О, да ты еще и за границу успела! Абхазия - прелесть! Если бы еще чуть-чуть денег вложить. Мой сотрудник очень часто туда ездит на машине. У него там живет тетка. Такие фотки привозит, особенно горной части!
Вдоль дороги замелькали пансионаты, один из самых известных – «Самшитовая роща»: мы въезжали на популярный курортный мыс Пицунда и в одноимённый город. Здесь и завтракали - на территории дома отдыха «Питиус» в апацхе «Охотничий двор».
Апацха - абхазский плетёный из лозы домик для принятия пищи. В «Охотничьем дворе» такие домики чередуются с обычными пластиковыми столиками и обеденными местами под навесами.
В качестве завтрака Гунда рекомендовала попробовать настоящий хачапур. Именно хачапур, а не хачапури, как мы привыкли. Это оказалось действительно изумительно вкусно, тем более что выпечка была горячей.
Пицунда расположена в бухте, поэтому здесь, как нам сказали, почти не бывает штормов и самое тёплое и прозрачное на всём побережье море. Для того чтобы в этом убедиться, дали около часа, который можно было использовать по своему усмотрению: хочешь – купайся, хочешь – гуляй по парку, главное вернуться к автобусу в назначенное время.
Мы с Леной начали с пляжа, который раскинулся в паре метров от апацхи. Чтобы туда попасть, достаточно спуститься по заросшей высокой травой тропинке. Эта же трава растёт по краю парапета на обеденной площадке. На самом деле эта травка по высоте вполне может соперничать с маленькими деревцами, разве что стебли потоньше.
Пляж покрыт ровной галькой, часть берега, что дальше от воды, - это непривычно крупный песок. Вода и в самом деле прозрачная, но я бы не сказала, что как-то по-особенному. С удовольствием окунулась, но плавала недолго: не люблю медуз, а их скользкие тушки мелькали то тут, то там и периодически плюхались о ладонь или колено.
На память о Пицунде утащила с берега камушек. Белый, ровно обточенный волной почти до круглого, размером примерно с перепелиное яйцо, он так и просился в руку – не смогла удержаться.
Потом гуляли по парку, фотографировались среди экзотики: пальмы, кактусы, увитые плющом стволы, листья, напоминающие всем известное алоэ, растущее чуть ли не на каждом подоконнике, только размером, превышающие человеческий рост. Привлекли внимание и красивые деревья с сочно-розовыми цветами. «Олеандры, - сказала Гунда. – Их аромат лучше не вдыхать: как минимум, голова разболится».
Цветущие олеандры довольно часто встречались по обочинам не только в Пицунде. И ещё множество разных деревьев, названия которых я даже не запомнила.
Настоящая гордость мыса – заросли заповедной реликтовой сосны. Легенды слагают об озере Инкит. Вода в нём пресная, но для питья непригодная – скорее болотная, чем горная.
Если говорить о достопримечательностях не природных, а архитектурно-исторических, то это мощная толщиной в полтора метра каменная стена X века и скрывающееся за ней византийское городище II–VI веков. Сейчас здесь Государственный историко-архитектурный заповедник «Великий Питиунт». В древнем пицундском храме оборудован органный зал. Увы, посещение национального парка-заповедника не входило в программу, его удалось увидеть лишь из окна, да и то с неудобной стороны.
День едва начинался, а я уже была переполнена впечатлениями. Буйство природы накрывало. Только для того, чтобы увидеть аккуратные виноградники, мандариновые рощи, домики, тесно облепившие отвоёванное у гор пространство, и сами горы, протыкающие облака, и мутные, несущие со склонов талый снег реки, уже стоило приехать в Абхазию.
Содружество экскурсионных экипажей и торговцев-производителей, точки которых разбросаны вдоль маршрута, вряд ли кого удивит. Разумеется, всё это приправлено какой-то красивой историей и рассказом об уникальности явления. Была и у нас такая остановка с коммерческой подоплёкой. Это посещение пасеки в Гудаутском районе.
Большая светлая территория с ровными рядами ульев. Под навесами столы для дегустации. На одних - батарея пластиковых бутылок с напитками, на других – глиняные горшочки.
Для солидности рекламный ход был приправлен достаточно интересным рассказом о пчёлах вообще и горных в частности, сортах мёда и разновидностях медовой продукции. Провели мастер-класс по определению качества мёда и дали попробовать и мёд, и напитки.
Как утверждают местные пасечники, правильно пробовать мёд нужно, слизывая его с запястья. Тогда он не приобретёт посторонних оттенков вкуса, а кожа после хорошего мёда не будет липкой.
Мёд здесь упаковывают в те самые горшки, которые мы увидели на столах. Делают это, запечатывая горлышко пчелиным воском, сверху, скорее, для эстетики, повязывают кусок ткани. Для демонстрации надёжности упаковки пасечник уронил горшок с высоты своего немаленького роста себе под ноги прямо на камни. Под дружное «ах!» посудина осталась целой. Скорее всего, это физический фокус, и урони он тот же горшок пустым, мы бы наблюдали кучу осколков. Однако впечатление было произведено – цель достигнута.
Разумеется, после всех реверансов последовало предложение купить – многие покупали. Тем более что мёд и вправду хороший, а горшочки красивые.
Для наблюдения за пчёлами предложили заглянуть под крышу специального демонстрационного улья. Он отличается от остальных лишь тем, что имеет стеклянную перегородку, которая позволяет пчёлам и зрителям существовать, не мешая друг другу.
Фонтанчик с рыбками, тенистые беседки, деревянное здание кафе «Медовый двор», где подают блины с мёдом, - всё это для отдыха людей и процветания бизнеса.
