Пленники разделились, стали по бокам двери, приготовились. Ежели им принесли поесть это кстати. По такой надобности сторожей не слишком много должно быть. Значит, с ней легко будет сладить, ведь те не ждут от пленников такой прыти, думают связанные лежат, в неведении томятся, об своей судьбинушке печалятся. А пленникам того и надо. Они наскоком набросятся, повяжут татей, оружие отберут и вперед к свободе. Вот тогда и пожалеет коварный боярин о содеянном злодеянии. Так думали пленники, но получилось не по их красивым замыслам. Дверь в поруб открылась со страшным скрипом. Сразу же темное узилище осветилось под бликами зажженных факелов. Пленники невольно зажмурились. Когда же глаза привыкли к новому свету, они увидели, что в проеме двери стоит сам боярин, одетый в черную хламиду, а возле него столпились холопы с обнаженными мечами да с острыми сулицами. На таких наскоком не набросишься, себе дороже будет. - Рад вас видеть в полном здравии, гости дорогие, - лучезарно улыбаясь, произнес Астиней, - я гляжу, вы уж управились, избавились от своих пут. Что ж, так даже лучше, мне меньше мороки, развязывать не надо, да и вам размявшимся легче ступать за мной. Ну что стоите столбами, выходите, да следуйте куда укажут. После тех слов боярин повернулся к узникам спиной, пошел прочь от темницы. Его же холопы остались стоять на месте, дожидаться, когда пленники вылезут из поруба. Они расступились по сторонам от открытой двери, держа оружие наготове. Узники посмотрели на Чоботка, ожидая, что тот решит, ежели укажет лезть в драку, значит, полезут, ежели скажет, смириться и подчиниться боярской воле, значит так и сделают. - Что ж, други, уважим хозяина, пойдем, поглядим, какой на сей раз он нам пир устроил, - невесело усмехнувшись, молвил Чоботок и первым направился к выходу. Все остальные безропотно подчинились ему. Они осторожно выбрались из узилища, посмотрели на боярских холопов. Те на вид были люди, как люди, вот токмо лицом бледноваты, как обглоданная кость, да очи впалые черны, как сама непроглядная ночь. Неужто про них Ставр говаривал? Все невольно глянули в его сторону. А тот мотнул головой утвердительно, мол, вот они – упыри проклятые. Сам Ставр был молод, годков двадцать отроду, хоть и имел неприглядный вид, синяк под глазом, уста разбиты, грязные густые русые волосы да небольшая борода с усами топорщились в беспорядке, все ж приглянулся коловратам. А как же быть иначе, ликом он был прост, хоть и купеческого сословия, а под помятым кафтаном можно было углядеть доброе молодецкое тело с широкими плечами да натруженными руками, которые не только могли справно управляться с товаром, но и ловко орудовать мечом. Такой товарищ для честной компании не помеха. Ставр так же оценивающе посмотрел на своих спутников и остался ими доволен, особенно же приглянулась ему Рысь. Хороша девка, хоть и худа телом, но это дело наживное, главное были кости, а мясо со временем нарастет. Холопы боярские разделились. Двое из них пошли впереди, показывая дорогу, остальные шестеро пристроились сзади пленников, держа мечи да сулицы наготове, так на всякий случай, вдруг узники решат влезть в свару, тогда - то оголенное оружие и пригодится, усмирить непокорных. Таким порядком они прошли сквозь длинный узкий коридор, поднялись по лестнице наверх, минули несколько небольших комнат и наконец, прибыли широкие хоромы, туда, где накануне сидели за широким столом и ели яства, пили зелье заморское, хмельное. Вот только сей раз все это там отсутствовало. Не было там стола, не было яств. Место всего этого на полу, прям посреди хоромов, находилась начертанная чем - то красным огромная пятиконечная звезда, которая была перечеркнута прямыми линиями. На ее лучах имелись непонятные надписи, похожие на замысловатые загогулинки, а посреди нее находился чудной стол, высокий такой, человеку по пояс, покрытый наклонной доской, на которой лежала большая толстая книга, обтянутая кожаным переплетом. Там же находился и сам боярин, одетый в черную хламиду, а на груди у него блестела толстая златая цепь, а на ней диск с ладонь и тоже златом да самоцветами переливается. Все как Милена про него говаривала. Он был не один. Вокруг звезды кругом стояли человек пять незнакомцев, одетых, также как и хозяин в темные хламиды. Они смотрели во все глаза на вошедших узников, держа в руках зажженные черные свечи. Кроме незнакомцев в просторных палатах по углам ютились с десяток боярских холопов, таких же бледных лицом, как и те, что вели пленников. Они в одной руке держали зажженный факел, а в другой обнаженные мечи. Охранные холопы провели узников через все хоромы, поставили каждого у навершия начерченной пятиконечной звезды, а сами удалились в сторону. Оставшись без назойливого пригляда, пленники осмотрелись, они не могли взять в толк, что от них хотят, ведь явно не на веселую пирушку их пригласили, да не беседы долгие вести, здесь крылось совсем другое и не совсем приветливое, а возможно и вообще что – либо непотребное. А у них в руках даже засапожного ножа не имелось. Пленники невольно покосились на стенные холсты, на которых висело разное оружие, манило оно к себе, но вот незадача, к нему никак не подобраться без боя, ведь на пути стоят настороженные боярские холопы. Лис напрягся тетивой, готовый в любой момент броситься в ту сторону. Да и остальные коловраты были того же мнения, еще бы, они без привычного оружия ощущали себя совсем нагими. Лис незаметно показал взглядом на холсты, в надежде, что старшой подаст сигнал, даст добро. Но Чоботок почти неразличимо мотнул головой, мол, охолонись, не лезь на рожон, сперва надобно выпытать, что боярину от нас надо, а уж потом показать свое воинское уменье. Коловрат смирился, не стал осломя голову кидаться за оружием. Чтоб не томиться в неизвестности, решил Чоботок пытать боярина: - Ты почто нас хитростью заманил к себе в хоромы да подлым обманом посадил в поруб? Неужто, мы какое зло затаили супротив тебя? Так не было такого. Аль невольно оскорбили тебя? Так и этого не припомню. Поведай, боярин, нам об этом, мы ждем. - Это верно. Не было мне зла от вас, да и обиды никакой не видно. Но суть не в этом, совсем в другом, - добро улыбаясь, держал ответ боярин. – Попросил меня один хороший человек об услуге, то бишь, задержать путников держащих путь к граду Мурому, а вот на какой срок, запамятовал сказать. Ну, я по своему уразумению и решил, чтоб не попасть впросак, вовсе не отпускать тех, кто попадется в мои расставленные сети. - Никак Маргаст – злыдень тем доброходцем оказался? – выкрикнула Рысь, глядя прямо в колючие очи хозяина поместья. - Он, прохвост Цареградский, он, - не стал скрывать Астиней, - дары богатые мне преподнес, за такое дело. Как не уважить такого щедрого благодетеля, ежели учесть, что я с этого дела двойной прибыток поимею. - Ну, с дарами мы все уразумели, - начал судить Чоботок. – А как же быть со вторым прибытком? Аль ты за выкуп решил нас из полона отпустить? - Нет, гостюшки дорогие, здесь мой интерес совсем другого толка, - возразил ему Астиней. – Выкуп что, так, пустяк, утеха ока алчного, да услада чувства скупости, мои закрома от такой рухляди и так ломятся. Меня же боле душа моя нетленная заботит. Не хочу я с ней расставаться, нет желания отпустить ее за Калинов – мост, во владения прекрасной, но холодной Мары. А для этого требуется мне забрать вашу силу, вашу молодость, ваше уменье. - Внемли мы твоим словам, боярин, вот только в толк не можем взять, толи шуткуешь ты над нами, толи истину глаголешь, - молвил в ответ Чоботок, - ежели последнее, то негоже для такого зрелого мужа блажить, яки младенец неразумный. Удумал тоже, заберет нашу силу, молодость да умение. Ежели было такое возможно, кто бы тебе позволение дал такое совершить? Мы же не жертвенные твари, которые безропотно идут на заклание, мы вои и в обиду себя не дадим! Услыхав такое, рассмеялся Астиней и все его прихвостни ему вторили. Но вот он успокоился и сказал: - Ох потешил ты меня, храбрый вой, усладил мой слух своими дерзкими речами. За все четыреста годков, что на белом свете я живу, первый раз от узника такое слышу. В основном все кидаются мне в ноги, просят отпустить, не губить их жалкие душонки. Это радует. От вас, храбрые вои, я вдесятеро больше силы получу, чем от тех тщедушных узников, что попадались раньше ко мне. - Что ж испытай нас, коль не боишься, - смело глядя на боярина, молвил Чоботок, - как в народе говорят, попытка не пытка, а мы поглядим, увидим, кто кого потешит! - Любы вы мне, храбрые вои. Не стелетесь предо мной, дерзко смотрите мне в лицо, духом сильны! – сказывал Астиней, с уважением глядя на своих узников. – За то я вас уважу, долго мучить не буду, не стану медленно, день за днем высасывать вашу силушку, а возьму ее разом. Ну что, мои соплеменники, приступим к ритуалу! - Приступим! – отозвались хором незнакомцы, одетые в черные хламиды. Они достали из ножен длинные прямые кинжалы, подошли к узникам со спины и стали там наготове. Увидав, что все готово для ритуала, Астиней поднял руки к небу и начал произносить слова: - Книга теней, служи своему господину! Книга теней, служи своему господину! Книга теней, служи своему господину! Как только боярин начал творить чары, все кто находился в палатах, сразу ощутили изменения в окружении. Воздух словно сгустился. Он казался тяжелым и кислым на вкус, тени по углам стали еще черней чем были, и всем постоянно казалось, что там, в непроглядной тьме шевелится что - то живое, угрожающее, готовое кинуться на людей и рвать их в клочья. На улице поднялся сильный ветер. Его высокий посвист был слышан даже в закрытых палатах. А вскоре послышались гулкие раскаты грома. Все подивились резкому изменению в окружающей обстановке. Только сам боярин оставался невозмутим. Он продолжал творить свое темное дело: - Я, твой создатель, Тебе я велю Открой мне страницу Какую хочу. Там я заклятье Свое получу Узников силушки Им я лишу Тем свою душу Я сберегу Ту, чем так сильно Я дорожу! Произнося эти слова, Астиней сильно изменился. Он немного осунулся, его лик побледнел, щеки впали, очи зажглись пурпурным огнем, на лбу появились крупные капли пота, видать много сил у него отнимала ворожба. Но боярин не обращал на это внимание, он продолжал говорить заклятие пока не завершил его словами: - Книга теней, подчинись своему господину! Книга подчинилась. Она пришла в движение. Ее кожаный переплет открылся без посторонней помощи, страницы, вначале медленно, но постепенно ускоряясь, стали перелистываться сами собой. Вскоре они замелькали в воздухе, как крылышки у мухи, стали расплываться, терять свои очертания. Но вот их бег стал вновь замедляться и вскоре совсем прекратился. Книга в открытом виде, неподвижно осталась лежать на столе. По всей видимости, она нашла нужную страницу, с нужным заклинанием. Астиней начал по ней читать, произнося вслух непонятные слова. Скорее всего, он говорил на том языке, которому внемлют темные боги: - Калдрон чиз липон энфис Калдрон чиз липон энфис, Тирим злэт экстудо, Флекс тирим прокудо, Экс фарзат миранда, Текс тирим саванда! Губер зента, Губер стрим Губер слейт файлант экстим! Хозяин поместья произносил слова медленно, слегка нараспев. Он, то повышал свой глас до такой степени, что отдельные строки заклинания эхом разносились по всем просторным хоромам, то понижал, становясь едва различимым, иногда делал небольшие паузы. Только так и ни как иначе, можно было привести в действие нужное заклинание. Стоило Астинею произнести последние слова наведения чар, как Ставр, словно деревянный идол, замер на месте. Он пытался пошевелиться, сдвинуться с места, но не смог, невидимая посторонняя сила сковала его крепче железных оков. Остальные же узники ощутили, как их тела обдало жаром, а знак коловрата нестерпимо запек, словно его только что каленым железом нанесли на предплечье. Но вот мимолетная боль прошла, они ее выдержали стойко, не вскрикнули, не застонали. Поняли коловраты, неспроста им нанесли такой знак. Оказывается, он не только дает им по нему узнавать друг друга, но и оберегает от злых чар. Вот и сейчас сдвоенный крест спас их от темного колдовства. Подельники Астинея замешкались. Они были готовы в конце заклинания, когда узники онемеют, вогнать каждому из них в грудь свой длинный кинжал и вырезать еще бьющееся сердце, но не смогли. Коловраты не замерли, словно деревянные чурки, на них не подействовали произнесенные чары. Это сильно смутило их, заставило остановить руку, готовую нанести смертельный удар. Астиней также был удивлен, когда после завершения ритуала ощутил на себе любопытные взгляды узников. Они, молча, стояли, ждали, что же предпримет дальше неудавшийся чародей. Такого за все время, что ему пришлось прожить, Астинею еще встречать не приходилось. - Как? Отчего? Почему на вас не подействовали мои чары? – в замешательстве вскрикнул он. - Да уж, с Белояром тебе не сравниться, - усмехнувшись, молвил Чоботок, - он да, силен в чарах. А ты, так, ни то, ни се, а всего лишь, хрен с горбатой грядки, у которого ботвы больше чем корня. После таких речей Астиней на некоторое время потерял дар речи. Он, молча, открывал свои уста, словно рыба на сухом берегу, хотел достойно держать ответ на оскорбление, но от ярости и смущения не мог произнести ни слова. Но вскоре опомнился, взял себя в руки и приказал своим холопам: - Убейте этих наглецов! Первыми выполнить просьбу хозяина ринулись его соплеменники, те, что стояли позади коловратов, только один из них, тот, который находился возле Ставра, поспешил другим на помощь, посчитав того не опасным. Возможно кто – либо другой и принял бы неминуемую смерть, но только не воины, прошедшие суровое обучение, под чутким руководством опытного наставника. Светогор предвидел, что им предстоит пройти немало испытаний в жизни и потому, ни в чем не давал коловратам спуска. Соплеменники Астинея нанесли смертельный удар. Во всяком случае, так они думали. Каково же было удивление подельников, когда их острые клинки не смогли достичь цели. Молодые воины опередили их. Они легко уклонились, повалили супостатов на пол, завладев при этом чужим оружием. Пятый помощник боярина, увидав такое, заколебался, не зная, что предпринять, то ли вернуться к пленнику, возле которого находился, то ли поспешить на помощь своим подельникам. За него все решила Рысь. Она с наскоку ударила ногой ему в грудь, повалила на пол, завладела еще одним кинжалом. Покончив с первыми врагами, коловраты окружили обездвиженного Ставра, ощетинились оружием, стали ждать нападения боярских холопов. Те не заставили себя долго ждать, набросились всей толпой на молодых воев, решив количеством задавить строптивого соперника. Астиней стоял возле чудного стола и с надменной улыбкой на устах наблюдал за развернувшимися событиями. Его пятеро соплеменников неподвижно лежали на полу, были они живы или нет, неизвестно, но это боярина совершено не волновало. Он с нетерпением ждал, когда его верные холопы порвут на части неугомонных пленников, ведь что могут сделать четверо молодых воинов, вооруженных длинными кинжалами, против полторы дюжины непобедимой нежити, которые умело, держат в руках острые мечи и короткие сулицы. В своей победе Астиней не сомневался, не устоять пленникам против его рати. Оказалось, радовался он рано. Трое ретивых холопов вырвались вперед из общей толпы. Они наметились остриями сулиц на неприкрытый живот молодых воинов, решив одним ударом покончить с ними. А то, что у них в руках кинжалы, так что можно сделать ими против длинного копья. Оказалось можно. Коловраты подпустили поближе шустрых супротивников, перехватили поудобней кинжалы и метнули их. Каждый бросок не прошел даром. Все три кинжала вошли в глазницы холопов, при этом повалив тех на пол. Молодые воины сразу подскочили к ним, подхватили упавшие сулицы, приготовились к схватке. Теперь они себя ощущали намного уверенней, ведь таким оружием владели отменно и могли спокойно противостоять набегающей толпе. А вот и холопы подоспели, окружили коловратов, начали наскакивать, стараясь нанести смертельную рану. Чоботок, Лис да Филин ловко отбивали коварные выпады и сами не забывали отвечать, кололи, подсекали ноги, была возможность – рубили. Рысь же была на подхвате. Когда кто – либо из супротивников сумел проскочить меж воев, она успокаивала их своими двумя кинжалами. Валились на пол холопы, как колосья ржи под серпом умелого крестьянина, но потом медленно вставали и вновь вливались в ряды нападающих. Это было страшно, для обычного обывателя, который привык к мирной жизни. Коловратам же, привычным к ратным делам, некогда было праздновать труса. Они просто немного подивились, а опосля вспомнили про слова Ставра, что нелюдь можно успокоить навсегда, только отрубив тому голову, а вспомнив, принялись за дело. Молодые воины сумели завладеть чужими мечами, при этом отбросив сулицы в сторону за ненадобностью. Ощутив в руках привычное оружие, они с удвоенными силами принялись рубить буйные головушки. Те, как кочаны капусты, слетали с плеч и с гулким стуком падали на пол. После такого холопы уж не могли подняться и вновь вступить в сечу. Увидав такое, Астиней посерел ликом. Понял он, что не справятся его холопы с непокорными узниками, все полягут. А как только такое случится, то молодые воины вспомнят о нем и не упустят из своих рук. Попадаться же к ним у него не было никакого желания, ведь они его уж точно не пощадят. Тогда Астиней громко свистнул, подал условный сигнал, на который должны появиться оставшиеся в резерве слуги, а сам решил под шумок исчезнуть из хоромов, на время затаиться в укромном месте и при возможности отомстить непокорным узникам, которые вскоре могут превратиться в полноправных хозяев поместья. Услыхав переливчатый свист, Чоботок отвлекся на мгновение, посмотрел в сторону боярина. Тот замер в ожидании, искоса бросая взгляд на одну из дверей. Коловрат сразу заподозрил недоброе и оказался прав. Створки дверей распахнулись, и в просторные хоромы ввалила еще одна толпа боярских холопов. В воздухе же, с противным визжанием, замелькали, захлопали крыльями лохматые твари, размером с большую кошку, вот только коготки у них были не кошачьи, а более напоминали волчьи, ну а про зубы что сказать, остры, как иголки, да длинны как кинжалы. Их было с десяток. Они начали кружить над коловратами, примеряясь броситься на тех сверху. - Криксы! – предостерегла Рысь. - Видим, что криксы! – ответил ей Чоботок. – Вы здесь уж постарайтесь управиться, а я пойду, возьму на меч, вон тех супостатов! Он показал на новых холопов, которые поочередно начали появляться из открытой двери и, не мешкая, направился к ним.
Сообщение отредактировал sermolotkov - Четверг, 04.08.2011, 10:55
Глава пятнадцатая. Колдуй – не колдуй, все равно получишь в око.
- Без меня управитесь? – вопрошал Лис, поглядывая на летучих тварей, которые пока не решались нападать. - Управимся, - уверено ответил ему Филин. А что тут не управиться, ежели от наседавших холопов осталось только трое. С ними грех не сладить вместе с Рысью. Лис одобрительно мотнул головой и помчался в сторону стены, туда, где висело оружие. По дороге с пола подобрал сулицу, замер на мгновение, приноровился, кинул короткое копье. Одна из крикс, с предсмертным визгом, полетела вниз, пронзенная насквозь длинным наконечником. Лис даже не стал ее рассматривать, он уже приблизился к холсту, где висели отменные сложные луки, да тулы полные стрел. Коловрат первым делом подхватил приглянувшийся лук, натянул на него тетиву, а уж опосля принялся осматривать содержимое тулов. Стрелы с гранеными и шиповидными наконечниками он сразу оставил на потом, а вот срезень ему пришелся по душе. Таким, как раз в пору, сбивать мельтешащих под потолком летучих тварей. Лис лизнул по привычки большой палец правой руки, достал стрелу, глянул на крикс, те после потери одной из товарок, оживились, начали сверху наседать на Рысь и Филина, после чего молвил, криво улыбаясь: - Ну что, летуны визгливые, поглядим кто из нас ловчей! После таких слов он перешел к делу. Наперво Лис подрезал крылья двум криксам, что вились над Рысью. Одна из них свалилась, прямо на плечи воительнице, но та стряхнула ее и добила острыми кинжалами. Опосля, принялся он за остальных. Вжик, вжик, вжик. Стрелы радостно запели песню смерти. Криксы, почуяв смертельную угрозу, разлетелись в стороны, забились в темные уголки хором, надеясь укрыться от зоркого глаза воя. Напрасно старались. Лис не знал промаха. Каждая выпущенная стрела находила свою цель, летучие твари, как переспелые грозди вишни, падали вниз, некоторые замертво, некоторые недобитками, так, тех успокаивали Рысь с Филином, которые были начеку. Когда же последняя из крикс рухнула на пол, Лис замер, держа лук наготове, осмотрел хоромы, но не увидел цели, тогда он схватил меч и поспешил к Чоботку на подмогу. Того уже не было видать в просторных хоромах, значит он где – то там, за закрытой дверью. Лис подскочил к ней, рывком открыл, ввалился во внутрь, держа меч наготове, вдруг там засада, аль коварная ловушка. Не было там ни того, ни другого. В светелке поменьше, чем зала, из которой он пришел, стоял Чоботок. Он вытирал свои мечи от крови. Вокруг него валялись обезглавленные холопы, ни одного живого супостата не осталось. - Ну, ты и тупица! – восхищенно воскликнул Лис, рассматривая груды трупов. – Мог бы и мне немного оставить. - Да я и сам - то только начал в раж входить, а они возьми, да кончились, - усмехнулся Чоботок, вытирая испарину со лба рукавом рубахи. – Ну что стоишь, рот раззявил, пошли, поглядим, как дела у Рыси да Филина. Так они и сделали.
