Приветствуем Вас Гость | RSS

Главная | Яков Есепкин Дубль - Страница 23 - Форум | Регистрация | Вход

[ Последние сообщения · Островитяне · Правила форума · Поиск · RSS ] Страница 23 из 25 « 1 2 … 21 22 23 24 25 » Модератор форума: Анаит, Влюблённая_в_лето, Самира   Форум » Поэзия » Ваше творчество - раздел для ознакомления » Яков Есепкин Дубль (Готическая поэзия) Яков Есепкин Дубль silverpoetry Дата: Вторник, 04.02.2025, 09:28 | Сообщение # 331 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика Яков Есепкин Пергамские элегии I Всё поют золотые кимвалы Над гранитом летейской волны, Юровые орут зазывалы, Сукровично мы сами темны. И за что убивали невинных, Мало ль вретищ царям, Антиох, Жабьей кожи на рылах кувшинных, Терневым ли не чаять подвох. Ах, никчёмное это веселье, Эта патина лилий желтей, Божедревка венчает похмелье, Просят милостынь дети детей. Где вы, райские маковки, где вы, Здесь бушует огонь ледяной, В смерть списались всецарские девы, Гробы их под яркою стеной. Отмерли золотыя во цвети Одуванчики бойных судеб, Хоть увидят беззвездные нети Сей пурпурный точащийся хлеб. II Онемеют Петрополей арки, Хмель барочные стены увьет, И потушим свечные огарки, Ангелов ли им равный убьет. Не успели на бал к Лорелее, Хоть воздышим эгейской армой, Чу, сильфиды летят по аллее За царевнами с шейной тесьмой. Умерли мы, а властвуют музы И веселием свет обуян, Шестигранник садовые узы Женевьевам дарит и туман. Франсуа пунш маковый алкает, Брадобрея сквозные персты Во альковные яства макает, Зрите, веи, сие красоты. Поминай иродиц в предстоящем, Им зацветших не хватит столбов, Сколь портальные сады обрящем С тленом роз на пергаментах лбов. III Сад портальный украсят зелени, Станем лотосы кровью гасить, Желтосвечные наши и тени, Поздно милостынь мертвым просить. Много скорби о пире небесном, Девы белые алчут сурьмы, Во кармине пылают одесном Золочёные багрием тьмы. У Винсента ль просить божевольных Дивных красок, его ли очниц Не склевали вороны со дольных Областей и варварских терниц. Сколь высоко хоровые нети, Нетлеенные рдеют цвета, Хоть забросим в бессмертие сети, Золота наша смерть, золота. Позовут ангелочки, а туне, Пировайте ж, садовый нефрит Мы пили в червоцветном июне, В каждом лотос кровавый горит. IV Ложесны закрывайте парчою, По серебру тяните канву, Пред успенной астрийской свечою Нити хорные бьют синеву. У Чумы на пиру хорошо ли Торговать васильками, оне Мертвым суе, гробовые столи О царевнах темнеют в огне. Исцветает дельфийский путрамент, Змеи с чернью шипят за столом, Хмель виется на тусклый орнамент, Вспоминают купцы о былом. Были мы пробиенны Звездою, С богородными речи вели, Но за мертвой послали водою Аонид и сердца соцвели. Выжгут литии нощные серы, Свечки розные воры снесут – Царичей и покажут химеры, Никого, никого не спасут. V Шелк несите сугатный, червовый, Сокрывайте холодных цариц, В усыпальницах пламень восковый Паче лядвий и млечных кориц. Эти адские кущи впервые Серафимы не могут забыть, Розенкранц ли с удавкой о вые Полагает принцессам не быть. Что резвятся шафранные феи, Хватит челяди мраморных жал, Мрачен бальник исцветшей Психеи, Упасен, кто аромы бежал. Мы ль златую весну ожидали, В сеннаарских гуляли садах, Всем теперь бутоньерки раздали, Витокровные свечки во льдах. Всех нашли и гортензии в косы Перстной смерти с виньетой вожгли, И горят желтоядные осы На патинах садовой бели.   Сообщение * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика Яков Есепкин Пергамские элегии I Всё поют золотые кимвалы Над гранитом летейской волны, Юровые орут зазывалы, Сукровично мы сами темны. И за что убивали невинных, Мало ль вретищ царям, Антиох, Жабьей кожи на рылах кувшинных, Терневым ли не чаять подвох. Ах, никчёмное это веселье, Эта патина лилий желтей, Божедревка венчает похмелье, Просят милостынь дети детей. Где вы, райские маковки, где вы, Здесь бушует огонь ледяной, В смерть списались всецарские девы, Гробы их под яркою стеной. Отмерли золотыя во цвети Одуванчики бойных судеб, Хоть увидят беззвездные нети Сей пурпурный точащийся хлеб. II Онемеют Петрополей арки, Хмель барочные стены увьет, И потушим свечные огарки, Ангелов ли им равный убьет. Не успели на бал к Лорелее, Хоть воздышим эгейской армой, Чу, сильфиды летят по аллее За царевнами с шейной тесьмой. Умерли мы, а властвуют музы И веселием свет обуян, Шестигранник садовые узы Женевьевам дарит и туман. Франсуа пунш маковый алкает, Брадобрея сквозные персты Во альковные яства макает, Зрите, веи, сие красоты. Поминай иродиц в предстоящем, Им зацветших не хватит столбов, Сколь портальные сады обрящем С тленом роз на пергаментах лбов. III Сад портальный украсят зелени, Станем лотосы кровью гасить, Желтосвечные наши и тени, Поздно милостынь мертвым просить. Много скорби о пире небесном, Девы белые алчут сурьмы, Во кармине пылают одесном Золочёные багрием тьмы. У Винсента ль просить божевольных Дивных красок, его ли очниц Не склевали вороны со дольных Областей и варварских терниц. Сколь высоко хоровые нети, Нетлеенные рдеют цвета, Хоть забросим в бессмертие сети, Золота наша смерть, золота. Позовут ангелочки, а туне, Пировайте ж, садовый нефрит Мы пили в червоцветном июне, В каждом лотос кровавый горит. IV Ложесны закрывайте парчою, По серебру тяните канву, Пред успенной астрийской свечою Нити хорные бьют синеву. У Чумы на пиру хорошо ли Торговать васильками, оне Мертвым суе, гробовые столи О царевнах темнеют в огне. Исцветает дельфийский путрамент, Змеи с чернью шипят за столом, Хмель виется на тусклый орнамент, Вспоминают купцы о былом. Были мы пробиенны Звездою, С богородными речи вели, Но за мертвой послали водою Аонид и сердца соцвели. Выжгут литии нощные серы, Свечки розные воры снесут – Царичей и покажут химеры, Никого, никого не спасут. V Шелк несите сугатный, червовый, Сокрывайте холодных цариц, В усыпальницах пламень восковый Паче лядвий и млечных кориц. Эти адские кущи впервые Серафимы не могут забыть, Розенкранц ли с удавкой о вые Полагает принцессам не быть. Что резвятся шафранные феи, Хватит челяди мраморных жал, Мрачен бальник исцветшей Психеи, Упасен, кто аромы бежал. Мы ль златую весну ожидали, В сеннаарских гуляли садах, Всем теперь бутоньерки раздали, Витокровные свечки во льдах. Всех нашли и гортензии в косы Перстной смерти с виньетой вожгли, И горят желтоядные осы На патинах садовой бели. Автор - silverpoetry Дата добавления - 04.02.2025 в 09:28 Сообщение * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика Яков Есепкин Пергамские элегии I Всё поют золотые кимвалы Над гранитом летейской волны, Юровые орут зазывалы, Сукровично мы сами темны. И за что убивали невинных, Мало ль вретищ царям, Антиох, Жабьей кожи на рылах кувшинных, Терневым ли не чаять подвох. Ах, никчёмное это веселье, Эта патина лилий желтей, Божедревка венчает похмелье, Просят милостынь дети детей. Где вы, райские маковки, где вы, Здесь бушует огонь ледяной, В смерть списались всецарские девы, Гробы их под яркою стеной. Отмерли золотыя во цвети Одуванчики бойных судеб, Хоть увидят беззвездные нети Сей пурпурный точащийся хлеб. II Онемеют Петрополей арки, Хмель барочные стены увьет, И потушим свечные огарки, Ангелов ли им равный убьет. Не успели на бал к Лорелее, Хоть воздышим эгейской армой, Чу, сильфиды летят по аллее За царевнами с шейной тесьмой. Умерли мы, а властвуют музы И веселием свет обуян, Шестигранник садовые узы Женевьевам дарит и туман. Франсуа пунш маковый алкает, Брадобрея сквозные персты Во альковные яства макает, Зрите, веи, сие красоты. Поминай иродиц в предстоящем, Им зацветших не хватит столбов, Сколь портальные сады обрящем С тленом роз на пергаментах лбов. III Сад портальный украсят зелени, Станем лотосы кровью гасить, Желтосвечные наши и тени, Поздно милостынь мертвым просить. Много скорби о пире небесном, Девы белые алчут сурьмы, Во кармине пылают одесном Золочёные багрием тьмы. У Винсента ль просить божевольных Дивных красок, его ли очниц Не склевали вороны со дольных Областей и варварских терниц. Сколь высоко хоровые нети, Нетлеенные рдеют цвета, Хоть забросим в бессмертие сети, Золота наша смерть, золота. Позовут ангелочки, а туне, Пировайте ж, садовый нефрит Мы пили в червоцветном июне, В каждом лотос кровавый горит. IV Ложесны закрывайте парчою, По серебру тяните канву, Пред успенной астрийской свечою Нити хорные бьют синеву. У Чумы на пиру хорошо ли Торговать васильками, оне Мертвым суе, гробовые столи О царевнах темнеют в огне. Исцветает дельфийский путрамент, Змеи с чернью шипят за столом, Хмель виется на тусклый орнамент, Вспоминают купцы о былом. Были мы пробиенны Звездою, С богородными речи вели, Но за мертвой послали водою Аонид и сердца соцвели. Выжгут литии нощные серы, Свечки розные воры снесут – Царичей и покажут химеры, Никого, никого не спасут. V Шелк несите сугатный, червовый, Сокрывайте холодных цариц, В усыпальницах пламень восковый Паче лядвий и млечных кориц. Эти адские кущи впервые Серафимы не могут забыть, Розенкранц ли с удавкой о вые Полагает принцессам не быть. Что резвятся шафранные феи, Хватит челяди мраморных жал, Мрачен бальник исцветшей Психеи, Упасен, кто аромы бежал. Мы ль златую весну ожидали, В сеннаарских гуляли садах, Всем теперь бутоньерки раздали, Витокровные свечки во льдах. Всех нашли и гортензии в косы Перстной смерти с виньетой вожгли, И горят желтоядные осы На патинах садовой бели. Автор - silverpoetry Дата добавления - 04.02.2025 в 09:28 silverpoetry Дата: Суббота, 08.02.2025, 09:21 | Сообщение # 332 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Книги Якова ЕСЕПКИНА возглавляют рейтинги продаж на рынке интеллектуальной литературы Яков Есепкин Пергамские элегии VI Сад не вспомнит шагов опоенных, Виноградов горьки остия, Если пить – из амфор червопенных, Восьмисвечья в серебре тая. Мглы сие и хрусталь преложатся, Белый чай нам заварит Колон, Тут ли фавны слепые кружатся И куррару лиет Аполлон. Будем пестовать гроздия гнева, Нетлеенные кисти с хламид Обрывать и тлести, Женевьева, Сумрак жёлтый древней пирамид. Наши ль статуи плачут наивно, Чу, в музеях канцоны звучат, Покрывало небес благодивно, Гипс кровавый юниды влачат. Широки арамейские сени, Ал ещё их оплаканный тлен, И упали бы здесь на колени Во крови – нет у мертвых колен. VII Азазели порхают в нагорных Темножелтых лугах и летят К принцам крови о травах уборных, А немые принцессы грустят. Можно ль сих и бежать, ах, нисану Цвет граната загробного мил, Прочь отсюда скорее, туману Страшны профили желтых камил. Нет числа огневейным армадам, Сумрак терпкий одел Елеон, Белошвейки гуляют по садам, Где чермы совершали агон. Кто устал безнадежно скитаться, Звезды смерти и свечки таить, Пей из мертвых фаянсов, остаться Здесь нельзя, можно ос воспоить. Колоннада иль шлейф веретенных Шестигранников пленит наяд, И взнесут злые осы с бестенных Тусклых клумб невский розовый яд. VIII Убежим от юродиц кургузых, Этих траурных Фрид и Милен, Бесноватых, ещё желтоблузых, Бьющих рвотой сиреневый тлен. Изваяние Сольвейг мерцает, Ныне чудное время не цвесть, А тлееть, ангелков порицает Смерть одна, где учителей несть. Обращайся в кровавую пудру, Во парчевниках жабой таись, Венцедержцу иль розовокудру Славы пой, прекричи и трясись. Нас теперь ожидают ротонды, Лишь замолкли музыки, увы, Трясогузки и големы ронды Внять спешат, ими брезгуют львы. Сокрушатся лепные обсиды, Мрамор выбьется в гофрах пустых – Узрит нощь, как беснуются Иды Пред тенями отроков златых. IX Суе мертвых принцесс хоронили, Тусклой пудрой оне из витых Нам обрамниц грозятся, ванили Утром алчут и яств золотых. Вкруг весна расточает зеленей Колдовскую арому, смотри, Всё резвятся у морочных сеней, Возлетают бестенные фри. Диканчанок невзрачных и вишен Предержителей образы бьют Не гранатами Коры, где слышен Голос флейты и пенится брют. Ах, бегут злые тени всетечно Сколь за нами, шелка амальгам Червным мелом увить благоречно Источенным в крови жемчугам. Ангел свечку поставит из снега Облетевшего цвета червиц, И сольется капрейская нега На сквозные пергаменты лиц. X Смерть беззвездная алых бутонов Щедро жертвует бойным арму, Выжжет пламень шиповие стонов, Лики мы окунем в сурему. Были розы сие нетлеенны, Расточали колонские мглы, Ныне кипени их алопенны, Веи серебро льют на столы. Отдали ароматы земные Мертвым царственным девам сады, Только дарствия прочат иные Одоносцам светил череды. Вновь горят и горят бутоньерки, Брошей цветь выливает нисан, Сняли ангелы падшие мерки, Чернь коврами претмил Хороссан. Ах, всецветность нейдёт нашим славам, Суе розочки присно цвели, Во зерцалах следи, как по главам С тёмным серебром бьются угли.   