Кусочек рассказа, без начала и конца. К написанию, которого обращаюсь систематически раз в два года, рожая такие незаконченные обрывки, скорее для заметок, если решусь на написание рассказа, и заканчивается это лишь взрывом мозга. Стоит ли выкладывать подобное «творчество»? Так как это больше заметки на будущее, то содержат они много казусов и ляпусов, достаточно условные названия и имена. В целом интересно имеет ли право на жизнь ниже изложенное, или же не стоит тратить на это время?
Ни на чью помощь рассчитывать уже не приходилось, он робко шел по темному коридору, постоянно ощущая чье-то присутствие. По краям коридора чередой вилась цепочка дверей, казалось, что это самый длинный коридор на всем флагмане, и бесконечна вереница кают, технических помещений и прочих мест постоянного пребывания экипажа, не принадлежавшего к командному составу. Он метался, как ошарашенный от одной стены, к другой, и от каждого, даже малейшего шороха сердце выскакивало из груди. Самопроизвольно лапы сильнее сжимали штурмовую винтовку, и капли пота градом выступали на лбу, казалось, что в скором времени есть немалая вероятность захлебнуться от него. Большая часть затворов и дверей была перекрыта, но некоторые оставались еще открытыми, или, же были выбиты. Стены были испещрены дырами и вмятинами от разнокалиберного оружия и всего, что попадалось под руку. Вот очередная дверь с зияющей в ней полуметровой дырой и голубоватой окантовкой, тихонько посвистывала и остывала, придавая остаткам плазмы слегка серебристый отблеск, на короткий промежуток времени.
Приблизился очередной поворот тоннеля. Гепард четырежды, а может и больше, обдумал, стоит ли туда соваться, не найдя идеального варианта, то есть конечно был один, спрятаться где-нибудь в каком-нибудь из уголков этих бесконечных кают, и затаиться, пока все само собой не уляжется, решился идти наперекор, давно подводящим его чувству внутренней тревоги и интуиции. У него было поручение, достаточно весомое, чтобы отказаться от данного решения всех проблем. Поэтому собравшись морально и физически, он продолжил движение в заданном направлении. Сверившись с тускло мерцающим планом эвакуации, вспомнил, что на предстоящем повороте слева выход к ангарам, где возможно был еще кто-нибудь живой, справа продолжение опостылевшего коридора, по которому и следовало продолжать свой путь. Опять желание послать все и повернуть налево стало пересиливать. Сержант замер на мгновение у поворота, сосчитал до пяти, резко вынырнул, сделав кувырок, и спрятавшись за трап, ведущий на четырнадцатую палубу. И почему ему достался счастливый поход по тринадцатой.
В процессе проведения данных действий, ему почудилось движение метрах в десяти впереди. Времени на раздумья было мало. Укрывшись за балкой лестничной металлоконструкции, Авкт робко окинул взором предстоящий путь. Что-то блеснуло и издало металлический лязг. Не прошло и мгновения, как неописуемое черт знает что, со злобной физиономией накинулось на него, грозно размахивая чем-то острым. Гепарду казалось, что он сейчас сойдет с ума, и проснется в психиатрической лечебнице. Что угодно, лишь бы не участвовать в дальнейшем действе. Не целясь, держа на изготовке винтовку, он стал палить по красноглазому демону. Пять выстрелов ушли в молоко, соперник, ловко извернувшись, продолжал поступательное движение вперед, пять шлепков поочередно отчитались о не попадании в цель мертвыми ударами по белой противолежащей стене, и остались там диагональной линией на веки вечные. Вот уже в метре блеснуло лезвие, он вспомнил, как говорили, что такими легко отрубают конечности. И за эти последние секунды его осенило, что обещал в прошлом месяце отпроситься, и заехать к матери на пару дней, ох, какие у нее пироги. Перед ним напрягся воздух, лишь в последнюю секунду он машинально присел, и почувствовал, как над ним пролетела смерть.
Этот момент длился вечность, казалось, что можно поднять голову и наблюдать, как старуха глумится, пролетая над макушкой, лепеча: «Потерпи милок, ты у меня еще успеешь помучаться, проклянешь тот день, когда появился, чтобы поспорить со мной. На роду вам всем написано одно, кому-то раньше, кому-то позже, ну а тебе сегодня. Погоди немножко, сейчас я с тобой поиграю напоследок». Он сжался в клубок, и молил о скорейшем решении своей участи, только бы быстрее, и безболезненнее, пусть сразу в голову. Зря не подумал, не поехал домой, отпускал же маршал, ведь столько всего нужно было высказать, а сколько еще не высказано. За шесть лет службы, он многое переосмыслил, сделал расстановку ценностей. Был готов к новому витку в жизни, уже смотрел на мир по другому, кончилось ребячество, а тут, на тебе, распишись. К чему тогда, прошлое, если ничего уже не побеспокоит его, зачем судьбе так измываться, ведь не время ему, рано еще, так много нужно успеть сделать, а он один, одинешенек у матери, и её содержит, на свое скромное жалованье, не уж то, напрасно все, что теперь скажут родственники. Сбежал, бросил местечко ему уготованное, договорились, сиди филистером, и в ус не дуй, а он поддался на лозунги патриотические, иди, говорят, борись за Родину, а про умирай, ничего не говорили. И как красиво все преподали, что всей гурьбой с друзьями пошли, а теперь нет у него друзей, никого нет, мать одна осталась, как она теперь. Слезы стали проступать на его морде, дурак молодой, и смерть тебе дурацкая, как назидание за все ошибки юности. Уготована учесть, и кроме, как смириться выбора нету, а что ей скажешь, с косой этой, ей на твои мирские чхать, и мольбу твою не поймет, куда там ей, она план выполняет. Все у нее на бумажке написано, не отвертишься.
