платье вся вымокшая ночью на сквозняке хер знает где... ладно, спишем на то, что перенервничала). Допустим даже, что он ее несет до постели ни разу не устав (даже если она очень худенькая, то все-равно кг 50 весит, а если спит то расслаблена и держать ее скользкую (она ж мокрая) неудобно, я уж не говорю про то, что охрана, завидев свою обожаемую правительницу без чувств ночью в руках... скажем, не совсем любимого бывшего правителя, могла и без суда и следствия... освободить принцессу, что ли). Но что он делает? он кладет ее вымокшую (пусть основная вода и стекла, но ткань не успела бы высохнуть как ни крути) в постель, укрывает и уходит сторожить. А она при этом спокойно укрывается и спит - я б разделась. (и я опять же не понимаю куда делись все те мамки-няньки, которые охраняют сон правительницы и помогают ей ночью с боку на бок перевернуться? Они по любому должны были услышать и прибежать из соседних, как правило смежных покоев.) Надеюсь, донесла свои мысли. Спасибо за интересную историю))) Моя страница, велкам! Мой дневник
SAMOLIAN, Наташа, спасибо большое за поддержку. Цитата очень стимулирующая. Анаит, Света, вот, теперь я поняла, чего у меня не хватает. Уверенности в высказываниях. В том моменте, который ты переделала, есть такие "смелые" слова, которые сильно увеличивают эмоциональную подоплеку. Теперь постараюсь не стесняться их использовать. Про момент с дыханием и платьем я уже думала, перепишу.
Цитата (Анаит)
Надеюсь, донесла свои мысли. Спасибо за интересную историю)))
Спасибо тебе большое за помощь! Ира, ты есть и навсегда останешься моим лучшим читателем! Чукча чукчу видит издалека, однако...
Сообщение отредактировал Vibeka - Пятница, 27.09.2013, 23:50
Словно в тумане Киприан последовал за римлянином обратно в замок. Он не мог думать ни о чем другом, кроме своего кошмарного сна и жуткого предчувствия чего-то плохого. Но, входя в тронный зал, он даже предположить не мог, что Флавиус действительно окажется прав, и правитель получит известия о невесте. От того, от кого меньше всего этого желал. Сервий был не один. Рядом с бывшим советником, уверенно сидящем на троне, стояло четверо офицеров финикийской армии. Но больше всего правителя поверг в изумление еще один участник происходящего. Слева от Сервия, охраняемый стражниками и виновато опустив голову, стоял капитан «Семирядного». - Что здесь происходит? – Киприан тут же направился к капитану, собираясь выяснить у того правду. – Почему ты здесь? Где Диана? В это мгновенье Сервий махнул рукой офицерам, те кивнули, и в Киприана с четырех сторон уперлись острия мечей. Правитель оглянулся на серьезные лица воинов и гневно нахмурился: - Что за…? – он возвел на бывшего советника сердитый взгляд. – С какой стати ты решил, что можешь здесь командовать? Я предупреждал тебя… - Вот видите. – перебил его Сервий, обращаясь к офицерам. – Он даже не скрывает, что угрожал мне. На секунду Киприану показалось, что ему снова снится непонятный кошмар. Все происходящее было словно плодом чьего-то больного воображения. - Что ты несешь? – он бросился к советнику, оттолкнув воинов в разные стороны, но тут кто-то сзади ударил его по спине, заставив остановиться. Затем последовал точный удар по ногам, Киприан упал на колени, его голову дернули за волосы назад, и горла коснулся холодный клинок. Юноша с непониманием посмотрел на невозмутимую ухмылку Флавиуса, держащего меч у его подбородка, и, наконец, все понял. Кто на самом деле пригласил римлянина в Карфаген и откуда Сервий узнал, что Диана уплыла на «Семирядном». Даже та загадка, как Сервий смог проникнуть в охраняемый замок, чтобы убить ассасина, разрешилась сама по себе. Никто не пробирался во дворец, Киприан сам гостеприимно предложил предателю ночлег. Осознав, что его действительно предали, Киприан вспомнил о Диане. Не обращая внимания на клинок, он снова дернулся в сторону капитана: - Немедленно говори, что с ней? – правитель перевел взгляд на Сервия. – Что ты с ней сделал, мерзавец? Сервий невозмутимо откинулся на подушки: - Это надо спросить у тебя. Ведь это ты приказал потопить корабль. В глазах у Киприана потемнело, сердце окутал холодный ужас. Сквозь нарастающий шум он услышал тихий голос капитана: - Я выполнил ваш приказ, повелитель. Вот доказательство, как вы и просили. – с этими словами он бросил на пол брошку в виде головы льва. – Все остальное теперь покоится на дне моря. Киприан с силой дернулся вперед, вырвавшись из хватки Флавиуса, подобрал брошь и со слезами на глазах прижал её к груди. Капитан тем временем продолжал повинно бормотать извинения: - Я не успел доложить вам. Господин советник заставил меня рассказать правду и признаться в преступлении. Но Киприану было наплевать на его слова. Ему было наплевать на то, что Сервию удалось подкупить сначала Флавиуса, а затем и этого труса, наплевать, как капитану удалось подговорить остальную команду потопить «Семирядный». Ему было безразлично даже то, что в этот самый момент Сервий на глазах у офицеров обвинял его в покушениях на