Сообщение * Книги Якова ЕСЕПКИНА возглавляют рейтинги продаж на рынке интеллектуальной литературы Яков Есепкин Пергамские элегии VI Сад не вспомнит шагов опоенных, Виноградов горьки остия, Если пить – из амфор червопенных, Восьмисвечья в серебре тая. Мглы сие и хрусталь преложатся, Белый чай нам заварит Колон, Тут ли фавны слепые кружатся И куррару лиет Аполлон. Будем пестовать гроздия гнева, Нетлеенные кисти с хламид Обрывать и тлести, Женевьева, Сумрак жёлтый древней пирамид. Наши ль статуи плачут наивно, Чу, в музеях канцоны звучат, Покрывало небес благодивно, Гипс кровавый юниды влачат. Широки арамейские сени, Ал ещё их оплаканный тлен, И упали бы здесь на колени Во крови – нет у мертвых колен. VII Азазели порхают в нагорных Темножелтых лугах и летят К принцам крови о травах уборных, А немые принцессы грустят. Можно ль сих и бежать, ах, нисану Цвет граната загробного мил, Прочь отсюда скорее, туману Страшны профили желтых камил. Нет числа огневейным армадам, Сумрак терпкий одел Елеон, Белошвейки гуляют по садам, Где чермы совершали агон. Кто устал безнадежно скитаться, Звезды смерти и свечки таить, Пей из мертвых фаянсов, остаться Здесь нельзя, можно ос воспоить. Колоннада иль шлейф веретенных Шестигранников пленит наяд, И взнесут злые осы с бестенных Тусклых клумб невский розовый яд. VIII Убежим от юродиц кургузых, Этих траурных Фрид и Милен, Бесноватых, ещё желтоблузых, Бьющих рвотой сиреневый тлен. Изваяние Сольвейг мерцает, Ныне чудное время не цвесть, А тлееть, ангелков порицает Смерть одна, где учителей несть. Обращайся в кровавую пудру, Во парчевниках жабой таись, Венцедержцу иль розовокудру Славы пой, прекричи и трясись. Нас теперь ожидают ротонды, Лишь замолкли музыки, увы, Трясогузки и големы ронды Внять спешат, ими брезгуют львы. Сокрушатся лепные обсиды, Мрамор выбьется в гофрах пустых – Узрит нощь, как беснуются Иды Пред тенями отроков златых. IX Суе мертвых принцесс хоронили, Тусклой пудрой оне из витых Нам обрамниц грозятся, ванили Утром алчут и яств золотых. Вкруг весна расточает зеленей Колдовскую арому, смотри, Всё резвятся у морочных сеней, Возлетают бестенные фри. Диканчанок невзрачных и вишен Предержителей образы бьют Не гранатами Коры, где слышен Голос флейты и пенится брют. Ах, бегут злые тени всетечно Сколь за нами, шелка амальгам Червным мелом увить благоречно Источенным в крови жемчугам. Ангел свечку поставит из снега Облетевшего цвета червиц, И сольется капрейская нега На сквозные пергаменты лиц. X Смерть беззвездная алых бутонов Щедро жертвует бойным арму, Выжжет пламень шиповие стонов, Лики мы окунем в сурему. Были розы сие нетлеенны, Расточали колонские мглы, Ныне кипени их алопенны, Веи серебро льют на столы. Отдали ароматы земные Мертвым царственным девам сады, Только дарствия прочат иные Одоносцам светил череды. Вновь горят и горят бутоньерки, Брошей цветь выливает нисан, Сняли ангелы падшие мерки, Чернь коврами претмил Хороссан. Ах, всецветность нейдёт нашим славам, Суе розочки присно цвели, Во зерцалах следи, как по главам С тёмным серебром бьются угли. Автор - silverpoetry Дата добавления - 08.02.2025 в 09:21 Сообщение * Книги Якова ЕСЕПКИНА возглавляют рейтинги продаж на рынке интеллектуальной литературы Яков Есепкин Пергамские элегии VI Сад не вспомнит шагов опоенных, Виноградов горьки остия, Если пить – из амфор червопенных, Восьмисвечья в серебре тая. Мглы сие и хрусталь преложатся, Белый чай нам заварит Колон, Тут ли фавны слепые кружатся И куррару лиет Аполлон. Будем пестовать гроздия гнева, Нетлеенные кисти с хламид Обрывать и тлести, Женевьева, Сумрак жёлтый древней пирамид. Наши ль статуи плачут наивно, Чу, в музеях канцоны звучат, Покрывало небес благодивно, Гипс кровавый юниды влачат. Широки арамейские сени, Ал ещё их оплаканный тлен, И упали бы здесь на колени Во крови – нет у мертвых колен. VII Азазели порхают в нагорных Темножелтых лугах и летят К принцам крови о травах уборных, А немые принцессы грустят. Можно ль сих и бежать, ах, нисану Цвет граната загробного мил, Прочь отсюда скорее, туману Страшны профили желтых камил. Нет числа огневейным армадам, Сумрак терпкий одел Елеон, Белошвейки гуляют по садам, Где чермы совершали агон. Кто устал безнадежно скитаться, Звезды смерти и свечки таить, Пей из мертвых фаянсов, остаться Здесь нельзя, можно ос воспоить. Колоннада иль шлейф веретенных Шестигранников пленит наяд, И взнесут злые осы с бестенных Тусклых клумб невский розовый яд. VIII Убежим от юродиц кургузых, Этих траурных Фрид и Милен, Бесноватых, ещё желтоблузых, Бьющих рвотой сиреневый тлен. Изваяние Сольвейг мерцает, Ныне чудное время не цвесть, А тлееть, ангелков порицает Смерть одна, где учителей несть. Обращайся в кровавую пудру, Во парчевниках жабой таись, Венцедержцу иль розовокудру Славы пой, прекричи и трясись. Нас теперь ожидают ротонды, Лишь замолкли музыки, увы, Трясогузки и големы ронды Внять спешат, ими брезгуют львы. Сокрушатся лепные обсиды, Мрамор выбьется в гофрах пустых – Узрит нощь, как беснуются Иды Пред тенями отроков златых. IX Суе мертвых принцесс хоронили, Тусклой пудрой оне из витых Нам обрамниц грозятся, ванили Утром алчут и яств золотых. Вкруг весна расточает зеленей Колдовскую арому, смотри, Всё резвятся у морочных сеней, Возлетают бестенные фри. Диканчанок невзрачных и вишен Предержителей образы бьют Не гранатами Коры, где слышен Голос флейты и пенится брют. Ах, бегут злые тени всетечно Сколь за нами, шелка амальгам Червным мелом увить благоречно Источенным в крови жемчугам. Ангел свечку поставит из снега Облетевшего цвета червиц, И сольется капрейская нега На сквозные пергаменты лиц. X Смерть беззвездная алых бутонов Щедро жертвует бойным арму, Выжжет пламень шиповие стонов, Лики мы окунем в сурему. Были розы сие нетлеенны, Расточали колонские мглы, Ныне кипени их алопенны, Веи серебро льют на столы. Отдали ароматы земные Мертвым царственным девам сады, Только дарствия прочат иные Одоносцам светил череды. Вновь горят и горят бутоньерки, Брошей цветь выливает нисан, Сняли ангелы падшие мерки, Чернь коврами претмил Хороссан. Ах, всецветность нейдёт нашим славам, Суе розочки присно цвели, Во зерцалах следи, как по главам С тёмным серебром бьются угли. Автор - silverpoetry Дата добавления - 08.02.2025 в 09:21 silverpoetry Дата: Среда, 12.02.2025, 16:09 | Сообщение # 333 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика-авангардиста Яков Есепкин Застолья в розовом сумраке Десятый фрагмент От июльской сиреневой мглы Чуден хором небесных даяний, Вновь ломятся у Гебы столы, Вновь мы пленники темных ваяний. Нимф воздушность чарует цариц Меловых, негой дышат гетеры, Яства дивны, асийских кориц Жжет арма выписные патеры. Нет одно садов тьмы розовей, Будет Господе петь их истечность, Нас увидит меж тусклых ветвей -- Прелиющих юдольную млечность. Девятнадцатый фрагмент Сад аромою веет ночной, Изваяний бледнее деревы, Над угольников тусклой стеной Цветь лиют среброгласые девы. Их Зефир одевает в шелка Меловые, их прячут альтанки, Сень угольных теней высока, Женевьевы цветочные манки. Иль явимся о темно-златых Апронахах со нитью виньеты -- Барвой тлить хлад лекифов пустых И чарующих див силуэты. Двадцать восьмой фрагмент Вновь Цилии эклеры чинят Ядом тускло-вишневым и мглою, Камелотов фурины звенят, Всяка дева — с отравной иглою. Се июль, именитства, бледны Денно гурии, яд четверговки Нам лиют в мимолетные сны, Перстней златом ценятся торговки. Ах, Господе, со маковых неб, Из левкоев Эдема тлеющих Вижди пурпур и яства, и хлеб, И юдиц, маком чермным блюющих.   Сообщение * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика-авангардиста Яков Есепкин Застолья в розовом сумраке Десятый фрагмент От июльской сиреневой мглы Чуден хором небесных даяний, Вновь ломятся у Гебы столы, Вновь мы пленники темных ваяний. Нимф воздушность чарует цариц Меловых, негой дышат гетеры, Яства дивны, асийских кориц Жжет арма выписные патеры. Нет одно садов тьмы розовей, Будет Господе петь их истечность, Нас увидит меж тусклых ветвей -- Прелиющих юдольную млечность. Девятнадцатый фрагмент Сад аромою веет ночной, Изваяний бледнее деревы, Над угольников тусклой стеной Цветь лиют среброгласые девы. Их Зефир одевает в шелка Меловые, их прячут альтанки, Сень угольных теней высока, Женевьевы цветочные манки. Иль явимся о темно-златых Апронахах со нитью виньеты -- Барвой тлить хлад лекифов пустых И чарующих див силуэты. Двадцать восьмой фрагмент Вновь Цилии эклеры чинят Ядом тускло-вишневым и мглою, Камелотов фурины звенят, Всяка дева — с отравной иглою. Се июль, именитства, бледны Денно гурии, яд четверговки Нам лиют в мимолетные сны, Перстней златом ценятся торговки. Ах, Господе, со маковых неб, Из левкоев Эдема тлеющих Вижди пурпур и яства, и хлеб, И юдиц, маком чермным блюющих. Автор - silverpoetry Дата добавления - 12.02.2025 в 16:09 Сообщение * Читайте отрывки из произведений великого русскоязычного мистика-авангардиста Яков Есепкин Застолья в розовом сумраке Десятый фрагмент От июльской сиреневой мглы Чуден хором небесных даяний, Вновь ломятся у Гебы столы, Вновь мы пленники темных ваяний. Нимф воздушность чарует цариц Меловых, негой дышат гетеры, Яства дивны, асийских кориц Жжет арма выписные патеры. Нет одно садов тьмы розовей, Будет Господе петь их истечность, Нас увидит меж тусклых ветвей -- Прелиющих юдольную млечность. Девятнадцатый фрагмент Сад аромою веет ночной, Изваяний бледнее деревы, Над угольников тусклой стеной Цветь лиют среброгласые девы. Их Зефир одевает в шелка Меловые, их прячут альтанки, Сень угольных теней высока, Женевьевы цветочные манки. Иль явимся о темно-златых Апронахах со нитью виньеты -- Барвой тлить хлад лекифов пустых И чарующих див силуэты. Двадцать восьмой фрагмент Вновь Цилии эклеры чинят Ядом тускло-вишневым и мглою, Камелотов фурины звенят, Всяка дева — с отравной иглою. Се июль, именитства, бледны Денно гурии, яд четверговки Нам лиют в мимолетные сны, Перстней златом ценятся торговки. Ах, Господе, со маковых неб, Из левкоев Эдема тлеющих Вижди пурпур и яства, и хлеб, И юдиц, маком чермным блюющих. Автор - silverpoetry Дата добавления - 12.02.2025 в 16:09 silverpoetry Дата: Воскресенье, 16.02.2025, 09:19 | Сообщение # 334 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений культового андеграундного писателя Яков Есепкин Пергамские элегии XI Нет алмазов – терновый несите Свой иродский венец, мел царей Кровь и гасит, Софии иль Ците Будет чем озабавить псарей. Бродит в парке Белькампо, австрийский Сон рождает виденья, а мы Их не зрели, огранник тристийский Смерть за нами водил чрез холмы. Лишь в пирах испытуются яды, Дай, Калипсо, пурпурный сим хлеб, Веселые пусть рдятся наяды, Гипс ли рвут со карминовых неб. И сурово ж окончились балы У тоскующей Коры, девиц Змеевласых вернули в подвалы, Одарили червой меловиц. Виждь, горят шелковичные черви И во золоте черви снуют, И кронпринцев нашейные