Созвездие онлайн неверности - Форум  
Приветствуем Вас Гость | RSS Главная | Созвездие онлайн неверности - Форум | Регистрация | Вход

[ Последние сообщения · Островитяне · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 7
  • 1
  • 2
  • 3
  • 6
  • 7
  • »
Модератор форума: Анаит  
Форум » Проза » Критика, рецензии, помощь - для прозаиков » Созвездие онлайн неверности (мини-роман)
Созвездие онлайн неверности
Kristina_Iva-NovaДата: Вторник, 22.11.2011, 17:49 | Сообщение # 1
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Созвездие онлайн неверности

2011 год, Украина. Редактор литературного журнала – Валенсия, как и все девушки, хочет любить и быть любимой. Шестилетний брак с богатым бизнесменом оказался неудачным, и онлайн-знакомство с талантливым поэтом изменило привычный уклад её жизни. Но обманутый муж, движимый хладнокровной свекровью, решает действовать по принципу «нет человека – нет проблемы». Сможет ли героиня стать счастливой, изменив законному мужу?

_____________________________________________________________________________________

Все счастливые семьи похожи друг на друга,
каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Лев Николаевич Толстой (1828 - 1910).

1 апреля 2011 год

— Валенсия Викторовна! – и я удивленно подняла глаза на распахнувшуюся дверь в свой уютный персональный офис, мою крепость, за высокими стенами которой я прята¬лась от тоски монотонной семейной жизни.
— Паулин? – от неожиданности я выронила шариковую ручку, и она звонко ударилась о ламинат, но я уже ничего не слышала, рассматривая своего нежданного гостя.
Он вошел без стука, как к себе домой. Он это солидный мужчина в сером костюме, сшитом на заказ у лучшего порт¬ного нашего областного центра. Он это тот, кто уже шесть лет являлся моим законным мужем. Но, не смотря на все, он это тот, кого я как будто и не знала вовсе.
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз, шикарным букетом красующиеся в его руках. Потом мне хватило нескольких мгновений, чтобы своим натренированным взором рассмотреть и оценить внешний вид моего холеного бизнесмена.
Аккуратный маникюр и нежная ухоженная кожа рук, массивная печатка вместо обручального кольца на безымянном пальце. Что значит, не машет лопатой в угольной шахте! И гладко выбрит, коротко подстрижен, еще и волосы уложены назад гелем легкой фиксации. Глаза интригующе сияют. И с чего бы это все? Скромно опустив глаза, я уставилась на его новые туфли. И тут я поняла, что у моего муженька явно имелись какие-то серьезные планы. Уж слишком он был безукоризненным.
— Дорогая, прими этот скромный букетик!
— Паулин Борисович, благодарю за внимание и столь неожиданный сюрприз!
Я была приятно удивлена, и запах роз видимо вскружил мне голову, как и много лет назад, когда мы только познакомились. Мимолетным видением перед глазами пронеслась наша первая случайная встреча, первое романтическое свидание, первый поцелуй, затем пышная свадьба и рождение нашего Елисея. К реальности меня вернул все тот же незабываемый запах цветов.
— Не стоит, дорогая, ты же знаешь букетик роз для меня сущий пустяк, – лукаво подмигнул мне муж, вручая цветы.
И не смотря на то, что Паулин имел возможность покупать цветы, не считая денег, он никогда не дарил мне их просто так, без повода. День влюбленных и 8 марта позади, до дня моего рождения еще далеко, как и до годовщины нашего бракосочетания. Что же его подвигло на такой отчаянный романтический поступок, оставалось только догадываться.
— Спасибо, дорогой, за этот милый «пустяк»!
Я первым делом решила опустить цветы в воду. Достав из тумбочки китайскую вазу, подаренную коллегой-журналистом, я, тайком поглядывая на Паулина, наполнила её чистой водой. И вскоре букет красовался на отдаленной части стола.
Муж тем временем удобно устроился в кресле и листал свежий номер моего журнала «Между строк», на первых полосах которого я решила поместить статью начинающего автора из центра «Поэзия против попсы». Паулин был далеким от творчества человеком, но тогда он почему-то прочитал вслух несколько предложений, что было на него совсем непохоже: «Чем же отличаются популярные попсовые тексты от настоящей поэзии?» …
— Дорогая Валенсия, позвольте узнать, – а говорил он несерьезно, с легкой насмешкой, – неужели кого-то еще интересует поэзия? И не желаете ли вы, моя супруга, взять отпуск на недельку? Я думаю, издательство вполне справится и без вашего строгого вмешательства в культурно-просветительскую жизнь общества.
Паулин пристально смотрел мне в глаза, ожидая последующей реакции. В отпуск я точно не собиралась, но я была просто обязана разузнать, что же он задумал.
— Уважаемый Паулин Борисович, – я намеренно разговаривала в деловом стиле, и со стороны никто бы низачто не догадался что мы муж и жена, – а позвольте узнать, для каких целей мне нужен отпуск? Уж не хотите ли вы устроить семейный отдых где-нибудь за границей? В Венеции, например? Или еще в каком-то райском уголке Земли?
— Нет, что вы, Валенсия Викторовна. Вы же знаете, у меня очень ответственная работа. Я не могу и выходные нормально провести в кругу семьи. А вот вы могли бы заниматься своими статьями и дома, – его улыбка тотчас же исчезла, и со мной заговорил серьезный мужчина 42-ух лет с проблесками седины на висках.
— Почему? – только и смогла спросить я.
— Послезавтра приезжает моя мама. Она погостит у нас недельку. И я бы хотел…
— Чтобы я неделю её по театрам водила? Так?
Быть в роли клоуна меня нисколько не прельщало. И уж кого-кого развлекать, но только не «герцогиню» Изольду Бенедиктовну Перольскую.
— Ну, дорогая, почему же сразу по театрам? У нас в городе совсем недавно открылась художественная галерея. А ты же знаешь, как мама относится к живописи?! Сходите в кино, в конце концов, пройдитесь «ураганом» по донецким магазинам!
Я так и знала, что цветы он принес не просто так. Ну что за мужчина: взять и спихнуть на мои хрупкие плечи свою мамочку? А сам будет, как ни в чем не бывало заниматься своими делами. Нет!
— Паулин, я все-таки думаю, что Изольда Бенедиктовна больше обрадуется, если не я, а ты будешь уделять ей все свое внимание и в театре, и на выставках. Ведь ты её единственный сын, к которому она не так уж часто приезжает. А что я? Нет, я, конечно, понимаю, что твоя мама испытывает неописуемое удовольствие, поучая меня всем премудростям семейной жизни. Но я не могу подобного сказать о себе. К тому же у нас намечается творческий вечер в Одессе, в издательстве незаконченных дел невпроворот, прости, дорогой, но в отпуск я не пойду.
Паулин, похоже, другого поворота событий и не ожидал. По крайней мере, он не настаивал на своём предложении, стараясь переубедить.
— Валенсия, у меня тоже полно неотложных дел, но ради мамы я что-нибудь придумаю. Так уж и быть. Придется нам с Елисеем развлекать нашу бабушку, раз Валенсия Викторовна оторваться не может от своих очерков. Или не хочет? – он встал, одергивая пиджак, и решительно направился ко мне.
Минуя фигурный серый стол, он резко остановился у финиковой пальмы, потрогал острые зеленые листья, искоса поглядывая в мою сторону. Я встала.
— Они такие же колючие, как твой нрав.
Это звучало почти как комплимент, и я ничуть не обиделась, хотя с фиником меня еще никто и никогда не сравнивал.
— Паулин, я…
Он стоял в полуметре. Я уловила тонкий сигарный запах с ванилью его лосьона после бритья. Его руки легли мне на талию, а глаза блуждали по сочным губам, покрытым пурпурным блеском увлажняющей помады, по шее, на которой красовалось подаренное им ожерелье. Казалось, он внимательно рассматривает пуговички моей шифоновой блузки. Потом он взял мои ладони и поднес к губам. Да! Он поцеловал мои пальчики! Я была уверенна, что он не поцелует меня в губы, и я была права. Они ведь были накрашены, и он как деловой мужчина не мог позволить себе выглядеть влюбленным мальчишкой со следами помады на лице. Хотя в помаде я бы его точно не выпустила из кабинета, но Паулин есть Паулин.
— Увидимся вечером, Валенсия, – он дерзко отошел назад и, подмигнув, развернулся, чтобы оставить меня одну среди бледно-зеленых стен офиса еще на четыре часа.
— До вечера, Паулин.
Негромко тикали часы, успокаивающе плавали рыбки в большом аквариуме, встроенном в стену, а я чувствовала себя одинокой и никому ненужной. Еще и эти розы стояли перед глазами, напоминая о моем муже, который даже не соизволил страстно впиться мне в губы. Ах, да. Они же накрашены.
Погрузиться в свои мысли мне не позволил нарастающий сигнал мобильного телефона.
— Да.
— Валенсия Викторовна? – послышался приятный мужской голос.
— Да, это я…
— Вас беспокоит Мануил Верпиский, председатель комиссии горсовета по вопросам культуры и туризма, поэт и прозаик в одном лице.
— Мануил Александрович, рада вас слышать! По какому поводу вы решили меня потревожить? – я уже удобно сидела в кресле, позабыв о приезде «герцогини» Изольды «с сердцем изо льда».
— Валенсия Викторовна, у меня к вам предложение принять участие во всеукраинском фестивале русской поэзии в качестве члена жюри.
— Мануил Александрович, я с удовольствием приму участие! Когда и в каком городе планируется проведение финального тура?
— Фестиваль состоится 11-15 июня в Моршине. На данный момент прием заявок продолжается. По итогам первого заочного тура, выберем победителей, которые и приедут в Моршин для участия в очных турах. Будет телевидение, Валенсия Викторовна! А также наши спонсоры выделили и немалую сумму на ценные призы, так что все пройдет на высшем уровне! Детальнее сможете прочесть на нашем сайте «Культурная держава».
— Обязательно, Мануил Александрович, прочту все подробности относительно фестиваля-2011. Спасибо за приглашение!
— До связи, Валенсия Викторовна. Я буду держать вас в курсе всех событий, – все тот же приятный голос звучал, касаясь глубины моей души.
— До связи, – а дальше гудки.
Кликнув дважды по красной букве «О», я погрузилась в виртуальный мир искусства.
Ответив на скопившуюся электронную почту, я досконально изучила последние новости «Культурной державы». Прочла о награждении победителей статуэтками «Пера в хрустале» и оплаченными поездками в Москву для участия в одном из крупнейших в мире поэтических фестивалей. Потом я зашла на свою страничку в «Стихарь», где публиковала свои произведения под вымышленным именем – «7фиалок», чтобы читатели относились ко мне так, как и к остальным писателям.
В тот день я обратила внимание на еще одного поэта, скрывающего свое истинное имя под маской псевдонима «Дюжесиль». Я перешла на его авторскую страницу, откуда на меня смотрели удивительно голубые глаза молодого подкачанного человека в джинсах. На нем не было рубашки, только загорелая мускулистая плоть, широкие сильные плечи, кубики пресса на животе и некая загадка, повисшая облачком на цветном фото.
Может это и не его фото, так же как «Дюжесиль» и не его фамилия, но образ этого, несомненно, творческого человека встревожил мои мысли, разбудив девичью фантазию, временно пребывавшую в летаргическом сне.
— «Дюжесиль»! О чем вы пишете стихи? – мне стало безумно интересно, и я не заметила, как заговорила сама с собой.
Всего 53 стихотворения было в его списке, все с красивыми любовными названиями. Даже не читая самих произведений, я поняла, что их писал душевный человек, переживший как минимум однажды разочарование и боль от потери любимого и близкого человека. Мелодией журчащего ручья, печалью скрипки лились строчки его первого стихо*… а потом снова и снова стихи.

Звездный вальс

В небе звезды ярким светом
синий берег в тишине
рисовали карамелью
цвета счастья при луне.

Блестки чувства пленом ночи
в диком танце тех лампад
белый вечер полномочий
превращали в звездопад.

Блики в море цепью время
приковали над волной
стоном боли Прометея,
вечной правдой вековой.

Радость звезды излучали
в танце счастья при луне
только яркими слезами -
белым вальсом в полутьме.

Я читала одно стихотворение за другим. Все они без исключенья были романтичными и пропитанными нежными чувствами. Ох, как же красиво он передавал глубину ощущений, свои страхи и переживания, желания и розовые мечты! Каждая строчка была пронизана нежностью и возвышенным величием жестокой любви.
Я не замечала никаких недостатков. И ритм, и рифмы, и глубокий смысл поразили меня в самое сердце, словно острой стрелой, название которой восхищение.
Оставив несколько рецензий на наиболее понравившиеся мне стихотворения, я продолжила заниматься подготовкой к выпуску очередного номера журнала.
Незаметно пролетело время, и вот уже в правом углу монитора электронные часы показывали 15:57. Последний рабочий день недели был завершен, впереди выходные. Единственное, что немного омрачало – это неожиданный приезд Перольской Изольды Бенедиктовны.
Все работники редакции спешили по домам. Кто-то нес с собой толстые папки распечаток для корректировки на дому, другие в конце рабочего дня развозили выполненные заказы на издание книг малым тиражом за счет авторов, третьи были настолько поглощены работой, что им и вовсе не хотелось возвращаться домой. Как, например, Лидия Васильевна. У неё не было ни мужа, ни детей, и спешить ей было некуда.
А мне еще нужно было забрать ребенка из садика, и на маршрутке добраться домой. Личного автомобиля у меня не было, а мой Паулин постоянно был занят допоздна, поэтому возить нас было некому.
Попрощавшись с сотрудниками, я включила сигнализацию и без особых усилий закрыла тяжелую металлическую дверь на все замки, потом поспешила по лестнице вниз, размышляя над прошедшим днем.
Апрельское солнышко ласково пригревало, щебетали радостно птички, и я решила пройтись пешком к детскому садику. У меня было целых полчаса на размышления, и думала ни о ком другом, как о «герцогине».
Изольда Бенедиктовна родилась в небольшом поселке на берегу Белого моря в самый холодный зимний день 19 января 1948 года. Её и нарекли так по принципу «изо льда». Говорю же «ледяное сердце». Совсем бессердечной я бы её не назвала, было и в ней что-то человечное. Вот только что, трудно было определить. Какие-то комплексы типа «а что обо мне подумают»? Хотя нет, не это. Она была чрезмерно самоуверенна, и ей было «фиолетово» кто и что о ней подумает. Её самолюбие всегда было превыше уважения к окружающим.
Оставшись без мужа, Изольда Бенедиктовна сама растила сына. Она решительно боролась со всеми выпавшими на её долю трудностями архангельской тайги. Твердо настаивала на своем, пробиваясь напролом к своей цели. Даже если ей нужно было бы пройти по головам, её бы точно ничто не остановило.
Иногда «ледяная герцогиня» производила впечатление человека истосковавшегося по общению. Настолько длинными были её монологи, что я уставала и слушать, и вникать в суть дела.
Но чаще всего она была высокомерно молчалива, словно надменная царица, которой забыли упасть в ножки. В возникших спорах она категорично доказывала свою точку зрения, не учитывая взгляды окружающих. Порой мне казалось, что мама Паулина играет свою роль. Я даже думала, как бы заставить её снять эту ледяную маску хладнокровной леди. Но ключик к её расположению мне найти не удавалось.
Самолюбие и импульсивный характер «ледяной герцогини» всю жизнь отпугивали от неё мужчин. Именно поэтому она целеустремленно всю жизнь шла по карьерной лестнице, и стала директором лесоперерабатывающей базы в Архангельске.
А счастлива ли Изольда Бенедиктовна в своем холодном мире? Что кроется за видимостью независимости в её двуликом образе? Кто она? Лед или пламя, намеренно скрываемое от посторонних? Чужая душа потемки.
Ясно лишь одно: её не проведешь, она как рентгеновский луч видит все насквозь. А мне бы не хотелось объяснять ей незначительную прохладу в наших семейных отношениях…
В дворике шумно играли детки. И мой Елисей, увлеченный игрой, не сразу обратил на меня внимание. Зато стоило ему краем глаза заметить мое приближение, как он что было духу побежал навстречу, позабыв о своих маленьких друзьях.
— «Мамичка»! – до чего же мне нравилось это слово, слетающее с уст любимого малыша!
— Елисейка! Моё солнышко! – я обняла своего мальчугана, и он обеими руками обхватил меня нежно за шею.
— «Посему» ты так долго? – его голубые глазки пристально в меня всматривались.
— Моё солнышко соскучилось?!! – это было ясно.
Я взяла его за руку, и мы вместе направились к Светлане Владимировне, воспитательнице средней группы, чтобы поставить её в известность о наших планах на следующую неделю…
Дома нас как всегда никто не ждал. Только кошка Мурчела лениво лежала на полу, вытянувшись на спине. Елисей пульнул в неё ботинок, от чего она моментально подскочила, грозно поглядывая своими круглыми желтыми глазищами.
— Так нельзя.
— «Мамичка, а посему она лежит, как пинцесса?!» – как забавно он произносил слова!
— Елисейка, она спокойно отдыхала от вчерашнего вечера! Ты же её сам замучил, вот она и наслаждалась тишиной до сих пор, – объясняла я, помогая ребенку раздеться.
Тем временем кошка успела скрыться в неизвестном направлении. И пока я переодевалась, а потом готовила ужин, малыш был занят поисками своей пушистой любимицы.

Беседа в тишине

Кому пишу я эти строки?
Мне просто не кому сказать,
и мыслей бурные потоки
ложатся медленно в тетрадь.

Луна в таком же одиночестве
бледнее полотна,
и брызгами шампанского
искрится синева.

До разговоров в тишине
со стен немым ответом
не докатилась, но уже
беседую с рассветом.

Прохлада ранняя, постой,
зачем так торопиться?
Наполнена душа тоской,
и бьется сердце птицей.

Я слышу за спиной шаги
и легкое дыханье,
на расстоянии руки
реальность… И желания

отброшу снова до времен,
когда покой и тишина,
не называя имена,
вернут мне прежнего тебя.

Паулин вернулся поздно. Так и не дождавшись папы, Елисей уже крепко спал в своей эксклюзивной кроватке в виде красного плюшевого автомобиля с черными мягкими колесами.
— Валенсия Викторовна, – от мужа пахло нотками спирта и сухофруктов, – вы еще не спите?
Он неуверенно стоял на ногах посреди коридора, повернувшись ко мне спиной и поправляя воротник пиджака перед зеркалом так, словно собирался куда-то идти. Потухший взгляд говорил о том, что он пил коньяк, причем не один снифтер (коньячный бокал тюльпанообразной формы с короткой ножкой, что позволяет ладони согревать напиток, который, в свою очередь, раскрывает аромат).
— Я вас ждала, Паулин Борисович, – он сделал виноватое лицо, раскачиваясь на месте, – так, где вас носила нечистая сила?
— Меня? Нигде? Мы с друзьями отмечали 1-ое апреля! Сегодня же праздник, дорогая! День Дурака! Ты разве не знала?!!
Похоже, Паулину тогда было очень весело. Он смеялся по непонятной для меня причине. Конечно, меня же с ним не было! Может, и я бы посмеялась над хмельными причудами его друзей? Хотя они мне и трезвыми были несимпатичны, а намеренно наблюдать за их пьяными выходками у меня не было ни малейшего желания.
— Ложитесь спать, господин Перольский! – я окончательно развязала его галстук, и так и оставила длинной лентой висеть на шее.
— А вы, Валенсия Викторовна, не желаете составить мне компанию? Боюсь без жара вашего горячего тела этой ночью мне не уснуть!
Как же мне надоели эти наигранные роли. 42 года, а все считает себя шекспировским Ромео.
— Думаю, алкоголь в вашей крови будет согревать вас до завтрашнего дня, дорогой, – я развернулась, чтобы уйти на кухню, но его сильные руки внезапно остановили меня на полпути.
Он провел кончиками пальцев по овалу моего лица, небрежно тронул ниспадающие рыжие локоны, а потом уткнулся лицом в шею, жадно вдыхая тонкий запах французских духов.
— «Тьерри Кюри Ангел»! Мой подарок…
— Да, Паулин.
Он поцеловал меня детским поцелуем, и тяжелой походкой направился в нашу спальню, предоставив мне возможность уделить еще часик творчеству.
Я вновь открыла страничку со стихами «Дюжесиля», читала откровенные строчки, рисуя в своем воображении романтические картины, навеянные его особым нежным стилем. Незаметно мои мысли перетекли в другое русло. Я думала об авторе как о загадочном мужчине, и мне захотелось снять с него маску незнакомца, узнав, что же собой представляет этот красавчик спортивного телосложения.
— А вдруг это женщина?! – подумала я, перечитывая повторно одно из его стихотворений.

Разреши мне

Я в твои безумные глаза
окунаюсь, и без разрешенья
вспоминаю свадьбу, и когда
сказка стала воплощеньем

недосказанных фантазий
и наивных помыслов моих
с лепестками на кровати,
завершающими штрих

полотна любви и ласки,
что никак я не смогла
разукрасить, и без краски
вдруг картина ночью ожила.

И теней нечетких силуэты
гаснут в отблесках огня,
с губ срываются сонеты,
и от счастья я уже пьяна.

И в глазах твоих бушует
пламя, необузданной волной
веер крыльев поневоле
встрепенулся за моей спиной.

Невесомой птицей,
вздох роняя, на твое плечо
разреши мне приземлиться,
обжигая страстью горячо!

— Смогла, пьяна, – повторила я. – Неужели поэт, скрывающий свое имя и фамилию, женщина? Я с интересом начала перечитывать все рецензии к этому произведению. Оказывается, читатели, а они же и авторы других стихотворений на сайте Стихарь уже задавали подобные вопросы «Дюжесилю». И он корректно отвечал, что умышленно писал от женского лица, пытаясь понять нас – женщин.
Еще раз полюбовавшись красивым телом в джинсах и без рубашки, я обратила внимание на параметры самого фото. Оно было явно обрезано. Возможно, слева он обнимал свою любимую, и намеренно скрыл её от любопытных зрителей, обрезав часть изображения своей руки и глаза. А если он инвалид? И от тоски пишет стихи, уделяя этому занятию все свое время? Что если, он никогда не знал любви и ласки, и пишет свои прекрасные стихи, мечтая о том, чего у него никогда не было и, возможно, не будет?
Очки! В его правой руке я заметила черные солнцезащитные очки. Что у него с левым глазом? Нет, это не должно меня волновать, – подумала я. Это только неудачно обрезанное фото, тем более возможно совершенно чужого человека. Под псевдонимом «Дюжесиль» может скрываться кто угодно. И толстяк с рыжей бородой, и женщина с усами ; … и это абсолютно не должно меня беспокоить.
Я вернулась на свою авторскую страничку, просмотрела пополнившийся список читателей, и среди длинных имен я увидела его восьмибуквенный псевдоним. Он тоже читал мои стихи, оставляя комментарии к ним и похвалы в мой адрес. Над одним из его предложений, оставленным в рецензии, я серьезно задумалась:

Рецензия к стихотворению «Запретны» (7фиалок)
Очень яркие чувства, может не стоит их тратить на ожидания…
Дюжесиль 01.04.2011 21:37

Может и не стоит, но если бы все делали, как им хочется, тогда «запретного» не было бы ничего. А с другой стороны, каждый живет по своим запретам. И если я верна мужу, значит, это мой выбор, а измена – мое табу. Права ли я? Или мои взгляды устарели?
Эти вопросы долго не давали мне уснуть в ту ночь.

…Суббота пролетела в подготовке к приезду мамы Паулина – Перольской Изольды Бенедиктовны. Я три часа убирала в нашей трехкомнатной квартире. Пропылесосила, вымыла полы, натерла до блеска все зеркала и стекла. Не обделила вниманием ни один уголочек, и вымыла каждый листочек на подаренной свекровью драцене. Безукоризненная чистота радовала меня. Теперь даже при самом большом желании «графине изо льда» не к чему будет придраться, – думала я.
Вместе с мужем мы съездили в супермаркет. И переполненный холодильник был готов не оставить голодной целую роту солдат!

...


Сообщение отредактировал korolevansp - Вторник, 22.11.2011, 19:57
 
СообщениеСозвездие онлайн неверности

2011 год, Украина. Редактор литературного журнала – Валенсия, как и все девушки, хочет любить и быть любимой. Шестилетний брак с богатым бизнесменом оказался неудачным, и онлайн-знакомство с талантливым поэтом изменило привычный уклад её жизни. Но обманутый муж, движимый хладнокровной свекровью, решает действовать по принципу «нет человека – нет проблемы». Сможет ли героиня стать счастливой, изменив законному мужу?

_____________________________________________________________________________________

Все счастливые семьи похожи друг на друга,
каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Лев Николаевич Толстой (1828 - 1910).

1 апреля 2011 год

— Валенсия Викторовна! – и я удивленно подняла глаза на распахнувшуюся дверь в свой уютный персональный офис, мою крепость, за высокими стенами которой я прята¬лась от тоски монотонной семейной жизни.
— Паулин? – от неожиданности я выронила шариковую ручку, и она звонко ударилась о ламинат, но я уже ничего не слышала, рассматривая своего нежданного гостя.
Он вошел без стука, как к себе домой. Он это солидный мужчина в сером костюме, сшитом на заказ у лучшего порт¬ного нашего областного центра. Он это тот, кто уже шесть лет являлся моим законным мужем. Но, не смотря на все, он это тот, кого я как будто и не знала вовсе.
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз, шикарным букетом красующиеся в его руках. Потом мне хватило нескольких мгновений, чтобы своим натренированным взором рассмотреть и оценить внешний вид моего холеного бизнесмена.
Аккуратный маникюр и нежная ухоженная кожа рук, массивная печатка вместо обручального кольца на безымянном пальце. Что значит, не машет лопатой в угольной шахте! И гладко выбрит, коротко подстрижен, еще и волосы уложены назад гелем легкой фиксации. Глаза интригующе сияют. И с чего бы это все? Скромно опустив глаза, я уставилась на его новые туфли. И тут я поняла, что у моего муженька явно имелись какие-то серьезные планы. Уж слишком он был безукоризненным.
— Дорогая, прими этот скромный букетик!
— Паулин Борисович, благодарю за внимание и столь неожиданный сюрприз!
Я была приятно удивлена, и запах роз видимо вскружил мне голову, как и много лет назад, когда мы только познакомились. Мимолетным видением перед глазами пронеслась наша первая случайная встреча, первое романтическое свидание, первый поцелуй, затем пышная свадьба и рождение нашего Елисея. К реальности меня вернул все тот же незабываемый запах цветов.
— Не стоит, дорогая, ты же знаешь букетик роз для меня сущий пустяк, – лукаво подмигнул мне муж, вручая цветы.
И не смотря на то, что Паулин имел возможность покупать цветы, не считая денег, он никогда не дарил мне их просто так, без повода. День влюбленных и 8 марта позади, до дня моего рождения еще далеко, как и до годовщины нашего бракосочетания. Что же его подвигло на такой отчаянный романтический поступок, оставалось только догадываться.
— Спасибо, дорогой, за этот милый «пустяк»!
Я первым делом решила опустить цветы в воду. Достав из тумбочки китайскую вазу, подаренную коллегой-журналистом, я, тайком поглядывая на Паулина, наполнила её чистой водой. И вскоре букет красовался на отдаленной части стола.
Муж тем временем удобно устроился в кресле и листал свежий номер моего журнала «Между строк», на первых полосах которого я решила поместить статью начинающего автора из центра «Поэзия против попсы». Паулин был далеким от творчества человеком, но тогда он почему-то прочитал вслух несколько предложений, что было на него совсем непохоже: «Чем же отличаются популярные попсовые тексты от настоящей поэзии?» …
— Дорогая Валенсия, позвольте узнать, – а говорил он несерьезно, с легкой насмешкой, – неужели кого-то еще интересует поэзия? И не желаете ли вы, моя супруга, взять отпуск на недельку? Я думаю, издательство вполне справится и без вашего строгого вмешательства в культурно-просветительскую жизнь общества.
Паулин пристально смотрел мне в глаза, ожидая последующей реакции. В отпуск я точно не собиралась, но я была просто обязана разузнать, что же он задумал.
— Уважаемый Паулин Борисович, – я намеренно разговаривала в деловом стиле, и со стороны никто бы низачто не догадался что мы муж и жена, – а позвольте узнать, для каких целей мне нужен отпуск? Уж не хотите ли вы устроить семейный отдых где-нибудь за границей? В Венеции, например? Или еще в каком-то райском уголке Земли?
— Нет, что вы, Валенсия Викторовна. Вы же знаете, у меня очень ответственная работа. Я не могу и выходные нормально провести в кругу семьи. А вот вы могли бы заниматься своими статьями и дома, – его улыбка тотчас же исчезла, и со мной заговорил серьезный мужчина 42-ух лет с проблесками седины на висках.
— Почему? – только и смогла спросить я.
— Послезавтра приезжает моя мама. Она погостит у нас недельку. И я бы хотел…
— Чтобы я неделю её по театрам водила? Так?
Быть в роли клоуна меня нисколько не прельщало. И уж кого-кого развлекать, но только не «герцогиню» Изольду Бенедиктовну Перольскую.
— Ну, дорогая, почему же сразу по театрам? У нас в городе совсем недавно открылась художественная галерея. А ты же знаешь, как мама относится к живописи?! Сходите в кино, в конце концов, пройдитесь «ураганом» по донецким магазинам!
Я так и знала, что цветы он принес не просто так. Ну что за мужчина: взять и спихнуть на мои хрупкие плечи свою мамочку? А сам будет, как ни в чем не бывало заниматься своими делами. Нет!
— Паулин, я все-таки думаю, что Изольда Бенедиктовна больше обрадуется, если не я, а ты будешь уделять ей все свое внимание и в театре, и на выставках. Ведь ты её единственный сын, к которому она не так уж часто приезжает. А что я? Нет, я, конечно, понимаю, что твоя мама испытывает неописуемое удовольствие, поучая меня всем премудростям семейной жизни. Но я не могу подобного сказать о себе. К тому же у нас намечается творческий вечер в Одессе, в издательстве незаконченных дел невпроворот, прости, дорогой, но в отпуск я не пойду.
Паулин, похоже, другого поворота событий и не ожидал. По крайней мере, он не настаивал на своём предложении, стараясь переубедить.
— Валенсия, у меня тоже полно неотложных дел, но ради мамы я что-нибудь придумаю. Так уж и быть. Придется нам с Елисеем развлекать нашу бабушку, раз Валенсия Викторовна оторваться не может от своих очерков. Или не хочет? – он встал, одергивая пиджак, и решительно направился ко мне.
Минуя фигурный серый стол, он резко остановился у финиковой пальмы, потрогал острые зеленые листья, искоса поглядывая в мою сторону. Я встала.
— Они такие же колючие, как твой нрав.
Это звучало почти как комплимент, и я ничуть не обиделась, хотя с фиником меня еще никто и никогда не сравнивал.
— Паулин, я…
Он стоял в полуметре. Я уловила тонкий сигарный запах с ванилью его лосьона после бритья. Его руки легли мне на талию, а глаза блуждали по сочным губам, покрытым пурпурным блеском увлажняющей помады, по шее, на которой красовалось подаренное им ожерелье. Казалось, он внимательно рассматривает пуговички моей шифоновой блузки. Потом он взял мои ладони и поднес к губам. Да! Он поцеловал мои пальчики! Я была уверенна, что он не поцелует меня в губы, и я была права. Они ведь были накрашены, и он как деловой мужчина не мог позволить себе выглядеть влюбленным мальчишкой со следами помады на лице. Хотя в помаде я бы его точно не выпустила из кабинета, но Паулин есть Паулин.
— Увидимся вечером, Валенсия, – он дерзко отошел назад и, подмигнув, развернулся, чтобы оставить меня одну среди бледно-зеленых стен офиса еще на четыре часа.
— До вечера, Паулин.
Негромко тикали часы, успокаивающе плавали рыбки в большом аквариуме, встроенном в стену, а я чувствовала себя одинокой и никому ненужной. Еще и эти розы стояли перед глазами, напоминая о моем муже, который даже не соизволил страстно впиться мне в губы. Ах, да. Они же накрашены.
Погрузиться в свои мысли мне не позволил нарастающий сигнал мобильного телефона.
— Да.
— Валенсия Викторовна? – послышался приятный мужской голос.
— Да, это я…
— Вас беспокоит Мануил Верпиский, председатель комиссии горсовета по вопросам культуры и туризма, поэт и прозаик в одном лице.
— Мануил Александрович, рада вас слышать! По какому поводу вы решили меня потревожить? – я уже удобно сидела в кресле, позабыв о приезде «герцогини» Изольды «с сердцем изо льда».
— Валенсия Викторовна, у меня к вам предложение принять участие во всеукраинском фестивале русской поэзии в качестве члена жюри.
— Мануил Александрович, я с удовольствием приму участие! Когда и в каком городе планируется проведение финального тура?
— Фестиваль состоится 11-15 июня в Моршине. На данный момент прием заявок продолжается. По итогам первого заочного тура, выберем победителей, которые и приедут в Моршин для участия в очных турах. Будет телевидение, Валенсия Викторовна! А также наши спонсоры выделили и немалую сумму на ценные призы, так что все пройдет на высшем уровне! Детальнее сможете прочесть на нашем сайте «Культурная держава».
— Обязательно, Мануил Александрович, прочту все подробности относительно фестиваля-2011. Спасибо за приглашение!
— До связи, Валенсия Викторовна. Я буду держать вас в курсе всех событий, – все тот же приятный голос звучал, касаясь глубины моей души.
— До связи, – а дальше гудки.
Кликнув дважды по красной букве «О», я погрузилась в виртуальный мир искусства.
Ответив на скопившуюся электронную почту, я досконально изучила последние новости «Культурной державы». Прочла о награждении победителей статуэтками «Пера в хрустале» и оплаченными поездками в Москву для участия в одном из крупнейших в мире поэтических фестивалей. Потом я зашла на свою страничку в «Стихарь», где публиковала свои произведения под вымышленным именем – «7фиалок», чтобы читатели относились ко мне так, как и к остальным писателям.
В тот день я обратила внимание на еще одного поэта, скрывающего свое истинное имя под маской псевдонима «Дюжесиль». Я перешла на его авторскую страницу, откуда на меня смотрели удивительно голубые глаза молодого подкачанного человека в джинсах. На нем не было рубашки, только загорелая мускулистая плоть, широкие сильные плечи, кубики пресса на животе и некая загадка, повисшая облачком на цветном фото.
Может это и не его фото, так же как «Дюжесиль» и не его фамилия, но образ этого, несомненно, творческого человека встревожил мои мысли, разбудив девичью фантазию, временно пребывавшую в летаргическом сне.
— «Дюжесиль»! О чем вы пишете стихи? – мне стало безумно интересно, и я не заметила, как заговорила сама с собой.
Всего 53 стихотворения было в его списке, все с красивыми любовными названиями. Даже не читая самих произведений, я поняла, что их писал душевный человек, переживший как минимум однажды разочарование и боль от потери любимого и близкого человека. Мелодией журчащего ручья, печалью скрипки лились строчки его первого стихо*… а потом снова и снова стихи.