Диану. Во всех покушениях. И офицеры верили советнику. Их взгляды становились все более холодными, презрение и ненависть снова омрачили их лица, не предвещая ничего хорошего. Но Киприан не думал о себе, все мысли правителя были обращены лишь к невесте. С каждым мгновением он все яснее осознавал, что её больше нет, что он больше никогда её не увидит, не почувствует нежность её губ, не ощутит на себе любящий взгляд фиалковых глаз. Слезы хлынули из его глаз, он согнулся в скорби перед троном, словно преступник, вымаливающий прощение. Сервий с наслаждением наблюдал за его страданиями, продолжая играть роль справедливого борца со злом: - Это был великолепно продуманный план. С самого начала. – медленно произнес советник. – Благодаря первому покушению он смог вернуться в Карфаген, второе укрепило доверие царевны к нему, ну а третье…. Третье должно было завершиться успехом. И оно завершилось, к великому моему сожалению. Я не успел вовремя остановить его злобу и жажду наживы, которые наш дорогой правитель так и не потерял, несмотря на все его заверения. Признаю, это моя вина. Я тоже позволил мнимому благородству этого лицемера обмануть себя. Но цена за это оказалась слишком высокой. Мы потеряли нашу обожаемую правительницу. И лучшего офицера финикийской армии. При упоминании о Луции воины потеряли последние остатки милосердия. На их лицах не читалось ничего, кроме холода отвращения и бесконечной злобы. За потерю любимого командира они готовы были судить и казнить Киприана прямо здесь, в тронном зале, не медля ни минуты. Никто из них не обратил внимания на слезы, катящиеся по лицу юноши, ни на то, с каким отчаянием он прижимал к себе маленькую брошь, единственную вещь, что осталась у него от любимой девушки. Его горе они снова приняли за лицемерие. Сервий посмотрел на поверженного правителя:
- Ты ответишь за все свои преступления. Я думаю, новый Совет сможет вынести тебе справедливый приговор, и наказание не заставит себя ждать. Офицеры переглянулись между собой и кивнули друг другу. Один из них вышел вперед: - Господин советник, от лица солдат Карфагена мы хотим предложить вам титул наместника. Уверен, народ поддержит нас. За годы тирании вы всегда старались облегчить участь жителей, помогли царевне восстановить справедливость в городе, и теперь, благодаря вам, нам удалось раскрыть очередной обман этого человека. – мужчина бросил еще один полный ярости взгляд на Киприана. Улыбнувшись, Сервий поднялся с трона и низко поклонился офицерам: - Я благодарю вас за ваше доверие и постараюсь сделать все возможное, чтобы не потерять его. Взгляд нового наместника опять обратился к юноше. В его темных глазах Киприан не увидел ни капли благородства или великодушия. Все было кончено. Сервий получил все, что хотел. Карфаген снова был во власти тирана.
Сообщение отредактировал Vibeka - Воскресенье, 29.09.2013, 19:51
Итак, теперь, мои дорогие читатели, мы перенесемся из жаркого Карфагена на занесенный снегами остров Туле *современная Исландия*. Там нас ждут несколько новых персонажей и немало приключений *иллюстрации прилагаются*
Луций Когда до порта Туле оставалось несколько сотен метров, Луций впервые в своей жизни увидел снег. Он потеплее закутался в меховой плащ и повернулся спиной к северному ветру, бросающему в лицо колючие снежинки. Вскоре впереди, среди мутного, как разбавленное молоко, тумана, показался размытый берег, покрытый бесконечными белыми равнинами. Раньше Луций считал пустыню самым страшным местом для смерти. Теперь он понял, что ошибался. Никогда в жизни он, при всей своей смелости, не отважился бы добровольно отправиться в мир холода и вьюги, начинающийся прямо за скалистыми берегами. Ледяные обрывы уходили в низкое темно-серое небо, делая остров неприступным даже для «Семирядного». Бедные солдаты бегали по палубе, стараясь хоть немного согреться, и исполняли даже то, что им не приказывали, лишь бы заставить оледеневшие пальцы двигаться. Луций и сам с радостью бросился бы наматывать канаты, но его заданием было следить за работой подчиненных. После непонятного побега капитана все его обязанности легли на плечи первого офицера. И теперь нумидийцу приходилось каждый день терпеть несколько часов холода на мостике. Все его мысли и мечты теперь были обращены лишь к теплой домашней постели и южному морю. Но родину им суждено было увидеть еще очень не скоро. Тем временем скалы острова стали переходить в равнину, позволяющую кораблю подойти ближе к берегу. Впереди показалась гавань. Увидев её, Луций окончательно понял, что надеяться на развлечения тут ему точно не придется. Порт оказался совсем маленьким, даже торговая гавань Карфагена была в три раза больше. В военной же поместился бы весь город. Хотя на город Туле тоже был мало похож. Один большой, неприступный замок в окружении пары десятков жилых домиков, занесенных снегом. Почти из всех дымоходов тянулись струйки дыма, во многих домах уже зажглись окна. Замок смотрелся посреди этой деревушки, как великан, случайно попавший в страну карликов.