*** А Рысь тем временем, стерла кровь с шеи, все же летучая тварь умудрилась ее слегка поранить, посмотрела в сторону боярина. Вот с кем нужно совладать впредь, а уж потом добивать его холопов, да других его помощников. Ведь только ему под силу пополнить их ряды, а без него вся нечисть просто исчезнет, или потеряет свой боевой пыл. Подумав об этом, воительница решительно направилась к хозяину поместья. Тот на удивление спокойно стоял и смотрел на нее, не страшась, не убегая. А почему, Рысь поняла через мгновенье, тогда, когда наткнулась на незримую стену, которая не подпускала ее к боярину. - Подмогнуть? – вопрошал Филин, увидав замершую на месте воительницу. - Он закрылся чародейским тыном! – отвечала Рысь. – Чем ты мне поможешь? - Так плюнь на него, да пошли, глянем, куда подевались сотоварищи, - предложил Филин, вытирая меч об домотканую рубаху одного из убитых холопов. - Мы уйдем, а он вновь займется чародейством, вызовет еще, кого похлеще крикс, - возразила Рысь. - Тоже верно, - согласился с ней вой. – И что нам делать? - Была бы у меня, хоть маленькая веточка прокудливой сосны, вот тогда бы я постаралась нарушить заклятье, - задумчиво молвила Рысь. - Веточка говоришь, - Филин покопался в поясе, достал оттуда небольшую сухую палочку. – Такая подойдет? - Откуда? – подивилась Рысь. - Когда мы проезжали мимо прокудливых сосен, ветром осыпало с них сухие ветки, - начал пояснять Филин, - попало прям на меня. Я стряхнул их, а вот эта приглянулась мне, решил оставить, так для пустяка, в зубах поковыряться. - Ты прям, как дитятко малое, да неразумное, всякую бяку в рот тащишь, - осуждающе покачала головой Рысь, - разве неведомо тебе, прокудливой веточкой в зубах ковырять, толь беду наживать. Так можно не только зубов лишиться, но жизнью поплатиться. Давай ее сюда от греха подальше. - Эко ты загнула – жизнью поплатиться, - засомневался Филин, но веточку отдал. - Да, братец, поверь мне на слово. Про то Белояр нам всем говаривал, вот токмо ухи, видать, у тебя в то время воском были залеплены, - добавила Рысь, забирая сухую веточку. - Запамятовал я, - смутился Филин. - Ладно, голова, два уха, не мешай, ворожить сейчас буду, - молвила в ответ воительница. Коловрат послушно примолк, начал следить за дальнейшими действиями своей подруги по оружию. Рысь присев на колени, вытянула руки перед собой, замерла на месте, вспоминая нужный заговор, вспомнив же, зашептала: - Ты, прокудливая сосна, Мою волю выполни сполна, Пусть в том помогут Сварог, Батюшка отец, Да Велес его сын, Разрушить тот незримый тын. А я, конечно, не поскуплюсь, С тобою своей плотью поделюсь. Воительница выдернула с головы один волос, бережно обмотала его вокруг веточки, завязала на три узла, закончила свой наговор: - Моя плоть родная, Наполнит тебя силой До полного края. Лети веточка ввысь, Не упрямься, не ленись. Пади на тын незримый, Разрушь его родимый. После этих слов Рысь перешла к делу. Она бросила заговоренную веточку в сторону незримой преграды.
*** Астиней с усмешкой следил за Рысью, когда она подходила к заговоренному кругу, с надменным видом наблюдал, как та наткнулась на незримый тын и отскочила назад. Он пока не мог незаметно исчезнуть с глаз своих бывших узников, но и супротивники не имели возможности достать его. Пусть побьются о незримый тын своими лбами, может, поумнеют, да отступят, оставят его в покое. Оказалось, молодые воины не привыкли отступать, особенно та строптивая девка. Она с самого начала Астинею пришлась не по нраву. А когда он заглянул в переметные сумки своих узников и узрел разные травы, да снадобья, то посчитал ее самой опасной среди коловратов. Воины что, с ними все ясно, они могут только грубой силой взять, но супротив нее можно найти силушку и посильней. А вот кто та девица, знахарка, аль ворожея, аль просто спутница, решившая пуститься в долгий путь под надежным приглядом? Хотя на обычную путешественницу она не похожа. Повадки опытного воина, да пристальный, все видящий взор, все это не присуще обычной девице, которая только и мечтает, как побыстрей найти себе доброго мужа, да завести побольше родимых дитятков. Эта же была другая и цели у нее были не те. Потому - то Астиней выделил Рысь средь всех коловратов, посчитав ее самой опасной средь остальных. Когда же она забрала неприметную сухую веточку у своего друга и начала над ней ворожить, боярин понял, сейчас случится что- то непоправимое! Что именно до него вскоре дошло. Девка решила разрушить незримый тын! Как только это случится, его жизнь окажется в большой опасности, ни что уж не сможет остановить супротивников, которые без раздумий срубят его головушку. А терять ее ему ой как не хотелось. Но что же делать, как же быть, как подмогу в трудный миг добыть? К князю Кощею поздно обращаться за помощью. Тот конечно в подмоге не откажет, пришлет верных воинов, но пока они доберутся до усадьбы, с ним будет кончено. Холопы лишились живота, криксы порублены, так что некому подсобить в трудный час. Правда был у него прозапас один способ, но ох как не хотелось им воспользоваться, да нечего делать, придется. Еще вначале, собирая заклинания, да записывая их в книгу теней, наткнулся Астиней на одно короткое, но непонятное заклятие. Начертал его как положено, человеческой кровью, на кожаной странице, решил испробовать. Стоило боярину произнести последнее слово, как посреди хором поднялся густой дым, когда же он рассеялся, на его месте оказался ужасный гость. Он горой могучих мышц возвышался над Астиньем, глядел исподлобья своим алым жгучим взором, да вопрошал громогласно: - Кто посмел нарушить мой покой? Кто дерзнул меня позвать, от думы мудрой оторвать? Это ты козявка, крохотная шавка? Его глас трубный эхом разнесся по всем хоромам, от него задрожали крепкие стены, поднялся сильный ветер. Астиней слегка заробел перед таким вызванным гостем. И было от чего заробеть. Званый гость был на две головы выше боярина, в плечах широк, не то, что в дверь, в небольшие ворота такому придется бочком проходить, руки как бревна, ноги как столбы, а на выбритой голове виднелись два небольших роговых нароста. Одет был незнакомец в кожаные штаны, заправленные в замшевые сапоги, да короткую безрукавку, которая не смогла скрыть от взора мощную грудь, на ней виднелась толстая златая цепь. Подпоясан он был широким поясом, с ножнами, где находились два меча. Но вскоре Астиней опомнился, представил себя по чести, да принес извинения за нежданное беспокойство. Званый гость милостиво выслушал заискивающую речь хозяина поместья, да в свой черед назвался Скипером, хозяином подземного мира. Был он не одинок в тех темных местах, а имел двух братьев, Корочуна и Дыя, которые помогали ему править обширными угодьями, да приглядывать за темными душами, которые попали в их руки. Вот так, с великой оказией вышло то знакомство, которое продолжалось по сей день. Обещал Скипер Астинею в помощи, но только с одним условием, что может тот воспользоваться ей только раз, а в ответ испросил с него души людские, которые боярин должен постоянно поставлять в его владения. На том и сошлись. Астиней достал кинжал из ножен, что висел на поясе, резанул им по левой ладони. Сразу из открывшейся раны показалась кровь, потекла по руке, начала капать на пол. Боярин протянул ладонь к книге, направил поток алой руды на ее страницу. Кровь послушно падала на исчерченную тайными знаками кожу, закипала, превращалась в пар. Астиней же в это время произносил слова, которые должны вызвать Скипера на подмогу.
*** Веточка прокудливой сосны упала на незримый тын, зацепилась. Сразу от нее полезли во все стороны молодые побеги, которые сплетались в причудливый узор. Вот они расползлись, заблестели зеленью иголок, да как - то нежданно, повалились прям на пол, сломали своим весом незримый тын. Рысь сразу же ринулась в образованную брешь, от нее не отставал Филин. Они подскочили к боярину, хотели скрутить ему руки, да не успели. Нежданно загремело в палатах, поднялись клубы непроглядного дыма, обволокло им всю округу, запахло чем - то едким, непривычным, незнакомым. Когда же он рассеялся, то узрели молодые воины, что стоит возле боярина неведомое чудо – юдо, смурное на лик, да безобразное на вид. Зырки алые, аки у быка разъяренного, уши лохматые, уста непомерно большие, с острыми клыками, словно у волчары позаимствованными, нос – пятак, не пятак, аки у молодого поросенка, токмо не вытянутый вперед, а слегка приплюснутый, словом уродец еще тот. - Филин, ты почто свой дух поганый на волю испустил? Говаривал же я тебе, не налегай на гороховую похлебку у Милены! – крикнул Лис, вбегая в просторные хоромы следом за Чоботком. - Это не я, Лис! – с легкой обидой, крикнул в ответ Филин. - Не дурень, уразумел! - узрев чудище, Лис понял, сейчас не шуток, но все ж не удержался, не преминул заметить, мотнув головой в сторону Скипера: - Гляньте други, как его рожу то перекосило, никак животом мучается, бедолага? - Истину зришь, Лис! – прокричал в ответ Филин. – Как только появился здесь, так сразу весь воздух попортил! - Почто побеспокоил меня, боярин? – обратилось чудище к Астинею, своим зычным гласом, от которого сотряслись каменные стены хоромов. Он словно не внял подначкам коловратов, а может просто не уяснил, что речь ведется про него. - Уничтожь супостатов, забери их жалкие душонки! – крикнул тот в ответ. - Это дело любо мне! – оскалился Скипер и выхватил из ножен два меча. Он наскочил на молодых воев, замахал мечами, стараясь нанести им смертельную рану. Коловраты рассыпались в стороны, удивляясь проворности, такого неуклюжего на вид огромного громилы, стали кружить вокруг него, делать выпады, колоть, рубить невиданного помощника Астинея. Более всех Чоботок старался, узрел он в Скипере равного себе супротивника, такого же обеерукого воина. Ловко орудуя двумя мечами, коловрат умудрялся отбивать удары вражины, да самому наносить их. Вот только Скипер был не прост, имел он отменную воинскую выучку, да и в битвах, по всей видимости, не раз участвовал, так что с легкостью отбивался от наседающих молодых воинов, но и сам, правда, их не мог достать. Подумывали уж коловраты, что супротивник их сам Чернобог, которого невозможно поразить обычным оружием, ведь у того не кровь течет по жилам, а обжигающий огонь. Ан нет, все ж не Чернобог. Чоботку удалось на руке супротивника нанести небольшую рану. Там сразу же появилась скупыми каплями алая юшка, которая оросила пол. Такая оказия очень даже обнадежила коловратов. Ежели кровушка имеется, значит, недруг, так же как и ты сделан из костей и мяса. Значит, его можно взять на меч. Но вот как это сделать, это уж другой вопрос. Коловраты продолжали кружить вокруг Скипера, стараясь запутать того, найти уязвимое место, но тот не поддавался на их уловки. Вот он отбил прямой выпад Филина, отпихнул ногой Рысь, да так, что та покатилась по полу, налетел на Лиса. Скипер ловко отвел его меч своим, а парным примерился попасть прям по шее, не прикрытой бронею, за неимением таковой. Лис чудом успел увернуться, перекатом ушел в сторону и подался к стене, где находился лук, схватил его, благо тетива уж натянута. На сей раз он не стал брать срезени, выбрал стрелы с гранеными наконечниками, такими не то, что плоть, броню с легкостью прошибешь, три воткнул в пол перед собой, четвертой примерился, стал выжидать удобного момента. Долго ждать ему не пришлось. Чоботок отскочил в сторону, уходя от булата, тем самым открывая Скипера для Лиса. Тот медлить не стал, одну за другой пустил три стрелы, метясь в широкую грудь недруга. Он был уверен, что попал, но не тут - то было. Скипер с легкостью отмахнулся от стрел мечами и бросился в сторону меткого стрелка. Лис не мешкая, пустил последнюю граненую подругу. Но и та ушла, не поранив Скипера, успел тот увернуться от нее. Правда все ж нашла она свою цель. Миновав увертливого недруга стрела пропела свою короткую песнь и вошла прям в око Астинею. Тот даже не поняв, что случилось, замертво рухнул на пол. Как только случилась такая оказия, чары спали, отпустили Ставра. Купец не удержался на ногах, повалился на бок, но в следующий миг поднатужился, поднялся. Все ж крепким мужиком оказался. Скипер узрев, что боярина живота лишили, в бой вступать не стал, а зачем, ежели защищать некого, покрылся непроглядной дымкой, да исчез с глаз долой, не сказав ни слова. Коловраты вздохнули с облегчением, решив, что избежали большой беды, правда, недолго. Стены хоромов затрещали, стали пошатываться, грозя в любой момент обрушиться и похоронить под собой непрошеных гостей. Рысь примерилась броситься за колдовской книгой, ох как ей хотелось завладеть такой чародейской вещицей, ведь там хранится много невиданного, да непознанного, а как обрадуется Белояр, получив ее в руки. Помыслив такое, воительница направилась к чудному столу, возле которого лежал убитый боярин. Но стоило Рыси сделать всего лишь пару шагов, как пол закачался, начал дыбиться, кругом образовались небольшие трещины, которые начали медленно расширяться. - Уходим! – крикнул Чоботок. - Дай мне чуток времени! – крикнула Рысь, собираясь перепрыгнуть через трещины. - Не дури! – охолодил ее Филин. – Не успеешь, сгинешь вместе с книгой! - Успею! – уверяла воительница. Она не хотела слушать чужие советы, решила все сделать по своему, во что бы то ни стало добыть, чародейскую книгу. Но судьбу не обманешь, она все решает за всех. В том месте, где стоял чудной стол, пол вздыбился огромным пузырем, раздался громкий треск, только что появившейся холм опал, провалился в бездонную пропасть. Ошарашенная Рысь отпрыгнула назад, в безопасное место. - Уходим! – вновь крикнул Чоботок. На сей раз, все его послушали. Коловраты не стали дожидаться бесславной гибели, подхватили Ставра под руки, начали искать выход во двор, хорошо хоть помнили, каким путем сюда попали, так что, не плутая, пошли той же дорожкой. - Стойте, братцы, а как же мои деньги, как же мой товар! – порывался Ставр уразуметь своих спутников, да направить их на поиски выручки, которую получил за продажу каменьев. - Не до этого, нам бы самим отсюда ноги унести, да с целой головой остаться, - урезонил его Чоботок. Пока речь вели, не заметили, как оказались во дворе, под звездным ночным небом. Вовремя они это сделали. Каменный терем последний раз судорожно содрогнулся, да обрушился до самого основания. Коловраты облегчено вздохнули, слегка перевели дыхание, да направились на поиски конюшни, благо все остальные сараи да амбары остались в целости. Кони быстро нашлись. Почуяв приближение своих хозяев, они радостно заржали. Услыхав их, коловраты открыли створки ворот, выгнали во двор четвероногих друзей, начали проверять переметные сумы. Там все лежало не тронутым, и чеснок, и снедь, и вся остальная мелочь. Видать на это не позарился боярин или просто не нашел лишнего времени покопаться там, да и холопы его оказались не расторопными, поленились седла снять, так что можно было подтянуть подпруги, да податься из разрушенного поместья. Конечно, жалко потерянных клинков, но и добытые мечи оказались славными. Как бы там не было, но все ж такой расклад пришелся по душе воинам. Вот только Ставр оказался в накладе, ни холопов верных, ни денег, ни товара, все потерял, от того и стоял понурив свою голову. - Не кручинься, друже, - потрепал его по плечу Лис, - главное сам жив, здоров, да руки, ноги целы, а то, что утеряно, то вновь наживется, ежели умишко имеется. - Эх, - Ставр в сердцах махнул рукой, да молвил, - давайте, братцы, выбираться отсюдова. - Это верно, - поддержал его Филин, - лучше уж скоротать остаток ночи в чисто поле, чем ночевать в этом проклятом месте. Все остальные согласились с ним. Сели путники в седла, выехали за открытые ворота усадьбы, направились в ту сторону, откуда прибыли, надеясь, что с разрушенными чарами откроется обратная дорожка, которая вернет их на торговый путь, ведущий в Муром. Прошли коловраты по уже знакомой мощеной тропе, минули пару перестрелов, проехали мимо памятных трех сосен и уперлись в стену непролазного леса. Все ж разрушенные чары не помогли им вернуться в нужное место. Коловраты горевать не стали. Они нашли недалеко от себя небольшой ручеек, обмыли с себя всю грязь, посетовав, что нет рядом баньки, а уж опосля, набрали сухого хвороста, разожгли костер. Филин приготовил на нем похлебку. Когда же коловраты, да Ставр поели от пуза, подумали лечь на боковую, мудро решив, что утро – вечера мудренее.
