Сонно углами звенят извилины, Стынет кровавое, струнно-венное. Белым листом ты как не увиливай, Ляжет апокрифом вдохновение
По ослепительной чёрно-белости Нежным узором забыто-вязевым, Справа налево* - хватало смелости, Слева направо - едва не сглазили.
Рдели мечи, веселились гранями, В гимны Бояна вплетаясь птицами, Взяли, и времечко вдруг изранили, Всё позабыв и презрев традиции.
Дымом пожарища небо крестится, Новый завет берестою колется. Всё во языцех едва ль уместится! Рунные слоги теснит глаголица.
Падали звёздами в землю идолы, Стали все тихими да покорными, Веру и Род свой едва не выдали, Прятали веники за иконами.
В небе над лесом орлы да соколы, Солнышко греет, свежо и зелено... Хватит плести тут вокруг да около - Имя своё забывать не велено!
Слава поэта - печать забвения, Нам не впервой пропадать безвременно. Каплю любви запущу по вене я, Пусть она станет чуть-чуть беременна!
Диагональное
Вновь зазвенела в башке извилина, Скучно одной, горемычно-пряменькой, Всё костно-мышечное обессилено, Надо взнуздать бы кнутом и пряником. Заполыхают опять пожарища, Время израненное, летне-зимнее - То-ли с "Авроры" палят товарищи, То-ли Боян заявился с гимнами. Будут ходить всё вокруг да около, Руны на стенках писать нескромные... Но налетят тут орлы да соколы, Бело-халатные, кайфоломные.
