Итак, начинаю новую вещь. Саму идею ношу уже довольно давно, стиль написания же позаимствовала у моего нынешнего любимого писателя, Джорджа Мартина. Его "Песнь льда и пламени" написана от нескольких лиц сразу. Надеюсь, у меня тоже получится этот прием. На этот раз я перенесу вас в 162 год нашей эры, во времена Древнего Рима. Действие разворачивается в необыкновенно красивом городе Карфагене, в прошлом разрушенном, но спустя столетие отстроенным Юлием Цезарем и к моменту действия процветающим мегаполисом на берегу Средиземного моря. Что произойдет в этом городе? Посмотрим
Пролог Жгучее африканское солнце нещадно палило бесконечные горы светло-желтого песка. Пустыня, на первый взгляд выжженная дотла, простиралась на многие километры, и продолжала таить в себе жизнь. Змеи проводили под слоем горячего песка длинные холмистые тропинки. Черные, блестящие на солнце скорпионы то и дело вылезали из щелей между редкими камнями, чтобы посмотреть, не появиться ли где-нибудь среди барханов очередная жертва. Внезапно вдалеке на дрожащем от жары горизонте появилась темная точка. Она быстро приближалась к скале, одиноко возвышавшейся посреди пустыни. Вскоре точка превратилась во всадника на превосходном вороном коне. Одет он был весьма богато: его шелковые шаровары были заправлены в расшитые золотом сапоги с загнутыми носками, запыленный темно-синий кафтан украшен узорами, на пальцах блестели перстни с драгоценными камнями. Голову покрывал тюрбан из темной ткани, длинный конец которого странник обмотал вокруг шеи. Мужчина был уже немолод, но холодный решительный взгляд черных глаз давал понять, что он все еще полон энергии и жизненной силы. У скалы его уже ждали. Трое мужчин, пришедшие на встречу, внешним видом в корне отличались от богача. Легкие кожаные доспехи обтягивали мускулистый торс, бронзовая кожа и сальные темные волосы блестели от пота. Положив руки на рукоятки длинных стальных сабель, они настороженно наблюдали за приближением странника. Варвары подождали, пока всадник спешится. Так как язык богатея знал только один из них, и то лишь несколько распространенных фраз, разговор получился бы нелегким, если бы всадник сразу после приземления на песок не кинул к их ногам большой мешок. Судя по звуку, который мешок издал при падении, он был полон монет. Варвары тут же бросились к богатству. Увидев золото, они довольно улыбнулись. - Что господин хотеть? – спросил один из них. Мужчина презрительно улыбнулся в ответ. По его лицу можно было понять, что он обратился к дикарям только из безысходности – они были его последней надеждой. - Мне нужно убить одного человека. - Новый город? - Не совсем, – богач замялся, словно предчувствуя, что узнав, кого они должны убить, варвары откажутся. – Война. Вы должны напасть на Новый город. Поняв, чего от них хочет старик, дикари тут же замотали головой: - Нет война. Нет. Была война, плохо. Вождь... большой, – бедный дикарь пытался, как мог, объяснить отказ, но всадник и без того знал причину. Устало возведя глаза к небу, он вытащил из-за пазухи еще один мешок с золотом. - Золото. Вы получите много золота. Если все пройдет хорошо, я дам вам столько золота, сколько вы еще никогда не видели. Дикари переглянулись между собой, все еще сомневаясь. Всадник понял, что настало время для главного аргумента: - Не победа. Только напасть. Понимаете? Только напасть. Остальное я сделаю сам. С этими словами все сомнения варваров рассеялись. Один из них вытащил из ножен длинный кинжал и, порезав себе руку, что-то произнес на своем языке. Всадник довольно улыбнулся. Давший клятву финикиец лучше убьет сам себя, чем нарушит её. Сам он бы никогда не посчитал себя кому-то что-то должным, лишь пролив немного крови. Но здесь речь шла не о его принципах, и именно этим старик хотел воспользоваться. Следующая клятва должна была короновать его план и вела всадника обратно в Новый город. Обратно в Карфаген.
Тира - Еще вина! – золотой кубок отлетел к стене и отрикошетил от нее, чуть не выбив поднос из рук спешащей выполнить приказ темнокожей служанки. Тира лишь покорно опустила голову и продолжила раскладывать на вазе фрукты для десерта, стараясь не обращать внимания на слезы бедной девушки. Не успела служанка поставить поднос с кувшином на стол, как тут же была притянута одним из мужчин себе на колени. Вырываться было бесполезно, это она знала. За сопротивление её могли наказать. Поэтому, улыбнувшись так мило, как могла, служанка осталась сидеть на коленях у высокого мускулистого мужчины и позволила ему жадно себя обнять. Еще несколько девушек тоже сидели на коленях у остальных мужчин в металлических доспехах, делящих между собой жареное мясо и вино. По залу то и дело разливались пьяный хохот и пошлые ругательства. Тира еще раз перевела взгляд с вазы на пирующих. Ей, полной немолодой негритянке, нечего было бояться приставаний этих громил. Но и что-то против сказать было нельзя. Когда человек всю свою жизнь прожил рабом, его характер становился слабым и безвольным. Тира была рада, что её вообще все еще держали при дворе. Киприан мог запросто продать её в каменоломню или на поля. Негритянка перевела взгляд на молодого мужчину, сидящего во главе стола сразу с двумя девушками. Он пил и кричал больше всех. Левая застежка его доспеха отстегнулась, обнажая мускулистое плечо, но он не обращал на это внимания, продолжая веселиться. Прошло восемь лет с тех пор, как умер прошлый правитель-отец. В Карфагене настали сложные времена. Киприан полностью подчинился воле Рима, несмотря на то, что в жилах у него не текло ни единой капли римской крови. Все его предки был гордыми финикийцами, и многие из них, как великий Ганнибал, активно сопротивлялись власти Рима. Но Киприан изменил многовековую традицию. Дав клятву перед императором, он получил в ответ огромную армию и флот с сотней мощных кораблей. Молодой правитель с кровавой жестокостью захватывал для Империи все новые и новые земли Северной Африки, делая их провинциями, облагая огромными налогами и вывозя оттуда тысячи рабов. Тира никак не могла понять, как из тихого и послушного ребенка смог вырасти такой безжалостный тиран. Она много раз видела, как Киприан убивал десятки людей, осмелившихся не подчиниться ему. Он убивал не глядя, словно наслаждаясь видом крови и страданий. Все жители Карфагена трепетали перед ним и работали на полях и в мастерских не щадя своих сил. Но результаты их трудов уходили лишь на пропитание огромной армии, а сам народ почти прозябал в голоде и нищете. Однако карфагенцы были довольны и такой жизнью. Они были рады, что Киприан не облагает их теми же огромными налогами, что и завоеванные провинции. А сам правитель не обращал на свой народ и его страдания и нужды никакого внимания. Весь его разум занимали войны, убийства и грабежи. - Долго еще там?! Тира подала поднос очередной служанке и отправилась к себе в комнатку в заднем крыле замка. Она знала, что пир закончится очередной оргией, и наблюдать за этим у нее не было ни малейшего желания. Гораздо больше её волновало, что число рабынь, привезенных с прошлого военного похода, снова уменьшалось. Девушки, раньше жившие в богатых домах, избалованные и нежные, либо не выдерживали побоев и издевательств, и угасали как свечки, либо кончали жизнь самоубийством, не вынеся позора. Вскоре и оставшиеся бедняжки отправятся к праотцам. И тогда правитель Карфагена снова объявит о войне.