Высокие башни с маленькими окнами, в которых еле заметно мелькали огоньки, переходили в неприступные каменные стены, простирающиеся от бушующего о скалы моря до снежных равнин. «Семирядному» пришлось остановиться перед гаванью, до берега они добирались на лодках местных рыбаков. Луций и Диана первыми ступили на землю Туле, за ними последовали солдаты и слуги с дарами из южных стран. Луций видел, что Диана все еще была расстроена странным поведением капитана. Сначала он посоветовал ей не останавливаться в Сиракузах, чтобы не потерять попутный ветер, а на следующее утро и вовсе пропал, уплыв на одной из шлюпок «Семирядного». Что подвигло его на такие действия, нумидиец мог только предполагать. Вероятно, приятель просто понял, какие «веселые» часы его ждут на мостике в северных морях, и решил свалить эту «честь» на плечи другого дурака. Пройдя под высокими воротами замка, они оказались в небольшом дворе.
Оглянувшись, Луций понял, что здесь собрался весь город. Люди были одеты небогато, но закутаны в свое тряпье с головы до ног. Их лица были тусклыми и уставшими, однако глаза светились любопытством и жизнелюбием. Офицер до сих пор не мог понять, что могло заставить предков этих бедняг поселиться здесь, и в то же время мысленно благодарил своих за благоразумие. Асхильд проводил их дальше в замок. Только войдя в него, Луций оценил реальные размеры этого лабиринта. Поднявшись по широкой лестнице, они вступили в огромный тронный зал. Чертог имел круглую форму, через каждые пару метров на стенах, увешанных мягкими накидками, висели горящие факелы. За троном располагался огромный камин. Теперь было понятно, откуда на берегу взялась эта равнина. Наверняка все деревья оттуда ушли на отопление дворца. У стен стояло еще несколько десятков человек. Многие из этих тулийцев были одеты намного богаче, тех, что встречали их на улице, на некоторых дамах Луций увидел дорогие ткани из Рима и украшения из Дамаска. Да и сами дамы выглядели значительно симпатичней своих бедных соседок. Сам король не оправдал надежд офицера. Совсем еще мальчишка, ненамного старше Дианы, он восседал на позолоченном троне с видом властелина всего мира. Однако в том, что этот «король» и царевна действительно являлись родственниками, сомневаться не приходилось. Серебристые волосы юноши обрамляли его длинное бледное лицо и волнами спадали на плечи, укутанные в расшитый серебристыми же нитями плащ.
Его большие фиалковые глаза смотрели прямо на Диану, всех остальных он, видимо, посчитал ниже своего достоинства поприветствовать даже взглядом. Зато рядом с королем сидела девушка необыкновенной, даже вызывающей красоты. По сравнению с ней все остальные женщины в зале казались серыми тенями. Даже в Риме Луцию редко удавалось увидеть такую прелесть. Её холодные глаза острыми льдинками впивались в каждого, на кого она обращала свой взгляд, светло-желтые волосы роскошными прядями падали на пышную грудь, брови тонким изгибом придавали лицу еще больше дерзости и гордыни. Луций усмехнулся. Такую красотку завоевать будет непросто. Но раньше этот факт его никогда не останавливал. На то, что объект его стремлений оказался супругой новоявленного короля, нумидиец не обратил ни малейшего внимания. Сам правитель тем временем соизволил начать свою речь: - Рад тебя видеть, сестра. Не думал, что ты отзовешься на мое приглашение. - Мы не виделись много лет. Я решила проведать тебя, Харальд, и остров. Все-таки это родина моих предков. С удивлением Луций осознал, что не слышит в голосах обоих ни капли родственной теплоты. Брат и сестра разговаривали как враги, снова встретившиеся много лет спустя. Офицер вздохнул. Прекрасно, если сейчас они еще вздумают поссориться и окажется, что все путешествие было зазря, Луций лично прихлопнет этого белого таракана прямо на его троне. Но король вел себя прилично. Он представил гостям свою жену, красавицу Гиду. Теперь Луций знал её имя, это уже было начало. - Я рад сообщить тебе, сестра, что ты своим приездом застала сразу два праздника. Мою коронацию и мою вторую свадьбу. Если бы Луций сейчас пил вино, он бы точно поперхнулся. Нет, нумидиец, конечно, слышал о богатых шахах на востоке, содержащих целые гаремы, но не думал, что этот обычай практикуется так далеко на севере. Он сам никогда не согласился бы содержать столько женщин. Зачем терпеть это однообразие, если их можно просто менять, без обязательств и проблем? Харальд махнул рукой, и из толпы вышла еще одна девушка. Конечно, по сравнению с Гидой она казалась серой мышкой, но в то же время уродиной её назвать было нельзя. Длинные темные волосы, белая кожа, стройная фигурка. Опустив голову, она стояла рядом с троном и казалась испуганной бездомной собачонкой. Видя, с какой жалостью Диана посмотрела на девушку, Луций вдруг тоже испытал к ней сочувствие, но лишь на мгновение, затем он снова перевел взгляд на свою красотку. Да и с чего он должен был её жалеть? Девчонка станет женой короля, любая другая на её месте визжала бы от счастья на весь остров. - Это Берси, моя невеста. Мы обвенчаемся через пару дней после коронации. Надеюсь, сестра, ты окажешь мне честь и останешься на оба торжества. Диана кивнула: - Я останусь настолько, насколько хватит твоего гостеприимства. Харальд властно рассмеялся: - О, боюсь, тогда тебе придется надолго забыть о юге, сестрица. Луций в отчаянии возвел глаза к высокому потолку, но потом еще раз полюбовался формами королевы, и заставил себя улыбнуться. К демонам эти холода, он найдет способ согреться в этом унынии.