верви Златью морок свечной превиют. XII Жар смарагдов портальные узы Ослепит и растопит, муар Цезарийский в мраморные лузы Угодит, в меловой будуар. А была ты сокрошной звездою, Возжегаемой тенью ея, Золотистой гробовой слюдою Завернули сие острия. Но иные парафии блещут, Литаний убиенным не внять, Ангели всенощные трепещут, Звезд алмазами их осенять. Из Булони до садов Эдема Отпущен ли горящий рыдван, Виждь пылает светил диадема О нощи и безмолвствует Сван. В перманентах мертвые неловки, Разве столпники гоев простят, И, смотри, золотыя головки Наших роз во крови шелестят. XIII Чудный морок в саду нависает, Обручен совиньоном карат, Будем грезить, виденье спасает, Виждь консьержек у розовых врат. Не багряных ли вретищ искали Соны глории, нимфы зеркал, Крошка Цахес принцессам вуали Поднимет, узнавай, кто искал. Амальгам восковая плетница Не горит, а чадится давно, Эрмитажем тоскует блудница, Где рамонов златее вино. Свечи морные блещут в карминах, Тусклый Грасс винограды точит, В исцветающих бледных жасминах Парфюмер безголовый молчит. Принцев юных Гиады и травят, Исаакия блески уснут – Всех именно тогда обезглавят, Гипсом всех меловым обернут. XIV Терпкий август раздарит виньеты Золотые гранатовой тьме, Выжжем розы на патине Леты – Суе тонут и бьются в хурме. Виждь фаянсы точеные внове, Сих ли кровию жечь, как у Геб, Мак цветет и в горящей полове Доспевает отравленный хлеб. Шаг отслежен любой, афинянки, Тосковайте, се алость для уст, Адских львов Женевьевы и Бьянки Тще бежали, всебелый август. Ни бежать, ни избегнуть отравы, В тленной роскоши мглы запеклись, Наши амфоры нощно кровавы, По виньеткам их черви стеклись. Без отроков томится Египет, Бродят львы меж пустых колоннад, Течным золотом пусть и осыпет Прах теней Александровский сад. XV Крепнут сада мраморные узы, Гипс теряет фигурность, в крови Из аллей сумасшедшие музы Тщатся выпорхнуть: юна, лови. Нимфы тем ли дарили октавы, Совершенство являя свое Злым амурам, холодные павы Ныне маки златят Рамбуйе. Град не ведает жалости, всякий Мертвый кесарь Цирцее знаком, Голос флейты для мира инакий, Тще вспоили свиней молоком. Тяжесть гребневых этих окладов Лишь пугает скопленья теней, Волновые изрезали садов Хороводы ножницы огней. Только золотом тления Парки Наши тусклые веи сведут, И увидим кирпичные арки, Под какими инфантов не ждут.   Сообщение * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений культового андеграундного писателя Яков Есепкин Пергамские элегии XI Нет алмазов – терновый несите Свой иродский венец, мел царей Кровь и гасит, Софии иль Ците Будет чем озабавить псарей. Бродит в парке Белькампо, австрийский Сон рождает виденья, а мы Их не зрели, огранник тристийский Смерть за нами водил чрез холмы. Лишь в пирах испытуются яды, Дай, Калипсо, пурпурный сим хлеб, Веселые пусть рдятся наяды, Гипс ли рвут со карминовых неб. И сурово ж окончились балы У тоскующей Коры, девиц Змеевласых вернули в подвалы, Одарили червой меловиц. Виждь, горят шелковичные черви И во золоте черви снуют, И кронпринцев нашейные верви Златью морок свечной превиют. XII Жар смарагдов портальные узы Ослепит и растопит, муар Цезарийский в мраморные лузы Угодит, в меловой будуар. А была ты сокрошной звездою, Возжегаемой тенью ея, Золотистой гробовой слюдою Завернули сие острия. Но иные парафии блещут, Литаний убиенным не внять, Ангели всенощные трепещут, Звезд алмазами их осенять. Из Булони до садов Эдема Отпущен ли горящий рыдван, Виждь пылает светил диадема О нощи и безмолвствует Сван. В перманентах мертвые неловки, Разве столпники гоев простят, И, смотри, золотыя головки Наших роз во крови шелестят. XIII Чудный морок в саду нависает, Обручен совиньоном карат, Будем грезить, виденье спасает, Виждь консьержек у розовых врат. Не багряных ли вретищ искали Соны глории, нимфы зеркал, Крошка Цахес принцессам вуали Поднимет, узнавай, кто искал. Амальгам восковая плетница Не горит, а чадится давно, Эрмитажем тоскует блудница, Где рамонов златее вино. Свечи морные блещут в карминах, Тусклый Грасс винограды точит, В исцветающих бледных жасминах Парфюмер безголовый молчит. Принцев юных Гиады и травят, Исаакия блески уснут – Всех именно тогда обезглавят, Гипсом всех меловым обернут. XIV Терпкий август раздарит виньеты Золотые гранатовой тьме, Выжжем розы на патине Леты – Суе тонут и бьются в хурме. Виждь фаянсы точеные внове, Сих ли кровию жечь, как у Геб, Мак цветет и в горящей полове Доспевает отравленный хлеб. Шаг отслежен любой, афинянки, Тосковайте, се алость для уст, Адских львов Женевьевы и Бьянки Тще бежали, всебелый август. Ни бежать, ни избегнуть отравы, В тленной роскоши мглы запеклись, Наши амфоры нощно кровавы, По виньеткам их черви стеклись. Без отроков томится Египет, Бродят львы меж пустых колоннад, Течным золотом пусть и осыпет Прах теней Александровский сад. XV Крепнут сада мраморные узы, Гипс теряет фигурность, в крови Из аллей сумасшедшие музы Тщатся выпорхнуть: юна, лови. Нимфы тем ли дарили октавы, Совершенство являя свое Злым амурам, холодные павы Ныне маки златят Рамбуйе. Град не ведает жалости, всякий Мертвый кесарь Цирцее знаком, Голос флейты для мира инакий, Тще вспоили свиней молоком. Тяжесть гребневых этих окладов Лишь пугает скопленья теней, Волновые изрезали садов Хороводы ножницы огней. Только золотом тления Парки Наши тусклые веи сведут, И увидим кирпичные арки, Под какими инфантов не ждут. Автор - silverpoetry Дата добавления - 16.02.2025 в 09:19 Сообщение * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений культового андеграундного писателя Яков Есепкин Пергамские элегии XI Нет алмазов – терновый несите Свой иродский венец, мел царей Кровь и гасит, Софии иль Ците Будет чем озабавить псарей. Бродит в парке Белькампо, австрийский Сон рождает виденья, а мы Их не зрели, огранник тристийский Смерть за нами водил чрез холмы. Лишь в пирах испытуются яды, Дай, Калипсо, пурпурный сим хлеб, Веселые пусть рдятся наяды, Гипс ли рвут со карминовых неб. И сурово ж окончились балы У тоскующей Коры, девиц Змеевласых вернули в подвалы, Одарили червой меловиц. Виждь, горят шелковичные черви И во золоте черви снуют, И кронпринцев нашейные верви Златью морок свечной превиют. XII Жар смарагдов портальные узы Ослепит и растопит, муар Цезарийский в мраморные лузы Угодит, в меловой будуар. А была ты сокрошной звездою, Возжегаемой тенью ея, Золотистой гробовой слюдою Завернули сие острия. Но иные парафии блещут, Литаний убиенным не внять, Ангели всенощные трепещут, Звезд алмазами их осенять. Из Булони до садов Эдема Отпущен ли горящий рыдван, Виждь пылает светил диадема О нощи и безмолвствует Сван. В перманентах мертвые неловки, Разве столпники гоев простят, И, смотри, золотыя головки Наших роз во крови шелестят. XIII Чудный морок в саду нависает, Обручен совиньоном карат, Будем грезить, виденье спасает, Виждь консьержек у розовых врат. Не багряных ли вретищ искали Соны глории, нимфы зеркал, Крошка Цахес принцессам вуали Поднимет, узнавай, кто искал. Амальгам восковая плетница Не горит, а чадится давно, Эрмитажем тоскует блудница, Где рамонов златее вино. Свечи морные блещут в карминах, Тусклый Грасс винограды точит, В исцветающих бледных жасминах Парфюмер безголовый молчит. Принцев юных Гиады и травят, Исаакия блески уснут – Всех именно тогда обезглавят, Гипсом всех меловым обернут. XIV Терпкий август раздарит виньеты Золотые гранатовой тьме, Выжжем розы на патине Леты – Суе тонут и бьются в хурме. Виждь фаянсы точеные внове, Сих ли кровию жечь, как у Геб, Мак цветет и в горящей полове Доспевает отравленный хлеб. Шаг отслежен любой, афинянки, Тосковайте, се алость для уст, Адских львов Женевьевы и Бьянки Тще бежали, всебелый август. Ни бежать, ни избегнуть отравы, В тленной роскоши мглы запеклись, Наши амфоры нощно кровавы, По виньеткам их черви стеклись. Без отроков томится Египет, Бродят львы меж пустых колоннад, Течным золотом пусть и осыпет Прах теней Александровский сад. XV Крепнут сада мраморные узы, Гипс теряет фигурность, в крови Из аллей сумасшедшие музы Тщатся выпорхнуть: юна, лови. Нимфы тем ли дарили октавы, Совершенство являя свое Злым амурам, холодные павы Ныне маки златят Рамбуйе. Град не ведает жалости, всякий Мертвый кесарь Цирцее знаком, Голос флейты для мира инакий, Тще вспоили свиней молоком. Тяжесть гребневых этих окладов Лишь пугает скопленья теней, Волновые изрезали садов Хороводы ножницы огней. Только золотом тления Парки Наши тусклые веи сведут, И увидим кирпичные арки, Под какими инфантов не ждут. Автор - silverpoetry Дата добавления - 16.02.2025 в 09:19 silverpoetry Дата: Четверг, 20.02.2025, 09:06 | Сообщение # 335 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений элитарного российского авангардиста Яков Есепкин Застолья на небесах с пиитами и нимфами Второй фрагмент О порфировой сени милей Блеск обеден, звените, фурины, Ах, чудеснее всех и белей Нимфы, дуют оне в окарины. Это сада порфиры, зане ль Их тенета ярки, мы листаем Книгу пиров, Иосиф, шанель С негой хладною яств сочетаем. Тусклым ядом ли манит игла Веретенная Герник и Лаур, И точится одесная мгла Из уголием дышащих аур. Шестой фрагмент Дионисии -- время златить Кельхи битые хоть сукровицей Темных вишен и ангелов чтить, И с Кибелой пеять бледнолицей. Гей, несите к истечным хлебам Яд, вино ль, буде мраморны Сады, Хлад и мирра текут ли по лбам, Ничего, всех оплачут гиады. А юродные дочки найдут Млечность лить в золотыя корицы, Их рамена тогда и сведут Черно-пламенным воском царицы. Десятый фрагмент Изваяния каменных див Оглашают к усладам богини, Локны тусклым серебром навив, Чают яств с коньяком герцогини. Лебединые тени белы, Шелк ужасен о персях Адилий, Вновь гнетут золотыя столы Меловые букетницы лилий. Ими ль дарствовать пассий хромых, Зол Гарсиа, молчит Сааведра, И на рамена гостий немых Осыпается млечная цедра.   Сообщение * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений элитарного российского авангардиста Яков Есепкин Застолья на небесах с пиитами и нимфами Второй фрагмент О порфировой сени милей Блеск обеден, звените, фурины, Ах, чудеснее всех и белей Нимфы, дуют оне в окарины. Это сада порфиры, зане ль Их тенета ярки, мы листаем Книгу пиров, Иосиф, шанель С негой хладною яств сочетаем. Тусклым ядом ли манит игла Веретенная Герник и Лаур, И точится одесная мгла Из уголием дышащих аур. Шестой фрагмент Дионисии -- время златить Кельхи битые хоть сукровицей Темных вишен и ангелов чтить, И с Кибелой пеять бледнолицей. Гей, несите к истечным хлебам Яд, вино ль, буде мраморны Сады, Хлад и мирра текут ли по лбам, Ничего, всех оплачут гиады. А юродные дочки найдут Млечность лить в золотыя корицы, Их рамена тогда и сведут Черно-пламенным воском царицы. Десятый фрагмент Изваяния каменных див Оглашают к усладам богини, Локны тусклым серебром навив, Чают яств с коньяком герцогини. Лебединые тени белы, Шелк ужасен о персях Адилий, Вновь гнетут золотыя столы Меловые букетницы лилий. Ими ль дарствовать пассий хромых, Зол Гарсиа, молчит Сааведра, И на рамена гостий немых Осыпается млечная цедра. Автор - silverpoetry Дата добавления - 20.02.2025 в 09:06 Сообщение * Вашему вниманию предлагаются фрагменты сочинений элитарного российского авангардиста Яков Есепкин Застолья на небесах с пиитами и нимфами Второй фрагмент О порфировой сени милей Блеск обеден, звените, фурины, Ах, чудеснее всех и белей Нимфы, дуют оне в окарины. Это сада порфиры, зане ль Их тенета ярки, мы листаем Книгу пиров, Иосиф, шанель С негой хладною яств сочетаем. Тусклым ядом ли манит игла Веретенная Герник и Лаур, И точится одесная мгла Из уголием дышащих аур. Шестой фрагмент Дионисии -- время златить Кельхи битые хоть сукровицей Темных вишен и ангелов чтить, И с Кибелой пеять бледнолицей. Гей, несите к истечным хлебам