Сервий Сегодня мальчишка был в плохом настроении. Видимо, рабыни не смогли доставить ему радости в прошлую ночь. Что ж, тем лучше. Тем легче будет уговорить его собрать людей. Сервий встал из-за стола и, поправив кафтан, низко поклонился вошедшему в комнату правителю. - Мой повелитель. Киприану и в этот раз удалось вызвать у советника мимолетную зависть своим внешним видом. Молодой, высокий, мускулистый, с гордым лицом и холодными глазами цвета пасмурного неба. Его фигуру снова украшали позолоченные доспехи и темно-красный плащ. Ходили слухи, что меч он не снимал даже ложась спать. И причиной этому были вовсе не опасения за свою жизнь. Мальчишка просто всегда был готов отрубить кому-то голову или, вскочив на коня, погнаться в битву. Вслед за правителем в комнату вошли еще двое мужчин. Один из них был совсем седым и тощим, белоснежная тога висела на нем многослойной хламидой, но все же была украшена львом из чистого золота – символом Карфагена. Другой мужчина, наоборот, являлся ровесником Киприана и был одет так же, как и правитель, в белую тунику и позолоченные доспехи. Киприан налил себе вина и с недовольным видом повернулся к трем собеседникам. - Нужно было созывать Совет так рано? Что случилось? Старик в тоге нерешительно протянул к нему дрожащую руку с письмом: - Новое послание от Императора, повелитель. Киприан выхватил пергамент и, прочитав текст, довольно улыбнулся. - Луций, собирай армию. – твердо приказал он, повернувшись к воину. – Готовь флот. Мы отправляемся немедленно. - Позвольте узнать, кто не угодил Его Величеству на этот раз? – сложив руки на груди, Сервий недовольно погладил двумя пальцами острую короткую бородку. Такой поворот не входил в его планы. Почему этому этому проклятому императору не сиделось спокойно у себя на троне в Риме, почему именно сейчас ему приспичило завоевать новую провинцию? Именно сейчас, когда он уже так близок к исполнению своего плана. - Царь Сиракуз. – Киприан рассмеялся и, отпив вино, отбросил кубок в сторону. – Надеюсь, в Сиракузах найдется парочка красавиц и дюжина бочек вина. Не хочу, чтобы наши старания прошли напрасно. Улегшись на диван, парень кивнул на седого советника: - Тибус, скажи мне, там есть красавицы и вино? Старик поспешил кивнуть: - Да, мой повелитель. Этот город огромен и роскошен. Говорят, что царь Сиракуз настолько богат, что даже жену себе он сотворил из серебра. Он переплавил несколько тысяч монет, выплавил из них женскую фигуру ослепительной красоты, и как только она ожила, он взял её к себе в жены, полностью покоренный ею. - Серебряная женщина? – Киприан снова весело рассмеялся. – Такой у меня еще не было. - К сожалению, мой повелитель, царица умерла семнадцать лет назад. С тех пор царь не женился. Но я уверен, что в Сиракузах найдется множество девушек, не уступающих ей красотой. Киприан поморщился: - Ладно, ступай. – он явно расстроился, узнав, что так и не насладится необычной красоткой. Тибус поспешил удалиться. Сервий принялся вновь не спеша перекладывать документы на столе. Старый дурак вновь принес смету расходов для армии на будущий месяц, но не сказав об этом ни слова Киприану, переложил все заботы на него. Трус несчастный. Хотя, подумал Сервий, бросив взгляд на цифры, выведенные дрожащим почерком, он бы тоже не решился показать их правителю, если бы хотел сохранить свою голову на плечах. Сердитый голос мальчишки отвлек его от дел: - А ты долго еще будешь здесь ошиваться? Сервий решил все же попробовать привести свой план в движение. - Я лишь хотел сообщить, повелитель, что в одном из варварских племен на западе вновь заметили волнение. Похоже, они готовят налет. Киприан лишь вяло отмахнулся от него, как от назойливой мухи: - Оставлю пару сотен солдат в городе. Они справятся с этой кучкой дикарей. Что-то еще? Сервий снова низко поклонился: - Нет, мой повелитель. Выйдя из комнаты, он крепко стиснул зубы. Что ж, неделя, две. Он ждал так долго, его терпения хватит и еще на несколько дней. Пусть мальчишка наслаждается властью, пока может. Вскоре его веселью с красавицами и вином придет конец.
Сообщение отредактировал Vibeka - Понедельник, 12.08.2013, 17:02
Привет, Катя! Оказывается на чужие произведения смотришь особо придирчивым взглядом! Может я права, может - нет. Решай сама. Жгучее африканское солнце нещадно палило на бесконечные горы светло-желтого песка. Предлог можно просто убрать. Пустыня, на первый взгляд выжженная дотла и безжизненная, простиралась на многие километры, и продолжала таить в себе жизнь. Что-то не согласовано. Но выжженная дотла пустыня, простирающаяся на многие километры, продолжала жить.