Берси Харальд откинулся на спинку кровати и требовательно выставил ноги вперед. Берси тут же поспешила снять с короля сапоги и, окунув его ступни в горячую воду, принялась осторожно натирать их благоухающими маслами. - Ненавижу эти проклятые приемы! И ради кого? Ради этой шлюхи! Гида вошла в комнату в сопровождении служанки. Та поставила на стол вазу с фруктами из Карфагена, помогла королеве облачиться в спальный наряд и поспешила удалиться. Гида медленно, как кошка, подошла к мужу и обняла его за шею. - Успокойся, милый! Она мне показалась довольно симпатичной. Ты видел её корабль? А её солдат? Харальд тут же гневно обернулся к жене: - Солдат? Так вот кто тебя интересует? Все её солдаты – просто грязные дикари из пустыни! И если я увижу, что ты… Гида села на кровать, элегантно закинув ногу на ногу:
- И что ты сделаешь? Забыл, с кем разговариваешь? Я – твоя королева, а не служанка. И если ты думаешь, что я не разделяю твоего мнения насчет степени дикости этих южан, то я сомневаюсь, что сделала правильное решение, став твоей женой. Я имела в виду их военную мощь. Несмотря на свое невежество, они кажутся весьма неплохими воинами. Если тебе удастся помириться с сестрой, её армия может послужить тебе хорошую службу. Харальд поморщился: - Я еще никогда и ни у кого не просил прощения! Тем более у этой дуры. Диана – такая же глупая потаскуха, как и её мать, сбежавшая на юг и прыгнувшая на шею первого попавшегося толстосума. Ей просто повезло, что им оказался сиракузский царь, иначе бы она и её дочурка закончили свою никчемную жизнь в какой-нибудь грязной подворотне. – Харальд вдруг рассмеялся. – Хотя Диана все-таки нашла свою судьбу, стала женой грязного дикаря. Большего она и недостойна. Эй, - он вдруг резко выдернул ногу из воды. – Ты слепая, не видишь, что у меня там мозоль? - Прошу прощения, ваше Величество. – тихо пробормотала девушка. Гида взяла из вазы яблоко и небольшой ножик, снисходительно посмотрев на «соперницу»: - А тебе, Берси, понравился кто-нибудь из гостей? – она отрезала кусок и с наслаждением отправила его себе в рот. - Принцесса была очень добра и красива. Харальд брызнул ногой в лицо девушки: - Так, может, ты тоже хочешь такой жизни, как у нее? Давай, скажи! Я отдам тебя в Рим. Даже деньги за это получу. Берси молча склонилась перед будущим мужем: - Вы оказали мне честь взять меня в жены. Как могу желать чего-то большего? Король самодовольно улыбнулся и, подняв ноги на кровать, повернулся к жене: - Она начинает мне нравится. Может, после свадьбы поменять вас местами? Гида холодно посмотрела на юношу и приставила к его горлу нож: - Попробуй. Но боюсь, тогда мне придется править Туле одной.
Выйдя из королевских покоев, Берси в очередной раз вздохнула с облегчением. Сегодня Харальда задобрили заморские подарки. Берси была после ужина на кухне. О боги, чего там только не было. Вино, хлеб, фрукты и овощи, многие из которых она видела в первый раз. А сколько тканей и украшений отнесли в комнату Гиды. Они были такими роскошными. И прекрасно подчеркнут красоту королевы. Берси была уверена, что с этими подарками на коронации и на свадьбе Гида затмит красотой всех придворных дам. Хотя нет, не всех. Берси дошла до поворота и в мечтаниях прислонилась к стене.
Принцесса Диана оказалась просто прекрасной. Берси никогда не думала, что у Харальда может быть такая сестра. Что они могут быть такими разными. И она не выглядела несчастной. Когда Харальд чисто из вежливости осведомился у Дианы о благополучии её супруга, Берси заметила, как ярко сверкнули у принцессы глаза при упоминании о любимом. Диана явно была счастлива в браке. И о таком счастье Берси можно было только мечтать. Тряхнув головой, девушка заставила себя спуститься с небес на землю и подумать о делах, которые ей еще нужно было выполнить для коронации и свадьбы. Харальд хотел устроить самый роскошный праздник, который когда-либо видел Туле. Но Берси сомневалась, что все его усилия вызовут у сестры хотя бы частичку зависти. Наверняка свадьба в Карфагене была в сотню раз роскошней и уж точно веселее. Тряхнув головой еще раз, Берси обругала себя обидными словами и, подхватив чашу с водой и полотенца, повернулась к двери, выходящей из коридора. Но в тот момент, когда она хотела повернуть ручку, дверь открылась с другой стороны, и в коридор вошел молодой мужчина. Берси отшатнулась назад, удивленно оглядев незнакомца.