Все прекрасно понимали, с какой целью пасека была включена в экскурсионный пакет, но посетили её с удовольствием. Так сказать, для знакомства с особенностями народного хозяйства. Пчеловодство, действительно, развито в Абхазии: на протяжении всего маршрута достаточно часто встречались пчелиные домики самых разных форм и расцветок. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Во время переездов с одного места на другое Гунда рассказывала легенды о горах, озёрах, реках, водопадах. Нам удалось наблюдать тот удивительный миг, когда при слиянии двух рек можно точно определить их границу и место встречи. Всё дело в том, что одна из них ещё бурлит паводковой грязью и сланцевой меловой мутью, а другая уже начала очищаться и имеет почти прозрачную воду и чудесный кристально-голубой цвет.
Глубину цвета предстояло оценить у карстового озера. Оно так и называется – Голубое. Говорят, оно никогда не замерзает и остаётся голубым даже в самую пасмурную погоду: всё дело в донных залежах лазурита.
Остановка. Несколько метров по петляющей сквозь торговые палатки тропинке, и мы на берегу. Народу довольно много: Голубое озеро – популярный туристический объект.
Гунда рассказала, что существует поверье: сколько раз водой из озера умоешься, на столько лет помолодеешь. Желающих умыться хватало. Думаю, дело было не столько в желании омолодиться, сколько в ощущении комфорта, подаренного ледяной водой в знойный день.
Бережок, доступный посетителям, весьма тесный, к тому же его часть занята вездесущими продавцами фотоуслуг в бурках и папахах. Даже восседающие на каменных возвышениях павлины здесь на работе.
Издали озеро кажется мутным, но на самом деле вода необыкновенно прозрачная. Особенно это заметно у береговой кромки, когда смотришь сквозь воду на камни и растения. Что-то травянисто-илистое только здесь, у самого берега, а вообще озеро мёртвое, в нём нет даже планктона. За видимой отмелью резкий обрыв. Озеро очень глубокое.
Подпорная стена оформлена фреской «Абхазская лесная мистерия», но мне так и не удалось разглядеть её целиком из-за бесконечного людского потока.
Здесь очень красиво. Чего не хватает, так это обыкновенной тишины. Наступает ли она хотя бы ночью? Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Мы двигались по петляющей дороге, и я не уставала удивляться неповторимости гор, их громаде. Поднимались всё выше и выше. Гунда предупредила, что от перепада высоты может закладывать уши, посоветовала нехитрые приёмы для снятия дискомфорта. Только на обратном пути, когда внутри вдруг что-то щёлкнуло и в голову словно вломился поток громких звуков, я поняла, что уши у меня всё-таки закладывало.
Проехали мимо увитого лентами склона. Две едва заметные нитки воды струились вниз – водопад Девичьи слёзы. Как водится, у водопада есть своя история происхождения. И, разумеется, причиной всему любовь. Но вот завязывать ленточки на любовь или счастье (тут важно выбрать правильный цвет) – традиция привнесённая. Ленточки на любой вкус продают здесь же, у подножия. «Никакой народной легенды нет. Кто-то первый повязал, так и повелось. Это скорее бизнес», - улыбнулась Гунда.
Через некоторое время она вернулась к теме: «Есть женские слёзы, но есть и мужские. Это вторая часть истории. Сейчас вы увидите водопад, который так и называется – Мужские слёзы. Вода едва поступает, словно катится по щеке скупая мужская слеза». Договорила, сделали очередной поворот и увидели, как в указанном месте, против ожидания, вода бурно фонтанирует, будто направленная шлангом. «Что-то мужчина сегодня расплакался, - не удержалась я от реплики, - прямо рыдает». «Наверное, истерика», - невозмутимо подхватила Гунда. По автобусу пронёсся дружный хохот.
Так, попутно обращая внимание на природные достопримечательности, мы добрались до Чабгарского карниза. Хорошее развлечение для любителей пощекотать нервы. Узкая дорога вьётся над глубокой пропастью. Здесь не рекомендуют останавливаться. Да и вряд ли у какого водителя возникнет желание задержаться на этом отрезке пути дольше необходимого.
Остановка ждала чуть дальше, как раз для контраста, - в самом сердце Юпшарского ущелья – каньоне, который ещё называют Каменным мешком.
Когда смотришь вперёд, трудно поверить, что из огороженного горами пространства есть путь. Нам не только разрешили выйти из автобуса, но и дали время, чтобы осмотреться, поснимать, ощутить уникальность этого места.
Без людей в папахах и здесь не обошлось: тематическое фото – один из способов национального заработка. Лена арендовала для фотосессии одного из абреков вместе с папахой и конём, мне же в качестве модели больше приглянулись бесконечные горы и река Бзыбь.
Казалось бы, уже успела привыкнуть к тому, что вершины подёрнуты лёгкой облачной дымкой, что взгляду сложно охватить объект целиком: в фокусе либо кусок стены, либо скалистая макушка. Но одно дело наблюдать из окна, совсем другое – оказаться в окружении каменных исполинов и почувствовать себя муравьём.
«Лучше гор могут быть только горы», - вертелось в голове. Сложно описать гамму ощущений. Удивление, восторг, какое-то внутреннее парение – это то немногое, что удалось вычленить при попытке анализировать чувства, которые анализу не поддавались. Каньон стал одним из самых ярких впечатлений дня, если их вообще можно было как-то градуировать по яркости. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Встреча с ещё одной абхазской жемчужиной ждала впереди – мы ехали к легендарному озеру Рица. Легендарному во всех смыслах. Дело не только в том, что название на слуху – об озере, действительно, сложена легенда. Рицей звали прекрасную девушку, которая бросилась в реку, не перенеся оскорбления братьями-разбойниками, и превратилась в глубокое озеро. А Пшегишха, Агепста и Ацетук, не успевшие защитить любимую сестру, стали могучими горами, чтобы охранять её покой.