Змеи проводили под слоем горячего песка длинные тропинки. Да, они зарываются в песок, наглеют и занимают чужие норы, но "проводить тропинки"!
Черные, блестящие на солнце скорпионы то и дело вылезали из щелей между редкими камнями, чтобы посмотреть, не появиться ли где-нибудь среди барханов заблудившийся странник или лошадь – очередная жертва. Как в американском фильме! Лошади распорет брюхо, а бедного странника сожрет целиком! Для скорпионов очередная жертва - паук. Не удивлюсь, если они вообще не видят людей.
И действительно, вдалеке на горизонте появилась темная точка. Она быстро приближалась к скале, одиноко возвышавшейся посреди пустыни. Вскоре точка превратилась в всадника на превосходном вороном коне. Сам всадник тоже был одет весьма богато: его шелковые шаровары были заправлены в расшитые золотом сапоги с загнутыми носками, кафтан украшен узорами, на пальцах блестели перстни с драгоценными камнями. Даже если он и оделся в поездку так нарядно, длительность пути должна была сказаться на золотых узорах. Конь был тоже одет? Возможно, их покрывают попонами, но это не одежда.
Мужчина был немолод и лыс, но холодный взгляд черных глаз давал понять, что несмотря на возраст всадник полон энергии и жизненной силы. Немолод и лыс, но со взглядом черных глаз, полных энергии. Звучит странно. Тем более, вряд ли на солнцепёке мы могли лицезреть его лысину.
Сообщение отредактировал Одина1301 - Среда, 07.08.2013, 07:15
Таня, спасибо большое за "блошек". Такой вычитки мне всегда не хватает.
Цитата (Одина1301)
вряд ли на солнцепёке мы могли лицезреть его лысину.
Думаю, на солнце мы как раз и сможем разглядеть блестящую лысину. Но думаю, лучше надеть на него тюрбан, чтоб солнечный удар не схватил А про лысину дальше где-нибудь упомянуть.
Киприан Корабли были готовы к отправке. Редко Киприану удавалось использовать флот при захвате очередной провинции. Большинство земель находились в соседстве с Карфагеном, и на суше его армия не знала пощады и поражения. На этот раз не подвел своего главнокомандующего и флот. После быстрого пересечения Средиземного моря, корабли незаметно подобрались к Сиракузам со стороны скалистого берега. Царь Гиерон наверняка уже знал о готовящемся нападении, и поэтому идти в открытую атаку всем флотом не было смысла. Отделив пятьдесят суден, Киприан направил их к охраняемой гавани. Вскоре из залива послышались звуки битвы, крики раненых и треск сгорающих и тонущих кораблей. Тем временем, высадившись на скалах, правитель повел свою армию к незащищенным Сиракузам. Стража слишком поздно заметила нападение с тыла, офицеры не смогли так быстро переправить солдат на сушу. Штурмовав стену, карфагенские воины открыли все ворота города, и армия Киприана ворвалась на улицы Сиракуз. В городе воцарились хаос и паника. Жители в ужасе убегали от нападающих, карфагенцы сжигали дома, убивали мужчин, воровали все, что видели. Солдат Сиракуз становилось меньше с каждой минутой. Когда, наконец, и сам Гиерон пал, пронзенный несколькими стрелами, город сдался окончательно. Все его великолепие теперь валялось в обгоревших развалинах, клубы дыма поднимались над криками и плачем пленных и довольным смехом карфагенских воинов. Киприан с наслаждением вдохнул воздух, пропитанный кровью и страхом. Ему нравился этот запах, нравилось чувствовать себя победителем, вершителем судеб. Проткнув мечом очередного солдата вражеской армии и вытерев с лица его кровь, Киприан направился к цели своего путешествия – царскому дворцу. Захватив по пути Луция и еще нескольких офицеров, он с легкостью выбил дверь в тронный зал. Сиракузская стража храбро бросилась на защиту царского чертога, но воины были слишком подавлены смертью своего правителя и не нашли в себе сил противостоять до конца жестокости захватчиков. Оглядев огромный тронный зал, позолоченные потолки и колонны из черного мрамора, Киприан вбежал на возвышение, где стоял высокий каменный престол. Сиденье его было выложено подушками, по обеим сторонам от трона полыхали факелы в виде орлиных голов. - Кажется, мы пришли по адресу, только вот никого не дома! Воины рассмеялись. Некоторые из них уже успели позаимствовать у местного населения вина, и теперь, облокотившись о колонны, праздновали победу. Внимание правителя привлекла дверь слева от престола, он встал с трона и, открыв её, подозвал своих людей. За темным коридором их ждала еще одна дверь, тяжелая, из твердой стали. Воины довольно заулыбались, уже догадавшись, что находится за ней. Сорвав у мертвого охранника ключ с шеи, Киприан открыл замок, и карфагенцы ворвались в сокровищницу дворца. Горы золота, серебра и драгоценностей, сияющих в свете факелов, ослепили захватчиков. Радостно закричав, воины бросились наполнять свои карманы монетами, выкидывать мечи и шлемы, найдя оружие и доспехи роскошней. Наступая на деньги, Киприан с довольным видом спустился вниз по лестнице. Он знал, что большая часть этого богатства все равно будет принадлежать ему. В своей жизни он уже видел немало таких комнат, иногда наполненных золотом до самого потолка. Но почему-то с каждым разом, когда он разграблял очередную сокровищницу, его веселье уменьшалось. Ему быстро надоели золото и бриллианты, теперь он хотел чего-то нового, особенного, и обыкновенные блестяшки не могли дать ему это. В сокровищнице не было окон, от дыма факелов начинали слезиться глаза. Киприану стало душно. Он решил