Добавлено (16.11.2010, 07:10) --------------------------------------------- Пиратская песня
Металл в душе и в голосе металл. А над волнами сам Эол летал. Мы шли к Бангкоку курсом норд-норд-вест, Неверным, будто письма от невест. В каюте капитанской жрали ром Сам капитан и пьяница старпом, А для команды с хмеля в головах Под палубою воздух бунтом пах!
Но вот нашелся самый заводной (С ним был, наверно, дьявол заодно!), И мы пошли, как буря по волнам, И запах крови был приятен нам! На реях висли мертвые тела, Смотрели на кровавые дела. На все, что руль и ветер позволял, Веселый Роджер нас благословлял!
Нет, мы бы не ударились в бега, Когда б не повстречался нам фрегат: Он охранял торговые пути, А нам с добычей было не уйти! Под нос зарылось первое ядро, Второе оборвало паруса, И крик, и дым, и под ногами дрожь, И океан к ногам за полчаса!
Какой-нибудь уютный островок Уложит гору трупов на песок. Фортуна с нами мало побыла, А делали веселые дела! Нас оставалось трое на плаву, И я подумал: «Может, поживу! Плевать, что жизнь матроса тяжела. Вон шлюпка от фрегата отошла!»
Благословенны южные моря Для тех, кто не терял здесь якоря, Для тех, кому не рвало паруса, А кто не верит – пусть проверит сам! Нет, капитан, конечно, не со зла Нас к дулам пушек крепко привязал: Молитесь, мол, судьба в руках творца… А мне не смыть ухмылочку с лица!
И двух моих друзей без лишних слов Над морем на кусочки разнесло. А мне опять как будто повезло: Я плотник был, вот это и спасло!
И вот моря мы снова бороздим, Лишь бог один за нас, а мы – за ним. Кто знает, как судьбу свою найдешь: Пусть флаг другой, но тот же с ним грабеж!
В общей куче жить намного лучше, Только, если кучевод не доглядел, То созреет в куче новый дуче И его оставит не у дел. Лучше в кучу (так, на всякий случай!) Перед опусканием знамен Своего добавить, попахучей Тех, кто этой кучею рожден. Мухой в жизни воспарить неплохо, Если задурить электорат. …И лежит под этою лепехой, Бывший этнос, просто слой, субстрат.
*Субстрат, лат., основа, то, что остается в вещи по отвлечении всех возможных ее качеств и признаков; иногда употребляется как синоним субстанции. Субстрат - позднелат. substratum, буквально - подстилка, от лат. sub - под и stratum - слой, Субстрат - опорный компонент или питательная среда для растений и микроорганизмов. Субстрат - общая материальная основа всех процессов и явлений; основание, носитель, субстанция (в философии)
Добавлено (17.11.2010, 23:20) --------------------------------------------- Строевая, не боевая, жалистливая
На плацу нынче сыро И противно стоять Но отцы – командиры Нас муштруют опять. «Грудь четвёртого слева Должен видеть солдат!» …А за шиворот с неба Затекает вода.
Прохудились небеса Старой крыши вроде. Починил бы, Господь, а? Руки не доходят?
Мы не против ученья, Без которого – тьма. Только мы – не тюлени, Да и плац – не тюрьма. Но до визга – фельдфебель, И нога не тверда. …А за шиворот с неба Затекает вода.
Прохудились небеса Старой крыши вроде. Починил бы, Господь, а? Руки не доходят?
Флангам не до осанки, Шаг не бьют, не поют. Где-то там, на гражданке Сон, тепло и уют, Хоть бы чая да хлеба, Да сходить кой-куда. …А за шиворот с неба Затекает вода.
Прохудились небеса Старой крыши вроде. Починил бы, Господь, а? Руки не доходят?
Добавлено (17.11.2010, 23:24) --------------------------------------------- Мы построили эту штуку
Мы, признаться, не поняли, что у нас получилось. Машина сильно гудела, лабораторский электросчетчик крутился, как бешеный, а видимых изменений ни в чем не происходило ни в машине, ни около. Регистратор отсчитывал какие-то условные частицы, лампочки на пульте заговорщицки перемигивались, а внутри аппарата что-то периодически повизгивало и поскрипывало. А потом вдруг: бабах!!! – во всем районе погас свет. Видимо, вырубило подстанцию. Но наша машина и не думала сдаваться, а все так же гудела и временами радостно взбулькивала. На эти звуки в полной темноте к нам в лабораторию пробралась Машка. Посмотрев на не перестающие мигать лампочки, Машка восхитилась: - Кррруууть!!! А чего она делает? - Да так…, – многообещающе сказал Костя, – на мезоном уровне…. Машка – страшно любопытная натура, и пусть работает всего-навсего лаборантом у аспиранта Гулина, но по сути она испытатель-экстремал. Машка покрутила в пальцах китайский ластик и сунула его машине в приемное устройство. Костя ринулся, было, остановить Машку, но не успел. Машина протащила ластик себе в утробу, …но ничего не выдала, даже звук не изменился. - Куда это она его? – спросила Машка. - Да так…, - неопределенно пробормотал Костя, - тонким слоем… Машка сделала всем лицом: - Ага, понятно! Следующим в жертву машине был принесен металлический рубль. …И опять ничего не произошло. Машка пришла в полный восторг: - Фигассе!!! Хреновы нанотехнологии? - Да так…, неуверенно ответил Костя, - самоконвертация…
А я молчал. Потому что дело кофейника, даже с программным обеспечением на девятнадцать режимов – готовить кофе, а не вмешиваться в научные разговоры. Кстати, для чего получился я – мы с Костей тоже поняли не сразу.
Чикиляю еле – еле, Не летится ни шиша: У меня к концу недели Разлохматилась душа. …Шибко праздника хотелось. Друг, получка – всё срослось. Ничего не пожалелось Но, что тлелось и горелось – Сразу вкривь пошло и вкось. А задумочка была – На скамейке из горла Под конфеточку, слегка, По стакашку портвешка. Чтоб без лишних закавык Дома быть к шести, «как штык»! Так решалось – предвкушалось… Только женщина вмешалась! Женка звонит (Твою мать!) Дочку с садика забрать. А винцо уже в кармане, И конфета – тоже там, И мечта мозги туманит, И тепло по животам… А девчонке черт навей, Чтобы вкусненького ей! И пришлось ей (Твою мать!) Ту конфетину отдать! Ну, конечно, без закуски Нас немножко развезло, И с дружком моим по-русски Мы добавили нагрузки Организмам: завело! Если б дочка не мешала, Мы бы начали сначала, Но двухслойно и букетно Нам впендюрило конкретно: Друг – «в сосиску», я – «в сосиску», А до дома путь неблизкий, А дорога – в горобках, И дитё же ж «на руках»! Мы шагали с дочкой рядом По каким-то буеракам, По камням, по свежим грядам, Стоя, пригибаясь, раком. То она меня вела, То немножко волокла, То дугою, то зигзагом, То бегом, то тихим шагом: Дочь за штурмана была. Вот родимые места, Дом под кипарисами, Широта и долгота У знакомого куста Тузиком подписаны. На крыльце, как в сказке той, …Мол, милёночек, постой! И по морде мне – метлой, С ней совместно нажитой! Сразу понял: оставляю Я дочурку сиротой…. Еле-еле чикиляю, Не летится ни шиша. Душу Господу вверяю – Не вверяется душа: И доверие теряю, И в карманах ни гроша…. Ни семью не укрепляет, Ни на мамку не влияет Наша с дочкою «лапша».
