По личным обстоятельствам ждать до понедельника не могу - вполне вероятно, не будет возможности выйти на связь. Света, Ира, Жанна и Таня - если не возражаете, я бы выложил вторую работу прямо сегодня. А Света - как и планировалось - в понедельник.
Привет, Маришка, сестрёнка моя дорогая! В наше время даже как-то странно писать бумажные письма – телефоны у всех, а кроме них существует ещё скайп… Но ты не поверишь – очень обрадовалась, получив твои три листочка. Села сочинять ответ, и поняла, что могу сказать то, чего никогда не сказала бы по телефону. Ты спрашиваешь, как семья? Дочка нормально. А семья… Не хочу жаловаться. Знала же, на что шла. Вик очень красивый и очень умный… засранец. Обычный – не лучше и не хуже других. Время от времени его со страшной силой тянет налево, и ничего с этим поделать нельзя. А мне вот, недоразвитой и слабоумной, хочется, чтобы он был мой. Только мой, понимаешь? Мы же не продвинутые какие-нибудь, это они в своих Европах стыдят – чувство собственника, ущемление свободы, нехорошо, ля-ля… Делают вид, что никакое это не предательство – так, пустяки… «Трахаться я могу с кем угодно, а люблю я только тебя!» Ну, нормальные, скажи? Я перепробовала всё – скандалила, уходила, плакала, он клялся, стоял на коленях, потом снова бежал за первой же смазливой мордашкой, высунув язык, и это повторяется из раза в раз. Единственное, чего я не смогла сделать – так это последовать его примеру. Хотя Мила и Надя говорят, что только так и надо, причём явно и открыто – назло ему, и что я дура. Наверное, так оно и есть… Но мне легче сразу развестись, чем назло делать то, к чему душа не лежит. Я, конечно, смогла бы полюбить ещё, но сейчас для меня это просто грязь, понимаешь? В том-то и беда, что я его люблю… В противном случае всё было бы гораздо проще. С Милкой только вчера сидели за бутылочкой кьянти. Ну не изменяй, говорит, что ты из мухи слона делаешь? Хотя бы обозначь измену! Возможность её покажи. Пусть почешет репу, хлебнёт горечи, поймёт, как это выглядит со стороны! Мы даже представили, как бы это могло происходить. Ржали обе, как ненормальные. А потом пришёл Виктор – он Милу недолюбливает, говорит, она настраивает меня против него… И это взаимно, она его тоже не жалует. В общем, Милка сразу засобиралась, демонстративно не здороваясь с моим раздолбаем, расцеловала меня на прощанье, и ушла. Вик опять начал выносить мозг – что он не хочет видеть её в своём доме, но я быстро напомнила ему, что это и мой дом тоже. И что я же не выгоняю его дружков – Вадика и Семёна, хотя мне не всегда нравится, как они гогочут, не думая о том, что ребёнок спит. Насекомые… Только и умеют, что заливать внутренние баки пивом, сорить чипсами и громко рыгать. А я должна безропотно подбирать с полу смятые пакетики и пустые бутылки… В общем, спать мы пошли как всегда – в состоянии лёгкой ссоры. И как всегда, он через пять минут, как ни в чём ни бывало, завернулся моими руками и блаженно засвистел носом. Ну, я и сама не люблю долго дуться… А потом мне приснился сон. Очень страшный. Я увидела моего Витю. Он плакал. Лицо небритое, опухшее от слёз… Пьяный в хлам. Сидит над кроватью спящей Дашки и плачет. А меня нет. Совсем нет, понимаешь? Он каждое утро одевает Дашку в садик, чернея от тоски, давится, запихивая в себя кусок хлеба, заливает его чёрным кофе и едет на работу. Там у него целый день всё валится из рук. Семён, с которым они вместе работают, прикрывает его изо всех сил – выполняет за него поручения этой стервы Лидии Максимовны, которая числится заведующей их отделом. Сеня встречается с Витькиными клиентами, оформляет заказы, в общем, тянет, надрываясь, моего Витеньку на горбу. Чтобы его, дурака, не уволили – Лидке абсолютно насрать на его душевное смятение, на его горе, да и на меня тоже… И если раньше он бы мог, шутя, умаслить эту лахудру (закрывшись с ней на часок в её кабинете), то теперь не может – боится, что стошнит! Я просто слышу, как он про себя чертыхается, что в гробу он видал этих самок озабоченных … Да и они его, нынешнего, брезгуют. Где ж ты раньше-то был, такой умный… Я ещё пыталась надеяться, что нахожусь где-то в другом городе, куда сбежала с пылким любовником, или на курсах повышения квалификации (смешно, да?) да в больнице, в конце концов – лежу в коме – но когда он среди дня сорвался и поехал неведомо куда… Неведомо, пока я не начала узнавать дорогу. Мы ездили сюда довольно часто – к моему отцу… И я проснулась. Мариш, я тебе ещё не всё сказала. Вчера мне сделали маммографию. Так, ничего особенного, плановый поход к врачу… Но теперь я боюсь. Боюсь идти за ответом. Боюсь, что сон окажется вещим. И я его люблю. Ещё сильней. Так, как никогда не любила… P.S. Маме ничего не говори. Да и сама не пугайся раньше времени. Когда ты получишь это письмо, я уже буду знать ответ. И если что – позвоню… Ну пока, Маришечка, обнимаю и целую тебя, чмокни за меня маму.