Звездный вальс

В небе звезды ярким светом
синий берег в тишине
рисовали карамелью
цвета счастья при луне.

Блестки чувства пленом ночи
в диком танце тех лампад
белый вечер полномочий
превращали в звездопад.

Блики в море цепью время
приковали над волной
стоном боли Прометея,
вечной правдой вековой.

Радость звезды излучали
в танце счастья при луне
только яркими слезами -
белым вальсом в полутьме.

Я читала одно стихотворение за другим. Все они без исключенья были романтичными и пропитанными нежными чувствами. Ох, как же красиво он передавал глубину ощущений, свои страхи и переживания, желания и розовые мечты! Каждая строчка была пронизана нежностью и возвышенным величием жестокой любви.
Я не замечала никаких недостатков. И ритм, и рифмы, и глубокий смысл поразили меня в самое сердце, словно острой стрелой, название которой восхищение.
Оставив несколько рецензий на наиболее понравившиеся мне стихотворения, я продолжила заниматься подготовкой к выпуску очередного номера журнала.
Незаметно пролетело время, и вот уже в правом углу монитора электронные часы показывали 15:57. Последний рабочий день недели был завершен, впереди выходные. Единственное, что немного омрачало – это неожиданный приезд Перольской Изольды Бенедиктовны.
Все работники редакции спешили по домам. Кто-то нес с собой толстые папки распечаток для корректировки на дому, другие в конце рабочего дня развозили выполненные заказы на издание книг малым тиражом за счет авторов, третьи были настолько поглощены работой, что им и вовсе не хотелось возвращаться домой. Как, например, Лидия Васильевна. У неё не было ни мужа, ни детей, и спешить ей было некуда.
А мне еще нужно было забрать ребенка из садика, и на маршрутке добраться домой. Личного автомобиля у меня не было, а мой Паулин постоянно был занят допоздна, поэтому возить нас было некому.
Попрощавшись с сотрудниками, я включила сигнализацию и без особых усилий закрыла тяжелую металлическую дверь на все замки, потом поспешила по лестнице вниз, размышляя над прошедшим днем.
Апрельское солнышко ласково пригревало, щебетали радостно птички, и я решила пройтись пешком к детскому садику. У меня было целых полчаса на размышления, и думала ни о ком другом, как о «герцогине».
Изольда Бенедиктовна родилась в небольшом поселке на берегу Белого моря в самый холодный зимний день 19 января 1948 года. Её и нарекли так по принципу «изо льда». Говорю же «ледяное сердце». Совсем бессердечной я бы её не назвала, было и в ней что-то человечное. Вот только что, трудно было определить. Какие-то комплексы типа «а что обо мне подумают»? Хотя нет, не это. Она была чрезмерно самоуверенна, и ей было «фиолетово» кто и что о ней подумает. Её самолюбие всегда было превыше уважения к окружающим.
Оставшись без мужа, Изольда Бенедиктовна сама растила сына. Она решительно боролась со всеми выпавшими на её долю трудностями архангельской тайги. Твердо настаивала на своем, пробиваясь напролом к своей цели. Даже если ей нужно было бы пройти по головам, её бы точно ничто не остановило.
Иногда «ледяная герцогиня» производила впечатление человека истосковавшегося по общению. Настолько длинными были её монологи, что я уставала и слушать, и вникать в суть дела.
Но чаще всего она была высокомерно молчалива, словно надменная царица, которой забыли упасть в ножки. В возникших спорах она категорично доказывала свою точку зрения, не учитывая взгляды окружающих. Порой мне казалось, что мама Паулина играет свою роль. Я даже думала, как бы заставить её снять эту ледяную маску хладнокровной леди. Но ключик к её расположению мне найти не удавалось.
Самолюбие и импульсивный характер «ледяной герцогини» всю жизнь отпугивали от неё мужчин. Именно поэтому она целеустремленно всю жизнь шла по карьерной лестнице, и стала директором лесоперерабатывающей базы в Архангельске.
А счастлива ли Изольда Бенедиктовна в своем холодном мире? Что кроется за видимостью независимости в её двуликом образе? Кто она? Лед или пламя, намеренно скрываемое от посторонних? Чужая душа потемки.
Ясно лишь одно: её не проведешь, она как рентгеновский луч видит все насквозь. А мне бы не хотелось объяснять ей незначительную прохладу в наших семейных отношениях…
В дворике шумно играли детки. И мой Елисей, увлеченный игрой, не сразу обратил на меня внимание. Зато стоило ему краем глаза заметить мое приближение, как он что было духу побежал навстречу, позабыв о своих маленьких друзьях.
— «Мамичка»! – до чего же мне нравилось это слово, слетающее с уст любимого малыша!
— Елисейка! Моё солнышко! – я обняла своего мальчугана, и он обеими руками обхватил меня нежно за шею.
— «Посему» ты так долго? – его голубые глазки пристально в меня всматривались.
— Моё солнышко соскучилось?!! – это было ясно.
Я взяла его за руку, и мы вместе направились к Светлане Владимировне, воспитательнице средней группы, чтобы поставить её в известность о наших планах на следующую неделю…
Дома нас как всегда никто не ждал. Только кошка Мурчела лениво лежала на полу, вытянувшись на спине. Елисей пульнул в неё ботинок, от чего она моментально подскочила, грозно поглядывая своими круглыми желтыми глазищами.
— Так нельзя.
— «Мамичка, а посему она лежит, как пинцесса?!» – как забавно он произносил слова!
— Елисейка, она спокойно отдыхала от вчерашнего вечера! Ты же её сам замучил, вот она и наслаждалась тишиной до сих пор, – объясняла я, помогая ребенку раздеться.
Тем временем кошка успела скрыться в неизвестном направлении. И пока я переодевалась, а потом готовила ужин, малыш был занят поисками своей пушистой любимицы.

Беседа в тишине

Кому пишу я эти строки?
Мне просто не кому сказать,
и мыслей бурные потоки
ложатся медленно в тетрадь.

Луна в таком же одиночестве
бледнее полотна,
и брызгами шампанского
искрится синева.

До разговоров в тишине
со стен немым ответом
не докатилась, но уже
беседую с рассветом.

Прохлада ранняя, постой,
зачем так торопиться?
Наполнена душа тоской,
и бьется сердце птицей.

Я слышу за спиной шаги
и легкое дыханье,
на расстоянии руки
реальность… И желания

отброшу снова до времен,
когда покой и тишина,
не называя имена,
вернут мне прежнего тебя.

Паулин вернулся поздно. Так и не дождавшись папы, Елисей уже крепко спал в своей эксклюзивной кроватке в виде красного плюшевого автомобиля с черными мягкими колесами.
— Валенсия Викторовна, – от мужа пахло нотками спирта и сухофруктов, – вы еще не спите?
Он неуверенно стоял на ногах посреди коридора, повернувшись ко мне спиной и поправляя воротник пиджака перед зеркалом так, словно собирался куда-то идти. Потухший взгляд говорил о том, что он пил коньяк, причем не один снифтер (коньячный бокал тюльпанообразной формы с короткой ножкой, что позволяет ладони согревать напиток, который, в свою очередь, раскрывает аромат).
— Я вас ждала, Паулин Борисович, – он сделал виноватое лицо, раскачиваясь на месте, – так, где вас носила нечистая сила?
— Меня? Нигде? Мы с друзьями отмечали 1-ое апреля! Сегодня же праздник, дорогая! День Дурака! Ты разве не знала?!!
Похоже, Паулину тогда было очень весело. Он смеялся по непонятной для меня причине. Конечно, меня же с ним не было! Может, и я бы посмеялась над хмельными причудами его друзей? Хотя они мне и трезвыми были несимпатичны, а намеренно наблюдать за их пьяными выходками у меня не было ни малейшего желания.
— Ложитесь спать, господин Перольский! – я окончательно развязала его галстук, и так и оставила длинной лентой висеть на шее.
— А вы, Валенсия Викторовна, не желаете составить мне компанию? Боюсь без жара вашего горячего тела этой ночью мне не уснуть!
Как же мне надоели эти наигранные роли. 42 года, а все считает себя шекспировским Ромео.
— Думаю, алкоголь в вашей крови будет согревать вас до завтрашнего дня, дорогой, – я развернулась, чтобы уйти на кухню, но его сильные руки внезапно остановили меня на полпути.
Он провел кончиками пальцев по овалу моего лица, небрежно тронул ниспадающие рыжие локоны, а потом уткнулся лицом в шею, жадно вдыхая тонкий запах французских духов.
— «Тьерри Кюри Ангел»! Мой подарок…
— Да, Паулин.
Он поцеловал меня детским поцелуем, и тяжелой походкой направился в нашу спальню, предоставив мне возможность уделить еще часик творчеству.
Я вновь открыла страничку со стихами «Дюжесиля», читала откровенные строчки, рисуя в своем воображении романтические картины, навеянные его особым нежным стилем. Незаметно мои мысли перетекли в другое русло. Я думала об авторе как о загадочном мужчине, и мне захотелось снять с него маску незнакомца, узнав, что же собой представляет этот красавчик спортивного телосложения.
— А вдруг это женщина?! – подумала я, перечитывая повторно одно из его стихотворений.

Разреши мне

Я в твои безумные глаза
окунаюсь, и без разрешенья
вспоминаю свадьбу, и когда
сказка стала воплощеньем

недосказанных фантазий
и наивных помыслов моих
с лепестками на кровати,
завершающими штрих

полотна любви и ласки,
что никак я не смогла
разукрасить, и без краски
вдруг картина ночью ожила.

И теней нечетких силуэты
гаснут в отблесках огня,
с губ срываются сонеты,
и от счастья я уже пьяна.

И в глазах твоих бушует
пламя, необузданной волной
веер крыльев поневоле
встрепенулся за моей спиной.

Невесомой птицей,
вздох роняя, на твое плечо
разреши мне приземлиться,
обжигая страстью горячо!

— Смогла, пьяна, – повторила я. – Неужели поэт, скрывающий свое имя и фамилию, женщина? Я с интересом начала перечитывать все рецензии к этому произведению. Оказывается, читатели, а они же и авторы других стихотворений на сайте Стихарь уже задавали подобные вопросы «Дюжесилю». И он корректно отвечал, что умышленно писал от женского лица, пытаясь понять нас – женщин.
Еще раз полюбовавшись красивым телом в джинсах и без рубашки, я обратила внимание на параметры самого фото. Оно было явно обрезано. Возможно, слева он обнимал свою любимую, и намеренно скрыл её от любопытных зрителей, обрезав часть изображения своей руки и глаза. А если он инвалид? И от тоски пишет стихи, уделяя этому занятию все свое время? Что если, он никогда не знал любви и ласки, и пишет свои прекрасные стихи, мечтая о том, чего у него никогда не было и, возможно, не будет?
Очки! В его правой руке я заметила черные солнцезащитные очки. Что у него с левым глазом? Нет, это не должно меня волновать, – подумала я. Это только неудачно обрезанное фото, тем более возможно совершенно чужого человека. Под псевдонимом «Дюжесиль» может скрываться кто угодно. И толстяк с рыжей бородой, и женщина с усами ; … и это абсолютно не должно меня беспокоить.
Я вернулась на свою авторскую страничку, просмотрела пополнившийся список читателей, и среди длинных имен я увидела его восьмибуквенный псевдоним. Он тоже читал мои стихи, оставляя комментарии к ним и похвалы в мой адрес. Над одним из его предложений, оставленным в рецензии, я серьезно задумалась:

Рецензия к стихотворению «Запретны» (7фиалок)
Очень яркие чувства, может не стоит их тратить на ожидания…
Дюжесиль 01.04.2011 21:37

Может и не стоит, но если бы все делали, как им хочется, тогда «запретного» не было бы ничего. А с другой стороны, каждый живет по своим запретам. И если я верна мужу, значит, это мой выбор, а измена – мое табу. Права ли я? Или мои взгляды устарели?
Эти вопросы долго не давали мне уснуть в ту ночь.

…Суббота пролетела в подготовке к приезду мамы Паулина – Перольской Изольды Бенедиктовны. Я три часа убирала в нашей трехкомнатной квартире. Пропылесосила, вымыла полы, натерла до блеска все зеркала и стекла. Не обделила вниманием ни один уголочек, и вымыла каждый листочек на подаренной свекровью драцене. Безукоризненная чистота радовала меня. Теперь даже при самом большом желании «графине изо льда» не к чему будет придраться, – думала я.
Вместе с мужем мы съездили в супермаркет. И переполненный холодильник был готов не оставить голодной целую роту солдат!

...

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 22.11.2011 в 17:49
СообщениеСозвездие онлайн неверности

2011 год, Украина. Редактор литературного журнала – Валенсия, как и все девушки, хочет любить и быть любимой. Шестилетний брак с богатым бизнесменом оказался неудачным, и онлайн-знакомство с талантливым поэтом изменило привычный уклад её жизни. Но обманутый муж, движимый хладнокровной свекровью, решает действовать по принципу «нет человека – нет проблемы». Сможет ли героиня стать счастливой, изменив законному мужу?

_____________________________________________________________________________________

Все счастливые семьи похожи друг на друга,
каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Лев Николаевич Толстой (1828 - 1910).

1 апреля 2011 год

— Валенсия Викторовна! – и я удивленно подняла глаза на распахнувшуюся дверь в свой уютный персональный офис, мою крепость, за высокими стенами которой я прята¬лась от тоски монотонной семейной жизни.
— Паулин? – от неожиданности я выронила шариковую ручку, и она звонко ударилась о ламинат, но я уже ничего не слышала, рассматривая своего нежданного гостя.
Он вошел без стука, как к себе домой. Он это солидный мужчина в сером костюме, сшитом на заказ у лучшего порт¬ного нашего областного центра. Он это тот, кто уже шесть лет являлся моим законным мужем. Но, не смотря на все, он это тот, кого я как будто и не знала вовсе.
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз, шикарным букетом красующиеся в его руках. Потом мне хватило нескольких мгновений, чтобы своим натренированным взором рассмотреть и оценить внешний вид моего холеного бизнесмена.
Аккуратный маникюр и нежная ухоженная кожа рук, массивная печатка вместо обручального кольца на безымянном пальце. Что значит, не машет лопатой в угольной шахте! И гладко выбрит, коротко подстрижен, еще и волосы уложены назад гелем легкой фиксации. Глаза интригующе сияют. И с чего бы это все? Скромно опустив глаза, я уставилась на его новые туфли. И тут я поняла, что у моего муженька явно имелись какие-то серьезные планы. Уж слишком он был безукоризненным.
— Дорогая, прими этот скромный букетик!
— Паулин Борисович, благодарю за внимание и столь неожиданный сюрприз!
Я была приятно удивлена, и запах роз видимо вскружил мне голову, как и много лет назад, когда мы только познакомились. Мимолетным видением перед глазами пронеслась наша первая случайная встреча, первое романтическое свидание, первый поцелуй, затем пышная свадьба и рождение нашего Елисея. К реальности меня вернул все тот же незабываемый запах цветов.
— Не стоит, дорогая, ты же знаешь букетик роз для меня сущий пустяк, – лукаво подмигнул мне муж, вручая цветы.
И не смотря на то, что Паулин имел возможность покупать цветы, не считая денег, он никогда не дарил мне их просто так, без повода. День влюбленных и 8 марта позади, до дня моего рождения еще далеко, как и до годовщины нашего бракосочетания. Что же его подвигло на такой отчаянный романтический поступок, оставалось только догадываться.
— Спасибо, дорогой, за этот милый «пустяк»!
Я первым делом решила опустить цветы в воду. Достав из тумбочки китайскую вазу, подаренную коллегой-журналистом, я, тайком поглядывая на Паулина, наполнила её чистой водой. И вскоре букет красовался на отдаленной части стола.
Муж тем временем удобно устроился в кресле и листал свежий номер моего журнала «Между строк», на первых полосах которого я решила поместить статью начинающего автора из центра «Поэзия против попсы». Паулин был далеким от творчества человеком, но тогда он почему-то прочитал вслух несколько предложений, что было на него совсем непохоже: «Чем же отличаются популярные попсовые тексты от настоящей поэзии?» …
— Дорогая Валенсия, позвольте узнать, – а говорил он несерьезно, с легкой насмешкой, – неужели кого-то еще интересует поэзия? И не желаете ли вы, моя супруга, взять отпуск на недельку? Я думаю, издательство вполне справится и без вашего строгого вмешательства в культурно-просветительскую жизнь общества.
Паулин пристально смотрел мне в глаза, ожидая последующей реакции. В отпуск я точно не собиралась, но я была просто обязана разузнать, что же он задумал.
— Уважаемый Паулин Борисович, – я намеренно разговаривала в деловом стиле, и со стороны никто бы низачто не догадался что мы муж и жена, – а позвольте узнать, для каких целей мне нужен отпуск? Уж не хотите ли вы устроить семейный отдых где-нибудь за границей? В Венеции, например? Или еще в каком-то райском уголке Земли?
— Нет, что вы, Валенсия Викторовна. Вы же знаете, у меня очень ответственная работа. Я не могу и выходные нормально провести в кругу семьи. А вот вы могли бы заниматься своими статьями и дома, – его улыбка тотчас же исчезла, и со мной заговорил серьезный мужчина 42-ух лет с проблесками седины на висках.
— Почему? – только и смогла спросить я.
— Послезавтра приезжает моя мама. Она погостит у нас недельку. И я бы хотел…
— Чтобы я неделю её по театрам водила? Так?
Быть в роли клоуна меня нисколько не прельщало. И уж кого-кого развлекать, но только не «герцогиню» Изольду Бенедиктовну Перольскую.
— Ну, дорогая, почему же сразу по театрам? У нас в городе совсем недавно открылась художественная галерея. А ты же знаешь, как мама относится к живописи?! Сходите в кино, в конце концов, пройдитесь «ураганом» по донецким магазинам!
Я так и знала, что цветы он принес не просто так. Ну что за мужчина: взять и спихнуть на мои хрупкие плечи свою мамочку? А сам будет, как ни в чем не бывало заниматься своими делами. Нет!
— Паулин, я все-таки думаю, что Изольда Бенедиктовна больше обрадуется, если не я, а ты будешь уделять ей все свое внимание и в театре, и на выставках. Ведь ты её единственный сын, к которому она не так уж часто приезжает. А что я? Нет, я, конечно, понимаю, что твоя мама испытывает неописуемое удовольствие, поучая меня всем премудростям семейной жизни. Но я не могу подобного сказать о себе. К тому же у нас намечается творческий вечер в Одессе, в издательстве незаконченных дел невпроворот, прости, дорогой, но в отпуск я не пойду.
Паулин, похоже, другого поворота событий и не ожидал. По крайней мере, он не настаивал на своём предложении, стараясь переубедить.
— Валенсия, у меня тоже полно неотложных дел, но ради мамы я что-нибудь придумаю. Так уж и быть. Придется нам с Елисеем развлекать нашу бабушку, раз Валенсия Викторовна оторваться не может от своих очерков. Или не хочет? – он встал, одергивая пиджак, и решительно направился ко мне.
Минуя фигурный серый стол, он резко остановился у финиковой пальмы, потрогал острые зеленые листья, искоса поглядывая в мою сторону. Я встала.
— Они такие же колючие, как твой нрав.
Это звучало почти как комплимент, и я ничуть не обиделась, хотя с фиником меня еще никто и никогда не сравнивал.
— Паулин, я…
Он стоял в полуметре. Я уловила тонкий сигарный запах с ванилью его лосьона после бритья. Его руки легли мне на талию, а глаза блуждали по сочным губам, покрытым пурпурным блеском увлажняющей помады, по шее, на которой красовалось подаренное им ожерелье. Казалось, он внимательно рассматривает пуговички моей шифоновой блузки. Потом он взял мои ладони и поднес к губам. Да! Он поцеловал мои пальчики! Я была уверенна, что он не поцелует меня в губы, и я была права. Они ведь были накрашены, и он как деловой мужчина не мог позволить себе выглядеть влюбленным мальчишкой со следами помады на лице. Хотя в помаде я бы его точно не выпустила из кабинета, но Паулин есть Паулин.
— Увидимся вечером, Валенсия, – он дерзко отошел назад и, подмигнув, развернулся, чтобы оставить меня одну среди бледно-зеленых стен офиса еще на четыре часа.
— До вечера, Паулин.
Негромко тикали часы, успокаивающе плавали рыбки в большом аквариуме, встроенном в стену, а я чувствовала себя одинокой и никому ненужной. Еще и эти розы стояли перед глазами, напоминая о моем муже, который даже не соизволил страстно впиться мне в губы. Ах, да. Они же накрашены.
Погрузиться в свои мысли мне не позволил нарастающий сигнал мобильного телефона.
— Да.
— Валенсия Викторовна? – послышался приятный мужской голос.
— Да, это я…
— Вас беспокоит Мануил Верпиский, председатель комиссии горсовета по вопросам культуры и туризма, поэт и прозаик в одном лице.
— Мануил Александрович, рада вас слышать! По какому поводу вы решили меня потревожить? – я уже удобно сидела в кресле, позабыв о приезде «герцогини» Изольды «с сердцем изо льда».
— Валенсия Викторовна, у меня к вам предложение принять участие во всеукраинском фестивале русской поэзии в качестве члена жюри.
— Мануил Александрович, я с удовольствием приму участие! Когда и в каком городе планируется проведение финального тура?
— Фестиваль состоится 11-15 июня в Моршине. На данный момент прием заявок продолжается. По итогам первого заочного тура, выберем победителей, которые и приедут в Моршин для участия в очных турах. Будет телевидение, Валенсия Викторовна! А также наши спонсоры выделили и немалую сумму на ценные призы, так что все пройдет на высшем уровне! Детальнее сможете прочесть на нашем сайте «Культурная держава».
— Обязательно, Мануил Александрович, прочту все подробности относительно фестиваля-2011. Спасибо за приглашение!
— До связи, Валенсия Викторовна. Я буду держать вас в курсе всех событий, – все тот же приятный голос звучал, касаясь глубины моей души.
— До связи, – а дальше гудки.
Кликнув дважды по красной букве «О», я погрузилась в виртуальный мир искусства.
Ответив на скопившуюся электронную почту, я досконально изучила последние новости «Культурной державы». Прочла о награждении победителей статуэтками «Пера в хрустале» и оплаченными поездками в Москву для участия в одном из крупнейших в мире поэтических фестивалей. Потом я зашла на свою страничку в «Стихарь», где публиковала свои произведения под вымышленным именем – «7фиалок», чтобы читатели относились ко мне так, как и к остальным писателям.
В тот день я обратила внимание на еще одного поэта, скрывающего свое истинное имя под маской псевдонима «Дюжесиль». Я перешла на его авторскую страницу, откуда на меня смотрели удивительно голубые глаза молодого подкачанного человека в джинсах. На нем не было рубашки, только загорелая мускулистая плоть, широкие сильные плечи, кубики пресса на животе и некая загадка, повисшая облачком на цветном фото.
Может это и не его фото, так же как «Дюжесиль» и не его фамилия, но образ этого, несомненно, творческого человека встревожил мои мысли, разбудив девичью фантазию, временно пребывавшую в летаргическом сне.
— «Дюжесиль»! О чем вы пишете стихи? – мне стало безумно интересно, и я не заметила, как заговорила сама с собой.
Всего 53 стихотворения было в его списке, все с красивыми любовными названиями. Даже не читая самих произведений, я поняла, что их писал душевный человек, переживший как минимум однажды разочарование и боль от потери любимого и близкого человека. Мелодией журчащего ручья, печалью скрипки лились строчки его первого стихо*… а потом снова и снова стихи.

Звездный вальс

В небе звезды ярким светом
синий берег в тишине
рисовали карамелью
цвета счастья при луне.

Блестки чувства пленом ночи
в диком танце тех лампад
белый вечер полномочий
превращали в звездопад.

Блики в море цепью время
приковали над волной
стоном боли Прометея,
вечной правдой вековой.

Радость звезды излучали
в танце счастья при луне
только яркими слезами -
белым вальсом в полутьме.

Я читала одно стихотворение за другим. Все они без исключенья были романтичными и пропитанными нежными чувствами. Ох, как же красиво он передавал глубину ощущений, свои страхи и переживания, желания и розовые мечты! Каждая строчка была пронизана нежностью и возвышенным величием жестокой любви.
Я не замечала никаких недостатков. И ритм, и рифмы, и глубокий смысл поразили меня в самое сердце, словно острой стрелой, название которой восхищение.
Оставив несколько рецензий на наиболее понравившиеся мне стихотворения, я продолжила заниматься подготовкой к выпуску очередного номера журнала.
Незаметно пролетело время, и вот уже в правом углу монитора электронные часы показывали 15:57. Последний рабочий день недели был завершен, впереди выходные. Единственное, что немного омрачало – это неожиданный приезд Перольской Изольды Бенедиктовны.
Все работники редакции спешили по домам. Кто-то нес с собой толстые папки распечаток для корректировки на дому, другие в конце рабочего дня развозили выполненные заказы на издание книг малым тиражом за счет авторов, третьи были настолько поглощены работой, что им и вовсе не хотелось возвращаться домой. Как, например, Лидия Васильевна. У неё не было ни мужа, ни детей, и спешить ей было некуда.
А мне еще нужно было забрать ребенка из садика, и на маршрутке добраться домой. Личного автомобиля у меня не было, а мой Паулин постоянно был занят допоздна, поэтому возить нас было некому.
Попрощавшись с сотрудниками, я включила сигнализацию и без особых усилий закрыла тяжелую металлическую дверь на все замки, потом поспешила по лестнице вниз, размышляя над прошедшим днем.
Апрельское солнышко ласково пригревало, щебетали радостно птички, и я решила пройтись пешком к детскому садику. У меня было целых полчаса на размышления, и думала ни о ком другом, как о «герцогине».
Изольда Бенедиктовна родилась в небольшом поселке на берегу Белого моря в самый холодный зимний день 19 января 1948 года. Её и нарекли так по принципу «изо льда». Говорю же «ледяное сердце». Совсем бессердечной я бы её не назвала, было и в ней что-то человечное. Вот только что, трудно было определить. Какие-то комплексы типа «а что обо мне подумают»? Хотя нет, не это. Она была чрезмерно самоуверенна, и ей было «фиолетово» кто и что о ней подумает. Её самолюбие всегда было превыше уважения к окружающим.
Оставшись без мужа, Изольда Бенедиктовна сама растила сына. Она решительно боролась со всеми выпавшими на её долю трудностями архангельской тайги. Твердо настаивала на своем, пробиваясь напролом к своей цели. Даже если ей нужно было бы пройти по головам, её бы точно ничто не остановило.
Иногда «ледяная герцогиня» производила впечатление человека истосковавшегося по общению. Настолько длинными были её монологи, что я уставала и слушать, и вникать в суть дела.
Но чаще всего она была высокомерно молчалива, словно надменная царица, которой забыли упасть в ножки. В возникших спорах она категорично доказывала свою точку зрения, не учитывая взгляды окружающих. Порой мне казалось, что мама Паулина играет свою роль. Я даже думала, как бы заставить её снять эту ледяную маску хладнокровной леди. Но ключик к её расположению мне найти не удавалось.
Самолюбие и импульсивный характер «ледяной герцогини» всю жизнь отпугивали от неё мужчин. Именно поэтому она целеустремленно всю жизнь шла по карьерной лестнице, и стала директором лесоперерабатывающей базы в Архангельске.
А счастлива ли Изольда Бенедиктовна в своем холодном мире? Что кроется за видимостью независимости в её двуликом образе? Кто она? Лед или пламя, намеренно скрываемое от посторонних? Чужая душа потемки.
Ясно лишь одно: её не проведешь, она как рентгеновский луч видит все насквозь. А мне бы не хотелось объяснять ей незначительную прохладу в наших семейных отношениях…
В дворике шумно играли детки. И мой Елисей, увлеченный игрой, не сразу обратил на меня внимание. Зато стоило ему краем глаза заметить мое приближение, как он что было духу побежал навстречу, позабыв о своих маленьких друзьях.
— «Мамичка»! – до чего же мне нравилось это слово, слетающее с уст любимого малыша!
— Елисейка! Моё солнышко! – я обняла своего мальчугана, и он обеими руками обхватил меня нежно за шею.
— «Посему» ты так долго? – его голубые глазки пристально в меня всматривались.
— Моё солнышко соскучилось?!! – это было ясно.
Я взяла его за руку, и мы вместе направились к Светлане Владимировне, воспитательнице средней группы, чтобы поставить её в известность о наших планах на следующую неделю…
Дома нас как всегда никто не ждал. Только кошка Мурчела лениво лежала на полу, вытянувшись на спине. Елисей пульнул в неё ботинок, от чего она моментально подскочила, грозно поглядывая своими круглыми желтыми глазищами.
— Так нельзя.
— «Мамичка, а посему она лежит, как пинцесса?!» – как забавно он произносил слова!
— Елисейка, она спокойно отдыхала от вчерашнего вечера! Ты же её сам замучил, вот она и наслаждалась тишиной до сих пор, – объясняла я, помогая ребенку раздеться.
Тем временем кошка успела скрыться в неизвестном направлении. И пока я переодевалась, а потом готовила ужин, малыш был занят поисками своей пушистой любимицы.