Когда подъехали достаточно близко, оказалось, что к обычной стоянке автобусов проезд закрыт: идёт ремонт дорожного покрытия. Часть пути предстояло преодолеть пешком. Не такое уж большое расстояние, но всё время в гору. Я не стала спешить в стремлении не оторваться от группы: как обычно, было названо контрольное время для сбора у автобуса. Спокойно поднималась и делала пейзажные снимки. Мимо то и дело проезжали открытые джипы с лавками в несколько рядов – этакое маршрутное такси для желающих быстрее покорить высоту, ещё одна разновидность местного бизнеса.
По дороге мы были предупреждены, что, к сожалению, озеро ещё очищается, поэтому не получится увидеть Рицу во всей красе: вода недостаточно прозрачна. Мне представилось нечто похожее на те реки, которые встречались: словно после побелки помыли полы, а ведро опрокинулось. Однако, вопреки опасениям, глазам открылось голубое зеркало в окружении тех самых гор, что притягивали взгляд уже давно. От остальных их отличали белые, словно нарисованные, линии, ведущие от вершин вниз, - дорожки тающего снега.
Конечно, здесь очень много людей: потоки туристов бесконечны. Множество кафе, сувенирных лавок, фотографов с национальным антуражем, оборудованных смотровых площадок для наблюдения за водопадами и пейзажем через специальный окуляр. Естественно, всё это создаёт определённый шумовой фон. Но если на Голубом озере из-за ограниченности пространства тишины катастрофически не хватает, то на Рице вся гомонящая толпа словно отступает на второй план. Ничто не может перекрыть величия спокойной воды и молчаливых гор.
Обедать не стала. Отчасти из-за искусственно взвинченных цен, отчасти из экономии отпущенного времени. Купила только рожок мягкого мороженого, по большей части из любопытства.
Бродила по берегу, пытаясь запечатлеть увиденное не только на камеру, но, скорее, где-то внутри.
Возле бегущего по камням искусственного ручейка не удержалась, и, нарушив рекомендацию не пить сырой воды, с удовольствием умылась и напилась. Отдохнула на скамейке под деревом, улыбнулась содружеству садово-парковых оленей и медведей, посочувствовала изнывающим от жары собакам и пустилась в обратный путь – к автобусу.
О манере абхазской езды рассказывают анекдоты. Кто громче «бибикнул», тот и прав. В качестве иллюстрации довелось наблюдать сценку с участием нашего водителя. На одной из особенно крутых петель серпантина два автобуса едва разъехались. - Куда прёшь?.. Бббаран!!! - На себя посмотри. Ты где ездиешь? - В Абхазии ездию!!!
В этом «в Абхазии ездию», пожалуй, весь местечковый кодекс ПДД. Непуганые (или, напротив, пуганые и ко всему привыкшие) коровы – ещё одна примета горных дорог, такая же, как крутые подъёмы, узкие карнизы и слепые повороты. Гунда подливала масла в огонь, когда у Чабгарского карниза шутила: «Не бойтесь. Кто боится, может зажмуриться. Наш водитель здесь тоже всегда зажмуривается». Может быть, дело в моей тогдашней беспечности, но я ни на минуту не ощутила себя в опасности, всецело доверяя человеку за рулём.
Особо пугливых ожидала возможность помолиться о спасении души и тела – мы ехали в село Лыхны Гудаутского района. Мимо развалин дворца абхазских князей Шервашидзе−Чачба и памятника жертвам грузино-абхазской войны 1992 - 1993 годов – к храму Успения Божьей Матери.
Несмотря на древность, это действующая церковь. Более того, как говорят, за всю тысячелетнюю историю храма служба не прекращалась никогда, ни при турецком владычестве, ни в период воинствующего атеизма советской власти. Посещение святыни туристами разрешено при соблюдении обычных правил: покрытая голова у женщин (платок можно получить у входа) и запрет на фотосъёмку внутри здания.
К ограде храмового комплекса двигались, минуя традиционные торговые ряды, на которых имелось всё: сувениры, домашнее вино, фрукты, специи, товары повседневного спроса. Если подумать, то вино и специи – уже сувениры, именно их чаще всего везут с юга.
Южные торговцы умеют смотреть тем особенным взглядом, от которого, не сделав покупку, испытываешь чувство вины. В этом смысле нахождение внутри группы приходится весьма кстати, словно индульгенция: «Извини, друг, спешу, не могу, себе не принадлежу».
Проскользнув мимо рынка, вошли на территорию церкви. Уже издали она привлекла внимание своей кровлей: это крыша над крышей. Для того чтобы замедлить разрушение древней святыни, её просто защитили от дождя и солнца дополнительным навесом. Вот и вся реставрация.
Историки утверждают, что за всё время с момента сооружения на рубеже X-XI веков крестово-купольный храм ни разу не подвергался серьёзной перестройке и имеет первозданный вид. Здесь сохранились и фрески, относящиеся к разным векам (по большей части к четырнадцатому). Внутри находится усыпальница владетельного князя Сафар-бея с останками, перенесёнными сюда из Сухумской крепости. На княжеском надгробии сохранилась надпись на греческом языке.
Многие приходят сюда ради молитвы перед иконой Божьей Матери Знамение, подаренной Абхазии в 1855 году российским императором Александром II. Она является первой известной иконой, содержащей надпись на абхазском языке: «Пресвятая Богородица, спаси нас». К храмовой ограде примыкает каменная двухъярусная колокольня, рядом - столетние липы.
Не в каждой церкви у меня отзывается душа. Здесь отозвалась. Прекрасные фрески, знаменитая икона, горящие свечи, торжественное убранство – всё это создавало особую атмосферу, которая бывает только в храмах. В сердце благоговейно зажёгся маячок: « Я здесь была. Я это видела». Даже если бы разрешили фотографировать, рука бы, наверное, не поднялась. И воспринималось всё словно боковым зрением, отстранённо, взглядом, устремлённым внутрь. Как это часто бывает при встрече с человеком: увижу – узнаю, а описать не смогу.