выйти на улицу и проследить за погрузкой рабов. По крайней мере, его все еще развлекало смотреть на то, какие милашки направлялись к нему в гарем. Увидев прекрасное личико, он сначала подумал, что ему померещилось, и проклял едкий дым. Но, вытерев глаза, Киприан понял, что перед ним на ступенях сокровищницы, действительно стояла девушка. Такой необыкновенной красоты он еще не встречал. Девушка была невысокого роста, нежная и хрупкая, как фарфоровая статуэтка. Казалось, дотронься до нее, и она рассыплется на тысячи сияющих осколков. Её бледная кожа казалась мягкой и гладкой, легкое платье волнами покрывало тонкий силуэт, огромные фиалковые глаза храбро смотрели на него. Но больше всего Киприана удивили её волосы. Длинные и светлые, почти белые, словно сотканные из тысячи серебристых нитей. Теперь он понял, что имел в виду Тибус, рассказывая о серебряной царице. Но ведь старик сказал, что царица умерла. Значит, это... На его лице сама собой появилась довольная улыбка. Что ж, похоже, он все-таки получит в подарок диковинку королевских кровей. Девушка все еще смотрела на него сверху вниз, не отводя взгляда, словно зная, что именно ему она обязана страданиями и смертями своего народа. Царевна старалась смотреть на захватчика с ненавистью и презрением, но то и дело в синеве её глаз предательски проскальзывал страх. К этому моменту остальные воины тоже заметили её. Со всех сторон стали раздаваться присвисты и похабные смешки. - Кажется, дома все-таки кто-то есть, – произнес Киприан, обернувшись к своим людям, затем снова посмотрел на царевну. – Крошка, тебе не терпится повеселиться? - Забирайте золото и убирайтесь отсюда, – тихо произнесла красавица. - Что? Ты нас выгоняешь, так быстро? – шутка главнокомандующего была встречена дружным смехом его людей. – Так нельзя. Нужно быть дружелюбной и терпеливой к своим гостям. Он поднялся по ступеням и подошел к девушке. Теперь он оказался выше её. Царевна смогла бы спокойно спрятаться у него подмышкой. Киприан схватил её за руку, девушка попыталась вырваться, но это было все равно, что перышку попытаться сдвинуть камень. - Что вам нужно? Я же сказала, золото ваше. Забирайте и уходите, только перестаньте убивать. - Крошка, неужели ты считаешь нас такими мелочными? Нам нужно не только золото. Мне, например, серебро тоже нравится, – с этими словами Киприан провел рукой по её волосам до талии и резко прижал к себе. Царевна тут же снова попыталась освободиться от его хватки, но он лишь сильнее сжал её локоть. - Спокойно. Будешь вести себя хорошо, и тебе ничего не будет. - С чего вы решили, что можете вести себя здесь, как завоеватель? - Может, потому что я и есть завоеватель? – Киприан рассмеялся и указал на своих солдат. – Видишь их. Я предлагаю тебе два варианта: либо ты становишься паинькой и плывешь в Карфаген на моем судне, либо я посажу тебя в грязный трюм одного из их кораблей. Догадываешься, где тебе будет лучше? Красавица догадывалась. Она гордо вскинула голову и еще раз посмотрела на главнокомандующего: - Обещайте, что, если я поеду с вами, вы остановите своих солдат. Киприан саркастично улыбнулся: - Ваше желание – закон, царевна.
Диана К закату корабли снова вернулись в Карфаген. Весь путь она провела взаперти в маленькой комнатке на корме. Диана привыкла путешествовать по воде, отец часто возил её в Рим и Грецию, чтобы, пока он занимается делами, она могла прогуляться по рынку. Теперь девушка стала осознавать, что таких путешествий больше никогда не будет. С этого дня Карфаген станет её последним обиталищем, и скорее всего, ненадолго. С палубы доносились свисты плетей и злобные приказы солдат. От каждого удара царевна содрогалась, она знала, что это её народ, заключенный в рабские цепи, сейчас страдает на галерах. Но помочь она не могла. Теперь девушка сама являлась такой же безвольной вещью, с которой главнокомандующий мог сделать все, что захочет. От этой мысли сердце царевны всякий раз замирало, а она сама хотела закрыть глаза и больше никогда не открывать их. Карфаген встретил своего правителя всем великолепием. Тысячи строений города из светлого камня были обнесены мощными стенами. Он был прекрасно защищен как с суши, так и с моря. В серповидную гавань вел узкий канал, с обеих сторон от него на берегах возвышались невысокие цветущие горы. Тенистые парки, огромные площади с фонтанами, рынки, пестрящие экзотическими фруктами и нежными тканями. За городом виднелись широкие зеленые поля, лишь на горизонте можно было разглядеть белоснежные барханы бесконечной пустыни. С вершин гор в море впадали десятки искристых водопадов. Возле одного такого водопада располагался дворец, который был так прекрасен, что в нем могли бы жить боги. Белокаменные стены, кажущиеся хрупкими, но на самом деле крепкие как алмаз, узорчатые арки, обвитые благоухающими цветами, широкие балконы со статуями вместо колонн... Если бы Диана не знала, что этот дворец станет её тюрьмой, она бы с радостью согласилась прожить в нем не один месяц. Усадив её на коне перед собой, правитель провез царевну, словно трофей, по всему городу прямо к дворцу. Затем, приказав толстой чернокожей рабыне отвести её в его покои и запереть, отправился в тронный зал, где уже были накрыты столы для победителей. Рабыня с сожалением оглядела хрупкую фигуру Дианы с головы до ног и покачала головой. - Что-то не так? - Слабенькая ты. – произнесла негритянка, заводя