Сообщение отредактировал sermolotkov - Четверг, 04.08.2011, 10:56
Поутру, как только Ярило встало, путники поднялись, умылись в ручейке, позавтракали вяленым мясом, да запили его сырой водицей, после же оседлали своих верных коней, да пустились в путь, искать обратную дорожку. Все были бодры, вот только Ставр оказался плох, весь бледный, покрытый нездоровым румянцем. Он постоянно вытирал испарину со лба, да скрипел зубами, но крепился, старался уверенней сидеть в седле. Правда это у него плохо получалось, Ставра начало мотать из стороны в сторону, того и гляди упадет с коня. - Что с ним? – с тревогой в голосе спросил Чоботок, приблизившись к Рыси. - Видать Астиней слишком много силы из него вытянул, - ответила та. - Сумеешь сладить с этим недугом? – забеспокоился старшой. Не хотелось ему терять приобретенного друга, да еще в незнакомом месте, там, где больше не от кого ждать подмоги, как только от самих себя. - Сладить с таким недугом мне не под силу, вот ежели Белояр с нами был, он бы быстро управился, - честно призналась Рысь. - Что ж тогда делать? – встревожился Чоботок. - Попытаюсь слегка его взбодрить, - после недолгих раздумий ответила Рысь и поспешно добавила, - но это ненадолго, всего лишь на полдня пути. - А опосля? – Чоботку откровенно не по душе был такой разговор. - А опосля, остается надеяться на волю богов, на их провидение, - ответила Рысь и подогнала своего коня пятками. Она поравнялась со Ставром, порылась в переметной суме, нашла нужный небольшой глиняный кувшин, выдернула из него пробку, протянула со словами: - Испей, должно слегка помочь. Купец не стал противиться, безмолвно принял маленькую крынку, выпил все до капельки. Вначале ничего не изменилось. Ставр по- прежнему ощущал недомогание, но после первого же перестрела он почувствовал прилив сил, правда бледность, да хворый румянец так никуда не делся. За всей этой суетой, коловраты как то невзначай нашли узкую дорожку, по которой можно было впритирку ехать вряд только двум лошадям. Долго не думая ступили на нее, да продолжили свой путь, надеясь найти того, кто поможет им выбраться из проклятого места. Дорожка была давно нехоженой, изрядно заросшей высокой травой, но все ж утоптанной, на ней выделялись две параллельные колеи, выбитые колесами телег, которые когда то, давно, часто сновали в разных направлениях. А это приводило к мысли - где то люд живет, значит, у него можно разузнать об обратном пути, ежели тот примет с миром. Места вокруг расстилались привычные, на первый взгляд. Лес как лес, зеленый, не слишком густой, исчерченный редкими прожилками ручьев, да не глубоких оврагов. Пару раз попадались заводи, прозрачные как слеза озера. Луга же красовались желто – розовыми красками от лютиков да клевера. Воздух свежий, лесной, тягучий да сладкий, как пчелиный мед. Изредка вдали, с одной стороны, раздавались завораживающие трели соловья, которые любо слушать сидя под ракитой в обнимку с красой – девицей, да медленно потягивая холодное пиво из запотевшего кувшина. С другой стороны слышался задорный перестук трудяги дятла, да размеренный голос кукушки. Лес жил своей привычной, обыденной жизнью, но привычной для него, а не для пришлого люда. Коловратам он чудился странным, незнакомым, чуждым. Кажется все как нужно, птицы щебечут, ручьи журчат, листья шуршат. Но нутро подсказывает, нет, это не наше, не родное, дома и трава мниться зеленее, да и небо голубее, и птицы выписывают трели звонче, а здесь все это казалось бледнее, сумрачней, да и как то приглушенней. Может им все это чудилось, а может, и нет, но все ж коловраты были настороже, оружие свое держали наготове, да и ехали вперед медленно, приглядывая за каждым подозрительным кустом, кто его знает, может там притаился тать, аль ворог незнакомый. Так проехали они еще пару верст по лесной дорожке. Решили сделать небольшой привал, но погода испортилась. Ветер нагнал тучки, начал моросить дождь. Коловраты решили подыскать получше место для стойбища, такое, где можно укрыться от непогоды, приготовить еду, да отдохнуть, не промокнув до нитки. Сами - то они, конечно, не боялись сырости, могли и так передохнуть, а вот Ставру вновь стало худо. О нем и беспокоились. Как назло, место для стоянки коловраты никак не могли подобрать. Они проехали уж не мало, а вокруг по - прежнему стоял хмурый лес, до самых корней пропитанный влагой, ни полянки подходящей, ни лужайки, на глаза им так и не попались. - Старшой, глянь на Ставра, - Лис указал рукой на нового спутника. Чоботок посмотрел в ту сторону. Ставра мотало то влево, то вправо, то назад, то вперед, словно он сидел в телеге, которая двигалась по колдобинам, а не в седле. - Пора бы передохнуть, а то наш новый друже того и гляди с седла слетит, - предложил Лис, проследив за взором Чоботка. - Пора, - согласился с ним старшой, - вот только где, ежели в округе лес сплошной. Нужно выждать, нам чуток. Вот вернется Филин с разъезда, тогда уж поглядим – увидим, где нам стойбище устроить, а до того времени уж пускай потерпит, бедолага. - Что ж, ждать, так ждать, нам к тому не привыкать, - пожал плечами Лис, - просто я о Ставре тревожусь, да и самим уж обрыдло ехать незнамо куда, да незнамо сколько. - Обрыдло, молвишь, - Чоботок с прищуром глянул на своего спутника. – А кто ж тебя просил свою лихость выказывать, да боярину в око каленой стрелой влепить? - Так кто ж знал, что так выйдет, - начал оправдываться Лис, - я метил в громилу, а вовсе не в боярина. Кто ж знал, что тот верзила таким вертким окажется, а Астиней – сущим остолопом. Тоже мне чародей, а от стрелы увернуться не смог. - Да уж, лежит теперь боярин в чертогах Чернобога и лежат там, вместе с ним, все его секреты. А ведь мог бы он указать нам обратный путь, да и Ставру обратно силу вернуть. И ехали бы мы не по незнакомой дорожке, средь чуждого леса, а по торговому пути, туда, куда нам надо, - сокрушался Чоботок. - А ежели не захотел бы нам указать обратную дорожку, да силу обратно вернуть? – вопрошал Лис. - Не захотел – заставили бы, не умел – научили бы, - коротко, но емко ответил старшой. - Это уж точно, уму разуму учить ты умеешь, - усмехнулся Лис, вспомнив про незадачливого мужика, который с ветки свалился. - Чоб! – их разговор прервал выкрик Филина. Все мигом посмотрели на него. Тот осадил своего коня, поравнялся с Чоботком, вытер мокрый от дождя лик. - Чоб, впереди, в двух перестрелах я разглядел избушку! – радостно выкрикнул Филин. - Избушка? В такой глуши? – подивился Чоботок, да и остальные его спутники. – Может морок это был? - Не, не морок, - уверил его Филин, - морок я бы сразу распознал. А это точно добротная избушка. Я к ней близко не подъезжал, так глянул издали. Тын высокий добротный, ворота закрыты, а за ним виднеется конек избы. Люда нигде не разглядел, да и бреха собачьего не слышно. Может, брошена она? - Бреха собачьего не слыхать? Так кто ж в такую погоду собак на выгул отпускает, только хозяин нерадивый, да малахольный, - усмехнулся Чоботок, - сидят, поди, шавки по будкам, пережидают непогоду, вот и не слыхать их бреха. Ладно, показывай дорогу, а там уж поглядим – увидим, что за избушка средь глухого леса. Филин выбрался вперед, все остальные последовали за ним. Ехали они не долго, как и говорил разведчик, через два перестрела, лес расступился перед путниками, открылась большая поляна, с высоким бугром, на котором все узрели деревянную избушку, отгороженную от мира всего высоким добротным тыном, сделанным из ольховых заостренных бревен. На некоторых из них висели черепа зверей, показывая всем на обозрение свой ужасный костлявый оскал. - А избушка то непроста, - хмыкнул Чоботок, замерев на месте. Бурушка недовольно запрела ушами, начала на месте топтаться, постоянно фыркая. Почуяла она людское жилье, торопилась туда побыстрей добраться, но хозяин туда ее не пускал, стоял на одном месте в раздумье. А подумать было над чем. Странное место выбрано для жилья, кругом глухой лес, дорожки все травой заросшие, да зверье дикое по округе кружит. Кто мог от людей таится? Токмо лиходей, таившийся от честного люда, аль затворник, решивший свою судьбу отдать в руки богам. Правда, на пристанище татей, та избушка не похожа. Те обязательно после себя оставили бы множество следов, ведь они живут скопищем, да и ходят не пешком, а ездят под седлом, аль на телегах, на которых удобней добычу перевозить. Так следов то от телег не видно. Знамо не лиходеи. Тогда выходит затворник? Затворники тоже разными бывают. Одни привечают хлебом да солью уставших путников, другие же гонят взашей таковых ершистой метлой. - На капище похоже, - согласилась с ним Рысь. - Вот только там богам в самую пору стоять, а окромя избушки должны другие строения иметься, для послушников волхва, для подношений богатых, да лошади должны где - то ютиться, а конюшен не видать. - Может ведунья там пристанище свое нашла, так нам к ней и надо, - Лис подхватил разговор. – Старшой, может, заглянем на огонек? - Раз уж заглянули - еле ноги унесли, - проворчал Чоботок. - Так и на месте стоять – много не выстоишь, только мозоли на зыркалах натрешь, - урезонил его Лис. – Решай, старшой, аль в избушку стучаться, аль далее по дорожке мчаться. - Верно, примечено, не дело нам на месте топтаться, - думая свою думку, сказывал Чоботок, - по сему, пойдем все ж в избу стучаться, но всем быть настороже, кто его знает, что там нас ждет. Коловраты приободрились, выслушав старшого, подогнали пятками лошадей, направились в сторону высокого тына. Подъехали они к двухстворчатым воротам, спешились. Чоботок постучал кулаком в дубовые доски, все стали ждать, когда выйдет хозяин. Долго ждали, терпеливо, но так никого и не дождались. Никто не откликнулся на гулкий стук, который и мертвого мог поднять с сырой земли. - Ну - ка, Рысь, сигани через тын, разузнай, почто нас никто не привечает, - выдал указ Чоботок, потеряв терпение. - За раз исполню, - отозвалась воительница, - вот только подсобите кроху, подкиньте меня, а уж там я сама. Филин с Лисом, послушали ее, скрепили руки внахлест. Рысь забралась на них. Воины сразу же подкинули ее. Воительница, как кошка, извернулась, вцепилась за верх тына и в следующее мгновение исчезла во дворе избушки. Коловратам теперь оставалось только ждать, да гадать, что она там разведает. Правда, ждать пришлось недолго. Вскоре послышался глухой перестук, открываемой задвижки, а опосля, тяжело, с натугой начали открываться створки ворот. Коловраты ненароком схватились за рукояти мечей, так на всякий случай, вдруг недобрый хозяин пленил Рысь и сейчас примется за них. Их опасения оказались напрасными. Створки ворот распахнулись, и там появилась их подруга, в целости и сохранности. - Нет никого, ни в избе, ни во дворе, - доложила Рысь. - Было у нас уже такое, - хмыкнул Лис, - приходишь в хоромы пустые, там тебя вначале привечают, а опосля в поруб сажают. - Мы теперь ученые, два раза по одной бороне не будем сохой водить, - отвечал Филин, - будем настороже, бдеть повсюду, чтоб не было нам худу. - Ладно, скоморохи, пошли, поглядим – увидим, что за избушка в глуши стоит без присмотра, - Чоботок оборвал их разговор. Коловраты взяли своих, да заводных лошадей под уздцы, не запамятовали и про Ставра, который, совсем обессилев, повис на шее коня. Вошли они в открытые ворота, за высокий тын. Двор оказался просторным, да пустым. Там стояла избушка, построенная в одно жилье, небольшой амбар возле нее, да рубленая банька. Посреди двора виднелись изваяния из дерева, изображающие Перуна, да Мару. Возле них лежали потухшие угли костра. По всей видимости, на нем проводили подношение сем богам. Там же недалече, находился колодец рубленый с высоким журавлем. Возле высокого деревянного крыльца, с простым перильцем, без разной вычурной резьбы, находилась пустая собачья будка. Да и вообще никакой живности во дворе не было видно, ни суетливых кур, ни важных гусей, ни степенных коров, ни резвых козочек. Даже непонятно, чем живет хозяин. Неужто подношениями? Так людского жилья нигде не видать, да и по пути не встречалось. Кто будет эти подношения приносить? Только ежели заплутавшие путники, такие как они. Чудным все это казалось, но как ни странно, опасности коловраты не чувствовали, наоборот, чудилось им, что попали они в хорошее место, туда, где можно схорониться на время, да отдохнуть от души. - Неладно все это, - Рысь кивком указала на деревянных истуканов, - ладно бы стояли рядом Сварог да Перун, а здесь к чему - то Мару поставили. - Так может вои здесь ютятся, вот и ублажают ледяную богиню, чтоб она, дала испить из своей любимой чаши, да провела через Калинов – мост, когда придет черед шагнуть за невозвратную черту, - молвил Лис, поглядывая в ту сторону. - Не слышал я о таких воях, - усомнился Чоботок, - чтоб жить в глуши, да ютиться в избушке – это не для ратников. Те должны быть на виду, чтоб помнили о них, не забывали. Ладно, пошли, поглядим - увидим, что там внутри избушки. Пред тем, как направиться туда, коловраты прикрыли за собой ворота, осмотрели амбар. Тот оказался пуст, ежели не считать стопки сухих поленьев, лежащих в углу. Тогда они туда загнали лошадей, расседлывать их не стали, кто его знает, вдруг придется поспешно уходить, ежели хозяин их добром не примет, правда не забыли подвесить торбы им на морды, наполненные овсом, пусть подкрепятся, пока время есть. Только после этого воины направились к избушке. Коловраты поднялись по высокому крыльцу, возле которого стояла бочка наполненная водой, постучали в прикрытую дверь, так ради порядка, вдруг хозяин спит, не слышит, как во двор вошли незваные гости. Подождали слегка, но никто не откликнулся. Тогда Чоботок, как старшой, открыл дверь, да вошел в узкие сени, остальные, поддерживая обвисшего Ставра, потянулись за ним. Там на них пахнуло ароматом сушеных трав, которые пучками висели вдоль стен. Рысь, распознала средь них, много знакомых, для лекарства пригодных, а некоторые узрела впервые, для чего их можно пользовать, неведомо было ей. Минули коловраты небольшие сени, открыли следующую дверь и оказались в просторной светелке. Там им сразу в глаза бросилась огромных размеров печь, такой впору не то, что маленькую избушку, княжий терем можно протопить без оказий. Также там стоял широкий стол, пустой, просто накрытый чистой скатертью, длинная лавка возле него. На стенах крепились полки, на которых стояли глиняные горшочки, аккуратно прикрытые домотканой тканью, да завязанные под горлышко бечевой. Более ничего лишнего не виднелось. Кругом было чисто, деревянные полы помыты, да вычищенные скребком, по углам паутина не наблюдалась, как в заброшенных избах, вообще всем казалось, что светелка только что покинута хозяином, словно он прям перед ними куда - то вышел по неотложным делам. Насмотревшись на домашнюю утварь, коловраты стали решать, что дальше делать – остаться ждать хозяина, или заняться самоуправством – приготовить сытную похлебку, или просто удалиться из избушки от греха подальше. Пока решали, да рядились, послышались на ступенях крыльца посторонние шаги. Неужто хозяин вернулся? Коловраты схватили под руки Ставра, укрылись за запечником, так на всякий случай, вдруг затворник окажется не рад, увидав у себя в избушке незваных гостей, начнет гневаться, браниться, погонит взашей, хватаясь за оружие. Так что лучше до поры, до времени посидеть в укромном месте, присмотреться к тому, кто войдет, а уж потом решать, что делать. Сидели они там тише воды, ниже травы, дышать через раз пытались, все делали, чтоб их сразу не приметили. Скрипнула входная дверь, послышались шаги в самой светелке, затем затихли. Коловраты совсем перестали дышать, да Ставру рот ладошкой прикрыли, чтоб тот не застонал, не вовремя, стереглись всеми силами, чтоб их сразу не обнаружили. Невидимый хозяин продолжал стоять на месте. Послышалось, как он шумно принюхался, после чего раздался бабий старческий глас: - Чую, славянским духом по избе несет! Коловраты переглянулись. Филин даже понюхал себя да высказался тихим шепотом, сморщив нос: - Да уж, в баньке помыться нам не помешало бы, да рубахи сменить, а то и впрямь разит, аки от борова в нечищеном свинарнике. - Ну что схоронились, аки серые мыши по норам, выходите, покажитесь перед моими очами, - услыхали они тот же глас. Дальше таиться не стоило. Коловраты выбрались из - за запечника, вышли в светелку. Там увидали они невысокую старушку с седыми волосами, заплетенными в тугую косу, с живым глубоким взглядом, да с острым носом. Стояла она посреди светелки, опираясь обеими руками на деревянную клюку, внимательно глядела на непрошеных гостей. Одета старушка была в платье до пят, из - под подола домотканого платья носки сапог яловых торчат. А возле нее стояла плетеная корзинка, наполненная разными травами. Коловраты поклонились ей в пояс, назвались, как положено, все сделали по правде. Старушка роптать на них не стала, сама в свой черед назвалась: - Ягой зовут меня с рождения. Услыхав такое, Рысь с удивлением приподняла брови. Слышала она о такой славной воительнице, да умелой целительнице от своего наставника Белояра. Вот только не ждала, не гадала, что их дорожки пересекутся. - Что, краса – девица, слыхивала про меня? – усмехнулась старушка. Глазастой она оказалась, несмотря на свой преклонный возраст. Заметила старушка удивленный взор Рыси. Коловраты с изумлением посмотрели на свою спутницу, но вопрошать не стали, как говорится, всему свое время. - С чем пожаловали ко мне? – вопрошала Яга. – Вы как, дело пытаете, аль от дела мыкаете? - Дело у нас к тебе, бабуся - Ягуся, но о нем сказывать не ко времени, опосля о нем поведаем, - как старшой, подал голос Чоботок. - Сотоварищ у нас хворый да квелый. Сможешь в этом деле подсобить? А мы уж в накладе не останемся, все, что хочешь выполним. - Прям все что желаю? – с хитрым прищуром сказывала старушка. - Сварогом клянемся! - пылко ответ держал Чоботок. - Ты, отрок неразумный, с незнакомцами таким словом не бросайся, оно не воробей, вылетит, силком не выловишь, - сокрушительно покачав головой, молвила старушка. - Почто же так? – удивился Чоботок. - Это я, старушка, добра, да пушистая, как одуванчик в поле, связывать вас клятвой не собираюсь, а ежели понадобится, то ответную услуг по вашим силам подберу, - начала наставлять Яга, - но не все такие услужливые на земле обитают, может попасться такой добродетель, который за излечение вашего друга немеренно дорого возьмет. Да не златом, серебром, да не доброй пушниной, души в свое услужение затребует, аль даже самое драгоценное - саму жизнь. Уяснил, отрок, запомнил мои слова? - Уяснил, - смутился Чоботок. - Ладно, с этим мы выяснили, а теперь, ну ка усадите бедолагу на лавку, а я гляну, чем вам можно помочь, - указала старушка. Послушались коловраты Яге, подвели Ставра к лавке, посадили на нее, да прислонили спиной к стене, так чтоб не свалился набок. Подошла к нему старушка, присела рядом, отложила свою клюку, начала осматривать. Подняла веки, поглядела в закатившиеся глаза, подержала за руку, прислушиваясь к прерывистому дыханию Ставра. - Плох ваш друже, - сокрушительно покачала головой Яга, - того и гляди в объятия Мары попасть может. Только вот не пойму я, какая лихоманка налетела на него, а пока не узнаю, ничем помочь не смогу. Может, вы меня просветите в этом деле? Коловраты таиться не стали рассказали все как есть. Как попали на усадьбу, как опоили их зельем да взяли в полон. Как в порубе встретили Ставра, завели с ним знакомство. Следом пошел сказ о чародействе Астинея, да о битве с холопами, да с невиданным чудищем. Все рассказали, ничего не утаили за душой. - Астиней, склизкий аспид, вот кто значит, ко всему этому руки приложил, - покачала головой Яга, внимательно выслушав коловратов, опосля незлобно хмыкнула да добавила, - умеете вы выбирать знакомства. - Не мы тот выбор делали, нас сама судьбинушка сюда завела, - едва слышно проворчал Чоботок. - Вот только на судьбинушку, да долю горькую, все в кипу валить не надо, - цыкнула на него Яга, опосля уж спокойным гласом продолжила, - ладно, с лихоманкой вы меня просветили. Теперь можно и здоровье поправить вашему дружку. - Так ты его на ноги поставишь? – с надеждой вопрошал Лис. - Эко какой ты прыткий, - усмехнулась Яга, - я еще палец о палец не ударила, а ты на ноги поставишь. Поставлю, ежели подсобите, да мешать не станете. - А с чего нам мешать? – удивился Лис. - С того, что будут твориться дела чудные, вам, хоть и воям храбрым, да смекалистым, но все ж не совсем понятные, - отвечала ему старушка, - вы же не ведуны, да не целители. Хотя вижу в красе – девице есть немного того дара. Когда начну изгонять лихоманку, можете меня не правильно понять, мешать начнете, препоны ставить, а это будет лишь помехой в моем нелегком промысле. - Ты главное поставь Ставра на ноги, а мы в этом деле тебе препоны ставить не станем, - заверил ее Чоботок. Остальные коловраты, молча, мотнули головой, в знак согласия. - Что ж, будь по - вашему, - успокоилась Яга. – тогда не стойте столбами, приступайте к делу. Ты, Филин, растопи печь, ты Чоботок, натопи баньку, ты Лис, слазь в подпол, достань мешок муки, а я тем временем займусь своими приготовлениями. - А мне что делать? – удивилась Рысь, оставшись не у дел. - А ты, краса – девица, будешь у меня на подхвате, - пояснила старушка. - Главное, запоминай все, что буду делать, да исполняй, что буду требовать, может, чему новому научишься. В жизни все может сгодиться. На том и порешили, засуетились, занялись делами споро, без оговорок, ведь от всего ими проделанного зависит жизнь их нового друга.