Не ахти, конечно, но эпистолярный жанр... Бррр. надеюсь, мысли донесла. К ловле тухлых помидоров готова (но вы тоже там не сильно налегайте, ныне овощи в цене))))
Здравствуй, любимый. Вот, решила написать, может хоть это немного успокоит. Я не отправлю это послание – иначе все напрасно. Просто хочется поговорить как когда-то.
Знаешь, ты мне часто снишься. И вчера тоже – пришел красивый, светловолосый. В глаза смотрел, говорил ласково и нежно. А я проснулась в холодном поту и до утра не могла успокоиться. Боюсь. Страх из души уже не вычистить, он теперь там всегда – днем и ночью. Я каждую минуту оглядываюсь, в толпе ищу твои глаза, вздрагиваю от внезапного имени. Только теперь понимать стала, как сильно любила и люблю. И как эта любовь уродлива. Хотела бы все забыть, навсегда избавиться – не могу, нельзя.
Кроме тебя каждую ночь только больницу вижу. Ты и там, у палаты как на посту – докторам допросы устраивал, медсестер пугал, а на меня только смотрел и плакал. И я жалела тебя, сейчас вспоминаю и вновь жалею. Бедный мой потерянный человечек, как же ты тогда был одинок! Кажется, именно там я отдала часть своей души, чтобы видеть во сне и вспоминать. Ты же понимаешь, не могла поступить иначе, надо было нас остановить. Да-да, нас, не вини только себя. Может, тебя и разъедала ревность, но меня подпитывал страх. Жаль, жизнь не переписать набело.
Со временем стала понимать - боль забывается, срастаются кости, сходят синяки, но любовь, как и страх, остаются. Это странно, так бояться самого любимого человека. Еще страннее так сильно любить, как ты – душу рвать в клочья и ради чего? Собственных мыслей и подозрений? Глупо. Но этим ты навсегда связал нас. И мне очень хочется встретиться вновь, но в другой жизни, где ты не сможешь меня обижать. Тогда я буду защищать тебя и каждый вечер возвращаться и целовать в лоб. Возможно, Бог сделает тебя калекой – для нас это станет благом. Я буду просить его всю оставшуюся жизнь о такой встрече.
В голове сумбур, мысли скачут. Никогда не любила писать письма, не любила копаться в себе. Сейчас перечитала и думаю – что мне делать с этим листком? Я убежала от нас, спряталась в чужой стране. Послать по месту назначения – вновь разбудить все то, что ты (я уверена) надежно похоронил. Сжечь не смогу – пусть это лишь эмоции на бумаге. Оставить? Чтобы опять и опять возвращаться? Вновь не знаю как поступить. Одно лишь верно – вопреки всему продолжаю любить и это мой самый большой страх.
Это название можно было бы дать и рассказу Светы. Как вы созвучно написали. Только героиня Феликса ушла, похоже, всё таки, в ту страну, из которой нет возврата. А страх героини рассказа Светланы так хорошо понятен, сколько женщин сроднились с ним и продолжают терпеть. Только вот... любовь ли это? Я ещё почитаю и подумаю. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Да, две достойные работы, требующие повторного прочтения. Они разные, разные проблемы поднимают и написаны обе хорошо. Судьям будет не легко Я не от мира сего, но мне тут как-то уютненько.
