Цейлон Махараджи во взгляде твоём опьяняет как ром. Тону, дна касаясь безумной несдержанной страсти, вмиг. В бескрайней вселенной одна только ты, как звезда, серебром Сияешь, и не разглядеть мне чужих маяков шальных.
Пусть бурное море волнами оближет остывший песок, На нём мы беспечно оставим к парому надежд следы. Я пряди роскошных волос убирая с пылающих щек, Тебя совершенную вновь зацелую до нЕмоты.
Луну Махараджа твоих изумительных глаз отразит. Опять колдовской терпко-сладкий нектар опьяняет мозг. Люблю будто завтра планеты синхронно сорвутся с орбит, Люблю, потому что тебя не любить никогда не мог.
Возьми меня легонько за руку, а лучше крепко, Ведь на краю обрыва страшно мне стоять, Боюсь разбиться, разлететься как бревно на щепки... Но я готова, наспех сброшены одежды, И с водопадом вниз, как в озеро надежды, Небесно-синее под кружевом тумана, Лететь с героем знаменитого романа И сотый раз душой и сердцем замирать.
Да, шум воды доводит до накала, до предела, До искр и замыканий в голове шальной, И в жилах кровь панически волной заледенела... Прыжок, и влажный воздух будоражит кожу, Как танец эротических девиц вельможу, Рёв водопада оглушает львиным рыком, Но бурей диких чувств я сбита с панталыку — Ты почему не прыгнул в озеро со мной?
_______________________________________________ "По мере того как человеческое существо продвигается по дороге жизни, роман, потрясавший его в юности, и волшебная сказка, восхищавшая его в детстве, сами собой увядают и меркнут." Шарль П. Бодлер.
Был человек когда-то в мае маскарадом Невидимый, как на асфальте тень ветров, А я влюбилась Ниагарским водопадом В него за восемь с половиной вечеров.
В пучину страсти со скалы срывалась смело Под самой первой романтической луной С придуманным и вдоль, и поперек Ромео — В молочных красках нарисован был он мной.
Его я сочинила как мотив маэстро, И в каждой ноте нежно сакура цвела, Играли светлячки чарующим оркестром На тонких флейтах из богемского стекла.
Не знаю, я до кончиков ресниц Джульетта? А может восемь дней волшебником был он? А может колдуном, и с ночи до рассвета Готовил зелье из лягушек и ворон?
Но ничего чудесней пламенных прибоев Не повторилось больше ни единый раз Ни с кем из новых мной придуманных героев, Похожих на него, кто в профиль, кто в анфас.
А хочешь, чтоб луной скатилась вниз к твоим ногам, Лавиной снежной с гор воспоминаний цвета Дино, Хоть время то, что проводили порознь, пополам Уже не разделить, как не связать нас воедино.
А хочешь, звездным небосводом загляну в глаза, Как будто между нами дождь и лужа, а не омут, Как будто шаг, и всполыхнет вчерашняя гроза Огнями красок, за версту заметных и слепому.
А я хочу с тобой вернуться в тот волшебный сад, Где преданность твоя не вызывала тень сомнений, Чтоб обмануться вновь и миллионы раз подряд Потом вставать и падать, разбивая в кровь колени.
Одно и тоже день за днем, за ночью ночь — болит... А ты ничтожество, подлец, ты словно прегрешенье... А я верна своим мечтам как морю корабли — И в шторм, и в штиль искать тебя мне в чьих-то отраженьях.
Говорят, не бывает тридцатого Февраля и несчастной любви... Я губами касалась лица того, Кто как таллия пар ядовит, Я тонула в нем, таяла, плавилась, Воспротивиться не было сил, Как безумная на "бла-бла-бла" велась, Обольщалась, и он обольстил. Вишня зимняя сгорбленно клонится, Снегом выпавшим побеждена... А меня донимает бессонница И предутренняя тишина. На рассвете ни жарко, ни холодно, Смотрит в окна промерзлая серь... Я врываюсь мечтательно в холл одна, Чтоб открыть новым радостям дверь.