Сообщение отредактировал sermolotkov - Четверг, 04.08.2011, 10:59
Все засуетились, разбежались в разные стороны, выполнять указы бабы – Яги. Только Рысь осталась стоять на месте, дожидаться наставлений мудрой хозяйки, не только для того, чтоб уважить прихоть старухи, просто ей самой стало невтерпеж узнать, как же Яга собирается излечить Ставра. Тем временем Лис вытащил из подпола полный мешок муки, поставил его в уголок. Он не стал дожидаться чужой указки, да и сидеть без дела не хотел, так что направился в амбар, расседлать лошадей, почистить их, да накормить душистым сеном, а уж опосля пойти к Чоботку на подмогу. - Ну, что, краса – девица, хватай ведра в сенях, да дуй за водицей, - начала наставлять Яга, - будем с тобой тесто замешивать. Рысь удивлено повела бровями. Дюже странным ей такой указ свиделся. Неужто хозяйка решила пироги печь, место того, чтоб излечением их нового друга заняться? Но спорить не стала, пошла в сени, взяла коромысло, повесила на него деревянные ведра, да направилась поводу. Пока шла к колодцу, пока набирала воды, да возвращалась, Рысь приметила, как из трубы рубленой баньки повалил дымок. Значит, Чоботок с Лисом управились с этим делом. А вот и они показались на улице без рубах, блестящие от пота. Вои, чтоб время зря не терять, начали таскать бревна, сложенные вдоль забора, пилить их на поленья, да рубить. Колотые чурки, складывали стопкой, решив потом отнести их в сухой амбар. На улице дождь давно кончился, но тучки разбежаться не торопились, потому то и сумерки начали приближаться быстрей, чем в ясный день, так не успеешь оглянуться, наступит непроглядная ночь, без призрачного мерцания далеких звезд, без бледного света луны. Рысь возвратилась в избу. Там печь была уже растоплена, это Филин постарался. Он же натаскал поленьев, да подался к остальным дружкам, решив не вмешиваться в бабские дела. Возле стола стояла большая широкая кадка, в которую Яга насыпала муки, не с верхушкой, так, наполненной наполовину. Рысь поставила ведра возле стола, коромысло же прислонила в уголке, аккуратно, чтоб не свалилось. - Принесла? Вот и славно. Отставь ведра в сторону, бери крынку со сметаной да поливай по - тихому, а я замешивать начну, - указала Яга. Рысь подхватила крынку, которая стояла на столе, начала через край поливать, в небольшое углубление, сделанное в муке, хозяйка же не теряя время даром, закатала рукава платья, да начала трудиться руками, ворочая муку в кадке, которая вскоре стала превращаться в тесто. Она степенно месила, добавляя туда масло да яйца, бросила немного соли, добавила каких - то сухих трав. Словом, творила свою, только ей понятную, знахарскую волшбу. - Бабусь, как ты со всем хозяйством справляешься, ведь одной везде успеть не под силу, а тут, я гляжу все в порядке, да в чистоте держится? – не удержалась, задала вопрос девица. - А я и не одна со всем этим справляюсь, есть кому подсобить, - рукавом вытирая пот со лба, отвечала Яга. - Где же твои помощники? – удивилась Рысь. – Что - то никого не видать. - Так помощники тоже разными бывают, - продолжала Яга, - мне вот малый народец всегда подсобить рад. Я же к нему со всем своим уважением, знаю, как подношение сделать, какое слово сказать, вот они меня и не чураются. Домовые да кикиморы по хозяйству ладят, в лесу леший меня без грибов да ягод не оставляет, а ежели нужда появится, то и птичьих яичек подкинет. На озерах водяной со мной не балуется, препоны не чинит, всегда угодить старается, то рыбки подкинет, то уточек в силки загонит. Путники, такие же, как вы, приблудные, да потерянные, без дела не сидят. Одни из них забор поправят, другие крышу справят, да дров натаскают, распилят, да наколют. Так что, живу - не тужу, да с нежитью дружу. Вот такие дела, краса – девица. А теперь отставляй в сторону крынку, а то переборщим, не то, что нужно получится. Теперь накроем тряпицей, выждем слегка, чтоб тесто подошло. А сами пойдем на улицу, поднести дары богине Маре. После таких слов, старушка отмыла руки от теста, стала копаться на полках, выискивая что - то. Рысь же стояла, как обухом прибитая. Услыхав про Мару, заподозрила она недоброе. Неужто старая замыслила окончательно сгубить их нового друга, да потом насесть на них, полонить, да живота лишить? Неужто они из огня, да в полымя попали? Рысь уж намерилась схватиться за верный меч, как старушка повернулась в ее сторону, посмотрела, заметила начатое движение руки воительницы в направлении ножен, усмехнулась: - Неужто ты недоброе обо мне помыслила? - С добрыми помыслами к ледяной Маре не ходят, да милости у нее не просят, - сказывала в ответ Рысь, слегка смутившись перед бесхитростным ликом хозяйки. - Эх, молодо – зелено, - покачала головой Яга, - кто ж тебе сказал, что я к ней с милостью направляюсь? Да и от милости она нос воротит, а вот ежели к ней с добрым словом подойти, да с дарами щедрыми, то возможно Мара внемлет нашим речам, да отпустит вашего друга, не станет вести под руки через Калинов- мост. Она хоть и богиня, но все ж баба, люба ей лесть, да дары толковые. Ну что стоишь, аки истукан безмозглый, хватай дары, пошли к Маре, замолвим словечко за вашего друга. Рысь, внемля словам Яги, подхватила из ее рук серебряную чарку наполненную зельем заморским, да хмельным, поспешила за хозяйкой, которая, не смотря на преклонный возраст, резво направилась на выход из избушки. Оказались на улице. Яга сразу направилась к Маре, встала возле нее, поклонилась в пояс, начала разговор вести: - Внемли моим словам, богиня Мара, холодная как снег, моя сестрица. Не гнушаясь моим дарам, а уж срок придет, я не примну из твоей чаши напиться. Отпусти купца Ставра, не пришел еще его срок идти за тобой в твой чертог, за Калинов – мост, где твой постоянный пост. Вытрави из него злой недуг, отправь лихоманку за реку, за зеленый луг, за море океан, на остров Буян, туда, куда ноги не дойдут, да ладьи не доплывут. Закопай там ее, под Горюч – камень, обжигающий аки неземной пламень. Пусть там она сгниет, рассыплется в прах, безвозвратно сгинет, да память про нее сотрется у всех. Прими кольцо, не простое, а златое, да чашу зелья хмельного, заморского, сладкого аки мед, да забористого, так же гребешок костяной, да серебром украшенный. Прими все это добро, да не держи на меня зла. Закончив говорить, Яга положила на жертвенный камень принесенные дары. Рысь последовала ее примеру, поклонилась в пояс, да оставила там серебряную чашу с заморским зельем. Когда она разогнулась, то случайно заметила, как лик ледяной богини вдруг покрылся легкой дымкой, деревянные уста Мары едва заметно дрогнули, сложились в приветливую улыбку. Рысь удивлено моргнула, тем самым согнав прочь нахлынувшее наваждение. - Приметила? – с хитрым прищуром вопрошала Яга. - Это морок, аль на самом деле, Мара улыбнулась нам? – Рысь посмотрела на хозяйку избушки. - Приняла наши дары холодная богиня. Значит, все ладно будет с вашим другом, - услышала она в ответ. - Славно, - от такой новости у Рыси сразу отлегло от сердца. Ставр хоть и новый знакомец, но все ж свой – славянин, а своих терять, ой как не хочется. Да и что на душе грех таить, приглянулся Рыси купец. Хоть и скрывала она ото всех это, Яга, имея большой жизненный опыт, сразу такое приметила. - Но это полдела, - продолжила бабуля, - теперь нужно излечить твоего суженого. - Скажешь тоже, - зарделась ликом Рысь. - Ладно, нечего бездельем маяться, пошли дело доделывать, - предложила Яга, не став своим откровением далее смущать девицу. Зашли они вновь в избу. Хозяйка сразу же подалась к деревянной бадье, открыла холстину, посмотрела на тесто, довольно мотнула головой, мол, все в порядке. Опосля Яга, подошла к столу, сняла с него домотканую скатерть, сложила ее, да засунула на полку. Рысь стояла в сторонке, наблюдая за хозяйкой. Та тем временем, закатала рукава платья, начала осыпать крышку стола тонким слоем муки. Рысь подивилась. Неужто Яга собралась пироги печь? А как же излечение их друга? - Подсоби, - попросила хозяйка, подойдя к деревянной бадье. Рысь, дивясь указки Яге, все ж подчинилась, подошла к ней. Они подняли ее, подтащили поближе к столу, начали на него выкладывать тесто, да раскатывать скалками в тонкие листы. За этим занятием и застали их остальные коловраты, которые покончив со своими делами, подались в избу. - О, кажись, нас пирогами решили побаловать! – звонко прозвучал Лиса глас. - Это любо мне! – вторил ему Филин. - Хватит балагурить, хватайте своего друга, да снимайте с него всю одежку до самого исподнего, - строго наказала Яга. Коловраты перечить не стали. Они подошли к Ставру, начали с него снимать одежку. Тот не противился, вяло подымал руки, когда снимали рубаху, стоял, покачиваясь, когда спускали порты. Совсем ему было худо, вот, вот готов уйти в беспамятство, считай, на силе воли, крепкой как кремень, держался. Вот уж сидит на лавке Ставр совсем оголенный. Яга вначале натерла хворого барсучьим жиром, так, чтоб тот впитался в тело, взяла сложенную скатерть, подала коловратам с указом: - Давайте, пеленайте. Те рады стараться, укутали Ставра, как грудного младенца, весь с головы до пят замотан домотканой тканью, одна лишь голова наружу торчит. - Ну - ка, Филин, тащи сюда лопату, - продолжала указывать старушка. - А где ее взять? – спрашивал вой. - Так за печкой, там, где вы в прятки со мной поиграть собрались, - усмехнулась Яга, приметив недогадливость отрока. - И верно, - припомнил Филин. Тогда в суматохе он чуть не свалил кочергу рукой. Направился Филин к печке. Там за ней он кроме кочерги с деревянной ручкой, которой жаркие угли помешивают, увидал ухват, коим удобно хватать корчаги из глины, гребок с прямыми углами, им удобно загребать угли в загнетку, где они сохранятся горячими до утра. В стороне от них стояла большая деревянная лопата из кедра, на ней то и сажали караваи в печь. Филин взял ее и поднес к старушке. Яга подошла к печи, закрыла горнило заслонкой, опосля обратилась к Филину: - Ставь лопату на шесток. Тот удивлено пожал плечами, но просьбу выполнил. Яга подошла к лопате, намазала ее маслом, начала там аккуратно укладывать полоски теста, когда закончила, позвала коловратов: - Ну - ка, милки, хватайте своего друга, да садите его на лопату. - Это что ж ты надумала, старая, неужто Ставра решила для пирога начинкой сделать? – грозно молвил Лис, сжав свои крепкие кулаки. Он монолитной стеной начал надвигаться на хозяйку. Ему было не до обычаев, которые вбивают в голову с детства, заставляя уважать старость, да вести себя подобающе в гостях, его вперед гнал гнев, взявший вверх над разумом, заставляющий совершить необдуманный поступок, то бишь, поднять руку на хозяйку избы. - Лис, охолонись! – крикнула Рысь, стараясь предотвратить то, что потом нельзя исправить. – Она добра ему желает! Лис очнулся от окрика подруги, остановился на полпути. - Ха, положить Ставра в печь, да там его запечь! – усмехнулся коловрат. – Такого добра я не зрел никогда! А ежели кто стал про то байку травить, я б того на слове не стал ловить, просто взял под локоток, увел в уголок, да харю набил, чтоб такие байки не травил! - Ну что, потешились? – Яга обвела молодых воинов строгим взором. Те, смутившись, примолкли. Тогда хозяйка продолжила. – Ежели так, то хватайте своего друга, да кладите на лопату. На сей раз коловраты перечить не стали, подхватили Ставра, посадили на деревянную лопату. Яга заставила их держать ручку, а сама вместе с Рысью принялась таскать полоски теста, да обматывать ими хворого. Так, тихонько, да легонько, закутали Ставра с ног до головы, а на макушку надели шапку, после чего засунули его подальше на шесток. - И что теперь? – вопрошал Чоботок, когда с этим делом было покончено. – Когда его в баньку сводить можно? - До баньки ему еще далеко, - ответила ему Яга, - она родимая, для вас стоплена. Ступайте, касатики, пыль смойте, да усталость прочь гоните после дальней дорожки. А я пока здесь стол накрою, чтоб с пустым животом на боковую не ложиться. - Это любо нам, - ответил за всех Чоботок. Послушались мудрого совета коловраты, пошли в амбар, достали из переметных сумок подменную одежку, прихватили с собой пару кувшинов, что дала им Яга, не поскупившись, да направились прямиком в баньку. Там уже было хорошо протоплено, веники приготовлены, бадья водой наполнена. Так что осталось только раздеться, да предаться томлению в обжигающем пару. Тем самым коловраты и занялись. Долго они там пробыли. Всю пыль парком из себя вытравили, всю усталость веничком из себя выбили. Что ни говори, а лепота, после таких приключений вволю попариться, да отпиться холодным кваском, опосля облачиться в чистую одежку, сразу себя ощущаешь возродившимся, аки феникс из пепла. Посвежевшие, чистые духом и телом вернулись коловраты в избу. На улице уже совсем стемнело, так что Яга постаралась, зажгла свечи, чтоб в темноте не сидеть, да при ходьбе не тыкаться сослепу носом, во что ни попало. Когда коловраты вошли в светелку, то сразу посмотрели в сторону печи. Там, Ставр укутанный тестом, успел уж покрыться хрустящей корочкой. Бледность, да нездоровый румянец с лица сошел, порозовел он, видать, лихоманка все ж покинула его тело. - Братцы, где я? – вопрошал Ставр ослабшим гласом. Хворь - то ушла, а вот силушки пока он не набрался. - Ты, каравай, пока рот не разевай, - не преминул его поддеть Лис, - на шестке сиди, да силушки набери, а уж потом мы с тобой за столом посидим, да все объясним. - Хватит там ему пропекаться, - подала голос Яга, - пора его с шестка снимать, нужно хлебушек порченый снимать, да в баньку отправлять. Так что помогите, с печи его снимите. Коловраты дружно схватили большую деревянную лопату, подсунули ее под Ставра, вытащили с шестка. Долго не думая, положили его прямо на широкую лавку, стали порченый хлеб общипывать, да складывать в пустую кадку. Споро они дело делали, не успели оглянуться, а Ставр уже сидит на полу в домотканую холстину по самую голову завернутый, ни одной крошки хлеба на нем не осталось. Распеленали его, оставив, в чем мать родила. Яга подошла к Ставру, осмотрела его со всех сторон, пощупала то одну руку, то другую, прослушивая, как бьется невидимая жилка, заставила высунуть язык, заглянула в горло. - Вот теперь можно и баньку тебя сводить, - довольным тоном сказывала хозяйка. - Это мы мигом! – обрадовались коловраты. Поняли они, что с их новым другом будет все в порядке. - Вы лучше садитесь за стол, гости дорогие, а я с Рысью, как нибудь сама управлюсь в этом деле, - возразила Яга. Так и сделали. Яга накинула на Ставра чистую домотканую холстину, которая скрыла его тело до самых пят, да повела под ручки, вместе с Рысью в баню, решив там еще слегка хворого подлечить. Коловраты же направились к столу, быстренько расселись на широкой лавке, да принялись за вечернюю трапезу. Благо на это сама хозяйка дала добро. Наслаждались молодые воины яствами, аж, за ушами хрустело, да и не мудрено, со вчерашнего дня ни у кого у коловратов даже маковой росинки не было. А тут еще стол накрыт на славу. На нем стояли тарелки с репой печеной, с зайчатиной тушеной, куропатки прожаренные до хрустящей корочки, каравай мягкий, душистый, да судаки разваренные, мясом нежные, а все это можно было запивать сытом горячим, аль квасом холодным, на хрене настойным, от того терпким, да бодрящим. Конечно, не княжий стол, без излишеств, да изысканий, но коловратам и такой пришелся по нраву. Когда же они, наконец, набили брюхо, да стали клевать носом, ведь после сытной трапезы не грех слегка вздремнуть, появились Яга с Рысью, а следом за ними плелся, без посторонней помощи, Ставр. Тот посвежел опосля баньки, да прилично нагулял аппетит, одет же был не в домотканую накидку, а в чистую одежку, которая находилась в переметной суме. Без разговоров сел он за стол, начал доедать то, что осталось, бабы присоединились к нему. Вскоре и они насытились. - Ну что, касатики, время позднее, пора на боковую, - предложила Яга, - а уж по утру за ваши хлопоты возьмемся. Коловраты со Ставром перечить ей не стали. Они сами уже ощущали, что валятся от усталости с ног. Пошли в амбар, взяли там теплые да мягкие овчинки, расстелили их на полу, да улеглись на них. Яга же вместе с Рысью расположились на печи. Как только все улеглись поудобней, так сразу погрузились в глубокий сон, не боясь, что их кто - либо застанет врасплох, ведь находились они в спокойном месте, там, где сами духи рода охраняют людской покой.
Сообщение отредактировал sermolotkov - Четверг, 04.08.2011, 11:00
На следующее утро коловраты поднялись ни свет – ни заря, еще Ярило не появился из – за горизонта, а они уже были на ногах. Ставр проснулся вместе с ними. Он после исцеления ощущал прилив сил и неимоверный голод, словно седмицу жил впроголодь. А вот хозяйка куда - то запропастилась, не было ее в светелке. Зато стол уже был накрыт яствами, от которых несло так аппетитно, что у всех потекли слюнки. Коловраты разделись по пояс, выбежали во двор. Там они подошли к бочке, которая стояла возле крыльца, подобрали небольшую деревянную лоханку, стали ей черпать воду, да поливать друг на друга. Молодые вои вместе со Ставром довольно фыркали, смывая с себя сонливость, плескались как малые дети, радовались наступившему дню. Да и сама водица не подкачала, оказалась ледяной, бодрящей. Покончив с умыванием, коловраты вернулись в избу, оделись, сели за стол. Стоило им это сделать, как в светелке появилась Яга. - Проснулись, касатики? – постукивая своей клюкой, хозяйка направилась к столу. – Вот и славно. Что же вы сидите? Угощайтесь, не стесняйтесь. Гостям два раза приглашение повторять не надо было. Они набросились на яства, начали торопливо их поглощать, запивая теплым сытом. Набивали коловраты свою утробу, твердо зная, что сейчас им удалось поесть до отвала домашней стряпни, а вот когда следующий раз так отведать удастся, про это им было неведомо. Они же здесь не засидятся надолго. Нужно им выбираться из незнакомых мест, а это значит, вскоре их ждет долгий путь по неведомым дорожкам, среди невиданных лесов. Сколько времени займет поиск привычного торгового тракта, ведущего на Чернигов, никто из коловратов не знал. В походе же придется питаться только своими припасами, да лесной живностью, если та попадется в их силки, как говорится, переходить на подножий корм. Вскоре гости насытились. Увидав это, Яга завела неторопливый разговор: - Да уж, далеко же вас забросила судьбинушка от родных чертог. Не каждый может похвастаться сказаниями об этих местах, потому что, кто сюда попал, тот или сгинул без следа, или остался здесь навеки. - Куда же нас занесла нелегкая? – вопрошал Чоботок. – И как мы сюда попали? - За тридевять земель вы оказались, касатики, в тридесятом княжестве, во владениях Кощея, - отвечала Яга. - Как же мы здесь оказались? – удивился Чоботок, услышав такую новость. – Ведь только что были на знакомом торговом тракте, недалече от Малаховки. Повстречали три прокудливые сосны, поплутали слегка в тумане, когда же вышли, глянь, а оказались в незнакомом месте? - Дороги да тропы разными бывают, - начала пояснять хозяйка, - бывают торговыми, лесными, степными, хожеными, аль заброшенными. Но есть еще тайные тропы. На такой путь ступишь ненароком, не успеешь оглянуться, как окажешься далече от родных мест. Вот на такую тропу, по содействию злыдня Астинея вы как раз и ступили. Заманил он вас сюда по своей надобности, зная наперед, что без посторонней помощи вам не выбраться отсюда. - Что - то я не ведаю про такие чудные места, - Лис встрял в разговор, ковыряясь в зубах маленькой деревянной щепкой. – И про князя Кощея не слыхивал. Как такое княжество может находиться недалече от Мурома, а про него никто не знает? - Эх ты чадо неразумное, - с укором покачала головой Яга, - кто же тебе сказывал, что княжество Кощея находится недалече от Мурома? Лис в ответ просто пожал плечами, нечего ему было в ответ сказать. Хозяйка же и не ждала ответа, продолжала свою речь: - Те тайные тропы измеряются не перестрелами, не верстами, а совсем другими мерилами, да такими огромными, что не подвластны вашему разуму. Знали о них ваши древние предки, да вовсю ими пользовались. Не имея под собой седла аль удобной телеги, могли они путешествовать по дальним землям и отнимало у них это занятие не седмицы, не годы, не месяцы, а всего лишь одно мгновение. Могли ваши предки за пять ударов сердца попасть в соседнее княжество, ступив на тайную тропу, а за десять – в неведомые земли, туда, куда не доберешься ни на лошади, ни на ладье. Коловраты вместе со Ставром слушали Ягу с открытым ртом от удивления. Дивные речи вела хозяйка, непонятные. Только одна Рысь не высказывала удивления, знала она про те тайные тропы, слышала о них от Белояра, вот только не думала, что самой придется пройтись по ним. Досадно ей стало, что сама, без чужой подсказки, не смогла догадаться об этом, ведь все указывало на ту неведомую дорожку, и прокудливые сосны, не случайно вставшие вдоль Муромского тракта и белесый туман, взявшийся из ниоткуда. - О таком чуде не приходилось нам еще слышать, - наконец сумел молвить Чоботок, справившись со своим удивлением, - но одного я не могу уразуметь, почему по той тайной тропе мы не смогли обратно вернуться. Ведь не поленились, искали проход, только вот найти его так и не смогли. - Те тропы ведут только в одну сторону, - за хозяйку Рысь решила держать ответ. - Верно, девонька, ведут они только в одну сторону, - с удивлением приподняв брови, молвила Яга, услышав слова воительницы, - вот только не пойму, откуда у тебя такие познания? Остальные коловраты, да Ставр вместе с ними не меньше изумились, слушая такие речи. Они переводили свой взгляд, то на Ягу, то на свою подругу, недоумевая, почему Рысь знает о тайных дорожках, а они нет. - Белояр мне о них сказывал, - скромно потупив свои очи, отвечала воительница. - Белояр? Значит, жив еще пройдоха, – взор Яги как то сразу изменился, затуманился, стал слегка печальным, словно она вспомнила то, о чем до сих пор сожалела. - Ты знаешь Белояра? – в один голос удивлено воскликнули коловраты. - Пришлось свести с ним знакомство, - скороговоркой проворчала хозяйка. Она явно не хотела развивать эту тему и перевела разговор в нужное русло, - что бы вам вернуться обратно на Муромский тракт, нужно отыскать другую тайную дорожку, которая выведет вас в нужное место. - И как же мы ее отыщем? – вопрошал Чоботок, совсем позабыв о возникшем интересе. - Ночью, пока вы крепко спали, подсуетилась я слегка, - начала пояснять Яга, - поворожила над родниковой водой, налитой в серебряное блюдце. Когда засветил рогатый месяц, удалось мне узреть, где находится нужная тропа. Услышав такую новость, коловраты замерли на месте. Они затаив дыхание, с нетерпением ждали, когда хозяйка укажет им нужное направление. Но та, произнеся последние слова, надолго замолчала, словно решила, поглумится над ними. Она встала с лавки, подошла к печи, подкинула туда пару поленьев, взяла тряпицу, начала вытирать пыль с полок. Все это старушка проделывала старательно, усердно. Казалось, что она совсем запамятовала о начатом разговоре, который так сильно волновал коловратов. - Не томи, бабуся, сказывай, где находится тропа, - первым не выдержал Лис, остальные гости одобрительно заворчали, мол, выкладывай хозяйка, хватит в гляделки играть. - Недалече находится тайная дорожка, всего лишь в трех днях пути от моей избушки, - продолжила Яга, вновь подсев на скамью, - это ежели неспеша идти, с передыхами, вы же на лошадях и того быстрей тот путь покроете. Гости радостно загудели, выяснив, об обратном проходе. Но они сильно не обольщались насчет легкого преодоления того пути. Скорей всего, там их ждет какой - нибудь подвох, какая - либо каверза, не может вот так просто отпустить путников восвояси это невиданное княжество. Яга подтвердила опасения коловратов: - Не долог тот путь, касатики, но и не так он прост. Придется вам пройти через волчью лощину, минуть мороковую топь, а когда дойдете до самой тропы, исхитриться нужно будет просочиться незаметно, через многочисленную Кощееву стражу, что охраняет ту тайную дорожку. - Эка невидаль, мышкой - норушкой незаметно проскользнуть сквозь стажу! - усмехнулся Лис. - Мы и не такое можем! - Охолонись, Лис, не все тут так просто, - с укором произнесла Рысь. - Верно, красавица, не все так просто, - продолжила Яга, - волчья лощина неспроста так называется, там с незапамятных времен обитают волкодлаки. Как они там появились, почему, никто не знает и никто не может дать ответ на эти вопросы, потому что перекидыши зорко следят за своей странью, не пропускают через нее ни пешего, ни конного, даже лесные птица да звери остерегаются появляться там. А кто заплутает в лесной чаще, да забредет в те проклятые места, тот непременно сгинет там, не вернется назад под крышу своего дома. Вот что такое волчья лощина, касатики. - И ты там остерегаешься появляться? – задал вопрос Чоботок. Он понял, что хозяйка что - то не договаривает. Не будет же она ради своей прихоти нагонять на них страх, нет, не будет, значит ей ведомо то, что неплохо и им знать. - Почему же остерегаюсь, частенько брожу там, собираю целебные травы, - усмехнулась Яга, - мне то, что бояться, старой да костлявой. Ежели мной захотят перекусить волкодлаки неразумные, так подавятся. Вот и вьются они возле меня, а напасть остерегаются. - Глумишься над нам, старая, - обиделся Лис, распознав в ее словах насмешку. - Глумиться, значит обидеть, - возразила Яга, - а я так, слегка подшучиваю над вами. Мне же старой скучно сидеть одной посреди леса, не с кем лясы поточить, развеять свою скуку, вот и не сдержалась, поморочила вам головы. - Значит, нет там никаких волкодлаков? – с надеждой в голосе вопрошал Лис. Не хотелось ему повстречаться с оборотнями. - Есть, касатик, есть, - разочаровала его Яга, - но и на них есть управа. Нужно всего лишь знать заветное слово, произнести его и не одна тварь колдовская тебя не тронет. - Какое заветное слово? – вопрошал Лис, с любопытством следя за хозяйкой. - Чутко внемлите мне и не запамятовайте мои слова, - начала наставлять Яга. – На море, на Окияне, на острове Буяне, на полой поляне светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый, на зубах у него весь скот рогатый, а в лес волк не заходит. Месяц, месяц, золотые рожки, не тупи наши ножи, не отведи, остры стрелы, напусти страх на волкодлака, человека обернувшегося в серого волка, а коль он ослушается да кинется на тебя, так сдери с него теплую шкуру, да перемели все его косточки. Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской. После этих слов сплюньте три раз через левое плечо и идите смело, никто вас не тронет. Коловраты, молча, слушали ее, стараясь впитать в себя каждое слово, ничего не пропустить, ведь от внимательности зависело их будущее. Если они все правильно запомнят, то без лишних помех вернутся в свой привычный мир, если же забудут что - либо, или не правильно поймут, то может случиться непоправимое. Закончив говорить заветное слово, Яга вопрошала, глядя на Рысь: - Все запомнили? Ничего не запамятовали? Воительница слово в слово повторила заветные слова. Хозяйка одобрительно мотнула головой и продолжила: - Далее вы подойдете к мороковой топи. Не спроста так ее кличут, не по чей - то блажи. Стоит только подступиться к ней, как сразу начинает появляться морок, который старается заморочить голову путнику, заставляет оступиться с надежной тропы да сгинуть в бездонном болоте. Здесь уж я не помощница, нечем здесь вам подсобить, придется надеяться на свои силы. Главное зорко следите, друг за дружкой, не давайте мороку затуманить взор сотоварищу, ежели такое случится, остановите его, не дайте бесследно сгинуть. - Не зная брода нам с лошадьми там не пройти, - задумчиво молвил Чоботок. Ему не хотелось расставаться со своим верным другом, ведь если им удастся выбраться из этой передряги, то далее предстоит путь дальней, который легче преодолеть сидя в седле, чем на своих двоих. Остальные коловраты были того же мнения. - Пройдете, - обнадежила их Яга, - там выложена старая, но еще крепкая гать. По ней можно пройти вместе с лошадьми, ежели знать направление. Кто ее уложил, не удосужился поставить метки, указать направление, так что настил стелется в разные стороны и немудрено там заплутать. Но в этом деле я вам подмогу. Вот возьмите путеводный клубок, он укажет вам верное направление. Хозяйка выложила на стол небольшой клубок шерстяных ниток, проткнутый насквозь длинной иголкой. - Внимательно следите, чтоб ушко иголки всегда показывало вперед, тогда не заплутаете в хитросплетениях гати, выберетесь из проклятого болота, - наставляла Яга, - да в лесу, когда тропка начнет разветвляться, клубок вам поможет сделать правильный выбор, не позволит сбиться с пути. Но только не запамятовайте о чем я сейчас молвлю, ничего не перепутайте, да не самовольничайте. А то я знаю вас, не успели еще сопли под носом подсохнуть, а уж мните себя мудрецами, не слушаете мудрого совета, стараетесь все сделать по своему, только потом клянете нас стариков, да наговариваете на нас, почем зря, мол, посоветовали дурное, непотребное, а свои ошибки во внимание не берете. - А дальше что? – вопрошал Лис, рассматривая хитрый клубок. Он не стал обращать внимание на ворчание старушки, да и остальные путники пропустили мимо ушей ее последние слова, только снисходительно подумали - ведь сами такими будем, если доживем до ее возраста, что весьма сложно, если взять в учет их нелегкое поприще. - Что дальше? Дальше повстречаете Кощееву стражу, - отвечала хозяйка, - там уж я не советчица, сами управитесь без подсказки. - Я про тайную тропку спрашивал. Как мы узнаем, что попали на нее? – уточнил Лис. - Так это легче простого, - отвечала Яга, дивясь недогадливости коловрата, - как увидите, что появился туман прям из ниоткуда, значит нашли вы тайную тропку, открылась она вам, ступайте на нее смело, да возвращайтесь к себе домой. Уразумел, касатик? - Уразумел, - усмехнулся Лис. А что здесь было непонятного, как пришли сюда через туман, так и выйти им придется. - Бабуся, - обратился к хозяйке Чоботок, - докучает меня до сих пор один вопрос. Зачем надобно было Астинею насылать порчу на Малаховку, чем перед ним провинились ее жители? - Ничем не провинились, - отвечала Яга, - просто надобно ему изредка добывать себе новых холопов, которых оборачивает он в нелюдей, да Кощей постоянно требует с него рабов. Вот Астиней и находит подходящее селение, наводит порчу на его жителей, тем самым лишая их защиты берегинь, Чура, да ворожей местных. Когда же они становятся беззащитными от его чар, аки дитятки малые, он уводит жителей по тайной тропе во свои владения. Но теперь, когда вы уничтожили Астинея, в Малаховке его чары развеялись, там теперь степенная сельская жизнь вошла в прежнее русло, без разных причуд. Коловраты одобрительно зашумели, после такой новости, радостно похлопали друг друга по плечу. Им было приятно осознать, что с просьбой жителей села, они все ж справились, выполнили обещанное. - Ежели вы все уяснили, то пора собираться в путь дорожку, - произнесла Яга, - поторопитесь, тогда возможно успеете минуть волчью лощину еще засветло. Коловраты поднялись с лавок, вышли из - за стола. Они поблагодарили хозяюшку за хлеб - за соль, поклонившись в пояс, начали собираться в дальний путь. Молодые воины оседлали своих лошадей, приняли от хозяйки теплые пироги в дорожку, вышли за крепкий тын, окружающий избушку. Яга проводила их до самых ворот. Там она не удержалась, схватила Рысь за рукав, отвела ее в сторону. - Как увидишь Белояра, передай ему, старая Яга помнит обо всем и шлет благодарность, - произнесла хозяйка, отведя взор в сторону. - За что? – не поняла Рысь. - Как - то раз, он шибко подмог мне в одном деле, вот и висит передо мной долг неоплаченный, - туманно пояснила Яга. Дальше она ничего объяснять не стала, просто поторопила деву, - иди, догоняй своих сотоварищей, пока те не скрылись от взора, а то не найдешь их след, заплутаешь. Рысь поняла, что больше не добьется от старушки объяснений. Та явно что - то не договаривала, что - то скрывала от коловратов. Что такого могло случиться при давней встрече между Ягой и Белояром? В чем он ей оказал услугу? Чем ей помог? Вопросов много, вот только никто не собирается на них давать ответы. Яга молчит, да смотрит выжидающе, а до Белояра не добраться, слишком далеко он находится, да и будет ли он держать ответ, на то, как говорится, бабки надвое сказали. С такими мыслями Рысь ловко вскочила в седло, не касаясь стремян, и помчалась догонять своих сотоварищей.