- Ну, что ты будешь делать? - Раздалось где-то рядом.
Сержант, подняв голову, увидел, мелькнувший приклад, и как знакомый солдатский ботинок целует морду «гоблину». А затем выстрел в упор. Казалось, мозги заполонили весь коридор, и конца да края нет им. В шоке от всего произошедшего он обхватил колени, и, дрожа, вцепился в них, выпустив винтовку из лап.
- Ты как, салага, еще боеспособная единица? – Триарий, заметил про себя гепард, пристально рассматривая тигрицу, а говорили, что их всех перебили уже.
- Ты меня слышишь, агрегат свой чего кинул, а ну хватай, хвост в лапы и за мной, пользоваться то орудием возмездия своим умеешь? - продолжала та, презрительно глядя на диагональную линию, впечатанную в стену.
Отходя от судорожного панического состояния, Авкт успел подумать, что глядя смерти в глаза, единственным пришедшим в голову были пироги, и чего он так раскис, как, будто на матери весь мир сходится, успеет еще к ней заехать, году, наверное, в следующем. Дел у него еще много, нет времени на неё, и успокоил себя тем, что когда все кончится, пошлет ей письмо, на прямой диалог у него сил не хватит, потом как-нибудь объяснится. Медлительность гепарда явно ей не нравилась: «Эй, выкидыш оборонки, чего сидишь, будто без тебя обойдется, мы сейчас с тобой всю железяку на уши поставим, «гоблина» увидел и опешил, словно вчера на передовую попал, ты случаем не от Датча? Давай счастье в зубы, песню в глотку и за мною по пятам не отставая, нам в машинном еще повеселиться предстоит». Взор сержанта упал на раскромсанную голову врага, еще пару минут просмотра этого зрелища, и вчерашний ужин добавится к месиву, растекшемуся по полу, подумал он. Тигрица помогла ему подняться, всучила «агрегат», который оказался, чуть ли не в метре от него.
- Эдак тебя разнесло! - удивилась она: «Ничего, и не из таких солдат делали».
Гепард хотел было заикнуться о поручении, но, то ли постеснялся, то ли ускользнула эта мысль из его головы. Он неуклюже поднялся, не без помощи спасительницы, и робко посмотрел ей в глаза. Ужаснувшись, перевел взгляд в сторону, опустил голову и невнятно промямлил: « Спасибо».
Необразованное серое недоразумение.
Сообщение отредактировал JIuceno0k - Вторник, 30.10.2012, 08:49
к концу пути есть немалая вероятность захлебнуться
Конца пути еще нет, а возможность уже есть? Как-то не правильно звучит.
Quote (JIuceno0k)
Гепард был готов сойти с ума
К этому можно быть готовым? И вообще Гепард это кто? Кто главный герой рассказа? Где его описание? Я знаю, у него есть лапы. А что еще?
Quote (JIuceno0k)
Погоди немножко, сейчас я над тобой поизмываюсь напоследок
Это слово я бы заменила. И разбила бы текст на абзацы, кстати.
Quote (JIuceno0k)
«Ну, что ты будешь делать», - Раздалось где-то рядом, сержант, подняв голову, увидел, мелькнувший приклад, и как знакомый солдатский ботинок целует морду «гоблину».
А это что за построение предложения? - Ну, что ты будешь делать? - раздалось где-то рядом. Сержант, подняв голову, увидел мелькнувший приклад и то, как знакомый солдатский ботинок целует морду «гоблину». "То, как" меня смущает, "то" можно опустить.
Quote (JIuceno0k)
А затем выстрел в упор, казалось, мозги заполонили весь коридор, и конца да края нет им.
После "упор" точка. Предложение закончено.
Больше похоже на описание действий в игре (стрелялке-бродилке), чем на рассказ. Я так и не поняла, что произошло, кто все эти монстры и что им надо.
