Он смотрел через стекло на просыпающийся город. Свет в окнах многоэтажек только начал кое-где загораться, люди собирались на работу. Несмотря на раннее время, поток машин на Среднефонтанской быстро увеличивался - приблизительно через час здесь будет сплошная пробка, и поэтому самые хитрые водители пытались проскользнуть это место ранним утром. На вокзале лениво махали большими метлами дворники, одетые в оранжевые куртки, они не спеша передвигались по перрону, волоча за собой целлофановые мешки с мусором. Время от времени, они кучковались на перекуре и громко, с матами, обсуждали события вчерашнего дня. Их ругань была слышна через стекло. Город просыпался медленно, с неохотой, словно замедленный кадр распускания розы. Через час, здесь, на вокзале, будет шум и толкотня : выйдут продавцы пирожков, чебуреков; консультанты - промоутеры, предлагающие "бесплатную связь в сети"; наряды милиции и толпы людей, приезжающие на учебу и на работу с близ лежащих городков на утренней электричке. Но это будет через час, а сейчас серое, чуть-чуть дождливое, и тихое утро...
Сидя в купе, на первой полке и смотря в окно, смотря на утренний город, и понимая, что ему всегда трудно покидать его, он как-бы еще раз, мысленно, прощается с ним. При каждом его отъезде, дома становились всегда еще роднее, шум машин все прекраснее, да и ругань местных дворников уже не так резала слух. Он не любил покидать этот город, и в какой-то степени, даже немного боялся. Этот город не умел отпускать...Принимать, размещать, угощать, удивлять, впечатлять. Все, что угодно. Только не отпускать. Это как сильный наркотик - однажды попробовав, трудно отказаться во второй раз. Вот и он, не родившись здесь, успел стать "наркоманом".
Мелкая морось монотонно бьет в окно, медленно стекая длинными ручьями по стеклу, отчего, глядя на это, становится еще грустнее. Держит в руке, свернутый пополам, билет " Одесса - Львов ". Разворачивает. Читает еще раз : двацатое февраля, две тысячи десятый год, время - пять тридцать, шестой вагон, двадцать четвертое место, станция Одесса - Главная, Львов - прибытие на двадцать первое, восемь тридцать утра.
Львов. Почему именно Львов?
"У каждого в жизни бывает такая поездка" - подумал он. Ее можно назвать поездкой не по надобности, своего рода бальзам для души, может и воспоминания, воспоминания о ком-то, о чем-то. Просто поездка. Но есть одно условие. Она не должна быть развлекательного характера, это должна быть поездка размышлений и обдумываний того, ради чего ты и сел в этот поезд, поезд не по надобности...Хотя, нельзя ничего предугадать, и может случиться все с точностью наоборот, не так как мы себе представляем, и поездка не по надобности может превратиться в увлекательное путешествие. Здесь, как и в жизни человека - все в руках матушки - судьбы...
Львов. Хотел ли он туда действительно ехать, нужно ли это было ему ? Он и сейчас, сидя на полке и держа в руке билет, толком не знал, что принесет ему эта поездка - знало это его лишь сердце. Голова нет. Они еще не научились говорить на одном языке. Сердце подсказало, голова согласилась, не раздумывая, а ноги понесли к предварительным кассам. Вот он и здесь, на первой полке, в купе шестого вагона поезда "Одесса - Львов".
В какой-то момент, он даже не поверил, что едет куда-то и, вообще, сидит в поезде. Все было настолько спонтанным, что даже не успело осесть в его голове как реальное событие. Все казалось сном...
Ну, вот, легкий толчок назад, и медленно- медленно дворники, стоящие на перроне, начали уходить назад. Серые многоэтажки потихоньку поползли в обратном направлении. Картинка за стеклом начала двигаться. Поезд начал свой путь. Счастливого пути!
.............
Он любил ездить в поездах, наверное, еще с детства и никогда не забудет тех поездок к родственникам в Россию, когда каждое путешествие было нечто волнующим, радостным и капельку приключенческим, и каждый новый раз приносило что-то новое в его жизнь, то, что не только было интересным дворовым друзьям из его рассказов по приезду, - а то, что отлаживалось в памяти, как самое дорогое и приятное, что можно будет потом, в старости вспоминать. Он всегда сам себя укорял за то, что в свои семь лет думал о старости. Глупо как-то. Наивно. Это сейчас он понимал всю простоту тогдашних мыслей, а в те времена он действительно копил впечатления на старость, и молча смотрел в окно. Как сейчас. Только тогда он ехал с мамой и сестрой, а сейчас сам. Наедине с мыслями, с которыми боялся не справиться, которых просто боялся, но от которых нельзя убежать, уехать, сев на поезд " Одесса - Львов ".