Это был один из солдат Дианы. Поверх его доспехов была обмотана теплая накидка, сквозь складки которой проглядывали участки гладкой бронзовой кожи. За мускулистыми плечами был заткнут меч. Несколько прядей каштановых волос, падающих на плечи, были убраны назад и затянуты темной веревкой, на концах которой висели маленькие монетки со странными символами. На шее у мужчины тоже болтался золотой медальон с рисунком льва. Берси посмотрела финикийцу в лицо. Тот тем временем тоже оглядел девушку с ног до головы и загадочно улыбнулся одним уголком губ. Берси так и не смогла понять, какие мысли скрывались за этой улыбкой, но следующее действие воина повергло её в ошеломление. - Моя госпожа. – мужчина почтительно поклонился ей, словно особе высшего сословия. – Я напугал вас? Прошу прощения за свою неловкость. В этот момент все предрассудки, которые появились у неё после рассказов Харальда о дикости финикийцев, тут же рухнули, как деревце на штормовом ветру. Если так на самом деле вели себя варвары, то королю не мешало бы поучиться у них манерам. - Все в порядке. И можете не называть меня «госпожой». Финикиец удивленно поднял брови: - Как это не называть? Я разговариваю с будущей женой короля. Как мне кажется, низшего обращения Вы не заслуживаете. Кстати, позвольте представиться. Луций, первый офицер Карфагена. Ваше имя, кажется, Берси? Берси кивнула, почувствовав, как её щеки покрывает румянец, и решила сменить щекотливую тему: - Сожалею, но если вы хотели поговорить с королем, придется отложить это на завтра. Он уже лег спать. - Вообще-то я шел в конюшню. – пробормотал гость. Обескураженный вид южанина заставил Берси рассмеяться. - Она в другом крыле замка. – девушка показала рукой на боковой коридор. – Прямо, потом два раза направо. Финикиец с благодарностью кивнул и, еще раз поклонившись девушке, направился в указанном направлении. Но пройдя пару шагов, он остановился и обернулся: - Кстати, передайте вашему королю, что у него хороший вкус. – мужчина весело подмигнул девушке. – Я бы тоже в ночное время был не прочь окружить себя такими красавицами. Когда южанин исчез за поворотом, Берси еще несколько минут смотрела ему вслед со счастливой улыбкой.
Что-то отзывов не видно? Вы не замерзли? Имейте в виду, я на Туле застряла надолго.
Вот вам окончание фокала Берси.
Коронация прошла пышно и вычурно, так, как любил Харальд. Теперь он сидел на троне в трапезном зале, властно оглядывая всех вокруг. Его корона блистала в свете факелов, соревнуясь в сиянии с бриллиантами в украшениях Гиды. Королева была одета в нежные шелка, с позолоченными лентами, оплетающими её талию, золото её волос подчеркивала диадема тончайшей работы. Многие из придворных и южных гостей, сидящих за накрытыми столами, не переставали то и дело бросать на Гиду восхищенные взгляды. Но Берси уже много раз видела наряды королевы и привыкла к их постоянному совершенству. Сейчас её внимание привлекала Диана. В простеньком голубом наряде принцесса выглядела в сотню раз нежней и изящней Гиды. Её серебристые волосы были убраны в легкую прическу и украшены лишь тоненькой цепью с капелькой сапфира. Принцесса не переставала восхищать Берси. Но девушка следила за Дианой не только поэтому. Она надеялась увидеть рядом с ней того офицера. Он должен был быть на торжестве. Стоя у черного входа, Берси то и дело выглядывала в зал, пробегала взором по столам, за которыми сидели финикийские гости, но никак не могла увидеть среди них знакомое лицо с доброй улыбкой. В тот момент, когда она уже отчаялась в своем поиске, кто-то положил ей руку на плечо. Девушка обернулась. Луций стоял перед ней с кувшином в руке и озорной улыбкой на лице. - Никогда не думал, что скажу это, но… вечеринка обещает быть неплохой. – не переставая улыбаться, он снова приложился к кувшину. Берси заметила, что офицер нетвердо стоял на ногах. Наверняка, это был уже не первый кувшин, который он выпил. Словно спохватившись, Луций протянул кувшин девушке: - Будешь? Вино из Карфагена, лучшее в Империи. Я попробовал то, что дают нашим людям… - он в отвращении сморщился, но тут снова спохватился. – Извини, если обидел.