Сообщение отредактировал korolevansp - Воскресенье, 28.10.2012, 19:22
Благодарю за критику, что произошло, упирается в построение политической и военной линии. На чем пока ставлю табу для описания, ибо царит глубокая неопределенность во времени и пространстве написания. Не совсем понял, что Вы понимаете под словом образцы. Есть еще несколько кусочков, подобных этому, если стоит продолжать, то могу скинуть. Вообще в фантастике не очень разбираюсь, и почему мой мозг решил именно в данном жанре писать, сам еще не разобрался. Полной определенности в описании эпохи нет, и такими "быстрыми" темпами написания стараюсь не углубляться. Так как мозг выносит построение политической структуры, тактики, описания местности, рисовать карты и придумывать баланс противоположных сторон робею. Про гепарда, думал представить героев в качестве животных, в процессе в выборе разочаровался. С прозой у меня стоит полнейший тупик, перед боязнью построения детальной вселенной, постоянно откладываю сию эпопею на потом. Необразованное серое недоразумение.
Старый матерый волк сидел в своем удобном кресле, его лицо, сплошь покрытое шрамами, уставилось в одну точку. В лапе он держал пульт и в очередной раз перематывал изображение на мониторе. Напуганный до смерти гепард, глотая слова сдавленным голосом, повторял вновь и вновь: «Первый… первый... прием, как слышите, ответьте, говорит капитан 2 ранга 1-ой армии западного округа Крис», - терялось изображение и начинались помехи: «В численности 5 армий прорвали оборону западного округа и начали успешное продвижение вглубь, мы были вынуждены отойти на вторую линию фронта, и заняли оборону на рубеже»... Связь обрывалась. Маршал включил второе сообщение, на экране появилась окровавленная енотиха в черной от копоти броне. Хриплым голосом она говорила: «Западное кольцо обороны авангарда федерации прорвано. Первая армия западного округа вынуждена отступать, неся большие потери, и с трудом сдерживая мощное наступление свыше 5 армий противника. Сумела задержать его на 8 часов, приступив к подвижной обороне, в целях сохранения численности войск и заняла оборону на подступах к Месс»... 3-ье сообщение не отличалось от последующих содержанием: «Просим срочно прислать подкрепление мы больше не можем сдерживать натиск, вражеский десант высадился на севере Месс, мы несем громадные потери». Последние сообщения звучали примерно так: «Мы держали оборону в районе Месс в течение 12 дней, понеся тяжелые потери, не дождавшись подмоги, мы приняли решение отступить западнее Месс и занять оборону в районе Эйран». Какого черта... говорит майор 14-дивизии 1-ой армии западного округа... ответьте... три… мы попали в засаду в районе Эйран, ждем подкрепления срочно... Первый на связи... 14-ди... армии западно... с чем свя... прорываем... своими силами... Последнее сообщение было неразборчиво, из-за помех и отсутствия изображения, было вообще непонятно, что там теперь происходит, доносились только резкие, нарастающие крики и неразборчивые слова, через минуты 2 все прекращалось. И вылетало основное меню, старый маршал, немного подумав, отматывал на первое и смотрел заново. Тут к нему влетел взъерошенный сержант и звонким голоском отчеканил: « та-ащ маршал объединенной федерации на связи верховный главнокомандующий». Датч, молча, приподнялся, кашлянул и, глубоко вздохнув, выстроился по струнке. В окне появился опрятно одетый тигр со спокойным, невозмутимым лицом: « Товарищ маршал вы меня еще ждать заставляете? Что вы хотели?» Морда волка приняла озлобленный вид: " Почему наши войска до сих пор не выдвинулись в западный район? Я же просил вас как можно быстрее выслать войска? Уже 15 дней прошло с тех пор, как вы получили сообщения о событиях западного округа, и за это время не было предпринято абсолютно ничего". Тут его резко перебили: « Вы лезете не в свои дела, я вам повторяю, что опасаться нечего. Это очередная уловка, по сведениям разведки там была всего одна дивизия, которая тут же была ликвидирована и мало того захвачены тяжелый крейсер и флагман противника, не паникуйте товарищ, бояться нечего. А ведь еще герой прошлой войны и тут паникерские настроения, я вас еще раз предупреждаю, хоть слово об этом инциденте, и я не посмотрю на ваш выдающийся послужной список, мне не нужны нытики и трусы в штабе. А тем более не потерплю недоверия к начальству. Или вы думаете, что я выступаю против федерации? - "Никак нет, та-ащ верховный главнокомандующий". Вот и славно оставайтесь на своем месте, а я позабочусь об этом и первым же делом сообщу все подробности вам, только повторяю еще раз такие высказывания в мой адрес, и вы сами знаете, что будет. Не покидайте своего поста до последующих распоряжений". Монитор погас, а Датч плюхнулся в кресло, изрядно бранясь, его лицо снова приняло задумчивое выражение: "Вы можете идти товарищ сержант". И повернувшись, услышал, как сержант, стоявший в паре шагов от него, попытался что-то сказать, но у него получилось только что-то похожее на детский лепет, после чего тот развернулся и, чеканя берцами, по лакированному полу полутёмного кабинета вышел. Когда двери захлопнулись, маршал снова остался наедине со своими мыслями. Он хорошо знал Кирка и Алику, еще щенками они попали под его крыло и воспитывались им, как родные дети, но не могли, же они противостоять 5 армиям противника.