Яд, вино ль, буде мраморны Сады, Хлад и мирра текут ли по лбам, Ничего, всех оплачут гиады. А юродные дочки найдут Млечность лить в золотыя корицы, Их рамена тогда и сведут Черно-пламенным воском царицы. Десятый фрагмент Изваяния каменных див Оглашают к усладам богини, Локны тусклым серебром навив, Чают яств с коньяком герцогини. Лебединые тени белы, Шелк ужасен о персях Адилий, Вновь гнетут золотыя столы Меловые букетницы лилий. Ими ль дарствовать пассий хромых, Зол Гарсиа, молчит Сааведра, И на рамена гостий немых Осыпается млечная цедра. Автор - silverpoetry Дата добавления - 20.02.2025 в 09:06 silverpoetry Дата: Понедельник, 24.02.2025, 09:21 | Сообщение # 336 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Литературный феномен — готические стихотворения Яков Есепкин Пергамские элегии XVI Тусклый бархат иль шелк пасторальный Птиц тисненых виньетой смутит, И некрополь Колона астральный Выжжет розы и швей обольстит. Зря хламиды влачили мессии, Под одеждой таили огни, Сад ответит за все литании, Камень тверд, розовее они. Что шумят содомитские ложи, Не садовники ль ныне вольны, Мы чурались шагреневой кожи И скаймили изнанку весны. Двух ворон указуем скитальцу, Моль ореховый ядит пирог, Пан востребует к перстному пальцу Желть, не грезил какою Ван Гог. Шумы в бежевом днесь перманенте, От зерцал разлиются обло, И принцессы о мертвом Винсенте Тушью плачут манерно и зло. XVII Мы рейнвейны еще не допили, Огнь лафитный не ввили в остье, Свечки морные тщетно лепили Нам фламандские швеи, Готье. Ночь хрустальная бронзовой дщери Не сирень ли златую дарит, Муз шелками ловил Алигъери, А и сам не по моде горит. Ныне пламень становится млечным Битым льдом, от помадных картен Тлится шелк над зерцалом подсвечным, Гобелены бегут веретен. Сколь речет предающий, алеем, Руфь иль Цинтия, с кровью замок Будут помнить, цветущий Вифлеем Поразит негострастный амок. Выжгут Парки тиснение это, Гипсом рты ядовитым забьют, Содрогнется всещедрое лето, Розы желтые всех овиют. XVIII Разлетятся цветочные осы, Мгла черемухой вылепит грязь, И в свое муаровые косы Нощь вплетет нашу кровь, яко вязь. Это цветие вешней сирени Арамейские патины бьют, Кипарисные тают шагрени, В сих горящие тени снуют. Подойдем ли еще к виноградам, Ароматы всерайских капрей И маньчжурий вдохнем ли, а садам Не тлести, вспоминай их скорей. С голубями садов неотцветных Падший ангел и сходен, веди Нас, Винсент, к алым хлебам изветных Луговин желтоплодной тверди. Мы ль прешли опустевшие залы И остались в серебряной тьме, Всё звучат и звучат мадригалы На пирах о царевне Чуме. XIX Спрячут Золушек темные гробы, Совиньоны в пирах допиют, И явят сонмы чудищ утробы, Где голодные мыши снуют. Вечно кровью гнилою считались Обрученные ведьмы в желти, Наши требники всуе листались, Как и тлеть, не умея цвести. Берегись мертвых лядвий, Антоний, Королева темна ли, светла, Чернь скрывает фиол благовоний, Волчьи губы усмешка свела. Если роз иродицы страшатся, Выжжем ими неречные рты, Аще каддиши присно вершатся, Пусть их мелы взрывают кроты. Злой Щелкунчик превкусит медовый Сладкий хлеб королевской весны, И забьет всеблюститель садовый Палой гнилью юдиц ложесны. XX Вот опять собрались фарисеи Золотые тюльпаны красить, Пурпур, Сад обезглавленный, сеи, Разве пурпуром черм и гасить. Правота лишь бывает посмертной, Ждет актеров перманент свечной, Об утварной свече экстравертной Как обречь их юдоли иной. Пух летит, се цветочники небы Остраняют, сильфиды уснут, И взыскуют пиитов на требы, Сколь глагольные рифмы клянут. Кто еще благозванцев полюбит, Охмелели в архивах юнцы, Всякий гений безсмертием убит, Сокрепленны костями торцы. Изваяний и мертвой скульптуры Хватит вечности жадной вполне, Чернокнижной ея верхотуры Полыхают аллеи в огне.   Сообщение * Литературный феномен — готические стихотворения Яков Есепкин Пергамские элегии XVI Тусклый бархат иль шелк пасторальный Птиц тисненых виньетой смутит, И некрополь Колона астральный Выжжет розы и швей обольстит. Зря хламиды влачили мессии, Под одеждой таили огни, Сад ответит за все литании, Камень тверд, розовее они. Что шумят содомитские ложи, Не садовники ль ныне вольны, Мы чурались шагреневой кожи И скаймили изнанку весны. Двух ворон указуем скитальцу, Моль ореховый ядит пирог, Пан востребует к перстному пальцу Желть, не грезил какою Ван Гог. Шумы в бежевом днесь перманенте, От зерцал разлиются обло, И принцессы о мертвом Винсенте Тушью плачут манерно и зло. XVII Мы рейнвейны еще не допили, Огнь лафитный не ввили в остье, Свечки морные тщетно лепили Нам фламандские швеи, Готье. Ночь хрустальная бронзовой дщери Не сирень ли златую дарит, Муз шелками ловил Алигъери, А и сам не по моде горит. Ныне пламень становится млечным Битым льдом, от помадных картен Тлится шелк над зерцалом подсвечным, Гобелены бегут веретен. Сколь речет предающий, алеем, Руфь иль Цинтия, с кровью замок Будут помнить, цветущий Вифлеем Поразит негострастный амок. Выжгут Парки тиснение это, Гипсом рты ядовитым забьют, Содрогнется всещедрое лето, Розы желтые всех овиют. XVIII Разлетятся цветочные осы, Мгла черемухой вылепит грязь, И в свое муаровые косы Нощь вплетет нашу кровь, яко вязь. Это цветие вешней сирени Арамейские патины бьют, Кипарисные тают шагрени, В сих горящие тени снуют. Подойдем ли еще к виноградам, Ароматы всерайских капрей И маньчжурий вдохнем ли, а садам Не тлести, вспоминай их скорей. С голубями садов неотцветных Падший ангел и сходен, веди Нас, Винсент, к алым хлебам изветных Луговин желтоплодной тверди. Мы ль прешли опустевшие залы И остались в серебряной тьме, Всё звучат и звучат мадригалы На пирах о царевне Чуме. XIX Спрячут Золушек темные гробы, Совиньоны в пирах допиют, И явят сонмы чудищ утробы, Где голодные мыши снуют. Вечно кровью гнилою считались Обрученные ведьмы в желти, Наши требники всуе листались, Как и тлеть, не умея цвести. Берегись мертвых лядвий, Антоний, Королева темна ли, светла, Чернь скрывает фиол благовоний, Волчьи губы усмешка свела. Если роз иродицы страшатся, Выжжем ими неречные рты, Аще каддиши присно вершатся, Пусть их мелы взрывают кроты. Злой Щелкунчик превкусит медовый Сладкий хлеб королевской весны, И забьет всеблюститель садовый Палой гнилью юдиц ложесны. XX Вот опять собрались фарисеи Золотые тюльпаны красить, Пурпур, Сад обезглавленный, сеи, Разве пурпуром черм и гасить. Правота лишь бывает посмертной, Ждет актеров перманент свечной, Об утварной свече экстравертной Как обречь их юдоли иной. Пух летит, се цветочники небы Остраняют, сильфиды уснут, И взыскуют пиитов на требы, Сколь глагольные рифмы клянут. Кто еще благозванцев полюбит, Охмелели в архивах юнцы, Всякий гений безсмертием убит, Сокрепленны костями торцы. Изваяний и мертвой скульптуры Хватит вечности жадной вполне, Чернокнижной ея верхотуры Полыхают аллеи в огне. Автор - silverpoetry Дата добавления - 24.02.2025 в 09:21 Сообщение * Литературный феномен — готические стихотворения Яков Есепкин Пергамские элегии XVI Тусклый бархат иль шелк пасторальный Птиц тисненых виньетой смутит, И некрополь Колона астральный Выжжет розы и швей обольстит. Зря хламиды влачили мессии, Под одеждой таили огни, Сад ответит за все литании, Камень тверд, розовее они. Что шумят содомитские ложи, Не садовники ль ныне вольны, Мы чурались шагреневой кожи И скаймили изнанку весны. Двух ворон указуем скитальцу, Моль ореховый ядит пирог, Пан востребует к перстному пальцу Желть, не грезил какою Ван Гог. Шумы в бежевом днесь перманенте, От зерцал разлиются обло, И принцессы о мертвом Винсенте Тушью плачут манерно и зло. XVII Мы рейнвейны еще не допили, Огнь лафитный не ввили в остье, Свечки морные тщетно лепили Нам фламандские швеи, Готье. Ночь хрустальная бронзовой дщери Не сирень ли златую дарит, Муз шелками ловил Алигъери, А и сам не по моде горит. Ныне пламень становится млечным Битым льдом, от помадных картен Тлится шелк над зерцалом подсвечным, Гобелены бегут веретен. Сколь речет предающий, алеем, Руфь иль Цинтия, с кровью замок Будут помнить, цветущий Вифлеем Поразит негострастный амок. Выжгут Парки тиснение это, Гипсом рты ядовитым забьют, Содрогнется всещедрое лето, Розы желтые всех овиют. XVIII Разлетятся цветочные осы, Мгла черемухой вылепит грязь, И в свое муаровые косы Нощь вплетет нашу кровь, яко вязь. Это цветие вешней сирени Арамейские патины бьют, Кипарисные тают шагрени, В сих горящие тени снуют. Подойдем ли еще к виноградам, Ароматы всерайских капрей И маньчжурий вдохнем ли, а садам Не тлести, вспоминай их скорей. С голубями садов неотцветных Падший ангел и сходен, веди Нас, Винсент, к алым хлебам изветных Луговин желтоплодной тверди. Мы ль прешли опустевшие залы И остались в серебряной тьме, Всё звучат и звучат мадригалы На пирах о царевне Чуме. XIX Спрячут Золушек темные гробы, Совиньоны в пирах допиют, И явят сонмы чудищ утробы, Где голодные мыши снуют. Вечно кровью гнилою считались Обрученные ведьмы в желти, Наши требники всуе листались, Как и тлеть, не умея цвести. Берегись мертвых лядвий, Антоний, Королева темна ли, светла, Чернь скрывает фиол благовоний, Волчьи губы усмешка свела. Если роз иродицы страшатся, Выжжем ими неречные рты, Аще каддиши присно вершатся, Пусть их мелы взрывают кроты. Злой Щелкунчик превкусит медовый Сладкий хлеб королевской весны, И забьет всеблюститель садовый Палой гнилью юдиц ложесны. XX Вот опять собрались фарисеи Золотые тюльпаны красить, Пурпур, Сад обезглавленный, сеи, Разве пурпуром черм и гасить. Правота лишь бывает посмертной, Ждет актеров перманент свечной, Об утварной свече экстравертной Как обречь их юдоли иной. Пух летит, се цветочники небы Остраняют, сильфиды уснут, И взыскуют пиитов на требы, Сколь глагольные рифмы клянут. Кто еще благозванцев полюбит, Охмелели в архивах юнцы, Всякий гений безсмертием убит, Сокрепленны костями торцы. Изваяний и мертвой скульптуры Хватит вечности жадной вполне, Чернокнижной ея верхотуры Полыхают аллеи в огне. Автор - silverpoetry Дата добавления - 24.02.2025 в 09:21 silverpoetry Дата: Пятница, 28.02.2025, 08:42 | Сообщение # 337 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Культовая фигура всемирного Интернета, писатель номер один в России Яков Есепкин Застолья последнего лета Десятый фрагмент Стимфалийские птицы клюют Червный мак о столовой емине, В купах ярких тенета виют, Феи Ада легки на помине. Иль сочествовать нас им велят Днесь еще меловые царицы, Хлебы пышные ядом белят, Отемняют златые корицы. Будем пить, Габриэль, аще мгла, Яко несть и теней одеонных, Круг пустого зерцая стола Мертвых нимф во хламидах червонных. Девятнадцатый фрагмент Снова грации нощно ведут Нить златую по тусклым фарфорам, И кофоны воителей ждут, И слетаются ангели к хорам. То ли пиршество ломких теней Зрит Ювента: июль, именины, Стынут яства, уголя темней Ночь, шкатулками бредят менины. Иль очнемся -- лекифы полны Ядом, гурии, нить исплетая И белясь, виждят райские сны И течет в них арма золотая. Двадцать восьмой фрагмент Иль пируем у Низы, канфар Млечней тени Грааля, юнетки Яства носят ли, див будуар Тьмой влечет, крали ищут монетки. Заносите к столам и вино, И асийских десертов леканы, Пусть блудницы едят, мы одно Яд пием, травят юношей Ханы. И гиады опять набегут -- Мазать хлебы серебром, в тенета Кущ ночных барву лить, яко жгут Их даянья последнего лета.   