Покинув гостеприимную избушку, коловраты ступили на лесную тропу, не на ту, что привела их к Яге, на другую, которая вилась совсем в другую сторону. В этом их различие и закончились. В остальном они были похожи друг на друга, как два брата близнеца, все та же сумрачная чащоба, укрывающая тропу перевитыми между собой кронами деревьев от света солнечных лучей, все те же быстрые ручьи, пересекающие им дорогу, овраги, густо заросшие травой. Здесь, на незнакомой лесной тропе, коловраты уняли свой порыв, как можно быстрее добраться до тайного пути, да вернуться на привычный тракт, ведущий к Мурому. Они, ехали неспеша, отправляясь по очереди в ближний дозор. Такая предосторожность всегда не лишняя, когда знаешь наперед, что по пути можешь столкнуться с холопами Кощея, которые справно стерегут его вотчину. Лучше уж загодя приметить ворога, да без лишнего шума, минуть дозорный разъезд, проскользнуть незаметно мимо бдительной заставы, чем по неосторожности напороться на засаду, где можно сложить свои буйные головушки. Так они без помех минули озеро, где не поленились, набрали свежей воды, перешли вброд небольшую речку, далее им пришлось вновь углубиться в лес. Хорошо, что тропинка не кончалась, не заводила в тупик, а то бродить по чащобе под седлом оказалось бы затруднительно. Слишком уж тут деревья плотно стояли, да высокий кустарник во многих местах перекрывал прогалины, не позволяя сквозь него продраться верхом, а местами бурелом лежал неприступным тыном, пришлось бы бросить лошадей или искать обходной путь, теряя драгоценное время. Когда же тропа разветвлялась, тогда Чоботок доставал подаренный клубок, смотрел, куда указывало ушко иголки, туда путники и держали свой путь. К вечеру молодые воины остановились на небольшой лесной поляне. Там они вырыли неглубокую ямку, развели костер. Когда дрова прогорели, Филин закопал в угли жирного тетерева, прям в перьях, густо обмазав его глиной. Это Лис расстарался, подстрелил птицу, решив свежей убоиной полакомить своих спутников. Пока обустраивали временное стойбище, распрягали лошадей, оставив их пастись недалече, пока набрали сухого хвороста, чтоб хватило на всю ночь, ужин был готов. Филин разворошил уже изрядно остывшие угли, достал оттуда большой ком засохшей глины, расколол его черенком засапожного ножа. Тот раскололся на несколько частей. Сразу запахло запечной убоиной. От такого духа у всех потекли слюнки и немудрено, за время перехода путники успели изрядно проголодаться. Филин подхватил покрытый румяной коркой тетерева, все перья прилипли к ссохшимся кускам глины и отпали с ними, разделил его. Кому то достались ножки, кому то крылышки, кому то грудка, не ахти как много снеди для пятерых здоровых молодых воев, но если добавить припасенные пироги, что дала в дорогу Яга, то получится в самый раз. Перекусив, таким образом, путники завалились спать, не забыв распределить между собой порядок ночного дежурства. Ночь на удивление прошла спокойно, никто спящих воев за все это время не побеспокоил, ни лесные звери, ни холопы Кощеевы, так что все с первыми лучами солнца поднялись отдохнувшими, готовыми к дальнейшему пути. Но прежде чем отправиться в дорогу, они перекусили уже слегка подсохшими пирогами, запили их водицей, что находилась прозапас в кожаных бурдюках, только после этого оседлали лошадей и вышли на лесную тропу. Когда Ярило неторопливой поступью добрался до зенита, путники успели углубиться в чащобу на восемь верст. Вначале все было по - прежнему, слышался щебет незримых птиц, шуршание высокой травы, выросшей на обочине дорожки, это разная мелкая лесная живность сновала в разные стороны, местами раздавался тонкий стрекот кузнечиков. Но вскоре что - то изменилось, насторожило путников. - Стой! – скомандовал Чоботок. Все охолонили степенный бег лошадей, прислушались к окружению. А лес на самом деле казался странным, не живым, словно в этих местах вымерла вся живность, или поспешно удалилась в другое место. Лошади так же ощутили эти изменения. Они нервно топтались на месте, пряли ушами и недовольно фыркали. - Слышите? – вопрошал Филин. - Нет, ничего не слышу, - отозвался Ставр. - То - то и оно, что ничего не слышно, значит, мы все ж добрались до Волчьей лощины, - тревожно продолжил Филин, внимательно осматриваясь по сторонам. Он оказался прав. Лесная тропа, сделав пару зигзагов, начала постепенно спускаться вниз прямо в лощину, где стояли высокие, непомерно широкие дубы, такие и впятером не обхватишь. Под ними вся трава была усыпана созревшими желудями. Вот где раздолье для кабанов, жуй свое лакомство да хрюкай от удовольствия. Но нет их, даже следов не виднеется. Куда же делись эти бегающие окорока? Никак волкодлаки их спугнули, аль съели, даже косточек не оставили? Путники спешились, пошли своим ходом. С седла может и сподручней бить волка, но вот как дело обстоит в волкодлаком, никто из них не знал, ведь раньше не приходилось сталкиваться с таковыми, да повадки зачарованного зверья неизвестны. Вдруг он окажется сильней серого разбойника, да намного хитрей, тогда по неосторожности можно потерять всех лошадей, а без них все их старания пойдут прахом. Лис из налучья достал лук, натянул тетиву, повесил тул со стрелами на плечо, чтоб привычное оружие всегда было под рукой. После всего проделанного он почувствовал себя уверенней, ведь не голыми руками ему придется от волкодлаков отбиваться, ежели таковые попадутся на дорожке. Остальные путники проверили, как вытаскиваются мечи из ножен, на месте ли весят длинные ножи. Они больше никого не стали отправлять в передовой дозор, решили держаться вместе, так намного сподручней отбиваться от ворога, который может напасть внезапным наскоком. Коловраты уже спустились в саму лощину, а волкодлаков до сих пор не было видно, это не говорит о том, что их здесь нет, здесь где - то они, здесь, все путники нутром это чувствовали, хоронятся хитрые твари, следят за ними исподтишка, но на глаза не попадаются, да нападать не торопятся, выжидают. Еще бы знать чего именно, тогда бы легче и дышать стало. Лошади начали еще больше высказывать тревогу. Свои, родные боевые кони просто фыркали тревожно, а вот заводные порывались сорваться с места и помчаться подальше от опасного места. Пришлось их связать попарно на коротком поводке, да за уздцы держать покрепче, постоянно успокаивать. Таким образом, путники добрались до поваленного дерева. Там они привязали лошадей к стволу, обнажили оружие и решили осмотреться. На ствол дерева забрался Лис. Он, не выпуская из рук лук и приготовленную стрелу, посмотрел по сторонам. Вековые дубы стояли далеко друг от друга, не мешали соседу наслаждаться солнечными лучами, кустов, в которых легко укрыться от постороннего взгляда, между ними не было. Вот только крутой пригорок, находившийся в трех десятков шагов, укрывал от взора небольшой участок земли. Как раз это место и смущало Лиса. Только оттуда могут появиться незамеченными непрошеные гости. - Не видать? – окликнул его Чоботок. - Не видать, - отозвался Лис, не переставая наблюдать за пригорком. Не нравилось ему это место, ох не нравилось. Если ждать неприятностей то только оттуда. Другие места открыты, негде проскользнуть незамеченным, а вот именно там можно подкрасться, хоронясь от постороннего взгляда. Остальные путники не сидели, сложа руки. Они расположились вокруг лошадей, так чтоб к тем нельзя было просочиться да покалечить, приготовили свое оружие. Двое из них зорко следили за одной стороной подхода, двое других за другой, при этом постоянно прислушиваясь к окружению, кто его знает, может волкодлаки обнаружат себя, ненароком наступив на сухую ветку, или не выдержав, подадут голос, перекликаясь между собой. Но нет, кругом было тихо и пусто, словно путники находились не в живом лесу, а в чертогах ледяной Мары, там, где обитают только бесплотные духи их предков. Волкодлаков не было видать, зато по траве начал стелиться туман. Он подступал со всех сторон, накрывая землю непроглядной пеленой. Когда туман заполнил собой весь травяной покров, то на этом не успокоился. Он начал постепенно подыматься вверх, стараясь полностью, сверху донизу, завладеть низиной. - Старшой, худо дело, - подал голос Лис с поваленного дерева, - если нас туманом накроет, мы ни то, что волкодлаков, своих собственных перстов разглядеть не сможем. - А их самих не видать? – вопрошал Чоботок, имея ввиду оборотней. - Не видать, - отозвался Лис. – Так что будем делать, старшой? - Может вокруг «чесночком» посыпать? – предложил Филин. - А у тебя он есть? – поинтересовался Чоботок. - Конечно, мне его Белояр в дорогу навязал, - отвечал Филин. - А я то, всю дорогу гадал, что же там все позвякивает, - подивился Чоботок, - думал, что запасную бронную сбрую с собой прихватил. Оказывается совсем другое там лежит. - Это другое, в саму пору в дело пустить, - настаивал Филин. - Только не сейчас, - возразила ему Рысь. - Это почему? – удивился Филин. Он считал, что предложил дельную мысль, ведь если рассыпать вокруг «чеснок», то твари неразумные наверняка лапами на него напорются. - А ежели волкодлаки не появятся, то кто будет лазать на карачках, да собирать в тумане эти шипы? – спрашивала Рысь. – Аль ты хочешь, чтоб наши лошади все ноги покалечили? И как же ты интересно продолжишь свой путь? - Каюсь, не уразумел об этом, - сразу же отступился Филин, когда услышал такие убедительные доводы. – Тогда делать то, что будем? - Факела надобно приготовить, - сделал предложение Ставр и, не дожидаясь одобрения от других, принялся за их приготовление. Он вытащил свой меч из ножен, нашел подходящие сухие ветки, торчащие на поваленном дереве, начал их рубить. - А что, дело молвил Ставр, - согласился Чоботок, - с факелами в руках сподручней находиться в тумане, друг дружку хоть видеть будем, да и от ворога нежданного, да невиданного отбиваться легче, каким бы зачарованным он не был, все равно огня должен бояться. Он подался к своей Бурушке, вытащил из переметной сумы тряпье, которое было приготовлено для перевязки ран, начал ими обматывать срубленные палки, опосля окропил их из кувшина маслом. Вот и готовы факела, можно доставать кресало, да подпаливать, но делать этого путники не торопились. Не время еще озарять светом окрестности, оповещая всех в округе о своем присутствии, вот когда окончательно туманом накроет, тогда можно будет зажигать. Лис на мгновение отвлекся от наблюдения за своей стороной, интересно ему было посмотреть, чем там занимаются его други, когда же он вновь взглянул на пригорок, то заметил там одинокого волка. Тот неподвижно стоял на месте и пристально наблюдал за коловратом. Вот к нему подтянулись еще двое. Они встали по бокам позади вожака и так же неподвижно застыли. Волкодлаки, а что это были они, Лис не сомневался, оказались намного крупнее обычных лесных волков. Они в холке немного не доставали теленка, зато в грудине были весьма широки, да и лапы мощные, такими одним ударом можно кабану хребет перебить. И еще что - то странное в них было. Сначала Лис не понял, а потом до него дошло. Ведь у странного зверья задние лапы оказались выгнутыми, не как у всех его собратьев назад, а как у человека – вперед. Лис решил свалить вожака. Он по привычке лизнул большой палец правой руки, натянул лук. Но выстрелить ему не удалось. Волкодлаки словно почуяли, что стали отличной мишенью для лучника. Они вильнули хвостом и исчезли с пригорка. - Тьфу – ты, нелюдь окаянная, - с досады сплюнул Лис. - Что там? – насторожился Чоботок. - Хотел завалить вожака, да не вышло, - пояснил Лис, - улизнул за миг до выстрела, словно чуял, что в него мечусь. - Показали свой лик, нелюди, - ухмыльнулся Чоботок, - значит вскоре будем ждать гостей. В подтверждение его слов, то тут, то там начли мелькать серые тени. Они появлялись на мгновение в просветах сгустков тумана и тут же исчезали. Рысь начала произносить наговор, которому ее научила Яга, повторила все слово в слово, после чего, как положено, сплюнула три раза через левое плечо. Но результата не последовало. Волкодлаки не оборотились в людей, они продолжали нарезать круги вокруг коловратов в своем волчьем обличие, да еще подвывать, пугая тем самым лошадей. - Почему они в людей не оборотились? – Рысь была весьма обескуражена, увидав, что у нее ничего не вышло. - Может ты что - то неверно сказала? – поинтересовался Филин. - Все слово в слово, ничего не запамятовала, - уверяла Рысь. - А через плечо плюнула три раза? – напомнил ей Лис. - Как положено, через левое, - обиделась Рысь, решив, что ее считают совсем за неразумную. - Тогда выходит, что эти волкодлаки неправильные, - сделал вывод Чоботок, - не действует на них твой наговор. Тем временем волкодлаки продолжали крутить карусель. Они, как призрачные тени, появлялись то в одном месте, то в другом, при этом продолжая петь свою жуткую песню. Одна из заводных лошадей безумно заржала и рванула в сторону что есть мочи. Привязь не выдержала ее напора, порвалась. Почуяв свободу, лошадь погнала, куда глаза глядят, да так резво, что никто из путников не успел ее перехватить. За ней кинулся Ставр, но Чоботок вовремя его успел остановить. Он схватил купца за руку, не пуская того вслед лошади: - Охолонись, Ставр, ведь сгинешь там понапрасну. - А как же лошадь? - Ей уже не поможешь. И как бы в подтверждение слов Чоботка, вдали раздался предсмертный вскрик лошади и все затихло. - Может, насытятся да уйдут восвояси? – с надеждой в голосе вопрошал Лис. - Может, уйдут, а может, нет. Поглядим - увидим, - приметил Чоботок, вглядываясь в туманный лес. Все ж зарезав заводную лошадь, волкодлаки не успокоились, не ушли. Почуяв свежую кровь, они наоборот осмелели. Нелюди сбились в стаю и бросились на путников. Коловраты, что стояли внизу, встретили их достойно, приноровились, бросили в свору волкодлаков приготовленные сулицы. Каждый их бросок не пропал даром. Четверо крупных волкодлаков, пронзенных острыми наконечниками сулиц, завалились набок, заскулили, засучили лапами, но вскоре затихли, испустив свой поганый дух. Лис, стоящий на поваленном дереве, так же время зря не терял. Он как ошалелый пускал из лука стрелу за стрелой. Каждый его выстрел находил цель, впивались острые граненые наконечники в бока волкодлаков, вот только тратить приходилось на каждого из них по две, а то по три стрелы, чтоб окончательно свалить тех на землю. Бросив свою сулицу, Ставр достал кресало. Он торопливо подпалил, приготовленные факела и передал их каждому коловрату. Сделал купец это вовремя. Оставшиеся в живых волкодлаки уже успели подскочить к горстке защитников временной стоянки. Сколько их было, никто не знал, для того чтоб их сосчитать времени совсем не хватало, но на каждого путника приходилось от двух до трех тварей. А сколько их может находиться в засаде, вовсе неизвестно. Так прорвешься через ряды ворога, да попадешь в расставленные силки, окружат тебя хитрые нелюди и схарчат вместе с потрохами. Завязалась отчаянная рубка. Защитники стоянки действовали слажено, так как учил их Светогор. Они взяли в полукруг лошадей, выставили перед собой зажженные факела, стараясь ими ослепить волкодлаков, когда это удавалось, рубили головы разъяренным нелюдям. Коловратам постоянно приходилось перемещаться с места на место, уклоняться от острых когтей и клыков. Они понимали, что стоит зазеваться - сразу пропадешь, твари не упустят своего, моментом перегрызут горло. Первым с факелом расстался Чоботок. Он воткнул его волкодлаку в открытую пасть и пока тот выл от боли, умудрился одним ударом раскроить твари голову пополам до самых плеч. Коловрат не стал подбирать потухший факел. Он вытащил из ножен парный меч и начал двумя клинками выписывать вокруг себя шелестящие узоры смерти, ни один из волкодлаков, рискнувших подступиться к нему, не остался в живых. У других защитников факела потухли сами собой, но они их не бросали, ведь толстой палкой можно ошеломить волкодлака, ежели приложить посильней между глаз, а уж потом добавить от души верным каленым железом, так чтоб пустить кровушку, аль упокоить навсегда. Ставр с Филином бились с ворогом плечом к плечу. Они старались не подпустить тварей к лошадям, но тех было слишком много. Пока Ставр с Филином отбивались от трех волкодлаков, пара других, сумели проскочить мимо них. Одного успел завалить стрелами Лис, который до сих пор стоял на поваленном стволе дерева и по возможности прикрывал луком своих друзей, второй же навалился на заводную лошадь, мгновенно задрав ее своими острыми клыками. Проделав это злодейство, он подскочил к следующему коню, по всей видимости, хитрые твари решили оставить людей пешими, чтоб те не смогли умчаться прочь с места схватки, сидя в седле. Волкодлак уже приноровился порвать горло следующей лошади, но сделать этого не смог, сразу два острых клинка пронзили его бок. Нелюдь с предсмертным хрипом завалилась на бок. На Рысь наскочило сразу два волкодлака. Одного она пронзила мечом, но вытащить его обратно не успела, ей помешал сделать это другой оборотень, который повалил воительницу на землю. Огромная открытая пасть, с острыми, как хорошо заточенный нож, клыками, нависла над девицей. Прямо в лицо Рыси повеяло смрадным дыханием твари, от которого у нее замутило внутри. Воительница подавила в себе острое желание опустошить свой желудок, не до девичьих нежностей сейчас, нужно срочно что - то предпринять или волкодлак ей успеет впиться в горло. Но вот незадача, что можно предпринять, оставшись один на один с грозным противником, когда кроме собственных рук не имеешь никакого оружия? На первый взгляд кажется – ничего. Оказывается можно. Рысь сделала то, что от нее волкодлак никак не ожидал. Она засунула в пасть нелюди руку, схватила его за язык и сдавила, что есть мочи. Оборотень взвыл от боли. Пользуясь замешательством врага, Рысь ударила кулаком волкодлаку прямо в гортань, и пока тот кашлял, стараясь ухватить пастью живительный воздух, она схватила его за морду. Резкий рывок руками в бок. Раздался хруст сломанных позвонков и волкодлак обмяк, придавив своей тушей воительницу. Пока Рысь размышляла, как выбраться из - под тяжеленного вонючего оборотня, кто - то сдвинул его тело в сторону. Воительница поднялась, готовая вновь броситься в битву, но врагов в округе не наблюдалось. Возле убитого ею волкодлака стояли Филин с Чоботком, которые, удивленно взирали на поверженного нелюдя. - Однако, - покачав головой, молвил старшой. - Сама диву даюсь, - проследив за его взором, произнесла Рысь. Она была слегка смущена, еще бы, завалить такого огромного оборотня, да еще голыми руками, не каждому зрелому мужу под силу, а что тогда говорить о хрупкой девице. - И как же ты его так, убогого? – вопрошал Филин, удивленно взирая на свою спутницу. - Не ведаю я, - пожав плечами, отвечала Рысь, - сама дивлюсь, откуда только силушка взялась. - Эй, Ставр! – крикнул с поваленного дерева Лис. – Вот так полюбит тебя краса девица, с тонким станом, как вязальная спица, обнимет тебя, за шею возьмет, да буйную голову набок свернет, чтоб неповадно было на чужых баб глазеть. А всем будет сказывать, что ты таким косорылым сам народился! - Где волкодлаки? – спросила Рысь старшого, не обращая внимания на скоморошество Лиса. - Всех побили, - ответил ей Чоботок, - только вожак с парой прихвостней успели утечь. - Что дальше делать будем, Чоб? – спросил Филин. – Здесь поджидать недобитков, аль дальше двинемся? - Дальше двинем, - ответил ему Чоботок. - И то верно, - спустившись с поваленного дерева, подал голос Лис, - надобно побыстрей отсюда убираться, а то эта нелюдь побитая скоро смердеть начнет, как отхожее место. Остальные спутники так же поддержали своего предводителя, никто из них не хотел более оставаться в этом проклятом месте, все желали побыстрей убраться отсюда. Но прежде нужно было все переметные сумки, что находились на убитых заводных лошадях, разделить поровну, да приладить к седлам других коней, не бросать же добро, а вот с их сбруей придется расстаться, ведь лишний вес может оказаться только помехой, когда они окажутся на мороковой топи. Убежавшую лошадь пошли искать Чоботок с Филином. Они держали свое оружие обнаженным, готовые в любой момент отразить нападение. Изредка, вдали от коловратов, мелькали неясные тени в сгустках тумана, то появлялись, то исчезали, но нападать на них остерегались, возможно, поджидали более удобного момента, а может, помнили об участи своих погибших сородичей и потому не решались вступить в бой с таким грозным соперником. Вскоре и лошадь нашлась. Далеко ей убежать не удалось, всего лишь один перестрел она успела отмахать, а потом ее безжалостно зарезали волкодлаки. Лошадь лежала на земле с рваными ранами на горле и боках, по всей видимости, на бедное животное накинулось сразу несколько оборотней. Они завалили конягу, но есть не стали, решили оставить на потом. Коловраты, не теряя времени, сняли с лошади переметные сумки и подались обратно. Вернулись обратно они так же без препон, хотя постоянно ощущали, как за ними следят невидимые оборотни. На временной стоянке уже все было готово к дальнейшему пути, это оставшиеся спутники постарались. Чоботок распределил переметные сумки по лошадям, после чего путники сели в седла и продолжили свой путь.