«Что это еще гудит», - через минуту, все, поняв, Датч уже стоял на лапах и быстро собирался: «Сколько можно, тут вообще выспаться удастся». «Э-эх», - волк схватил тяжелый броник, одновременно успев в шутку заметить, что старость не радость. Пока он пробирался по лабиринтам, ведущим к выходу, его все еще беспокоили мысли, что это очередная тупая проверка, а ему так и не удалось выспаться в этой дыре, когда то бывшей раем. Прошла всего неделя, как их сюда сходу забросили после рекогносцировки, более похожей на рейд, а он так и не успел выспаться. Хотя нужно радоваться, что еще живым вернулся. На этой мысли его оборвала череда ближних разрывов, он был недалеко от выхода, все четче стали слышны выстрелы и неестественные крики. «Что там происходит» - невольно обронил вслух, и тут его осенило, что он еще никого не встретил по пути. «Неужели так крепко вырубился», - ему стало как-то не по себе от этих мыслей и стыдно перед сослуживцами, с которыми наверху неизвестно что происходит. Осторожно высунув морду из проема, волк окинул взглядом все видимое пространство, но кроме мокрых стен казарм, пары сигналок в отдалении он ничего не увидел. Немного присмотревшись сквозь толщу дождя стекающего с козырька: «Проклятый водопад», он разглядел останки еле заметные в грязевой жиже, чуть правее, у угла мрачной казармы виднелся еще один труп, лежащий в раскорячку и с раскрытой пастью, половина тела была срезана, как скальпелем. «Неужели ящеры», - сказал он, всматриваясь в раскуроченное винтовками громоздкое тело с длинным хвостом. «Только вас тут не хватало», - ливень, как назло топил все признаки боя уходящего куда-то в сторону. Накопленная усталость брала своё, и он тупо стоял, пытаясь осознать увиденное. Вдруг совсем рядом послышались хлюпающие, но даже в такой каше имеющие какой-то свой особенный, с детства знакомый ему стук, звуки солдатских ботинок. Он тормознуто обернулся и увидел троих солдат, явно не обращающих на него никакого внимания. Когда те пробегали совсем рядом от него, он заметил с трудом смываемую непроглядным ливнем слизь на их костюмах. Они показались ему знакомыми. Быстро, осознав кто это, он крикнул впереди бегущему лису с «Волнорезом» наизготовку: «Кирк. Кирк. стой»! Лис резко обернулся, не поняв, послышалось ли это ему, или его позвали и, не сменяя направления, вглядывался в щель гермозатвора. Датч подался корпусом вперед и окликнул лиса еще раз. Только тогда тот отдал команду отряду остановиться и потрусил к командиру. «Здра жела та-ащ», - Датч не дал ему договорить, и сипло вставил: «Какого дьявола у вас тут творится, почему меня никто не предупредил, докладывай». - Ящеры прорвали левое крыло и подошли близко к тылу, инфильтрация та-ащ майор. - Вчера вроде не пил, а голова трещит, как после ядерной войны. Какая еще инфильтрация лейтенант? Это ящеры! Они на такое не способны, значит наш аръегард их пропустил, или откуда они тут взялись. Коалиция в контакт не вступала? Получив отрицательный ответ он немного успокоился, либо их ящеры смяли, либо у них обстановка не лучше, в любом случае на два фронта думать не надо: «Где разместилось командование? Сопроводите меня до временного штаба». Датч в поту вскочил с кровати и оказался в сидячем положении, ему сильно захотелось покурить, очередная ночь в холодном поту. И почему ему запомнилось именно это вторжение ящеров, ведь он через столько прошел. Перед глазами у него как в полусне мелькали кадры о пути к штабу. Он боялся моргать, чтобы не видеть ту ночь и не слышать тот опостылевший ливень, чавканья лап по жиже и не ощущать шагов по плоти. Ну вот, моргнул. Перед глазами ослепленная вспышкой морда зверя в диком отчаянии, он лежит без правой лапы, уцепившись во что-то твердое левой. Запах паленой шерсти, распахнутая пасть, безжизненные глаза, раскуроченная броня, рядом торчит приклад. Стена дождя с карниза валом идет на грязь, и растекается вокруг вскрытой «коробочки», из которой ошметком торчит мокрая еле различимая шерсть, сравнявшаяся с жижей. Чувство собственного бессилия охватило Датча. Он в шоке сидел на кровати и не мог открыть глаза. Сидел и в оцепенении всматривался в глаза мертвеца, затем осторожно убрал с него лапу, зачем-то извинился, и с трудом распахнув глаза, резко встал и пошел за куревом.