её в комнату хозяина. – Долго не протянешь. Жалко тебя. - Не протяну? – у Дианы в который раз остановилось от страха сердце. – Он же ведь не посмеет... Я не его рабыня! Он не имеет права! - А ты думала, он будет обращаться с тобой, как с принцессой, девочка? Он завоевал тебя, так же, как и все остальное. - Но я ведь действительно принцесса. Неужели даже это его не остановит? Рабыня изменилась в лице. Она села на диван и потянула царевну за руку: - Как тебя звать, девочка? - Диана. - Ты – дочка царя? Девушка кивнула. Рабыня тяжело вздохнула: - Хотела бы я сказать тебе, что это здесь поможет. Но, боюсь, Киприану все равно, над кем измываться. Пока ты ему не надоешь, можешь еще считать себя в безопасности. Но как только он насытится тобой, то отдаст своим воинам. А уж у них еще ни одна девушка не выдерживала дольше недели. Диана закусила губу, пытаясь сдержать слезы. - Постарайся быть ласковой и сговорчивой. Таких он обычно держит у себя дольше. Диана вскочила с дивана: - Что? Вы предлагаете мне просто сдаться? - Ты уже сдалась. Когда взошла на его корабль. Теперь ничего нельзя сделать. Я просто хочу, чтобы свои последние дни ты провела не в мучениях. Последуешь ли ты моему совету – решай сама. Служанка вышла из покоев, Диана услышала, как задвинулся вслед за ней запор. Девушка решительно оглянулась. Комната находилась в одной из башен замка, широкий балкон-терасса выходил на благоухающие сады. Колонны, поддерживающие его, были обвиты вьюнами, цветы которых качались в вечернем бризе. Диана ступила на край балкона. Неужели это – единственный выход? Постепенно начало темнеть, в городе внизу стали зажигаться огни. Из сада доносилось громкое стрекотание цикад. Ей вдруг стало холодно. Обхватив себя руками, девушка вернулась обратно в комнату. На широком низком ложе валялись подушки, рядом находился столик с кувшином вина, у стены стоял комод. Диана налила себе в бокал красный напиток и выпила его залпом. Внезапно дверь отлетела в сторону от сильного пинка. Девушка испуганно обернулась. Киприан вошел в комнату, пытаясь отстегнуть плащ. Он был пьян, но все еще держался на ногах. Нахмурившись, он сначала долго смотрел на девушку но, увидев в её руке бокал, улыбнулся: - О, я смотрю, ты тоже празднуешь? Позволь разделить с тобой веселье. С этими словами он подошел к царевне и грубо толкнул её на постель. Диана тут же попятилась назад, пока не уперлась спиной в стену. Киприан, наконец, сняв с себя доспехи, тоже упал на кровать и пополз к пленнице. Диана беспомощно огляделась по сторонам. Помощи ей ждать было неоткуда. Схватив девушку за руку, Киприан притянул её к себе и стал жадно покрывать поцелуями её лицо и шею. С маской омерзения на лице царевна все еще пыталась вырваться из его объятий. Выпитое вино придало ей храбрости. Её взгляд упал на кувшин. Диана дотянулась до него свободной рукой, ухватила за ручку и со всей силы, на которую была способна, ударила дном кувшина парня по затылку. Киприан тут же потерял сознание, правда, ненадолго, потому что, выбегая из комнаты, девушка услышала его сердитый крик. Пробежав несколько коридоров, Диана сама не заметила, как добралась до тронного зала, и тут же пожалела о том, что покинула покои правителя. Пир здесь еще даже и не думал заканчиваться. Пьяные солдаты горланили песни, устраивали драки и каждую минуту опорожняли очередную бочку вина. Вскоре некоторые из них заметили царевну и, встав из-за стола, стали приближаться к ней с наглыми улыбками, не предвещающими ничего хорошего. - Птичка сбежала из клетки? - Птичка предпочитает простолюдинов. Помните, как она переживала за своих плебеев? Диана испуганно попятилась назад, пока вновь не уперлась в стену. Её сердце бешено заколотилось, она закрыла глаза, в этот момент сильнее, чем раньше, желая их никогда больше не открывать. Внезапно кто-то осторожно взял её за руку. - Не стоит бояться, Ваше Высочество, они ничего вам не сделают, - произнес мягкий голос. Диана открыла глаза. Перед ней стоял пожилой мужчина в богатой одежде. Его лысина блестела в свете факелов, а темные глаза дружелюбно улыбались. Мужчина обернулся к воинам: - Вы совсем стыд потеряли? Перед вами царевна, а не уличная девка! Идите, ищите себе развлечения в другом месте! Солдаты, злобно оглядываясь на лысого, направились обратно к столам. Мужчина, все еще не отпуская руки Дианы, повел её прочь из зала. Пройдя несколько метров, девушка нерешительно остановилась. Он наверняка хотел отвести её обратно к Киприану. - Кто вы такой? - О! – лысый хлопнул себя по высокому лбу. – Простите мне мое невежество, царевна. Разрешите представиться, главный советник правителя Сервий. К вашим услугам. И... – Сервий прижал её ладонь к своей груди, снова мягко улыбнувшись. – Вам не стоит меня бояться. И Киприана тоже. Он больше не посмеет причинить вам вред. Я объясню ему это. А сейчас позвольте проводить вас в ваши покои. Все еще неуверенно приглядываясь к советнику, Диана позволила отвести себя в противоположное крыло замка. Но Сервий не обманул. Её действительно ждали не грязные солдаты или их предводитель, а пара служанок, горячая ванна, чистые одежды и теплая постель. Еще раз заверив царевну, что теперь она в безопасности, Сервий оставил её одну. Всю ночь Диана вскакивала с постели от каждого шороха. Но Киприан так и не пришел. К рассвету страх и переживания взяли свое, и девушка уснула беспокойным сном.