Вскоре путники минули волчью лощину. Как только они это сделали, так туман сразу спал, словно он был наслан только на лесную впадину, а на остальную окрестность не распространялся. Волкодлаки больше не нападали. Получив жестокий урок от храбрых путников, нелюдь издали следила за своим врагом, злобно рычало, но что - либо предпринять остерегалась, слишком не равное соотношение сил получалось, а в таком положении даже неожиданным наскоком ничего не сделаешь. Когда же граница волчьей лощины оказалась позади, волкодлаки прекратили преследование. Они, поджав хвост, посрамленные удалились в свое логово. Оказавшись на безопасном расстоянии, путники нашли подходящее место для стоянки, расположились там. Хотя время было не позднее, они на поляне решили остаться до утра, не потому что с ног валились, хотя усталость, конечно, была, просто впереди предстояло пройти по мороковой топи, а такой опасный участок пути лучше проделать свежими, набравшимися сил, да и в порядок себя нужно привести. После боя с волкодлаками, все путники имели неприглядный вид, одежда местами порвана, на теле виднелись синяки да ссадины, значит нужно переодеться, обработать полученные раны, да и подкрепиться не мешало. Этим коловраты и занялись, после того, как расседлали лошадей, напоили в ближайшем ручье, обтерли да оставили их пастись. Сами же обмылись, раздевшись по пояс, обработали раны, где нужно прижгли огнем, где нужно присыпали мхом, опосля переоделись в подменную одежку. А вот со снедью, дела обстояли похуже. Не осталось у них съестных припасов. Толи выпала она из переметной сумы, когда напали оборотни, толи просто не нашли саму сумку, ту в которой находилась снедь, так что на разведенном костре готовить было нечего. Правда, по такому поводу путники не впали в уныние. Да и с чего унывать, ежели имеешь руки умелые, а на это коловратам грех жаловаться, они при надобности могли себе даже в пустынном месте пропитание найти, а что уж говорить про лес, где дичь сидит под каждым кустом. Роль добытчика, как всегда взял на себя Лис. Он подхватил свой верный лук со стрелами и исчез в лесной чаще. Вскоре охотник вернулся, принеся с собой пару подстреленных рябчиков и небольшого кабанчика. Все дружно начали потрошить добычу, а потом готовить снедь на обжигающих углях. Когда же путники насытились, то завалились отдыхать, не забывая при этом по очереди стоять на страже. На следующее утро, коловраты быстро перекусили холодным мясом и пустились в дальнейший путь, следуя по глухим местам, там, где не видно ни шумных градов, ни спокойных деревень. Лесная тропа пропетляла несколько верст, спускаясь с пригорка на пригорок, огибая небольшие озера, минула небольшой ельник и вскоре уперлась в топь, которая в виде плоской, неподвижной массой воды, мха, ила и вязкой трясины, открылась перед путниками. Все слезли с седел и посмотрели на болото, которому, казалось, нет конца. - Гиблое место, - с хмурым ликом отметил вслух Чоботок. - И обещанной гати нигде не видать, - добавил Лис, невольно нервно поведя плечами. Не хотелось ему лезть в вязкую трясину, особенно когда не знаешь броду через нее. – Может и здесь старушка что - то напутала, так же как с волкодлаками? - Может, напутала, а может, и нет, - ответил Чоботок, рассматривая окрестности. - Видишь, тропка не кончается, а ведет дальше, вдоль топи, вот по ней и пойдем, а там поглядим – увидим, куда она нас приведет. Так они и сделали, побрели по тропе, которая вилась вдоль болота. Дерн, плотно покрывший землю, в этом месте еще не успел полностью пропитаться водой. Он слегка пружинил под размашистыми шагами путников, невольно ускоряя их ход. А вот после лошадей оставались глубокие следы, которые постепенно наполнялись мутной жижей. Те оказались слишком тяжелы для такой дороги, проваливались, скрывали под собой копыта животных, но не более, тем самым не замедляя их продвижение вперед. Кругом стояли кривые уродливые деревья, они словно старались перещеголять друг друга в нереальных изгибах своих стволов, создавая тем самым неприглядную для взора картину. Изредка встречался редкий кустарник, его жидкие ветви слегка колыхались под воздействием слабого ветерка. Везде раздавалась прерывистая перекличка лягушек. Они были везде, и на берегу болота, и на горбах огромных кочек, покрытых зеленым мхом, и просто выглядывали из воды, изредка моргая своими лупоглазыми глазами. Они словно сообщали друг другу – смотрите, к нам пожаловали незваные гости! Внимательно за ними следите, да водяному о них сообщите! А возможно, просто таким способом беседовали между собой или пели песню, радуясь беззаботной жизни. Путникам же было не до веселых песен. Они продвигались вперед, стараясь не думать, о том, что обещанная гать не найдется. Ведь тогда придется искать обходной путь, а где он находится, никто из них не знал, и старушка о нем не упоминала. Как оказалось, Яга ничего не напутала, нашлась обещанная гать. Стоило путникам обогнуть небольшой бугорок, поросший редким кустарником, как они увидали возле берега болота проложенный настил. Тот уходил вдаль, образуя связующие мостки между островками, которые неведомо каким образом образовались на бездонном зеве болота. - Вот и гать обещанная, - молвил Чоботок, искоса поглядывая на Лиса, - а то, кто - то сомневался, да на старушку напраслину наговаривал. - Признаю, лишнего сболтнул, - не стал оправдываться Лис, - но ведь не только у меня была такая мысль, или я не прав, старшой? Все промолчали, не стали высказывать вслух свои домыслы и опасения. Так что Лис не узнал, прав он оказался или нет. Тем временем путники уже успели вплотную подойти к гати. - А она выдержит нас? – Филин с большим сомнением смотрел на бревенчатый настил, который находился прямо перед ними. Он был не слишком широкий, всего лишь с маховую сажень. - Сейчас проверим, - первым на гать осмелился ступить Лис. Он, взяв свою лошадь за уздцы, осторожно пошел по шаткому бревенчатому настилу. Верная Искорка, полностью доверившись чутью своего хозяина, медленно брела позади. При каждом их шаге, через щели, связанных веревкой бревен, подымалась вода, но все ж гать держала, не проваливалась в пучину вязкой трясины, не тащила вглубь храбреца. - Держит! – радостно воскликнул Лис. - Пошли следом, - дал указ Чоботок и заодно всех предостерег, - в спину не дышите, подальше держитесь друг от дуга, не ровен час не выдержит настил, тогда беды не избежать. Все с ним безропотно согласились. Первым шел Лис, за ним Чоботок, остальные, соблюдая дистанцию, следовали за ними. В таком порядке они осторожно брели по деревянному настилу. Идти по нему оказалось не так уж просто. Гать явно постоянно кем - то подправлялась, подгнившие бревна убирались, а на их место ставились другие. Вот только этот кто - то не озаботился бревнышки подбирать по одному размеру, а ставил, какие под руку попадутся, вот и приходится, продвигаясь вперед, всегда смотреть под ноги, чтоб не споткнуться, да не навернуться в прожорливую топь. Вначале настил лежал ровно, как стрела, ведя путников вперед. Потом он начал дугой загибаться в сторону. По всей видимости, гать огибала большой бочаг, по которому невозможно проложить переправу. Далее она уперлась в небольшой островок, после чего разветвилась в трех направлениях. Здесь пришлось Чоботку вновь доставать заветный клубок, выбирать нужную дорожку и только после этого, продолжать продвигаться вперед. Пока на болоте было тихо. Ничто не беспокоило путников, а уже пройдено больше половины пути. Такое спокойствие весьма взбодрило всех. Никто их не морочил, не туманил голову, никто не старался их погубить. Так что они посчитали все россказни Яги все лишь обычной байкой, которой нет подтверждения. Выбрав островок побольше, там, где росло пару кривых деревьев, да имелись заросли кустарника, путники решили отдохнуть. Они расседлали лошадей, набрали сухого хвороста, разожгли костер. Лис с Филином решили осмотреться. Молодые вои взяли с собой луки, вдруг какая нибудь дурная птица попадется, которая сгодится для ужина, и пошли к противоположному берегу островка, но на их пути никакой дичи не встретилось, только змеи вились в траве, да зеленые лягушки скакали повсюду. Они уж собирались возвращаться назад, как увидали, что - то странное. На болоте послышались едва различимые непонятные звуки, после чего из его нутра на поверхность, начали подыматься большие воздушные пузыри. Они шумно лопались, заполняя округу непотребной вонью, которая по запаху чем - то напоминала пропавшие яйца. - Фу, ну и вонища, - Лис сморщился от зловония, зажал пальцами нос и прогнусавил, толкнув своего спутника в бок локтем, - это ты что ли, воздух испоганил? - Не, не я, - ответил Филин, ничуть не обидевшись на подначки напарника, к которым давно уж привык. - Значит, водяной животом мучается, - усмехнулся Лис, - видать попалась ему рыбка попорченная, вот и пучит живот у бедолаги. - Не поминай хозяина болот всуе, - Филин неодобрительно посмотрел на шутника, - не ровен час, предстанет он пред нашими очами, да начнет всевозможные козни чинить. - А что, пусть появится, - не унимался Лис, - у нас же Рысь знатная лекарка, она его мигом от недуга избавит. А опосля, потребуем с хозяина болот, провести нас короткой дорожкой до твердыни сухой землицы, да так, чтоб не плутать, да времени даром не терять. - Тьфу, на тебя, пустобрех, - сплюнул с досады Филин, - нет, чтоб моим словам внять, он продолжает языком чесать. Ладно, пустомеля, давай обратно вертаться, а то, поди, наши заждались. Они с пустыми руками вернулись назад, рассказали, что видели, что говорили. Лис продолжал глумиться над хозяином болот. Все с укором смотрели на него, но не перебивали, понимая, что пока тот не успокоится, его не уймешь. Тем временем уже стемнело. Путники расстелили теплые овчины, положили под голову седла, да повалились на боковую, надеясь, что завтра им удастся выбраться на сухую привычную землю. Как только они улеглись, так сразу очутились в мире сновидений. Только Филин, который остался на стаже, бодрствовал. Но и его вскоре сморило. Бдительный страж не заметил, как задремал. И как это произошло, Филин понять не мог, ведь раньше с ним такого не случалось.
***
Ехал Ставр домой из своего очередного торгового вояжа. С радостью в сердце он возвращался домой. А как же не радоваться, ведь удалось ему прибыть прямо к празднику, как и подгадывал, как и обещал своей зазнобе Любаве. Ему осталось перевалить через бугорок, провести груженые телеги вдоль речного бережка, а там родной град появится. Останется только позаботиться о привезенном товаре, дать указ приказчикам, с маменькой побеседовать за накрытым столом, в баньке помыться и сразу к Любушке - Любаве направлять свои стопы. Вот уж она будет рада его привезенным подаркам. С приближением дома лошади повеселели, без понуканий быстрей потянули груженые телеги, да и путники торговые сразу взбодрились, словно у них не было за плечами многих верст дороги. Вот и бугорок появился за очередным поворотом дороги, а на нем стояла молоденькая девушка, которая смотрела прямо на караван. Ставру знакома она показалась. Он присмотрелся и узнал в ней свою зазнобу. Любава, по всей видимости, так же признала его. Она радостно вскрикнула и замахала руками. Увидав это, Ставр дал шенкеля своему коню. Он поспешил к своей ненаглядной, предвкушая горячую встречу после долгой разлуки. Любава тоже не стала стаять на месте, она со всех ног кинулась навстречу. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Вот Ставр уже вылетел из седла, раскрыл свои объятия, готовый в любой миг принять свою зазнобу. И в это время из - за бугорка показался всадник. Копченый! Сразу определил, растерянный Ставр. Печенег налетел на Любаву, схватил ее и помчался прочь. Купец зарычал от ярости, да здесь любой озвереет, когда увидит, что его любимую умыкнули, прям из - под носа. Ставр мигом вскочил в седло, помчался в погоню, не задумываясь, о том, что копченый может быть не один. Луком он пользоваться опасался, вдруг промахнется да место печенега в Любаву попадет, оставалось надеяться на резвость скакуна. Ставр за мгновение перемахнул через бугорок. Смотрит, а там, в березовой рощице, печенеги вяжут подружек Любавы. Но где же она сама, да тот копченый, что умыкнул ее? Вот они! Стоит печенег среди своих подельников, выкручивает Любаве руки, которая вырывается, веревками вяжет, да еще глумливые слова бросает, мол, подожди, скоро моей младшей женой станешь, тогда я научу тебя покорности. Закипела кровь в жилах у Ставра от услышанного, вытащил он острую саблю, налетел ясным соколом на копченых, начал с ними рубиться. Вот только все его удары были какими - то вялыми, не в полную силу, словно он сражался не в березовой роще, а на дне озера, там, где вода противиться резким выпадам, делает их плавными, неторопливыми. Одного из копченых Ставру почти удалось достать кончиком меча. Тот в последний миг успел увернуться от коварного выпада, сделал хитрый финт и выбил оружие из рук купца. Но даже без меча Ставр решил не сдаваться. Он с голыми руками накинулся на ненавистных копченых, готовый порвать на мелкие кусочки всех их до единого. Ставр подскочил к впереди стоящему ворогу, нанес удар кулаком…
***
Очнулись ото сна коловраты, ощутив покалывание в том месте, где находился их отличительный знак. Вначале они не поняли, что нарушило их покой, схватились за оружие, которое лежало под боком, начали осторожно осматриваться. - Куда Ставр подевался? – вопрошал Чоботок ночного стажа, определив, что одного из спутников не хватает. - Только что здесь был, - смутился Филин. Неловко ему было под строгим взглядом старшого, ведь он нарушил основную заповедь стража – будь всегда начеку. - Ты что, задремал на стаже? – нахмурился Чоботок, выслушав невразумительный ответ своего спутника. - Чоб, не знаю я, как так вышло, - потупил свой взор Филин, - ведь ты знаешь меня, я никогда не подводил, а тут что - то накатило непонятное, сморило враз, словно месяц не спал. - Сморило, говоришь! – Чоботок был готов накинуться на нерадивого стража, ведь по его вине они все могли погибнуть, если бы на них в ночной, непроглядной тьме напали вороги. - Постой, старшой! – остановил его порыв окрик Рыси. – Нет в том его вины! - Как это нет! – возмутился Чоботок, но все ж остановился. – А кто из нас проспал все на свете? - Любой из нас на его месте мог заснуть, - продолжила Рысь. - Это почему? – удивился Лис. Он посчитал, что такой промашки точно не совершил бы, будь на посту место Филина. - А ты вспомни, от чего проснулся? – вопрошала Рысь. - Так что - то кольнуло в плече…, - начал Лис и сразу прервался, уяснив, в чем тут дело. - То - то и оно, что кольнуло, - Рысь выжидающе посмотрела на своих спутников. Она дала им время, чтоб те поняли причину их пробуждения. Коловраты смекнули, не дураки же. - Это что же получается, - Лис вытащил свой меч из ножен и насторожено осмотрелся вокруг, - кто - то здесь творит ворожбу против нас? И где же этот злыдень? - Пока мне этого неведомо, но вскоре я об этом узнаю, - заверила его Рысь, - а вы поспешите, найдите пропавшего Ставра, а то еще сгинет в болоте ненароком. - Так и сделаем, - согласился с ней Чоботок, - я с Филином пойду искать, а ты, Лис, останешься с Рысью. - Я одна могу справиться, - хотела возразить воительница, но старшой не стал ее слушать, он развернулся и бесшумно растворился в ночной тьме. Как в темноте самый зрячий, первым шел Филин. Он сразу обнаружил след Ставра на примятой траве. По нему они и пошли. Сначала след вился по небольшому островку, петлял между жиденьких деревьев, да реденького кустарника, потом подвел к гати, которая уходила вглубь болота, там он и сгинул, ведь на деревянном настиле отпечаток ног не оставишь. Но и деться оттуда некуда, проторенная тропа на счастье коловратов вела только в одном направлении, нигде не разветвляясь, по ней они и побежали, уповая на то, что их друг не оступится и не свалится в прожорливую топь. Первый Ставра заметил Филин. Тот торопливо шел вперед, держа в руках обнаженный меч и что - то невнятное бормоча себе под нос. - Вон он! – радостно крикнул воин и прибавил ходу. Чоботок последовал за ним. Они быстро нагнали Ставра, окрикнули его. Но тот место того, чтоб открыть теплые объятия, набросился на коловратов. Филин едва успел избежать рубящего удара, отклонившись в сторону в самый последний момент. Коловраты были удивлены непредсказуемым поведением своего нового друга. Но еще больше привело их в изумление, то, что Ставр неистово махал своим мечом с закрытыми глазами, при этом обзывая спутников копчеными, да другими непристойными словами. Вначале коловраты отступили, но придя в себя, насели на Ставра, начали рубиться в полную силу. После скоротечной схватки, Чоботку удалось выбить меч из рук купца. Но тот даже с пустыми руками, как берссерк, объевшийся мухоморов, накинулся на своих товарищей. Впереди стоял Чоботок. Он уклонился от кулака Ставра и в свою очередь приложил того точно в лоб. Купец, как подкошенный свалился на деревянный настил. - Ты поостерегся бы так бить, это же не бык, - сказал Филин, наклонившись над поверженным Ставром. Не ради красного словца он упомянул про быка. Был такой случай. Как - то раз поспорили гридни князя Владимира с Чоботком, о том, что тот ни за что на свете не сумеет усмирить буйного быка, который изрядно беспокоил ближайшую от Киев - града деревню, гонялся за ее жителями, стараясь подцепить на рога, посевы топтал, никого не слушался, даже своего хозяина. Совсем от рук отбилась неблагодарная скотина. Спор произошел за обильным столом, где все успели основательно приложиться к хмельному меду. По этому случаю, в добром расположении духа, да навеселе, Чоботок предложил не откладывать дело в долгий ящик, а прямо сейчас направиться в то село. Так и сделали, прибыли в деревню. Смотрят, а там творится неладное, гонится разъяренный бык за маленькой девчушкой, того и гляди подцепит ее на рога. Чоботок долго не думая, осадил своего коня, выпрыгнул из седла, да побежал навстречу буйной скотине. Гридни, что сопровождали его, замерли в ожидании развязки. Они думали, вот сейчас Чоботок схватит быка за рога, да повалит того на землю. Но тот поступил по - своему. Увидав противника покрупней, бык перестал преследовать девчушку, а нацелился на коловрата. Чоботок стоял на месте, ждал, когда скотина с налитыми кровью очами, наскочит на него. Бык долго себя ждать не заставил, опустил рога, набросился на витязя, стараясь подцепить того за брюхо. Чоботок не стал уклоняться от удара. Он что есть мочи саданул, неразумную животину кулаком прям между глаз. Бык сразу с копыт свалился в беспамятстве. Когда же он пришел в себя, то сразу присмирел, ни на кого не бросался, стал слушаться своего хозяина и местного пастуха. - В том то и дело, что не бык, а знатный рубака, - заверил своего спутника Чоботок, - да и бил я его лишь в четверть силы, так что, вскоре очухается. Но время шло, а Ставр не приходил в себя, хотя начал ровно дышать, даже слегка похрапывать. - Он что, заснул? – Чоботок удивлено взирал на своего нового друга. Тот медленно повернулся на бок, положил ладошки под щеку и мерно засопел. - Выходит так, - Филин так же был обескуражен, - у тебя, Чоб, не кулак, а прям снадобье от бессонницы. Как прибудем в Киев – град, сразу пущу слух об этом, у тебя от болезненных отбою не будет. - Место того, чтоб зубоскалить, лучше предложи, что делать будем? – проворчал Чоботок, пытаясь растормошить Ставра. Но тот никак не хотел пробуждаться, ворочался, бормотал, что - то себе под нос непонятное, а очи не открывал. - Придется тащить на себе, - пожав плечами, высказался Филин. Так и сделали. Подняли Ставра за руки, потащили волоком до своего временного стойбища, благо островок был маленьким, не успели даже покрыться испариной, как оказались на месте. К ним сразу подбежали Рысь с Лисом, начали расспрашивать. Чоботок рассказал все, как было, ничего не утаил. - Это Багник лихо крутит, - объяснила Рысь, когда узнала о случившимся, - и пока Ярило от сна не пробудится, не будет нам покою. - А со Ставром что делать? – спрашивал Филин, подкладывая тому под голову седло. - Да ничего, пусть спит, - ответила Рысь, - вот только проследить нужно будет за ним, чтоб вновь не убежал. - Ну, это дело поправимо, - усмехнулся Лис, - повязать его по рукам да по ногам, вот и вся недолга. - Тебе только дай волю, ты не только путами его обвяжешь, но и рот тряпицей заткнешь, - проворчал Чоботок и обратился к Рыси, - с Багником, что делать будем? - С ним нам не совладать, - ответила та, - он склизкий, как тина, да бесплотный, как дух, его мечом не взять. Но и Багник нас не тронет, ежели будем сидеть у разожженного костра, да бдить все время, до появления Ярила. А с утреней зарей он совсем исчезнет. Не по нраву ему дневной свет. - Что ж, будем ждать утра, - выслушав Рысь, решил Чоботок, - но теперь спать будем по двое, чтоб не получилось, как в прошлый раз. После этих слов он выразительно посмотрел на Филина. Тот промолчат, только смущено повел плечами.
