Кстати, вопрос - а что за редактор? Хотите издать? Мне просто интересно, были ли еще какие-то книги изданы
Нет. Пытаюсь впервые. Бету нашла на одном из литературных форумов. Классная дама на самом деле. Самое главное то, что она отлично разбирается в предмете, о котором я пишу. Это даже не книга, и не роман, и не повесть. Это- рассказ, который я хочу пристроить в какой-нибудь сборник. Потому, что задумка его ( рассказа) настолько классная, что.... Я боюсь, что Римская католическая церковь подаст на меня в суд за него.
Znfufy, Ниночка, так это весь целиком рассказ, или Вы не всё нам выложили? Я бы тоже почитала ещё. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Еще кусочек выкладываю. Смотрим, убедительно прошу. Разрыв стилистики и повествования с прошлым куском.
Января 25-го 1805 от Р.Х.
И вот сейчас мне много лет. Я прожил в крепости Динабург почти столько же, сколько мне было тогда, когда приехал сюда. Мой верный гуарани до сих пор со мной, его жена живет за пределами курии, их старшему сыну уже двадцать пять лет, он помогает мне в моей работе, ведь глаза мои уже не так остры, как раньше. Мы смогли сохранить жалкие остатки Общества Иисуса и направить свои знания на служение Господу и людям, как нам когда-то завещал наш основатель. И тогда мне казалось, что я смогу закончить свою жизнь спокойно, не оглядываясь на прошлое, и не задумываясь о будущем. Но вот вчера ко мне пришел гуарани….
Января 26-го 1805 от Р.Х.
- Брат Франциск, ты хотел со мной поговорить? Брат Павел стоял прямо, и белый мрамор его лица был бесстрастен и холоден. В этом он был весь. Не зная его, можно было предположить, что ни единое чувство не способно прижиться под его одеянием. Однако, я хорошо знал его. И знал, как может быть отзывчиво его сердце. - Да, брат Павел, и прошу выслушать меня крайне внимательно. - Тебе, должно быть, известно, что индеец, которого я привез сюда тридцать лет назад- сын шамана. Тебе также должно быть известно, что индейские шаманы и жрецы славятся своими пророческими способностями. Вчера Доминик (так я назвал гуарани при крещении) пришел ко мне и открыл мне страшную правду, которую узнал давно, но тщательно скрывал. Я знаю, что это запрещено и противно Господу, но начав его слушать, я не смог остановиться. То, что нас ожидает- страшнее всяких запретов. Не перебивай меня, брат. Дослушав меня до конца, ты волен поступать, как знаешь. Ты- професс Ордена, и я подчинюсь любому твоему приказу, но пока просто выслушай. Я начну с того, что нам здесь осталось недолго, нас скоро изгонят из русской земли, и мы вновь пойдем скитаться по миру. То, во что позже превратится наше Братство, не будет вызывать ничего, кроме насмешек. Толпа ряженых священников, заглядывающих в рот любому, кто обладает хоть какой-то властью. Ты удивлен? Вижу, что удивлен. Но даже это не столь важно. Через двести лет Церковь, которую мы сейчас знаем, перестанет существовать. Останется лишь название и титул Понтифика. Безверие завладеет миром. Безверие, вкупе с преступлениями против Господа. Мужеложцев начнут венчать в храмах Господних. И венчать их будут женщины. Священники, прикрывающиеся рясами, будут насиловать мальчиков из певческих хоров. Сарацины будут диктовать Ватикану свои требования. Церковь расколота, мир погрязает в ереси и тьме необразованности. - Брат Франциск, понимаешь ли ты, о чем говоришь? Ты хочешь сказать, что индеец способен заглянуть в будущее? Будущее подвластно лишь Создателю, ты должен знать это не хуже меня,- возмутился в ответ Павел Я понял, что он мне не поверил. Сложно было ожидать от него другого ответа, я и сам не понимал, почему поверил я. Наверное, потому, что когда-то видел лично, на что способны индейские шаманы. - Да, именно это я и хочу тебе сказать. Мальтийцы проникают все больше в структуры светской власти. - Госпитальеры?- удивился Павел.- но ведь они стяжатели. А куда же смотрит Папа? - Папа? Понтифик слаб и безволен. Вспомни Климента, и то, к чему привели его сомнения. - Все равно, Франциск. Я остаюсь при своем мнении. То, что ты мне говоришь- противно замыслу Создателя. Когда професс Ордена покинул темное помещение, оставив меня наедине со своими мыслями, я понял, что у меня уже нет сил начинать жизнь сначала. А очень скоро должна была случиться война, и накануне нас выселят в Креслау, где нам придется обживаться заново. И наши школы вновь разрушат, и наши библиотеки вновь сожгут. А еще через несколько лет, русский император подпишет указ, по которому доступ в эту страну нам, братьям Ордена, будет запрещен почти на двести лет. А то, что придет потом…лучше бы и не приходило. Ведь, небо закрыло нам путь в землю обетованную, так и не отдав нам весь мир.