Беседа в тишине

Кому пишу я эти строки?
Мне просто не кому сказать,
и мыслей бурные потоки
ложатся медленно в тетрадь.

Луна в таком же одиночестве
бледнее полотна,
и брызгами шампанского
искрится синева.

До разговоров в тишине
со стен немым ответом
не докатилась, но уже
беседую с рассветом.

Прохлада ранняя, постой,
зачем так торопиться?
Наполнена душа тоской,
и бьется сердце птицей.

Я слышу за спиной шаги
и легкое дыханье,
на расстоянии руки
реальность… И желания

отброшу снова до времен,
когда покой и тишина,
не называя имена,
вернут мне прежнего тебя.

Паулин вернулся поздно. Так и не дождавшись папы, Елисей уже крепко спал в своей эксклюзивной кроватке в виде красного плюшевого автомобиля с черными мягкими колесами.
— Валенсия Викторовна, – от мужа пахло нотками спирта и сухофруктов, – вы еще не спите?
Он неуверенно стоял на ногах посреди коридора, повернувшись ко мне спиной и поправляя воротник пиджака перед зеркалом так, словно собирался куда-то идти. Потухший взгляд говорил о том, что он пил коньяк, причем не один снифтер (коньячный бокал тюльпанообразной формы с короткой ножкой, что позволяет ладони согревать напиток, который, в свою очередь, раскрывает аромат).
— Я вас ждала, Паулин Борисович, – он сделал виноватое лицо, раскачиваясь на месте, – так, где вас носила нечистая сила?
— Меня? Нигде? Мы с друзьями отмечали 1-ое апреля! Сегодня же праздник, дорогая! День Дурака! Ты разве не знала?!!
Похоже, Паулину тогда было очень весело. Он смеялся по непонятной для меня причине. Конечно, меня же с ним не было! Может, и я бы посмеялась над хмельными причудами его друзей? Хотя они мне и трезвыми были несимпатичны, а намеренно наблюдать за их пьяными выходками у меня не было ни малейшего желания.
— Ложитесь спать, господин Перольский! – я окончательно развязала его галстук, и так и оставила длинной лентой висеть на шее.
— А вы, Валенсия Викторовна, не желаете составить мне компанию? Боюсь без жара вашего горячего тела этой ночью мне не уснуть!
Как же мне надоели эти наигранные роли. 42 года, а все считает себя шекспировским Ромео.
— Думаю, алкоголь в вашей крови будет согревать вас до завтрашнего дня, дорогой, – я развернулась, чтобы уйти на кухню, но его сильные руки внезапно остановили меня на полпути.
Он провел кончиками пальцев по овалу моего лица, небрежно тронул ниспадающие рыжие локоны, а потом уткнулся лицом в шею, жадно вдыхая тонкий запах французских духов.
— «Тьерри Кюри Ангел»! Мой подарок…
— Да, Паулин.
Он поцеловал меня детским поцелуем, и тяжелой походкой направился в нашу спальню, предоставив мне возможность уделить еще часик творчеству.
Я вновь открыла страничку со стихами «Дюжесиля», читала откровенные строчки, рисуя в своем воображении романтические картины, навеянные его особым нежным стилем. Незаметно мои мысли перетекли в другое русло. Я думала об авторе как о загадочном мужчине, и мне захотелось снять с него маску незнакомца, узнав, что же собой представляет этот красавчик спортивного телосложения.
— А вдруг это женщина?! – подумала я, перечитывая повторно одно из его стихотворений.

Разреши мне

Я в твои безумные глаза
окунаюсь, и без разрешенья
вспоминаю свадьбу, и когда
сказка стала воплощеньем

недосказанных фантазий
и наивных помыслов моих
с лепестками на кровати,
завершающими штрих

полотна любви и ласки,
что никак я не смогла
разукрасить, и без краски
вдруг картина ночью ожила.

И теней нечетких силуэты
гаснут в отблесках огня,
с губ срываются сонеты,
и от счастья я уже пьяна.

И в глазах твоих бушует
пламя, необузданной волной
веер крыльев поневоле
встрепенулся за моей спиной.

Невесомой птицей,
вздох роняя, на твое плечо
разреши мне приземлиться,
обжигая страстью горячо!

— Смогла, пьяна, – повторила я. – Неужели поэт, скрывающий свое имя и фамилию, женщина? Я с интересом начала перечитывать все рецензии к этому произведению. Оказывается, читатели, а они же и авторы других стихотворений на сайте Стихарь уже задавали подобные вопросы «Дюжесилю». И он корректно отвечал, что умышленно писал от женского лица, пытаясь понять нас – женщин.
Еще раз полюбовавшись красивым телом в джинсах и без рубашки, я обратила внимание на параметры самого фото. Оно было явно обрезано. Возможно, слева он обнимал свою любимую, и намеренно скрыл её от любопытных зрителей, обрезав часть изображения своей руки и глаза. А если он инвалид? И от тоски пишет стихи, уделяя этому занятию все свое время? Что если, он никогда не знал любви и ласки, и пишет свои прекрасные стихи, мечтая о том, чего у него никогда не было и, возможно, не будет?
Очки! В его правой руке я заметила черные солнцезащитные очки. Что у него с левым глазом? Нет, это не должно меня волновать, – подумала я. Это только неудачно обрезанное фото, тем более возможно совершенно чужого человека. Под псевдонимом «Дюжесиль» может скрываться кто угодно. И толстяк с рыжей бородой, и женщина с усами ; … и это абсолютно не должно меня беспокоить.
Я вернулась на свою авторскую страничку, просмотрела пополнившийся список читателей, и среди длинных имен я увидела его восьмибуквенный псевдоним. Он тоже читал мои стихи, оставляя комментарии к ним и похвалы в мой адрес. Над одним из его предложений, оставленным в рецензии, я серьезно задумалась:

Рецензия к стихотворению «Запретны» (7фиалок)
Очень яркие чувства, может не стоит их тратить на ожидания…
Дюжесиль 01.04.2011 21:37

Может и не стоит, но если бы все делали, как им хочется, тогда «запретного» не было бы ничего. А с другой стороны, каждый живет по своим запретам. И если я верна мужу, значит, это мой выбор, а измена – мое табу. Права ли я? Или мои взгляды устарели?
Эти вопросы долго не давали мне уснуть в ту ночь.

…Суббота пролетела в подготовке к приезду мамы Паулина – Перольской Изольды Бенедиктовны. Я три часа убирала в нашей трехкомнатной квартире. Пропылесосила, вымыла полы, натерла до блеска все зеркала и стекла. Не обделила вниманием ни один уголочек, и вымыла каждый листочек на подаренной свекровью драцене. Безукоризненная чистота радовала меня. Теперь даже при самом большом желании «графине изо льда» не к чему будет придраться, – думала я.
Вместе с мужем мы съездили в супермаркет. И переполненный холодильник был готов не оставить голодной целую роту солдат!

...

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 22.11.2011 в 17:49
Kristina_Iva-NovaДата: Вторник, 22.11.2011, 17:52 | Сообщение # 2
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline


blush


Сообщение отредактировал korolevansp - Вторник, 22.11.2011, 17:53
 
Сообщение

blush

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 22.11.2011 в 17:52
Сообщение

blush

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 22.11.2011 в 17:52
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 11.12.2011, 20:03 | Сообщение # 3
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Л-ю-ю-ю-ю-ю-ди-и-и-и!

Уделите мне хотя бы 5 минут! :) blush
 
СообщениеЛ-ю-ю-ю-ю-ю-ди-и-и-и!

Уделите мне хотя бы 5 минут! :) blush

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:03
СообщениеЛ-ю-ю-ю-ю-ю-ди-и-и-и!

Уделите мне хотя бы 5 минут! :) blush

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:03
АнаитДата: Воскресенье, 11.12.2011, 20:39 | Сообщение # 4
Долгожитель
Группа: Зам. вождя
Сообщений: 7628
Награды: 65
Репутация: 309
Статус: Offline
korolevansp, ой, прости, я просмотрела твою тему blush . Обязательно завтра прочту - сразу, как вернусь с работы! Честно-честно!!!


Моя страница, велкам!
Мой дневник
 
Сообщениеkorolevansp, ой, прости, я просмотрела твою тему blush . Обязательно завтра прочту - сразу, как вернусь с работы! Честно-честно!!!

Автор - Анаит
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:39
Сообщениеkorolevansp, ой, прости, я просмотрела твою тему blush . Обязательно завтра прочту - сразу, как вернусь с работы! Честно-честно!!!

Автор - Анаит
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:39
ФеликсДата: Воскресенье, 11.12.2011, 20:39 | Сообщение # 5
Старейшина
Группа: Шаман
Сообщений: 5136
Награды: 53
Репутация: 314
Статус: Offline
korolevansp, Начал читать). Ещё чуточку терпения).
 
Сообщениеkorolevansp, Начал читать). Ещё чуточку терпения).

Автор - Феликс
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:39
Сообщениеkorolevansp, Начал читать). Ещё чуточку терпения).

Автор - Феликс
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:39
ФеликсДата: Воскресенье, 11.12.2011, 20:56 | Сообщение # 6
Старейшина
Группа: Шаман
Сообщений: 5136
Награды: 53
Репутация: 314
Статус: Offline
Quote (korolevansp)
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз

бордовые
Quote (korolevansp)
низачто
раздельно.
Quote (korolevansp)
от чего она моментально подскочила
В данном случае, мне кажется, "отчего" пишется вместе.
Quote (korolevansp)
Мне просто не кому сказать
То же самое, "некому".
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).
 
Сообщение
Quote (korolevansp)
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз

бордовые
Quote (korolevansp)
низачто
раздельно.
Quote (korolevansp)
от чего она моментально подскочила
В данном случае, мне кажется, "отчего" пишется вместе.
Quote (korolevansp)
Мне просто не кому сказать
То же самое, "некому".
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).

Автор - Феликс
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:56
Сообщение
Quote (korolevansp)
Я заворожено смотрела сначала на бардовые едва распустившиеся бутоны эквадорских роз

бордовые
Quote (korolevansp)
низачто
раздельно.
Quote (korolevansp)
от чего она моментально подскочила
В данном случае, мне кажется, "отчего" пишется вместе.
Quote (korolevansp)
Мне просто не кому сказать
То же самое, "некому".
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).

Автор - Феликс
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:56
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 11.12.2011, 20:59 | Сообщение # 7
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Anything, Анаит, там вначале переносы "образовались", но это только здесь...
Спасибо, интересно узнать мнения по содержанию :)
 
СообщениеAnything, Анаит, там вначале переносы "образовались", но это только здесь...
Спасибо, интересно узнать мнения по содержанию :)

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:59
СообщениеAnything, Анаит, там вначале переносы "образовались", но это только здесь...
Спасибо, интересно узнать мнения по содержанию :)

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 20:59
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 11.12.2011, 21:04 | Сообщение # 8
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Толковый словарь Ушакова

НИЗАЧТО, нареч. Ни в каком случае, ни при каких условиях. Низачто не поеду. (Не смешивать с мест. "что", напр. еще ни за что не принялся: ни за чтение, ни за переписку.)

Quote (Anything)
бордовые
- точно БОрдо :)

Quote (Anything)
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).


Интересно, я сама не замечала. Хотя манера общения персонажей только в офисе была описана на "вы".

Спасибо за внимание! l_daisy
 
СообщениеТолковый словарь Ушакова

НИЗАЧТО, нареч. Ни в каком случае, ни при каких условиях. Низачто не поеду. (Не смешивать с мест. "что", напр. еще ни за что не принялся: ни за чтение, ни за переписку.)

Quote (Anything)
бордовые
- точно БОрдо :)

Quote (Anything)
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).


Интересно, я сама не замечала. Хотя манера общения персонажей только в офисе была описана на "вы".

Спасибо за внимание! l_daisy

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 21:04
СообщениеТолковый словарь Ушакова

НИЗАЧТО, нареч. Ни в каком случае, ни при каких условиях. Низачто не поеду. (Не смешивать с мест. "что", напр. еще ни за что не принялся: ни за чтение, ни за переписку.)

Quote (Anything)
бордовые
- точно БОрдо :)

Quote (Anything)
Кристина, вы словно пытаетесь воссоздать атмсосферу середины прошлого века). И даже ещё раньше. Замечательно). Мне понравилось). Я понимаю, что день сегодняшний (интернет, джинсы, онлайн) но стиль, манера общения персонажей)... Восхитительно).


Интересно, я сама не замечала. Хотя манера общения персонажей только в офисе была описана на "вы".

Спасибо за внимание! l_daisy

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 11.12.2011 в 21:04
LindaMДата: Воскресенье, 18.12.2011, 18:21 | Сообщение # 9
Осматривающийся
Группа: Островитянин
Сообщений: 86
Награды: 4
Репутация: 6
Статус: Offline
korolevansp, дело не в обращении на "вы". я вот прочитала и показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности. если честно, я пару раз даже прокрутила вверх, чтобы убедиться что год действия 2011. все казалось что пару веков назад должно быть.
если быть честной, аннотация меня чуть не убила. blush то что она хочет быть любимой - героиня каждой третьей истории хочет этого. хотя может и каждой второй, у меня со статистикой не очень. муж-бизнесмен - почему браки с такими обязательно неудачные? муж-бизнесмен в каждой истории оказывается (ой, цензура blush ). стало настолько шаблонным. свекровь - ай, мне даже страшно становиться, боюсь замуж выходить! как почитаю, как послушаю или посмотрю - перевелись свекрови не делающие гадости. это типо акция что ли? выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась. а, ну и муж, который изводит жену не на жизнь а на смерть, это тоже. согласна с тем, что все это хороший писатель ( к которым я отношу вас, Кристина) может все возможные стереотипные повороты сюжета и построения персонажей сделать такими, что зачитаешься. я просто о том речь веду, что если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила sad это я так, свое мнение высказала.
по сюжету исключительно на основание текста - пока что трудно сказать что-то конкретное. меня смущает тот момент, что муж жену по имени отчеству зовет. человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего , не хорошего такого. мне интересно что будет дальше, так что не тяните с продолжением smile кстати, название - прелесть, мне очень сильно нравится.


Сообщение отредактировал LindaM - Воскресенье, 18.12.2011, 18:22
 
Сообщениеkorolevansp, дело не в обращении на "вы". я вот прочитала и показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности. если честно, я пару раз даже прокрутила вверх, чтобы убедиться что год действия 2011. все казалось что пару веков назад должно быть.
если быть честной, аннотация меня чуть не убила. blush то что она хочет быть любимой - героиня каждой третьей истории хочет этого. хотя может и каждой второй, у меня со статистикой не очень. муж-бизнесмен - почему браки с такими обязательно неудачные? муж-бизнесмен в каждой истории оказывается (ой, цензура blush ). стало настолько шаблонным. свекровь - ай, мне даже страшно становиться, боюсь замуж выходить! как почитаю, как послушаю или посмотрю - перевелись свекрови не делающие гадости. это типо акция что ли? выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась. а, ну и муж, который изводит жену не на жизнь а на смерть, это тоже. согласна с тем, что все это хороший писатель ( к которым я отношу вас, Кристина) может все возможные стереотипные повороты сюжета и построения персонажей сделать такими, что зачитаешься. я просто о том речь веду, что если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила sad это я так, свое мнение высказала.
по сюжету исключительно на основание текста - пока что трудно сказать что-то конкретное. меня смущает тот момент, что муж жену по имени отчеству зовет. человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего , не хорошего такого. мне интересно что будет дальше, так что не тяните с продолжением smile кстати, название - прелесть, мне очень сильно нравится.

Автор - LindaM
Дата добавления - 18.12.2011 в 18:21
Сообщениеkorolevansp, дело не в обращении на "вы". я вот прочитала и показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности. если честно, я пару раз даже прокрутила вверх, чтобы убедиться что год действия 2011. все казалось что пару веков назад должно быть.
если быть честной, аннотация меня чуть не убила. blush то что она хочет быть любимой - героиня каждой третьей истории хочет этого. хотя может и каждой второй, у меня со статистикой не очень. муж-бизнесмен - почему браки с такими обязательно неудачные? муж-бизнесмен в каждой истории оказывается (ой, цензура blush ). стало настолько шаблонным. свекровь - ай, мне даже страшно становиться, боюсь замуж выходить! как почитаю, как послушаю или посмотрю - перевелись свекрови не делающие гадости. это типо акция что ли? выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась. а, ну и муж, который изводит жену не на жизнь а на смерть, это тоже. согласна с тем, что все это хороший писатель ( к которым я отношу вас, Кристина) может все возможные стереотипные повороты сюжета и построения персонажей сделать такими, что зачитаешься. я просто о том речь веду, что если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила sad это я так, свое мнение высказала.
по сюжету исключительно на основание текста - пока что трудно сказать что-то конкретное. меня смущает тот момент, что муж жену по имени отчеству зовет. человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего , не хорошего такого. мне интересно что будет дальше, так что не тяните с продолжением smile кстати, название - прелесть, мне очень сильно нравится.

Автор - LindaM
Дата добавления - 18.12.2011 в 18:21
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 18.12.2011, 20:38 | Сообщение # 10
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
LindaM, Спасибо! l_daisy
Quote (LindaM)
показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности.

Вполне возможно, что я отстала от жизни (даже Интернет не помог!). Застряла в прошлых веках на классике школьной программы... Хотя я хотела чтобы получилось в современном стиле. Выходит, с задачей не справилась. Жаль.
Quote (LindaM)
выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась
biggrin
Жизнь такая! Что поделать?! Потянуло меня о свекрови написать, как о "Королеве"!

Quote (LindaM)
если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила
А я бы купила, если бы:
1. Понравилась обложка.
2. Название.
3. Цена.
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

Quote (LindaM)
человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего

smile А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

Quote (LindaM)
название - прелесть
Спасибо! Онлайн творит чудеса!
 
СообщениеLindaM, Спасибо! l_daisy
Quote (LindaM)
показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности.

Вполне возможно, что я отстала от жизни (даже Интернет не помог!). Застряла в прошлых веках на классике школьной программы... Хотя я хотела чтобы получилось в современном стиле. Выходит, с задачей не справилась. Жаль.
Quote (LindaM)
выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась
biggrin
Жизнь такая! Что поделать?! Потянуло меня о свекрови написать, как о "Королеве"!

Quote (LindaM)
если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила
А я бы купила, если бы:
1. Понравилась обложка.
2. Название.
3. Цена.
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

Quote (LindaM)
человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего

smile А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

Quote (LindaM)
название - прелесть
Спасибо! Онлайн творит чудеса!

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 20:38
СообщениеLindaM, Спасибо! l_daisy
Quote (LindaM)
показалось что читала что-то из времени Джейн Остин. просто построение фраз, диалогов, создает впечатление не современности.

Вполне возможно, что я отстала от жизни (даже Интернет не помог!). Застряла в прошлых веках на классике школьной программы... Хотя я хотела чтобы получилось в современном стиле. Выходит, с задачей не справилась. Жаль.
Quote (LindaM)
выйди замуж за хорошего (или не очень) мужчину и получи вредную свекровь в подарок. чтобы жизнь медом не казалась
biggrin
Жизнь такая! Что поделать?! Потянуло меня о свекрови написать, как о "Королеве"!

Quote (LindaM)
если бы я покупала книгу и там была написала вот такая аннотация, то я бы эту книгу не купила
А я бы купила, если бы:
1. Понравилась обложка.
2. Название.
3. Цена.
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

Quote (LindaM)
человек, который потом должен будет изводить жену - я от него даже на работе бы в сторону жены ожидала чего-то проскальзывающего

smile А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

Quote (LindaM)
название - прелесть
Спасибо! Онлайн творит чудеса!

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 20:38
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 18.12.2011, 20:39 | Сообщение # 11
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Бояться любви – значит бояться жизни,
а тот, кто боится жизни – уже на треть мертв.
Рассел Бертран (1872-1970).

3 апреля 2011 год
В 07.55 мы всей семьей уже были в северной части Донецка, в Киевском районе, где находится наш главный железнодорожный вокзал. На привокзальной площади было многолюдно. Чуть ли не на каждом шагу стояли старушки с протянутой рукой. Немытые цыганские красавицы настойчиво просили «позолотить ручку», бомжи сновали туда-сюда, и неприятный запах снова и снова ударял в нос «боксерской перчаткой реальности». Служащие железнодорожной станции длинными самодельными метелками усердно мели мусор, но чище все-таки не становилось. Компания молодых парней, с самого утра едва держась на ногах, пили и курили, разбрасывая окурки и пустые бутылки по площади. Противный пьяный смех меня раздражал. А еще больше мне не нравилось само воспитание подрастающего поколения.
В вестибюле блестел чистотой напольный кафель. Белые высокие потолки были искусно украшены декоративной лепниной. К окошкам кассы тянулась небольшая очередь. А самое главное – не было той уличной грязи. И я не имею в виду лужи на асфальте.
Поезд Архангельск-Донецк ожидался на 2-ой платформе в 08.11. Туда мы и направились, вновь минуя кучку аморальной молодежи.
Синее безоблачное небо предвещало теплый день. Смелые солнечные лучи щедро пригревали холодную мокрую землю, и весна медленно, но уверенно вступала в свои права. На перроне домашние голуби жадно клевали разбросанные крошки, время от времени прерываясь от резкого шума. А когда заскрипели колеса приближающегося поезда, они поднялись ввысь, оставив свой недоеденный завтрак привокзальной собаке.
С окошка помахала чья-то рука в белой перчатке. Но лица не было видно, и мы с Паулином, переглянувшись, пожали плечами и поторопились подойти ближе к спускающимся приезжим.
Я внимательно рассматривала всех пожилых женщин. Одна была с тростью из неотесанной деревянной палки, в зашитых тапочках и СССР-овских коричневых колготках, в выцветшем платке и неприметном пальто прошлого века. Это точно была не наша «герцогиня». Вторая дама была явно молода для 63-ех летней женщины. Третья в дорогих кожаных ботиночках на шпильке, с ярким макияжем на помятом годами лице, и укутанная кружевной шалью, тоже не могла быть Изольдой Бенедиктовной. Потом спустились двое мужчин, семейная пара, девушка с красным зонтом, и …
— Мама! – и Паулин радостно, расставив руки, побежал ей навстречу.
Однотонное синее классическое пальтишко выделяло эту женщину из серых масс. И никакие разрисованные старушки, желающие скрыть возраст за слоем штукатурки, не шли в сравнение с этой изысканной архангельской «снежной королевой»! Серебряной снежинкой с блестящими белыми камнями красовалась на груди объемная брошь. Янтарные бусы гармонично контрастировали с её безупречным нарядом. Из-под пальто, застегивающимся по задумке модельера только на одну пуговицу, было видно такое же синее платье. Элегантная синяя шляпка с широкими полями была украшена декоративной имитацией павлиньего пера. Белые туфли на низком каблуке, белые перчатки, белая сумочка и белый чемоданчик с металлической ручкой, – значит, все-таки это она махала нам рукой!
Из-под шляпки в мою сторону долетел строгий взгляд голубых глаз. Лицо Изольды Бенедиктовны излучало здоровый ухоженный вид. Хотя из следов косметики лишь бледно-розовая помада прорисовывалась на ее губах. Ни веки, ни ресницы не были накрашены. Она, скорее всего, даже не пользуется ни тональным кремом, ни пудрой. А вот стойкий аромат цветочными нотками я уловила, когда подошла ближе.
— Доброе утро, Изольда Бенедиктовна, – я все еще разбирала на детали её образ, обратив внимание и на белизну её волос. – Как добрались?
— Почти двое суток тряски в поезде измотали меня, – ответила свекровь, наклонившись к Елисею, и протягивая ему свою руку, предварительно сняв перчатку. – Мой внучок так подрос за этот год! Настоящий потомок моего покойного Бориса, те же черты лица, тот же умный взгляд! Да, Елисейка?
— «Ни наю», – застенчиво произнес Елисей, прячась за моей юбкой.
— Мама, давайте отойдем, мы мешаем другим приезжим и встречающим, – Паулин взял из её рук чемоданчик на колесиках, и под локоть повел маму в сторону привокзального кафе.
— Да «Павлинчик»!
Как же мне не нравилось это перевернутое имя. Хватило же фантазии назвать сына «Паулин»? Хотя, что в этом удивительного? У Изольды Бенедиктовны мания величия появилась, наверно, с самого рождения. А павлин, как известно, царская птица.
— Мама, сколько раз Вам повторять, что я уже давно не мальчик, и не надо так меня называть, тем более в общественном месте. Я Паулин Борисович. И никак иначе, запомните это.
— Не правда ли чудесная погода! – умела «графиня» перепрыгивать с темы на тему. – Валенсия, а ты знаешь какой завтра день?
— Понедельник! – радостно заявила я. К счастью, мне завтра на работу! Но вслух я этого, естественно, не сказала. – 4 апреля. А что?
— А то, что погода сегодня хорошая! И чтоб ты знала, 4 апреля почитается память священномученика Василия Анкирского, которого в народе называют Василием Теплым.
— И все Вы знаете, мама! – улыбнулся Паулин, переводя взгляд на меня.
— Конечно, сынок, мне же не 26 лет, как твоей жене.
Я знала, что Изольда Бенедиктовна считает разницу в 16 лет недопустимой, и хотела бы вместо меня видеть невесткой 40-ка летнюю женщину, которая еще бы знала от корки до корки библию и народный календарь со всеми приметами. Но я не такая, и свекровь не упускала возможности напомнить мне об этом.
— Уважаемая Изольда Бенедиктовна, торжественно обещаю вам, что к 63-ем годам постараюсь запомнить, когда почитают память Теплого Василия, а когда Теплого Алексея!
«Графиня» искоса одарила меня требовательным взглядом, ничего не говоря, а Паулин демонстративно покашлял, намекая мне быть, наверное, тактичнее и терпимее к его маме.
Мы вошли в полупустое кафе. Первое что сделала «графиня» это присела на уровне первого столика и провела пальцем в белой перчатке по столешнице. Я ничуть этому не удивилась, как и серому пятну на её, несомненно, дорогой перчатке.
— Куда вы меня привели? Эта забегаловка ниже моего достоинства. А сидения? Вы посмотрите.
Сидения, насколько я поняла, были вымыты грязной тряпкой. И разводы на поверхности были вовсе не приемлемы для нашей «королевской особы».
— Но в прошлом году мы довольно хорошо здесь посидели, мама, и Вы ни на что не жаловались? – удивился Паулин.
Кафе на самом деле было не настолько плохим. Его единственный минус, с моей точки зрения, был в завышенных ценах. И поэтому сюда заходило мало посетителей. Но атмосфера была довольно приятной, если не считать невымытого как следует стола и стульев. По крайней мере, здесь чувствовалось присутствие современного ремонта с элементами отделки в стиле «хай тек». Натяжные потолки отражали свет из пластиковых окон, горели софиты, за барной стойкой аккуратный официант поправлял черную бабочку на белом воротничке рубашке. Играла приятная симфоническая музыка, как под заказ для нашей гостьи. Но Изольда Бенедиктовна, скривив недовольную гримасу, уже хотела выйти наружу.
— Какой чудный запах кофе! – голос пожилого мужчины неожиданно появившегося с ниоткуда остановил «графиню» у двери.
Она окинула взором всё кафе. Что за мысль пронеслась в её голове, осталось загадкой, но решительные шаги привели нашу пани к стойке.
— Три кофе, молочный коктейль и 4 свежие булочки, – тоном королевской особы, гордо поднимая подбородок, сделала свекровь свой заказ. – И, пожалуйста, посадите нас за самый чистый столик. Или они у вас все такие, как тот, что у входа?
— Прошу следовать за мной, – молодой официант в белой рубашке со смущенным лицом повел нас к столикам между желтыми диванчиками.
В его руках было чистое полотенце, которым он старательно натер и без того чистый стол и два мягких дивана. Мы с Паулином опять переглянулись, и мне почему-то стало его немного жалко. Ведь ему целую неделю придется во всем угождать своей маме, которая вечно всем была недовольна.
— Я 42 часа тряслась в поезде, плюс еще около 5-ти часов провела на московском вокзале, ожидая пересадки. Итого почти двое суток! – возмущалась Изольда Бенедиктовна, усаживаясь поудобнее. – И это еще называется «самый быстрый маршрут»?
— Мама, Вам надо было лететь самолетом. Это заняло бы меньше времени, – предложил Паулин.
— Самолеты падают. А сколько сейчас террористов?! Уж лучше поездом.
Пока мы пили кофе в прикуску с хрустящей булочкой, Изольда Бенедиктовна безустанно рассказывала об авиакатастрофах и репортажах телевизионных журналистов с мест событий. Нам же оставалось только слушать и соглашаться с ее доводами относительно небезопасности воздушных передвижений.
Но это были только цветочки. Приехав, домой, Изольда Бенедиктовна не смогла не сделать хотя бы нескольких замечаний. Это была бы не наша «графиня»!
— У вас воняет кошатиной, – заявила она с порога. – Кошачий лоток нужно тщательно мыть с белизной, Валюшка!
— Именно этим я и планировала сейчас заняться, – и на самом деле запах в квартире был катастрофически испорчен нашей Мурчелой.
Разувшись и повесив на вешалку свой плащик, я взяла лоток и пошла с ним в ванную. Шум воды отвлек меня от мыслей о приезде свекрови, но не надолго.
— Ты моешь вонючий горшок в ванне? – округлила глаза «свекровушка».
— А, по-вашему, я должна мыть его в кухонной раковине? – я специальной мочалкой вспенила моющее средство, и продолжала натирать лоток.
— Вот говорила вам, покупайте дом. Нет, вы купили эту квартиру. Так кошечка делала бы свои дела на улице, и не приходилось бы мыть горшок в ванне.
— Вот осталось нам только под кошечку подстраиваться, – ну, хоть Паулин пришел спасти меня от своей назойливой мамочки.
— Сынок, при чем здесь подстраиваться? – и снова длинная лекция о достоинствах частного дома…
А потом – совместное приготовление праздничного обеда. Не зря я с самого утра выпила две капсулы успокоительного состава: корень валерианы лекарственной, страстоцвет и шишки шмеля. Теперь мне не были особо страшны волнения и нервное напряжение, я надеялась, что смогу держать себя в руках, не поддаваясь на провокации свекрови. А она так и старалась ужалить, как оса.
— Вот, зачем тебе кухонный комбайн? Пищу нужно готовить своими руками, так она получается вкуснее.
— А с комбайном быстрее!
— А посудомоечную машину еще не купили?
— Вы знаете, Изольда Бенедиктовна, мне не тяжело помыть три тарелки вручную!
Потом очередной длинный монолог свекрови ввел меня в полусонное состояние, и я машинально заканчивала приготовление окрошки, селедки под шубой, блинчиков с маслом и красной икрой, при этом не забывая поглядывать на фаршированный болгарский перец, томившийся на слабом огне.
Паулин лишь изредка появлялся на кухне, контролируя процесс приготовления обеда. А Елисей и вовсе в 13.00, как по расписанию лег спать.