Вот, закончились высотки, остались далеко позади двухэтажные коммуны окраин города, заржавевшие гаражи и ангары, принадлежащие когда-то заводам - труженикам, и огромные склады Одессы - Товарной. Теперь только деревья. Голые, хмурые, одинокие...Раз, два, три, четыре, пять... Они мелькали перед глазами все быстрее и быстрее, отчего почти кружилась голова, но он продолжал смотреть на них, словно прощаясь с каждым отдельно. Зачем он прощался? Он же вернется, приедет, - это всего лишь пару дней, которые помогут ему понять, наверное, что ни стоило ему тогда думать так рано о старости, в семь лет. Стыдно перед самим собой.
На секунду закрывает глаза и слушает биение сердца, и в такт с ним любимое, и привычное с детства - тутух, тутух, тутух, тутух. Поезд ехал все быстрее...
.................
Олег Константинович сегодня проснулся рано, зная что ему трудно все делать в последнюю минуту : вещи были сложены с вечера, билеты на столе, на видном месте. Документы, так, на всякий случай, были аккуратно сложены в рабочий кейс, в правый кармашек, где всегда хранилось все самое дорогое и ценное, в случае поездки. Спонтанность всегда настораживала его и заставляла мозг работать совсем по-другому, не подчиняясь общепринятым нормам, которые, казалось, были установлены уже очень давно. Прошло то юношеское лихачество, которое всегда толкало на необдуманные поступки, прошла та молодость...Прошло, прошла...Да ничего не прошло! Все еще есть, все еще с ним. Вот, правда жизнь заставляет маскироваться под сурового и закаленного ею же, жизнью, мужчину, который в свои сорок должен знать только заботы семьи и проблемы работы. Все остальное, что могло происходить с ним - делало его в глазах общественности ветреным мужиком, который мог бы рассчитывать только на жизнь в одиночестве. "Такому мужику семья не нужна! Он ненадежный!" - шептались бы бабушки во дворе.
.................
- Не понимаю, что ты хочешь этой поездкой доказать? - сказала она, продолжая перебирать одежду в гардеробе.
- Я ничего не хочу доказывать.
- Почему ты упорно игнорируешь мой вопрос?
- Я не хочу больше об этом говорить, прости...
Он, взяв пульт от телевизора в руки, плюхнулся на диван. Сейчас ему меньше всего хотелось спорить и доводить до кипения наболевшую тему разговора. Понимал и он то, что в такие моменты с ней спорить было бесполезно и она всегда будет настаивать на своем и не отступит. Когда-то он любил в ней это качество. Когда -то...
Включив телевизор, он принялся щелкать кнопки. Переключая каналы один за другим, он пытался отвлечься от мыслей, которые посещали его уже давно, почти каждый день, мысли которые отталкивали его от того, ради чего когда-то он готов был пойти на все, то , что всегда ему приносило радость, то, ради чего всегда стоит бороться до конца.
Сейчас, смотря телевизор, он понимал, что ей не нравится это, и она ждет все-таки продолжения разговора. Ему казалось, что его молчание - это всегда мудрость, которая бережет их семью. Молчание, ведь не всегда согласие. Молчание всегда настораживает. Оно заставляет задуматься разумного и спокойного человека, и наоборот, приводит в бешенство склочного и агрессивного. Молчание одного при ссоре всегда притупляет обиды второго, и прячет их куда-то далеко, вглубь, отчего иногда, потом, болит "там", в глубине...
В такие моменты трудно смотреть телевизор, и зачастую всего лишь делаешь вид что тебе интересно то, что происходит на экране. Он не смотрел передачу, он слушал, а смотрел на нее. Смотрел и молчал. Она сидела возле гардероба и перебирала свои старые платья, которые они покупали, когда вместе ездили по путевкам в Чехословакию. Хорошие были времена. Времена, которые всегда вспоминаешь с радостью. Она сидела на коленках на полу, открыв перед собою дверцы нижнего шкафа. Что-то перебирала, складывала в стопочки, аккуратно при этом поглаживая рукой мягкий материал вещей, который еще даже и не выглядел старым. Вот он качество Европы. Тогда таких вещей и не купишь в Союзе. С большой гордостью они привозили эти вещи домой. Это всегда были самые красивые вещи, самые качественные и самые модные. А сейчас, это стопки ненужного хлама, который хранится в шкафу непонятно зачем. Как память. Женщина продолжала аккуратно перекладывать все по другим местам, словно это все еще кто-то будет носить.
Она не понимала его действий. Олег всегда был для нее надежной опорой, советником, и вообще самым лучшим мужем на свете, который только мог бы быть. Пятнадцать лет счастливого брака, двое замечательных детей, счастливые годы семейной жизни - это все было у нее. Олег смог это ей дать все.
Последнюю неделю он был каким-то серьезным и задумчивым. Это ее пугало. Он не был никогда скрытным и ничего не утаивал от жены. А вот сейчас...Любовница? Да нет же, не может быть. Олег на такое не пойдет. Не сможет. Не сумеет. Не интересно ему это наконец, не нужно...Может и нужно, но женская интуиция подсказывала, что дело совсем не в этом. Светлана чувствовала, можно сказать, всем телом, душой, сердцем - дело не в другой женщине. А в чем? В чем тогда дело? Почему ее любимый муж утаивает что-то, недосказывает? Может не стоит так усердно интересоваться? Пусть сам все расскажет потом, когда сможет, когда захочет? Он захочет, он сможет. Она это знала. Поэтому молча перебирала вещи, привезенные когда-то из Чехословакии...