На улице же легко обращала внимание на детали. Рассмотрела и стены, облицованные гладкими плитами известняка, и полуразрушенную статуэтку надгробья, и могильные кресты под арочными сводами, и остатки фрески над святым источником.
Не знаю, где берёт начало водопровод, кран которого вделан в расписанную образами стену, но я опять нарушила рекомендацию относительно сырой воды и выпила её, используя, ополоснув, стоящий рядом стакан, совершенно не думая о кишечной палочке.
Какой-то блаженный изображал что-то вроде святого обряда, шепча молитву и трижды поливая водой макушку каждому подходящему к источнику. Некоторые шарахались, другие, в том числе и я, сносили процедуру безропотно. Кто знает, может, его Бог в темечко поцеловал. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Два года назад в Абхазии отдыхала моя дочь. Дома потом часто звучала песня, наполненная каким-то светлым трагизмом: «Новый Афон, Новый Афон, услышь мой колокольный звон…», - Женя ностальгировала. Вот и мне предстояло увидеть город и знаменитый монастырь в Кавказских горах.
Увы, невозможно посмотреть всё и сразу, поэтому и этот город по большей части мелькнул за окнами, как это было с другими.
Обратила внимание на музей боевой славы, посвящённый героям грузино-абхазской войны. Увековеченная человеком память. Отголоски же были видны в Абхазии повсюду: заросшие брошенные сады, выбитые и до сих пор не вставленные стёкла, обрушенные кровли опустевших домов. Пышная растительность и благодатный климат слегка заретушировали боевые раны, нанесённые этой земле, но шрамы остались. «Все силы брошены на восстановление Сухума. Страна возрождается, но, к сожалению, медленно», - посетовала Гунда.
Проехали мимо прекрасного парка. Я даже успела заметить лебедей в пруду. А вот погулять по этому парку, увы, не успела. Желающим предложили парк как альтернативу посещению монастыря. Я выбрала монастырь.
Здесь мы снова столкнулись с предприимчивостью абхазов: автобус остановился на парковке внизу, а подъём на гору Афон к монастырским стенам предложили на специальной маршрутке за дополнительную плату. По большому счёту пятьдесят рублей – тариф, конечно, не вполне адекватный, учитывая расстояние, но не такой уж бессовестный, если принять во внимание 15-20 минут пешего пути круто вверх по вытертым до блеска скользким камням тропы грешников. Вся группа гордо отказалась, экономя деньги, – мы с Леной сэкономили время и силы, поднявшись на такси. Заплатить, правда, пришлось уже чуть больше, но я не жалела: с лихвой хватило обратного спуска.
Для того чтобы построить монастырь, пришлось срыть и вывезти часть горного основания. Камни для строительства, по рассказам, грешники катили в гору, вползая на неё на коленях. В память об этом появилось поверье: перед подъёмом на Афон взять у подножия камушек и, поднимаясь, держать в голове покаянные мысли, тогда все грехи простятся.
Прибегнув к услугам таксиста, мы, видимо, удлинили свой путь к искуплению, но о душе в тот момент я как-то не думала, больше о хлебе и зрелищах и натруженных за день ногах.
Мне, жителю средней полосы, после сосен, елей и берёз видеть в огромном количестве пальмы и кипарисы уже непривычно. Глядя на эти пальмы, перемешанные с цветущими олеандрами и разбросанные по склону горы, с которой открывается вид на море, любуясь пейзажем, разбавленным каменными стенами древнего монастыря в розовых, белых, жёлтых и терракотовых тонах, чувствуешь себя так, будто находишься среди сказочных декораций.
Эстетика взяла верх над духовностью. В маленькой лыхнинской церкви я прониклась именно духом, на короткое время отвлеклась от мирского. Новоафонский монастырь, напротив, активизировал рефлексы путешественника-созерцателя. Я наслаждалась красотой и экзотичностью, испытывала чувство парения и, как это ни пафосно звучит, единения с природой, а вот в качестве православной христианки осталась, пожалуй, равнодушнее, чем следовало.
Наверное, чтобы в полной мере ощутить себя причастной к накопленной веками духовности, надо ехать специально в монастырь, с придорожным камнем в руках подняться по Тропе грешников, поприсутствовать на литургии вместе с паломниками, которые идут сюда со всего света. Среди них есть и немощные, поэтому внутри Пантелеимоновского собора, как в католическом храме, ряды длинных скамеек, на которых разрешается сидеть во время службы.
Только этот собор и открыт для посещений, остальная территория целомудренно огорожена низеньким заборчиком: Новоафонский мужской монастырь – действующий. К сожалению, не удалось в полной мере оценить красоту колокольни, затянутой лесами.
Высоте кипарисов удивилась. Стены низкими не назовёшь, а деревья всё равно больше. Творение рук человеческих словно соперничает с созданным природой, в то же время они прекрасно дополняют друг друга. Густая зелень экзотических деревьев и трав, синева моря, позолота куполов, краски цветов и оштукатуренных камней храмов, переплетаясь, создают дивную картину непередаваемой красоты.
На любование этой красотой было отпущено не так уж много времени. Надо было учесть и то, что его часть придётся потратить на обратный путь. По обочинам тропы, в нижней её части, расположились торговцы. Одна тётушка в срочном порядке сворачивала палатку и распродавала товар со значительной скидкой. Я купила большой стакан тутовника, на который давно облизывалась, и около килограмма мушмулы.
Тутовник, или официально шелковица, - вкус далёкого детства, навевающий воспоминания о поездках к тёте Тоне в станицу Тульскую в районе Майкопа. Тёмные сладкие ягоды таяли во рту, надолго оставляя чернильные пятна на губах и на пальцах.