Ну, что же... Боюсь, что у меня будет очень мало времени в предстоящие две недели активного труда - напарница ушла в отпуск, а я умудрилась простудиться - работать придётся за двоих, невзирая ни на что. Поэтому, постараюсь написать своё мнение сейчас. Борьба таких двух титанов, как Феликс и Света, поставит в тупик любого "орбитёра". В этот раз я отдаю предпочтение Феликсу (теперь прошу не обижаться Свету!), и не для того, чтобы уравновесить свои оценки. Это моё продуманное мнение. Сейчас поясню. У Светы письмо женщины - простое и страшное одновременно. Всё правильно, так и бывает в жизни. И только чуточку недостаёт мне, хоть в нескольких словах, пояснения, за что же можно любить этого изверга. Да, вы скажете, что любят просто так, а не за что-то... И всё равно! Ну хоть намёк, хоть одно воспоминание, чтобы стало ясно - да, она может любить его по сию пору, может писать ему письма... Знаете, я оба письма примеряла на себя. Что бы сделала я сама в такой ситуации? В случае героини Светы, я постаралась бы выплеснуть на бумагу как можно больше всего, а потом сжечь, прощаясь с прежней любовью и застарелым страхом. А вот героиня Феликса... Тут всё по-другому. Читаю, и слёзы капают. У меня был в жизни момент, когда диагноз оказался громом среди ясного неба. Тогда муж поддержал меня, как никто. И хотя, он не гулёна, а скорее жуткий Отелло (тут больше сходства со Светиным персонажем) , но я именно так в те чёрные минуты представляла его жизнь без меня, как описал Феликс. Как страшно!!! И этот страх гораздо сильнее страха побоев ревнивца. От них можно убежать, уехать, скрыться... А от неизбежности скрыться невозможно. Она может раздавить. И если в письме, которое пишет героиня Феликса, ещё ничего не определено (только перечитав название, можно догадаться об исходе), но это производит ещё более сильное впечатление. Такое живое письмо той, кого уже нет среди живых...
В этот раз 1:0 в пользу Феликса. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Ну все - обиделась и ушла Честно говоря - мне письмо Феликса тоже больше понравилось))))
За что можно любить такого изверга? За то, что так любил, что и свою душу в клочья и ее жизнь под каток. Видимо, не донесла, но хоть буду знать - где копать. Спасибо, дорогая, выздоравливай и греби лопатой бабки за двоих!
Работы обе сильные, выбирать было трудно. Тут, скорее сама история рассказанная Феликсом, зацепила за фибры души и не отпускает. Вот от этой волны, которая накрыла и не отпускает я и оттолкнулась. Чисто по-читательски.
Свет, ты огромная молодец, честно. Ты стала писать так, что оторваться невозможно: сложно, многомерно и с большим вниманием к деталям. На самом деле, вы оба достойны победы ... как здорово, что вы вообще затеяли эту дуэль и явили нам, такие прекрасные работы.
Поздравляю читателей с этой дуэлью! Читать произведения авторов - удовольствие.
Светочка - умничка! Достойно сражалась до последнего! Последние эпистолы, честно говоря меня не очень впечатлили. Т.е. прочитал с удовольствием. Но ничего в душе не отозвалось, не всколыхнулось. Обе ситуации жизненные! У Феликса мне не хватило чуть-чуть драматизма, а у Светы правдоподобности. Если героиня все же решилась уйти, отчего же не сделала этого раньше? Любоф? Обычно так поступают женщины, когда им некуда деваться. Когда нет места где можно укрыться, когда нет средств к самостоятельному существованию. Это просто разговоры, что любят не за что. Обязательно за что то. Просто не осознают, не могут для себя сформулировать причину. Мог бы назвать с десяток таких причин, в которых женщины не признаются даже самим себе. В общем мне Феликс в этой дуэли, в обоих турах, больше понравился! Респект и уважуха!
А Светочка - не сдавайся. У тебя очень неплохой потенциал!
P.S. Вы знаете мою нелюбовь к виртуальной прозе. Но эту я прочитал всю! Не будь мудрецом в глазах твоих!
Сообщение отредактировал bib - Воскресенье, 17.06.2012, 23:33
За то, что так любил, что и свою душу в клочья и ее жизнь под каток.
Свет, я много лет была объектом жестокой необоснованной ревности. Могу сказать с уверенностью: ну её на фиг такую любовь. Это только со стороны кажется. что если так ревнует, значит, любит. Да ни черта! Сплошное уязвлённое самолюбие и жестокость. Нет там любви. Рядом не стояла. Если только в самом начале. А потом ревность её задушила и вытравила. Впрочем, если твоя героиня латентная мазохистка или истово верующая, тогда да, принимается как допущение.
Выкладывай.