Думаю, понятно, кто есть кто
Сообщение отредактировал Vibeka - Четверг, 08.08.2013, 21:29
Пролог Жгучее африканское солнце нещадно палило бесконечные горы светло-желтого песка. Пустыня, на первый взгляд выжженная дотла, простиралась на многие километры(,кажется, запятой не должно быть) и продолжала таить в себе жизнь. Змеи проводили под слоем горячего песка длинные холмистые тропинки.( Наверное, я не видела, как змеи ползают в песке.) Черные, блестящие на солнце скорпионы то и дело вылезали из щелей между редкими камнями, чтобы посмотреть, не появиться ли где-нибудь среди барханов очередная жертва. Внезапно вдалеке на дрожащем от жары горизонте появилась темная точка. Она быстро приближалась к скале, одиноко возвышавшейся посреди пустыни. Вскоре точка превратилась (во) всадника на превосходном вороном коне. Одет (всадникблизкий повтор)был весьма богато: его шелковые шаровары были заправлены в расшитые золотом сапоги с загнутыми носками, запыленный темно-синий кафтан украшен узорами, на пальцах блестели перстни с драгоценными камнями. Голову покрывал тюрбан из темной ткани, длинный конец которого странник обмотал вокруг шеи. Мужчина был уже немолод, но холодный решительный взгляд (егоубрать) черных глаз давал понять, что (несмотря на возраст всадникзаменить. Просто - он.) полон энергии и жизненной силы. У скалы его уже ждали. Трое мужчин, пришедшие на встречу, (своимубрать)внешним видом( в корне убрать) отличались от богача. Легкие кожаные доспехи, грязные лица, сальные темные волосы. (Единственным их достоинствомСущественным отличием) были (огромныелучше другое прилагательное) мускулы и мечи, (яркоубрать) блестящие на солнце. Варвары подождали, пока всадник спешится. Так как язык богатея знал только один из них, и то лишь несколько (распространенных словфраз), разговор получился бы (долгимскорее нелегким), если бы всадник сразу после приземления на песок не кинул к их ногам большой мешок. (Возможно, пропущены запятые.) Судя по звуку, который мешок издал при падении, он был полон монет. (Варвары тут же бросились к богатствуБросились к богатству - это неудачно. Можно всё предложение убрать.) Увидев золото, они довольно улыбнулись. - Что господин хотеть? – спросил один из них. Мужчина презрительно улыбнулся в ответ. По его лицу можно было понять, что он обратился к дикарям только из безысходности – они были его последней надеждой. - (Мнеубрать) нужно убить одного человека. - Новый город? - Не совсем(.запятая) – богач замялся, словно предчувствуя, что узнав, кого они должны убить, варвары откажутся. – Война. Вы должны напасть на Новый город. Поняв, чего от них хочет старик, дикари тут же замотали головой: - Нет война. Нет. Была война, плохо. Вождь... большой(.запятая)– бедный дикарь пытался, как мог, объяснить отказ, но всадник и без (неготого) знал причину. Устало возведя глаза к небу, он вытащил из-за пазухи еще один мешок с золотом. - Золото. Вы получите много золота. Если все пройдет хорошо, я дам вам столько золота, сколько вы еще никогда не видели. Дикари переглянулись между собой, все еще сомневаясь. Всадник понял, что настало время для главного аргумента: - Я не говорю о победе. Вы должны только напасть. Остальное я возьму на себя. (Речь должна быть понятна дикарям. "Не говорю о победе", "возьму на себя" - это сложно.) С этими словами все сомнения варваров рассеялись. Один из них вытащил из ножен длинный кинжал и, порезав себе руку, (что-тоясно же что. Может так. Один из них вытащил длинный кинжал, разрезал свою руку и зашептал, закатывая глаза.)произнес на своем языке. Всадник довольно улыбнулся. Давший клятву финикиец лучше убьет сам себя, чем нарушит её.( Сам он бы никогда не посчитал себя кому-то что-то должным, лишь пролив немного крови. Но здесь речь шла не о его принципах, и именно этим старик хотел воспользоваться.Другими бы словами. Сам бы... никогда... кому-то... что-то... Слишком крученая подача.) (СледующаяВ смысле? Эта?) клятва должна была короновать его план и вела всадника обратно в Новый город.
Сообщение отредактировал Одина1301 - Четверг, 08.08.2013, 19:06
Я видела, по крайней мере, по телевизору, как змеи ползают под верхним слоем песка и после них остаются такие длинные холмики Трое мужчин, пришедшие на встречу,(своим убрать)внешним видом( в корне убрать) отличались от богача. Легкие кожаные доспехи, грязные лица, сальные темные волосы. (Единственным их достоинством Существенным отличием) были (огромные лучше другое прилагательное) мускулы и мечи, (ярко убрать) блестящие на солнце. Если тут убрать всё, то получится: Трое мужчин, пришедшие на встречу, внешним видом отличались от богача. Существенным отличием (снова отличие - повтор, не лучше ли все-таки достоинство, ведь они сами считают это достоинством) были (огромные сменю на внушительные, хотя и в первом слове ничего плохого не вижу) мускулы и мечи, ярко (это слово, я думаю, весьма хорошо вписывается, не понимаю, почему оно здесь лишнее) блестящие на солнце. В итоге получается что-то типа отчета, как при описании трупа. Мне кажется, иногда можно вставлять лишние слова, они придают тексту художественности. За остальные блошки спасибо Буду исправлять.
Катюша, я так, с повтором оригинального текста, вычитывать не умею и не стану. Я буду просто читать. Начну сегодня вечером, благо, он (вечер ) будет посвободней. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Катя, про змей, раз видела - пиши. Про "отличались и отличие" тоже заметила. Но говорить про огромные мускулы, как о достоинстве слишком вычурно, на мой вкус. Единственное достоинство у мужчин одно. Можно преимущество, но хочется уйти от напыщенности фразы.
Сообщение отредактировал Одина1301 - Четверг, 08.08.2013, 13:40
Катя, жду изменённого текста. Мне интересно, что ты посчитаешь достойным исправления.