На следующее утро бодрым оказался только Ставр. Он знатно выспался за ночь и с немалым удивлением взирал на своих уставших спутников. Те до самой зари не смогли сомкнуть глаз. И тому была причина – Багник, который в темноте постоянно шлялся возле временного стойбища путников. Он, то подвывал жутким голосом, то противно хихикал, но на глаза старался не попадаться. Правда, Филину один раз удалось его узреть. Мерзкая на вид тварюга, похожа на большую жабу, с тонким широким ртом, большими пучеглазыми глазами, весь покрыт противными бородавками. Филин попытался догнать Багника, но тот ловко ускакал от него к болоту и как жидкая тина, моментально влился в прожорливую топь. Стоило же путнику вернуться на место, как тварь появилась вновь. Так и мучила она своим присутствием коловратов до самой зари, а потом бесследно исчезла. - Вы что такие хмурые, словно всю ночь очей не сомкнули? – удивлено вопрошал Ставр. Он то, был бодр и полон сил, а его спутники казались какими - то вялыми, уставшими, словно до утра валили лес. – Я что, что - то важной пока почивал пропустил? Коловраты без утайки рассказали ему о прошедшей ночи, о Багнике, о том, как он чуть не потерялся. - И ты постоянно звал какую - то Любаву, - закончив рассказ, добавил Лис, - это твоя жена или невеста? Услышав такое, Ставр сразу осунулся, тень глубокой печали появилась на его лице. Он отвернулся от всех и надолго замолчал. Коловраты удивились такому поведению своего нового друга, пытались его разговорить, но тот продолжал хранить молчание, словно в рот набрал воды. И в таком состоянии Ставр находился весь путь через болото. Только когда путники оказались на сухой земле, он разомкнул свои уста и поведал своим друзьям о себе, ничего не утаивая: - С младенческих лет жил я в Муроме, как говорится у гусляров, жил поживал, да добра наживал…
Была у Ставра в Муроме люба сердцу краса – девица, вся такая ладная и станом, и ликом, чем то напоминала Рысь, только формы плоти поокруглей, да слегка пониже ростком. Так же, как и он, была она из купеческого сословия. Все у них слюбилось, да сладилось, Ставр даже заслал сватов и договорился вскоре сыграть свадьбу. Но судьба преподнесла ему жестокий урок. На день Купалы Любава, так звали суженую Ставра, вместе с тетками да подружками направилась на берег реки, чтоб повеселиться там, поводить хороводы, песни попеть, предаться другим девичьим забавам. Так они решили скоротать время до вечера, лишь тогда начнется основное веселье, разожгутся высокие костры, прибегут парни и начнется народное гулянье до самого утра. Пришли подружки в березовую рощу, разбежались собирать цветы, чтоб потом венки из них сделать. На их беду мимо проезжали копченые. Их было мало, всего два десятка. Увидав знатную добычу, печенеги радостно заверещали. Они набросились, как коршуны на девиц, начали их брать в полон. Любава в это время находилась в стороне от своих подружек. Она, услышав испуганные крики девиц, притаилась, начала высматривать, чтоб понять, какая беда приключилась с девчатами, приметив же ворога, решила потихоньку скрыться из рощи, да податься в город за помощью. Ей почти удалось скрытно проскочить мимо коварных печенегов. Она выбежала на высокий пригорок и увидала, как в сторону града по дороге неспешно следует караван повозок, возле которого находился ее любимый, вместе со своими боевыми холопами. Любава радостно вскрикнула, собралась Ставра звать на помощь, но стрела, пущенная меткой рукой одного из печенегов, оборвала ее крик. Она попала прямо в горячее сердце, тем самым помешав ей воззвать к помощи. Ставр все ж ее вскрик услышал. Он вихрем подскочил к Любаве, но было поздно, та бездыханной лежала на сырой земле. Тогда в голове Ставра что - то помутилось, застелила его очи пелена безумия. Он не помнил, как выхватил свою сабельку, как налетел на ненавистных копченых, как начал их неистово рубить. Тут на помощь Ставру подоспели боевые холопы. Они совместными усилиями отбили плененных девиц, порубили всех копченых. Любава была отомщена, но от этого не было радости в груди у Ставра, там острой занозой засела горечь утраты, которую казалось, никогда нельзя будет вытащить. Он забросил все свои торговые дела, начал частенько прикладываться к хмельному меду, стараясь таким способом заглушить боль в груди. Но такой метод помогал плохо. Он только еще больше будоражил его раненую душу. Матушка Ставра сначала жалела, потом начала ругать, попрекать пагубному пристрастию к хмельному. Ей казалось, что сын совсем разума лишится от горя и наложит на себя руки. К счастью этого не произошло. Нашлось верное снадобье от такого несчастья – время, которое лечит лучше любых знахарских отваров. По прошествии нескольких лет, боль постепенно стихла, хотя Любава полностью не была забыта, ведь первая любовь навсегда остается в нашем сердце, Ставр вновь вернулся к своим купеческим делам.
- Вот так не уберег я свою Любавушку, за то, и кляну себя, по сей день, - понурив голову, закончил свой сказ купец. Он бросил сухую веточку в костер и начал глядеть на пляшущие языки пламени, отстраненным, невидящим ничего вокруг взором. Ставр, после своего рассказа, вновь погрузился в свои воспоминания. - В том нет твоей вины, - решил его успокоить Филин, - так распорядилась судьбинушка. Видать, Любаве на роду было написано – погибнуть от руки копченого, а с этим даже могучий ведун ничего поделать не сможет. - Нет, друже, если б я поторопил своего коня хоть чуток, да был немного расторопней, то не потерял бы свою любовь навеки, - возразил ему Ставр. Он не желал слушать чужие разумные слова, продолжая все сильней нагонять на себя тоску. Тут подоспел к костру Лис. Он вернулся с промысла не с пустыми руками, пару подстреленных зайцев находилось в его руках. Лис посмотрел на хмурные лица своих спутников и долго не думая, высказался: - Вся тоска, да остальные душевные напасти имеют доступ в человечью плоть лишь, когда имеешь пустое брюхо. Но это дело поправимо. Вот сейчас слегка перекусим и у всех сразу душевные муки отринутся прочь, освобождая место гармонии и божественному просветлению. Ибо только полное брюхо может главенствовать над разумом, внося в бренное тело полное умиротворение и приводя мысли в степенное задумчивое русло, которое открывает новые горизонты в познании мироздания. Он весело подмигнул Ставру и немедля стал разделывать тушки. На Лиса иногда накатывало и тогда, он начинал плести витиеватые речи, которые коловратов каждый раз приводили в изумление. По всей видимости, начитался Лис в детстве заумных свитков, которые отложились в его подсознании да полностью стереться не смогли. Вот и сейчас на него нашло озарение. Купец никак не среагировал на эти слова, словно их не слышал. Коловраты же одобрительно хмыкнули, согласившись с теми речами. Только Рысь сделала недовольный лик и проворчала: - Вам мужикам только дай брюхо набить, а об остальном не потрудитесь печалиться. - Так это ж благое дело, - не понял ее недовольство Филин. - У человека горе, а вы тут зубоскалите, - продолжила Рысь. - Так приласкай его, да приголубь, - усмехнулся Лис, - а там глядишь, и оттает Ставр, позабудет о былых невзгодах. Коловраты дружно хохотнули в ответ, на те слова. Рысь же ликом покраснела, да в сердцах сплюнула: - Тьфу, на вас, похабники! - Гляньте ка, как она зарделась, - продолжал балагурить Лис, - видать крепко зацепил Ставр каменное сердечко нашей соратницы! - Да пошли вы все…! – вспылила Рысь. Она резко вскочила с места и удалилась от костра. Рысь была готова растерзать на мелкие кусочки насмешника, мокрого места не оставить от него. Такой неподконтрольный гнев ей пришлось испытать впервые, вот только почему он проявился сейчас, она не могла понять. Может потому что Лис оказался прав? Может потому что запал ей в сердце Ставр, как никто из знакомых парней, а ей просто не хочется услышать об этом от других? Но почему именно купец очаровал ее? Ведь вокруг Рыси постоянно находятся более достойные парни. Вон, только посмотреть на мужественного Чоботка, или на доброго Филина, да и Лис – весельчак неплох. На них можно полностью рассчитывать в любое время и в дни радости и в дни невзгод, зная, что те тебя никогда не подведут, не бросят в трудную минуту. Они все, конечно же, любы ей, но только как родные братья, не более. А вот к Ставру у Рыси открылись в душе совсем другие, более глубокие, трепетные чувства, такие, какие ей не приходилось раньше испытать. И что это? Неужели любовь? Или это просто более глубокая симпатия к Ставру, чем к другим знакомым парням? Неподдающееся никакому объяснению смятение закралось в душу Рыси, посеяв там внутри что - то непривычное, незнакомое. Это пугало, заставляло злиться и в тоже время наполняло какой - то блаженной эйфорией, которая разливалась по всей плоти, принося с собой призрачную негу. Мешанина различных чувств поселилось в душе у Рыси. И чтоб разобраться со всем этим, а главное, чтоб не наделать глупостей сгоряча, ей нужно было остаться одной. По этой причине Рысь чуть ли не бегом удалилась от своих друзей. Она шла, куда глаза глядят, не замечая ничего вокруг, не слыша коловратов, которые кричали ей вослед, призывая вернуться обратно. Да если бы и услышала, все равно не вернулась, потому что ей требовалось одиночество и абсолютная тишина, которая позволит Рыси разобраться с собой. Так незаметно воительница углубилась в лес. Она медленно брела между деревьев, сорвала стебелек травы, начала его неторопливо покусывать, окончательно измочалив его, выплюнула, принялась теребить туго заплетенную косу. Постепенно обостренные чувства, возникшие из ниоткуда, притупились. Злость прошла, сердце стало биться ровно, отринув прочь свои попытки выпрыгнуть из груди, вот только что - то теплое, непривычное, так и осталось там, где - то на донышке души. Это позволило ей вернуться в привычную реальность из своего глубокого задумчивого состояния. Рысь остановилась, осмотрелась. Ее окружал незнакомый лес, который начал накрываться вечерними сумерками. Воительница прислушалась, кругом раздавался птичий гомон, а вот голосов спутников не слыхать. Неужели она так далеко удалилась от временной стоянки? Нужно быстрей возвращаться назад, пока ночь не опустилась на лес, а то, так можно, и заплутать в незнакомом месте. Тут ветер изменил направление, на Рысь сразу же пахнуло дымом от костра и приготовленной снедью. Ей сразу подумалось, может она не так далеко удалилась от стоянки? Нет, здесь что - то не то. Пахло кулешом, а Рысь помнила, что в их съестных запасах не было крупы, все припасы были утеряны при стычке с волкодлаками, значит, это не ее спутники готовят себе ужин. Воительница насторожилась. Здесь в Кощеевой вотчине не стоит ждать добрых людей, во всяком случае, таковых пока не встречалось, конечно, если не считать Ягу, которая им очень помогла. В основном же попадались злые колдуны, да нечисть разная. Вот и сейчас, кто там готовит ужин? Скорее всего, послухи Кощеевы или его гридни, которые охраняют свою вотчину от непрошеных гостей. Рысь задумалась, что ей делать дальше, немедленно возвращаться назад, к своим спутникам или все ж разведать, кто там готовит снедь. По здравому смыслу нужно было сначала предупредить товарищей, но воительница все же решила сперва узнать, кто там, недалече от нее расположился, а уж потом подаваться к своим. Стараясь ступать тихо, так, чтоб ни одна сухая веточка не хрустнула под ее ногами, Рысь стала продвигаться вперед, постоянно осматриваясь по сторонам. Она шла по лесной тропинке, густо покрытой сухой листвой, через небольшие промежутки постоянно останавливалась, прислушивалась к лесной тишине. Все эти предосторожности были предприняты неспроста, ведь если там, у костра находятся Кощеевы гридни, то они обязательно выставят скрытный дозор, вот его то и надо обнаружить прежде, чем те приметят ее. Лесная тропа сделала поворот направо. Рысь решила сойти с нее, чтоб слегка срезать путь. Она сделала шаг и сразу ощутила, как кто - то ухватил ее за плечо. Рысь резко развернулась, махнула боевым ножом, который успела вытащить из ножен, стараясь зацепить острым лезвием незнакомца. Но тот, кто незаметно подкрался к ней, умело перехватил ее руку. Воительница злобно сверкнула очами, готовясь к смертельной схватке, правда биться не с кем было, ведь сбоку возле нее находился Филин. Рысь хотела шумно возмутиться, но боевой товарищ предостерег ее от этого, приложив указательный палец к устам. Она вопросительно посмотрела на него. Филин без лишних слов, отстранил ее в сторону, наклонился, разворошил сухую листву и кивком указал на свою находку. Рысь сразу прошиб холодный пот, когда она увидела, то, что было скрыто от ее глаз. Там поперек тропинки была натянута веревка. Стоит ее задеть, как сразу же сработает ловушка. Вот ее то, Рысь чуть и не задела. Тем временем Филин засыпал веревку сухой листвой, стараясь сделать все как было, поманил за собой воительницу и направился к высокому тополю, который стоял на обочине тропы. Рысь последовала за ним, стараясь ступать след в след, кто его знает, возможно, на их пути обнаружатся еще ловушки. Они подошли к дереву. Там веревка подымалась вверх, обхватывала толстую ветку и вновь опускалась вниз, прячась в густом высоком кустарнике. Филин осторожно раздвинул в стороны ветви можжевельника. Там, внутри кустарника находилось бревно обхваченное веревкой. Оно было слегка приторочено бечевкой к широкому пню, с таким расчетом, чтоб при срабатывании ловушки смогло слететь с крепления и под собственным весом, маятником выскочить на тропу, выбив наездника вместе с лошадью с наезженной дороги. - Хитро придумано, - прошептал Филин. - Ты как здесь оказался? – так же тихо спросила Рысь. - Решил за тобой последовать, - признался Филин. - Зачем? - Негоже одной бродить по незнакомым местам, - пожав плечами, ответил Филин и добавил, - залезь на дерево, глянь, что там нас ждет впереди. Чую, наша цель где - то неподалеку. Рысь быстро, с ветки на ветку, забралась на самую верхушку высокого дерева. Она осмотрелась. Сверху было видно, как за поворотом, тропа делала небольшой зигзаг и выходила из леса. Там она прямой стрелой легла на открытое поле, но далеко не удалялась. Тропа терялась в густом тумане, который напоминал тот, который накрыл их перед входом в Кощееву вотчину. Возле его границы расположилась стража. Там находилось десять человек. Они сидели перед костром, по очереди черпали ложками из большого котелка ароматное варево. Недалеко от них стояли раскрытые полотняные шатры. А где же дозор? Ведь только при его наличие можно вести себя так беспечно. Дозора с верхушки дерева не было видать, но это не означало, что такового не имеется, просто он хорошо укрыт от постороннего взора. Поодаль от стражи паслись лошади. Рысь посчитала их. Четырнадцать боевых коней находилось на лужайке. Значит, где то в дозоре находятся пять человек. Спустившись вниз, Рысь рассказала Филину о том, что видела. - Надобно возвращаться назад, - выслушав ее, предложил тот. - А с ловушкой, что делать будем? – напомнила Рысь. - Пусть остается все как есть, а там посмотрим, что об этом скажет Чоб, - решил Филин. Рысь с ним спорить не стала, тому видней, что нужно делать. Она, молча, последовала за своим товарищем, который направил стопы в обратное направление. Благодаря Филину, ведь он внимательно примечал направление, в то время, когда Рысь в задумчивости брела, куда глаза глядят, они быстро вернулись к временной стоянке. Лис хотел по привычке подшутить над воительницей, но увидев серьезный лик появившихся соратников, понял, что балагурить не время. - Молвите, что случилось, - задал вопрос Чоботок. Он протянул Рыси остатки от прожаренного зайца. Воительница, при виде снеди, сразу ощутила неимоверный голод. Она без отлагательств накинулась на еду. Тем временем Филин поведал всем о том, что они видели, о том, что узнали. Остальные коловраты молча, без лишних вопросов слушали его. Всех порадовала новость о близости тайной дорожки, по которой им удастся выбраться из Кощеевой вотчины, а то, что там стража стоит, так с этой напастью как то привычней столкнуться, чем с разной уродливой нечистью. - Значит, ждут там нас, - высказался Чоботок, до конца выслушав рассказ Филина. - Почем знаешь? – удивился Лис. - Так неспроста же на лесной тропинке поставлена ловушка, для нас она приготовлена, - пояснил старшой и обратился к Филину, - больше ничего не приметил? - Больше ничего, - честно признался тот, - да я и не глядел дальше, торопился вернуться назад. А что, надо было поболее разведать? - Поболее разведать по любому придется, - задумчиво произнес Чоботок. – Сколько, ты говоришь, ратников стоит возле тайной тропки? - Рысь углядела только десятерых, но лошадей на лужайке пасется четырнадцать, - напомнил ему Филин, - значит, остальные скрыты в дозоре. - А точно там не было заводных? – усомнился старшой. - Обижаешь, Чоб. Неужто Рысь не смогла бы отличить заводную лошадь от боевого коня, да такой оплошности даже деревенский малец не сделает, - заступился за воительницу Филин. - Ладно, тогда решим так. Ты, Рысь, остаешься здесь со Ставром, остальные же идут со мной. Поглядим – увидим, что там за ловушка стоит, - дал указания Чоботок, поднявшись на ноги. - Я с вами, - сразу пошла в отказ Рысь. Ей не хотелось оставаться наедине с купцом, а почему, этого она понять не могла. - Ты посмотри на Ставра, какой он квелый сидит, ничего не видит, ничего не слышит, так что его никак нельзя оставлять без присмотра, - старшой не принял ее отказ, - ладно, други, пора разведать наш дальнейший путь, да решить, что дальше делать. Коловраты похватали свое оружие и последовали за Филином, который послужил им проводником. Они быстро прибыли на нужное место, там внимательно осмотрели все, но больше ловушек не обнаружили. Тогда Чоботок направил Лиса на разведку, а сам вместе с Филином решил устроить маленький сюрприз для Кощеевых гридней. У него уже созрел план их дальнейших действий. Пока они занимались делом, вернулся Лис. Ему удалось обнаружить два хорошо укрытых схрона. В каждом из них несли дежурство по паре дозорных. Находились же они на самой границе леса с разных сторон тропы. Там место холмистое, правда, деревья растут редко, но зато в низинах между холмами густо насажен кустарник. Самое подходящее место для схрона, тебя там не видно, зато сам имеешь отличный обзор, так как тропа проходит прямо по холмам, а по – другому пути ее обойти нет возможности, если находишься в седле, а не идешь пешком. Чоботок показал Лису, что они с Филином успели сделать, объяснил для чего, после чего принял решение, прорываться к тайной тропе они будут завтра рано поутру, с первыми лучами солнца.