Движимая ностальгией, с тоской поглядывала на тутовое дерево у дороги, ведущей к пляжу. Но нижние ветки уже обобрали, а до верхних мне было не достать. На рынке же почему-то эта ягода, которую местные топчут ногами, стоила баснословно дорого. А здесь, у монастырской тропы, из-за спешки желанный товар отдавали по вполне приемлемой цене. Для удобства в стаканчик была воткнута зубочистка. Не успев удивиться её присутствию, поняла для чего она: чтобы не пачкать рук въедливым соком.
Если тутовник любила с детства, то, что такое мушмула, узнала только сейчас. В Лермонтово на рынке обратила внимание на жёлтые ягоды, по виду напоминающие маленькие яблочки. Иногда их продавали снятыми с толстых ворсистых веток, но гораздо чаще – кистями. Соседей регулярно снабжал мушмулой старичок, у которого они брали вино. Просто угощал, насыпая щедро, очарованный трёхлетней глазастой Самирой. А Руслан, в свою очередь, угощал нас. Вот тогда и попробовала.
Вкус с грушевым оттенком. Маленький плод почти не имеет мякоти. Под тонкой оболочкой до пяти огромных гладких косточек. Но та небольшая съедобная часть сердцевины, которая присутствует, очень сочная, чуть вяжущая, прекрасно утоляет жажду. Из-за этого свойства я и купила пакетик мушмулы на дорогу.
Лена застряла где-то в сувенирных рядах, выбирая тарелку для коллекции, - мы разделились. Когда добралась до остановки автобуса, встала перед выбором: осмотреть городской парк с поманившими издали лебедями или пообедать. Понимая, что другой возможности не будет, выбрала один раз уже отложенный обед. Поела в маленьком кафе вкусно и недорого.
Тем временем вся группа была в сборе. Сделали короткий переезд и оказались перед большим трёхэтажным зданием. В таких обычно располагаются торговые центры. Здесь на самом деле есть и столовая, и дегустационный зал, и маленький винный магазинчик, но самое главное – это Новоафонские пещеры.
Попадать в пещеру через центральный вход застеклённой трёхэтажки весьма необычно и совершенно неожиданно. Разумеется, я смотрела во все глаза и тут же углядела лингвистический шедевр, мимо которых никогда не могу пройти. Меня привели в восторг «Правила поведения», закреплённые прямо над входом. Один из пунктов, например, предписывал не справлять в пещере нужду.
Необычности на этом не закончились. Чтобы добраться до каменных залов, мы отправились на посадку в электропоезд, такой же, как в метро. Заняли места в вагонах и очень быстро были на месте.
О том, что внутри холодно, предупредили заранее, поэтому тёплые вещи были с собой. Тот, кто не подготовился, мог взять телогрейку на прокат. Группу встретила неулыбчивая женщина с уставшим лицом и сразу начала с озвучивания запретов. Наряду с разумными, продиктованными техникой безопасности, были и нелепые. Например, дама не разрешила фотографировать во время её рассказа. Стоит ли добавлять, что это предписание было проигнорировано в первую очередь. И вовсе не из вредности или непослушания – другой возможности для съёмки просто не было, а отставать от остальных вряд ли кто рискнул бы, тут и запретов не надо.
Пещерные залы поразили размахом. Огромной высоты своды, внушительная глубина под ногами, узенький мостик для переходов и музыкальное сопровождение. Для каждого зала своё.
Когда смотришь издали на людей, длинной цепью растянутых по ведущему сквозь полумрак мосту, в голове рождаются фантастические аллегории. Я почему-то сразу вспомнила лабиринт Минотавра.
Позади остались два подземных озера, причудливые солевые наплывы, глиняные воронки, каменные ниши, созданные природой фигуры людей и животных, цветные сталактиты. Наша «пещерная женщина», на первый взгляд, равнодушная и неприветливая, оказалась чудесной увлечённой рассказчицей.
Природа, как талантливый режиссёр, наращивала зрелищность постепенно, приберегая самое яркое напоследок. И тут фотоаппарат сыграл со мной злую шутку: оказалось, что запасной комплект аккумуляторов, на который я рассчитывала, не держит заряд. Увы, я лишилась множества интересных кадров, при этом удалось сделать несколько утешительных снимков уже на улице. Что ж, пришлось впитывать, запоминать, утешая себя тем, что когда-то в Красной пещере в Крыму у меня вообще не было возможности фотографировать.
Около двух часов под землёй пролетели незаметно, и вот уже вагончик мчал нас на поверхность – к знойному воздуху и яркому свету. Золотое кольцо Абхазии (именно так называлась экскурсионная программа) замкнулось. Около получаса было выделено на то, чтобы желающие могли перекусить, запастись водой в дорогу, просто погулять по окрестностям.
Я любовалась панорамой, видом на Новоафонский монастырь и ловила момент, чтобы запечатлеть скульптуру «Золотое руно», на которую норовил вскарабкаться то один, то другой карапуз.
Посетив напоследок рынок (куда же без него), заняли места в автобусе и двинулись в обратный путь – в Россию
На закате дня
Теперь Гунда говорила мало, только отвечала на вопросы. Утомлённая насыщенным днём, время от времени я погружалась в дрёму. Как добрались до границы, даже не заметила. Подъехали весьма удачно: на пропускном пункте не было очереди – переход занял совсем немного времени, да и процедура была уже знакомой.
Водители снова поменялись, мы простились с абхазской частью экипажа и очень скоро погрузились в российскую ночь.
Ложкой дёгтя стала какая-то неполадка в автобусе. Шофёр то и дело останавливался, нырял в недра машины, чертыхался. В конечном итоге что-то поменял на заправочной станции и после очередного регулирования процесса мы наконец-то поехали спокойно. Сэкономленное на границе время было потеряно на многочисленных аварийных остановках. В результате до кровати добрались лишь под утро. Договорившись спать, сколько получится, провалились в глубокий сон довольных собой и жизнью людей. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Разница в часовых поясах и привычка проводить утро на пляже сделали своё дело: вопреки договорённости спать чуть ли не до обеда, встали достаточно рано. Впрочем, не настолько, чтобы провести день в привычном ритме.