Датч еще раз пробежался по содержимому папки, из которой торчали ярлычки с сокращениями. Сама она представляла собой в некотором роде мультимедийный каталог. При нажатии на маленькие пронумерованные прямоугольники выскакивал небольшой реестр с предложением дальнейшего более подробного рассмотрения. Как всегда в идеальном порядке были сложены последние сведения с фронта, топографические карты местности, во всех возможных вариациях, перечень того, что нужно сделать незамедлительно, то, что можно отправить на рассмотрение, и некоторые проекты и планы на будущее, для ознакомления с его решениями. Вся документация, что имела честь находиться в реестре Датча, была подкреплена солидным количеством доказательств, причин и надежных источников. Никаких отклонений от темы, никаких точек зрения основанных на чувствах, или личной выгоде, достаточное количество фактов, и многое другое – что безоговорочно вело к скорейшему принятию решений, и сводило на нет димагогию. Последняя проверка закончилась, Датч поправил воротник, галстук, подтянул китель, взял папку и посмотрел в зеркало. Через секунду, он был уже в дверях своего кабинета, повторяя про себя все, что было необходимо взять. Весьма довольный своей памятью он оглядел темный кабинет и вышел, двери захлопнулись. Капитан у входа отдал честь, Датч со стандартным каменным выражением лица кивнул ему и пошел по коридору, за эту постоянную серьезность, над ним любили посмеяться за глаза. Он ловко миновал вахтершу, сидящую за столом в форме полумесяца, радуясь, что та уже нашла себе жертву в лице генерала с 35 этажа. И вышел из просторного холла, который почти всегда пустовал. У выхода его ждал старый «ZT-478», за консерваторское имение, оного его тоже любили подтрунивать, но уже открыто. В машине его уже ждали сержант и личный водитель, которые теперь были положены ему в личное пользование. Как только он уселся, автомобиль тронулся, взяв курс на капитолий. Выждав порядка десяти минут гепард скинул ему почту с наручной «кандалы», как любил её называть маршал, все было рассортировано в оговоренном порядке. За это сильно полюбил Датч Авкта, ему не надо было повторять дважды. Гепард сам быстро узнал натуру старика и соответствовал требованиям оного, на столько, на сколько это представлялось возможным. Ему сильно повезло и с Диларой, чернобурка была компетентна к вопросам всего, что может передвигаться и, наверное, все свое свободное время проводила в гараже. Занимаясь просмотром почты в полной тишине, Датч и не заметил, как они доехали до конференц-зала, и сержант держал ему открытую дверь, Волк даже не сразу сообразил, что происходит. Теряю хватку, подумал маршал. Ему стало немного неловко, за такое промедление, сколько они тут стоят, но, ни Авкт, ни Дилара не подавали, ни единого признака раздражения. Значит, не так давно решил Датч. Он с небольшим напряжением вылез из машины, и, посмотрев по сторонам, удивился большому количеству сенаторов и военных. Неужели решили официально объявить военное положение, и это спустя три месяца бездействия – молодцы. Погруженный в свои мысли он медленно вышел с парковки на широкую аллею, по которой стекались участники. По стандартной системе «избранные» собирались в малом зале для решения ответственных решений, затем сообщали их в большой зал, где рассматривались более мелкие аспекты. Давно здесь не был Датч, с момента ссылки на Месс, он тут больше не появлялся. А тут такая спешка, да еще старый костяк пригласили в малый совет, что не могло не радовать, а с тем и не волновать маршала. Не нравилось ему все это. Пока старый волк пребывал в задумчивом, влачении себя по аллее, его догнал леопард. Крикс приветливо поздоровался с Датчем, после чего дружелюбно предложил после собрания встретиться в недорогом кафе напротив капитолия, не так часто встречаешь бывших сослуживцев, а тем более их тут четверо оказалось. Он заметил, что немного торопится, так как старается не попасть под смену караула, чтобы не задерживаться, читая нравоучения о плохо чищеных ботинках, серых подворотничках и т.п., это, наверное, единственное, чего не лишила Федерация генерал-лейтенанта первой степени. Леопард явно спешил, маршал препятствовать сему благородному порыву не стал. Они были ровесниками, но возраст над его собеседником явно власти не имел, тот быстро семенил по аллее в сторону грандиозной лестницы, завидев которую волк тяжко вздохнул. Давно он здесь не был, но за время ничего не поменялось, только он изменился, подвластный течению времени. А ведь не так давно не было им равных в храбрости, мужеству и доблести, и тактика всегда была, бесспорно, выигрышная. А теперь он проверяет все ли взял, стоя у двери, тоскливо посматривая на полутемную свою каморку, подачку Федерации, без права приватизации. Да ему ничего и не надо, ничего он после себя не оставил. Разве, что приемышей своих, которые сейчас в дальнем конце, в провинции, может, до сих пор ведут бой, ожидая подмогу. Хотя кого