Решилась на пластическую операцию. Господи, благослови! Зинаида. (зачеркнуто и поверх - другое...) Зинка, где моя заначка?! Не вернешь – убью! Твой любящий Аркадий.
Господа, убедительно просим погасить задолженность по квартплате. ЖКХ.
Грабежи, травмы любой степени тяжести, лишение девственности. Парк Южное Бутово с 24:00 до 5:00.
Если Вы потеряли здоровье, жену, работу – приходите по понедельникам и средам с 19:00 до 23:00 по адресу: ул. Космонавтов, д. 17. Будет ржачно.
Английский, немецкий, французский языки за 3 дня с утюгом и паяльником. ООО «Маргаритка».
Добавлено (19.11.2010, 17:43) --------------------------------------------- Как богиня из пены...
Как богиня из пены, Пальчиками перебирая, ...Исподволь, ...постепенно, ...На колени, в пурпурном халате Ты садишься ко мне. Дело к ночи? И пульсирует в венах Трепет, что непременно замочишь Со стихами тетради....
Добавлено (19.11.2010, 17:51) --------------------------------------------- Валька да Ванька
Это глупцы начинают понимать жизнь после сорока, а умные – никогда. Казалось бы, уже столько книг написано: прочитал – и живи себе счастливо, а в реальности все – любители, профессионалов нет. Казалось бы, все ситуации уже были – учись на чужом опыте, но какая-то сила всегда в неподходящий момент и соломку уберет, и грабельки подставит. … Женщина, сверхзамечательная мать, ждет такой же жертвенности и от отца во имя детей, а он вдруг уходит к другой, натуральной профуре, с которой полгорода переспало. Те, кто знает жизнь, говорят: - Уж лучше так, чем всю жизнь мучиться самим и детей мучить! Те, кто жизни не знает, говорят: - Не судьба им была, вместе-то. Я давно видел! При этом мало кто понимает, что любое вмешательство чревато: и осуждать, и сочувствовать – равно губительно. Невозможно непредвзято судить кто прав, кто виноват. Можно только понять попытаться. … Он, она, ребенок. У него – карьера, у нее – хозяйство. Он приходит уставший, нервный. Добытчик? Это он так думает. Для нее – только два раза в месяц добытчик, когда деньги приносит, а в остальное время – дополнительная нагрузка. И – на развод! По его мнению – зажралась, а она – от тоски и одиночества. … Он, она, страстная любовь. Друзей у него нет, да и не надо.У нее – подруга закадычная, не замужем. Ага, кто-то уже «кровь» почуял?! Ан нет, ему на подругу плевать, любовь ведь! Так и жили счастливо всю совместную жизнь, все четыре года. А потом вдруг какая-то сучка увела мужика! Чего паразиту не хватало? Ах, он такой! Ах, разэтакий! Не зря меня подруга предупреждала! Мечутся по свету половинки, ищут друг друга, но снова целого не получается. Учиться на литературе? Литература в школе всерьез преподается, да чему она научит? Толстой, «знаток человеческих душ» - сплошная неустроенность, беспорядочность выбора, прикрытые словами о сильных страстях. Может, как раз потому, что знаток? А было бы все хорошо, вы на десятой странице не заснули бы от скуки? Тихая рутинная жизнь неинтересна, но бурная – опасна непредсказуемо.
- Валька, сучка, хлеба совсем не оставила? Жрешь, жрешь, а куда все девается? Тощая, гадина! Все ребра об тебя измял! Городская свалка дымила ароматом жареной картошки: вчера вечером со складов вывезли подгнившую и подмороженную. Этот аромат разбудил еще до восхода. Костер потух, но угли давали достаточное для комфорта тепло, вот только есть хотелось. Ну что, пошли по «точкам»? Валька, не слышишь, что ли? Валька хриплым голосом пробормотала: - Заболела я, кажись. Простудилась, что ли? Ломает всю. - Ну вот, зимой не простудилась, а летом простудилась? Вставай, дура, на дОбычу пора! - Б…дь, мне бы таблетку какую! - Лучшая таблетка – котлетка. Ты еще бланманжу закажи, сейчас сбегаю! - Сады рядом. Может, на дачах поискать? - Мы чо с тобой, ворЫ? Мы – бомжи благородные, а не уголовники. Еще кабель порезать – куда ни шло, а домушничать – последнее дело! - Ну, значит – помру. Ты знай, Ваня, я тебя любила…. Помнишь, как ты мне про геном Ньютона рассказывал? Тогда и полюбила. Поняла, что мозги пудришь, потому что запал на меня. А помнишь, Надьке за тебя все ее крысиные косы повыдергивала? …Я тебе не изменяла никогда, Ваня. Первый-то мой лупцевал, до крови чтобы обязательно, а ты – ласковый. Может, поискал бы таблетку-то, а? Помру – кто о тебе заботиться будет? - Вот язва печеночная! Так и толкаешь на преступление! … Учти, если что – все грехи на тебе!
- Огнестрел, товарищ майор. Дня три – четыре, может – неделя. Без определенного места жительства, Иван Владимирович Сыромятников. Видать, жизнью научен – паспорт носил. Я так понимаю, товарищ майор, он на дачу к кому-то полез, а хозяин его из охотничьего ружья волчьей картечью, а потом на свалку вывез. Думаю, товарищ майор, и искать бесполезно, и поделом ему. Я и не фиксировал подробностей. … Или все писать? - Я тебе напишу! Что нам, еще один висяк нужен? Все правильно, сержант: помер – и помер! Вот со вчерашней бомжихой в одной могиле их и зарыть!
Ну как ее хотя бы просто понять, жизнь эту, если и грязное, и чистое – все перемешано? Как ее понять, если то, что для одних – почти библейская жертвенность, для других – уже преступление? А вы мне – про какую-то житейскую мудрость…!
"…и жил он счастливо до ста лет и умер в окружении многочисленных детей, внуков и правнуков…"
Обсчитала меня незрячая На полвека, как на полшага. Одурачила, околпачила Бедолагу. Кому во благо? Применила все выкрутасы, «Развела», как в дешевой пьеске. Я, конечно бы посчитался, Поквитался, да только не с кем. Да, конечно, мужчины – сволочи, Кобели и авантюристы, Но до сотни? Ведь век-то – кроличий! А хотелось бы лет до триста!