Решили съездить в Джубгу – посёлок, расположенный от Лермонтово в нескольких километрах. Автобус показал хвост, пролетев мимо нашей остановки раньше заявленного времени. Ждать сорок минут следующего не хотелось. Позвонили Альберту, и он домчал до Джубги на такси.
Высадил в центре, объяснил, где пляж, где рынок, где остальные прелести цивилизации.
Конкретной цели у поездки не было. Начать решили с поиска остановки или автостанции на обратный путь. Заглянули в пару магазинчиков по пути, зашли на рынок. Не смогла пройти мимо лестницы, ведущей внутрь заведения. Прекрасный образец экономии рекламных площадей: перечень услуг разместился непосредственно на ступенях.
Все приморские торговые ряды похожи друг на друга: магнитики, ракушки, пляжные аксессуары, специи, орехи. А ещё домашние коньяк, вино и чача. Их предлагают все, даже бармены и таксисты. В огромном количестве фрукты, как местные, так и привозные. При этом цены на них немаленькие. Впрочем, можно бессовестно торговаться.
Я купила себе сумку, наконец-то найдя модель по душе, красивую, вместительную, из мягкой кожи. На этом рыночный шопинг благополучно закончился: делать другие покупки было уже не на что.
Полюбовались водой, текущей по камням искусственного водопада. На вершине гордо восседал орёл, а в гротах вольготно устроились керамические лягушата. Обратила внимание на обилие подобных статуэток в интерьерах и на прилавках. Наверное, лягушки нынче в тренде.
Огромная территория занята аквапарком. Бассейны, горки самых разных размеров и конфигураций, фонтанчики, зоны отдыха. На всё это великолепие посмотрели только со стороны. Наверное, в таком парке и дня не хватит, чтобы съехать хотя бы по разу с каждой горы.
До пляжа так и не дошли. Погода выдалась на редкость жаркая, сказывался и проведённый накануне день. Попетляв по переулкам, вернулись на автостанцию. Здесь я пополнила коллекцию курьёзов. На этот раз добавило позитива объявление о наличии бесплатного туалета для пассажиров с билетами. Оно доверительно сообщало, что ключ надо искать в камере хранения.
Перекусили в кафе, дожидаясь автобуса, и всего за десять рублей доехали обратно.
Оставлять день без купания не хотелось, поэтому, вернувшись, пошли на свой, лермонтовский, пляж. На этот раз пробрались в ту его часть, где обычно собирается большинство отдыхающих. Именно здесь установлено колесо обозрения, расположились маленькие 3D-кинотеатры, развлекательные центры, эстрадная площадка, камера хранения и прочие признаки организованного отдыха. Искупавшись, просто гуляли по посёлку, возвращаясь на базу по иному, непривычному маршруту. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Лермонтово – довольно тихий курортный посёлок, узкой лентой раскинутый вдоль побережья. К Михаилу Юрьевичу он имеет очень слабое отношение: Лермонтов здесь никогда не был, только служил на Кавказе в Тенгинском полку. Кроме самого названия, никаких других памятных знаков больше нет, да и с чего бы им тут быть. Точно так же называют именем Пушкина улицы лишь потому, что и улицы, и поэт русские.
Если ищете шумных развлечений, бурной ночной жизни, на урбанизированной набережной, вам точно не сюда. Поздним вечером на улице ещё играет музыка, шумят дискотеки, даже можно увидеть одетых в перья длинноногих красоток, зазывающих на вечеринку, но ближе к полуночи посёлок, за редким исключением, погружается в спокойный сон.
Находится населённый пункт непосредственно около магистрали, но поскольку мы жили не на первой береговой линии, движение ничуть не мешало. Кроме того, для удобства пешеходов есть надземный переход. Но, даже не пользуясь мостом, можно пересечь улицу без особого труда. Может быть, водители иногда и зарываются, но в целом ведут себя вполне цивилизованно. Впрочем, допускаю, что это просто нам повезло.
Инфраструктура Лермонтово, как любого курортного посёлка, - это отели, турбазы, гостевые дома и множество заведений общепита: от уличных шашлычных до огромных столовых, занимающих несколько корпусов. У входов разномастные поварята как изыск ландшафтного дизайна. Здесь можно выбрать меню на любой вкус и кошелёк. Качество кухни тоже очень разное. Чаще всего мы обедали либо в «Нептуне» на «Золотых песках», либо в маленьком семейном кафе на перекрёстке.
Центр посёлка – это, по сути, большая торговая зона. Между жилой частью и морем раскинулся рынок. Хочешь, не хочешь, а пройдёшь мимо. И сколько бы ни ходил, каждый раз взгляд притягивает что-то новое. За неделю некоторые торговцы стали почти родными. Например, ни у кого на берегу не было такой вкусной черешни, как у одной симпатичной грузинки. У неё же покупали и вино.
Вино тут льётся рекой. Бесплатную дегустацию предлагают практически за каждым прилавком. Продвигаясь из конца в конец, можно так напробоваться, что до воды уже не добраться. Тут уж всё зависит от целей.
Длинные щупальца спрута «Магнит» добрались и сюда. Свой «Магнит» в Лермонтово имеется. А ещё есть «Магнат» - ловкое использование созвучия с раскрученным брендом.
Не знаю, как в разгар сезона, но в середине июня объявления о сдаче жилья висели повсеместно. Из общей массы, улыбнувшись, выделила рекламного агента у деревянных ворот: табличку «комнаты» держал в руках пластиковый манекен.
Борются за место под солнцем и многочисленные турагенты. Выстроившись вдоль обочины, они предлагают примерно одно и то же. Есть смысл интересоваться маршрутом и ценами в разных местах, уточнять детали, не стесняясь, задавать вопросы, и только потом покупать тур. В Абхазию, к слову, мы съездили, получив скидку. Конечно, в контексте курортных расходов двести рублей не такие уж большие деньги, но на них вполне можно пообедать.