Тира - Еще вина! – золотой кубок отлетел к стене и( отрекошетивлучше отрикошетил) от нее, чуть не (выбила здесь можно выбив) поднос из рук (спешащей выполнить приказлучше убрать) темнокожей служанки. Тира лишь (покореннопокорено, лучше покорно) опустила голову и продолжила раскладывать ( вна) вазе фрукты для десерта, стараясь не (смотретьобращать внимание) на слезы бедной девушки. Не успела (служанкаблизкий повтор) поставить поднос с кувшином на стол, как тут же была притянута одним из мужчин себе на колени. Вырываться было бесполезно, это она знала. За сопротивление её могли наказать. Поэтому (запятая) улыбнувшись (такубрать) мило, как (онаубрать)могла, (служанкаона) осталась сидеть на коленях у высокого мускулистого мужчины и ( позволила ему жадно себя обнятьпозволяла себя жадно обнимать). Еще несколько девушек (ужетоже) сидели на коленях у остальных мужчин в металлических доспехах, делящих между собой жареное мясо и вино. (Уух! Либо девушки, либо жареное мясо! Наверное, по очереди. Все Цезари.) По залу то и дело разливались пьяный хохот и пошлые ругательства. Тира еще раз (поднялаперевела) взгляд( сот) вазы на пирующих. Ей, полной немолодой негритянке, нечего было бояться приставаний этих громил. Но и ( что-тоубрать) против сказать было нельзя. Когда человек всю ( своюубрать) жизнь прожил рабом, его характер становился слабым и безвольным. Тира была рада, что её ( вообще всеубрать) еще держали при дворе. Киприан мог запросто продать её в каменоломню или на поля. Негритянка ( перевелаа здесь тогда подняла) взгляд на молодого мужчину, сидящего во главе стола сразу с двумя девушками. Он пил и кричал больше всех. Левая застежка его доспеха отстегнулась, обнажая( мускулистоеповтор) плечо, но он не обращал на это внимания, продолжая веселиться. (Прозвучало как важная деталь, которая в дальнейшем сыграет значимую роль.) (Восемь лет. ? Прошло восемь лет с тех пор…)С тех пор, как умер (прошлыйбывший) правитель-отец(,точка) в Карфагене настали сложные времена. Киприан полностью подчинился воле Рима, несмотря на то, что в жилах у него не текло ни единой капли римской крови. Все его предки был гордыми финикийцами, и многие из них, как великий Ганнибал, активно сопротивлялись власти Рима. Но Киприан изменил многовековую традицию. Дав клятву перед императором, он получил в ответ огромную армию и флот с сотней мощных кораблей. Молодой правитель с кровавой (жаждойжестокостью) захватывал для Империи все новые и новые земли Северной Африки, делая их провинциями, облагая огромными налогами и ( привозя оттудавывозя ) тысячи рабов. Тира никак не могла понять, как из тихого и послушного ребенка смог вырасти такой (жестокийбезжалостный) человек (тиран). Она (самаубрать) много раз видела, как Киприан убивал десятки людей, (если они не могли ему угодить.осмелившихся не подчиниться ему). Он убивал не глядя, словно наслаждаясь видом крови и страданий. Все жители Карфагена трепетали перед ним и ( поэтомуубрать) работали на полях и в мастерских( намного дольше положенного времени ,не щадя своих сил.Точка.)( , несмотря на то, что все их трудыНо результаты их трудов )уходили (лишьубрать) на (кормсодержание) огромной армии, а (они сами почти прозябалинарод прозябал) в голоде и нищете. (НоОднако,) карфагенцы были довольны и такой жизнью. Они были рады, что Киприан не облагает их теми же огромными налогами, что и завоеванные провинции. А сам правитель не обращал (на свой народ и его страдания и нужды никакого вниманиявнимания на страдания и нужды жителей Империи.) (Весь его разумЕго помыслы) занимали войны, убийства и грабежи. - Долго еще там?! Тира подала поднос (очереднойследующей) служанке и отправилась к себе в комнатку в заднем крыле замка. Она знала, (чтоубрать) пир закончится очередной оргией,(ичто) (наблюдать за этим у нееу неё) не было ни малейшего желания (наблюдать). Гораздо больше её волновало, что число рабынь, привезенных с прошлого военного похода, снова уменьшалось. Девушки, раньше жившие в богатых домах, избалованные и нежные, либо не выдерживали побоев и издевательств, и угасали как свечки, либо кончали жизнь самоубийством, не вынеся позора. Вскоре и оставшиеся бедняжки отправятся к праотцам. И тогда правитель Карфагена снова объявит о войне. (Так вот почему все помыслы о войне!)
Сообщение отредактировал Одина1301 - Четверг, 08.08.2013, 19:59
Катюшка, сюжет очень занимательный и ты его хорошо проработала. Я поражаюсь, сколько же у тебя всего в голове! Ты много литературы проштудировала? И ещё, напомни, ты после учёбы какую специальность получишь? Я склерозница, и чем дальше, тем больше. Вот забыла проголосовать у Толи с Юлей в дуэли, хоть и прочитала же, старая перечница. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Сервий - Где она?! Сервий с легкостью увернулся от летящего в него кубка – мальчишка и в трезвом состоянии не отличался особой меткостью. - Она в моих покоях, повелитель. - С чего ты взял, что можешь вот так просто уводить моих рабынь?! – Киприан был в бешенстве. Видимо, девчонка дала ему хороший отпор. Молодец, мало кто из пленниц решался на такое. Он подскочил к двери, уже собираясь броситься за пленницей. - Вы совершаете ошибку, повелитель. Выслушайте меня. Перекошенное от злобы лицо правителя многих заставляло трястись в ужасе, но не Сервия. Советник знал, что ему щенок не посмеет причинить вреда. В противном случае все государственные дела лягут на его огромные плечи, а это Киприану было не по зубам. - С вашего позволения, повелитель, я напомню вам одну важную вещь: она не рабыня, она – царевна. - Царевна?! – правитель в ярости отбросил к стене вазу, стоящую на столе. – Ты издеваешься или на самом деле такой идиот?! Её царства больше нет, я спалил его! Дотла! Там нет ничего! Все, что раньше принадлежало ей, теперь принадлежит мне! И она сама – в первую очередь! - Хорошо, - Сервий кивнул. – Но этот факт не означает, что вы имеете право издеваться над ней. Киприан удивленно нахмурился: - Что-то я раньше не замечал в тебе такой заботы о рабах. Что случилось? – в следующую секунду на его лице расплылась довольная улыбка. – А, понятно. Она тебе нравится. Хочешь приберечь её для себя? – мальчишка покачал головой. – Не получится. Она – моя! И