Ты мне всю душу исцарапала. Хотя за что? Такая странная! Прости - прощай! Схожу со стапеля! В каком порту теперь пристану я? Штормами шалыми покоцанный, (И чем-то был ведь нехорош - таки!) Уйду без лоций и без лоцмана (Друзья в любови - не помощники Она же – тонкая материя). Уж как тобою мне закакана Вся жизнь от бакена до бакена! Не надо слёз! Твоим – не верю я!
Добавлено (20.11.2010, 10:28) --------------------------------------------- Для души
С детства думал: будь хоть трижды тяжко, Выпадет и мне когда-нибудь С Пушкиным пройтись в одной упряжке - Лирой златострунною взбрякнуть. В крайности - в овине предосеннем Под летучим куполом небес Прорастить Есенинское семя Истинной поэзии в себе. Ну а если не прокатит это - Памятник попроще возвести: В Интернете тоже есть поэты, Хоть уже, конечно, не ахти! Но летели годы за годами, С Музой ...как-то так ...не согрешил. ...Вот опять покушал водки с мужиками. Не с расстройства. Просто для души.
Добавлено (20.11.2010, 10:35) --------------------------------------------- Анаит, я сам сижу - рыдаю
Все было плохо в это утро. Иван Сергеевич проснулся от истошного лая: дворник опять играл со своей шавкой. Он как будто бросал собаке кость, но оставлял ее в кулаке. Шавка азартно орала: «Дай, Дай!». Дворник довольно хохотал. От раннего утреннего шума жутко разболелась голова, и Иван Сергеевич раздраженно побрел к буфету за порошком. Почему-то вспомнилась дурацкая размолвка с Полиной по поводу ее замечаний к либретто, которое он-то, как раз, находил вполне удачным. Кстати, некстати вернувшийся муж Полины опять выразил недовольство поздним визитом Ивана Сергеевича. Пусть только намеками. Пусть, но Иван Сергеевич прекрасно понимает эти намеки. Лай не умолкал. - Господи, - подумал Иван Сергеевич, - ну почему ты не удавил это существо еще при рождении? Какое право имеет это быдло – дворник так орать с утра? Лучше бы пил, зараза! Лучше бы пил и спал. Да замолчит, наконец, эта пустолайка?! Нет, невозможно! Взять, что ли, ружье, да и пристрелить их обоих? Все! Порошок, глоток воды – и снова в постель! В постель! Эк тебя разобрало-то, животное! Да подавились бы вы оба своей костью! Уже почти укладываясь, Иван Сергеевич пребольно стукнулся коленом об стул, почему-то оказавшийся на пути. Стул опрокинулся и ударил Ивана Сергеевича по голени. Дворник опять захохотал, и Ивану Сергеевичу показалось, что над ним. Скотина, скотина, скотина! Ружье! Сейчас этот кошмар закончится! Вчера перед сном попробовал начать стихотворение в прозе – не идет! Так на первой строчке и остановился! Лучше бы спать лег, чем свечи впустую жечь. Ничего не идет: ни стихи, ни проза, ни его новые эксперименты. Опустошение какое-то! - Замолчи, сволочь! Иван Сергеевич поворочался еще пару минут, потом не выдержал, подошел к столу и, скомкав вчерашнюю писанину, взял новый лист. «В одной из отдаленных улиц Москвы, в сером доме с белыми колоннами, антресолью и покривившимся балконом жила некогда барыня, вдова, окруженная многочисленной дворней…» - начал он. Потом подумал мгновение и приписал заголовок «Муму».
Добавлено (21.11.2010, 08:51) --------------------------------------------- Клуб
«Вчера, знаете ли, знатно старушенцию одну прикончил, - поздоровался Федор Михайлович, - Студента с топором к ней послал и – в мясо! Увлекся и – в мясо! Сам от себя не ожидал. Просто чудо, как хорошо! А вы, господа? Есть чем похвалиться?» Лев Николаевич раздраженно буркнул: «Молодежь! Нет уж, мы – по старинке, на рельсы, безо всякой жестокости. Вжик! – голова в одну сторону, тело – в другую!" «Эх, господа! Опять над дамами измываетесь! Вот, незабвенный Александр Сергеевич, как Вам это? Уж то ли дело – мы с Вами? Дуэль. Все по-мужски. Пуля в башку, мозги по березам, и делу конец!» «Так, Михаил Юрьевич, так! Даму залюбить до смерти – еще куда ни шло, а чтобы этак вот…! Образованные люди! Когда я усадьбу у Троекуровых палил, даже дворовые девки убежать успели, …кажется. А Вы что же молчите, сударь? Уж раз в наш клуб вхожи, причина есть, стало быть? Да и представьтесь заодно, не сидите бирюком совершенным. «Иван Сергеевич. Я по собачкам в общем-то. Вот дичи пострелять, иное что – с превеликим удовольствием, а люди пока слабовато получаются». «Ничего, дело наживное! – подал голос Алексей Константинович, - Я тоже поначалу определиться не мог, а потом нашел стезю: вурдалаки, господин хороший! Пишите про упырей и вурдалаков! Кровищи – море, колы осиновые в сердца, тишина кладбищенская…. Хорошо! И соригинальничать есть где. Николай Васильевич, коллега, помните, как у Вас с Брутом складно получилось?» «А все же, Алексей Константинович, я предпочитаю костерок под ноги, казацкой саблей по шее или свинец в сыновью грудь, - Николай Васильевич лихо блеснул глазами и добавил, - Но и другие способы имеют право на осуществление. Вот в наших местах паровозы, как у Льва Николаевича не ходили, а то бы и под колеса кого загнать – за милую душу». «Пунш, господа!» Некто в черной с золотом ливрее, со жгучим взглядом и с бородкой клинышком вкатил в гостиную изряднейших размеров емкость с пуншем из красного французского вина и наполнил бокалы. «Тост! Тост! – загомонили члены клуба, - Лев Николаевич, уж Вы, как «зеркало», просим!» Лев Николаевич огладил широкой, мозолистой, совсем не графской ладонью бороду и пробасил: «За литературу, господа! За великую Российскую словесность!»
Титул - Комическая маска года
Сообщение отредактировал smpetrov - Воскресенье, 21.11.2010, 08:53
Хоть необъяснимо это, Но науку радует: Муэдзин от минарета Далеко не падает.
Муж сказал: «Весь горло высох!» И ушел до вечера. На Востоке без кумыса В праздник делать нечего!
Я машину волоку На веревка к арыкУ. Ай, трудна моя судьба: Послан мыть «шайтан-арба».
Девки, вот что вам скажу: Не снимайте паранджу. Ох, не любят в Азии Эти безобразия!