Много раз доводилось наблюдать такую картину: люди, свесив ноги в кишащую рыбами воду, расслабленно сидят над аквариумами. Fish-spa – природный пилинг. Подробно расспросила релаксирующих дам об ощущениях – они подтвердили обещанное рекламой блаженство. Удовольствие не из дешёвых – триста рублей за пятнадцать минут в роли корма. Абонемент уменьшает плату за каждую процедуру (оптом дешевле). На абонемент, конечно, не раскрутились, но любопытство перед отъездом удовлетворили. Попали как раз в полосу затишья, и, скорее в рекламных целях, нам сделали скидку, ещё и изменив при этом время. К тому же мы с Леной заняли по два аквариума, увеличив тем самым количество особей на квадратный сантиметр кожи.
Для пробы решились доверить рыбам только ноги, но предлагают и очистку лица. Для этого нужно погружать его в аквариум в специальной маске. И рыбки чуть поменьше, молоденькие, ещё не перезимовавшие.
Для водоплавающих работников спа-салона мы обыкновенная еда. Они снимают шершавыми губами ороговевшие частички, оставляя на теле капельки своей слюны. Говорят, что в ней содержатся какие-то оздоравливающие элементы, поэтому после процедуры рекомендуют воздержаться от купания хотя бы на двадцать минут.
Перед тем, как опустить конечности в резервуар с хвостатиками, посетители моют ноги при помощи специальной душевой лейки. После этого остаётся сесть поудобнее и получать свою порцию жизненных удовольствий.
Сделать выбор из нескольких подобных заведений помогли распечатанные на принтере листовки с рекламными слоганами: «Не пираньи!», «Рыбки и цены не кусаются». Ну, вот люблю я лингвистическую «эквилибристику». Я и хозяйку похвалила. Может быть, именно поэтому, польщённая, она и расщедрилась. Да ещё и сфотографировать разрешила. И нас сняла, так сказать, в процессе. За разговорами время пролетело незаметно, чуть ли не вдвое больше положенного.
Не знаю, что там с пилингом и оздоровлением, но в плане физического наслаждения это просто праздник какой-то. Я бы вообще занырнула в аквариум на съедение этим «не пираньям», и, как в известной рекламе, «пусть весь мир подождёт». Разумеется, никаких «пяточек, как у младенца», молниеносно не появилось, но лёгкость в ногах была необыкновенная.
Несмотря на то, что в Лермонтово нет оживлённой ночной жизни, некоторые магазинчики работают круглосуточно. На отдельных прилавках можно увидеть вяленую и копчёную рыбу, но, как ни странно, находясь на морском берегу, посёлок не изобилует морепродуктами. Продукцию понятного, заводского, происхождения можно купить в единственном ларьке-вагончике. И цены там без оглядки на побережье. На пляже, кстати, «балычок из катрана» тоже не предлагают, а в столовых ассортимент чаще всего ограничивается треской и форелью. Первая совершенно безвкусная, вторая слишком сильно бьёт по карману. Так что, живя больше недели у моря, морской рыбы не ели.
Ни разу не были и в здании с гордой надписью «Музей» по всему фасаду. Насколько я поняла, тут нет никакой постоянной экспозиции. Обычный демонстрационный зал для передвижек типа контактного зверинца или выставки восковых фигур.
Ещё перед отъездом не раз находила в сети ворчливые отклики с сетованием на хамство и засилье кавказцев. А кто же ещё должен населять Кавказ? Видимо, каждый находит то, что ищет. Мне запомнились радушие и доброжелательность, исходящие от людей. И разве при этом имело значение, были они адыгами, абхазами, грузинами или русскими? Для меня – никакого. Галина Каюмова Моя творческая страничка на Острове --------------------------
Время неумолимо. Пришло оно и для сборов в обратный путь. Час отправления был назначен очень удачно – 21.00. И это дарило целый день под южным солнцем. Впрочем, солнца как раз и не было.
В ночь перед отъездом пришла гроза. Весь вечер над морем полыхало. С наступлением темноты дальние всполохи сменились громовыми раскатами необычайной силы. И сверкало уже над нами. Едва мы успели дожевать последний кусочек прощального шашлыка и перебраться из кухни в домик, на «Солнечную поляну» обрушился ливень. Всю ночь он бесновался в фантастической пляске, то разреживая, то учащая ритм. Словно тысячи тамтамов звучали одновременно. А утром внезапно оборвал ритуальную музыку. Расплёскивая свет, на небо выкатилось солнце. И трава покрылась виноградными улитками.
Мясистые рогатые моллюски с раковинами на спине собирались стайками, ползали по асфальтированным дорожкам, забирались на стены. Выход из подполья. Нашествие. «Война миров». «Ползучие домики» словно заявляли свои права на территорию, которую, так и быть, на время уступили людям. Никогда раньше я не видела улиток в таком количестве.
Девчонки, Злата с Самирой, собирали их по всему саду и выстраивали паровозиком.
Кстати, вопреки стереотипу, передвигаются улитки довольно шустро. По крайней мере, гораздо быстрее, чем я себе представляла.
В возне с «пришельцами» прошло утро. Потом мы с Леной отправились прощаться с морем.
Было довольно свежо. Температура воды оказалась выше температуры воздуха. В небе то и дело толпились тучи. В такую погоду на «Золотые пески», конечно, не поехали. Гуляли по лермонтовскому берегу, фотографировались, забредая в уголки, до которых раньше не дошли.
Я искупалась. О том, чтобы поплавать, не было и речи – мощный прибой красноречиво указывал на приближающийся шторм. Линия буйков значительно подвинулась к берегу, набегающие волны накрывали с головой. Лена зябко ёжилась, глядя на мою довольную физиономию, и не решалась повторить мой подвиг. На самом деле никакого подвига: вода была очень тёплой. Вот выбравшись на берег, конечно, пришлось сразу одеваться. И делать это быстро.