В таком веселом состоянии он даже не заметил, как перешел с ней на «ты». Берси улыбнулась и помотала головой: - Ничего страшного. Я знаю, что наше вино намного хуже. Оглянувшись по сторонам, Луций посмотрел на нее: - Стой здесь. Я сейчас. – офицер исчез в кухне и через минуту оттуда послышался звон падающей посуды и крики кухарок. Губы девушки непроизвольно расплылись в улыбке. Луций вылетел из кухни, уворачиваясь от летящего в него горшка, но с гордостью представляя ей трофей – небольшой стеклянный бокал. Налив в него вино, южанин протянул бокал девушке: - Попробуй. Берси с осторожностью пригубила напиток. Вино оказалось действительно замечательным, сладким и легким, с насыщенным фруктовым ароматом. От напитка, как и от Луция, исходило тепло южных стран и терпкая притягательность экзотики. Луций допил вино и оглядел зал. Берси заметила, как его взгляд надолго остановился на Гиде. Её радость тут же улетучилась. Она с грустью оглядела свое простенькое платьице – в нем её могли принять только за неказистую служанку, которой она на самом деле и являлась. Обратить на себя внимание такого мужчины действительно могла только особа высшего сословия. В соревновании с Гидой у Берси не было никаких шансов. Однако наглости у офицера было не отнять, позариться на саму королеву. Оглядев Гиду, он снова улыбнулся одним уголком губ. Теперь Берси поняла, что означает такая улыбка, и эта догадка её совсем не обрадовала. Однако Луций, понаблюдав за королевой, заметил, что та довольно быстро отваживала каждого мужчину, пытавшегося завязать с ней разговор, и снова поворачивалась к мужу. Офицер в сомнении нахмурился: - Слушай, ты не знаешь, королева сегодня будет ночевать в своих покоях? Или поздравлять мужа с новой должностью? Берси отвернулась к стене, хмуро опустив голову: - Я не знаю. - Как не знаешь? Разве вы не общаетесь? Вы же скоро станете… - тут он запнулся и с любопытством усмехнулся. – Кстати, а кем вы теперь друг к другу приходитесь? Сестрами? Обида вдруг слезами навернулась на глаза девушки, и Берси быстрым шагом направилась к выходу. Луций тут же оттолкнулся от стены, чуть не потерял равновесие, но успел схватить её за локоть: - Эй, да подожди! Извини! Я не хотел тебя обидеть! – он снова оглянулся вокруг и кивнул на стол. – Давай присядем. Не оставляй меня одного, мне и так скучно! Берси помедлила, но все-таки не смогла противостоять его просящему взгляду и села напротив офицера. - Я не знал, что вы с ней не ладите. Думал, раз ты и Гида… - Если ты хочешь поговорить о Гиде, то поищи себе другого собеседника. – Берси резко встала из-за стола, но Луций снова схватил её за руку: - Все, все, понял, больше не буду. Сядь. Расскажи мне про… про Туле. Про себя. Берси пожала плечами: - Что ты хочешь, чтобы я рассказала? - Не знаю. Например, твое имя. Берси. Что оно означает? Девушка улыбнулась. Ей понравилось, как он произнес её имя. Нежно, с придыханием, словно осторожно задувал свечу. - Мой папа назвал меня так. Оно означает «медвежонок». Он часто бывал вдали от дома, а когда приезжал, сильно-сильно обнимал меня и говорил, что я пахну молоком и домашним теплом, как маленький медвежонок. - Твой папа был путешественником? - Торговцем. Он объездил всю Империю и каждый раз привозил мне из своих плаваний интересные подарки. Весь наш дом был завален иностранными диковинами, и я росла среди них, иногда месяцами ожидая папу из очередной поездки. Но однажды он вернулся на родину очень больным, заразился на юге каким-то экзотическим недугом. Он долго лечился, но ничего не помогало. Когда подошло время следующей поездки, он, оставшись дома, поручил своему помощнику отправляться вместо него. Помощник не справился с возложенными на него обязанностями и потерял товар, принеся папе большие убытки. Папа обратился к королю, тот дал ему в долг, и отец, больной, отправился в очередное плавание. Из него он так и не вернулся. Берси почувствовала, как в горле растет комок, а глаза становятся влажными, и через силу заставила себя улыбнуться: - Что-то эта тема мне тоже не нравится. Может быть, ты лучше расскажешь о себе? Луций тепло улыбнулся ей в ответ: - Ну, мои родители были не такими фантазерами насчет имен, как твои.