он тешит, три месяца немалый срок, да пока добрая сотня штабных рассмотрит все бумажки, там и камня на камне не останется. Но смириться с этой мыслью он не мог. И еще сильнее корил себя за промедление, в котором и не был виноват, но как-то на душе неспокойно становилось от таких мыслей. Не торопясь он преодолел с несколькими паузами лестницу, стыдясь собственной убогости, посмотришь на него и не скажешь, что он сорок лет назад мог авианосец без отдышки пересечь, опять ему вспомнились былые времена, когда они на Тирию летали, вот это настоящий конец вселенной был. Дальше нее он и придумать не может. Славный бой тогда был, как они город перерезали за день, не щадя никого. А что еще для счастья надо, нет ничего лучше, запаха свежей крови, тогда подавили они восстание в системе из 24 планет за месяц. Маршал дотронулся лапой до ордена, и сердце забилось чаще, и вспомнилась та приятная усталость, усталость от тяжести винтовки, а когда она перегрелась, в ход пошел тесак. Потом онемевшие лапы так трясло, долго они со смехом вспоминали тот смешной эпизод. А, что потом их жестокость войну породила он, как-то не задумался. Да тогда была Объединенная Федерация на пике славы, все боялись её величия, но уже потихоньку течь давала непобедимая армада. И вот теперь три месяца обдумывали вступать в войну или нет. Когда она уже в наглую навязана, и во всю на их земле враги свои порядки наводят, а они еще и сенат собирают. Интересно, хоть один из присутствующих реальную обстановку знает, или они сначала стратегию выберут, а потом применять её начнут по месту, как получится. Нет, не нравилась ему сегодняшняя Федерация, не за это он боролся. Его раздумья прервал голос Авкта: «Та-ащ маршал АОФ, собрание уже началось, вам стоит поторопиться». И в правду, хоть заранее и вышел, а опоздал, да еще и в малый совет. Датч кивнул сержанту и поковылял к входу.
Оглушительная взрывная волна от души ударила по перепонкам, и весь холл засыпало серой. Обрушились, какие-то конструкции, и облако дыма быстро распространилось за пределы здания. Датч приподнялся, отряхнул морду и осмотрелся, все было серым. Кто-то кричал, что сейчас обвалится крыша. Кто-то сидел в углу, судорожно, качаясь. Звон в ушах не хотел прекращаться. Авкт подбежал к маршалу, и осведомился о его состоянии здоровья, получил ответ: «Паршиво, как обычно. Идем внутрь». Он помог подняться Датчу, и хотел было сопровождать далее его за руку, но тот вырвался у него из лап, оправдываясь, что он еще не такой старый, чтобы провожатых нанимать, побрел в сторону конференц-залов. Им на встречу попался барсук, держащийся за уши, и что-то силившийся сказать. «На разговоры нет времени»- буркнул Датч Авкту, показывая лапой следовать дальше. Они прошли еще несколько оглушенных и напуганных солдат. Путь в зал оказался быстрее благодаря зияющей дыре в стене. Периметр был сплошь изрешечен осколками, из зала выбрались несколько сенаторов, военнослужащие оказывали пмп, и тащили раненных сенаторов к выходу. В центре лежало много тел, видимо были ярые дебаты в большом зале, многие из присутствующих, так и остались сидеть на своих местах, запорошенные осколками здания и пылью. Даже некоторые из сидящих на задних рядах подобия амфитеатра, поймали свой осколок. Взрывом снесло соседнюю стену, видимо он был направленного действия. Место трибуны было засыпано руинами, и возле нее целых трупов не было. Через дыру в стене вошел Леопард, так же, как и все присутствующие, весь серый, с подтеками темного оттенка на морде, и белой рубашке под расстегнутым кителем, галстук он не носил априори. И не было силы, что могла заставить его одеть. Ему с верховным повезло, срочно вызвали прямой связью с Месс. Остальные все погибли, кто был в малом, теперь их только по молекулам соберешь. Датч дальше не дослушал. Мысли разрывали голову, два взрыва одновременно, в самом защищенном месте в галактике, но тут, же мысли сбились словом Месс. Датч нахмурился, опустил голову и принялся рассуждать. Леопард не дал ему времени на раздумья: «Очнись старина, будет тебе время мозгами пораскинуть, а сейчас пора выпровожать тебя отсюда, сама судьба не пустила в малый, а то я тебя сейчас бы со стены отскребывал». С улыбкой на лице, он потащил Датча обратно к выходу, уверяя, что здесь ему уже нечего делать. Авкт заметил, наверное, этот оптимист с такой же улыбкой убивает, прощается с соратниками и общается с окружающими, отпуская при этом неуместные шуточки. При этом он радовался, что Датча в этот злосчастный момент не оказалось в малом зале. О последствиях он не сильно задумывался. И тем более, не знал о своей роли в грядущих событиях. По пути леопард сказал, что это самопалка, и при желании может сделать и лучше: «Видимо у наших противников весьма скудно со средствами, чтобы приобрести, что-нибудь стоящее, ну это нам только лишь на руку». Это был сильный удар по верхушке Федерации, никто раньше, и подумать не мог о теракте, а тем более в столичной системе.