Добавлено (23.11.2010, 20:47) --------------------------------------------- О скрытне и скрытне
Мяса было много. Животы у всех стали большими, а глаза – маленькими. Хитрый Мо отнес огромный жирный мосол к Запретной пещере и тяжело вернулся к костру. Вокруг огня уже кружились в боевом танце молодые Хо и Чок, показывая, как охотники загоняли мамонта в ловчую яму. Женщины одобрительно цокали языками и громко смеялись над Хо, изображавшим глупого зверя. Мо сел рядом с Матерью. Он имел право сидеть рядом, потому что был Старшим Охотником. Он даже имел право говорить первым из мужчин, потому что был Старшим Охотником. Старший Охотник имеет много прав после удачной охоты! Скоро «мамонт» был убит, и Чок потащил его за ногу к большой куче костей. Племя одобрительно закричало: - Хой! Хой! Было хорошо. Было так хорошо, что болтун Сой вдруг сказал: - А не сходить ли нам на скрытня? Вообще-то, это всегда были неправильные слова. По нескольким причинам неправильные. Во-первых, Сой мог говорить только после Мо, да и то не сразу, а через стольких охотников, сколько пальцев на руках и на одной ноге. Во-вторых, Мать не любила разговоров про скрытней. В третьих, такие вопросы не обсуждались у костра, а решались Советом. Но сегодня было мясо! - Глупый, глупый Сой, - прошептала только одна Кула, - Уж лучше бы спросил Большую Волосатую! Но больше Сою никто ничего не сказал. Большая Волосатая жила в Запретной пещере. Старики говорили, что она была очень стара: и у двух человек не хватило бы всех пальцев вместе с отдельными, чтобы посчитать её зимы. Она никогда не выходила к племени. К Большой Волосатой не обращались по пустякам. Она принимала вопросы, не выходя из своей пещеры, и никогда не отвечала словами, а только выкидывала цветной камешек: черный – отказ, белый – одобрение. Конечно, Сой получил бы черный. Наверное, поэтому он и рискнул сказать не по Закону.
- Что мы, слабые дети? – еще сказал потерявший рассудок Сой, - Подумаешь, скрытень…! Вон - мамонт! Ого-го, какой мамонтище! И то одолели! Другие молодые глупые охотники закричали: - Хой! Хой! Пора сходить на скрытня! Хитрый Мо понял, что теряет уважение. И Хитрый Мо сказал: - Я давно думал об этом! Теперь вижу – дети стали мужчинами! Завтра пойдем на скрытня. Прямо с самого утра и пойдем. Хой! Мать не понимала, зачем племени скрытень, но мясо заполняло её всю, и для мыслей осталось так мало места, что Мать только сыто рыгнула, а охотники приняли это за согласие. К Большой Волосатой все же сходили, но из пещеры вылетел не черный и не белый камешек, а чисто обглоданный мосол. Так была решена горькая участь скрытня.
Вышли, когда луна была готова к своему дневному сну, а когда краешком показалось солнце, пещера скрытня уже была обложена по всем правилам. Было тихо.
…А Хитрый Мо вдруг почувствовал страх. И даже ужас почувствовал Хитрый Мо, потому что стоял он самым первым у входа в Дикие пещеры, как это положено Старшему Охотнику. А еще Мо почувствовал запах. Это желудок обидно выкидывал недопереваренное мясо прямо на ноги. …И Сой почувствовал ужас. …И другие охотники почувствовали. …И у этого ужаса было имя: скрытень. …И отважные охотники поняли, что вот-вот сами станут добычей. …И они кинулись прочь от пещеры, а первым, как совсем не положено Старшим Охотникам, бежал Хитрый Мо, которого с этого дня станут звать Засеря Мо.
***** - Кто там, мама? Мыши? - Мыши, будь они неладны! Надо мне будет, однако, научить тебя психовоздействию. Срочно! Хотя бы элементарным навыкам. Чтобы жил ты долго – долго, не одну сотню лет, пока ни станешь взрослым и самостоятельным. Как они там орали? Эти? Или йети? Пусть будет – Йети. Спи, маленький Большеног Йети! … А глупые люди … мыши, то есть… вымрут они скоро. Вот съедят всех мамонтов– и вымрут.
Добавлено (24.11.2010, 19:50) --------------------------------------------- О чем ни пиши...
На срыве, на грани, на сломе, где впору отчаяться, В игре на «джекпот», где банкует нечестный крупье, О чем ни пиши – всё равно о себе получается. Как прав был мудрец про сознание и бытие! А мы от пиано - в надрыв и вразнос до фортиссимо, И от всепрощенья - на танки и броневики. Ну как отстоять уникальность свою, независимость Без крика, хватания ближних за воротники? О чем ни пиши – всё равно мы за каждою буквою: Со славой, под марши (хоть чаще, конечно, в кредит!), А раскритикуют - посмотрим немыслимым букою И руку при встрече, пожалуй что, не подадим. Конечно, мы правы всегда, потому что уверенным И шире дорога, и ветер пониже спины. И с нами стадами – Пегасы, крылатые мерины, А там вот подальше и Музы толпою видны. Мы жутко талантливы, хоть почему-то не признаны, И колкость про ближнего ждёт на капризной губе, И каждая фраза тиражится в мир афоризмами. О чем это я? …Да конечно же всё о себе!
Титул - Комическая маска года
Сообщение отредактировал smpetrov - Среда, 24.11.2010, 20:01
Хотелось немногого: Счастья тихого, долгого, Чтобы ровненько, без лишних истерик, Но на небесах с этим очень строго и, Как уж водится, богу – богово, А остальным – по вере.
Шлось бы да шлось себе от сопочки к сопочке, Но как-то само свернулось с узенькой тропочки: Out of system! Он - заметался от подружки к стопочке, Она – до развода, до ненависти почти, И время кончилось. Календарь обезлистел.
Банальность, если тебя не касается! Она мила, хоть не суперкрасавица, Он не богат, но вполне состоятелен, А вот не сложилось ни у той, ни у этого Чего-то нового чистого, светлого. Так, просто встречи: подружки – приятели.
От года – к году, от месяца – к месяцу, Но как-то однажды случилось встретиться У общих знакомых: нейтральная территория. И то ли червей перебор в колоде, То ли Амур, засранец, нашкодил: Она повелась, ну а он – тем более.
Утром попили чаю из треснувших чашек, Повспоминали прошлое, договорились встречаться чаще, Но не конкретно, а как бы в теории. И каждый молча решил, что хоть всё не блестяще, Лучше жить не прошлым, а настоящим. …Такая вот невыдуманная банальная история.
Днём и ночью матерщинно Ты твердишь, что я, мужчина, Должен то и должен это, А не то наложишь вето. Я ж согласен! Как иначе? И, решая сверхзадачу, Время, силы, нервы трачу. Я ишачу, будто мачо, Я способен сделать чудо: Хочешь – мамонта добуду? Хочешь – в латы из дюраля И, как рыцарь – за Граалем! Прикажи – толпу тараня Полечу, как меткий камень, И, судьбу благодаря, Укокошу главаря. Прикажи – и будет песня! …Но согрей меня потом Хоть душевным, хоть телесным, Хоть каким-нибудь теплом.