Сообщение * Культовая фигура всемирного Интернета, писатель номер один в России Яков Есепкин Застолья последнего лета Десятый фрагмент Стимфалийские птицы клюют Червный мак о столовой емине, В купах ярких тенета виют, Феи Ада легки на помине. Иль сочествовать нас им велят Днесь еще меловые царицы, Хлебы пышные ядом белят, Отемняют златые корицы. Будем пить, Габриэль, аще мгла, Яко несть и теней одеонных, Круг пустого зерцая стола Мертвых нимф во хламидах червонных. Девятнадцатый фрагмент Снова грации нощно ведут Нить златую по тусклым фарфорам, И кофоны воителей ждут, И слетаются ангели к хорам. То ли пиршество ломких теней Зрит Ювента: июль, именины, Стынут яства, уголя темней Ночь, шкатулками бредят менины. Иль очнемся -- лекифы полны Ядом, гурии, нить исплетая И белясь, виждят райские сны И течет в них арма золотая. Двадцать восьмой фрагмент Иль пируем у Низы, канфар Млечней тени Грааля, юнетки Яства носят ли, див будуар Тьмой влечет, крали ищут монетки. Заносите к столам и вино, И асийских десертов леканы, Пусть блудницы едят, мы одно Яд пием, травят юношей Ханы. И гиады опять набегут -- Мазать хлебы серебром, в тенета Кущ ночных барву лить, яко жгут Их даянья последнего лета. Автор - silverpoetry Дата добавления - 28.02.2025 в 08:42 Сообщение * Культовая фигура всемирного Интернета, писатель номер один в России Яков Есепкин Застолья последнего лета Десятый фрагмент Стимфалийские птицы клюют Червный мак о столовой емине, В купах ярких тенета виют, Феи Ада легки на помине. Иль сочествовать нас им велят Днесь еще меловые царицы, Хлебы пышные ядом белят, Отемняют златые корицы. Будем пить, Габриэль, аще мгла, Яко несть и теней одеонных, Круг пустого зерцая стола Мертвых нимф во хламидах червонных. Девятнадцатый фрагмент Снова грации нощно ведут Нить златую по тусклым фарфорам, И кофоны воителей ждут, И слетаются ангели к хорам. То ли пиршество ломких теней Зрит Ювента: июль, именины, Стынут яства, уголя темней Ночь, шкатулками бредят менины. Иль очнемся -- лекифы полны Ядом, гурии, нить исплетая И белясь, виждят райские сны И течет в них арма золотая. Двадцать восьмой фрагмент Иль пируем у Низы, канфар Млечней тени Грааля, юнетки Яства носят ли, див будуар Тьмой влечет, крали ищут монетки. Заносите к столам и вино, И асийских десертов леканы, Пусть блудницы едят, мы одно Яд пием, травят юношей Ханы. И гиады опять набегут -- Мазать хлебы серебром, в тенета Кущ ночных барву лить, яко жгут Их даянья последнего лета. Автор - silverpoetry Дата добавления - 28.02.2025 в 08:42 silverpoetry Дата: Вторник, 04.03.2025, 10:46 | Сообщение # 338 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Пурпурный хлеб для гуманитариев: каноничнее Пушкина, сокровеннее Бродского Яков Есепкин Пергамские элегии XXI Увершают свои променады Хороводники смерти немой, Христиании спят колоннады, Страшны пиры с царицей Чумой. Здесь бродил сочинитель голодный, Пил нектары оцветников зла, Франсуаза букет старомодный Из воздушных гортензий несла. Голубицы благие, летите, Плакать с розами юнам другим, Всех пречтут о хрустальном графите Со путраментом свеч дорогим. Что ж летят валькирическим роем Херувимов свечных череды, Неба кровию мы не закроем, Упоим хоть исцветность среды. Здравствуй, темная скорбь, до витийской Грассировки найдут ангелков, За каких в колоннаде тристийской Принимали бегущих волков. XXII Гимназической желти победный Огнь в яичной горит скорлупе, Май иль вьюга, тезаурус бедный Отдал слог инфернальной толпе. Царскосельские лебеди мрамор Этой хмурой весны доклюют, Чрез осповники смотрят из камор Нехорошие музы и пьют. Осип снится ли мертвой Надежде, Точит камень гранитный вода, Косность вспомнит грезетка, но прежде Будет плакать без тени стыда. Мы сочтемся на береге Леты, В Петербурге легко умирать, Петь шафрану и нощи дуеты, Клясть бензин и хористов карать. Шарфы бренные Дьявол прилепит К шеям глупых пиитов, засим Те уйдут и Фонтанку ослепит Звезд пожар, чей альков негасим. ХXIII Расточит Леда, Низа ль младая Звуки флейты волшебной в саду, И поникнут цветы, увядая, Август вишен осребрит слюду. Ах, зазвали успенных иначить Монастырские яства, тайком Падших ангелов мелами значить И гуаши летучим силком. Исполать парфюмерному Грассу, Узы вешние ярче тесьмы, Исплетутся еще по анфасу Райанон виниетки зимы. Желтых роз юродицам блеющим Навили королевы мышей, Буде тех волшебству не соущим, Чают пусть нас опариной шей. Цвета ночи сейчас бутоньерки, В саде властвует огнь о листах, И ведут на дорогах проверки Лишь царевны с мышами во ртах. XXIV Златом красным тисните одежды, Темнозвездные вейте шелки, Юнам золотом налили вежды, Несть юродицам их колпаки. Над отроками плачет Ипатий, Монастырские тлятся балы, Вспомнят нас по кровавости платий Меццониты, когда веселы. Иль впустую сирени горели, Ангелочки витали в сени, Все цветение майское пели, Елеонов благих зелени. Разливается ныне охлада Мглы цветочной, ее не обить, Держат арки огонь винограда, Ненавидеть кого и любить. Наши тени о Коре сведутся, Осьмисвечницы суе кадят, Восстенают еще и зайдутся Плачем те, что пиют и ядят. XXV Грасс не помнят цветочные дивы, Цвет граната идет жемчугам, Бледный конь у червленой Годивы, Блед и мчит по воздушным кругам. Воспоим хоть весною фиалки, Паче мая сиреневый яд, Что мышей испугались гадалки – Гложут крысы беспечных наяд. Есть у августа вина, макают В них мизинцы рабыни страстей, Где вечерии тени алкают Фарисеев и мертвых детей. Всё летели за нами эльфиры, Свечи терпкие златом вили, Сердцевины их точат Зефиры, С тленом розным сие отцвели. В горьком сахаре вишни златые, Мелом смерти угашен престол, И огранки летят превитые На истерзанный гробами стол.   Сообщение * Пурпурный хлеб для гуманитариев: каноничнее Пушкина, сокровеннее Бродского Яков Есепкин Пергамские элегии XXI Увершают свои променады Хороводники смерти немой, Христиании спят колоннады, Страшны пиры с царицей Чумой. Здесь бродил сочинитель голодный, Пил нектары оцветников зла, Франсуаза букет старомодный Из воздушных гортензий несла. Голубицы благие, летите, Плакать с розами юнам другим, Всех пречтут о хрустальном графите Со путраментом свеч дорогим. Что ж летят валькирическим роем Херувимов свечных череды, Неба кровию мы не закроем, Упоим хоть исцветность среды. Здравствуй, темная скорбь, до витийской Грассировки найдут ангелков, За каких в колоннаде тристийской Принимали бегущих волков. XXII Гимназической желти победный Огнь в яичной горит скорлупе, Май иль вьюга, тезаурус бедный Отдал слог инфернальной толпе. Царскосельские лебеди мрамор Этой хмурой весны доклюют, Чрез осповники смотрят из камор Нехорошие музы и пьют. Осип снится ли мертвой Надежде, Точит камень гранитный вода, Косность вспомнит грезетка, но прежде Будет плакать без тени стыда. Мы сочтемся на береге Леты, В Петербурге легко умирать, Петь шафрану и нощи дуеты, Клясть бензин и хористов карать. Шарфы бренные Дьявол прилепит К шеям глупых пиитов, засим Те уйдут и Фонтанку ослепит Звезд пожар, чей альков негасим. ХXIII Расточит Леда, Низа ль младая Звуки флейты волшебной в саду, И поникнут цветы, увядая, Август вишен осребрит слюду. Ах, зазвали успенных иначить Монастырские яства, тайком Падших ангелов мелами значить И гуаши летучим силком. Исполать парфюмерному Грассу, Узы вешние ярче тесьмы, Исплетутся еще по анфасу Райанон виниетки зимы. Желтых роз юродицам блеющим Навили королевы мышей, Буде тех волшебству не соущим, Чают пусть нас опариной шей. Цвета ночи сейчас бутоньерки, В саде властвует огнь о листах, И ведут на дорогах проверки Лишь царевны с мышами во ртах. XXIV Златом красным тисните одежды, Темнозвездные вейте шелки, Юнам золотом налили вежды, Несть юродицам их колпаки. Над отроками плачет Ипатий, Монастырские тлятся балы, Вспомнят нас по кровавости платий Меццониты, когда веселы. Иль впустую сирени горели, Ангелочки витали в сени, Все цветение майское пели, Елеонов благих зелени. Разливается ныне охлада Мглы цветочной, ее не обить, Держат арки огонь винограда, Ненавидеть кого и любить. Наши тени о Коре сведутся, Осьмисвечницы суе кадят, Восстенают еще и зайдутся Плачем те, что пиют и ядят. XXV Грасс не помнят цветочные дивы, Цвет граната идет жемчугам, Бледный конь у червленой Годивы, Блед и мчит по воздушным кругам. Воспоим хоть весною фиалки, Паче мая сиреневый яд, Что мышей испугались гадалки – Гложут крысы беспечных наяд. Есть у августа вина, макают В них мизинцы рабыни страстей, Где вечерии тени алкают Фарисеев и мертвых детей. Всё летели за нами эльфиры, Свечи терпкие златом вили, Сердцевины их точат Зефиры, С тленом розным сие отцвели. В горьком сахаре вишни златые, Мелом смерти угашен престол, И огранки летят превитые На истерзанный гробами стол. Автор - silverpoetry Дата добавления - 04.03.2025 в 10:46 Сообщение * Пурпурный хлеб для гуманитариев: каноничнее Пушкина, сокровеннее Бродского Яков Есепкин Пергамские элегии XXI Увершают свои променады Хороводники смерти немой, Христиании спят колоннады, Страшны пиры с царицей Чумой. Здесь бродил сочинитель голодный, Пил нектары оцветников зла, Франсуаза букет старомодный Из воздушных гортензий несла. Голубицы благие, летите, Плакать с розами юнам другим, Всех пречтут о хрустальном графите Со путраментом свеч дорогим. Что ж летят валькирическим роем Херувимов свечных череды, Неба кровию мы не закроем, Упоим хоть исцветность среды. Здравствуй, темная скорбь, до витийской Грассировки найдут ангелков, За каких в колоннаде тристийской Принимали бегущих волков. XXII Гимназической желти победный Огнь в яичной горит скорлупе, Май иль вьюга, тезаурус бедный Отдал слог инфернальной толпе. Царскосельские лебеди мрамор Этой хмурой весны доклюют, Чрез осповники смотрят из камор Нехорошие музы и пьют. Осип снится ли мертвой Надежде, Точит камень гранитный вода, Косность вспомнит грезетка, но прежде Будет плакать без тени стыда. Мы сочтемся на береге Леты, В Петербурге легко умирать, Петь шафрану и нощи дуеты, Клясть бензин и хористов карать. Шарфы бренные Дьявол прилепит К шеям глупых пиитов, засим Те уйдут и Фонтанку ослепит Звезд пожар, чей альков негасим. ХXIII Расточит Леда, Низа ль младая Звуки флейты волшебной в саду, И поникнут цветы, увядая, Август вишен осребрит слюду. Ах, зазвали успенных иначить Монастырские яства, тайком Падших ангелов мелами значить И гуаши летучим силком. Исполать парфюмерному Грассу, Узы вешние ярче тесьмы, Исплетутся еще по анфасу Райанон виниетки зимы. Желтых роз юродицам блеющим Навили королевы мышей, Буде тех волшебству не соущим, Чают пусть нас опариной шей. Цвета ночи сейчас бутоньерки, В саде властвует огнь о листах, И ведут на дорогах проверки Лишь царевны с мышами во ртах. XXIV Златом красным тисните одежды, Темнозвездные вейте шелки, Юнам золотом налили вежды, Несть юродицам их колпаки. Над отроками плачет Ипатий, Монастырские тлятся балы, Вспомнят нас по кровавости платий Меццониты, когда веселы. Иль впустую сирени горели, Ангелочки витали в сени, Все цветение майское пели, Елеонов благих зелени. Разливается ныне охлада Мглы цветочной, ее не обить, Держат арки огонь винограда, Ненавидеть кого и любить. Наши тени о Коре сведутся, Осьмисвечницы суе кадят, Восстенают еще и зайдутся Плачем те, что пиют и ядят. XXV Грасс не помнят цветочные дивы, Цвет граната идет жемчугам, Бледный конь у червленой Годивы, Блед и мчит по воздушным кругам. Воспоим хоть весною фиалки, Паче мая сиреневый яд, Что мышей испугались гадалки – Гложут крысы беспечных наяд. Есть у августа вина, макают В них мизинцы рабыни страстей, Где вечерии тени алкают Фарисеев и мертвых детей. Всё летели за нами эльфиры, Свечи терпкие златом вили, Сердцевины их точат Зефиры, С тленом розным сие отцвели. В горьком сахаре вишни златые, Мелом смерти угашен престол, И огранки летят превитые На истерзанный гробами стол. Автор - silverpoetry Дата добавления - 04.03.2025 в 10:46 silverpoetry Дата: Суббота, 08.03.2025, 09:34 | Сообщение # 339 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Мистическая звезда интеллектуального андеграунда Яков Есепкин Застолья с ангелами в зефирном саду Седьмой фрагмент Сад зефирный, тенета лелей, Фей цветочных опаивай элем, Соваяния темных аллей Гипс клянут и чаруются хмелем. К именитствам ли торты взбивать Будут нимфы, июльских жаровен Чуден блеск, время днесь пировать, Гой иль мученик ангелам ровен. Что ж во снах юродицы одне Бьются круг с меловыми главами И серебро тлеет на вине, Утаенном портальными львами. Десятый фрагмент От зефирной июльской армы Эолийские нимфы пьянеют, Жжет светило поля и холмы, Где и Морты укосы темнеют. Иль вседенная цветь золотей Кущ небесных и время обедать, Ангела, собирайте гостей, Царских яств должно всяку отведать. Нас однех лишь сюда не зовут -- И стоим о мраморных цветницах, И чудесные блики плывут Вкось и мимо теней в багряницах. Двадцать седьмой фрагмент Елеонский ли розовый яд В пировые тенета сочится, Шумно вновь у бессмертных тийяд, Ничего, ничего не случится. Иль несите хлебницы, фарфор, Полный вин, яства маковых столов, Дичь и фляки, и нежный рокфор, Хмель взыскует одесных глаголов. Нем Алкей, плачет ангел Микель, Снов рифмовники ищет Вергилий, И цветочный отравленный эль Мы пием с тусклой барвою лилий.   