если она вздумала противиться мне, я быстро научу её послушанию! Сервий снова кивнул: - Я никогда бы не посягнул на что-то, принадлежащее вам. – только произнеся эту фразу, советник понял, что солгал, и еле подавил в себе ироничную усмешку. – Дело не в этом. - В чем же тогда? – Киприан облокотился двумя руками об стол и ожидающе уставился на мужчину. - В варварах. - А они здесь при чем? – вновь удивился правитель. - Как я уже вам говорил, они готовятся напасть на Карфаген. И… - А я тебе ответил, что пошлю против них пару сотен солдат. Хотя, даже этого будет много. - Этого будет мало, повелитель. Мои шпионы доложили, что племена объединяются. Уже сейчас их армия насчитывает несколько тысяч. Киприан махнул рукой: - Даже так у них нет шансов. - А если к ним присоединится еще кто-нибудь? Например… - Сервий сделал торжественную паузу. – Ассасины. - Перестань пороть чушь! У дикарей нет денег, а ассасины никогда не работают за обещания. Сервий опустил голову, потеребив пояс: - Кто знает, может быть, на этот раз они согласились? Добыча обещает быть богатой. - Ладно, хорошо. И причем тут девчонка? - У этой девчонки есть… - словив разъяренный взгляд правителя, Сервий быстро поправился. – была армия. Теперь все солдаты принадлежат вам. Но это еще не значит, что они так же верны вам, как были верны ей и её отцу. В любой момент битвы они могут перейти на сторону противника, и тогда ваша победа будет не такой уж очевидной, как бы вам этого хотелось. Но если солдаты узнают, что их царевну не держат в рабстве, а скажем, просто пригласили в гости. Тем более, если она сама это им скажет, живая и здоровая, с улыбкой на лице, тогда, я уверен, они с радостью отправятся за вами в битву. Киприан сел в кресло, с задумчивым видом потирая подбородок. - Ты говоришь так, как будто после пары ночей от нее что-то убудет. – недовольно пробурчал он, но потом махнул рукой. – Ладно, будь по-твоему. Но учти, как только я одержу победу над дикарями, ни ты, ни кто- либо другой не посмеет забрать её из моей спальни! - Не волнуйтесь, мой повелитель, как только битва закончится, я лично прослежу за тем, чтобы вас никто не побеспокоил. – несколько раз поклонившись, Сервий покинул покои правителя и, закрыв за собой дверь, злорадно усмехнулся. – Хотя, скорее всего, за этим проследят раньше меня.
Диана После завтрака Сервий отвел её к Киприану. Все уговоры отпустить её, помочь ей сбежать или хотя бы спрятать от правителя ни к чему не привели. Хоть советник и продолжал успокаивать её и говорить, что правитель не посмеет причинить ей вред, Диана поняла, что Сервий был так же предан своему повелителю, как и все остальные жители Карфагена. Преданность под страхом смерти. Живя в Сиракузах, она часто видела искренние и благодарные улыбки на лицах своих слуг. Народ любил папу, он был великолепным правителем, мудрым и справедливым. Затем он взял в жены маму, принцессу с далекого северного острова. Когда родилась Диана, люди хотели устроить большой праздник, но их радость омрачила смерть царицы. И все время, сколько Диана себя помнила, папа никогда не позволял себе грубого обращения со слугами или угроз в адрес своих подданных. И почему-то девушка думала, что и во всем остальном мире правители тоже подвластны влиянию народа, а не наоборот. И что их связывает только любовь и взаимное уважение. Карфаген разбил многие из её детских надежд. Но виноват в этом был не народ. Нет, бедные жители были такими же жертвами, как она. Во всех страданиях был виновен лишь один человек. И она не собиралась подчиняться его безумству. Ни сегодня, и никогда. Сервий усадил её на стул перед правителем и тут же поспешил удалиться. Диана храбро задрала голову и посмотрела прямо в серые глаза. - Надеюсь, Сервий объяснил тебе причину, почему ты все еще не наказана? Советник рассказал ей о надвигающейся битве и роли её армии в сражении. Честно говоря, Диане было бы намного приятней, если бы её солдаты действительно перешли на сторону противника, и Киприан погиб от руки одного из них. - Нет. – тихо произнесла она. - Что? – правитель начал сердиться, но это не испугало девушку. - Я сказала «Нет». Я не буду обманывать своих солдат. В следующую секунду глаза Киприана затмило бешенство, его рука больно обожгла её щеку, из глаз девушки брызнули слезы, она сжалась в кресле, словно маленький белый котенок. Киприан уперся в подлокотники кресла: - А теперь? Прижав к щеке ладонь, Диана повернулась к нему. Их лица оказались почти наравне, девушка с отвращением сморщилась и плюнула в Киприана. Второй удар не заставил себя ждать. - Ты сама только что решила свою судьбу. – Киприан распрямился и, схватив пленницу за локоть, одним рывком поднял её с кресла и швырнул на кровать. Диана испуганно оглянулась, Киприан заметил её беспомощность и злорадно усмехнулся: - На этот раз обойдемся без вина. Девушка снова отползла к стене. - Помогите! Сервий! Кто-нибудь! Киприан притянув её за ногу к краю кровати и снова ударил по лицу. Девушка продолжала отчаянно вырываться из его хватки, решив бороться до конца. В этот момент дверь резко распахнулась, и в комнату влетел один из офицеров: - Повелитель! Киприан обернулся: - Не сейчас, не видишь, я занят! - Но там… Варвары. Киприан в бешенстве возвел глаза под потолок: - Почему именно сейчас?! – отбросив Диану, как тряпочную куклу, обратно на кровать, он поднялся на ноги и, схватив меч и доспехи, направился к выходу. У двери Киприан оглянулся на тихо плачущую девушку: - Я скоро вернусь. И не надейся, что тогда я буду добрее. Когда его шаги затихли в коридоре, в комнате тенью появилась Тира. Негритянка со вчерашнего вечера заботилась о девушке, и теперь быстро подбежала к Диане и принялась, причитая, успокаивать бедняжку. Но Диана больше не плакала. Теперь все её чувства затмила лишь бесконечная ярость. И из всех желаний у нее осталось одно: Киприан должен умереть.
Сообщение отредактировал Vibeka - Вторник, 13.08.2013, 20:16
Наверное, я не видела, как змеи ползают в песке.) Черные, блестящие на солнце скорпионы то и дело вылезали из щелей между редкими камнями, чтобы посмотреть, не появиться ли где-нибудь среди барханов очередная жертва. 
Буду исправлять.
Можно преимущество, но хочется уйти от напыщенности фразы.