Изольда Бенедиктовна, как истинная леди, к обеду сменила наряд. Теперь на ней было строгое зеленоватое платье с высоким вырезом и жемчужные классические бусы в ансамбле с серьгами и довольно интересной брошью в виде веточки ландыша. Такая шикарная женщина, и одна, – мелькнула мысль у меня в голове и тут же погасла.
За столом, накрытым по случаю приезда свекрови не в кухне, а в зале, было бы очень скучно, если бы не сама Изольда Бенедиктовна, неиссякаемой энергией которой можно было удивляться и удивляться.
— Валюшка, как поживают твои родители? Не перебрались ли еще со своего приморского курорта в какой-нибудь приличный город? – отпивая глоточек шампанского, поинтересовалась «графиня».
— Нет, конечно! Разве плохо жить на берегу моря?! Еще и в собственном доме?! Даже если бы им предложили пентхауз – квартиру, вид из которой открывается на все четыре стороны света, где нет соседей (только снизу), они бы не согласились! – это было правдой.
— Я их понимаю. Я тоже люблю свой дом. А вот наши дети, и ты, и Паулин выбрали эту крохотную квартиру. Здесь и душе разгуляться негде, а если пригласить полсотни гостей? – она обвела весь зал взглядом, и на несколько секунд замолчала, откусывая кусочек блинчика, завернутого трубочкой.
— А для полсотни гостей можно заказать на вечер уютное кафе! – ответила я.
— Валюшка, ты вся в маму. Такая же сообразительная и порой просто непредсказуемая натура. А вот внешне ты больше похожа на отца.
Что она этим хотела сказать? На кого бы я ни была похожа, а спорить со свекровью у меня не было ни малейшего желания. И я не в первый раз надела свою любимую маску скромности, производящую на людей впечатление застенчивой и робкой Валенсии. Но на самом деле я наблюдала, слушала и все запоминала. А память у меня очень хорошая!
— Если бы ты знала, как тебе повезло, что у тебя есть Паулин – тот, на кого можно положиться, человек, которого воспитала такая женщина, как я! – мысленно я с неё улыбалась (её нужно было назвать Паулиной за способность раскрывать павлиний хвост). – Мой Паулин помог создать тебе надежный и уютный семейный очаг, ты пылинки с него сдувать должна!
Мой муженек сидел с довольным лицом. Еще бы: мамочка захвалила! Только для любой матери её дети всегда самые лучшие.
— Валенсия, ты со мной не согласна?
— Насчет пылинок или вашего воспитания, или моего везения? – и как по заказу заиграла мелодия на моем телефоне. – Извините, – и я вышла из-за стола.
Это был Мануил Александрович. Я закрыла за собой дверь, и, ответив на звонок, пошла разговаривать в нашу спальню.
Весеннее солнышко озорными лучиками играло с зелеными листьями драцены. Свет полосками заливал комнату через приоткрытые жалюзи. В спальне было почти тихо, спокойно, и мягкая кровать заманила меня прилечь на краешек.
Приятный мужской голос на линии вводил меня в курс дел относительно творческого вечера в Одессе, время проведения которого было уже не за горами.
— Валенсия Викторовна, сообщаю вам, как победителю прошедших туров всеукраинского стихотворного конкурса следующее: Вы вышли в большой открытый финал! – я чувствовала его улыбку, хотя по телефону и не могла видеть лица поэта Верпиского. – Вам предстоит прочесть 4-ое и 5-ое стихотворение из вашей конкурсной подборки со сцены Дворца Культуры в Одессе 07.04.2011 года.
— Отлично, Мануил Александрович! 4-ое и 5-ое, значит, 4-ое и 5-ое! – я была очень довольна выходом в большой открытый финал.
— Валенсия Викторовна, а вы ознакомлены со списком всех участников? – загадочно произнес все тот же приятный голос.
— Всех? – я задумалась. – Нет. Но я знаю, что очень много известных творческих людей подали заявки на участие.
— Дело в том, Валенсия, что вами сегодня интересовался один писатель, поэт и художник в одном лице, – признаюсь честно, я была заинтригована.
— И кто же это? – любопытству не было придела.
— Это француз Люсьен Дюжесиль. Вам это имя о чем-нибудь говорит?
Дюжесиль! Так он француз! Как тесен мир! И я смогу воочию увидеть этого красивого мужчину в черном костюме, читающего со сцены свои лучшие произведения! Я уже хочу в Одессу! Поскорее бы! – размечталась я, позабыв на миг о самом Мануиле Александровиче, ожидающем ответа.
— Да, я читала стихи «Дюжесиля»! Я в восторге от глубины его души!!! – и это была истинная правда.
— Что же, значит, вы знаете своего соперника в лицо, так сказать, ибо есть такая вероятность, что один из вас станет победителем нашего конкурса и получит кругленькую сумму наличных!
— Пусть победит сильнейший! – а мысленно я даже не думала о награждении, главнее было для меня убедиться, что «Дюжесиль» полноценный мужчина: с парой рук, парой глаз… и такой же красавчик, как на фото!
— Так и будет, Валенсия. Да, и вот еще что: постарайтесь быть в Одессе к вечеру 6 апреля.
— Безусловно, Мануил Александрович. А что конкретно хотел обо мне узнать Дюжесиль? Вы лично встречались? Или…
— Я получил от него электронное письмо с вопросом «Валенсия Перольская и 7фиалок это один и тот же писатель?», и я лишь подтвердил его слова.
— Спасибо за информацию, Мануил Александрович, – а вот мысленно я прокручивала сложившуюся ситуацию: значит, Дюжесиль знает кто я такая.
— Всегда к вашим услугам, Валенсия, и до связи. Как только появятся какие-либо новости, я вам обязательно сообщу.
— Вы очень любезны, спасибо. До связи.

Экран телефона погас, и я, утопая в мягкой постели, закрыла глаза, вспоминая фотографию нежного принца – француза Люсьена Дюжесиль. Получается «Дюжесиль» вовсе не псевдоним, а фамилия. А если это два разных человека? В любом случае, в ближайшее время я разгадаю эту загадку!
Шорох в детской отвлек меня от своих рассуждений, и я, поправив постель, поспешила к Елисею. Мой малыш уже проснулся. И мы вместе подошли к закрытой двери в зал, сквозь которую отчетливо была слышна непрерывная речь Изольды Бенедиктовны. И говорила она обо мне: «Валенсия непредсказуемая. В её внутренний мир так просто не проникнешь. Я, например, с трудом догадываюсь, о чем она думает. Не знаю, как ты с ней живешь?»
— Мама, Валенсия хорошая, – говорил Паулин негромко, – она часто уступает мне, мы не конфликтуем по пустякам. А о чем она думает мне все равно. Она творческая натура и постоянно летает где-то в облаках. Я с этим давно уже смирился.
— Я бы на твоем месте не была столь безразлична к её мыслям. А что если у неё есть другой мужчина?
Выслушивать дальше этот разговор за закрытой дверью я не стала. Подняв Елисея на руки, мы резко ворвались в комнату, слегка смутив «снежную королеву». И при мне она не решилась продолжить тему о другом мужчине, переключив все свое внимание на еще сонного Елисейку.
— Дорогой, сегодня в ДК проводится вечер «Кому за **». Вы не желаете вывести маму в свет?
Изольда Бенедиктовна скривила недовольно тонкие губы, поморщила носик в знак протеста, и Паулину ничего не оставалось делать, как только предложить маме партию в шахматы. В любом случае «графиню» нужно было развлекать.
— У меня по расписания уже должен был начаться дневной сон. А еще и эта утомительная дорога. Пожалуй, я прилягу на часок-другой. А вечером куда-нибудь сходим, – Изольда Бенедиктовна как всегда все решила за всех.
— Я расстелю вам диван, только сначала со стола приберу, – я уже подхватила пустые тарелки и хотела нести их в кухню.
— Диван? – она демонстративно впилась в него всей пятерней. – У меня проблемы с позвоночником. Если вы не против, я буду спать в вашей спальне. Целую неделю. Ваш ортопедический матрац послужит во благо моему увядающему здоровью.
— Конечно, мама. Идемте, я Вас провожу, – Паулин услужливо протянул ей руку.
Она бросила насмешливый взгляд в мою сторону, потом взъерошила волосики Елисея, и с гордым видом покинула зал, как её величество королева.
Как хорошо, что мне не придется терпеть её присутствие целую неделю, – думала я, убирая со стола.
…Я с Елисеем и десятком его мягких игрушек улеглись на диване, играя в забавную и поучительную игру – в «школки». Малыш обеими руками держал своего любимого песика и вместо него читал по слогам слова из яркой красочной книжки. Потом точно так читала коровка, кошечка, черепаха и остальные «детки». А я только и успевала нахваливать умненьких малышей, правильно соединяющих слоги в слова.
А когда Елисею надоело заниматься чтением, я включила для него телевизор и нашла мультфильмы на детском канале. Изольда Бенедиктовна еще спала, Паулин отлучился по важным делам «ненадолго». А у меня появилось свободное время для себя любимой. Приняв ванну и переодевшись в шелковый пеньюар, я открыла ноутбук, с головой погрузившись в виртуальный мир.
На страничках Стихаря меня порадовал приятный сюрприз. Дюжесиль совсем недавно написал для меня личное сообщение:

Валенсия, доброго времени суток! У Вас очень красивое имя, такое же красивое, как и та очаровательная особа со жгучими рыжими волосами, языки которых разожгли в моем сердце безудержный пожар желания коснуться кончиками пальцев ваших игривых локонов. Ваш образ пленил мой разум, и кажется, что время тяжелыми кандалами замедляет нашу встречу. Но я разорву любые цепи ради возможности увидеть Вас…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 18:23

Разве такое бывает? Мы ведь даже не знакомы, ни разу не виделись, совершенно не знаем друг друга, – думала я обо всем этом. Виртуальная любовь что ли? Скорее увлечение. Но что же ему ответить? Или не отвечать и вовсе? Я ведь замужем, и у нас ничего серьезного не может быть. Или может? Стоп.
Я была в замешательстве. Как часто со мной такое бывает. Перед глазами появляются две чаши весов, словно символ справедливости на стене в зале суда. Весы. Какая чаша перевесит?
Мы можем стать друзьями! У нас много общего, мы творческие люди, – говорил внутренний голос. Отвечу все-таки на это душевное письмо, – решила я.

Не игнорируя души желанья

Не игнорируя души желанья,
я отвечаю строчкой на письмо,
и пальцы трепетным касаньем
стучат по клавишам легко.

Я позволяю локонов касаться
на расстоянии невидимых сетей,
и в виртуальном мире наслаждаться
огнем запрета и страстей...

Безымянные реальности оковы
не подвластны розовым мечтам...
в лабиринте судеб тупиковом
волю я даю своим стихам...

Валенсия.
03.04.2011 19:14

Отправив это стихотворение в ответ Люсьену Дюжесиль, я продолжила разбирать электронную почту, но мысли были где-то далеко. Там где не было никого и ничего, только сказочный тропический остров, словно рай для двух влюбленных. Пенные волны, горячий песок, и беззаботная нега в объятиях сильных и одновременно нежных рук. Рук незнакомого мне человека, писателя, чей образ помутил мой рассудок. И этот розовый туман в моей голове был мне приятен, как чудодейственный бальзам. Проблемой было лишь моё замужество, выражающееся не только кольцом на безымянном пальце. Я не могла себе позволить преступить черту верности, но я и не могла заставить себя не думать о другом мужчине, взбудоражившем мой мир.
— Валюшка, вот ты где, – резкий голос свекрови помешал моим размышлениям. – Будь так любезна, приготовь мне ромашковый чай, – и Изольда Бенедиктовна с королевским видом расселась в мягком кресле, как в троне, не хватало только короны, скипетра и державы в руках.
— Сию минуту, Изольда Бенедиктовна! – я даже играючи присела в реверансе, отчего «графиня» изобразила легкую улыбку на своем заспанном лице. – А тапочки вам не принести? Вы не замерзли?
— Да, спасибо, и от теплых тапочек я бы не отказалась, – видимо, она такая же мерзлячка, как я.
Оставив свекровь в зале, мы Елисеем пошли в кухню заваривать бабушке чай. Я включила электрочайник и засыпала в две чашечки зеленый ромашковый чай, привезенный «графиней» с Архангельска в качестве подарка (а больше она ничего не привезла, даже Елисею, наверное, возраст уже не позволял носиться с тяжелыми чемоданами). Пока закипала вода, я разогрела малышу тарелочку манной каши с сахаром. И приготовив чай, оставила его одного ужинать.
С разносом, на котором кроме двух чашек чая я поместила нарезку сыра и баночку меда, я подходила к залу. Как вдруг, неожиданно для себя самой, я уловила приглушенный звук щелканья клавиш на ноутбуке. Неужели Изольда Бенедиктовна без разрешенья шныряет по моим папкам?
Да. Открыта моя авторская страничка, и свекровь с упоением читает рецензии к моим стихотворениям.
— Зачем включили ноутбук? Кто дал вам это право? – я свекровь за преступлением застала.
— Валенсия, послушай, дорогая? Ты Паулину изменяешь? Я тут прочитала…
О, боже, «Дюжесиль» мне написал любовное посланье, а прочитала его «снежная графиня».
— Да как же так? Что вы себе здесь позволяете? Не смейте больше никогда читать чужие сообщенья, чужие письма и так далее.
— Так, значит, я была права? Ты Паулину неверна.
— Изольда Бенедиктовна, у вас, как погляжу, неоспоримый дар в чужие жизни свой длинный нос без разрешения совать. Не ваше дело! Разберемся сами! Может быть, у нас свободная любовь! Решать мы сами вправе, а вы не лезьте. Хорошо?
— Да что же тут хорошего? Ты за спиной у Паулина крутишь шуры-муры, а я должна, по-твоему, молчать? Нет, дорогуша! Этого не будет? И его денег тебе тоже не видать!
— О, герцогиня, вот вам мой глубокий реверанс, но ваши подозрения несправедливы, мужу я верна! А вы бы, чем читать чужие письма, уж лучше разложили бы пасьянс. Проблем бы было меньше.
— У тебя? Так это еще цветочки! Попляшешь ты у меня еще, Валенсия Викторовна. Я тебя научу порядочности. Ты еще пожалеешь.
— Не угрожайте мне. Я вовсе не боюсь. И совесть каплей горных рек моя чиста.
— Ну, пишут о любви тебе же неспроста?! Давала повод, значит, кокетка, мать твою, блудница, да чтоб мне здесь сквозь землю провалиться. Я выведу тебя на чисту воду!
— Не стоит в вашем возрасте так кипятиться! Расслабьтесь, я знаю, ледяное сердце мне растопить, как снега и зимой не допроситься.
Я мышку вырвала из рук, со злобой сжатую старушкой, и отключила ноутбук.
— Валюшка!
— Изольда Бенедиктовна, по вам большая сцена плачет. Да, вы не лед — вы ограненный бриллиант.
— А ты считала, ты единственный талант?
— Я не считала, не считаю, хватит. Устроили тут пьесу по ролям.
И только звонок в дверь утихомирил нас обоих. Домой вернулся Паулин.
Две чашки чая, излучая тепло и легкий аромат, остались лежать нетронутыми на столике. А Изольда Бенедиктовна, подняв нос кверху, поторопилась встретить сына у дверей. Про тапочки я и не вспомнила тогда, все мысли были о письме. Что же он такого мне там написал? А тут еще свекровь, и Паулин пришел совсем некстати.
Как ни странно, но Изольда Бенедиктовна тогда ничего не сказала Паулину о своих подозрениях. Они спокойно сыграли две партии в шахматы, Елисей кружился вокруг них, играя со своими мягкими игрушками. А я, перемыв посуду, прилегла в детской комнате, предварительно забрав из зала свой ноутбук. Недоброжелательный взгляд ничего хорошего не обещал, но бояться то мне было нечего. И я со спокойной душой и легким трепетом все-таки прочла то письмо, из-за которого «графиня» решила, что я неверная жена.

По-весеннему осенней красотой

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам,
но из плена в глубину простора
ускользнул, переступая грань

своих собственных запретов,
и вопреки сложившейся судьбе,
всей душой влюбленного поэта
вновь мечтаю тайно о весне.

И апрель лавандовым рассветом
разбудил безудержный огонь
в ледяном хвосте кометы,
спрятанном в сознании моем.

Вы, непревзойденной чародейкой
вдохновляете на написанье строк,
и кричат с экрана карамельки
ваших губ, нежнейший лепесток:

Не зацелованная, страстная тигрица,
в душе такой же яркий огонек…
Позвольте влагой ваших губ напиться...
я и готов сгорать как мотылек

от жгучих языков каскадов меди,
что ниспадают огненной рекой
сквозь монитор... мой разум бредит
по-весеннему осенней красотой.

Я думал о Вас, Валенсия! Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 19:43

По-весеннему осенней красотой! И где здесь Изольда Бенедиктовна нашла хоть один намек на наши отношения? Ничего ведь нет! Ну, если не считать миленького приятного стихотворения о «рыжеволосой чародейке с губами цвета карамельки!».

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам…

Так значит, Люсьен Дюжесиль был женат, но теперь разведен. И я стала его музой! Забавно… но отвечать на этот раз я не стала. Мало ли что взбредет в голову моей свекрови. Удалив все письма, не относящиеся к работе, я так и уснула в детской комнате, не дождавшись, когда же закончится очередная партия в шахматы.


Сообщение отредактировал korolevansp - Воскресенье, 18.12.2011, 20:57
 
СообщениеБояться любви – значит бояться жизни,
а тот, кто боится жизни – уже на треть мертв.
Рассел Бертран (1872-1970).

3 апреля 2011 год
В 07.55 мы всей семьей уже были в северной части Донецка, в Киевском районе, где находится наш главный железнодорожный вокзал. На привокзальной площади было многолюдно. Чуть ли не на каждом шагу стояли старушки с протянутой рукой. Немытые цыганские красавицы настойчиво просили «позолотить ручку», бомжи сновали туда-сюда, и неприятный запах снова и снова ударял в нос «боксерской перчаткой реальности». Служащие железнодорожной станции длинными самодельными метелками усердно мели мусор, но чище все-таки не становилось. Компания молодых парней, с самого утра едва держась на ногах, пили и курили, разбрасывая окурки и пустые бутылки по площади. Противный пьяный смех меня раздражал. А еще больше мне не нравилось само воспитание подрастающего поколения.
В вестибюле блестел чистотой напольный кафель. Белые высокие потолки были искусно украшены декоративной лепниной. К окошкам кассы тянулась небольшая очередь. А самое главное – не было той уличной грязи. И я не имею в виду лужи на асфальте.
Поезд Архангельск-Донецк ожидался на 2-ой платформе в 08.11. Туда мы и направились, вновь минуя кучку аморальной молодежи.
Синее безоблачное небо предвещало теплый день. Смелые солнечные лучи щедро пригревали холодную мокрую землю, и весна медленно, но уверенно вступала в свои права. На перроне домашние голуби жадно клевали разбросанные крошки, время от времени прерываясь от резкого шума. А когда заскрипели колеса приближающегося поезда, они поднялись ввысь, оставив свой недоеденный завтрак привокзальной собаке.
С окошка помахала чья-то рука в белой перчатке. Но лица не было видно, и мы с Паулином, переглянувшись, пожали плечами и поторопились подойти ближе к спускающимся приезжим.
Я внимательно рассматривала всех пожилых женщин. Одна была с тростью из неотесанной деревянной палки, в зашитых тапочках и СССР-овских коричневых колготках, в выцветшем платке и неприметном пальто прошлого века. Это точно была не наша «герцогиня». Вторая дама была явно молода для 63-ех летней женщины. Третья в дорогих кожаных ботиночках на шпильке, с ярким макияжем на помятом годами лице, и укутанная кружевной шалью, тоже не могла быть Изольдой Бенедиктовной. Потом спустились двое мужчин, семейная пара, девушка с красным зонтом, и …
— Мама! – и Паулин радостно, расставив руки, побежал ей навстречу.
Однотонное синее классическое пальтишко выделяло эту женщину из серых масс. И никакие разрисованные старушки, желающие скрыть возраст за слоем штукатурки, не шли в сравнение с этой изысканной архангельской «снежной королевой»! Серебряной снежинкой с блестящими белыми камнями красовалась на груди объемная брошь. Янтарные бусы гармонично контрастировали с её безупречным нарядом. Из-под пальто, застегивающимся по задумке модельера только на одну пуговицу, было видно такое же синее платье. Элегантная синяя шляпка с широкими полями была украшена декоративной имитацией павлиньего пера. Белые туфли на низком каблуке, белые перчатки, белая сумочка и белый чемоданчик с металлической ручкой, – значит, все-таки это она махала нам рукой!
Из-под шляпки в мою сторону долетел строгий взгляд голубых глаз. Лицо Изольды Бенедиктовны излучало здоровый ухоженный вид. Хотя из следов косметики лишь бледно-розовая помада прорисовывалась на ее губах. Ни веки, ни ресницы не были накрашены. Она, скорее всего, даже не пользуется ни тональным кремом, ни пудрой. А вот стойкий аромат цветочными нотками я уловила, когда подошла ближе.
— Доброе утро, Изольда Бенедиктовна, – я все еще разбирала на детали её образ, обратив внимание и на белизну её волос. – Как добрались?
— Почти двое суток тряски в поезде измотали меня, – ответила свекровь, наклонившись к Елисею, и протягивая ему свою руку, предварительно сняв перчатку. – Мой внучок так подрос за этот год! Настоящий потомок моего покойного Бориса, те же черты лица, тот же умный взгляд! Да, Елисейка?
— «Ни наю», – застенчиво произнес Елисей, прячась за моей юбкой.
— Мама, давайте отойдем, мы мешаем другим приезжим и встречающим, – Паулин взял из её рук чемоданчик на колесиках, и под локоть повел маму в сторону привокзального кафе.
— Да «Павлинчик»!
Как же мне не нравилось это перевернутое имя. Хватило же фантазии назвать сына «Паулин»? Хотя, что в этом удивительного? У Изольды Бенедиктовны мания величия появилась, наверно, с самого рождения. А павлин, как известно, царская птица.
— Мама, сколько раз Вам повторять, что я уже давно не мальчик, и не надо так меня называть, тем более в общественном месте. Я Паулин Борисович. И никак иначе, запомните это.
— Не правда ли чудесная погода! – умела «графиня» перепрыгивать с темы на тему. – Валенсия, а ты знаешь какой завтра день?
— Понедельник! – радостно заявила я. К счастью, мне завтра на работу! Но вслух я этого, естественно, не сказала. – 4 апреля. А что?
— А то, что погода сегодня хорошая! И чтоб ты знала, 4 апреля почитается память священномученика Василия Анкирского, которого в народе называют Василием Теплым.
— И все Вы знаете, мама! – улыбнулся Паулин, переводя взгляд на меня.
— Конечно, сынок, мне же не 26 лет, как твоей жене.
Я знала, что Изольда Бенедиктовна считает разницу в 16 лет недопустимой, и хотела бы вместо меня видеть невесткой 40-ка летнюю женщину, которая еще бы знала от корки до корки библию и народный календарь со всеми приметами. Но я не такая, и свекровь не упускала возможности напомнить мне об этом.
— Уважаемая Изольда Бенедиктовна, торжественно обещаю вам, что к 63-ем годам постараюсь запомнить, когда почитают память Теплого Василия, а когда Теплого Алексея!
«Графиня» искоса одарила меня требовательным взглядом, ничего не говоря, а Паулин демонстративно покашлял, намекая мне быть, наверное, тактичнее и терпимее к его маме.
Мы вошли в полупустое кафе. Первое что сделала «графиня» это присела на уровне первого столика и провела пальцем в белой перчатке по столешнице. Я ничуть этому не удивилась, как и серому пятну на её, несомненно, дорогой перчатке.
— Куда вы меня привели? Эта забегаловка ниже моего достоинства. А сидения? Вы посмотрите.
Сидения, насколько я поняла, были вымыты грязной тряпкой. И разводы на поверхности были вовсе не приемлемы для нашей «королевской особы».
— Но в прошлом году мы довольно хорошо здесь посидели, мама, и Вы ни на что не жаловались? – удивился Паулин.
Кафе на самом деле было не настолько плохим. Его единственный минус, с моей точки зрения, был в завышенных ценах. И поэтому сюда заходило мало посетителей. Но атмосфера была довольно приятной, если не считать невымытого как следует стола и стульев. По крайней мере, здесь чувствовалось присутствие современного ремонта с элементами отделки в стиле «хай тек». Натяжные потолки отражали свет из пластиковых окон, горели софиты, за барной стойкой аккуратный официант поправлял черную бабочку на белом воротничке рубашке. Играла приятная симфоническая музыка, как под заказ для нашей гостьи. Но Изольда Бенедиктовна, скривив недовольную гримасу, уже хотела выйти наружу.
— Какой чудный запах кофе! – голос пожилого мужчины неожиданно появившегося с ниоткуда остановил «графиню» у двери.
Она окинула взором всё кафе. Что за мысль пронеслась в её голове, осталось загадкой, но решительные шаги привели нашу пани к стойке.
— Три кофе, молочный коктейль и 4 свежие булочки, – тоном королевской особы, гордо поднимая подбородок, сделала свекровь свой заказ. – И, пожалуйста, посадите нас за самый чистый столик. Или они у вас все такие, как тот, что у входа?
— Прошу следовать за мной, – молодой официант в белой рубашке со смущенным лицом повел нас к столикам между желтыми диванчиками.
В его руках было чистое полотенце, которым он старательно натер и без того чистый стол и два мягких дивана. Мы с Паулином опять переглянулись, и мне почему-то стало его немного жалко. Ведь ему целую неделю придется во всем угождать своей маме, которая вечно всем была недовольна.
— Я 42 часа тряслась в поезде, плюс еще около 5-ти часов провела на московском вокзале, ожидая пересадки. Итого почти двое суток! – возмущалась Изольда Бенедиктовна, усаживаясь поудобнее. – И это еще называется «самый быстрый маршрут»?
— Мама, Вам надо было лететь самолетом. Это заняло бы меньше времени, – предложил Паулин.
— Самолеты падают. А сколько сейчас террористов?! Уж лучше поездом.
Пока мы пили кофе в прикуску с хрустящей булочкой, Изольда Бенедиктовна безустанно рассказывала об авиакатастрофах и репортажах телевизионных журналистов с мест событий. Нам же оставалось только слушать и соглашаться с ее доводами относительно небезопасности воздушных передвижений.
Но это были только цветочки. Приехав, домой, Изольда Бенедиктовна не смогла не сделать хотя бы нескольких замечаний. Это была бы не наша «графиня»!
— У вас воняет кошатиной, – заявила она с порога. – Кошачий лоток нужно тщательно мыть с белизной, Валюшка!
— Именно этим я и планировала сейчас заняться, – и на самом деле запах в квартире был катастрофически испорчен нашей Мурчелой.
Разувшись и повесив на вешалку свой плащик, я взяла лоток и пошла с ним в ванную. Шум воды отвлек меня от мыслей о приезде свекрови, но не надолго.
— Ты моешь вонючий горшок в ванне? – округлила глаза «свекровушка».
— А, по-вашему, я должна мыть его в кухонной раковине? – я специальной мочалкой вспенила моющее средство, и продолжала натирать лоток.
— Вот говорила вам, покупайте дом. Нет, вы купили эту квартиру. Так кошечка делала бы свои дела на улице, и не приходилось бы мыть горшок в ванне.
— Вот осталось нам только под кошечку подстраиваться, – ну, хоть Паулин пришел спасти меня от своей назойливой мамочки.
— Сынок, при чем здесь подстраиваться? – и снова длинная лекция о достоинствах частного дома…
А потом – совместное приготовление праздничного обеда. Не зря я с самого утра выпила две капсулы успокоительного состава: корень валерианы лекарственной, страстоцвет и шишки шмеля. Теперь мне не были особо страшны волнения и нервное напряжение, я надеялась, что смогу держать себя в руках, не поддаваясь на провокации свекрови. А она так и старалась ужалить, как оса.
— Вот, зачем тебе кухонный комбайн? Пищу нужно готовить своими руками, так она получается вкуснее.
— А с комбайном быстрее!
— А посудомоечную машину еще не купили?
— Вы знаете, Изольда Бенедиктовна, мне не тяжело помыть три тарелки вручную!
Потом очередной длинный монолог свекрови ввел меня в полусонное состояние, и я машинально заканчивала приготовление окрошки, селедки под шубой, блинчиков с маслом и красной икрой, при этом не забывая поглядывать на фаршированный болгарский перец, томившийся на слабом огне.
Паулин лишь изредка появлялся на кухне, контролируя процесс приготовления обеда. А Елисей и вовсе в 13.00, как по расписанию лег спать.