Сообщение * Мистическая звезда интеллектуального андеграунда Яков Есепкин Застолья с ангелами в зефирном саду Седьмой фрагмент Сад зефирный, тенета лелей, Фей цветочных опаивай элем, Соваяния темных аллей Гипс клянут и чаруются хмелем. К именитствам ли торты взбивать Будут нимфы, июльских жаровен Чуден блеск, время днесь пировать, Гой иль мученик ангелам ровен. Что ж во снах юродицы одне Бьются круг с меловыми главами И серебро тлеет на вине, Утаенном портальными львами. Десятый фрагмент От зефирной июльской армы Эолийские нимфы пьянеют, Жжет светило поля и холмы, Где и Морты укосы темнеют. Иль вседенная цветь золотей Кущ небесных и время обедать, Ангела, собирайте гостей, Царских яств должно всяку отведать. Нас однех лишь сюда не зовут -- И стоим о мраморных цветницах, И чудесные блики плывут Вкось и мимо теней в багряницах. Двадцать седьмой фрагмент Елеонский ли розовый яд В пировые тенета сочится, Шумно вновь у бессмертных тийяд, Ничего, ничего не случится. Иль несите хлебницы, фарфор, Полный вин, яства маковых столов, Дичь и фляки, и нежный рокфор, Хмель взыскует одесных глаголов. Нем Алкей, плачет ангел Микель, Снов рифмовники ищет Вергилий, И цветочный отравленный эль Мы пием с тусклой барвою лилий. Автор - silverpoetry Дата добавления - 08.03.2025 в 09:34 Сообщение * Мистическая звезда интеллектуального андеграунда Яков Есепкин Застолья с ангелами в зефирном саду Седьмой фрагмент Сад зефирный, тенета лелей, Фей цветочных опаивай элем, Соваяния темных аллей Гипс клянут и чаруются хмелем. К именитствам ли торты взбивать Будут нимфы, июльских жаровен Чуден блеск, время днесь пировать, Гой иль мученик ангелам ровен. Что ж во снах юродицы одне Бьются круг с меловыми главами И серебро тлеет на вине, Утаенном портальными львами. Десятый фрагмент От зефирной июльской армы Эолийские нимфы пьянеют, Жжет светило поля и холмы, Где и Морты укосы темнеют. Иль вседенная цветь золотей Кущ небесных и время обедать, Ангела, собирайте гостей, Царских яств должно всяку отведать. Нас однех лишь сюда не зовут -- И стоим о мраморных цветницах, И чудесные блики плывут Вкось и мимо теней в багряницах. Двадцать седьмой фрагмент Елеонский ли розовый яд В пировые тенета сочится, Шумно вновь у бессмертных тийяд, Ничего, ничего не случится. Иль несите хлебницы, фарфор, Полный вин, яства маковых столов, Дичь и фляки, и нежный рокфор, Хмель взыскует одесных глаголов. Нем Алкей, плачет ангел Микель, Снов рифмовники ищет Вергилий, И цветочный отравленный эль Мы пием с тусклой барвою лилий. Автор - silverpoetry Дата добавления - 08.03.2025 в 09:34 silverpoetry Дата: Среда, 12.03.2025, 09:16 | Сообщение # 340 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Библиографический феномен. Многочисленные дополнительные тиражи книги Есепкина «Lacrimosa» полностью раскуплены в России, странах Европы, США, Канаде. Теперь культовый неоготический требник доступен лишь в библиотеках Яков Есепкин Пергамские элегии XXVI Меловые букетники бросим, Чаровских путраментов сурьмой Аполлона подвалы оросим, Не ждали – так явимся гурмой. Во аркадиях гаснут бутоны, Это ангели отроков чтут, Всё горят и горят фаэтоны, Всё гиады терницу плетут. Босх не грезил сиею палитрой, Белой глиною очи полны, Что каменам с лазуревой цитрой Зреть немую филаду весны. И не шутят блюстители чисел, Крепче вишен сладких перманент, Кто от шелеста мглы не зависел, Пей, Клио, свой коньячный абсент. Кущи жечь ли, мирская туманность Не проходит, чернила крепки На крови, где светил бездыханность Всенещадно таят ангелки. XXVII Минем адов зловещие тлены, Виноградные узрим ключи, Любят ангелы кущи вербены, Благи нам померанцы свечи. Кто в фаворе у сильфов сребряных, Отдал кто фаворитам Луны Камень перстней и брошек багряных Недыханность – мы кровью темны. Без алмазов последнее лето И божница его тяжела, Арамейское вретище это Истончила слепящая мгла. Антиох ли взалкал к Лорелее, Пред Годивой стал отрок пылать, А наскальной волны тяжелее Нет равно, цвети зла исполать. Вот сугатные бросим доспехи, Расточимся по горним крыльцам, Будут дикой охоты потехи Сниться вечно горящим кровцам. XXVIII А и Паркам веселым докучно Расставаться с юнидной весной, Выйди, Лазарь, над вишнями тучно Взнесен клюв золотой, вороной. Облачимся в шелковые платья, Бросим ветошь и нимбы как есть, Чу, цветочные держат объятья И вишневых листовий не снесть. На весенние ль яды меняли Данаиды свои черпаки, Всецветенье садовое вняли, Белым чайкам сдали чердаки. Царичу васильковый букетик, Нежной деве – гранатовый сок, Бит червицей ко цветику цветик, Пусть уж пробует смерть голосок. Ах, не тонок он вовсе, не звучен, Свеч образница тоньше, гляди, -- Кто и цвел, безнадежно сомучен Литаниями звездной тверди. XXIX От кровавых ли платий шелковых, От скуделия битого нам И нельзя уцелеть, до альковых Превлачиться тенет по струнам. Что ль убожны вечерьи мирские, Дионисии роскошь свою Изливают в куфры слободские, Жгут свечами тристий кутию. Пироцарственных емин стольницы Где теперь и каждящийся хлеб Наш порфирный, пустеют столицы Без анапестов этих и неб. Ах, у Смерти осиное жало, Ах, смертливые осы темней Мертвых антики пчел, о зеркало Бьются хоры их тусклых теней. Свет угасят во царских трапезных, По киотам сусальную злать Источат и с порфирообрезных Глянцев мы воскричим – исполать. XXX Не сочтут красных амфор, Гораций, Изваяния наши темны, Мил принцессам пожар декораций В малахитовом блеске Луны. Ждет Венеция новые требы, Бледен памятник сих восковой, Битый гипс у заботливой Гебы Полн вином и шумящей листвой. Колченогие ловят фигуры Утомленные тени харит, Пурпур Угличу мертвые куры Отдарили, а здесь он горит. Кто упал в амальгаму плетений, Меловую киотность внимал, Рифмой множил печаль обретений, Ныне сам фосфоричен и ал. Тронный пламень сокрасит шкатулки С тьмою перстней алмазных, в один Мрамр Алкей не войдет и прогулки Вспомнит лишь до земных середин.   Сообщение * Библиографический феномен. Многочисленные дополнительные тиражи книги Есепкина «Lacrimosa» полностью раскуплены в России, странах Европы, США, Канаде. Теперь культовый неоготический требник доступен лишь в библиотеках Яков Есепкин Пергамские элегии XXVI Меловые букетники бросим, Чаровских путраментов сурьмой Аполлона подвалы оросим, Не ждали – так явимся гурмой. Во аркадиях гаснут бутоны, Это ангели отроков чтут, Всё горят и горят фаэтоны, Всё гиады терницу плетут. Босх не грезил сиею палитрой, Белой глиною очи полны, Что каменам с лазуревой цитрой Зреть немую филаду весны. И не шутят блюстители чисел, Крепче вишен сладких перманент, Кто от шелеста мглы не зависел, Пей, Клио, свой коньячный абсент. Кущи жечь ли, мирская туманность Не проходит, чернила крепки На крови, где светил бездыханность Всенещадно таят ангелки. XXVII Минем адов зловещие тлены, Виноградные узрим ключи, Любят ангелы кущи вербены, Благи нам померанцы свечи. Кто в фаворе у сильфов сребряных, Отдал кто фаворитам Луны Камень перстней и брошек багряных Недыханность – мы кровью темны. Без алмазов последнее лето И божница его тяжела, Арамейское вретище это Истончила слепящая мгла. Антиох ли взалкал к Лорелее, Пред Годивой стал отрок пылать, А наскальной волны тяжелее Нет равно, цвети зла исполать. Вот сугатные бросим доспехи, Расточимся по горним крыльцам, Будут дикой охоты потехи Сниться вечно горящим кровцам. XXVIII А и Паркам веселым докучно Расставаться с юнидной весной, Выйди, Лазарь, над вишнями тучно Взнесен клюв золотой, вороной. Облачимся в шелковые платья, Бросим ветошь и нимбы как есть, Чу, цветочные держат объятья И вишневых листовий не снесть. На весенние ль яды меняли Данаиды свои черпаки, Всецветенье садовое вняли, Белым чайкам сдали чердаки. Царичу васильковый букетик, Нежной деве – гранатовый сок, Бит червицей ко цветику цветик, Пусть уж пробует смерть голосок. Ах, не тонок он вовсе, не звучен, Свеч образница тоньше, гляди, -- Кто и цвел, безнадежно сомучен Литаниями звездной тверди. XXIX От кровавых ли платий шелковых, От скуделия битого нам И нельзя уцелеть, до альковых Превлачиться тенет по струнам. Что ль убожны вечерьи мирские, Дионисии роскошь свою Изливают в куфры слободские, Жгут свечами тристий кутию. Пироцарственных емин стольницы Где теперь и каждящийся хлеб Наш порфирный, пустеют столицы Без анапестов этих и неб. Ах, у Смерти осиное жало, Ах, смертливые осы темней Мертвых антики пчел, о зеркало Бьются хоры их тусклых теней. Свет угасят во царских трапезных, По киотам сусальную злать Источат и с порфирообрезных Глянцев мы воскричим – исполать. XXX Не сочтут красных амфор, Гораций, Изваяния наши темны, Мил принцессам пожар декораций В малахитовом блеске Луны. Ждет Венеция новые требы, Бледен памятник сих восковой, Битый гипс у заботливой Гебы Полн вином и шумящей листвой. Колченогие ловят фигуры Утомленные тени харит, Пурпур Угличу мертвые куры Отдарили, а здесь он горит. Кто упал в амальгаму плетений, Меловую киотность внимал, Рифмой множил печаль обретений, Ныне сам фосфоричен и ал. Тронный пламень сокрасит шкатулки С тьмою перстней алмазных, в один Мрамр Алкей не войдет и прогулки Вспомнит лишь до земных середин. Автор - silverpoetry Дата добавления - 12.03.2025 в 09:16 Сообщение * Библиографический феномен. Многочисленные дополнительные тиражи книги Есепкина «Lacrimosa» полностью раскуплены в России, странах Европы, США, Канаде. Теперь культовый неоготический требник доступен лишь в библиотеках Яков Есепкин Пергамские элегии XXVI Меловые букетники бросим, Чаровских путраментов сурьмой Аполлона подвалы оросим, Не ждали – так явимся гурмой. Во аркадиях гаснут бутоны, Это ангели отроков чтут, Всё горят и горят фаэтоны, Всё гиады терницу плетут. Босх не грезил сиею палитрой, Белой глиною очи полны, Что каменам с лазуревой цитрой Зреть немую филаду весны. И не шутят блюстители чисел, Крепче вишен сладких перманент, Кто от шелеста мглы не зависел, Пей, Клио, свой коньячный абсент. Кущи жечь ли, мирская туманность Не проходит, чернила крепки На крови, где светил бездыханность Всенещадно таят ангелки. XXVII Минем адов зловещие тлены, Виноградные узрим ключи, Любят ангелы кущи вербены, Благи нам померанцы свечи. Кто в фаворе у сильфов сребряных, Отдал кто фаворитам Луны Камень перстней и брошек багряных Недыханность – мы кровью темны. Без алмазов последнее лето И божница его тяжела, Арамейское вретище это Истончила слепящая мгла. Антиох ли взалкал к Лорелее, Пред Годивой стал отрок пылать, А наскальной волны тяжелее Нет равно, цвети зла исполать. Вот сугатные бросим доспехи, Расточимся по горним крыльцам, Будут дикой охоты потехи Сниться вечно горящим кровцам. XXVIII А и Паркам веселым докучно Расставаться с юнидной весной, Выйди, Лазарь, над вишнями тучно Взнесен клюв золотой, вороной. Облачимся в шелковые платья, Бросим ветошь и нимбы как есть, Чу, цветочные держат