Оставалась ещё одна малость – бросить монетку на возвращение. Совершив «жертвоприношение», покинули пляж.
Едва успели добраться до кафе на перекрёстке, снова пошёл дождь. Думали переждать, пока обедаем, но он и не думал прекращаться. До турбазы добрались под зонтом.
Таким и был потом весь день: дождь то затихал, то припускал с новой силой.
Вода и перекус в дорогу были куплены, вещи собраны. А дождь? Ну что дождь? Зато уезжать не так жалко.
Соседи, вернувшись с вылазки на рынок, позавидовали тому, как мы с Леной вовремя всё успели, и рассказали, что море штормит, никто уже не купается, только некоторые стоят у воды, вытянувшись цепью вдоль берега, как в почётном карауле.
В начале девятого Самвел вызвал две машины, оплатил дорогу и, вручив визитки («Приезжайте сами, без агентов»), отправил нас к месту посадки, в Джубгу.
Мужчины перед дорогой изрядно заправились чачей, ехать в такси было весело. Руслан орал в открытое окно прощальные слова, малышка Самира подхватывала, добавляя что-то от себя.
«До свидания, горы! До свидания, рынок! До свидания, самый хороший дедушка, ты давал нам фрукты!», - неслось в воздух. «До свидания, моё море. Ты теперь моё. Ты самое любимое. Я к тебе вернусь!» - после этих слов голосистой девчушки я готова была расплакаться.
Я ездила в Крым двенадцать лет назад, перед крымскими каникулами прошло тринадцать. Бывать у моря реже, чем в десятилетие, стало плохой традицией. И мне вместе с трёхлетней Самирой хотелось закричать о своей любви и пообещать, что вернусь, обязательно вернусь. И сделаю это как можно скорее.
Джубга встретила пронизывающим ветром. Из-за огромных пробок под Геленджиком автобус сильно задерживался. Я продрогла, грелась чаем в бистро и куталась в плед. Наконец мы всё-таки погрузились.
Через полсотни километров начались приключения. То и дело раздавались гудки, издаваемые обгоняющим транспортом. Оказалось, что открылось багажное отделение. Наверное, так бы и ехали, теряя чемоданы, если бы со встречной полосы не закричали: «Багажник закрой, дурак! И дорогу почисти».
Остановились. Стояли долго. Пассажиры гудели: выходить не разрешили, что с багажом, непонятно. Больше всего напрягало то, что открылся именно наш багажник.
Члены экипажа бегали туда-сюда по ночному шоссе, долго возились у автобусного брюха, наконец, сподобились попросить тех, кто сел в Джубге, проверить сохранность вещей. Конечно, на улицу высыпали и те, кто оказался в автобусе гораздо раньше.
При посадке водители поленились открыть лишний отсек, в результате тот, что забили до отказа, просто не выдержал. Пришлось тасовать вещи уже в пути. И хорошо ещё, что ничего не пропало. Стоило ли экономить три минуты, чтобы потом потерять больше часа? Но это уже на совести экипажа.
После того, как все убедились, что сумки и чемоданы целы, люди успокоились и, в большинстве своём, уснули.
Конечно, уже не было того комфорта, с каким ехали в Лермонтово. Кроме отсутствия возможности вольготно устроиться на двух креслах, возникли и другие неудобства, например, выросшие очереди в кафе и на санитарных остановках. Впрочем, ребята за рулём сильно не заморачивались. У меня вообще возникло ощущение, что они тормозили тогда, когда хотелось покурить. В итоге очень часто это оказывалось чистое поле.
Но колёса крутились, родной город приближался.
Где-то в районе Саратова автобус вдруг начал пятиться и долго ехал задним ходом вдоль сплошной линии. Когда она наконец прервалась, развернулся и двинулся в обратном направлении. Никто так и не понял, что это было: то ли не туда повернули, то ли поворот пропустили, то ли неожиданная помеха возникла у отдельно взятого автобуса. И кафе, где остановились на обед, оказалось каким-то не тем.
То, что ехали домой после отпуска, всё-таки сказывалось: на водительские странности ворчали, но реагировали со снисходительным спокойствием. Ну, видно, зелены парни для дальнего боя.
В конце пути один из сменщиков вообще прихворнул, и довольно длинный отрезок лёг на плечи оставшегося. Понятно, что он устал, нервничал, ехал медленнее, чем мог бы, чаще делал остановки.
Теперь и я могла ответить на вопрос о сложности автобусного переезда так же, как в одном из комментариев на форуме: «Всё зависит от экипажа!» Тем более что было, с чем сравнивать.
Короткая летняя ночь, между тем, отступала, повинуясь розовым лучам пока ещё бледного солнца.
На полях клочьями лежал туман. Молочная дымка висела в воздухе. От этого и небо, и трава, и деревья казались размытыми акварельными набросками.
Ориентируясь на время прибытия в Ижевск, выискивала за окном знакомые элементы пейзажа и не находила. Всё было красивое, но чужое. Очень скоро выяснилось, что опаздываем почти на три часа. И местность, где я пыталась разглядеть узнаваемые ориентиры, - это окрестности Набережных Челнов.
Последние километры тянулись особенно долго. И всё-таки обратная дорога, несмотря ни на что, оказалась гораздо легче, чем я опасалась. Может быть, потому, что это была дорога домой.
А к обеду приехала из Глазова Маха. Лето продолжалось.
Теперь, оглядываясь назад, продираясь сквозь пелену нескончаемых ливней, я каждый раз радуюсь тому, что поддалась импульсу и успела отщипнуть кусочек чужого, южного, лета. И снова мысленно повторяю: «Я люблю тебя, море. Я к тебе вернусь!»