Изольда Бенедиктовна, как истинная леди, к обеду сменила наряд. Теперь на ней было строгое зеленоватое платье с высоким вырезом и жемчужные классические бусы в ансамбле с серьгами и довольно интересной брошью в виде веточки ландыша. Такая шикарная женщина, и одна, – мелькнула мысль у меня в голове и тут же погасла.
За столом, накрытым по случаю приезда свекрови не в кухне, а в зале, было бы очень скучно, если бы не сама Изольда Бенедиктовна, неиссякаемой энергией которой можно было удивляться и удивляться.
— Валюшка, как поживают твои родители? Не перебрались ли еще со своего приморского курорта в какой-нибудь приличный город? – отпивая глоточек шампанского, поинтересовалась «графиня».
— Нет, конечно! Разве плохо жить на берегу моря?! Еще и в собственном доме?! Даже если бы им предложили пентхауз – квартиру, вид из которой открывается на все четыре стороны света, где нет соседей (только снизу), они бы не согласились! – это было правдой.
— Я их понимаю. Я тоже люблю свой дом. А вот наши дети, и ты, и Паулин выбрали эту крохотную квартиру. Здесь и душе разгуляться негде, а если пригласить полсотни гостей? – она обвела весь зал взглядом, и на несколько секунд замолчала, откусывая кусочек блинчика, завернутого трубочкой.
— А для полсотни гостей можно заказать на вечер уютное кафе! – ответила я.
— Валюшка, ты вся в маму. Такая же сообразительная и порой просто непредсказуемая натура. А вот внешне ты больше похожа на отца.
Что она этим хотела сказать? На кого бы я ни была похожа, а спорить со свекровью у меня не было ни малейшего желания. И я не в первый раз надела свою любимую маску скромности, производящую на людей впечатление застенчивой и робкой Валенсии. Но на самом деле я наблюдала, слушала и все запоминала. А память у меня очень хорошая!
— Если бы ты знала, как тебе повезло, что у тебя есть Паулин – тот, на кого можно положиться, человек, которого воспитала такая женщина, как я! – мысленно я с неё улыбалась (её нужно было назвать Паулиной за способность раскрывать павлиний хвост). – Мой Паулин помог создать тебе надежный и уютный семейный очаг, ты пылинки с него сдувать должна!
Мой муженек сидел с довольным лицом. Еще бы: мамочка захвалила! Только для любой матери её дети всегда самые лучшие.
— Валенсия, ты со мной не согласна?
— Насчет пылинок или вашего воспитания, или моего везения? – и как по заказу заиграла мелодия на моем телефоне. – Извините, – и я вышла из-за стола.
Это был Мануил Александрович. Я закрыла за собой дверь, и, ответив на звонок, пошла разговаривать в нашу спальню.
Весеннее солнышко озорными лучиками играло с зелеными листьями драцены. Свет полосками заливал комнату через приоткрытые жалюзи. В спальне было почти тихо, спокойно, и мягкая кровать заманила меня прилечь на краешек.
Приятный мужской голос на линии вводил меня в курс дел относительно творческого вечера в Одессе, время проведения которого было уже не за горами.
— Валенсия Викторовна, сообщаю вам, как победителю прошедших туров всеукраинского стихотворного конкурса следующее: Вы вышли в большой открытый финал! – я чувствовала его улыбку, хотя по телефону и не могла видеть лица поэта Верпиского. – Вам предстоит прочесть 4-ое и 5-ое стихотворение из вашей конкурсной подборки со сцены Дворца Культуры в Одессе 07.04.2011 года.
— Отлично, Мануил Александрович! 4-ое и 5-ое, значит, 4-ое и 5-ое! – я была очень довольна выходом в большой открытый финал.
— Валенсия Викторовна, а вы ознакомлены со списком всех участников? – загадочно произнес все тот же приятный голос.
— Всех? – я задумалась. – Нет. Но я знаю, что очень много известных творческих людей подали заявки на участие.
— Дело в том, Валенсия, что вами сегодня интересовался один писатель, поэт и художник в одном лице, – признаюсь честно, я была заинтригована.
— И кто же это? – любопытству не было придела.
— Это француз Люсьен Дюжесиль. Вам это имя о чем-нибудь говорит?
Дюжесиль! Так он француз! Как тесен мир! И я смогу воочию увидеть этого красивого мужчину в черном костюме, читающего со сцены свои лучшие произведения! Я уже хочу в Одессу! Поскорее бы! – размечталась я, позабыв на миг о самом Мануиле Александровиче, ожидающем ответа.
— Да, я читала стихи «Дюжесиля»! Я в восторге от глубины его души!!! – и это была истинная правда.
— Что же, значит, вы знаете своего соперника в лицо, так сказать, ибо есть такая вероятность, что один из вас станет победителем нашего конкурса и получит кругленькую сумму наличных!
— Пусть победит сильнейший! – а мысленно я даже не думала о награждении, главнее было для меня убедиться, что «Дюжесиль» полноценный мужчина: с парой рук, парой глаз… и такой же красавчик, как на фото!
— Так и будет, Валенсия. Да, и вот еще что: постарайтесь быть в Одессе к вечеру 6 апреля.
— Безусловно, Мануил Александрович. А что конкретно хотел обо мне узнать Дюжесиль? Вы лично встречались? Или…
— Я получил от него электронное письмо с вопросом «Валенсия Перольская и 7фиалок это один и тот же писатель?», и я лишь подтвердил его слова.
— Спасибо за информацию, Мануил Александрович, – а вот мысленно я прокручивала сложившуюся ситуацию: значит, Дюжесиль знает кто я такая.
— Всегда к вашим услугам, Валенсия, и до связи. Как только появятся какие-либо новости, я вам обязательно сообщу.
— Вы очень любезны, спасибо. До связи.

Экран телефона погас, и я, утопая в мягкой постели, закрыла глаза, вспоминая фотографию нежного принца – француза Люсьена Дюжесиль. Получается «Дюжесиль» вовсе не псевдоним, а фамилия. А если это два разных человека? В любом случае, в ближайшее время я разгадаю эту загадку!
Шорох в детской отвлек меня от своих рассуждений, и я, поправив постель, поспешила к Елисею. Мой малыш уже проснулся. И мы вместе подошли к закрытой двери в зал, сквозь которую отчетливо была слышна непрерывная речь Изольды Бенедиктовны. И говорила она обо мне: «Валенсия непредсказуемая. В её внутренний мир так просто не проникнешь. Я, например, с трудом догадываюсь, о чем она думает. Не знаю, как ты с ней живешь?»
— Мама, Валенсия хорошая, – говорил Паулин негромко, – она часто уступает мне, мы не конфликтуем по пустякам. А о чем она думает мне все равно. Она творческая натура и постоянно летает где-то в облаках. Я с этим давно уже смирился.
— Я бы на твоем месте не была столь безразлична к её мыслям. А что если у неё есть другой мужчина?
Выслушивать дальше этот разговор за закрытой дверью я не стала. Подняв Елисея на руки, мы резко ворвались в комнату, слегка смутив «снежную королеву». И при мне она не решилась продолжить тему о другом мужчине, переключив все свое внимание на еще сонного Елисейку.
— Дорогой, сегодня в ДК проводится вечер «Кому за **». Вы не желаете вывести маму в свет?
Изольда Бенедиктовна скривила недовольно тонкие губы, поморщила носик в знак протеста, и Паулину ничего не оставалось делать, как только предложить маме партию в шахматы. В любом случае «графиню» нужно было развлекать.
— У меня по расписания уже должен был начаться дневной сон. А еще и эта утомительная дорога. Пожалуй, я прилягу на часок-другой. А вечером куда-нибудь сходим, – Изольда Бенедиктовна как всегда все решила за всех.
— Я расстелю вам диван, только сначала со стола приберу, – я уже подхватила пустые тарелки и хотела нести их в кухню.
— Диван? – она демонстративно впилась в него всей пятерней. – У меня проблемы с позвоночником. Если вы не против, я буду спать в вашей спальне. Целую неделю. Ваш ортопедический матрац послужит во благо моему увядающему здоровью.
— Конечно, мама. Идемте, я Вас провожу, – Паулин услужливо протянул ей руку.
Она бросила насмешливый взгляд в мою сторону, потом взъерошила волосики Елисея, и с гордым видом покинула зал, как её величество королева.
Как хорошо, что мне не придется терпеть её присутствие целую неделю, – думала я, убирая со стола.
…Я с Елисеем и десятком его мягких игрушек улеглись на диване, играя в забавную и поучительную игру – в «школки». Малыш обеими руками держал своего любимого песика и вместо него читал по слогам слова из яркой красочной книжки. Потом точно так читала коровка, кошечка, черепаха и остальные «детки». А я только и успевала нахваливать умненьких малышей, правильно соединяющих слоги в слова.
А когда Елисею надоело заниматься чтением, я включила для него телевизор и нашла мультфильмы на детском канале. Изольда Бенедиктовна еще спала, Паулин отлучился по важным делам «ненадолго». А у меня появилось свободное время для себя любимой. Приняв ванну и переодевшись в шелковый пеньюар, я открыла ноутбук, с головой погрузившись в виртуальный мир.
На страничках Стихаря меня порадовал приятный сюрприз. Дюжесиль совсем недавно написал для меня личное сообщение:

Валенсия, доброго времени суток! У Вас очень красивое имя, такое же красивое, как и та очаровательная особа со жгучими рыжими волосами, языки которых разожгли в моем сердце безудержный пожар желания коснуться кончиками пальцев ваших игривых локонов. Ваш образ пленил мой разум, и кажется, что время тяжелыми кандалами замедляет нашу встречу. Но я разорву любые цепи ради возможности увидеть Вас…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 18:23

Разве такое бывает? Мы ведь даже не знакомы, ни разу не виделись, совершенно не знаем друг друга, – думала я обо всем этом. Виртуальная любовь что ли? Скорее увлечение. Но что же ему ответить? Или не отвечать и вовсе? Я ведь замужем, и у нас ничего серьезного не может быть. Или может? Стоп.
Я была в замешательстве. Как часто со мной такое бывает. Перед глазами появляются две чаши весов, словно символ справедливости на стене в зале суда. Весы. Какая чаша перевесит?
Мы можем стать друзьями! У нас много общего, мы творческие люди, – говорил внутренний голос. Отвечу все-таки на это душевное письмо, – решила я.

Не игнорируя души желанья

Не игнорируя души желанья,
я отвечаю строчкой на письмо,
и пальцы трепетным касаньем
стучат по клавишам легко.

Я позволяю локонов касаться
на расстоянии невидимых сетей,
и в виртуальном мире наслаждаться
огнем запрета и страстей...

Безымянные реальности оковы
не подвластны розовым мечтам...
в лабиринте судеб тупиковом
волю я даю своим стихам...

Валенсия.
03.04.2011 19:14

Отправив это стихотворение в ответ Люсьену Дюжесиль, я продолжила разбирать электронную почту, но мысли были где-то далеко. Там где не было никого и ничего, только сказочный тропический остров, словно рай для двух влюбленных. Пенные волны, горячий песок, и беззаботная нега в объятиях сильных и одновременно нежных рук. Рук незнакомого мне человека, писателя, чей образ помутил мой рассудок. И этот розовый туман в моей голове был мне приятен, как чудодейственный бальзам. Проблемой было лишь моё замужество, выражающееся не только кольцом на безымянном пальце. Я не могла себе позволить преступить черту верности, но я и не могла заставить себя не думать о другом мужчине, взбудоражившем мой мир.
— Валюшка, вот ты где, – резкий голос свекрови помешал моим размышлениям. – Будь так любезна, приготовь мне ромашковый чай, – и Изольда Бенедиктовна с королевским видом расселась в мягком кресле, как в троне, не хватало только короны, скипетра и державы в руках.
— Сию минуту, Изольда Бенедиктовна! – я даже играючи присела в реверансе, отчего «графиня» изобразила легкую улыбку на своем заспанном лице. – А тапочки вам не принести? Вы не замерзли?
— Да, спасибо, и от теплых тапочек я бы не отказалась, – видимо, она такая же мерзлячка, как я.
Оставив свекровь в зале, мы Елисеем пошли в кухню заваривать бабушке чай. Я включила электрочайник и засыпала в две чашечки зеленый ромашковый чай, привезенный «графиней» с Архангельска в качестве подарка (а больше она ничего не привезла, даже Елисею, наверное, возраст уже не позволял носиться с тяжелыми чемоданами). Пока закипала вода, я разогрела малышу тарелочку манной каши с сахаром. И приготовив чай, оставила его одного ужинать.
С разносом, на котором кроме двух чашек чая я поместила нарезку сыра и баночку меда, я подходила к залу. Как вдруг, неожиданно для себя самой, я уловила приглушенный звук щелканья клавиш на ноутбуке. Неужели Изольда Бенедиктовна без разрешенья шныряет по моим папкам?
Да. Открыта моя авторская страничка, и свекровь с упоением читает рецензии к моим стихотворениям.
— Зачем включили ноутбук? Кто дал вам это право? – я свекровь за преступлением застала.
— Валенсия, послушай, дорогая? Ты Паулину изменяешь? Я тут прочитала…
О, боже, «Дюжесиль» мне написал любовное посланье, а прочитала его «снежная графиня».
— Да как же так? Что вы себе здесь позволяете? Не смейте больше никогда читать чужие сообщенья, чужие письма и так далее.
— Так, значит, я была права? Ты Паулину неверна.
— Изольда Бенедиктовна, у вас, как погляжу, неоспоримый дар в чужие жизни свой длинный нос без разрешения совать. Не ваше дело! Разберемся сами! Может быть, у нас свободная любовь! Решать мы сами вправе, а вы не лезьте. Хорошо?
— Да что же тут хорошего? Ты за спиной у Паулина крутишь шуры-муры, а я должна, по-твоему, молчать? Нет, дорогуша! Этого не будет? И его денег тебе тоже не видать!
— О, герцогиня, вот вам мой глубокий реверанс, но ваши подозрения несправедливы, мужу я верна! А вы бы, чем читать чужие письма, уж лучше разложили бы пасьянс. Проблем бы было меньше.
— У тебя? Так это еще цветочки! Попляшешь ты у меня еще, Валенсия Викторовна. Я тебя научу порядочности. Ты еще пожалеешь.
— Не угрожайте мне. Я вовсе не боюсь. И совесть каплей горных рек моя чиста.
— Ну, пишут о любви тебе же неспроста?! Давала повод, значит, кокетка, мать твою, блудница, да чтоб мне здесь сквозь землю провалиться. Я выведу тебя на чисту воду!
— Не стоит в вашем возрасте так кипятиться! Расслабьтесь, я знаю, ледяное сердце мне растопить, как снега и зимой не допроситься.
Я мышку вырвала из рук, со злобой сжатую старушкой, и отключила ноутбук.
— Валюшка!
— Изольда Бенедиктовна, по вам большая сцена плачет. Да, вы не лед — вы ограненный бриллиант.
— А ты считала, ты единственный талант?
— Я не считала, не считаю, хватит. Устроили тут пьесу по ролям.
И только звонок в дверь утихомирил нас обоих. Домой вернулся Паулин.
Две чашки чая, излучая тепло и легкий аромат, остались лежать нетронутыми на столике. А Изольда Бенедиктовна, подняв нос кверху, поторопилась встретить сына у дверей. Про тапочки я и не вспомнила тогда, все мысли были о письме. Что же он такого мне там написал? А тут еще свекровь, и Паулин пришел совсем некстати.
Как ни странно, но Изольда Бенедиктовна тогда ничего не сказала Паулину о своих подозрениях. Они спокойно сыграли две партии в шахматы, Елисей кружился вокруг них, играя со своими мягкими игрушками. А я, перемыв посуду, прилегла в детской комнате, предварительно забрав из зала свой ноутбук. Недоброжелательный взгляд ничего хорошего не обещал, но бояться то мне было нечего. И я со спокойной душой и легким трепетом все-таки прочла то письмо, из-за которого «графиня» решила, что я неверная жена.

По-весеннему осенней красотой

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам,
но из плена в глубину простора
ускользнул, переступая грань

своих собственных запретов,
и вопреки сложившейся судьбе,
всей душой влюбленного поэта
вновь мечтаю тайно о весне.

И апрель лавандовым рассветом
разбудил безудержный огонь
в ледяном хвосте кометы,
спрятанном в сознании моем.

Вы, непревзойденной чародейкой
вдохновляете на написанье строк,
и кричат с экрана карамельки
ваших губ, нежнейший лепесток:

Не зацелованная, страстная тигрица,
в душе такой же яркий огонек…
Позвольте влагой ваших губ напиться...
я и готов сгорать как мотылек

от жгучих языков каскадов меди,
что ниспадают огненной рекой
сквозь монитор... мой разум бредит
по-весеннему осенней красотой.

Я думал о Вас, Валенсия! Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 19:43

По-весеннему осенней красотой! И где здесь Изольда Бенедиктовна нашла хоть один намек на наши отношения? Ничего ведь нет! Ну, если не считать миленького приятного стихотворения о «рыжеволосой чародейке с губами цвета карамельки!».

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам…

Так значит, Люсьен Дюжесиль был женат, но теперь разведен. И я стала его музой! Забавно… но отвечать на этот раз я не стала. Мало ли что взбредет в голову моей свекрови. Удалив все письма, не относящиеся к работе, я так и уснула в детской комнате, не дождавшись, когда же закончится очередная партия в шахматы.

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 20:39
СообщениеБояться любви – значит бояться жизни,
а тот, кто боится жизни – уже на треть мертв.
Рассел Бертран (1872-1970).

3 апреля 2011 год
В 07.55 мы всей семьей уже были в северной части Донецка, в Киевском районе, где находится наш главный железнодорожный вокзал. На привокзальной площади было многолюдно. Чуть ли не на каждом шагу стояли старушки с протянутой рукой. Немытые цыганские красавицы настойчиво просили «позолотить ручку», бомжи сновали туда-сюда, и неприятный запах снова и снова ударял в нос «боксерской перчаткой реальности». Служащие железнодорожной станции длинными самодельными метелками усердно мели мусор, но чище все-таки не становилось. Компания молодых парней, с самого утра едва держась на ногах, пили и курили, разбрасывая окурки и пустые бутылки по площади. Противный пьяный смех меня раздражал. А еще больше мне не нравилось само воспитание подрастающего поколения.
В вестибюле блестел чистотой напольный кафель. Белые высокие потолки были искусно украшены декоративной лепниной. К окошкам кассы тянулась небольшая очередь. А самое главное – не было той уличной грязи. И я не имею в виду лужи на асфальте.
Поезд Архангельск-Донецк ожидался на 2-ой платформе в 08.11. Туда мы и направились, вновь минуя кучку аморальной молодежи.
Синее безоблачное небо предвещало теплый день. Смелые солнечные лучи щедро пригревали холодную мокрую землю, и весна медленно, но уверенно вступала в свои права. На перроне домашние голуби жадно клевали разбросанные крошки, время от времени прерываясь от резкого шума. А когда заскрипели колеса приближающегося поезда, они поднялись ввысь, оставив свой недоеденный завтрак привокзальной собаке.
С окошка помахала чья-то рука в белой перчатке. Но лица не было видно, и мы с Паулином, переглянувшись, пожали плечами и поторопились подойти ближе к спускающимся приезжим.
Я внимательно рассматривала всех пожилых женщин. Одна была с тростью из неотесанной деревянной палки, в зашитых тапочках и СССР-овских коричневых колготках, в выцветшем платке и неприметном пальто прошлого века. Это точно была не наша «герцогиня». Вторая дама была явно молода для 63-ех летней женщины. Третья в дорогих кожаных ботиночках на шпильке, с ярким макияжем на помятом годами лице, и укутанная кружевной шалью, тоже не могла быть Изольдой Бенедиктовной. Потом спустились двое мужчин, семейная пара, девушка с красным зонтом, и …
— Мама! – и Паулин радостно, расставив руки, побежал ей навстречу.
Однотонное синее классическое пальтишко выделяло эту женщину из серых масс. И никакие разрисованные старушки, желающие скрыть возраст за слоем штукатурки, не шли в сравнение с этой изысканной архангельской «снежной королевой»! Серебряной снежинкой с блестящими белыми камнями красовалась на груди объемная брошь. Янтарные бусы гармонично контрастировали с её безупречным нарядом. Из-под пальто, застегивающимся по задумке модельера только на одну пуговицу, было видно такое же синее платье. Элегантная синяя шляпка с широкими полями была украшена декоративной имитацией павлиньего пера. Белые туфли на низком каблуке, белые перчатки, белая сумочка и белый чемоданчик с металлической ручкой, – значит, все-таки это она махала нам рукой!
Из-под шляпки в мою сторону долетел строгий взгляд голубых глаз. Лицо Изольды Бенедиктовны излучало здоровый ухоженный вид. Хотя из следов косметики лишь бледно-розовая помада прорисовывалась на ее губах. Ни веки, ни ресницы не были накрашены. Она, скорее всего, даже не пользуется ни тональным кремом, ни пудрой. А вот стойкий аромат цветочными нотками я уловила, когда подошла ближе.
— Доброе утро, Изольда Бенедиктовна, – я все еще разбирала на детали её образ, обратив внимание и на белизну её волос. – Как добрались?
— Почти двое суток тряски в поезде измотали меня, – ответила свекровь, наклонившись к Елисею, и протягивая ему свою руку, предварительно сняв перчатку. – Мой внучок так подрос за этот год! Настоящий потомок моего покойного Бориса, те же черты лица, тот же умный взгляд! Да, Елисейка?
— «Ни наю», – застенчиво произнес Елисей, прячась за моей юбкой.
— Мама, давайте отойдем, мы мешаем другим приезжим и встречающим, – Паулин взял из её рук чемоданчик на колесиках, и под локоть повел маму в сторону привокзального кафе.
— Да «Павлинчик»!
Как же мне не нравилось это перевернутое имя. Хватило же фантазии назвать сына «Паулин»? Хотя, что в этом удивительного? У Изольды Бенедиктовны мания величия появилась, наверно, с самого рождения. А павлин, как известно, царская птица.
— Мама, сколько раз Вам повторять, что я уже давно не мальчик, и не надо так меня называть, тем более в общественном месте. Я Паулин Борисович. И никак иначе, запомните это.
— Не правда ли чудесная погода! – умела «графиня» перепрыгивать с темы на тему. – Валенсия, а ты знаешь какой завтра день?
— Понедельник! – радостно заявила я. К счастью, мне завтра на работу! Но вслух я этого, естественно, не сказала. – 4 апреля. А что?
— А то, что погода сегодня хорошая! И чтоб ты знала, 4 апреля почитается память священномученика Василия Анкирского, которого в народе называют Василием Теплым.
— И все Вы знаете, мама! – улыбнулся Паулин, переводя взгляд на меня.
— Конечно, сынок, мне же не 26 лет, как твоей жене.
Я знала, что Изольда Бенедиктовна считает разницу в 16 лет недопустимой, и хотела бы вместо меня видеть невесткой 40-ка летнюю женщину, которая еще бы знала от корки до корки библию и народный календарь со всеми приметами. Но я не такая, и свекровь не упускала возможности напомнить мне об этом.
— Уважаемая Изольда Бенедиктовна, торжественно обещаю вам, что к 63-ем годам постараюсь запомнить, когда почитают память Теплого Василия, а когда Теплого Алексея!
«Графиня» искоса одарила меня требовательным взглядом, ничего не говоря, а Паулин демонстративно покашлял, намекая мне быть, наверное, тактичнее и терпимее к его маме.
Мы вошли в полупустое кафе. Первое что сделала «графиня» это присела на уровне первого столика и провела пальцем в белой перчатке по столешнице. Я ничуть этому не удивилась, как и серому пятну на её, несомненно, дорогой перчатке.
— Куда вы меня привели? Эта забегаловка ниже моего достоинства. А сидения? Вы посмотрите.
Сидения, насколько я поняла, были вымыты грязной тряпкой. И разводы на поверхности были вовсе не приемлемы для нашей «королевской особы».
— Но в прошлом году мы довольно хорошо здесь посидели, мама, и Вы ни на что не жаловались? – удивился Паулин.
Кафе на самом деле было не настолько плохим. Его единственный минус, с моей точки зрения, был в завышенных ценах. И поэтому сюда заходило мало посетителей. Но атмосфера была довольно приятной, если не считать невымытого как следует стола и стульев. По крайней мере, здесь чувствовалось присутствие современного ремонта с элементами отделки в стиле «хай тек». Натяжные потолки отражали свет из пластиковых окон, горели софиты, за барной стойкой аккуратный официант поправлял черную бабочку на белом воротничке рубашке. Играла приятная симфоническая музыка, как под заказ для нашей гостьи. Но Изольда Бенедиктовна, скривив недовольную гримасу, уже хотела выйти наружу.
— Какой чудный запах кофе! – голос пожилого мужчины неожиданно появившегося с ниоткуда остановил «графиню» у двери.
Она окинула взором всё кафе. Что за мысль пронеслась в её голове, осталось загадкой, но решительные шаги привели нашу пани к стойке.
— Три кофе, молочный коктейль и 4 свежие булочки, – тоном королевской особы, гордо поднимая подбородок, сделала свекровь свой заказ. – И, пожалуйста, посадите нас за самый чистый столик. Или они у вас все такие, как тот, что у входа?
— Прошу следовать за мной, – молодой официант в белой рубашке со смущенным лицом повел нас к столикам между желтыми диванчиками.
В его руках было чистое полотенце, которым он старательно натер и без того чистый стол и два мягких дивана. Мы с Паулином опять переглянулись, и мне почему-то стало его немного жалко. Ведь ему целую неделю придется во всем угождать своей маме, которая вечно всем была недовольна.
— Я 42 часа тряслась в поезде, плюс еще около 5-ти часов провела на московском вокзале, ожидая пересадки. Итого почти двое суток! – возмущалась Изольда Бенедиктовна, усаживаясь поудобнее. – И это еще называется «самый быстрый маршрут»?
— Мама, Вам надо было лететь самолетом. Это заняло бы меньше времени, – предложил Паулин.
— Самолеты падают. А сколько сейчас террористов?! Уж лучше поездом.
Пока мы пили кофе в прикуску с хрустящей булочкой, Изольда Бенедиктовна безустанно рассказывала об авиакатастрофах и репортажах телевизионных журналистов с мест событий. Нам же оставалось только слушать и соглашаться с ее доводами относительно небезопасности воздушных передвижений.
Но это были только цветочки. Приехав, домой, Изольда Бенедиктовна не смогла не сделать хотя бы нескольких замечаний. Это была бы не наша «графиня»!
— У вас воняет кошатиной, – заявила она с порога. – Кошачий лоток нужно тщательно мыть с белизной, Валюшка!
— Именно этим я и планировала сейчас заняться, – и на самом деле запах в квартире был катастрофически испорчен нашей Мурчелой.
Разувшись и повесив на вешалку свой плащик, я взяла лоток и пошла с ним в ванную. Шум воды отвлек меня от мыслей о приезде свекрови, но не надолго.
— Ты моешь вонючий горшок в ванне? – округлила глаза «свекровушка».
— А, по-вашему, я должна мыть его в кухонной раковине? – я специальной мочалкой вспенила моющее средство, и продолжала натирать лоток.
— Вот говорила вам, покупайте дом. Нет, вы купили эту квартиру. Так кошечка делала бы свои дела на улице, и не приходилось бы мыть горшок в ванне.
— Вот осталось нам только под кошечку подстраиваться, – ну, хоть Паулин пришел спасти меня от своей назойливой мамочки.
— Сынок, при чем здесь подстраиваться? – и снова длинная лекция о достоинствах частного дома…
А потом – совместное приготовление праздничного обеда. Не зря я с самого утра выпила две капсулы успокоительного состава: корень валерианы лекарственной, страстоцвет и шишки шмеля. Теперь мне не были особо страшны волнения и нервное напряжение, я надеялась, что смогу держать себя в руках, не поддаваясь на провокации свекрови. А она так и старалась ужалить, как оса.
— Вот, зачем тебе кухонный комбайн? Пищу нужно готовить своими руками, так она получается вкуснее.
— А с комбайном быстрее!
— А посудомоечную машину еще не купили?
— Вы знаете, Изольда Бенедиктовна, мне не тяжело помыть три тарелки вручную!
Потом очередной длинный монолог свекрови ввел меня в полусонное состояние, и я машинально заканчивала приготовление окрошки, селедки под шубой, блинчиков с маслом и красной икрой, при этом не забывая поглядывать на фаршированный болгарский перец, томившийся на слабом огне.
Паулин лишь изредка появлялся на кухне, контролируя процесс приготовления обеда. А Елисей и вовсе в 13.00, как по расписанию лег спать.