(Из стенограммы организационного собрания Малотюкинской группировки)
- Братва, слушай сюда! Надо уже как-то определяться с ценностями. Не боись, Шнырь, никому твой лопатник не нужен, не лапай карман, как вымя у своей телки! Я про чо? Вот, к примеру, сицилийская мафия: белая шляпа на глаза, белый костюм, платок в пинджаке, черная рубаха, белый галстук, белые туфли…. Это – как негатив, прикиньте! Каждый видит: люди уважаемые, с ними - никаких понтов! Автоматы у всех под полой, работают по алкоголю и контролю – только бабки летят. И апельсины с прилавков не тырят, Шнырь, заметь! Не рой в носу, о то отроешь чо! Парковский гопстопник ты, а не крутой мэн, Шнырь! Ну так чо, потянем, братва? Или вот американские банды: босс черный – вся банда черная, босс китаец – все китайцы. И все в национальном: китайцы – в своих кимонах, негры – в цветных негритянских костюмах. Черные джипы, на крайняк – «ягуары», пистолеты в карманах, всякая огнестрельная хрень в багажниках. Батон, можешь папашин «москвич» в черный перекрасить? … Хотя стремно на «москвиче», наверное? Еще будем как волки позорные… Есть еще японская мафия, джакудзи называется. У них главное – наколки по всему телу. У кого наколок больше – тот и босс. Нет, Шнырь, твоя «Не забуду мать родную» не катит, нужны драконы цветные. На первое время, конечно, переводки детские можно попробовать, но серьезные пацаны всю жизнь с переводками бегать не будут. А оружия джакудзям вообще не надо, всех ногами запинывают. Короче, пацаны, надо уже как-то организовываться офецально, а то не солидняк получается, вчера на рынке опять за ухи оттаскали…. Ты вот, Батон, удрал, хотя знаешь же, что по малолетке вообще никакой мент предъявы сделать не смог бы, а у меня до сих пор ухи болят! А вот будем ОПГ – поплачут, гады!
Добавлено (26.11.2010, 19:03) --------------------------------------------- Ляпушки для лапушки
Болезнь такая в каждом есть. Ну, так позвольте преподнесть Ляпца для красного словца (как девкам – гриму для лица).
По острию ножа
Отринув ночи покрывало дня И бледность рук спешащей незнакомки, Я вскрикну: "Господи, спаси меня, Остановив движение по кромке, По бритвы лезвию, по острию ножа. Залей слюной святой души пожар!"
За границей сомнения
За решеткой условности, За границей сомнения Отрекаюсь от робости, Принимая решение В сингулярности случая, В экзестерериальности Антиблагополучия И своей аморальности.
День сиреневый истаял
День сиреневый истаял, И лежали Вы уже, Импозантностью блистая, В эксклюзивном неглиже. Я, присев в стесненьи рядом, Захотелось так решить, Чтобы сделать все, что надо, Но и Вас не утомить.
Славна Русь была богатырями, Я же – боязлив и одинок. Чу!- раздался шлёпот голых ног. Кто-то затаился за дверями. Кто-то ручку трогает легко И, переступая осторожно, Ищет хоть какую-то возможность И перелезает на балкон. Я со шваброй (пистолета нет!), Возле телефона (вспомнить номер!) Из бронеодежды майки кроме Лишь трусы (купить бронежилет!). (Завтра же крещусь, помилуй, Боже! Вот с утра - и в кирху, и в мечеть!) Вам смешно? А я не буду больше На ночь фильмы ужасов смотреть!
Улыбка – свет и очи – светлого светлей, Но я-то знаю: Ты тренируешься в полетах на метле Одна и в стае. Под облака вираж, другой, за горизонт. Расчет ли, риск ли? …Хотя по физике полета даже взлет, И тот немыслим!
Но что трудягам и талантам тот закон? Закон - как дышло. Стартуя вслед за тот же самый горизонт Летят неслышно Тебе подобны: так же ликами светлы, Чисты, невинны, Но сутью в душах – тоже ведьмы, как и ты, На метлах, клином.
Нет, я не буду, не хочу судьбу менять, Ведь после ночи На кухне ангел ясноликий для меня Вовсю хлопочет. И небо ясно, и обходит дом беда, Хандра любая. …Вот только крестиком мой ангел никогда Не вышивает.
Добавлено (26.11.2010, 22:26) --------------------------------------------- За здоровый образ жизни
Я бы, может, выпил пива, Сигарету закурил, Но на пиво не хватает Мне пятнадцати рублей, А на водку мне не хочет- Ся здоровье изводить, Хоть бутылка в холодильни- Ке непочата стоит. Вот, веду здоровый образ Жизни. Даже не курю. Два десятка лет за деньги Сам себя же истреблял. Хорошо – ума хватило Бросить это баловство. …Но зато теперь не знаю, Чем заняться в выходной!
Да уж чего людей страшилками пугать, все уже в дауне без этого. Хотя...
Ужасы на ночь...
***
Одной девочке мама купила на рынке черные китайские колготки. А себе и папе купила китайскую большую тефлоновую сковородку и набор китайских ножиков. Вот пришла ночь, девочка легла спать, вдруг чувствует: что-то ползет ей по руке. Ползет, ползет, ползет…. И доползает до самой шеи. И начинает завязываться на шее. Девочка принюхалась и поняла, что это её черные колготки. Тогда девочка закричала на всю квартиру. Час кричит, второй – никто на помощь не приходит. Потом девочка смотрит, а на пороге стоит её мама с новой большой сковородкой из китайского тефлона. Девочка спрашивает:
- Мама, зачем тебе новая большая сковородка из китайского тефлона?
А мама отвечает:
- Лежи, лежи. Это я пришла посмотреть, чего ты кричишь на всю квартиру….
Мама почесала сковородкой голову и ушла, а девочка стала кричать дальше. Потом девочка смотрит, а на пороге – папа с самым большим ножиком из китайского набора. Девочка спрашивает:
- Папа, зачем тебе этот большой ножик из китайского набора?
А папа отвечает:
- Лежи, лежи. Это я пришел посмотреть, чего ты кричишь на всю квартиру….
Папа ножиком голову почесал и ушел, а девочка стала кричать дальше.
Утром девочка встала, пошла на кухню попить чаю с бутербродом, а на кухне сидят её мама и папа и не дышат, а за шеи связаны черными колготками.
… Потом сковородку из китайского тефлона и китайский набор ножиков девочка видела на рынке, когда пришла туда с бабушкой покупать китайский портфель для первого класса….
***
А один мальчик играл в песочнице в похороны китайской куклы, его мама обедать позвала, он ушел и куклу похороненной забыл. Вот пришла ночь, мальчик лег спать, вдруг слышит: кто-то в двери скребется. Мальчик спрашивает:
- Кто там?