Необразованное серое недоразумение.
Сообщение отредактировал JIuceno0k - Понедельник, 29.10.2012, 16:28
Старый матерый волк сидел в своем удобном кресле, его лицо, сплошь покрытое шрамами, уставилось в одну точку.
Опять два предложения в одном. Старый матерый волк сидел в своем удобном кресле. (Ставим точку) Его лицо, сплошь покрытое шрамами, уставилось в одну точку. Лицо уставилось? Или глаза?
Quote (JIuceno0k)
из-за помех и отсутствия изображения, было вообще непонятно, что там теперь происходит,
Я вот до сих пор не поняла, что вообще происходит. Честно. Может, конечно, дальше станет ясно. Но не каждый читатель захочет глубоко капать, если изначально не понимает, о чем идет речь.
Quote (JIuceno0k)
молча, приподнялся, кашлянул и, глубоко вздохнув, выстроился по струнке.
Текст надо оживить, добавить описаний, нормальных диалогов... и внести ясность :) Если это война, то постепенно ввести читателя в ход событий... Показать, кто есть кто... Что происходит... Кто хороший, кто плохой... Должно произойти что-то необычное, что заставит читателя думать вместе с героями... Я бы "приплела" любовь, несколько романтических моментов, пару убийств, предательство, и... ну если это фентази, то что-нибудь волшебное что ли.
Спасибо, попробую исправить "простыню".=) Здесь несколько обрывков из середины, потому ничего не понятно, попробую с самого начала нормально описать, как определюсь с мелочами и крупностями. С предложениями у меня всегда борьба, лаконично не получается. Необразованное серое недоразумение.
Уважаемые жители форума, дабы не захламлять форум кучей тем, решил скинуть сюда свои попытки в написании монологов. Они состоят из двух заготовок, первая навеяна «Королем Лиром», вторая имеет немного философский уклон. За любое проявленное внимание буду очень признателен. Интересно услышать (увидеть) Ваше мнение.
Холод - Как холодно! - Читает, - Моя родная. Ты никогда нас не любил отец! Как выспренне! Конверт. Печать свою поставил, ты не был никогда интеллигент! И здесь, в покойном месте столь, заставил меня, его читать. Не мог на старости мне завещать иного. Ну, пусть, прочту, коль успокоит последний некрасивый жест твою чрезмерную гордыню. Так надо мною измываться мог лишь ты. Ведь зная, сколько стоит каждый час, потраченный впустую, ты все же унижаешь меня впредь. Глумишься властным взором с того света, глядя, как дочь уничижает скорбь. Иль мало почестей с меня? И так наплакалась уже вовек, во время проводов. А как же тут не изливаться, когда знакомые собрались все, а я твоя семья. И то, напыщенным пустышкам мало, смотрели, словно я тут враг. В лицо я им плевать, готова, за тот позор. За каждую слезинку проклинаю виновника неловкости своей. Уставился с улыбкой на портрете! Не шел костюм к лицу! Столь мерзкую картину я не повесила бы даже здесь. Фотограф видно усмотрел сквозь объектив, твою гнусавую личину. Скользя по буквам, прыгая чрез строчку, искала бегло завещанья сок. - Не верю, быть того не может, хоть что-то должен был нажить. Твой исполнитель, собутыльник, точно чую, как пес забился в тень под ивой. Не будь его, я осквернила бы твое прибежище, так быстро, что кривой смотритель, не сразу бы подумал на меня. Как щурится, проклятый мизантроп. Ах, если б не то тело, что нежится в тени, следя за исполненьем жалкой воли, того, кто не был никогда мужчиной в моих глазах. Я этого картавого погнала бы вдоль злачного пустого места, до тех скрипучих кладбища ворот. Чтоб плюхнулся ты в яму раньше срока, раз видишь удовольствие в беде! Меня здесь не должно быть! Мне надо быть давно уже в семье. - А знаешь, у меня родился сын, его назвали мы Володей, как предлагала женщина, которая с тобой жила. Два годика на днях исполнилось ему. За завещание спасибо, но квартиру, зачем ты завещал мне. Эта ноша тяжела. Там жить нельзя. Я не смогу в аренду даже сдать. Ну, извини, прощай, а мне пора. Мы завтра уезжаем с захолустья. Вернусь, не знаю ли когда. Ты не волнуйся, мы соседку бабу Зину просили заходить хоть иногда, хоть изредка полоть твою низину. Нет, не подумай, что тебя простила. Все так же, совесть грязная твоя.