объятья И вишневых листовий не снесть. На весенние ль яды меняли Данаиды свои черпаки, Всецветенье садовое вняли, Белым чайкам сдали чердаки. Царичу васильковый букетик, Нежной деве – гранатовый сок, Бит червицей ко цветику цветик, Пусть уж пробует смерть голосок. Ах, не тонок он вовсе, не звучен, Свеч образница тоньше, гляди, -- Кто и цвел, безнадежно сомучен Литаниями звездной тверди. XXIX От кровавых ли платий шелковых, От скуделия битого нам И нельзя уцелеть, до альковых Превлачиться тенет по струнам. Что ль убожны вечерьи мирские, Дионисии роскошь свою Изливают в куфры слободские, Жгут свечами тристий кутию. Пироцарственных емин стольницы Где теперь и каждящийся хлеб Наш порфирный, пустеют столицы Без анапестов этих и неб. Ах, у Смерти осиное жало, Ах, смертливые осы темней Мертвых антики пчел, о зеркало Бьются хоры их тусклых теней. Свет угасят во царских трапезных, По киотам сусальную злать Источат и с порфирообрезных Глянцев мы воскричим – исполать. XXX Не сочтут красных амфор, Гораций, Изваяния наши темны, Мил принцессам пожар декораций В малахитовом блеске Луны. Ждет Венеция новые требы, Бледен памятник сих восковой, Битый гипс у заботливой Гебы Полн вином и шумящей листвой. Колченогие ловят фигуры Утомленные тени харит, Пурпур Угличу мертвые куры Отдарили, а здесь он горит. Кто упал в амальгаму плетений, Меловую киотность внимал, Рифмой множил печаль обретений, Ныне сам фосфоричен и ал. Тронный пламень сокрасит шкатулки С тьмою перстней алмазных, в один Мрамр Алкей не войдет и прогулки Вспомнит лишь до земных середин. Автор - silverpoetry Дата добавления - 12.03.2025 в 09:16 silverpoetry Дата: Воскресенье, 16.03.2025, 09:03 | Сообщение # 341 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * В интеллектуальном андеграунде России и всемирных сетевых ресурсах анонсируется книга Есепкина «Изваяние лета, или Золотой рубин» Яков Есепкин Застолья с ангелами и нимфами Третий фрагмент Вишни с хмелем златым у менад Львиноглавые нифы вкушают, Где и Морта, где сумрачный Ад, Юродных феи тьмы ль оглашают. Из далеких никейских садов К пированиям этим явимся И увиждим червицу плодов, И веселью блядей содивимся. Переспелые вишни досель Юдиц утренней мучат икотой, И точится отравленный хмель Над лекифов червовой золотой. Десятый фрагмент Меловые царицы виют Снов тенета круг див опоенных, Пировые начиния бьют, Яд сочествуют амфор злопенных. Что неволя, что воля — равно, Днесь одесно ли ангелы косят, Из подвальников Ада вино С барвой лилий обручницы носят. Золота наша смерть, золота, Хладны тени исчадных уголий, И Ювентас меловит цвета Битых келихов денных всестолий. Тридцать первый фрагмент Тлит фарфорники млечный узор, Гости каменных дев пировают, Сны Эолии властию Ор Юнам феи цветов навевают. Август благостный персть золотит, Нам хлебовья одесные мнятся, Аваддон к белым дивам летит, Юдиц вершники тьмы сторонятся. Иль в альковы проникнут оне-- Чаять гоев седьмого колена, Мы хотя бы во тягостном сне Углем лилий ожжем их рамена.   Сообщение * В интеллектуальном андеграунде России и всемирных сетевых ресурсах анонсируется книга Есепкина «Изваяние лета, или Золотой рубин» Яков Есепкин Застолья с ангелами и нимфами Третий фрагмент Вишни с хмелем златым у менад Львиноглавые нифы вкушают, Где и Морта, где сумрачный Ад, Юродных феи тьмы ль оглашают. Из далеких никейских садов К пированиям этим явимся И увиждим червицу плодов, И веселью блядей содивимся. Переспелые вишни досель Юдиц утренней мучат икотой, И точится отравленный хмель Над лекифов червовой золотой. Десятый фрагмент Меловые царицы виют Снов тенета круг див опоенных, Пировые начиния бьют, Яд сочествуют амфор злопенных. Что неволя, что воля — равно, Днесь одесно ли ангелы косят, Из подвальников Ада вино С барвой лилий обручницы носят. Золота наша смерть, золота, Хладны тени исчадных уголий, И Ювентас меловит цвета Битых келихов денных всестолий. Тридцать первый фрагмент Тлит фарфорники млечный узор, Гости каменных дев пировают, Сны Эолии властию Ор Юнам феи цветов навевают. Август благостный персть золотит, Нам хлебовья одесные мнятся, Аваддон к белым дивам летит, Юдиц вершники тьмы сторонятся. Иль в альковы проникнут оне-- Чаять гоев седьмого колена, Мы хотя бы во тягостном сне Углем лилий ожжем их рамена. Автор - silverpoetry Дата добавления - 16.03.2025 в 09:03 Сообщение * В интеллектуальном андеграунде России и всемирных сетевых ресурсах анонсируется книга Есепкина «Изваяние лета, или Золотой рубин» Яков Есепкин Застолья с ангелами и нимфами Третий фрагмент Вишни с хмелем златым у менад Львиноглавые нифы вкушают, Где и Морта, где сумрачный Ад, Юродных феи тьмы ль оглашают. Из далеких никейских садов К пированиям этим явимся И увиждим червицу плодов, И веселью блядей содивимся. Переспелые вишни досель Юдиц утренней мучат икотой, И точится отравленный хмель Над лекифов червовой золотой. Десятый фрагмент Меловые царицы виют Снов тенета круг див опоенных, Пировые начиния бьют, Яд сочествуют амфор злопенных. Что неволя, что воля — равно, Днесь одесно ли ангелы косят, Из подвальников Ада вино С барвой лилий обручницы носят. Золота наша смерть, золота, Хладны тени исчадных уголий, И Ювентас меловит цвета Битых келихов денных всестолий. Тридцать первый фрагмент Тлит фарфорники млечный узор, Гости каменных дев пировают, Сны Эолии властию Ор Юнам феи цветов навевают. Август благостный персть золотит, Нам хлебовья одесные мнятся, Аваддон к белым дивам летит, Юдиц вершники тьмы сторонятся. Иль в альковы проникнут оне-- Чаять гоев седьмого колена, Мы хотя бы во тягостном сне Углем лилий ожжем их рамена. Автор - silverpoetry Дата добавления - 16.03.2025 в 09:03 silverpoetry Дата: Четверг, 20.03.2025, 09:06 | Сообщение # 342 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Легенда позднесоветского андеграунда, писатель номер один в современной России Яков Есепкин Застолья с ангелами у Морты Четвертый фрагмент У Цереры младой виноград Наливается хмелем парфянским, Славя грозди, тлеет вертоград, Мглы арому шлет нимфам фиванским. Что тиадам и речь, юных дев Будем ждать к пированьям садовым, Купы огненнотечных дерев Хладом, хладом влекут их медовым. Иль Господе златое вино Повелит несть ко столам Цецилий И тогда нас увидит одно -- Во нещадном атраменте лилий. Тринадцатый фрагмент Вновь одесно камены пеют Хладный блеск меловых статуэток, Их фарфорников Цинтии льют Неб атрамент на чела юнеток. И ломятся у Морты столы, Яств не держат златые патеры, И юдицы иродно белы, Дышат негой хмельные гетеры. Воск течет ли со млечных картен И шкатулок не счесть юбилейных, И влачат бледных гурий меж стен О тлеющихся пудрах келейных. Двадцать первый фрагмент Иль нагорий луга укосить Гневной Морте, днесь ангелы неба Тьму пиют, а и будем вносить Ко столам дьямент червного хлеба. Это что за пировья — гонцы Неб одесных вопросят у Бога, Денно шумом полнятся дворцы, К ним влечет хлад угольный мурога. И Господе из тусклых цветниц Им ответит: се ангелей тени, Се кровители неб и стольниц, Мглу пеявшие в белой сирени.   Сообщение * Легенда позднесоветского андеграунда, писатель номер один в современной России Яков Есепкин Застолья с ангелами у Морты Четвертый фрагмент У Цереры младой виноград Наливается хмелем парфянским, Славя грозди, тлеет вертоград, Мглы арому шлет нимфам фиванским. Что тиадам и речь, юных дев Будем ждать к пированьям садовым, Купы огненнотечных дерев Хладом, хладом влекут их медовым. Иль Господе златое вино Повелит несть ко столам Цецилий И тогда нас увидит одно -- Во нещадном атраменте лилий. Тринадцатый фрагмент Вновь одесно камены пеют Хладный блеск меловых статуэток, Их фарфорников Цинтии льют Неб атрамент на чела юнеток. И ломятся у Морты столы, Яств не держат златые патеры, И юдицы иродно белы, Дышат негой хмельные гетеры. Воск течет ли со млечных картен И шкатулок не счесть юбилейных, И влачат бледных гурий меж стен О тлеющихся пудрах келейных. Двадцать первый фрагмент Иль нагорий луга укосить Гневной Морте, днесь ангелы неба Тьму пиют, а и будем вносить Ко столам дьямент червного хлеба. Это что за пировья — гонцы Неб одесных вопросят у Бога, Денно шумом полнятся дворцы, К ним влечет хлад угольный мурога. И Господе из тусклых цветниц Им ответит: се ангелей тени, Се кровители неб и стольниц, Мглу пеявшие в белой сирени. Автор - silverpoetry Дата добавления - 20.03.2025 в 09:06 Сообщение * Легенда позднесоветского андеграунда, писатель номер один в современной России Яков Есепкин Застолья с ангелами у Морты Четвертый фрагмент У Цереры младой виноград Наливается хмелем парфянским, Славя грозди, тлеет вертоград, Мглы арому шлет нимфам фиванским. Что тиадам и речь, юных дев Будем ждать к пированьям садовым, Купы огненнотечных дерев Хладом, хладом влекут их медовым. Иль Господе златое вино Повелит несть ко столам Цецилий И тогда нас увидит одно -- Во нещадном атраменте лилий. Тринадцатый фрагмент Вновь одесно камены пеют Хладный блеск меловых статуэток, Их фарфорников Цинтии льют Неб атрамент на чела юнеток. И ломятся у Морты столы, Яств не держат златые патеры, И юдицы иродно белы, Дышат негой хмельные гетеры. Воск течет ли со млечных картен И шкатулок не счесть юбилейных, И влачат бледных гурий меж стен О тлеющихся пудрах келейных. Двадцать первый фрагмент Иль нагорий луга укосить Гневной Морте, днесь ангелы неба Тьму пиют, а и будем вносить Ко столам дьямент червного хлеба. Это что за пировья — гонцы Неб одесных вопросят у Бога, Денно шумом полнятся дворцы, К ним влечет хлад угольный мурога. И Господе из тусклых цветниц Им ответит: се ангелей тени, Се кровители неб и стольниц, Мглу пеявшие в белой сирени. Автор - silverpoetry Дата добавления - 20.03.2025 в 09:06 silverpoetry Дата: Вторник, 25.03.2025, 09:27 | Сообщение # 343 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Есепкин в одиночку заместил «малых гениев» (Катаев) Серебряного века, включая Мандельштама, Пастернака, Ахматову и Цветаеву Яков Есепкин Застолья с аонидами и феями Третий фрагмент От урочеств письма аонид Нежногласые девы рыдают, Замков маковки темный Аид Кроет мглой, их оне ль соглядают. Цвет граната на хлебах истлел, Ан пеют золотые фурины, Кто с даяньями нищих жалел, Слушай, слушай и фей окарины. В снах полночных Господе узрит, Как тоскуют рапсоды о лете И холодный лиется нефрит Над столами во траурном цвете. Девятый фрагмент Темной пудрою купы дерев Августовская ночь украшает, Фей цветочных и каменных дев Морта к вечным пирам оглашает. Иль мы таинства ночи полны, Сада негой и звездностью дышим, Фавориток холодной Луны Виждим тени, окарины слышим. И начнут их ваянья тлееть, И у Ирода черствые хлебы Превратятся в колонную цветь, Совиющую черные небы. Семнадцатый фрагмент Пировые ль, столовия тьмы Феи Ада беленой меловят, Иль вскричим: это, Господе, мы, Тще ли ангелы нам прекословят. Соявимся как есть о белых И угольно-червонных лилеях Меж иродиц веселых и злых, Яд цветочный сбивавших в келеях. Ах, Господе, порфирный Твой хлеб Дышит мглою на столах у Цилий, Хоть запомни обручников неб -- Во рядне и с букетами лилий.   