А из-за двери никто не отвечает, только дальше скребется. Тогда мальчик закричал на всю квартиру. Час кричит, второй – никто на помощь не приходит, потому что мама сильно устала, пока еду готовила и порядок в квартире наводила.
А все двери в доме были китайские. И начала у него дверь в комнату постепенно ломаться и образовываться щель. Мальчик смотрит, а из щели показывается куклина рука.
Тут, на счастье, соседи в стенку начали от крика стучать и солнце взошло, потому что утро уже наступило….
***
И вообще в Китае и девочкам, и мальчикам страшно жить: все вокруг китайское, даже родители и соседи….
Добавлено (27.11.2010, 12:18) --------------------------------------------- Музыкальный момент
Деревня. Клуб масштаба местного. Тревожный шепот: «Ах, не тронь!» Твой бюст работы неизвестного «Заточен» под мою ладонь. Не навсегда, но ты мне нравишься. В глазах истома и печаль. …И мы по клавишам, …по клавишам Сползаем шумно под рояль. О, эти чудные мгновения, Когда, рыдая и рыча, Идешь на коду вдохновения Чуть запоздалым «Ча-ча-ча!»
Снег засЫпал несозданным, необозримым. Двор – как лист, к письму приготовленный. …Почему-то очень-очень не любят зимы Дворники – метлы и лопаты воины. Вон он! Шкрябает даже еще до засветло, Полусонный и злой, как неопохмеленный: Мол, проснитесь! Мол, хватит валяться, аспиды! Просыпаетесь? Что-то уж слишком медленно! А зима – она уже на самом на краешке: Первой почкой дарит весенние нежности…. Только дворники исторически, понимаешь ли, Весны тоже не любят за слякотность вместо снежности. Грянет лето своим солнцепеком, грозами, Разомлеют дворы, будто в бане веники – Только дворники бродят с утра нервозные, Не до лета им, дворникам - неврастеникам! А уж осень с листопадностью и подмерзанием, С бросанием внезапным от микротаянья – к инею Дворником вообще воспринимается, как наказание Незаслуженное, что вдвойне обиднее! …Но ученые выяснили, что на самом-то деле дворники Просто все поголовно робки и безумно смущаются, И к тому же, все они – звездопоклонники, И не нам они шкрябают, а так между собой общаются. И ученые стульями скрипят, пыхтят, очкоглазые, В батареи скребутся и в трубы радостно булькают С вечеров и до утр, в выходные, в будни и в праздники, Чтобы всех нас порадовать этой своей наукою.
Добавлено (28.11.2010, 12:34) --------------------------------------------- Всё нормально
Все нормально. Чуть душа болит О разгадке тайны пирамид, О Бермудах и об НЛО. …Остальное, вроде, ничего. Ну еще, быть может, так, слегка За коллайдер чешется щека И тревожит сердце, что весной Вдруг озона потончает слой. Да, вчера …– буквально полчаса Правил часовые пояса, Чтобы вызвать прибавленье дня. Скоро доктор выпишет меня!
В сечах, в железе и в дыме, Скольких богов ни моли…. Русыми или седыми Были вы, предки мои? В те ли лихие годины Было вам – что выбирать? Вот он, тот корень единый: Ратовать, ратай и рать.
Жизней своих не жалея, Вражеских кровей испив, С каждой бедою русее Делались предки мои – Многоплеменная россыпь, Неколебимый гранит. Кривичи, вятичи, россы – Всех седина единит.
Сколько вас было, славяне? Сколько вас в землю легло? Сядем, хорошим помянем Сказом да песней светло Битых, но не покаянных, Не уступивших земли. Помню о вас постоянно, Славные предки мои!
… Этот ничем не отличался от предыдущих. Закованный в броню почти заодно с конем, он подъехал к пещере и крикнул:
- Выходи, дракон! Вызываю тебя на бой!
- А в чем дело-то, собственно?
Вылезший на свет дракон был ужасен: - огромный, крупнее лошади раза в четыре, - с зеленоватой чешуей почти со щит, покрывавшей все его тело, кроме глаз, - с длиннющим шипастым мощным хвостом, - с ужасной зубастой пастью, не открывающейся при разговоре, хотя голос был – человеческий голос с хрипотцой и небольшим прононсом.
Тварь повторила: - В чем дело, рыцарь? Чего надо?
Рыцарь, увидав, с кем ему придется биться, упавшим голосом повторил: - Это… в общем… вызываю! Вода нужна. Из источника красоты. Я по адресу попал-то хоть?
- По адресу. Шлем сыми, пока не бьемся? Упреешь, не май месяц! И сильно нужна?
- Сильно! Принцесса послала. От этого счастье мое зависит, …может быть. А шлем не сыму…, обет дал!
- Как хочешь, как хочешь! Тут ведь вот какое дело…. За воду биться не обязательно. Если маленький пузырек, чтобы в кольцо мое проходил, можешь на халяву брать. Но только пузырек! За остальное – биться, а тут уж как карты лягут…. Зато победишь – бери хоть ведро!
Рыцарь подумал немного… - Да-а… Не подумал я про посуду! Ни ведра, ни пузырька не взял…
- Какие проблемы? Пузырек – за счет заведения, а вот крупнее тары нет, извини. Ну что, будем биться, или как…?
- А на сколько пузырька хватит?
- На раз, наверное. Ну представь: чтобы в кольцо проходил…. Много ли там?
Рыцарь еще раз окинул дракона взглядом… - Окей! Давай пузырек. Да чего через кольцо-то мерить, ведь твоя же тара?
************************************************************* …Он подъехал к пещере без шлема. Златокудрый, еще довольно молодой, с тревогой во взгляде. Привязанное шелковым шнурком к луке седла, звонко билось о стремя ведро.
- Выходи, дракон!
А потом, вздохнув… - Биться выходи!
Дракон за прошедшие годы как будто подрос, чешуя несколько потускнела, зато увеличившийся шип на конце хвоста наводил печаль. Даже тоску. - Ха! По голосу – старый знакомый! Чего теперь надо?
- Воды из источника счастья для королевы. Я по адресу?
- По адресу, по адресу…. Что, пузырька мало? Обязательно биться?
- В этот раз придется!
- А чего так печально, без задора? Жалко, в общем-то: ты мне нравился. Ну, решил, так решил!
… Очнулся рыцарь от воды в доспехах, нехватки кислорода и яркого света. - Где я?
- Где – где? Где был, там и есть. Ну что же, проиграл ты битву – назад с пустым ведром. К несчастью, видимо. Хотя откуда уж тут счастье, если погиб ты «в борьбе за дело…»?
- Я же живой!
- Теперь – да. А еще пять минут назад был – мертвее некуда!
- Как же…?