Изольда Бенедиктовна, как истинная леди, к обеду сменила наряд. Теперь на ней было строгое зеленоватое платье с высоким вырезом и жемчужные классические бусы в ансамбле с серьгами и довольно интересной брошью в виде веточки ландыша. Такая шикарная женщина, и одна, – мелькнула мысль у меня в голове и тут же погасла.
За столом, накрытым по случаю приезда свекрови не в кухне, а в зале, было бы очень скучно, если бы не сама Изольда Бенедиктовна, неиссякаемой энергией которой можно было удивляться и удивляться.
— Валюшка, как поживают твои родители? Не перебрались ли еще со своего приморского курорта в какой-нибудь приличный город? – отпивая глоточек шампанского, поинтересовалась «графиня».
— Нет, конечно! Разве плохо жить на берегу моря?! Еще и в собственном доме?! Даже если бы им предложили пентхауз – квартиру, вид из которой открывается на все четыре стороны света, где нет соседей (только снизу), они бы не согласились! – это было правдой.
— Я их понимаю. Я тоже люблю свой дом. А вот наши дети, и ты, и Паулин выбрали эту крохотную квартиру. Здесь и душе разгуляться негде, а если пригласить полсотни гостей? – она обвела весь зал взглядом, и на несколько секунд замолчала, откусывая кусочек блинчика, завернутого трубочкой.
— А для полсотни гостей можно заказать на вечер уютное кафе! – ответила я.
— Валюшка, ты вся в маму. Такая же сообразительная и порой просто непредсказуемая натура. А вот внешне ты больше похожа на отца.
Что она этим хотела сказать? На кого бы я ни была похожа, а спорить со свекровью у меня не было ни малейшего желания. И я не в первый раз надела свою любимую маску скромности, производящую на людей впечатление застенчивой и робкой Валенсии. Но на самом деле я наблюдала, слушала и все запоминала. А память у меня очень хорошая!
— Если бы ты знала, как тебе повезло, что у тебя есть Паулин – тот, на кого можно положиться, человек, которого воспитала такая женщина, как я! – мысленно я с неё улыбалась (её нужно было назвать Паулиной за способность раскрывать павлиний хвост). – Мой Паулин помог создать тебе надежный и уютный семейный очаг, ты пылинки с него сдувать должна!
Мой муженек сидел с довольным лицом. Еще бы: мамочка захвалила! Только для любой матери её дети всегда самые лучшие.
— Валенсия, ты со мной не согласна?
— Насчет пылинок или вашего воспитания, или моего везения? – и как по заказу заиграла мелодия на моем телефоне. – Извините, – и я вышла из-за стола.
Это был Мануил Александрович. Я закрыла за собой дверь, и, ответив на звонок, пошла разговаривать в нашу спальню.
Весеннее солнышко озорными лучиками играло с зелеными листьями драцены. Свет полосками заливал комнату через приоткрытые жалюзи. В спальне было почти тихо, спокойно, и мягкая кровать заманила меня прилечь на краешек.
Приятный мужской голос на линии вводил меня в курс дел относительно творческого вечера в Одессе, время проведения которого было уже не за горами.
— Валенсия Викторовна, сообщаю вам, как победителю прошедших туров всеукраинского стихотворного конкурса следующее: Вы вышли в большой открытый финал! – я чувствовала его улыбку, хотя по телефону и не могла видеть лица поэта Верпиского. – Вам предстоит прочесть 4-ое и 5-ое стихотворение из вашей конкурсной подборки со сцены Дворца Культуры в Одессе 07.04.2011 года.
— Отлично, Мануил Александрович! 4-ое и 5-ое, значит, 4-ое и 5-ое! – я была очень довольна выходом в большой открытый финал.
— Валенсия Викторовна, а вы ознакомлены со списком всех участников? – загадочно произнес все тот же приятный голос.
— Всех? – я задумалась. – Нет. Но я знаю, что очень много известных творческих людей подали заявки на участие.
— Дело в том, Валенсия, что вами сегодня интересовался один писатель, поэт и художник в одном лице, – признаюсь честно, я была заинтригована.
— И кто же это? – любопытству не было придела.
— Это француз Люсьен Дюжесиль. Вам это имя о чем-нибудь говорит?
Дюжесиль! Так он француз! Как тесен мир! И я смогу воочию увидеть этого красивого мужчину в черном костюме, читающего со сцены свои лучшие произведения! Я уже хочу в Одессу! Поскорее бы! – размечталась я, позабыв на миг о самом Мануиле Александровиче, ожидающем ответа.
— Да, я читала стихи «Дюжесиля»! Я в восторге от глубины его души!!! – и это была истинная правда.
— Что же, значит, вы знаете своего соперника в лицо, так сказать, ибо есть такая вероятность, что один из вас станет победителем нашего конкурса и получит кругленькую сумму наличных!
— Пусть победит сильнейший! – а мысленно я даже не думала о награждении, главнее было для меня убедиться, что «Дюжесиль» полноценный мужчина: с парой рук, парой глаз… и такой же красавчик, как на фото!
— Так и будет, Валенсия. Да, и вот еще что: постарайтесь быть в Одессе к вечеру 6 апреля.
— Безусловно, Мануил Александрович. А что конкретно хотел обо мне узнать Дюжесиль? Вы лично встречались? Или…
— Я получил от него электронное письмо с вопросом «Валенсия Перольская и 7фиалок это один и тот же писатель?», и я лишь подтвердил его слова.
— Спасибо за информацию, Мануил Александрович, – а вот мысленно я прокручивала сложившуюся ситуацию: значит, Дюжесиль знает кто я такая.
— Всегда к вашим услугам, Валенсия, и до связи. Как только появятся какие-либо новости, я вам обязательно сообщу.
— Вы очень любезны, спасибо. До связи.

Экран телефона погас, и я, утопая в мягкой постели, закрыла глаза, вспоминая фотографию нежного принца – француза Люсьена Дюжесиль. Получается «Дюжесиль» вовсе не псевдоним, а фамилия. А если это два разных человека? В любом случае, в ближайшее время я разгадаю эту загадку!
Шорох в детской отвлек меня от своих рассуждений, и я, поправив постель, поспешила к Елисею. Мой малыш уже проснулся. И мы вместе подошли к закрытой двери в зал, сквозь которую отчетливо была слышна непрерывная речь Изольды Бенедиктовны. И говорила она обо мне: «Валенсия непредсказуемая. В её внутренний мир так просто не проникнешь. Я, например, с трудом догадываюсь, о чем она думает. Не знаю, как ты с ней живешь?»
— Мама, Валенсия хорошая, – говорил Паулин негромко, – она часто уступает мне, мы не конфликтуем по пустякам. А о чем она думает мне все равно. Она творческая натура и постоянно летает где-то в облаках. Я с этим давно уже смирился.
— Я бы на твоем месте не была столь безразлична к её мыслям. А что если у неё есть другой мужчина?
Выслушивать дальше этот разговор за закрытой дверью я не стала. Подняв Елисея на руки, мы резко ворвались в комнату, слегка смутив «снежную королеву». И при мне она не решилась продолжить тему о другом мужчине, переключив все свое внимание на еще сонного Елисейку.
— Дорогой, сегодня в ДК проводится вечер «Кому за **». Вы не желаете вывести маму в свет?
Изольда Бенедиктовна скривила недовольно тонкие губы, поморщила носик в знак протеста, и Паулину ничего не оставалось делать, как только предложить маме партию в шахматы. В любом случае «графиню» нужно было развлекать.
— У меня по расписания уже должен был начаться дневной сон. А еще и эта утомительная дорога. Пожалуй, я прилягу на часок-другой. А вечером куда-нибудь сходим, – Изольда Бенедиктовна как всегда все решила за всех.
— Я расстелю вам диван, только сначала со стола приберу, – я уже подхватила пустые тарелки и хотела нести их в кухню.
— Диван? – она демонстративно впилась в него всей пятерней. – У меня проблемы с позвоночником. Если вы не против, я буду спать в вашей спальне. Целую неделю. Ваш ортопедический матрац послужит во благо моему увядающему здоровью.
— Конечно, мама. Идемте, я Вас провожу, – Паулин услужливо протянул ей руку.
Она бросила насмешливый взгляд в мою сторону, потом взъерошила волосики Елисея, и с гордым видом покинула зал, как её величество королева.
Как хорошо, что мне не придется терпеть её присутствие целую неделю, – думала я, убирая со стола.
…Я с Елисеем и десятком его мягких игрушек улеглись на диване, играя в забавную и поучительную игру – в «школки». Малыш обеими руками держал своего любимого песика и вместо него читал по слогам слова из яркой красочной книжки. Потом точно так читала коровка, кошечка, черепаха и остальные «детки». А я только и успевала нахваливать умненьких малышей, правильно соединяющих слоги в слова.
А когда Елисею надоело заниматься чтением, я включила для него телевизор и нашла мультфильмы на детском канале. Изольда Бенедиктовна еще спала, Паулин отлучился по важным делам «ненадолго». А у меня появилось свободное время для себя любимой. Приняв ванну и переодевшись в шелковый пеньюар, я открыла ноутбук, с головой погрузившись в виртуальный мир.
На страничках Стихаря меня порадовал приятный сюрприз. Дюжесиль совсем недавно написал для меня личное сообщение:

Валенсия, доброго времени суток! У Вас очень красивое имя, такое же красивое, как и та очаровательная особа со жгучими рыжими волосами, языки которых разожгли в моем сердце безудержный пожар желания коснуться кончиками пальцев ваших игривых локонов. Ваш образ пленил мой разум, и кажется, что время тяжелыми кандалами замедляет нашу встречу. Но я разорву любые цепи ради возможности увидеть Вас…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 18:23

Разве такое бывает? Мы ведь даже не знакомы, ни разу не виделись, совершенно не знаем друг друга, – думала я обо всем этом. Виртуальная любовь что ли? Скорее увлечение. Но что же ему ответить? Или не отвечать и вовсе? Я ведь замужем, и у нас ничего серьезного не может быть. Или может? Стоп.
Я была в замешательстве. Как часто со мной такое бывает. Перед глазами появляются две чаши весов, словно символ справедливости на стене в зале суда. Весы. Какая чаша перевесит?
Мы можем стать друзьями! У нас много общего, мы творческие люди, – говорил внутренний голос. Отвечу все-таки на это душевное письмо, – решила я.

Не игнорируя души желанья

Не игнорируя души желанья,
я отвечаю строчкой на письмо,
и пальцы трепетным касаньем
стучат по клавишам легко.

Я позволяю локонов касаться
на расстоянии невидимых сетей,
и в виртуальном мире наслаждаться
огнем запрета и страстей...

Безымянные реальности оковы
не подвластны розовым мечтам...
в лабиринте судеб тупиковом
волю я даю своим стихам...

Валенсия.
03.04.2011 19:14

Отправив это стихотворение в ответ Люсьену Дюжесиль, я продолжила разбирать электронную почту, но мысли были где-то далеко. Там где не было никого и ничего, только сказочный тропический остров, словно рай для двух влюбленных. Пенные волны, горячий песок, и беззаботная нега в объятиях сильных и одновременно нежных рук. Рук незнакомого мне человека, писателя, чей образ помутил мой рассудок. И этот розовый туман в моей голове был мне приятен, как чудодейственный бальзам. Проблемой было лишь моё замужество, выражающееся не только кольцом на безымянном пальце. Я не могла себе позволить преступить черту верности, но я и не могла заставить себя не думать о другом мужчине, взбудоражившем мой мир.
— Валюшка, вот ты где, – резкий голос свекрови помешал моим размышлениям. – Будь так любезна, приготовь мне ромашковый чай, – и Изольда Бенедиктовна с королевским видом расселась в мягком кресле, как в троне, не хватало только короны, скипетра и державы в руках.
— Сию минуту, Изольда Бенедиктовна! – я даже играючи присела в реверансе, отчего «графиня» изобразила легкую улыбку на своем заспанном лице. – А тапочки вам не принести? Вы не замерзли?
— Да, спасибо, и от теплых тапочек я бы не отказалась, – видимо, она такая же мерзлячка, как я.
Оставив свекровь в зале, мы Елисеем пошли в кухню заваривать бабушке чай. Я включила электрочайник и засыпала в две чашечки зеленый ромашковый чай, привезенный «графиней» с Архангельска в качестве подарка (а больше она ничего не привезла, даже Елисею, наверное, возраст уже не позволял носиться с тяжелыми чемоданами). Пока закипала вода, я разогрела малышу тарелочку манной каши с сахаром. И приготовив чай, оставила его одного ужинать.
С разносом, на котором кроме двух чашек чая я поместила нарезку сыра и баночку меда, я подходила к залу. Как вдруг, неожиданно для себя самой, я уловила приглушенный звук щелканья клавиш на ноутбуке. Неужели Изольда Бенедиктовна без разрешенья шныряет по моим папкам?
Да. Открыта моя авторская страничка, и свекровь с упоением читает рецензии к моим стихотворениям.
— Зачем включили ноутбук? Кто дал вам это право? – я свекровь за преступлением застала.
— Валенсия, послушай, дорогая? Ты Паулину изменяешь? Я тут прочитала…
О, боже, «Дюжесиль» мне написал любовное посланье, а прочитала его «снежная графиня».
— Да как же так? Что вы себе здесь позволяете? Не смейте больше никогда читать чужие сообщенья, чужие письма и так далее.
— Так, значит, я была права? Ты Паулину неверна.
— Изольда Бенедиктовна, у вас, как погляжу, неоспоримый дар в чужие жизни свой длинный нос без разрешения совать. Не ваше дело! Разберемся сами! Может быть, у нас свободная любовь! Решать мы сами вправе, а вы не лезьте. Хорошо?
— Да что же тут хорошего? Ты за спиной у Паулина крутишь шуры-муры, а я должна, по-твоему, молчать? Нет, дорогуша! Этого не будет? И его денег тебе тоже не видать!
— О, герцогиня, вот вам мой глубокий реверанс, но ваши подозрения несправедливы, мужу я верна! А вы бы, чем читать чужие письма, уж лучше разложили бы пасьянс. Проблем бы было меньше.
— У тебя? Так это еще цветочки! Попляшешь ты у меня еще, Валенсия Викторовна. Я тебя научу порядочности. Ты еще пожалеешь.
— Не угрожайте мне. Я вовсе не боюсь. И совесть каплей горных рек моя чиста.
— Ну, пишут о любви тебе же неспроста?! Давала повод, значит, кокетка, мать твою, блудница, да чтоб мне здесь сквозь землю провалиться. Я выведу тебя на чисту воду!
— Не стоит в вашем возрасте так кипятиться! Расслабьтесь, я знаю, ледяное сердце мне растопить, как снега и зимой не допроситься.
Я мышку вырвала из рук, со злобой сжатую старушкой, и отключила ноутбук.
— Валюшка!
— Изольда Бенедиктовна, по вам большая сцена плачет. Да, вы не лед — вы ограненный бриллиант.
— А ты считала, ты единственный талант?
— Я не считала, не считаю, хватит. Устроили тут пьесу по ролям.
И только звонок в дверь утихомирил нас обоих. Домой вернулся Паулин.
Две чашки чая, излучая тепло и легкий аромат, остались лежать нетронутыми на столике. А Изольда Бенедиктовна, подняв нос кверху, поторопилась встретить сына у дверей. Про тапочки я и не вспомнила тогда, все мысли были о письме. Что же он такого мне там написал? А тут еще свекровь, и Паулин пришел совсем некстати.
Как ни странно, но Изольда Бенедиктовна тогда ничего не сказала Паулину о своих подозрениях. Они спокойно сыграли две партии в шахматы, Елисей кружился вокруг них, играя со своими мягкими игрушками. А я, перемыв посуду, прилегла в детской комнате, предварительно забрав из зала свой ноутбук. Недоброжелательный взгляд ничего хорошего не обещал, но бояться то мне было нечего. И я со спокойной душой и легким трепетом все-таки прочла то письмо, из-за которого «графиня» решила, что я неверная жена.

По-весеннему осенней красотой

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам,
но из плена в глубину простора
ускользнул, переступая грань

своих собственных запретов,
и вопреки сложившейся судьбе,
всей душой влюбленного поэта
вновь мечтаю тайно о весне.

И апрель лавандовым рассветом
разбудил безудержный огонь
в ледяном хвосте кометы,
спрятанном в сознании моем.

Вы, непревзойденной чародейкой
вдохновляете на написанье строк,
и кричат с экрана карамельки
ваших губ, нежнейший лепесток:

Не зацелованная, страстная тигрица,
в душе такой же яркий огонек…
Позвольте влагой ваших губ напиться...
я и готов сгорать как мотылек

от жгучих языков каскадов меди,
что ниспадают огненной рекой
сквозь монитор... мой разум бредит
по-весеннему осенней красотой.

Я думал о Вас, Валенсия! Люсьен Дюжесиль.
03.04.2011 19:43

По-весеннему осенней красотой! И где здесь Изольда Бенедиктовна нашла хоть один намек на наши отношения? Ничего ведь нет! Ну, если не считать миленького приятного стихотворения о «рыжеволосой чародейке с губами цвета карамельки!».

Безымянной реальности оковы
и меня сплетали по рукам…

Так значит, Люсьен Дюжесиль был женат, но теперь разведен. И я стала его музой! Забавно… но отвечать на этот раз я не стала. Мало ли что взбредет в голову моей свекрови. Удалив все письма, не относящиеся к работе, я так и уснула в детской комнате, не дождавшись, когда же закончится очередная партия в шахматы.

Автор -
Дата добавления - в
LindaMДата: Воскресенье, 18.12.2011, 22:21 | Сообщение # 12
Осматривающийся
Группа: Островитянин
Сообщений: 86
Награды: 4
Репутация: 6
Статус: Offline
Quote (korolevansp)
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

а я всегда читаю аннотацию, а если она сухая, то тогда хоть абзац. поэтому у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр.
Quote (korolevansp)
А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

так, так, как интересно!

ага, продолжение от лица Валенсии! вот тут уже кое что по конкретнее можно сказать. по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию. муж какой-то блеклый, не понятный что ли. или может я от него многого жду?а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё blush она наиболее яркая, понятная и живая. и почему-то создается что она главная героиня. Валенсии как-то мало на её фоне,хотя глава и от её лица. Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться. вот так как то.
 
Сообщение
Quote (korolevansp)
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

а я всегда читаю аннотацию, а если она сухая, то тогда хоть абзац. поэтому у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр.
Quote (korolevansp)
А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

так, так, как интересно!

ага, продолжение от лица Валенсии! вот тут уже кое что по конкретнее можно сказать. по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию. муж какой-то блеклый, не понятный что ли. или может я от него многого жду?а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё blush она наиболее яркая, понятная и живая. и почему-то создается что она главная героиня. Валенсии как-то мало на её фоне,хотя глава и от её лица. Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться. вот так как то.

Автор - LindaM
Дата добавления - 18.12.2011 в 22:21
Сообщение
Quote (korolevansp)
И аннотацию я бы прочитала уже дома.

а я всегда читаю аннотацию, а если она сухая, то тогда хоть абзац. поэтому у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр.
Quote (korolevansp)
А он её изводить не будет! Ну, или почти не будет!

так, так, как интересно!

ага, продолжение от лица Валенсии! вот тут уже кое что по конкретнее можно сказать. по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию. муж какой-то блеклый, не понятный что ли. или может я от него многого жду?а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё blush она наиболее яркая, понятная и живая. и почему-то создается что она главная героиня. Валенсии как-то мало на её фоне,хотя глава и от её лица. Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться. вот так как то.

Автор - LindaM
Дата добавления - 18.12.2011 в 22:21
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 18.12.2011, 22:59 | Сообщение # 13
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Quote (LindaM)
не заметно из-за чего в него можно влюбиться
blush
Я бы влюбилась просто так! В образ придуманный самой!

Quote (LindaM)
у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр

Я тоже обязательно дочитываю произведение. Люблю доводить начатое до конца. Но сейчас ОЧЕНЬ много литературы, в которой есть всего лишь несколько сильных моментов, а остальное - вода. Например, я не люблю когда 20 страниц описывается дом (или место, где потом в середине что-то произойдет)...

Quote (LindaM)
по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию.

Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

Quote (LindaM)
муж какой-то блеклый
По плану он тень мамы (она его затмевает).

Quote (LindaM)
а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё

Хорошо! Знаешь, она мне тоже симпатична! Со всеми её "заскоками" типа "где утюг" в 5 утра!
biggrin Хотя вначале я раздумывала: переживет ли она инфаркт или нет? Решила: пусть живет!

Quote (LindaM)
Валенсии как-то мало

Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

Quote (LindaM)
Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться


Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

flowers Спасибо за уделенное время! Приятно было обсудить :) я прямо-таки снова вернулась в то время, когда я... думала о... поэте!

Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!
 
Сообщение
Quote (LindaM)
не заметно из-за чего в него можно влюбиться
blush
Я бы влюбилась просто так! В образ придуманный самой!

Quote (LindaM)
у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр

Я тоже обязательно дочитываю произведение. Люблю доводить начатое до конца. Но сейчас ОЧЕНЬ много литературы, в которой есть всего лишь несколько сильных моментов, а остальное - вода. Например, я не люблю когда 20 страниц описывается дом (или место, где потом в середине что-то произойдет)...

Quote (LindaM)
по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию.

Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

Quote (LindaM)
муж какой-то блеклый
По плану он тень мамы (она его затмевает).

Quote (LindaM)
а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё

Хорошо! Знаешь, она мне тоже симпатична! Со всеми её "заскоками" типа "где утюг" в 5 утра!
biggrin Хотя вначале я раздумывала: переживет ли она инфаркт или нет? Решила: пусть живет!

Quote (LindaM)
Валенсии как-то мало

Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

Quote (LindaM)
Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться


Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

flowers Спасибо за уделенное время! Приятно было обсудить :) я прямо-таки снова вернулась в то время, когда я... думала о... поэте!

Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 22:59
Сообщение
Quote (LindaM)
не заметно из-за чего в него можно влюбиться
blush
Я бы влюбилась просто так! В образ придуманный самой!

Quote (LindaM)
у меня нет таких книг, которые лежат без дела, все перечитываю до дыр

Я тоже обязательно дочитываю произведение. Люблю доводить начатое до конца. Но сейчас ОЧЕНЬ много литературы, в которой есть всего лишь несколько сильных моментов, а остальное - вода. Например, я не люблю когда 20 страниц описывается дом (или место, где потом в середине что-то произойдет)...

Quote (LindaM)
по размышлениям главная героиня напоминает современную женщину. поэтому ЕЁ вычурные фразы на фоне мыслей и взглядов выглядят гармонично в том плане что она же любит поэзию.

Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

Quote (LindaM)
муж какой-то блеклый
По плану он тень мамы (она его затмевает).

Quote (LindaM)
а свекровь - прелесть! мне она нравиться даже. если честно, то я читая больше болела за неё

Хорошо! Знаешь, она мне тоже симпатична! Со всеми её "заскоками" типа "где утюг" в 5 утра!
biggrin Хотя вначале я раздумывала: переживет ли она инфаркт или нет? Решила: пусть живет!

Quote (LindaM)
Валенсии как-то мало

Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

Quote (LindaM)
Поэт вообще пока лишь причина и что-то пока не заметно из-за чего в него можно влюбиться


Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

flowers Спасибо за уделенное время! Приятно было обсудить :) я прямо-таки снова вернулась в то время, когда я... думала о... поэте!

Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 22:59
Kristina_Iva-NovaДата: Воскресенье, 18.12.2011, 23:04 | Сообщение # 14
Уважаемый островитянин
Группа: Островитянин
Сообщений: 2867
Награды: 26
Репутация: 154
Статус: Offline
Любовь всесильна! Нет на земле ни горя - выше кары ее, ни счастья - выше наслаждения служить ей.
Вильям Шекспир (1564-1616).

4 апреля 2011 год

Изольда Бенедиктовна проснулась в пять утра. Шум от журчащей воды в ванной разбудил и меня, но вставать с теплой постели я не спешила. Прикрыв глаза, я нежилась под одеялом. Внезапно я почувствовала приближение огромной черной тени. Меня аж передернуло, когда я увидела склоняющуюся надо мной «королеву» в белой ночной рубашке, выполненной в классическом стиле, а на голове был кружевной чепчик, как у бабушки со сказки «Красная шапочка».
— Валенсия, – произнесла она еле слышно, – мне нужен утюг.
— Утюг? – меня это очень удивило. – Вы опаздываете на свиданье? Еще рано куда-то собираться.
— Валенсия, уже шестой час, – свекровь стащила с меня одеяло, и тут я поняла, что мне не удастся понежиться и пяти минут. – Я же говорила, что сегодня православная церковь почитает священномученика Василия. Я собираюсь в церковь! – чуть ли не закричала она.
— В церковь вы точно не опоздаете.
Я достала ей утюг, разложила гладильную доску, и оставила «графиню» одну гладить очередной наряд, выполненный в том же стиле, что и вчерашние два.
Утро точно нельзя было назвать добрым. Серое небо неприветливо смотрело в окна, ни один солнечный луч не мог пробиться сквозь густую пелену апрельской непогоды. И даже по дороге не проезжала ни одна маршрутка, ни один автомобиль, лишь случайные пешеходы изредка мелькали, пересекая промокший асфальт.
К тому времени, когда я аккуратно уложила рыжие волосы в улитку, закрепив их шпильками-невидимками, накрасила выразительно глаза и увлажнила губы перламутровым блеском, «её величество королева» уже облачилась в своё новое убранство. И я последовала её примеру, сменив розовый пеньюар на черную юбку ниже колена, шифоновую блузку цвета кофе, и повязала цветастый платок вокруг шеи. Дополнив образ серьгами, цепочкой и кольцами, я была готова к очередному рабочему дню. Но этот понедельник, на удивление, стал одним из лучших понедельников в моей жизни.
Еще утром мы вместе с Изольдой Бенедиктовной довольно спокойно попили кофейный напиток «Золотой корень» – секрет её молодости, как выяснилось. Она одержима целью сбережения своего здоровья, чтобы как можно дольше радовать нас своим присутствием (вот как!). По словам «графини», лев царь зверей, а женьшень царь растений, он омолаживает и укрепляет организм, а самое главное, что по вкусу этот напиток напоминает перуанский кофе, который многие считают самым вкусным в мире.
Мы не говорили ни о стихах, ни о подозрениях Изольды Бенедиктовны насчет моей верности-неверности, только о женьшене и о красных кругах вокруг солнца, едва проглядывающего из-за туч.
Паулин искоса на нас посмотрел, когда проходил мимо, направляясь в ванную комнату. Сегодня ему уж точно предстоял тяжелый понедельник, – снова подумала я, радуясь, что мне прямо сейчас можно сбежать на работу. Что я, собственно говоря, и сделала. Лишь легонько поцеловала сонного сыночка перед уходом. А с Паулином мы, естественно, и не целовались, у меня же были накрашены губы, а моему мужу не по душе неестественная красота…
Серый понедельник обещал быть обычным ничем не примечательным днем. Я, как самая ранняя пташка, была в офисе еще за несколько минут до семи утра. Включила свет, и нежные зеленоватые стены согрели меня своим теплом, источаемым из десятков ярких софитов. Разложив на столе стопки материалов для публикаций, я погрузилась в работу. В аквариуме с моим приходом оживились рыбки, и я изредка ими любовалась, поглядывая на часы.
К восьми часам офис по-настоящему оживился. Штат редакции сменил глухую тишину на приятную рабочую атмосферу. После пятиминутки все активно занялись работой по подготовке очередных заказов и номеров нашего журнала. Я же, в надежде на новое письмо от Люсьена, просмотрела электронную почту, все рецензии и комментарии к своим стихотворениям, но Дюжесиль больше ничего не написал. Стараясь выбросить его романтический образ из головы, я решила написать статью на гражданскую, а не любовную тему. Но его обворожительные глаза так и стояли передо мной.
Его глаза! Тот образ, что я придумала сама, точнее дорисовала, основываясь на единственное фото, добавленное им на сайте «Стихарь». Улыбка нежных губ, способных страстно обжигать огнем при одном только прочтении его стихов. Я влюблена в творчество «Дюжесиля»! – решила я.
Мои мысли о человеке-незнакомце не покинули меня даже в тот момент, когда в дверь кто-то постучал.
— Войдите.
И снова цветы! Необыкновенный букет в руках девушки в униформе красного цвета с эмблемой цветочного магазина «Ольфия».
— Валенсия Викторовна, это для вас, – девушка вручила мне шикарный букет, от которого не возможно было оторвать глаз.
В нем было всё: и аромат цветущих полей при серебристом лунном свете, загадка и желание, нежность и страсть. Пять альстромерий завораживали взгляд уникальной красотой лепестков, желтые хризантемы грели душу солнцем, розовые – напоминали о несбыточных мечтах, фиолетовые ирисы дополняли и без того колоритную гамму букета-ассорти, а декоративная зелень буйством сочных стеблей перемещала меня на горные луга, туда, где никто и ничто не помешало бы мне…
— Распишитесь здесь, – девушка протянула мне листок о доставке, прервав мои мысли.
— Благодарю вас, – я вернула ей подписанный бланк, но на нем я так и не нашла данных о заказчике этого умопомрачительного букетика. – А можно поинтересоваться, кто оплатил этот заказ?
— Я не могу этого знать, Валенсия Викторовна, – огорчила меня девушка. – Наш клиент не приходил лично в магазин, а делал онлайн-заказ, и я не знаю, с какого счета поступила оплата за цветы. Это не моё дело, извините. Но под упаковкой есть конвертик, может, там вы найдете ответ на ваш вопрос.
— Точно, конвертик! Спасибо!
— Всего доброго, – и девушка-посыльный поспешила к двери. – До свиданья.
— До свиданья.
Дрожь от предвкушения разгадки интригующего конвертика волной пронеслась до самых кончиков пальцев. И дрожащими руками я разрывала прозрачную пленку, скрывающую в глубине восточного букета белый конвертик. Я взяла его в руки, и сердце вздрогнуло, как натянутая струна.
Кто же ты, даритель цветочной красоты?

Запретное тепло

Не расцени вторжением без спроса,
не нарекай несдержанных эмоций
словами беспринципности...
вопросы
глубины души неправильных пропорций

терзают сердце кровожадным львом,
и образ жгучей страсти опьяняет,
и от запретного тепла
я ледником
стихами на бумагу в полночь таю.

Прости,
полночи бредил, не решаясь
настойчиво стучаться в вашу жизнь,
где солнце в прядях отражаясь,
лучами манит вас с собою увести.

И теми же лучами
с неба озаренье
спустилось на рассвете в тишине,
позвольте вас похитить на мгновенье,
чтоб лучик света вечно жил во мне.

Цветы...
им не дано сравниться с вами,
я образ ваш огнями рисовал
и возвышал звездой на пьедестале,
что выше всех заслуженных похвал.

Ожогами
от листьев крапивы
покрылось все сознание в минуту,
когда глазами с монитора вы
соблазну протянули свою руку…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.

Ну, кто бы это еще мог быть? Только он – Люсьен Дюжесиль! И прекрасный букет стал самым дорогим моим подарком! Нежные чувства океаном ворвались в мой разум, я ощутила умиротворение, и радость переполняла меня, выражаясь ласковой улыбкой, нисходящей с моих губ до самого вечера. Хотелось петь, вкладывая всю поэтичность своей души всего в два слова: Люсьен Дюжесиль!
Поскольку у меня была одна ваза, я, недолго думая, выбросила в урну красные розы, подаренные мужем в пятницу, и на их место поставила романтичный букет, полученный от виртуального поклонника с творческой душой.