Сообщение * Есепкин в одиночку заместил «малых гениев» (Катаев) Серебряного века, включая Мандельштама, Пастернака, Ахматову и Цветаеву Яков Есепкин Застолья с аонидами и феями Третий фрагмент От урочеств письма аонид Нежногласые девы рыдают, Замков маковки темный Аид Кроет мглой, их оне ль соглядают. Цвет граната на хлебах истлел, Ан пеют золотые фурины, Кто с даяньями нищих жалел, Слушай, слушай и фей окарины. В снах полночных Господе узрит, Как тоскуют рапсоды о лете И холодный лиется нефрит Над столами во траурном цвете. Девятый фрагмент Темной пудрою купы дерев Августовская ночь украшает, Фей цветочных и каменных дев Морта к вечным пирам оглашает. Иль мы таинства ночи полны, Сада негой и звездностью дышим, Фавориток холодной Луны Виждим тени, окарины слышим. И начнут их ваянья тлееть, И у Ирода черствые хлебы Превратятся в колонную цветь, Совиющую черные небы. Семнадцатый фрагмент Пировые ль, столовия тьмы Феи Ада беленой меловят, Иль вскричим: это, Господе, мы, Тще ли ангелы нам прекословят. Соявимся как есть о белых И угольно-червонных лилеях Меж иродиц веселых и злых, Яд цветочный сбивавших в келеях. Ах, Господе, порфирный Твой хлеб Дышит мглою на столах у Цилий, Хоть запомни обручников неб -- Во рядне и с букетами лилий. Автор - silverpoetry Дата добавления - 25.03.2025 в 09:27 Сообщение * Есепкин в одиночку заместил «малых гениев» (Катаев) Серебряного века, включая Мандельштама, Пастернака, Ахматову и Цветаеву Яков Есепкин Застолья с аонидами и феями Третий фрагмент От урочеств письма аонид Нежногласые девы рыдают, Замков маковки темный Аид Кроет мглой, их оне ль соглядают. Цвет граната на хлебах истлел, Ан пеют золотые фурины, Кто с даяньями нищих жалел, Слушай, слушай и фей окарины. В снах полночных Господе узрит, Как тоскуют рапсоды о лете И холодный лиется нефрит Над столами во траурном цвете. Девятый фрагмент Темной пудрою купы дерев Августовская ночь украшает, Фей цветочных и каменных дев Морта к вечным пирам оглашает. Иль мы таинства ночи полны, Сада негой и звездностью дышим, Фавориток холодной Луны Виждим тени, окарины слышим. И начнут их ваянья тлееть, И у Ирода черствые хлебы Превратятся в колонную цветь, Совиющую черные небы. Семнадцатый фрагмент Пировые ль, столовия тьмы Феи Ада беленой меловят, Иль вскричим: это, Господе, мы, Тще ли ангелы нам прекословят. Соявимся как есть о белых И угольно-червонных лилеях Меж иродиц веселых и злых, Яд цветочный сбивавших в келеях. Ах, Господе, порфирный Твой хлеб Дышит мглою на столах у Цилий, Хоть запомни обручников неб -- Во рядне и с букетами лилий. Автор - silverpoetry Дата добавления - 25.03.2025 в 09:27 silverpoetry Дата: Пятница, 28.03.2025, 09:10 | Сообщение # 344 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Майринк, Джойс, Белькампо, Сартр, Кундера. Гамбургский счет едва ли не бесконечен. Есепкин — в этом порфировом вневременном списке равновеликих Яков Есепкин Застолья с богинями и гетерами Седьмой фрагмент Благодатной аромою тьмы Сад чудесный юдоль овевает, Это мы, это, Господе, мы, Узри нас, яко вечность бывает. Иль еще именинных столов И не вспомнят мраморные девы, Ржав ли меч от повинных голов, Круг ваянья тлеют иль деревы. И Господе со тусклых цветниц Всех увидит чрез пламень меловый, И в истечную барву стольниц Прелиет хлад угольно-червовый. Одиннадцатый фрагмент Гела ядом ли фей опоит, А и туне давиться блевотой, Вечный столпник иль горний пиит, Наполняй кубки с темной золотой. Будем ангелей хлебы вкушать, Лучезарные славить кармины, Станут к пиршествам нас оглашать Всенебесных земель Таормины. Собиется юдольная злать, Нимфы лилий бегут чар Фаенны, И одно воскричим — исполать Снам богинь, в коих мы нетлеенны. Двадцатый фрагмент Иль небесность богини ценят Юных дев на откупных монетах, О серебре истечном звенят, Лето славя, фурины в тенетах. Боги, боги, чаруйте одно Пировые ли, нимф изваянья, Где лиется по уснам вино, Уснам пленников их обаянья. Туне жалобить царских шутов, Яко мела белее гетеры И со мраморных ангелей ртов Цветь и мирра текут на патеры.   Сообщение * Майринк, Джойс, Белькампо, Сартр, Кундера. Гамбургский счет едва ли не бесконечен. Есепкин — в этом порфировом вневременном списке равновеликих Яков Есепкин Застолья с богинями и гетерами Седьмой фрагмент Благодатной аромою тьмы Сад чудесный юдоль овевает, Это мы, это, Господе, мы, Узри нас, яко вечность бывает. Иль еще именинных столов И не вспомнят мраморные девы, Ржав ли меч от повинных голов, Круг ваянья тлеют иль деревы. И Господе со тусклых цветниц Всех увидит чрез пламень меловый, И в истечную барву стольниц Прелиет хлад угольно-червовый. Одиннадцатый фрагмент Гела ядом ли фей опоит, А и туне давиться блевотой, Вечный столпник иль горний пиит, Наполняй кубки с темной золотой. Будем ангелей хлебы вкушать, Лучезарные славить кармины, Станут к пиршествам нас оглашать Всенебесных земель Таормины. Собиется юдольная злать, Нимфы лилий бегут чар Фаенны, И одно воскричим — исполать Снам богинь, в коих мы нетлеенны. Двадцатый фрагмент Иль небесность богини ценят Юных дев на откупных монетах, О серебре истечном звенят, Лето славя, фурины в тенетах. Боги, боги, чаруйте одно Пировые ли, нимф изваянья, Где лиется по уснам вино, Уснам пленников их обаянья. Туне жалобить царских шутов, Яко мела белее гетеры И со мраморных ангелей ртов Цветь и мирра текут на патеры. Автор - silverpoetry Дата добавления - 28.03.2025 в 09:10 Сообщение * Майринк, Джойс, Белькампо, Сартр, Кундера. Гамбургский счет едва ли не бесконечен. Есепкин — в этом порфировом вневременном списке равновеликих Яков Есепкин Застолья с богинями и гетерами Седьмой фрагмент Благодатной аромою тьмы Сад чудесный юдоль овевает, Это мы, это, Господе, мы, Узри нас, яко вечность бывает. Иль еще именинных столов И не вспомнят мраморные девы, Ржав ли меч от повинных голов, Круг ваянья тлеют иль деревы. И Господе со тусклых цветниц Всех увидит чрез пламень меловый, И в истечную барву стольниц Прелиет хлад угольно-червовый. Одиннадцатый фрагмент Гела ядом ли фей опоит, А и туне давиться блевотой, Вечный столпник иль горний пиит, Наполняй кубки с темной золотой. Будем ангелей хлебы вкушать, Лучезарные славить кармины, Станут к пиршествам нас оглашать Всенебесных земель Таормины. Собиется юдольная злать, Нимфы лилий бегут чар Фаенны, И одно воскричим — исполать Снам богинь, в коих мы нетлеенны. Двадцатый фрагмент Иль небесность богини ценят Юных дев на откупных монетах, О серебре истечном звенят, Лето славя, фурины в тенетах. Боги, боги, чаруйте одно Пировые ли, нимф изваянья, Где лиется по уснам вино, Уснам пленников их обаянья. Туне жалобить царских шутов, Яко мела белее гетеры И со мраморных ангелей ртов Цветь и мирра текут на патеры. Автор - silverpoetry Дата добавления - 28.03.2025 в 09:10 silverpoetry Дата: Вторник, 01.04.2025, 09:09 | Сообщение # 345 Поселенец Группа: Островитянин Сообщений: 386 Награды: 0 Репутация: 0 Статус: Offline * Сборник статей международных авторов о «Космополисе архаики» Есепкина, давно ставший библиографической редкостью, отцифрован в Российской государственной библиотеке Яков Есепкин Застолья с богинями и цветочными феями Второй фрагмент Из цветочных фарфорников яд Бледным дивам Эреб наливает, Мы ль опять у коварных гияд, Тьму пием, яко вечность бывает. Сад июльский, огранку тенет Вижди, вижди хотя бы мгновенье, Именитств горше этих ли нет, А и сладко Чумы дуновенье. Иды вновь от стола и к столу Носят барву темнеющих циний И в десерты фамильные мглу Щедро льют со ледовых начиний. Седьмой фрагмент Уз июльских чудесный хрусталь Обиет хладной цветию млечность, Вкус граната и помнят уста ль -- Се вина и пировий истечность. Бледных пассий живит ли кармин Чаш столовых, в небесном гетеры, Ах, несите, менады, емин К хлебам тьмы золотые патеры. Млечный цвет осыпаться готов, Соваянья пируют у Гебы, И течет изо пламенных ртов Фей гранатовых блеклость на хлебы. Десятый фрагмент Тлит патеры златая арма, Дичь волшебна и в мускусе фляки, Тьмы ли чают богини письма, Откупоривай, нощь, арманьяки. Нас к хлебницам гиады зовут, Мглой тушуя серебро даяний -- Хлеб, емины ль, корветы плывут Мимо гостий умолчных ваяний. Иль очнемся: Цилии следят Фей небесных из чермного тюля И десертные вишни ядят С гнилотечною барвой июля.   Сообщение * Сборник статей международных авторов о «Космополисе архаики» Есепкина, давно ставший библиографической редкостью, отцифрован в Российской государственной библиотеке Яков Есепкин Застолья с богинями и цветочными феями Второй фрагмент Из цветочных фарфорников яд Бледным дивам Эреб наливает, Мы ль опять у коварных гияд, Тьму пием, яко вечность бывает. Сад июльский, огранку тенет Вижди, вижди хотя бы мгновенье, Именитств горше этих ли нет, А и сладко Чумы дуновенье. Иды вновь от стола и к столу Носят барву темнеющих циний И в десерты фамильные мглу Щедро льют со ледовых начиний. Седьмой фрагмент Уз июльских чудесный хрусталь Обиет хладной цветию млечность, Вкус граната и помнят уста ль -- Се вина и пировий истечность. Бледных пассий живит ли кармин Чаш столовых, в небесном гетеры, Ах, несите, менады, емин К хлебам тьмы золотые патеры. Млечный цвет осыпаться готов, Соваянья пируют у Гебы, И течет изо пламенных ртов Фей гранатовых блеклость на хлебы. Десятый фрагмент Тлит патеры златая арма, Дичь волшебна и в мускусе фляки, Тьмы ли чают богини письма, Откупоривай, нощь, арманьяки. Нас к хлебницам гиады зовут, Мглой тушуя серебро даяний -- Хлеб, емины ль, корветы плывут Мимо гостий умолчных ваяний. Иль очнемся: Цилии следят Фей небесных из чермного тюля И десертные вишни ядят С гнилотечною барвой июля. Автор - silverpoetry Дата добавления - 01.04.2025 в 09:09 Сообщение * Сборник статей международных авторов о «Космополисе архаики» Есепкина, давно ставший библиографической редкостью, отцифрован в Российской государственной библиотеке Яков Есепкин Застолья с богинями и цветочными феями Второй фрагмент Из цветочных фарфорников яд Бледным дивам Эреб наливает, Мы ль опять у коварных гияд, Тьму пием, яко вечность бывает. Сад июльский, огранку тенет Вижди, вижди хотя бы мгновенье, Именитств горше этих ли нет, А и сладко Чумы дуновенье. Иды вновь от стола и к столу Носят барву темнеющих циний И в десерты фамильные мглу Щедро льют со ледовых начиний. Седьмой фрагмент Уз июльских чудесный хрусталь Обиет хладной цветию млечность, Вкус граната и помнят уста ль -- Се вина и пировий истечность. Бледных пассий живит ли кармин Чаш столовых, в небесном гетеры, Ах, несите, менады, емин К хлебам тьмы золотые патеры. Млечный цвет осыпаться готов, Соваянья пируют у Гебы, И течет изо пламенных ртов Фей гранатовых блеклость на хлебы. Десятый фрагмент Тлит патеры златая арма, Дичь волшебна и в мускусе фляки, Тьмы ли чают богини письма, Откупоривай, нощь, арманьяки. Нас к хлебницам гиады зовут, Мглой тушуя серебро даяний -- Хлеб, емины ль, корветы плывут Мимо гостий умолчных ваяний. Иль очнемся: Цилии следят Фей небесных из чермного тюля И десертные вишни ядят С гнилотечною барвой июля. Автор - silverpoetry Дата добавления - 01.04.2025 в 09:09 Форум » Поэзия » Ваше творчество - раздел для ознакомления » Яков Есепкин Дубль (Готическая поэзия) Страница 23 из 25 « 1 2 … 21 22 23 24 25 » Главная страница форумаПричал     Знакомство     Правила, объявления, анонсы     Награды и антинаграды     Дискуссии, вопросы, обмен мнениями     Кабинет под пальмамиБухта надежды     Журнал "Остров"     Издательства     Азбука     Умная хижина - проза     Умная хижина - поэзия     Статьи, советы, размышленияУ тотема     Большие конкурсы     Малые конкурсы     Дуэли     Совместное островное творчествоХижины Острова     Чистовики - творческие страницы авторов     Просто хижины     КаталогПоэзия     Ваше творчество - раздел для ознакомления     Критика, рецензии, помощь - для поэтов     Упражнения поэтические     Беседка поэтовПроза     Ваше творчество - раздел для ознакомления     Критика, рецензии, помощь - для прозаиков     Пьесы и сценарии     Упражнения прозаические     Беседка прозаиковЮмор и сатира     Ваше творчество     Шуточные бои воинов пера     Юмор Большой ЗемлиДосуг островитянина     Трубка мира - разговоры о себе и людях     Литературные и иные игры форума     Хобби и увлечения     Фотография и фотошоп     Кино, музыка, живопись     Путешествия     Праздничный шалашАрхив     Общий архив     Архив конкурсов и ролевых игрБратство камня Поиск: Загрузка...

Для добавления необходима авторизация

Остров © 2025 Конструктор сайтов — uCoz