Мы встретились утром, случайно столкнувшись на улице грёз. Как будто назад отмотало часы, и секунда зависла... Помятые брюки, свитшот оверсайз... и взъерошенный пёс Глазами печальными связно читает сумбурные мысли. Плывут кружевные по майскому небу дельфины на юг. Покатые спины желтеют, рассвета лучами объяты, И тают, как таял когда-то последний скупой поцелуй В обидами сжатые губы со вкусом ментола и мяты. И ты в Крым и Рим не со мной уплывал сотни раз "насовсем". Свинцовые стрелы дождя разбивали покой, не стесняясь. Был каждый рассвет без тебя под завязку наполнен ничем, Мой белый пушистый дельфин, опоздавший на самую малость. Так снова исчезни в предутренней дымке — я больше не жду — Тобой отпечалилось, мне отгрустилось, бушуют сирени... Свободен, amigo! Спешу на трамвай, и колдуй не колдуй — Тебя не впущу дальше строчек лирических стихотворений.
"Лишь раз один, как папоротник, я..." — Черубина де Габриак.
... а я цвету тобою постоянно :)
Кому не известна легенда о том, как цветёт* у ручья Единственной ночью в июле под звёздными бусами в вечность, Когда лёд и пламя стирают последнюю грань, и с плеча Бретелька скользит, и губами касается губ бесконечность. Я памятью О поцелуях пьянящих цвету как тогда, И хочешь, сорви и соври, что искал днём с огнём, с нетерпеньем — Я вновь расцвету миллионами мыслей о том, что года Не властны над тем, что зову я любовью, а ты — вдохновеньем.
Мне не нравится небо до позднего вечера. Я в лирических сумерках сонных аллей Позволяю угрюмой тоске из винчестера Бронебойными бить и опять сожалеть,
Опечаленной под фонарями пытливыми Вспоминать поцелуев шальных водопад, С ниагарским сравнимый, с июльскими ливнями, И как будто вдвоём продолжать променад.
Клён зонтом из развесистых веток приветливо Накрывает "две" тени у старой скамьи, И ложится на плечи закат фиолетовый Легкой шалью из звёзд и таинственной тьмы.
Мне не нравится небо до позднего вечера. Я люблю его больше с чернильной каймой — В унисон своей грусти о том, кому нечего Дать взамен на мою неземную любовь.
"Тебя настолько нет, что ты везде..." — Вячеслав Прах. _____________________________________________________
Тебя настолько нет, что всё напоминает осень, Из лоскута безлунной ночи чёрный старый плащ, Открытый наспех зонт и ливня грозовую просинь... Ты все ещё желанен и таинственно манящ.
Тебя настолько нет, что призраки не дремлют в доме, Внезапно гаснет свет, и будто бы шуршит листва, Шаги у двери затихают, и молчит всё кроме Враждующего с безрассудной страстью естества.
Тебя настолько нет, что в каждом шорохе надежда И в каждом вздохе стынет жар неразделённых чувств... Ещё люблю, люблю тебя ещё сильней чем прежде, Мне без тебя и дом, и целый мир тоскливо пуст.
Тебя настолько нет, куда ни глянь, везде и всюду, В трамвае ты, в автобусе, на остановке вновь, Что стало бы понятно и последнему верблюду, Что ты настолько есть, насколько велика любовь.
У меня на носках земляничным написано "скромница", У тебя на носках — "жеребец" с авокадо и мятой. Непохожий на всех, ещё сколько ты будешь мне помниться И ночами дождливыми сниться в пижаме помятой? На двоих мне одной ещё долго придумывать радости? И до звёзд возводить ещё сколько волшебных поместий? Жжет оскомина душу нектаром мучительной сладости, И до пят разливается страсть жаром огненных бестий. Я горю вновь твоими портретами, плавлюсь от голоса, Вмиг лагуна бесстыжей мечты во всю мощь закипела... Запустить бы мне пальцы как в гриву цветок гладиолуса И обнять на прощанье бездонными чакрами тела.
Я горела тобой словно звёздами небо кромешное, Миллиардами битых зеркал до рассвета горел и ты, Околдовывал, и медно-красной цвелось мне черешнею, Опоясывал нежностью, и в животе расцвели цветы.
Ботанический сад с золотыми бутонами похоти, С легкокрылыми бабочками васильковых июльских дней, И пьянелось до чертиков разгоряченными вздохами Под безумно далёкой луной, что сближала нас всё сильней.
И толкало меня вновь в объятия чувство желанности, Обнаженные плечи ласкались манящим и влажным ртом. Ты мой космос в нарядных гирляндах вселенской туманности, А для всех ты обычный прохожий под черным как ночь зонтом.
благодарю :)