Рабочий день подходил к концу. С коридора донеслись тяжелые шаги уборщицы Мани, и без стука она лихо открыла настежь дверь, входя (как часто у неё бывает) раком, пятившись через порог, даже не соизволив повернуться ко мне лицом.
— Мария Григорьевна, а где ваше «здравствуйте»? И почему опять без стука? Сколько раз вам повторять, вы же не к себе домой врываетесь?
Тетя Маня, женщина в возрасте 52 лет уже более полугода работала у нас в редакции. За это время она показала себя хорошей уборщицей, но бестактной и невоспитанной особой. Она была вспыльчивой и нервной, иногда даже казалось, что она готова всех поубивать своей шваброй только за то, что ей «указывают, как правильно вытирать пыль на столах», чтобы потом не приходилось по полчаса искать одну бумажку, переложенную уборщицей в не ту стопку.
Сегодня на ней и вовсе лица не было. Лицо то было, конечно, но вот какое оно было – злое, как оскал у голодной волчицы. Глаза на выкате, тонкие губы поджаты, руки дрожат, как при нервном тике. Она буквально шипела, как змея, задыхаясь от переизбытка эмоций.
— Добрый вечер, – наконец-то уборщица соизволила поздороваться.
Она резко приступила к выполнению своих обязанностей, неаккуратно размахивая шваброй и что-то бормоча себе под нос. Наблюдать молча эту картину, было невозможно, и при всем моем уважении к возрасту этой женщины, я встала из-за стола и выхватила из ее рук швабру, которую она нехотя, но все-таки отпустила, грозно сверкая жгучими глазами.
— Мария Григорьевна, у вас личные проблемы? – поинтересовалась я, не сводя глаз с взбешенной уборщицы. – Может, мне сбегать в аптеку за успокоительными травками? Или вы сами успокоитесь?
Уборщицу трясло, скорее всего, от злости. А когда она увидела в урне красные розы, имеющие еще шикарный цветущий вид, её всю перекосило, и лицо, не помнившее ухода и косметики, стало белым, как мел, а губы сине-фиолетовыми. Я оглянулась, не сразу сообразив, что же послужило причиной ухудшения состояния и без того нервной женщины.
— Да я спокойна, – зарычала она, отчего в открытую дверь на нас уставились удивленные не меньше чем я коллеги. – Я высокообразованный человек, – чуть ли не била себя в грудь уборщица, жадно хватая воздух ртом, как рыба. – Да я … я работала бухгалтером на металлозаводе. Я умная, интеллигентная и красивая женщина, – и слезы ручьем полились из её глаз.
— Так что с вами случилось, «умная, интеллигентная и красивая женщина»? Я могу вам чем-то помочь?
— Меня-а-а бро-о-о-сил муж, – еле выговорила Мария Григорьевна, закрывая лицо мокрыми руками.
И мне стало её жаль, но вскоре разговор принял другой оборот. Уборщица в диком припадке набросилась на меня и завалила на стол, разбросав по полу все рукописи, тексты статей, и даже ноутбук едва не упал со стола, чудом удержавшись на самом краю.
— Я ненавижу таких вертихвосток как ты, – кричала она не своим голосом. – Вы только умеете, что уводить чужих мужей, а я с высшим образованием осталась одна с двумя детьми.
— Вы ненормальная истеричка. По вам психушка плачет, – кричала я, вырываясь из её рук.
На помощь прибежали коллеги, оттаскивать от меня невменяемую уборщицу. А она злобно кидалась на всех, кричала, оскорбляла и бросалась всем, что попадалось ей под руки, пока Ирина Сергеевна, член общественного совета журнала не окатила её с ног до головы ведром холодной воды.
— А, – только и сказала уборщица, интенсивно хлопая мокрыми ресницами.
— Мария Григорьевна, сегодня был ваш последний рабочий день в нашей редакции, – строго заявила я, поправляю на себе юбку и блузку. – Вы уволены.
— С радостью, – прошипела уборщица, глядя на меня из-подо лба. – Таким высокообразованным людям, как я, не место в вашей захудалой редакции, чьи журналы совершенно не пользуются спросом в кругах интеллигенции. А вы, Валенсия… я с трудом понимаю, за что вам дарят цветы. Так вы этого и не цените. Такие красивые розы… и выбросили в урну. А мне никто и никогда не дарил цветов, – слышалось уже из коридора, куда мои сотрудники насильно поволокли эту озленную женщину в депрессионном состоянии.
У меня самой от переизбытка эмоций дрожали руки. Приподнятое и романтическое настроение как рукой сняло. Часы уже показывали 15.48, а еще нужно было навести порядок в кабинете. Чем мы и занялись вдвоем с Ириной Сергеевной, обсуждая психоз уборщицы.
По дороге домой я прокручивала в мыслях слова брошенной мужем Марии Григорьевны. Я была точно уверенна, что не хотела бы оказаться на её месте: одной растить двоих детей, пусть даже они уже и взрослые. А то, что бухгалтер скатился до уборщицы, при этом считая себя интеллигенцией, и вовсе не укладывалось в моей голове. По крайней мере, я бы не назвала уборщицу Маню высокообразованным человеком. Озлобленная дикарка! – и только. Высокообразованные люди не занимаются «навешиванием ярлыков» и не опускаются до подобных сцен. Уж лучше опуститься бухгалтеру до уровня уборщицы, нежели человеку до уровня волка.
Мы все люди, и если каждый, выходя из дома, будет улыбаться своему отражению в зеркале, было бы меньше негатива. А есть ли зеркало в доме Марии Григорьевны? Может, у неё и дома то своего нет. Что если муж оставил её одну ни с чем, и поэтому она такая злая на весь мир? А тут еще я уволила её с работы… Она чувствует себя обиженной, брошенной, никому не нужной, но это не оправдывает хамства и истерик на рабочем месте.
… А дома меня с нетерпением ждали сын, муж и даже свекровь выглядела приветливой. Как ни странно, за ужином Изольда Бенедиктовна уже не тарахтела как заведенный будильник. И более того, она не возмущалась кошачьим запахом в коридоре. (А надо сказать, что в коридоре реально воняло, потому что кроме меня помыть горшок некому). Так в добавок ко всему «графиня» еще и угостила нашу Мурчелу сметаной (что было, на мой взгляд, удивительно). Но наша киска не захотела есть сметану, и, только лишь понюхав, ушла из кухни.
Закончив с уборкой в квартире, искупавшись, я проверила, чем занимается Паулин со своей мамой, а они опять сражались в шахматы. Елисей шумно играл одновременно и паровозиком, и машинками, и мягкими игрушками, ему (как мне показалось) было нескучно и без меня. И я включила ноутбук, чтобы проверить почту, а главное написать Люсьену слова благодарности за очень красивый букет цветов.

Таинственному поклоннику

Букет восточной гаммой альстромерий,
ирисов, желтых хризантем и роз,
в сознание волною несравненной
интригу с восхищением принес.

Кто вы такой, таинственный поклонник?
Откуда столько неподдельных чувств?
Уж не под лозунгом ли "Дам угодник"
вы совершаете по списку ряд безумств?

К чужим замкам отмычек связку
не носите ль под балахоном невзначай,
а может жизни окольцованную сказку
вам нравиться предательством смещать?

Ваш образ обаятельный и смелый,
но не готова вызов я бросать судьбе,
и аккомпанементом неумелым
звучать одной струной в кромешной тьме.

И запах ли цветов ванильной дымкой
усладой действует на истощенный мозг
или внимание мужчины-невидимки,
чей образ безупречен и непрост?

Спасибо за цветов восточный аромат,
и за стихи, что в глянцевом конверте…
Но наши души, не преодолев преград,
так и останутся рисунком на мольберте.

Валенсия. 04.04.2011 19:54

— Шах и мат! – радовалась Изольда Бенедиктовна.
Вероятно, они уже закругляются, – подумала я. Но, войдя в нашу спальню, убедилась, что Паулин с мамой вовсе не собираются ложиться так рано спать. Они с азартом готовы продолжать игру. А мы же с Елисеем, не нарушая их идиллии, пошли читать сказки народов мира перед сном.
Мне снова предстояло спать на софе в детской комнате. Устроившись поудобнее, я читала страницу за страницей, пока мой малыш не задремал у меня под боком, обнимая своего любимого коричневого песика. Позже я перенесла его в детскую авто-кроватку, и, погасив свет, легла спать. Через приоткрытую дверь доносились голоса игроков, но я медленно погружалась в сон. Глаза потяжелели, и словно космическая невесомость убаюкивала меня мелодией самой лучшей на свете песни – колыбельной в исполнении самого родного человека на Земле – мамы.
Я лежала на левом боку, подложив вытянутую руку под голову, а второй рукой по привычке придерживая одеяло. Не успев ничего понять, я испытала боль и резкое движение чего-то или кого-то совсем близко. Это была кошка. Она накинулась на меня как голодная партера. Сначала вцепилась когтями в руку, и я чувствовала, как течет кровь. А когда она вонзила когти мне в лицо, я закричала, пытаясь оторвать озверевшую Мурчелу. Кошка противно завывала, не желая выпускать когти из моей щеки. Мне ничего не оставалось делать, как с силой рвануть её вниз. Правая щека горела огнем, а кошка орала, как в предсмертных муках, и так и норовила исцарапать меня всю. Она бросалась на меня диким зверем, и я была вынуждена принять меры. Я стала душить её окровавленными руками.
Когда в комнате зажегся свет, и Паулин с Изольдой Бенедиктовной в испуге застыли в дверном проёме, проснулся Елисей, а я сидела на полу в перепачканной кровью комбинации, и в моих руках лежало бездыханной тело нашей любимицы.
— Изольда Бенедиктовна, что вы сделали с моей кошкой? – кричала во все горло, переводя взгляд со своих рук на «королеву с ледяным сердцем». – Вы отравили Мурчелу. Как вы могли?
Елисей плакал, глядя то на неподвижный серый комок шерсти, то на меня. Паулин помог мне подняться, осматривая мои раны, и только Изольда Бенедиктовна стояла не шевелясь, сложив руки в боки.
— Я вашу кошку не трогала, – ледяным голосом ответила «графиня». – Ты же сама её только что задушила.
— Она набросилась на меня, как обезумевшая. Это вы ей что-то подсыпали в сметану. Я в этом уверенна.
— Не говори глупостей, Валенсия, – свекровь пыталась убедить меня в своей непричастности.
— Я сейчас проверю!
— Что ты собираешься делать? – удивленный голос Паулина летел за мной вслед.
Я бежала в кухню. Включила свет и, не раздумывая, достала мусорное ведро, высыпав все его содержимое прямо на пол. Изольда Бенедиктовна пыталась мне помешать, подтвердив тем самым мои догадки. Это она виновата в том, что кошка исцарапала мне лицо и руки.
Паулин утешал Елисея, а я перебирала обертки от конфет, очистки овощей, шкурки от колбасы, косточки и … подозрительный пакетик с английскими надписями попался мне под руку. Изольда Бенедиктовна покраснела, затряслась. Видимо, в этом пакетике и было то вещество, вызвавшее бешенство нашей кошки.
— Что это? Я вас спрашиваю, Изольда Бенедиктовна. Вы по-прежнему будете отрицать свою причастность к поведению Мурчелы? Она вам мешала? – я сама была взвинчена до предела, и кричала как ненормальная.
— Я хотела как лучше, – ответила свекровь без малейшего сожаления на лице.
— Как лучше? Да как вы могли? – и я заплакала, глядя в опечаленные глаза своего сына.
— Мама, идите с Елисеем в нашу спальню. Успокойте его, – Паулин выпроводил «графиню» и обнял меня, пытаясь утешить.
Щека сильно щипала от соленых слез, я коснулась кончиками пальцев лица, нащупывая царапины.
— У меня через два дня творческий вечер, а я приеду вся поцарапанная…
— Успокойся, ты все равно красивая. Замажешь лицо слоем тонального крема, пудры, очки наденешь, в конце концов. Это не самое страшное, – рассуждал муж. – А вот кошку нужно если не похоронить, то хотя бы выбросить вместе с мусором. Я этим займусь, а ты, дорогая, обработай ранки моим одеколоном, а то еще заразу какую-нибудь подцепишь.
— А может, ты мне в этом поможешь? А потом кошку отнесешь в мусорный бак, – настойчиво предложила я, и Паулин, переступая гору мусора на полу, послушно пошел в ванную комнату за своим одеколоном.
Он обработал мне ранки. Одна из них все еще кровоточила. Наверное, коготь зацепил вену. А щека до боли горела огнем. Паулин выглядел недовольным, и молчаливо ухаживал за мной, никак не комментируя поступок своей матери.
— Скажи маме, пусть приберет на кухне. Это раз. А во-вторых, вынесет мусор вместе с кошкой на улицу.
— Я сам.
— Нет, это сделает твоя мама. Не надо было травить нашу кошку.
— Хорошо, дорогая.
Паулин поторопился «вынести маме приговор». А я умылась и вымыла руки с мылом, посмотрела на свое исцарапанное лицо, и мне стало так неприятно, что все это произошло именно перед запланированным творческим вечером в Одессе. А главное там я встречусь с Люсьеном Дюжесиль. И что он обо мне подумает? Что у меня дома целый зоопарк? Что моя кошка такая же дикая, как её хозяйка? Или просто, что я ненормальная?
Я долго не могла уснуть. Этот случай с кошкой, еще и инцидент с уборщицей Маней не выходил из головы. Закрывая глаза, я видела злые и недовольные лица и Марии Григорьевны, и Изольды Бенедиктовны, и дикие глазища нашей Мурчелы, которую «графиня» вынесла на улицу в мусорный бак, небрежно взяв пакет двумя пальчиками в белых перчатках.
 
СообщениеЛюбовь всесильна! Нет на земле ни горя - выше кары ее, ни счастья - выше наслаждения служить ей.
Вильям Шекспир (1564-1616).

4 апреля 2011 год

Изольда Бенедиктовна проснулась в пять утра. Шум от журчащей воды в ванной разбудил и меня, но вставать с теплой постели я не спешила. Прикрыв глаза, я нежилась под одеялом. Внезапно я почувствовала приближение огромной черной тени. Меня аж передернуло, когда я увидела склоняющуюся надо мной «королеву» в белой ночной рубашке, выполненной в классическом стиле, а на голове был кружевной чепчик, как у бабушки со сказки «Красная шапочка».
— Валенсия, – произнесла она еле слышно, – мне нужен утюг.
— Утюг? – меня это очень удивило. – Вы опаздываете на свиданье? Еще рано куда-то собираться.
— Валенсия, уже шестой час, – свекровь стащила с меня одеяло, и тут я поняла, что мне не удастся понежиться и пяти минут. – Я же говорила, что сегодня православная церковь почитает священномученика Василия. Я собираюсь в церковь! – чуть ли не закричала она.
— В церковь вы точно не опоздаете.
Я достала ей утюг, разложила гладильную доску, и оставила «графиню» одну гладить очередной наряд, выполненный в том же стиле, что и вчерашние два.
Утро точно нельзя было назвать добрым. Серое небо неприветливо смотрело в окна, ни один солнечный луч не мог пробиться сквозь густую пелену апрельской непогоды. И даже по дороге не проезжала ни одна маршрутка, ни один автомобиль, лишь случайные пешеходы изредка мелькали, пересекая промокший асфальт.
К тому времени, когда я аккуратно уложила рыжие волосы в улитку, закрепив их шпильками-невидимками, накрасила выразительно глаза и увлажнила губы перламутровым блеском, «её величество королева» уже облачилась в своё новое убранство. И я последовала её примеру, сменив розовый пеньюар на черную юбку ниже колена, шифоновую блузку цвета кофе, и повязала цветастый платок вокруг шеи. Дополнив образ серьгами, цепочкой и кольцами, я была готова к очередному рабочему дню. Но этот понедельник, на удивление, стал одним из лучших понедельников в моей жизни.
Еще утром мы вместе с Изольдой Бенедиктовной довольно спокойно попили кофейный напиток «Золотой корень» – секрет её молодости, как выяснилось. Она одержима целью сбережения своего здоровья, чтобы как можно дольше радовать нас своим присутствием (вот как!). По словам «графини», лев царь зверей, а женьшень царь растений, он омолаживает и укрепляет организм, а самое главное, что по вкусу этот напиток напоминает перуанский кофе, который многие считают самым вкусным в мире.
Мы не говорили ни о стихах, ни о подозрениях Изольды Бенедиктовны насчет моей верности-неверности, только о женьшене и о красных кругах вокруг солнца, едва проглядывающего из-за туч.
Паулин искоса на нас посмотрел, когда проходил мимо, направляясь в ванную комнату. Сегодня ему уж точно предстоял тяжелый понедельник, – снова подумала я, радуясь, что мне прямо сейчас можно сбежать на работу. Что я, собственно говоря, и сделала. Лишь легонько поцеловала сонного сыночка перед уходом. А с Паулином мы, естественно, и не целовались, у меня же были накрашены губы, а моему мужу не по душе неестественная красота…
Серый понедельник обещал быть обычным ничем не примечательным днем. Я, как самая ранняя пташка, была в офисе еще за несколько минут до семи утра. Включила свет, и нежные зеленоватые стены согрели меня своим теплом, источаемым из десятков ярких софитов. Разложив на столе стопки материалов для публикаций, я погрузилась в работу. В аквариуме с моим приходом оживились рыбки, и я изредка ими любовалась, поглядывая на часы.
К восьми часам офис по-настоящему оживился. Штат редакции сменил глухую тишину на приятную рабочую атмосферу. После пятиминутки все активно занялись работой по подготовке очередных заказов и номеров нашего журнала. Я же, в надежде на новое письмо от Люсьена, просмотрела электронную почту, все рецензии и комментарии к своим стихотворениям, но Дюжесиль больше ничего не написал. Стараясь выбросить его романтический образ из головы, я решила написать статью на гражданскую, а не любовную тему. Но его обворожительные глаза так и стояли передо мной.
Его глаза! Тот образ, что я придумала сама, точнее дорисовала, основываясь на единственное фото, добавленное им на сайте «Стихарь». Улыбка нежных губ, способных страстно обжигать огнем при одном только прочтении его стихов. Я влюблена в творчество «Дюжесиля»! – решила я.
Мои мысли о человеке-незнакомце не покинули меня даже в тот момент, когда в дверь кто-то постучал.
— Войдите.
И снова цветы! Необыкновенный букет в руках девушки в униформе красного цвета с эмблемой цветочного магазина «Ольфия».
— Валенсия Викторовна, это для вас, – девушка вручила мне шикарный букет, от которого не возможно было оторвать глаз.
В нем было всё: и аромат цветущих полей при серебристом лунном свете, загадка и желание, нежность и страсть. Пять альстромерий завораживали взгляд уникальной красотой лепестков, желтые хризантемы грели душу солнцем, розовые – напоминали о несбыточных мечтах, фиолетовые ирисы дополняли и без того колоритную гамму букета-ассорти, а декоративная зелень буйством сочных стеблей перемещала меня на горные луга, туда, где никто и ничто не помешало бы мне…
— Распишитесь здесь, – девушка протянула мне листок о доставке, прервав мои мысли.
— Благодарю вас, – я вернула ей подписанный бланк, но на нем я так и не нашла данных о заказчике этого умопомрачительного букетика. – А можно поинтересоваться, кто оплатил этот заказ?
— Я не могу этого знать, Валенсия Викторовна, – огорчила меня девушка. – Наш клиент не приходил лично в магазин, а делал онлайн-заказ, и я не знаю, с какого счета поступила оплата за цветы. Это не моё дело, извините. Но под упаковкой есть конвертик, может, там вы найдете ответ на ваш вопрос.
— Точно, конвертик! Спасибо!
— Всего доброго, – и девушка-посыльный поспешила к двери. – До свиданья.
— До свиданья.
Дрожь от предвкушения разгадки интригующего конвертика волной пронеслась до самых кончиков пальцев. И дрожащими руками я разрывала прозрачную пленку, скрывающую в глубине восточного букета белый конвертик. Я взяла его в руки, и сердце вздрогнуло, как натянутая струна.
Кто же ты, даритель цветочной красоты?

Запретное тепло

Не расцени вторжением без спроса,
не нарекай несдержанных эмоций
словами беспринципности...
вопросы
глубины души неправильных пропорций

терзают сердце кровожадным львом,
и образ жгучей страсти опьяняет,
и от запретного тепла
я ледником
стихами на бумагу в полночь таю.

Прости,
полночи бредил, не решаясь
настойчиво стучаться в вашу жизнь,
где солнце в прядях отражаясь,
лучами манит вас с собою увести.

И теми же лучами
с неба озаренье
спустилось на рассвете в тишине,
позвольте вас похитить на мгновенье,
чтоб лучик света вечно жил во мне.

Цветы...
им не дано сравниться с вами,
я образ ваш огнями рисовал
и возвышал звездой на пьедестале,
что выше всех заслуженных похвал.

Ожогами
от листьев крапивы
покрылось все сознание в минуту,
когда глазами с монитора вы
соблазну протянули свою руку…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.

Ну, кто бы это еще мог быть? Только он – Люсьен Дюжесиль! И прекрасный букет стал самым дорогим моим подарком! Нежные чувства океаном ворвались в мой разум, я ощутила умиротворение, и радость переполняла меня, выражаясь ласковой улыбкой, нисходящей с моих губ до самого вечера. Хотелось петь, вкладывая всю поэтичность своей души всего в два слова: Люсьен Дюжесиль!
Поскольку у меня была одна ваза, я, недолго думая, выбросила в урну красные розы, подаренные мужем в пятницу, и на их место поставила романтичный букет, полученный от виртуального поклонника с творческой душой.

Рабочий день подходил к концу. С коридора донеслись тяжелые шаги уборщицы Мани, и без стука она лихо открыла настежь дверь, входя (как часто у неё бывает) раком, пятившись через порог, даже не соизволив повернуться ко мне лицом.
— Мария Григорьевна, а где ваше «здравствуйте»? И почему опять без стука? Сколько раз вам повторять, вы же не к себе домой врываетесь?
Тетя Маня, женщина в возрасте 52 лет уже более полугода работала у нас в редакции. За это время она показала себя хорошей уборщицей, но бестактной и невоспитанной особой. Она была вспыльчивой и нервной, иногда даже казалось, что она готова всех поубивать своей шваброй только за то, что ей «указывают, как правильно вытирать пыль на столах», чтобы потом не приходилось по полчаса искать одну бумажку, переложенную уборщицей в не ту стопку.
Сегодня на ней и вовсе лица не было. Лицо то было, конечно, но вот какое оно было – злое, как оскал у голодной волчицы. Глаза на выкате, тонкие губы поджаты, руки дрожат, как при нервном тике. Она буквально шипела, как змея, задыхаясь от переизбытка эмоций.
— Добрый вечер, – наконец-то уборщица соизволила поздороваться.
Она резко приступила к выполнению своих обязанностей, неаккуратно размахивая шваброй и что-то бормоча себе под нос. Наблюдать молча эту картину, было невозможно, и при всем моем уважении к возрасту этой женщины, я встала из-за стола и выхватила из ее рук швабру, которую она нехотя, но все-таки отпустила, грозно сверкая жгучими глазами.
— Мария Григорьевна, у вас личные проблемы? – поинтересовалась я, не сводя глаз с взбешенной уборщицы. – Может, мне сбегать в аптеку за успокоительными травками? Или вы сами успокоитесь?
Уборщицу трясло, скорее всего, от злости. А когда она увидела в урне красные розы, имеющие еще шикарный цветущий вид, её всю перекосило, и лицо, не помнившее ухода и косметики, стало белым, как мел, а губы сине-фиолетовыми. Я оглянулась, не сразу сообразив, что же послужило причиной ухудшения состояния и без того нервной женщины.
— Да я спокойна, – зарычала она, отчего в открытую дверь на нас уставились удивленные не меньше чем я коллеги. – Я высокообразованный человек, – чуть ли не била себя в грудь уборщица, жадно хватая воздух ртом, как рыба. – Да я … я работала бухгалтером на металлозаводе. Я умная, интеллигентная и красивая женщина, – и слезы ручьем полились из её глаз.
— Так что с вами случилось, «умная, интеллигентная и красивая женщина»? Я могу вам чем-то помочь?
— Меня-а-а бро-о-о-сил муж, – еле выговорила Мария Григорьевна, закрывая лицо мокрыми руками.
И мне стало её жаль, но вскоре разговор принял другой оборот. Уборщица в диком припадке набросилась на меня и завалила на стол, разбросав по полу все рукописи, тексты статей, и даже ноутбук едва не упал со стола, чудом удержавшись на самом краю.
— Я ненавижу таких вертихвосток как ты, – кричала она не своим голосом. – Вы только умеете, что уводить чужих мужей, а я с высшим образованием осталась одна с двумя детьми.
— Вы ненормальная истеричка. По вам психушка плачет, – кричала я, вырываясь из её рук.
На помощь прибежали коллеги, оттаскивать от меня невменяемую уборщицу. А она злобно кидалась на всех, кричала, оскорбляла и бросалась всем, что попадалось ей под руки, пока Ирина Сергеевна, член общественного совета журнала не окатила её с ног до головы ведром холодной воды.
— А, – только и сказала уборщица, интенсивно хлопая мокрыми ресницами.
— Мария Григорьевна, сегодня был ваш последний рабочий день в нашей редакции, – строго заявила я, поправляю на себе юбку и блузку. – Вы уволены.
— С радостью, – прошипела уборщица, глядя на меня из-подо лба. – Таким высокообразованным людям, как я, не место в вашей захудалой редакции, чьи журналы совершенно не пользуются спросом в кругах интеллигенции. А вы, Валенсия… я с трудом понимаю, за что вам дарят цветы. Так вы этого и не цените. Такие красивые розы… и выбросили в урну. А мне никто и никогда не дарил цветов, – слышалось уже из коридора, куда мои сотрудники насильно поволокли эту озленную женщину в депрессионном состоянии.
У меня самой от переизбытка эмоций дрожали руки. Приподнятое и романтическое настроение как рукой сняло. Часы уже показывали 15.48, а еще нужно было навести порядок в кабинете. Чем мы и занялись вдвоем с Ириной Сергеевной, обсуждая психоз уборщицы.
По дороге домой я прокручивала в мыслях слова брошенной мужем Марии Григорьевны. Я была точно уверенна, что не хотела бы оказаться на её месте: одной растить двоих детей, пусть даже они уже и взрослые. А то, что бухгалтер скатился до уборщицы, при этом считая себя интеллигенцией, и вовсе не укладывалось в моей голове. По крайней мере, я бы не назвала уборщицу Маню высокообразованным человеком. Озлобленная дикарка! – и только. Высокообразованные люди не занимаются «навешиванием ярлыков» и не опускаются до подобных сцен. Уж лучше опуститься бухгалтеру до уровня уборщицы, нежели человеку до уровня волка.
Мы все люди, и если каждый, выходя из дома, будет улыбаться своему отражению в зеркале, было бы меньше негатива. А есть ли зеркало в доме Марии Григорьевны? Может, у неё и дома то своего нет. Что если муж оставил её одну ни с чем, и поэтому она такая злая на весь мир? А тут еще я уволила её с работы… Она чувствует себя обиженной, брошенной, никому не нужной, но это не оправдывает хамства и истерик на рабочем месте.
… А дома меня с нетерпением ждали сын, муж и даже свекровь выглядела приветливой. Как ни странно, за ужином Изольда Бенедиктовна уже не тарахтела как заведенный будильник. И более того, она не возмущалась кошачьим запахом в коридоре. (А надо сказать, что в коридоре реально воняло, потому что кроме меня помыть горшок некому). Так в добавок ко всему «графиня» еще и угостила нашу Мурчелу сметаной (что было, на мой взгляд, удивительно). Но наша киска не захотела есть сметану, и, только лишь понюхав, ушла из кухни.
Закончив с уборкой в квартире, искупавшись, я проверила, чем занимается Паулин со своей мамой, а они опять сражались в шахматы. Елисей шумно играл одновременно и паровозиком, и машинками, и мягкими игрушками, ему (как мне показалось) было нескучно и без меня. И я включила ноутбук, чтобы проверить почту, а главное написать Люсьену слова благодарности за очень красивый букет цветов.

Таинственному поклоннику

Букет восточной гаммой альстромерий,
ирисов, желтых хризантем и роз,
в сознание волною несравненной
интригу с восхищением принес.

Кто вы такой, таинственный поклонник?
Откуда столько неподдельных чувств?
Уж не под лозунгом ли "Дам угодник"
вы совершаете по списку ряд безумств?

К чужим замкам отмычек связку
не носите ль под балахоном невзначай,
а может жизни окольцованную сказку
вам нравиться предательством смещать?

Ваш образ обаятельный и смелый,
но не готова вызов я бросать судьбе,
и аккомпанементом неумелым
звучать одной струной в кромешной тьме.

И запах ли цветов ванильной дымкой
усладой действует на истощенный мозг
или внимание мужчины-невидимки,
чей образ безупречен и непрост?

Спасибо за цветов восточный аромат,
и за стихи, что в глянцевом конверте…
Но наши души, не преодолев преград,
так и останутся рисунком на мольберте.

Валенсия. 04.04.2011 19:54

— Шах и мат! – радовалась Изольда Бенедиктовна.
Вероятно, они уже закругляются, – подумала я. Но, войдя в нашу спальню, убедилась, что Паулин с мамой вовсе не собираются ложиться так рано спать. Они с азартом готовы продолжать игру. А мы же с Елисеем, не нарушая их идиллии, пошли читать сказки народов мира перед сном.
Мне снова предстояло спать на софе в детской комнате. Устроившись поудобнее, я читала страницу за страницей, пока мой малыш не задремал у меня под боком, обнимая своего любимого коричневого песика. Позже я перенесла его в детскую авто-кроватку, и, погасив свет, легла спать. Через приоткрытую дверь доносились голоса игроков, но я медленно погружалась в сон. Глаза потяжелели, и словно космическая невесомость убаюкивала меня мелодией самой лучшей на свете песни – колыбельной в исполнении самого родного человека на Земле – мамы.
Я лежала на левом боку, подложив вытянутую руку под голову, а второй рукой по привычке придерживая одеяло. Не успев ничего понять, я испытала боль и резкое движение чего-то или кого-то совсем близко. Это была кошка. Она накинулась на меня как голодная партера. Сначала вцепилась когтями в руку, и я чувствовала, как течет кровь. А когда она вонзила когти мне в лицо, я закричала, пытаясь оторвать озверевшую Мурчелу. Кошка противно завывала, не желая выпускать когти из моей щеки. Мне ничего не оставалось делать, как с силой рвануть её вниз. Правая щека горела огнем, а кошка орала, как в предсмертных муках, и так и норовила исцарапать меня всю. Она бросалась на меня диким зверем, и я была вынуждена принять меры. Я стала душить её окровавленными руками.
Когда в комнате зажегся свет, и Паулин с Изольдой Бенедиктовной в испуге застыли в дверном проёме, проснулся Елисей, а я сидела на полу в перепачканной кровью комбинации, и в моих руках лежало бездыханной тело нашей любимицы.
— Изольда Бенедиктовна, что вы сделали с моей кошкой? – кричала во все горло, переводя взгляд со своих рук на «королеву с ледяным сердцем». – Вы отравили Мурчелу. Как вы могли?
Елисей плакал, глядя то на неподвижный серый комок шерсти, то на меня. Паулин помог мне подняться, осматривая мои раны, и только Изольда Бенедиктовна стояла не шевелясь, сложив руки в боки.
— Я вашу кошку не трогала, – ледяным голосом ответила «графиня». – Ты же сама её только что задушила.
— Она набросилась на меня, как обезумевшая. Это вы ей что-то подсыпали в сметану. Я в этом уверенна.
— Не говори глупостей, Валенсия, – свекровь пыталась убедить меня в своей непричастности.
— Я сейчас проверю!
— Что ты собираешься делать? – удивленный голос Паулина летел за мной вслед.
Я бежала в кухню. Включила свет и, не раздумывая, достала мусорное ведро, высыпав все его содержимое прямо на пол. Изольда Бенедиктовна пыталась мне помешать, подтвердив тем самым мои догадки. Это она виновата в том, что кошка исцарапала мне лицо и руки.
Паулин утешал Елисея, а я перебирала обертки от конфет, очистки овощей, шкурки от колбасы, косточки и … подозрительный пакетик с английскими надписями попался мне под руку. Изольда Бенедиктовна покраснела, затряслась. Видимо, в этом пакетике и было то вещество, вызвавшее бешенство нашей кошки.
— Что это? Я вас спрашиваю, Изольда Бенедиктовна. Вы по-прежнему будете отрицать свою причастность к поведению Мурчелы? Она вам мешала? – я сама была взвинчена до предела, и кричала как ненормальная.
— Я хотела как лучше, – ответила свекровь без малейшего сожаления на лице.
— Как лучше? Да как вы могли? – и я заплакала, глядя в опечаленные глаза своего сына.
— Мама, идите с Елисеем в нашу спальню. Успокойте его, – Паулин выпроводил «графиню» и обнял меня, пытаясь утешить.
Щека сильно щипала от соленых слез, я коснулась кончиками пальцев лица, нащупывая царапины.
— У меня через два дня творческий вечер, а я приеду вся поцарапанная…
— Успокойся, ты все равно красивая. Замажешь лицо слоем тонального крема, пудры, очки наденешь, в конце концов. Это не самое страшное, – рассуждал муж. – А вот кошку нужно если не похоронить, то хотя бы выбросить вместе с мусором. Я этим займусь, а ты, дорогая, обработай ранки моим одеколоном, а то еще заразу какую-нибудь подцепишь.
— А может, ты мне в этом поможешь? А потом кошку отнесешь в мусорный бак, – настойчиво предложила я, и Паулин, переступая гору мусора на полу, послушно пошел в ванную комнату за своим одеколоном.
Он обработал мне ранки. Одна из них все еще кровоточила. Наверное, коготь зацепил вену. А щека до боли горела огнем. Паулин выглядел недовольным, и молчаливо ухаживал за мной, никак не комментируя поступок своей матери.
— Скажи маме, пусть приберет на кухне. Это раз. А во-вторых, вынесет мусор вместе с кошкой на улицу.
— Я сам.
— Нет, это сделает твоя мама. Не надо было травить нашу кошку.
— Хорошо, дорогая.
Паулин поторопился «вынести маме приговор». А я умылась и вымыла руки с мылом, посмотрела на свое исцарапанное лицо, и мне стало так неприятно, что все это произошло именно перед запланированным творческим вечером в Одессе. А главное там я встречусь с Люсьеном Дюжесиль. И что он обо мне подумает? Что у меня дома целый зоопарк? Что моя кошка такая же дикая, как её хозяйка? Или просто, что я ненормальная?
Я долго не могла уснуть. Этот случай с кошкой, еще и инцидент с уборщицей Маней не выходил из головы. Закрывая глаза, я видела злые и недовольные лица и Марии Григорьевны, и Изольды Бенедиктовны, и дикие глазища нашей Мурчелы, которую «графиня» вынесла на улицу в мусорный бак, небрежно взяв пакет двумя пальчиками в белых перчатках.