Они рассмеялись. - Я был четвертым ребенком в семье. – продолжил офицер. – Тут родители думали не об оригинальности имени, а о том, как прокормить такую ораву. Родился я в Нумидии, в маленьком городке Сикким. Отец был обыкновенным солдатом нумидийской армии, его я почти не помню, он погиб в одном из сражений, когда мне исполнилось три года. Затем Нумидию захватил карфагенский правитель, и мои братья, пошедшие по стопам отца, стали воевать на стороне финикийцев. Один за другим они отправились к праотцам на полях битвы, при этом все же успев научить меня как следует владеть оружием. Когда мне было пятнадцать, мать, не выдержав потери основного числа её сыновей, тоже скончалась, и я решил, что мне больше нечего делать в Сиккиме. Я отправился в Карфаген, прямиком во дворец правителя. К моему удивлению, им оказался мой ровесник. Несмотря на его трудный характер, нам удалось подружиться, и он, увидев мои способности на деле в одном из сражений, назначил меня первым офицером. С тех пор мы все время были вместе. Затем правитель встретил Диану, под её влиянием его характер немного смягчился, и теперь в Карфагене жить стало совсем неплохо. – с этими словами он снял с шеи и протянул ей золотой медальон в виде головы льва. Берси взяла его и с любопытством оглядела резьбу на гриве. - Это символ Карфагена. И моей должности. Такие побрякушки у нас не являются большой редкостью. Если хочешь, можешь забрать в свою коллекцию. Берси протянула медальон обратно: - Нет, я не могу принять такой дорогой подарок. Луций махнул рукой: - Он не стоит и пары тысяч. Бери. Но девушка покачала головой, положив украшение на стол: - Нет. Извини, я не могу. Пожав плечами, Луций снова надел медальон на шею. - Ну да, прости. Тебе бы больше подошли серьги или брошь. Но такого рода украшения я носить не привык. Они снова рассмеялись. Берси не переставала любоваться его карими глазами и улыбкой. Ей казалось, что мир вокруг них исчез, что они остались совсем одни, и что никто не помешает им вечно сидеть вот так и разговаривать друг с другом. Она забыла о внимании, которое Луций уделял Гиде, о том, что всего в нескольких десятках метров сидел её будущий муж, и даже о том, что через пару дней Луций уедет в свой солнечный Карфаген и, возможно, больше никогда не вспомнит её. Сейчас ей было все равно, что будет завтра. Она желала, чтобы этот вечер не кончался. Никогда. - Как бы я хотела прожить твою жизнь, увидеть всё, о чем ты рассказываешь, самой. Луций в воодушевлении подвинулся к ней поближе: - И ты сможешь! Как жене брата правительницы, ворота Карфагена всегда будут для тебя открыты. Уверен, Диана будет рада принять тебя во дворце, как свою гостью. – он замолчал, уголок его губ снова медленно пополз наверх. – И не только она… С этими словами он приблизил к ней свое лицо и коснулся губами её рта. Но своим упоминанием о её безрадостной судьбе, офицер уже заставил Берси спуститься с небес на землю. Его улыбка тут же вывела на чистоту все намерения нумидийца. В ней опять закипела обида, на этот раз на саму себя. За то, что она оказалась такой доверчивой дурой. Ведь Берси уже поняла, что Луций из того рода мужчин, которые никогда ничего не воспринимают серьезно. Которые для того, чтобы добиться девушки, пойдут на любые ухищрения, а на следующее утро даже не будут помнить, как её зовут. Берси отпрянула назад и сильно ударила офицера по щеке. Не ожидав такой реакции, Луций в первые секунды лишь ошеломленно потирал щеку ладонью, вдруг потеряв всю свою сообразительность. Внезапно за ним показалась фигура Харальда. Оглянувшись, Берси только теперь заметила, что праздник уже подошел к концу и почти все гости разошлись по своим покоям. - Что тут происходит? – гневно спросил король. – Берси, этот дикарь обидел тебя? Берси не успела ответить. Диана, стоящая неподалеку, заметила, как накалилась обстановка за столом, и поспешила подойти поближе. Луций злобно скрипнул зубами и резко встал из-за стола: - Это кто тут дикарь? – он старался выглядеть грозно, но выпитое вино заставило офицера неуклюже пошатнуться. Харальд тут же презрительно сморщил нос и отошел назад: - Да ты пьян! Омерзительно! - А у тебя морда бабская. Омерзительно! – выплюнул в его сторону Луций. – А я завтра буду трезв. Глаза Харальда загорелись в возмущении. Он поднял руку, чтобы позвать стражу, но Диана остановила его: - Не надо. Ты не видишь, что он не соображает, что говорит. Я сама с ним разберусь. Идите отдыхать. Все еще глядя на Луция, как на таракана, Харальд повелительно кивнул Берси. Та поспешила покинуть зал вслед за королем, не оборачиваясь назад. Идя по коридору за Харальдом, Берси украдкой вытерла все же вырвавшиеся на свободу слезы. И этим движением заставила себя вспомнить о своем месте. Месте служанки, не имеющей своей воли. Недостойной никаких благ в этом мире. Даже простых мечтаний.
Но родину им суждено было увидеть еще очень не скоро.
Вот тут. Повествование идет от лица Луция и вдруг бац, и "им". я бы написала "ему" (хотя понятно, что всем, кто на корабле, но все же. Иначе надо сначала сказать кто эти "они", а потом уже это "им")
Цитата (Vibeka)
Вероятно, приятель просто понял, какие «веселые» часы его ждут на мостике в северных морях, и решил свалить эту «честь» на плечи другого дурака.