........................
Олег сидел на нижней полке и грустно смотрел в окно. Он уже успел поспать и почитать газету - день проходил незаметно в поезде. Соседи его почти не отвлекали. Пожилая пара с Черемушек ехала в Моршин по путевке и вела себя тихо и мирно, нарушая все правила поведения бабушек и дедушек, которые ездили в купе - доставать всех назойливыми вопросами и нравоучениями. Старость, конечно уважать надо несомненно, но сейчас хотелось тишины. Бабушка что-то тихо объясняла своему мужу, и тыкала пальцем в журнал. Олег глядя на них, тихонько улыбался. "Оказывается, даже в таком возрасте люди бывают милыми" - подумал Олег и тут же представил себя лет в семьдесят со Светланой.
За окном уже серело и были видны только силуэты одиноких деревьев, которые были посажены по бровкам бескрайних полей. Вся картина за окном превратилась в сплошное серо-черное месиво...поля, деревья, воронье в небе, столбы электропередач... Поезд несся все быстрее и быстрее...
Мысли беспорядочно крутились в голове. Хотелось уловить что-то важное, что-то необходимое, но поймать одну мысль было практически невозможно - все они сплелись в один большой клубок. Снова воспоминания детства - поездки в поезде, рассказы друзьям по приезду, мысли, оставленные на старость... Так зачем же он копил впечатления на старость, тогда в семь лет? Кем хотел стать? Может быть писателем, чтобы изложить мысли детства потом, на страницах своей новой книги? Сердце ребенка тогда, словно предчувствовало, что ему нужно будет знать и помнить в старости, что поможет подсказать и записать те переживания, которые были тогда...Наивные детские мечты про веру в будущее, в них так много смысла видел тогда, принимал все искренне и трепетно, и даже тогда - считал себя серьезным человеком. А действительно зря...Олег вдруг понял то, чего не понять было ему тогда. Он гробил детство, он топтал его своими "старыми" мыслями, которые сейчас тревожат. Так много сейчас хочется сказать, высказать, поплакаться в плечо этим двум милым старичкам и спросить : " вы тоже тогда думали о старости?". Но этого делать не стоило. Опять было бы глупо, как в детстве... Олег решил записать свои мысли, чтобы они как документ, напоминали о себе, о прошлых ошибках. Пусть будет. Письмо себе. Быстро нашлась ручка и свежий лист бумаги ( это всегда имеется в кейсе ). Он начал.
" Привет Олег!
Какой-ты интересный маленький, такой смешной, но чаще серьезный...вдумчиво смотришь в окно, подставив руки под голову. Я сижу напротив, и наблюдаю за тобой...я намного старше, но это не важно, мы можем подружиться, если захочешь! Хочешь? Молчишь...Ну, ничего, я просто понаблюдаю за тобой. Можно? Почему ты грустишь в поезде и молча считаешь деревья? Тебе это интересно? Неужели тебе не веселее будет потаскать сестру за волосы, что свисают с верхней полки? Я же вижу, я чувствую - ты веселый и общительный, и знаешь много чего в свои семь лет, и с тобой есть о чем поговорить...Давай в города? В школе ты не такой. Ты всегда собираешь кучку одноклассников возле себя и рассказываешь смешную историю, иногда не смешную, а какую-то поучительную, но обязательну ту, которую всем интересно слушать. Общение с тобой всегда интересно. Так почему тогда сейчас такой грустный? Ааааа....Я кажется понял. Ты думаешь о своем будущем? Серьезно? Да брось ты это, Олежка, серьезно тебе говорю! Брось! Не нужно оно тебе, рано еще. Наслаждайся детством, оно безвозвратно. Поверь, потом еще будешь жалеть об этом! Откуда я знаю? Да так, догадываюсь... Детство для того и дано нам, чтобы серьезно не думать, а ловить только позитив за крылья, словно стрекозу на соседнем заборе, помнишь ты любил ловить? Это так прекрасно, естественно - в семь лет не знать проблем этой жизни и удивляться почему мама с папой ссорятся. Не теряй ни единого момента словить радость в детстве, пусть маленькую, нужную только тебе. Это твоя радость, и никто не может у тебя ее отнять. Никто! Не думай ты о том, что будет. Ты поймешь когда стоит задуматься о будущем. Это еще нескоро. И не копи мысли на старость, ты их не забудешь никогда, они всегда с тобой. Знаешь почему? Потому что детство не забывается никогда!!!!Хочешь спрошу у старичков напротив? Они тебе уж точно скажут. Но я не спрошу. Сам все поймешь. Ну, все, Олежка, я побежал. До Львова я наверное не доеду - поеду обратно домой к Светлане. Кто такая Светлана? Говорю же, не торопи события - все прийдет, все узнаешь! Светлану я люблю. Она меня тоже. Да и ты будешь ее любить! Не думай о старости! Пока!"