Просто отрывок Земля осталась под нами, мы прыгнули над смертью и вознеслись ближе к небесам, а заслуженно ли? Не есть ли это та самая безмерная человеческая гордыня и попытки превзойти себя и природу? Зная субъективность человеческого познания, и узколобость разума, я всегда избегал подобных суждений, а тут нахлынуло. Что, если до этого мы все понимали не так? Неужели история лишь череда случайностей? И вот сейчас мы превзошли себя, а ради чего, что изменится после этого в нашей жизни? Изменится только сознание, если не противиться здравому смыслу. Лишь оно и движет нами, нашими стремлениями и потребностями. Произойдет перестановка ценностей, на определенные вещи мы посмотрим другими глазами, а надолго ли все это? Нет, пройдет время и все вернется на круги своя, отчасти я что-то поменяю в жизни, но это будут никчемные мелочи. Так ради этого я сражаюсь с собой? За право на звание главного мелочевщика, от которого ускользает нечто большее, чем он способен увидеть, в силу своего несовершенства? Что-то настолько грандиозное, необъемлемое сознанием. Совершенствование личности упирается в разумный подход, только мы решаем, позволяем изменять себя. С чьей-то подсказки или мотивации к мысли. Быть консерватором уже не модно. Нужно идти дальше, совершенствовать мысль, выходить за рамки разума и снова возвращаться в них. Искать и не находить, но рождать этими поисками новые вопросы и становиться еще на один шаг ближе к абсолютной истине. На чем же мы основываемся на этом пути? А что, если, правда, вся наша жизнь основана на вере. И я ищу и нахожу лишь то, во что хочу верить. Следовательно, все, что я вижу, что думаю – это все субъективно. Ничем не подкреплено и необоснованно, точка зрения, не более. И эта самая точка зрения способствует моему восприятию, через нее я или совершенствуюсь, или деградирую. Возможно, я лишь брожу в тени, полумраке обманов порожденных моим сознанием, все, что вижу, что думаю, просто самообман, рожденный иллюзией. Мои попытки выйти из «пещеры теней» не что иное, как погружение в штольню собственных ошибок и заблуждений. Обладаю ли я тогда правом определения правды или лжи. Ибо правдой я считаю, что выгодно мне в данный момент, остальное ложь и меня не интересует. Только, когда она встает на моем пути, я искореняю её с позиции правды. Устраняю препятствия, ориентируясь на свои идеалы, заученное понятие истины. Зная, что, правда на моей стороне я совершаю те или иные поступки, стараясь не вступать в споры со своей совестью. Я думаю, каждый её боится, но не у всех получается действовать, сообразно ей. Стоит ли полагаться на совесть в своих поступках, как на нечто заложенное в человека с рождения и засыпанное песком собственных ошибок и заблуждений? На последнюю внутреннюю попытку самосознания, очнуться, которая гасится черствостью внешнего мира. Сбросить пелену с глаз и посмотреть на мир новыми глазами, со знанием смысла и сути. Способен ли на это человек в одиночку? Поправ все законы и правила этого мира подняться над ними и ослепнуть от встречи с истиной. Обладаю ли я таким правом? Без страха, непоколебимо идти вперед, не поддаваясь лживым искушениям, с которыми жить приятнее, дотронуться до того, что становится объектом вечных разногласий души и разума, отломить кусочек и при этом остаться в здравом рассудке. Выйти из плена собственного разума, позволить себе объективную оценку. Или это очередное заблуждение на пути? Возможно, я сейчас коснулся чего-то настолько выше меня, к чему шел всю жизнь, но боялся неправильно понять. Но дойдя до середины и увидев с высоты своих амбиций вдалеке конец пути. Я встал в сомнении, а нужно ли мне это, может повернуть назад. Как просто жилось до этого, а сейчас тебя грызут душевные терзания. По силам тебе это? Как ты будешь с этим жить? Себя, может, удастся поменять, а мир? Как ты посмотришь теперь на него? Как ты посмотришь на себя, на свое прошлое, на содеянные поступки? Сможешь ли жить дальше, общаясь также со своими знакомыми? Родными? Поймут ли тебя? Или станешь очередной белой вороной в разладе с собой и с окружающими. Осознавая это проще повернуть назад и никогда не думать. Стать обратно марионеткой. Пусть думают за тебя. Думать трудно! Ты точно желаешь этого? Не сейчас ли время обернуться, путник, вернуться домой к очагу и никогда больше не порываться в неведомый путь. Зачем тебе все это? В твоей «пещере теней» и так все хорошо, а ты стремишься к неизведанному, тому, что твой разум не может понять. Остановись! Безумец! Необразованное серое недоразумение.
Сообщение отредактировал JIuceno0k - Воскресенье, 02.03.2014, 06:37