- Интерес понятен. Объясняю…. И дракон пустился в теорию строения атомов, молекул, материаловедение, кристаллографию, химию, физику элементарных и не очень частиц. Иногда он рисовал на песке какие-то схемки шипастым хвостом, писал в столбик длинные формулы, рисовал графики…. Наука, вообще-то, интересовала рыцаря «постольку – поскольку», так как даже элементарная магия была далеко за гранью его понимания жизни. Может из-за этого, а может и из-за неудачного исхода боя глаза его закрылись, а когда он снова пришел в себя, услышал только:
- Вот так вот, собственно… Довольно элементарный, рутинный процесс. Вот в этой, этой и этой точках мы можем повернуть его сюда или сюда, но это уже детали. Ну, а теперь езжай, заждались тебя, поди! Извини, что без воды, но уговор дороже денег! Заезжай, если что….
****************************************************** …Когда-то золотистые волосы уже побелели от возраста, лицо было покрыто шрамами, но суровый взгляд, широкие плечи, сама уверенная посадка всадника выдавали в нем опытного бойца.
- Эй, дракон! Биться выходи!
- Опять ты? Еле признал. Да, время не красит! Чего на этот раз?
- Надеюсь, опять по адресу? Воды из источника жизни для моей королевы!
- Без ведра? Пузырек, значит?
- Биться! Волы с бочками и люди ждут под горой.
- Да-а, изменился ты…. В лучшую, в лучшую сторону! Заматерел. Ну, попытка – не пытка, только коня убери за деревья: скотине-то чего страдать?
Бой кончился на удивление быстро. Пораженный под сердечную пластину, дракон умирал на песке у ног рыцаря. Победитель посмотрел на огромное, сплошь тускло-зеленое от патины тело, и по щеке его скатилась неожиданная слеза.
- Не убивайся так! Сделал дело – гуляй смело! Зови своих водовозов!
Рыцарь обернулся на голос и в страхе снова схватился за меч: из-за камня вылезало чудовище еще почище поверженного.
- Ты кто?
- Дракон. Настоящий.
- А этот?
- Это драконоид, биоробот по-вашему. Клон. А то на вас никакого здоровья не напастись, восстанавливаться не успеваешь. Даже если в неделю по битве, знаешь, сколько жрать надо? Никаких рыцарей не хватит. Ты, кстати, чего зачастил-то ко мне? Еще пару раз – куда ни шло, а ты уже в третий. Как в сказках прямо! Брал же воду: не хватило, что ли?
Рыцарь замялся: - Брал…. Только подумал: принцесса и так красавица, а если и я красавцем буду – будет промеж нас любовь – морковь и все такое прочее…. В общем, тот пузырек я на себя употребил, а принцессе колодезной воды набрал. Она и не заметила, а я хоть людей стесняться перестал. Ну и все такое, конечно, у принцессы ко мне случилось. Только не надолго. Затосковала она, душой заболела. Я ей опять из того же колодца воды набрал, когда отсюда не вышло, да только вода не подействовала. Теперь умирает королева моя, а без нее и мне не жить!
********************************************************** Когда водовозы с полными бочками скрылись за поворотом, дракон проковылял в пещеру и сел по-человечески, болтая задними лапами в источнике. Он долго смотрел на свое колеблющееся отражение, слезливо щурился, нервно вздрагивал лопатками, а потом снял с когтистой лапы золотое мерное кольцо с арабской вязью и, бросив его в воду, сказал тихонько сам себе:
- Ладно, кляп с вами! Пусть уж совсем по-честному! Воды – воды им! Да не в воде дело, а в кольце!
А потом, помолчав еще немного, добавил: - Нет, ну дураки какие-то! …Без теоретической подготовки, …как только не пойми кто скажет абы что, …из-за бабы, …и так свою судьбу пытать?! Как у них там? «Главное – ввязаться в драку, а там посмотрим!» А может, им к этой воде противопоказания какие…? А может, баба не дождется? …Нет, разума – ни на грош! И доверчивые – до омерзения! …Честный бой им! Взрослые люди, а в чудеса всякие верят! Ипохондрики двуногие! …И драконоида загубил, опять нового монтировать!
- А дам тебе имя... - Адам! Адам! - зашушукались , записывая это в свои рабочие журналы, интерны - серафимы и херувимы. - Надо поаккуратнее со словами, - подумал Демиург, он же Светлый, он же Создатель, он же... многие лета знающим все его Имена, - Всё! Шабашим! Время нектара и «осанны».
... Названный Адамом открыл глаза: яркий белый свет выдавил слезу, поэтому Мир представился ему зыбким и неконкретным. - Аз есмь человек, - почему-то пришло в голову. - Ага, голова - здесь, значит там - ноги, - это была вторая мысль Адама, и дальше сразу, - Один, два.... Дальше считать было некогда: в голове начало твориться черт-те знает что, причем «черт» как бы выделялся черным жирным курсивом. Потом Адам, пробуя тело, сдвинул в сторону ногу, и она, потеряв на миг опору, резко опустилась на что-то теплое и мягкое. Теплое и мягкое, взвизгнув, метнулось в белую пелену и, видимо, разорвало её, потому что взгляд Адама сфокусировался на чем-то, что сразу получило своё название - операционная лампа. Взгляд пополз вправо, отмечая стеклянный столик с хирургическими инструментами и вешалку с белыми халатами. Всё, что попадало в поле зрения, сразу получало названия. А слева была только белая дверь. Адам встал на неверные ноги и сделал шаг. - Неплохо для первого, - подбодрил он самого себя, переставляя плохо слушающиеся ноги к двери. - Почему сюда? - Адам зафиксировал вопрос и сразу пришел ответ, тоже вопросом, - А куда же еще? - Ого! - подумал Адам, - Значит, и вопрос может быть ответом? Надо запомнить, пригодится! За дверью были лепота и великолепие. - Настоящий рай! Тут тебе и флора, и фауна. Прямо «два в одном»! Вот это - птицы, это - звери, а вон там рыбы, - Адаму понравилось, как быстро он определился в Мире. Рыбы плавали в пруду, выставляя золотые головы и всплескивая хвостами. Адам подошел поближе, чтобы увидеть рыб получше, но увидел своё отражение. Он сразу понял, что это - он. Кому еще быть таким высоким, красивым, с такой атлетичной фигурой? Адам согнул в локте руку и полюбовался на бицепс. Сами собой начали приниматься различные позы, выделяющие целые группы мышц. - Красота! - одобрил себя Адам, - Мощный мужик! Мощность - это сила на ускорение. С ускорением разберемся потом, сначала - сила! Адам взялся за толстенную яблоневую ветку. Он не совсем представлял, что делает, но зарождавшееся в теле ощущение силы требовало выхода. Ветка треснула и отломилась. - А то! - хмыкнул Адам, обрывая с ветки яблоки и пробуя меткость на сновавшем