Марта 08-го 1810 от Р.Х.
Я принял звание професса, когда брат Павел скончался в уже довольно преклонном возрасте. Я и сам был немолод, и мои верные индейцы тоже. Но то, что мне довелось узнать от них пять лет назад, не давало покоя до сих пор. Неужели то, что мы делали всю свою жизнь- зря? Неужели, наша работа пропадет даром? Стоит ли тогда вообще чем-то заниматься, если конец все равно один- это безверие, падение, тьма и разврат. Доминик, видя мои мучения, предложил мне страшную вещь, и я должен дать ответ до вечера, потому что… потому что через неделю наступает Час Ягуара. И сделать то, что он задумал можно только в это время. Я боюсь просить совета у Господа, потому, что та тропа, на которую я собираюсь ступить, выстлана благими намерениями. Но смею надеяться на то, что дух мой тверд, в отличие от моего тела, и выстоит перед искушениями, которые могут поджидать меня на моем пути. Потому, что я собираюсь дать Доминику согласие на ритуал, ибо… цель оправдывает средства. А цель у меня одна- попросить у неба для нас весь мир.
Марта 14-го 1810 от Р.Х.
Сегодня я приказал послушникам оборудовать под алтарем гробницу в последней надежде на спасение своей грешной души. Конечно, они не осмелились спорить. Приказы начальников не обсуждаются, и им не для чего знать, зачем я это делаю. Я приготовил распоряжение, по которому отец Бенедикт- первый коадъютор русской курии- становился моим преемником. А первый хранитель закончит начатое. И я не буду сегодня вечером выходить из своей комнаты, чтобы не видеть, как гуарани собираются готовиться к ритуалу. Они не зря питались раньше человечиной, надеясь, что человеческое мясо придаст им силы. Это последняя запись в моем дневнике. Сам дневник, свое распятие и перстень с печатью Священного Сердца Иисуса, я оставляю второму сыну гуарани, который должен хранить это у себя и передавать по наследству до тех пор, пока… Пока я не вернусь. Храни нас всех Господь. Амен. Професс русской курии Общества Иисуса, брат Франциск»
Посыльный молча выслушал то, что я передал его господину, и удалился, пообещав скорый ответ.
Эта фраза уже не дневниковая. Она от лица автора-писателя, но не от пишущего дневник. Ну по стилю, разумеется. Менее разговорная что ли. В ней больше плавности.
Цитата (Znfufy)
Молодой гуарани быстро принял на себя командование, распоряжаясь отрывистыми резкими фразами.
Аналогично. Персонаж -автор дневника говорит более отрывисто, эмоционально. Его фразы как-то короче, рубленнее что ли. И форму диалога я бы из дневника убрала. Вряд ли в дневнике мы будем оформлять речь таким образом. Всё же дневник - это записи о восприятии событий.
Цитата (Znfufy)
Неожиданно, чья-то рука
убрать запятую
Цитата (Znfufy)
И вот сейчас мне много лет.
Лучше просто: "Мне уже много лет". Без " и вот сейчас". Это же дневник. Его автор не думает о том, что для кого-то надо выстраивать связки между старым куском и новым.
Цитата (Znfufy)
Января 26-го 1805 от Р.Х.
здесь очень "литературно" по сравнению с предыдущими записями. Само начало уже диалог. Искусственным получается разрыв между датами. Тогда, быть может, закончить не многоточием предыдущий день. А чем-то вроде "Но сегодня я устал. Об этом завтра". И начать потом какой-то подобной связкой, типа "Вчера я не закончил, но не могу не думать об этом. Позавчера у меня был гуарани"
Именно диалоги, на мой взгляд, выбиваются из стиля. Их можно и оставить, но перестроить таким образом, чтобы было ясно, что это всего лишь конспект разговора, который автор дневника фиксирует у себя. А в том виде, как сейчас, они претендуют на самостоятельную сцену в рассказе вне дневника. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