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 23:04
СообщениеЛюбовь всесильна! Нет на земле ни горя - выше кары ее, ни счастья - выше наслаждения служить ей.
Вильям Шекспир (1564-1616).

4 апреля 2011 год

Изольда Бенедиктовна проснулась в пять утра. Шум от журчащей воды в ванной разбудил и меня, но вставать с теплой постели я не спешила. Прикрыв глаза, я нежилась под одеялом. Внезапно я почувствовала приближение огромной черной тени. Меня аж передернуло, когда я увидела склоняющуюся надо мной «королеву» в белой ночной рубашке, выполненной в классическом стиле, а на голове был кружевной чепчик, как у бабушки со сказки «Красная шапочка».
— Валенсия, – произнесла она еле слышно, – мне нужен утюг.
— Утюг? – меня это очень удивило. – Вы опаздываете на свиданье? Еще рано куда-то собираться.
— Валенсия, уже шестой час, – свекровь стащила с меня одеяло, и тут я поняла, что мне не удастся понежиться и пяти минут. – Я же говорила, что сегодня православная церковь почитает священномученика Василия. Я собираюсь в церковь! – чуть ли не закричала она.
— В церковь вы точно не опоздаете.
Я достала ей утюг, разложила гладильную доску, и оставила «графиню» одну гладить очередной наряд, выполненный в том же стиле, что и вчерашние два.
Утро точно нельзя было назвать добрым. Серое небо неприветливо смотрело в окна, ни один солнечный луч не мог пробиться сквозь густую пелену апрельской непогоды. И даже по дороге не проезжала ни одна маршрутка, ни один автомобиль, лишь случайные пешеходы изредка мелькали, пересекая промокший асфальт.
К тому времени, когда я аккуратно уложила рыжие волосы в улитку, закрепив их шпильками-невидимками, накрасила выразительно глаза и увлажнила губы перламутровым блеском, «её величество королева» уже облачилась в своё новое убранство. И я последовала её примеру, сменив розовый пеньюар на черную юбку ниже колена, шифоновую блузку цвета кофе, и повязала цветастый платок вокруг шеи. Дополнив образ серьгами, цепочкой и кольцами, я была готова к очередному рабочему дню. Но этот понедельник, на удивление, стал одним из лучших понедельников в моей жизни.
Еще утром мы вместе с Изольдой Бенедиктовной довольно спокойно попили кофейный напиток «Золотой корень» – секрет её молодости, как выяснилось. Она одержима целью сбережения своего здоровья, чтобы как можно дольше радовать нас своим присутствием (вот как!). По словам «графини», лев царь зверей, а женьшень царь растений, он омолаживает и укрепляет организм, а самое главное, что по вкусу этот напиток напоминает перуанский кофе, который многие считают самым вкусным в мире.
Мы не говорили ни о стихах, ни о подозрениях Изольды Бенедиктовны насчет моей верности-неверности, только о женьшене и о красных кругах вокруг солнца, едва проглядывающего из-за туч.
Паулин искоса на нас посмотрел, когда проходил мимо, направляясь в ванную комнату. Сегодня ему уж точно предстоял тяжелый понедельник, – снова подумала я, радуясь, что мне прямо сейчас можно сбежать на работу. Что я, собственно говоря, и сделала. Лишь легонько поцеловала сонного сыночка перед уходом. А с Паулином мы, естественно, и не целовались, у меня же были накрашены губы, а моему мужу не по душе неестественная красота…
Серый понедельник обещал быть обычным ничем не примечательным днем. Я, как самая ранняя пташка, была в офисе еще за несколько минут до семи утра. Включила свет, и нежные зеленоватые стены согрели меня своим теплом, источаемым из десятков ярких софитов. Разложив на столе стопки материалов для публикаций, я погрузилась в работу. В аквариуме с моим приходом оживились рыбки, и я изредка ими любовалась, поглядывая на часы.
К восьми часам офис по-настоящему оживился. Штат редакции сменил глухую тишину на приятную рабочую атмосферу. После пятиминутки все активно занялись работой по подготовке очередных заказов и номеров нашего журнала. Я же, в надежде на новое письмо от Люсьена, просмотрела электронную почту, все рецензии и комментарии к своим стихотворениям, но Дюжесиль больше ничего не написал. Стараясь выбросить его романтический образ из головы, я решила написать статью на гражданскую, а не любовную тему. Но его обворожительные глаза так и стояли передо мной.
Его глаза! Тот образ, что я придумала сама, точнее дорисовала, основываясь на единственное фото, добавленное им на сайте «Стихарь». Улыбка нежных губ, способных страстно обжигать огнем при одном только прочтении его стихов. Я влюблена в творчество «Дюжесиля»! – решила я.
Мои мысли о человеке-незнакомце не покинули меня даже в тот момент, когда в дверь кто-то постучал.
— Войдите.
И снова цветы! Необыкновенный букет в руках девушки в униформе красного цвета с эмблемой цветочного магазина «Ольфия».
— Валенсия Викторовна, это для вас, – девушка вручила мне шикарный букет, от которого не возможно было оторвать глаз.
В нем было всё: и аромат цветущих полей при серебристом лунном свете, загадка и желание, нежность и страсть. Пять альстромерий завораживали взгляд уникальной красотой лепестков, желтые хризантемы грели душу солнцем, розовые – напоминали о несбыточных мечтах, фиолетовые ирисы дополняли и без того колоритную гамму букета-ассорти, а декоративная зелень буйством сочных стеблей перемещала меня на горные луга, туда, где никто и ничто не помешало бы мне…
— Распишитесь здесь, – девушка протянула мне листок о доставке, прервав мои мысли.
— Благодарю вас, – я вернула ей подписанный бланк, но на нем я так и не нашла данных о заказчике этого умопомрачительного букетика. – А можно поинтересоваться, кто оплатил этот заказ?
— Я не могу этого знать, Валенсия Викторовна, – огорчила меня девушка. – Наш клиент не приходил лично в магазин, а делал онлайн-заказ, и я не знаю, с какого счета поступила оплата за цветы. Это не моё дело, извините. Но под упаковкой есть конвертик, может, там вы найдете ответ на ваш вопрос.
— Точно, конвертик! Спасибо!
— Всего доброго, – и девушка-посыльный поспешила к двери. – До свиданья.
— До свиданья.
Дрожь от предвкушения разгадки интригующего конвертика волной пронеслась до самых кончиков пальцев. И дрожащими руками я разрывала прозрачную пленку, скрывающую в глубине восточного букета белый конвертик. Я взяла его в руки, и сердце вздрогнуло, как натянутая струна.
Кто же ты, даритель цветочной красоты?

Запретное тепло

Не расцени вторжением без спроса,
не нарекай несдержанных эмоций
словами беспринципности...
вопросы
глубины души неправильных пропорций

терзают сердце кровожадным львом,
и образ жгучей страсти опьяняет,
и от запретного тепла
я ледником
стихами на бумагу в полночь таю.

Прости,
полночи бредил, не решаясь
настойчиво стучаться в вашу жизнь,
где солнце в прядях отражаясь,
лучами манит вас с собою увести.

И теми же лучами
с неба озаренье
спустилось на рассвете в тишине,
позвольте вас похитить на мгновенье,
чтоб лучик света вечно жил во мне.

Цветы...
им не дано сравниться с вами,
я образ ваш огнями рисовал
и возвышал звездой на пьедестале,
что выше всех заслуженных похвал.

Ожогами
от листьев крапивы
покрылось все сознание в минуту,
когда глазами с монитора вы
соблазну протянули свою руку…

Ваш страстный поклонник Люсьен Дюжесиль.

Ну, кто бы это еще мог быть? Только он – Люсьен Дюжесиль! И прекрасный букет стал самым дорогим моим подарком! Нежные чувства океаном ворвались в мой разум, я ощутила умиротворение, и радость переполняла меня, выражаясь ласковой улыбкой, нисходящей с моих губ до самого вечера. Хотелось петь, вкладывая всю поэтичность своей души всего в два слова: Люсьен Дюжесиль!
Поскольку у меня была одна ваза, я, недолго думая, выбросила в урну красные розы, подаренные мужем в пятницу, и на их место поставила романтичный букет, полученный от виртуального поклонника с творческой душой.

Рабочий день подходил к концу. С коридора донеслись тяжелые шаги уборщицы Мани, и без стука она лихо открыла настежь дверь, входя (как часто у неё бывает) раком, пятившись через порог, даже не соизволив повернуться ко мне лицом.
— Мария Григорьевна, а где ваше «здравствуйте»? И почему опять без стука? Сколько раз вам повторять, вы же не к себе домой врываетесь?
Тетя Маня, женщина в возрасте 52 лет уже более полугода работала у нас в редакции. За это время она показала себя хорошей уборщицей, но бестактной и невоспитанной особой. Она была вспыльчивой и нервной, иногда даже казалось, что она готова всех поубивать своей шваброй только за то, что ей «указывают, как правильно вытирать пыль на столах», чтобы потом не приходилось по полчаса искать одну бумажку, переложенную уборщицей в не ту стопку.
Сегодня на ней и вовсе лица не было. Лицо то было, конечно, но вот какое оно было – злое, как оскал у голодной волчицы. Глаза на выкате, тонкие губы поджаты, руки дрожат, как при нервном тике. Она буквально шипела, как змея, задыхаясь от переизбытка эмоций.
— Добрый вечер, – наконец-то уборщица соизволила поздороваться.
Она резко приступила к выполнению своих обязанностей, неаккуратно размахивая шваброй и что-то бормоча себе под нос. Наблюдать молча эту картину, было невозможно, и при всем моем уважении к возрасту этой женщины, я встала из-за стола и выхватила из ее рук швабру, которую она нехотя, но все-таки отпустила, грозно сверкая жгучими глазами.
— Мария Григорьевна, у вас личные проблемы? – поинтересовалась я, не сводя глаз с взбешенной уборщицы. – Может, мне сбегать в аптеку за успокоительными травками? Или вы сами успокоитесь?
Уборщицу трясло, скорее всего, от злости. А когда она увидела в урне красные розы, имеющие еще шикарный цветущий вид, её всю перекосило, и лицо, не помнившее ухода и косметики, стало белым, как мел, а губы сине-фиолетовыми. Я оглянулась, не сразу сообразив, что же послужило причиной ухудшения состояния и без того нервной женщины.
— Да я спокойна, – зарычала она, отчего в открытую дверь на нас уставились удивленные не меньше чем я коллеги. – Я высокообразованный человек, – чуть ли не била себя в грудь уборщица, жадно хватая воздух ртом, как рыба. – Да я … я работала бухгалтером на металлозаводе. Я умная, интеллигентная и красивая женщина, – и слезы ручьем полились из её глаз.
— Так что с вами случилось, «умная, интеллигентная и красивая женщина»? Я могу вам чем-то помочь?
— Меня-а-а бро-о-о-сил муж, – еле выговорила Мария Григорьевна, закрывая лицо мокрыми руками.
И мне стало её жаль, но вскоре разговор принял другой оборот. Уборщица в диком припадке набросилась на меня и завалила на стол, разбросав по полу все рукописи, тексты статей, и даже ноутбук едва не упал со стола, чудом удержавшись на самом краю.
— Я ненавижу таких вертихвосток как ты, – кричала она не своим голосом. – Вы только умеете, что уводить чужих мужей, а я с высшим образованием осталась одна с двумя детьми.
— Вы ненормальная истеричка. По вам психушка плачет, – кричала я, вырываясь из её рук.
На помощь прибежали коллеги, оттаскивать от меня невменяемую уборщицу. А она злобно кидалась на всех, кричала, оскорбляла и бросалась всем, что попадалось ей под руки, пока Ирина Сергеевна, член общественного совета журнала не окатила её с ног до головы ведром холодной воды.
— А, – только и сказала уборщица, интенсивно хлопая мокрыми ресницами.
— Мария Григорьевна, сегодня был ваш последний рабочий день в нашей редакции, – строго заявила я, поправляю на себе юбку и блузку. – Вы уволены.
— С радостью, – прошипела уборщица, глядя на меня из-подо лба. – Таким высокообразованным людям, как я, не место в вашей захудалой редакции, чьи журналы совершенно не пользуются спросом в кругах интеллигенции. А вы, Валенсия… я с трудом понимаю, за что вам дарят цветы. Так вы этого и не цените. Такие красивые розы… и выбросили в урну. А мне никто и никогда не дарил цветов, – слышалось уже из коридора, куда мои сотрудники насильно поволокли эту озленную женщину в депрессионном состоянии.
У меня самой от переизбытка эмоций дрожали руки. Приподнятое и романтическое настроение как рукой сняло. Часы уже показывали 15.48, а еще нужно было навести порядок в кабинете. Чем мы и занялись вдвоем с Ириной Сергеевной, обсуждая психоз уборщицы.
По дороге домой я прокручивала в мыслях слова брошенной мужем Марии Григорьевны. Я была точно уверенна, что не хотела бы оказаться на её месте: одной растить двоих детей, пусть даже они уже и взрослые. А то, что бухгалтер скатился до уборщицы, при этом считая себя интеллигенцией, и вовсе не укладывалось в моей голове. По крайней мере, я бы не назвала уборщицу Маню высокообразованным человеком. Озлобленная дикарка! – и только. Высокообразованные люди не занимаются «навешиванием ярлыков» и не опускаются до подобных сцен. Уж лучше опуститься бухгалтеру до уровня уборщицы, нежели человеку до уровня волка.
Мы все люди, и если каждый, выходя из дома, будет улыбаться своему отражению в зеркале, было бы меньше негатива. А есть ли зеркало в доме Марии Григорьевны? Может, у неё и дома то своего нет. Что если муж оставил её одну ни с чем, и поэтому она такая злая на весь мир? А тут еще я уволила её с работы… Она чувствует себя обиженной, брошенной, никому не нужной, но это не оправдывает хамства и истерик на рабочем месте.
… А дома меня с нетерпением ждали сын, муж и даже свекровь выглядела приветливой. Как ни странно, за ужином Изольда Бенедиктовна уже не тарахтела как заведенный будильник. И более того, она не возмущалась кошачьим запахом в коридоре. (А надо сказать, что в коридоре реально воняло, потому что кроме меня помыть горшок некому). Так в добавок ко всему «графиня» еще и угостила нашу Мурчелу сметаной (что было, на мой взгляд, удивительно). Но наша киска не захотела есть сметану, и, только лишь понюхав, ушла из кухни.
Закончив с уборкой в квартире, искупавшись, я проверила, чем занимается Паулин со своей мамой, а они опять сражались в шахматы. Елисей шумно играл одновременно и паровозиком, и машинками, и мягкими игрушками, ему (как мне показалось) было нескучно и без меня. И я включила ноутбук, чтобы проверить почту, а главное написать Люсьену слова благодарности за очень красивый букет цветов.

Таинственному поклоннику

Букет восточной гаммой альстромерий,
ирисов, желтых хризантем и роз,
в сознание волною несравненной
интригу с восхищением принес.

Кто вы такой, таинственный поклонник?
Откуда столько неподдельных чувств?
Уж не под лозунгом ли "Дам угодник"
вы совершаете по списку ряд безумств?

К чужим замкам отмычек связку
не носите ль под балахоном невзначай,
а может жизни окольцованную сказку
вам нравиться предательством смещать?

Ваш образ обаятельный и смелый,
но не готова вызов я бросать судьбе,
и аккомпанементом неумелым
звучать одной струной в кромешной тьме.

И запах ли цветов ванильной дымкой
усладой действует на истощенный мозг
или внимание мужчины-невидимки,
чей образ безупречен и непрост?

Спасибо за цветов восточный аромат,
и за стихи, что в глянцевом конверте…
Но наши души, не преодолев преград,
так и останутся рисунком на мольберте.

Валенсия. 04.04.2011 19:54

— Шах и мат! – радовалась Изольда Бенедиктовна.
Вероятно, они уже закругляются, – подумала я. Но, войдя в нашу спальню, убедилась, что Паулин с мамой вовсе не собираются ложиться так рано спать. Они с азартом готовы продолжать игру. А мы же с Елисеем, не нарушая их идиллии, пошли читать сказки народов мира перед сном.
Мне снова предстояло спать на софе в детской комнате. Устроившись поудобнее, я читала страницу за страницей, пока мой малыш не задремал у меня под боком, обнимая своего любимого коричневого песика. Позже я перенесла его в детскую авто-кроватку, и, погасив свет, легла спать. Через приоткрытую дверь доносились голоса игроков, но я медленно погружалась в сон. Глаза потяжелели, и словно космическая невесомость убаюкивала меня мелодией самой лучшей на свете песни – колыбельной в исполнении самого родного человека на Земле – мамы.
Я лежала на левом боку, подложив вытянутую руку под голову, а второй рукой по привычке придерживая одеяло. Не успев ничего понять, я испытала боль и резкое движение чего-то или кого-то совсем близко. Это была кошка. Она накинулась на меня как голодная партера. Сначала вцепилась когтями в руку, и я чувствовала, как течет кровь. А когда она вонзила когти мне в лицо, я закричала, пытаясь оторвать озверевшую Мурчелу. Кошка противно завывала, не желая выпускать когти из моей щеки. Мне ничего не оставалось делать, как с силой рвануть её вниз. Правая щека горела огнем, а кошка орала, как в предсмертных муках, и так и норовила исцарапать меня всю. Она бросалась на меня диким зверем, и я была вынуждена принять меры. Я стала душить её окровавленными руками.
Когда в комнате зажегся свет, и Паулин с Изольдой Бенедиктовной в испуге застыли в дверном проёме, проснулся Елисей, а я сидела на полу в перепачканной кровью комбинации, и в моих руках лежало бездыханной тело нашей любимицы.
— Изольда Бенедиктовна, что вы сделали с моей кошкой? – кричала во все горло, переводя взгляд со своих рук на «королеву с ледяным сердцем». – Вы отравили Мурчелу. Как вы могли?
Елисей плакал, глядя то на неподвижный серый комок шерсти, то на меня. Паулин помог мне подняться, осматривая мои раны, и только Изольда Бенедиктовна стояла не шевелясь, сложив руки в боки.
— Я вашу кошку не трогала, – ледяным голосом ответила «графиня». – Ты же сама её только что задушила.
— Она набросилась на меня, как обезумевшая. Это вы ей что-то подсыпали в сметану. Я в этом уверенна.
— Не говори глупостей, Валенсия, – свекровь пыталась убедить меня в своей непричастности.
— Я сейчас проверю!
— Что ты собираешься делать? – удивленный голос Паулина летел за мной вслед.
Я бежала в кухню. Включила свет и, не раздумывая, достала мусорное ведро, высыпав все его содержимое прямо на пол. Изольда Бенедиктовна пыталась мне помешать, подтвердив тем самым мои догадки. Это она виновата в том, что кошка исцарапала мне лицо и руки.
Паулин утешал Елисея, а я перебирала обертки от конфет, очистки овощей, шкурки от колбасы, косточки и … подозрительный пакетик с английскими надписями попался мне под руку. Изольда Бенедиктовна покраснела, затряслась. Видимо, в этом пакетике и было то вещество, вызвавшее бешенство нашей кошки.
— Что это? Я вас спрашиваю, Изольда Бенедиктовна. Вы по-прежнему будете отрицать свою причастность к поведению Мурчелы? Она вам мешала? – я сама была взвинчена до предела, и кричала как ненормальная.
— Я хотела как лучше, – ответила свекровь без малейшего сожаления на лице.
— Как лучше? Да как вы могли? – и я заплакала, глядя в опечаленные глаза своего сына.
— Мама, идите с Елисеем в нашу спальню. Успокойте его, – Паулин выпроводил «графиню» и обнял меня, пытаясь утешить.
Щека сильно щипала от соленых слез, я коснулась кончиками пальцев лица, нащупывая царапины.
— У меня через два дня творческий вечер, а я приеду вся поцарапанная…
— Успокойся, ты все равно красивая. Замажешь лицо слоем тонального крема, пудры, очки наденешь, в конце концов. Это не самое страшное, – рассуждал муж. – А вот кошку нужно если не похоронить, то хотя бы выбросить вместе с мусором. Я этим займусь, а ты, дорогая, обработай ранки моим одеколоном, а то еще заразу какую-нибудь подцепишь.
— А может, ты мне в этом поможешь? А потом кошку отнесешь в мусорный бак, – настойчиво предложила я, и Паулин, переступая гору мусора на полу, послушно пошел в ванную комнату за своим одеколоном.
Он обработал мне ранки. Одна из них все еще кровоточила. Наверное, коготь зацепил вену. А щека до боли горела огнем. Паулин выглядел недовольным, и молчаливо ухаживал за мной, никак не комментируя поступок своей матери.
— Скажи маме, пусть приберет на кухне. Это раз. А во-вторых, вынесет мусор вместе с кошкой на улицу.
— Я сам.
— Нет, это сделает твоя мама. Не надо было травить нашу кошку.
— Хорошо, дорогая.
Паулин поторопился «вынести маме приговор». А я умылась и вымыла руки с мылом, посмотрела на свое исцарапанное лицо, и мне стало так неприятно, что все это произошло именно перед запланированным творческим вечером в Одессе. А главное там я встречусь с Люсьеном Дюжесиль. И что он обо мне подумает? Что у меня дома целый зоопарк? Что моя кошка такая же дикая, как её хозяйка? Или просто, что я ненормальная?
Я долго не могла уснуть. Этот случай с кошкой, еще и инцидент с уборщицей Маней не выходил из головы. Закрывая глаза, я видела злые и недовольные лица и Марии Григорьевны, и Изольды Бенедиктовны, и дикие глазища нашей Мурчелы, которую «графиня» вынесла на улицу в мусорный бак, небрежно взяв пакет двумя пальчиками в белых перчатках.

Автор - Kristina_Iva-Nova
Дата добавления - 18.12.2011 в 23:04
LindaMДата: Понедельник, 19.12.2011, 00:11 | Сообщение # 15
Осматривающийся
Группа: Островитянин
Сообщений: 86
Награды: 4
Репутация: 6
Статус: Offline
Quote (korolevansp)
Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

эээ, так дело не пойдет! поэт таким быть не должен! это не честно по отношению к женской психике! у него должны быть недостатки! а то и поэт, значит романтик и все такое, и Аполлон в одном лице! жесть biggrin
Quote (korolevansp)
Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

я думаю, что если бы это было вписано, то стало бы лучше. потому что одно дело любить поэзию, другое дело жить ей.
Quote (korolevansp)
По плану он тень мамы (она его затмевает).

то есть маменькин сынок? а его это не тяготит? а то и у него был бы внутренний конфликт, который бы толкал его на какие-нибудь действия.
Quote (korolevansp)
Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

да речь не столь об этом, сколь о том, что например в "Мама, где справедливость?" персонажи были как-то более понятны, осязаемые. а тут вроде бы главная героиня, но ей в чем-то не хватает плотности.
Quote (korolevansp)
Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!

ну так вы только выкладывайте, буду забегать biggrin

по тексту: очень эмоционально, я почему то провела аналогию так - две кошки за главу вцепились в Валенсию. уборщица и кошка. это случайно или в этом и правда что-то есть? свекровь тоже начала выпускать коготки. только зачем она так с кошкой-то? и что она там ей подсыпала? рецептик бы biggrin (вообще-то я кошатница, но это на тот случай "если что" hihi ).
и кое что так,пришло в голову фоново. по сюжету видно как достает Валенсию свекровь, тут все достаточно интересно и логично. но не совсем. если Изольдой движет любовь к сыну которого обманывает жена, то хочется эту любовь и увидеть. если ей движет что-то другое, то тоже для завершения картины нужно бы. то есть чтобы мотивация свекрови была явной для нас, читателей. просто так, с дуру, она бы не стала, наверное, так поступать. и ситуация с мужем. хочу видеть что она несчастна в браке biggrin или так и надо чтобы он выглядел обманутым и несчастным? а то если Валенсия сейчас свяжет с поэтом, то муж вроде бы ничего не сделал такого чтобы жена пошла налево (то что он потакает матери не должно быть таким значимым, ведь у самой Валенсии есть сын, должна понимать это)
 
Сообщение
Quote (korolevansp)
Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

эээ, так дело не пойдет! поэт таким быть не должен! это не честно по отношению к женской психике! у него должны быть недостатки! а то и поэт, значит романтик и все такое, и Аполлон в одном лице! жесть biggrin
Quote (korolevansp)
Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

я думаю, что если бы это было вписано, то стало бы лучше. потому что одно дело любить поэзию, другое дело жить ей.
Quote (korolevansp)
По плану он тень мамы (она его затмевает).

то есть маменькин сынок? а его это не тяготит? а то и у него был бы внутренний конфликт, который бы толкал его на какие-нибудь действия.
Quote (korolevansp)
Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

да речь не столь об этом, сколь о том, что например в "Мама, где справедливость?" персонажи были как-то более понятны, осязаемые. а тут вроде бы главная героиня, но ей в чем-то не хватает плотности.
Quote (korolevansp)
Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!

ну так вы только выкладывайте, буду забегать biggrin

по тексту: очень эмоционально, я почему то провела аналогию так - две кошки за главу вцепились в Валенсию. уборщица и кошка. это случайно или в этом и правда что-то есть? свекровь тоже начала выпускать коготки. только зачем она так с кошкой-то? и что она там ей подсыпала? рецептик бы biggrin (вообще-то я кошатница, но это на тот случай "если что" hihi ).
и кое что так,пришло в голову фоново. по сюжету видно как достает Валенсию свекровь, тут все достаточно интересно и логично. но не совсем. если Изольдой движет любовь к сыну которого обманывает жена, то хочется эту любовь и увидеть. если ей движет что-то другое, то тоже для завершения картины нужно бы. то есть чтобы мотивация свекрови была явной для нас, читателей. просто так, с дуру, она бы не стала, наверное, так поступать. и ситуация с мужем. хочу видеть что она несчастна в браке biggrin или так и надо чтобы он выглядел обманутым и несчастным? а то если Валенсия сейчас свяжет с поэтом, то муж вроде бы ничего не сделал такого чтобы жена пошла налево (то что он потакает матери не должно быть таким значимым, ведь у самой Валенсии есть сын, должна понимать это)

Автор - LindaM
Дата добавления - 19.12.2011 в 00:11
Сообщение
Quote (korolevansp)
Если бы ты знала что это за причина!!! Он Аполлон с розовым полотенцем на мокром теле со стекающими струйками воды!!!

эээ, так дело не пойдет! поэт таким быть не должен! это не честно по отношению к женской психике! у него должны быть недостатки! а то и поэт, значит романтик и все такое, и Аполлон в одном лице! жесть biggrin
Quote (korolevansp)
Может, нужно было сразу написать, что она "повернутая" на творчестве 18 века? Но она ведь редактор литературного журнала, значит она точно не ровно дышит к поэзии :)

я думаю, что если бы это было вписано, то стало бы лучше. потому что одно дело любить поэзию, другое дело жить ей.
Quote (korolevansp)
По плану он тень мамы (она его затмевает).

то есть маменькин сынок? а его это не тяготит? а то и у него был бы внутренний конфликт, который бы толкал его на какие-нибудь действия.
Quote (korolevansp)
Потому что она рассказывает о своей жизни: то, что она видит, и как?

да речь не столь об этом, сколь о том, что например в "Мама, где справедливость?" персонажи были как-то более понятны, осязаемые. а тут вроде бы главная героиня, но ей в чем-то не хватает плотности.
Quote (korolevansp)
Если ты уже все прочла, выставлю еще кусочек :) Как будет времечко, забегай!

ну так вы только выкладывайте, буду забегать biggrin

по тексту: очень эмоционально, я почему то провела аналогию так - две кошки за главу вцепились в Валенсию. уборщица и кошка. это случайно или в этом и правда что-то есть? свекровь тоже начала выпускать коготки. только зачем она так с кошкой-то? и что она там ей подсыпала? рецептик бы biggrin (вообще-то я кошатница, но это на тот случай "если что" hihi ).
и кое что так,пришло в голову фоново. по сюжету видно как достает Валенсию свекровь, тут все достаточно интересно и логично. но не совсем. если Изольдой движет любовь к сыну которого обманывает жена, то хочется эту любовь и увидеть. если ей движет что-то другое, то тоже для завершения картины нужно бы. то есть чтобы мотивация свекрови была явной для нас, читателей. просто так, с дуру, она бы не стала, наверное, так поступать. и ситуация с мужем. хочу видеть что она несчастна в браке biggrin или так и надо чтобы он выглядел обманутым и несчастным? а то если Валенсия сейчас свяжет с поэтом, то муж вроде бы ничего не сделал такого чтобы жена пошла налево (то что он потакает матери не должно быть таким значимым, ведь у самой Валенсии есть сын, должна понимать это)

Автор - LindaM
Дата добавления - 19.12.2011 в 00:11
Форум » Проза » Критика, рецензии, помощь - для прозаиков » Созвездие онлайн неверности (мини-роман)
  • Страница 1 из 7
  • 1
  • 2
  • 3
  • 6
  • 7
  • »
Поиск:
Загрузка...

Посетители дня
Посетители:
Последние сообщения · Островитяне · Правила форума · Поиск · RSS
Приветствую Вас Гость | RSS Главная | Созвездие онлайн неверности - Форум | Регистрация | Вход
Конструктор сайтов - uCoz
Для добавления необходима авторизация
Остров © 2024 Конструктор сайтов - uCoz