в траве зверье и неосторожно опускающихся на расстояние броска птицах. Напуганная фауна быстро поняла, что беззаботной жизни приходит конец, и срочно принялась учиться рыть норы, мимикрировать, улепётывать и запутывать следы. - Я самый крутой! - понял Адам и начал отломленной веткой прорывать канавку от пруда, выпуская воду, чтобы рыбы тоже поняли, ху тут есть ху. Потом пришла очередь жуков, червей, бабочек и прочей мелочи. Повозиться пришлось только с муравейником: его обитатели не желали разбегаться, а нападали на голые ноги, поднимались до самой головы и по пути кусали за самые неожиданные места, погибая в неравной схватке, но не желая признавать поражение. Покой в Мир пришел только с возвращением Демиурга. - Фигассе! - изумился Светлый, - Похоже, парень уже самоутверждается! Он повернулся к сопровождавшей его компании - Ну что, Темный, полюбуйся, какого я сотворил! Согласен, что победа за мной? Тот, кого звали Темным, мелко закивал головой, приборматывая: - Сотворил, натворил, тварюга, ворюга, вьюга, юга... - Показывай, чего там у тебя получилось, не хитри! Знаю же, что не с пустыми руками! - Привел, привел! Темный сделал шаг в сторону, и из-за его спины вышло... нечто рыжеволосое, ослепительно веснушчатое, с мило вздернутым носиком. Вот тут-то Адам и перестал перелицовывать природу на свой лад, хотя в проекте был еще поворот пары рек и снос горушки под названием Арарат. - Эва, какая! - проговорил Демиург, и серафимы с херувимами живенько записали «Ева». А Адам стоял, таращась на это... эту... - Женщину, - подсказало подсознание. Женщина Ева оглядела Адама и сказала Темному на ухо: - Дикий он какой-то! Говорить-то хоть умеет? Он не даун случайно? Ох, намучаюсь я с таким мужем! Творец заставил Адама повернуться спиной, боком, снова лицом и похвастался: - Я ему разум дал! - У моей - душа. Хотя, возможно, мы разными словами одинаковые вещи называем... - Нну!!! Как же это можно: разными словами - об одинаковом? - засомневался Демиург. - Но ведь нет такого правила, что нельзя? А если нет правил, ты можешь утвердить любые. Или не можешь? - Да я всё могу! - Вот и утверди. - Хорошо, повелеваю! Еве подумалось: - Разными словами об одном - это интересно. Это пригодится в семейной жизни, хорошо будет скандалы начинать. И про установку правил при их отсутствии - тоже неплохо. И вслух: - А у вас здесь миленько, только беспорядок страшный. И ремонт нужен. Облака побелим. Листья желтые - это непорядок. Нужны зеленые, они будут гармонировать с моими глазами, - и, сорвав фиговый лист, прикрепила его каким-то образом в том месте, где у нее сходились ноги. Адам восхищенно прицокнул языком и наколол точно такой же себе на торчащую вешалку внизу живота. Светлый с Темным в сопровождении свиты удалились к столу с нектаром и к спору, кому творение удалось лучше, а Ева взяла обалдевшего Адама за руку и повела в тень яблони - учить ласковым и приятным словам. Некоторые из этих слов в паузах спора долетали до ушей Светлого и вызывали некоторое беспокойство. - Любовь..., дети..., поцеловать... Наконец Светлый не выдержал и ринулся к паре, увлекшейся рассматриванием совокупления кроликов. Рука Адама лежала на бедре Евы, а Ева томно прикрывала глаза, привалясь рыжей миленькой головкой к мощному плечу Адама. - Вон!!! Только разврата мне тут не хватало!!! - сорвалось с языка Творца. Громыхнул гром, сверкнула молния, серафимы с херувимами в ужасе кинулись в разные стороны, а Ева, подхватив Адама под руку, сказала больше Демиургу, чем своему спутнику: - Пойдем, Адамчик! А чего мы тут не видели? Скучно и пресно! Вот мы сейчас найдем себе пещерку, детишек нарожаем, ты за добычей будешь ходить - все тебя уважать будут, никто голоса не повысит. Будешь царем природы! А я - царицей, естественно!
*************************************************************************** - Степаныч, куда эти из второго корпуса направились? Гроза начинается! Хоть собак спускай, чтоб страх не теряли! На мониторах застыли изображения палат со спящими людьми, и только второй корпус вовсю светился огнями, а на пороге стояли, держась за руки, двое: сухонький старичок и сутулая, опирающаяся на костыль старуха с редкими волосами, отливающими желтизной. Видимо, это из-за уличных фонарей, а может, и из-за света через желтые занавески первого этажа. - Не говори-ка! Чего людям не хватает? – отозвался Степаныч, - Мне бы такую жизнь - сиди себе у телевизора: сытый, в тепле. Рай, да и только! Во втором у нас актеры бывшие? - Они. Я вот думаю: у этих интеллигентов хреновых крышняки - давно по объездной, зато их родичи и сдают в пансионаты на дожив. С ними же невозможно иногда: не знаешь, то ли всерьез, то ли роли играют…. Хотя, с другой стороны, что у них сейчас своего-то, кроме ролей? А может, на всякий случай санитаров вызвать?
Ночью рифмы придут в мозг недремлющий – Карандаш наготове лежит. Эх, постеля моя, ты постелища – Полигон для поэтской души! Гляну утром – стихи! Ни фига себе?! Ох, богата талантами Русь! …И с молитвой святому Пегасию Я за новую оду возьмусь!
За окошком бродят кошки, Голубь в лужу влез…. Не толкает за окошко Моню в ребра бес. Есть у Мони подоконник, Сплин и лишний вес. …Снёс ветеринар под корень К кошкам интерес. Старый хрыч, жена – старуха, Весь облезлый сам, Он за эту невезуху Портит жизнь котам. На балконе меж бегоний С тенью тет-а-тет Погуляет грустный Моня, И опять – обед. Цели в жизни нет у Мони. Без неё – хоть вой! Моня грусть из сердца гонит Порцией двойной. Говорит хозяин: «Многим Жизнь такая – рай! Без заботы, без тревоги: Жри себе, играй, Всех забот – помыть подхвостье, Жизнь – у кухни вся». …Говорит, а сам-то с гостьей В спальне заперся!
Как бы вам сказать попроще? Анекдот не очень нов: Млею, братцы, я от тещи И от тещиных блинов. Кликнет к завтраку с утра – Откликаюсь резко я: На столе блинов гора. Мне давно худеть пора, Но сажусь и трескаю!
Но зато не очень люба Толщина моя жене: Вон, опять сжимает губы – Брюки лопнули на мне. Организм весь день подряд От калорий мается. Жечь их надо, говорят, Но ведь, гады, не горят – Только приживаются!
Я от битвы с ожиреньем Очень сильно устаю. Как поем блинов с вареньем – Сразу лягу и посплю. На войне, как на войне – Лишь дурак торопится: Спят калории во мне, Расслабляются во сне, А вот сила – копится!