Мне казалось, что капитан не может так просто удрать. Если даже корабль не его, а правителя, то капитан на службе. А это значит, что побег равносилен дезертирству. Даже сегодня это карается очень сильно, а в то время и вовсе - позорная смерть. Врядли из-за холода (и Луций должен это понимать как никто) капитан бы сделал что-то подобное. Нет, тут можно (и нужно) предположить нечто более страшное и захватывающее. и опять же не совсем ясны мотивы. Капитану приказано избавится от принцессы. Капитан бросает корабль уплывает. Неужели он даже не предполагает, что его заменят и благополучно когда-нибудь вернутся в Карфаген (где ему будет большое а-та-та). Не понятны поступки, не продуманы решения героев.
Цитата (Vibeka)
через каждые пару метров
а разве тогда в метрах измеряли расстояние? В шагах бы, не?
Цитата (Vibeka)
За мускулистыми плечами был заткнут меч.
представила как меч заткнули прямо в кожу между лопатками, крови-то... Закинут за плечи - это да.
Цитата (Vibeka)
Тот тем временем тоже оглядел девушку с ног до головы и загадочно улыбнулся одним уголком губ.
одним уголком... если уголком, то явно одним, он же в ед.ч. И к тому же "тот тем".... Как вариант: "Тем временем и мужчина пристально оглядел девушку, острый взгляд скользнул по узким плечам, высокой груди, тонкой талии, и загадочная улыбка озарила суровое лицо воина . Берси стало неловко."
Цитата (Vibeka)
Я был четвертым ребенком в семье. – продолжил офицер. – Тут родители думали не об оригинальности имени, а о том, как прокормить такую ораву.
А разве в те времена не было нормальным иметь много детей? Моя прабабушка рожала 14 раз, не все выжили, но 8 человек достигли совершеннолетия. Это сейчас всякие противозачаточные есть, а тогда - свежий воздух, здоровая пища, и скука (ведь нет ни тв, ни интернета, даже электричества) - делай детей сколько влезет!
Цитата (Vibeka)
Когда мне было пятнадцать, мать, не выдержав потери основного числа её сыновей, тоже скончалась, и я решил, что мне больше нечего делать в Сиккиме.
звучит, как отчет в милицейской хронике, слишком казенно, что ли? "Когда мне было пятнадцать, мать тоже скончалась. Бедная, она не вынесла столько горя, свалившегося на ее усталые плечи. Я решил, что больше нечего делать в Сиккиме..."
Цитата (Vibeka)
протянул ей золотой медальон в виде головы льва.
не поняла - то у тебя медальон с рисунком льва, то в виде головы льва... Определись! И не стоит все время повторять про этого льва - мы запомнили уже. Достаточно просто сказать "протянул ей свой медальон" (можно и без "свой", кстати)
Цитата (Vibeka)
Берси отпрянула назад и сильно ударила офицера по щеке. Не ожидав такой реакции, Луций в первые секунды лишь ошеломленно потирал щеку ладонью, вдруг потеряв всю свою сообразительность.
Сообразительность? тут скорее подошло бы "напыщенность", "веселье" и т.д. то есть потерял какую-то черту, которая вот сейчас, только в данный момент была ему свойственна, а сообразительность - она с ним всегда. Он может быть на время ошеломлен, но сообразительности не потеряет.
Цитата (Vibeka)
- Да ты пьян! Омерзительно! - А у тебя морда бабская. Омерзительно! – выплюнул в его сторону Луций. – А я завтра буду трезв.
То,ч то курсивом - можно и выкинуть. А вообще данный эпизод очень хорош! Побольше бы таких. Герои сразу приобрели краски, ожили. Молодец! Ну, жду, что будет дальше. Моя страница, велкам! Мой дневник
Врядли из-за холода (и Луций должен это понимать как никто) капитан бы сделал что-то подобное. Нет, тут можно (и нужно) предположить нечто более страшное и захватывающее. и опять же не совсем ясны мотивы.
А если он на самом деле не хочел делать, что ему приказали? Если он специально обманул Сервия? Мне кажется, иногда такие вопросы должны возникать по ходу повествования. Тут читателю нужно немного подождать, скоро автор даст все ответы А Луций насчет его побега не особо задумывается. В отличие от Дианы, но об этом тоже позже. Не могу же я сразу все происходящее в одну кучу свалить
Цитата (Анаит)
- Да ты пьян! Омерзительно! - А у тебя морда бабская. Омерзительно! – выплюнул в его сторону Луций. – А я завтра буду трезв.
Здесь тогда, наверно, лучше будет написать так: - Да ты пьян! Омерзительно! - А у тебя морда бабская. Омерзительно! - передразнил его Луций. Ведь он именно передразнить короля и хотел. А насчет эпизода - таких еще будет парочка. Я тоже люблю, когда характеры конфликтуют. Тем более такие, как Луций
Здесь тогда, наверно, лучше будет написать так: - Да ты пьян! Омерзительно! - А у тебя морда бабская. Омерзительно! - передразнил его Луций. Ведь он именно передразнить короля и хотел.
ну вот, вся соль пропала((( Тогда уж оставь как есть. что слово "омерзительно" повторяется - то и так показывает, что он передразнивает. А именно фраза "я завтра буду трезв" показывает игру. Моя страница, велкам! Мой дневник