Рано утром, встав с теплой постели, Аркадий, так звали старшого Кощеевых гридней, вышел из шатра на улицу. Пришло время позавтракать, потом можно послать воинов на смену схронов, а уж после неплохо было бы еще малеха поваляться в пастели. Нравилась ему такая служба, спокойная, без суеты, сидишь на одном месте, сторожишь тайную тропку от непрошеных гостей, которые, кстати, до сих пор не появились, да присматриваешь за своим десятком, чтоб те делом занимались, а не лежали в кустах, в тенечке, время то незаметно проходит, да деньга исправно капает в кошель. Ведь Кощею все равно где ты находишься, в походе, в битве аль на тихой заставе, за все он платит одинаково. Вот и не стремился Аркадий в смертельную схватку, там же запросто можно без головы остаться, да и возраст уже не тот, стар он для ратных подвигов. Может, поэтому его отправили на такую тихую заставу, где не нужно показывать свою лихость, зато можно выказать свой опыт, приобретенный во время долгой воинской службе у Кощея. Таких тайных троп в Кощеевом княжестве было несколько. Некоторые из них охранялись боярами, но после того, как была уничтожена усадьба Астинея, князь перестал доверять тем самонадеянным индюкам. Он решил везде поставить своих гридней, для охраны тайных дорожек, а заодно пообещал им, что за каждого пойманного пришельца, каждому из них будет выдано по золотому, а это очень даже приличная прибавка к жалованию, особенно если незваных гостей окажется много, ведь никто не знает, сколько их прибыло в княжество. Аркадию хотелось, чтоб тех оказалось поболее. Тогда на полученные деньги он сумеет прикупить себе небольшую деревеньку, куда можно будет податься после окончания срока службы Кощею, да жить припеваючи на отложенные деньги. Утро выдалось теплым, солнечным. Аркадий медленно потянулся и сладко зевнул. Он хотел направиться к кадке с водой, чтоб умыться, как к нему подскочил Фрол. - Старшой, дозорные подали сигнал тревоги! – доложил гридень, вместо приветствия ударив себя кулаком в грудь. - Что случилось? – насторожился Аркадий. - На лесной тропе появились пришельцы! – сообщил Фрол. - Много? – сразу оживился Аркадий, его вялость сразу улетучилась при таком известии. - Пятерых насчитали, - ответил Фрол, - они вот, вот появятся из леса. - Вот и ладно, - у Аркадия алчным огнем загорелись глаза. Пять золотых! Конечно лучше двадцать, но ты попробуй, захвати столько пришельцев, ведь они не будут покорно подставлять руки под путы, а наверняка окажут отчаянное сопротивление, а вот с пятерыми, ему с гриднями справиться под силу. Но кое - что слегка беспокоило Аркадия. Как пришельцы сумели минуть расставленную ловушку? Она же не сработала, хотя каких только чудес не бывает на свете. Может и сейчас оно произошло, пришельцы минули ловушку, не задев ее, зато, если они подадутся назад, уходя от погони, то обязательно на нее напорются, ведь не может им повезти два раза подряд. - Всем надеть защитную сбрую и быть готовыми! – приказал Аркадий. - Уже сделано, - сообщил Фрол. - Похвально, - Аркадий был доволен. Его гридни несли службу исправно, значит, по прибытии в стольный град нужно будет об этом доложить Кощею. – Ждите меня. Как только я буду готов, сразу приступаем к захвату. Фрол ударил себя кулаком в грудь и поспешно удалился. Позабыв об умывании, Аркадий бросился в шатер, поспешно надел кольчугу, подпоясался ремнем, на котором висели ножны с вложенным мечом, после чего, торопливым шагом направился к своим гридням. Его лошадь уже была оседлана. Аркадий по привычке проверил подпруги, тяжело водрузился в седло. К нему подбежал Фрол, протянув длинное копье. Аркадий крепко схватил деревянное древко и посмотрел в сторону леса, приложив руку козырьком над глазами, так, чтобы лучше было всматриваться вдаль. На верхушке холма, покрытого редкими деревьями, показалась кавалькада незнакомцев. Они, выбравшись из леса, растянулись гуськом, медленно выдвигаясь на открытое пространство. Аркадий присмотрелся к ним. Четверо молодых воинов и одна девица совсем не походили на тех, кто мог разрушить усадьбу Астинея, уничтожив того вместе с боевыми холопами. Не мог этот молодняк выстоять против опытного колдуна, который одним своим мизинцем может согнуть в коровий рог с десяток таких сосунков. Или это не все пришельцы, а только небольшой авангард более значимого боевого отряда? Если это так, то нужно срочно посылать гонца за помощью к ближайшим заставам. - Старшой, чего мы ждем? Ведь они скоро нас заметят! – вывел его из задумчивости голос Фрола. - Не время еще, - медленно произнес Аркадий, - подождем малеха. Он надеялся, что его люди, которые находятся в схронах, подадут сигнал, если кроме пятерых пришельцев по дороге движется еще кто - то. Но те молчали. Может и правда, больше никого нет? А он просто накручивает себя, видя кругом подвох и происки коварного врага? Тем временем, пришельцы, спустившись с холма, начали подыматься на следующий бугор. Из леса же больше никто не появлялся. Значит их всего пятеро. Это обстоятельство порадовало Кощеевых гридней. Аркадий понял, больше медлить нельзя. Сейчас в самый раз начинать атаку, пока незнакомцы в низине. Потом, когда они окажутся на вершине холма, этот момент будет упущен. Аркадий поднял руку, задержал ее на мгновение в воздухе, после чего, резко опустил. Это послужило сигналом для начала атаки. Кони рванули вперед, оглашая окрестности боевым криком. Сидящие в седлах, Кощеевы гридни изготовили копья для удара. Сейчас они клином наскочат на непрошеных гостей и сметут их со своего пути. Никто не может противостоять тяжелой конницы Кощея, прошедшей множество боев и одержавшей неисчислимое множество побед. Аркадий скакал самым первым. Не престало старому ветерану плестись позади всех, глотая пыль. Нет уж, лучше находиться впереди, пусть другие получают по лицу комья земли из под копыт. А заодно неплохо показать своим гридням, что у него еще не кончился задор, не ослабли от старости руки. Аркадий заметил, как пришельцы замешкались, когда увидели приближение врага, после чего развернули лошадей и дали деру. Они быстро поднялись на предыдущий холм, начали с него спускаться. Вскоре пришельцы должны были исчезнуть на лесной тропе. Со всех сторон послышались азартные выкрики. Это гридни вошли в раж. Их полностью поглотила погоня, они были готовы гнаться за жертвой до победного конца, потому что на кону стояла звонкая золотая монета, которую обещал Кощей, а такой веский стимул всегда подстегивает, заставляет более энергично проявить себя в службе. Вслед за беглецами, кавалькада гридней втянулась на лесную тропу. Они начали догонять пришельцев, видать у тех устали лошади от продолжительного похода, у преследователей наоборот кони были свежи, так что погоня может вскоре закончиться. Аркадий впереди увидел приметную сосну. Вот она ловушка, ждет не дождется, когда пришельцы напорются на нее. Остались какие - то мгновения до того, как первая лошадь заденет веревку, припорошенную сухой листвой. Аркадий затаил дыхание в преддверии этого. Сердце у него в груди отбивало такт, тук – тук, тук – тук. Вот первый пришелец поравнялся с сосной. Ну же, давай! Хотел крикнуть Аркадий, заставляя побыстрей задействовать ловушку. Но та почему - то не сработала. Это обстоятельство привело в изумление Аркадия. Так не должно быть! Кричало у него внутри, ведь эту ловушку устанавливал он сам! И, тем не менее, пришельцы беспрепятственно минули сосну. Последний из беглецов резко развернулся назад, натягивая лук. Аркадий среагировал мгновенно. Он прикрылся щитом от стрелы. Но к его удивлению, беглец целился вовсе не в него. Он быстро пустил пару стрел в сторону сосны. Сразу раздался треск из кустов, которые находились на обочине дороги. - Бревно! – предостерег Аркадий. Но было поздно. Ломая все на своем пути, бревно вылетело из кустов и снесло Аркадия вместе с лошадью на землю. «Надо же такому случиться, - подумал он, влетая в заросли дикого шиповника, - попался, как кур в похлебку - в собственную ловушку»!
***
Коловраты с холма быстро втянулись на лесную тропу. Там они слегка сбавили ход, стараясь сделать так, чтоб преследователи не потеряли их из виду, а то еще потеряются, да забросят погоню, а этого путники не желали. На их счастье Кощеевы гридни оказались упорными парнями, они не желали упускать добычу из своих рук, пришпоривали своих скакунов, хотя те и так неслись вперед на пределе сил. Самым последним в кавалькаде беглецов находился Лис. Когда они поравнялись с сосной, он услышал короткий выкрик Чоботка: - Гоп! Это послужило сигналом для Лиса. Он развернулся назад в седле, натягивая лук, нацелился в преследователя, скакавшего первым, тот сразу спрятался за щит. - Стережешься, значит, уважаешь, - усмехнувшись, тихо произнес Лис и пустил пару стрел в сторону сосны. Он не стал следить за их полетом, зная наперед, что попадет куда надо. Лис проскакал немного вперед, остановил коня, развернув его назад. Остальные коловраты последовали его примеру. Они развернули лошадей. Когда это сделали, Филин вместе с Рысью стремглав вылетели из седел и исчезли в лесу. Дальше произошло то, чего никак не ожидали преследователи. Стрелы, пущенные Лисом, подрезали веревки, которые сдерживали ловушку. Бревно освободилось и с шумным треском врезалось в кавалькаду преследователей. Четверых из них, как ветром сдуло с лесной тропы. Они вместе с лошадьми улетели в колючий кустарник. Остальные преследователи успели проскочить. Оставшиеся в седле, Кощеевы гридни не поспешили на помощь своим поверженным товарищам по оружию, им было не до этого. Причиной тому послужили пришельцы. Ведь всего лишь несколько саженей разделяло их и Кощеевых гридней. Остался лишь один рывок, после чего, пришельцев снесет с лесной тропы от мощного удара тяжелых копий. Но почему они не пытаются прикрыться щитами? Неужели незнакомцы так глупы или просто обезумели от страха? Как бы то ни было, это оказалось на руку Кощеевым гридням. Они в один голос заорали, подстегивая себя перед неминуемой стычкой, и сделали последний рывок, метясь копьями в плечи пришельцев, чтоб тех не убить, а только поранить, ведь те нужны Кощею только живыми. Выстроившись клином, гридни неслись вперед, покачивая выставленными копьями. Казалось, их невозможно остановить, а значит, судьба пришельцев предрешена. Но это только так казалось. Неожиданно на пути Кощеевых гридней появилась туго натянутая веревка. Четверо из них напоролись на нее и вылетели из седел, двое оставшихся, чудом успели остановить своих лошадей перед преградой, подняв тех на дыбы. Они замешкались, не зная, что предпринять. Вдвоем нападать на пришельцев глупо, слишком уж неравные силы получаются, помощи ждать неоткуда, так что остается только бесславно бежать с поля боя, бросив поверженных собратьев по оружию на произвол судьбы. Хотя в запасе остается дозор, сидящий в схронах. Может он поможет в корне изменить создавшуюся ситуацию, если с тыла нападет на пришельцев. Приняв решение, двое Кощеевых гридней развернули лошадей, собираясь отступить в свой лагерь. Но не успели они пришпорить коней, как сверху на них свалились Рысь с Филином. Гридни от толчка в спину не удержались в седле. Они кубарем свалились на землю, их кони просели от лишнего веса, но на копытах удержались. - Хватай лошадей! – крикнул Чоботок. Коловраты сразу кинулись ловить коней, которые принадлежали гридням. Некоторые из них попались строптивыми. Они никак не хотели даваться в руки чужим людям, но Филин подошел к ним, что - то нашептал на ухо и те сразу покорно понурили головы. - А с этими ушлепками что делать? – Спросил Лис, указывая кивком головы на Кощеевых гридней. Те начали шевелиться, приходя в себя после падения. - Недосуг нам с ними возиться, - ответил ему Чоботок. - Ратную справу жалко, - с сожалением вздохнул Ставр, он уже начал приходить в себя после тяжких воспоминаний о былом, - да и мечи, посмотри, какие ладные, можно потом их за хорошую цену сдать. - Недосуг нам этим скарбом заниматься, лошадьми обойдемся, - урезонил его Чоботок. - Ты глянь, как только ожил наш купчишка, так сразу же напоказ выставил свою прижимистую душонку! – рассмеялся Лис. Филин подержал его смехом. Он был рад, что Ставр перестал предаваться печали. - Будет зубоскалить, давайте шевелите поршнями, пора нам возвращаться на тайную тропку, - осадил их Чоботок, - а то мы в этих краях и так задержались. - Верно, - поддержал его Филин, - да и подмога может в любое время подоспеть к стражникам. Коловраты связав пойманных лошадей вереницей, вскочили в седла и поспешно подались из леса. Они не беспокоились по поводу схронов, на которые надеялись Кощеевы гридни. О них позаботились Лис с Филином. С самого утра, когда еще начали появляться первые лучи солнца, они скрытно пробрались к дозорным. Дождавшись, когда те подадут сигнал об отряде пришельцев, коловраты скрутили их веревками, а сами, присоединились к своим товарищам. Так что теперь коловраты на дороге больше не встретили помех. Путники, выбравшись из леса, сразу направились в сторону лагеря, мимо него проходила дорога, дальше перед их взором появились непроглядные сгустки тумана. Тот полностью скрывал за собой остальной участок пути. Коловраты остановились перед ним. - Ты уверен, что это именно та дорога, которая нужна нам? – спросил Лис, обращаясь к старшому. - Про то нам Яга сказывала, - ответил ему Чоботок, - и пока она ни в чем не ошиблась. - Ежели не вспоминать про волкодлаков, - усмехнулся Лис. - На каждую старуху найдется проруха, - сказал Чоботок, пожав плечами, потом посмотрел на своих спутников и добавил, - ну что стоим, давайте направляйте лошадей на тайную тропку, а уж потом поглядим – увидим, куда она нас выведет. Показав пример, он первым ступил в густые облака тумана. Остальные путники последовали за ним. Так же как и в первый раз, они вначале потеряли друг друга, хотя старались двигаться так, чтоб было видно спину впереди находившегося товарища. Не вышло. Туман закружил их непроглядной пеленой, заставил слегка поплутать в своей белесой утробе, потрепать нервишки. Ведь за все время пути, коловраты ощущали себя беспомощными щенятами, заблудившимися в тумане. Им казалось, что прошла целая вечность, а выхода до сих пор не видать. Но что самое интересно, они слышали шуршание сухой листвы под копытами лошадей, видели какие - то неясные расплывчатые тени, но ни разу не наткнулись хоть на одно дерево, не узрели ни одного куста, словно находились не в открытом поле, а в бездонной молочной реке. Наконец впереди показались светлые проблески. Коловраты поспешно направили в ту сторону лошадей. Им не терпелось выбраться из неуютного места, поскорей оказаться в привычном мире, где нет места разным волкодлакам, да остальным непонятным чудищам. Они весьма утомились блуждать по чуждой волости, коловратам хотелось лицезреть привычный мир, с привычными людьми, которые не стремятся тот час же наложить на тебя коварные чары. Путники проскочили пару перестрелов, и туман неожиданно отступил, открывая перед взором коловратов привычный торговый тракт, а там вдалеке на высоком холме виднелось село, вот только три прокудливые сосны куда - то подевались, нигде не было видно их уродливо выгнутых стволов. - А бабка то, ничего не напутала! – обрадовался Лис. - Ага, - подтвердил Филин, - вон и Малаховка виднеется.
Коловраты не стали сразу пускаться в дальнейший путь, сперва они решили заглянуть в Малаховку, чтоб там запастись снедью, отмыться от грязи да слегка отдохнуть, а уж потом можно будет продолжить продвигаться в нужном направлении. Имея под рукой все нужное, всегда веселей путешествовать, ведь, не надо чего – либо искать, не надо охотиться, зачем все это делать, когда ты наверняка знаешь – твой котел всегда будет наполнен ароматной похлебкой. Селение за время их отсутствия преобразилось. С улице исчезли малахольные, которые, под действием злых чар творили непотребство, появилась любопытная детвора. Она стайкой бежала, за незнакомыми путниками, радостно галдя, то обгоняя лошадей, то плелись вслед им, но близко не приближались, зная, что с боевыми конями шутки плохи, те в любой момент могут хватануть зубами или лягнуть копытом. По пути попадались бабы с коромыслом, которые направлялись поводу к колодцу, с корзинками, с хозяйственной утварью. Они вежливо улыбались путникам, здоровались, или просто кивали. Мужиков наоборот не было видно, по всей видимости, они сейчас находились на поле, где в летнюю пору дел невпроворот. Коловраты решили разместиться на постой у Милены, у той, что их приняла в прошлый раз. Так оно лучше, обратиться с просьбой о ночевке к знакомой, чем обращаться к незнакомому люду, те еще неведомо примут, аль нет, а постоялого двора в селении не имелось. Подъехали к избе Милены, смотрят, хозяйка копошится в огороде, да так усердно, что даже не замечает приезда нежданных гостей. Лис, недолго думая, решил поправить это дело. - Эй, хозяйка, встречай гостей, да наливай нам по чарочке быстрей! – крикнул он, не слезая с седла. Милена оторвалась от дела, посмотрела на крикуна, когда же увидала старых знакомцев, радостно воскликнула, всплеснув руками: - Ой, батюшки! Живы - здоровы! А я уж не чаяла вас узреть, думала, сгинули, спасая наше селение! Слава Сварогу, минула вас такая участь! Ну что вы, как сироты стоите возле ворот, заходите в хату, подождите там, пока я все для вас налажу! Путники слезли с лошадей, вошли во двор. Милена тем временем, вытерев грязные руки об подол, побежала топить баню. Пока коловраты расседлывали коней, да снимали свой скарб, она уже вбежала в избу и засуетилась возле печи. Путники положили свои вещи в хате, прихватили с собой чистое белье, пошли париться. Когда они хорошенько отмылись и вернулись в светлицу, то увидали, что стол уже накрыт. Все немедля накинулись на яства, как голодные волки. Милена же, молча, смотрела на них, хотя ее прям распирало от любопытства, ждала, подперев щеки ладошками, когда гости дорогие насытятся. Наконец у всех животы раздулись, как мыльные пузыри. Путники, наполнили себе чарки сбитнем, начали его потихоньку тянуть, жмурясь от удовольствия. Тогда - то Милена и приступила к допросу, начала выспрашивать, где были, что видели, как сумели село от злых чар избавить. Путники не стали отмалчиваться, вкратце поведали ей, как все было. Хозяйка слушала их, открыв рот, иногда охая да ахая, особенно, когда речь пошла об волкодлаках и о проходе через болото. Не знала она, что рядом с их селением находятся такие страшные места, ей же неведомо было про тайные тропки, по которым можно попасть за тридевять земель, а коловраты не стали углубляться в такие подробные детали. Выслушав дивный сказ, Милена уложила гостей на лавки, пусть отдохнут от ратных дел, сама же побежала на улицу, делиться новостями со своими подругами, а тех было целое село. Так что ничего удивительного не было в том, что на следующее утро коловратов поджидали все жители Малаховки. Путники выглянули во двор, удивлено посмотрели на скопление сельского люда, не ведая причины такого сборища. К ним на встречу вышел седой старик, по всей видимости, староста, заломил шапку правою рукой и поклонился в пояс. - Благодарствуем, храбрые вои, за избавление от чародейской напасти, - произнес он хриплым старческим голосом, - за то, просите любую плату, мы не поскупимся, все сделаем для вас. После таких слов, все село поклонилось в пояс коловратам. - Мы не за плату бились с чародеем, - ответил старосте Чоботок, - не любим просто, когда попирает кривда, так что о плате не может быть и речи, а вот ежели вы снарядите нам в дорогу снедь, за то мы вам будем весьма благодарны. Таким словам старец обрадовался, ведь удалось селу откупиться не златом, не серебром, а такой малостью, как едой в дорогу. Так что коловраты получили требуемую снедь в избытке, да овса прихватили не мало, взяли медный котелок место утерянного и серебряные ложки, как же без них, ведь не лаптем же похлебку хлебать. Теперь в дороге им можно было не заботиться о пропитании. Заполучив припасы, путники оседлали коней и пустились в путь. Они, не спеша выехали за тын селения, попали на торную дорогу, которая вела в сторону Мурома, да погнали лошадей галопом, чтоб нагнать упущенное время. Так они пролетели полтора поприща, потом постепенно перешли на шаг, давая коням передохнуть. - А Белояр то наш, на сей раз ошибся, - молвил Лис, пользуясь небольшой передышкой. - О чем ты? – не понял Чоботок. - Так, он о чем нам говаривал, - начал пояснять Лис, - то, что все неприятности начнутся на обратном пути, вот только они его дожидаться не стали, так и повалились на нашу голову с самого начала похода. Подсуетился Маргаст, учинил нам немалые хлопоты. Почто ему так приспичило? - А кто его знает, что на уме у Маргаста, - Филин решил встрять в разговор, - может он сам решил заграбастать то, зачем мы едем. - А может слепень укусил его под хвост, - усмехнулся Лис, - вот только сильно сомневаюсь я, что Маргаст сам пустился в дорогу, скорей всего все козни проделал его посланник. - Это точно, такой прохвост не привык все делать своей дланью, - поддакнул ему Филин, - ему удобней чужой дланью из жара выпечку таскать. - Эй, Ставр, до Мурома еще далеко? – обратился Лис к купцу. - Еще три - четыре поприща и будем у ворот моего терема, - ответил Ставр и сразу погрустнел, вспомнив о потерянном товаре. Да, до родного терема осталось совсем немного, а ему срамно было появляться дома с пустыми руками. Матушка, конечно, корить за это не станет, увидав сына живым и здоровым, да еще утешит, скажет, мол, добро – дело наживное, как пропало, так и появится, если имеешь умелые руки да голову на плечах. Материнские ласки, конечно, помогут унять печаль, но все равно срамно возвращаться в родные стены без товара, да без верных товарищей, которые не раз выручали его из беды. - Эй, Ставр, что - то вовсе ты не весел, буйну голову повесил, думу тяжкую лелеешь, ликом, словно туча ты хмурнеешь! Аль не рад ты возвращению домой? – спросил Лис, посмотрев, на купца с хмурым ликом. Купец в ответ просто вяло отмахнулся рукой, не хотелось ему говорить на эту тему, и так на душе тошно было. Он подстегнул отдохнувшего коня, заставив того пуститься вскачь, решив, что это развеет его тяжкие думы. Остальные коловраты последовали за ним, не оставлять же одного товарища без пригляда. Промчавшись еще одно поприще, путники решили слегка отдохнуть, перекусить на зеленой травке, да дать немного лошадям отдышаться, осталось только подходящее место найти для стоянки. За время быстрой скачки Ставру стало лучше, упругие встречные потоки ветра напрочь вытравили из него грусть. Теперь он, медленно продвигаясь вперед, изредка вставлял реплики в общую вялую беседу, отвечал на вопросы, если спрашивали, сам проявлял любопытство, вместе со всеми потешался над шутками Лиса. Тем временем торная дорога проходила мимо небольшой березовой рощи. Там виднелся широкий ручей, который, весело звеня, извиваясь змейкой, огибал поляну, утыканную разноцветными цветами, и впадал болото. Там то, путники и решили на время разбить стоянку. Они слезли с лошадей, и каждый из них занялся своим делом – Филин повел лошадей на водопой, Рысь взяла медный котелок, пошла с ним к ручью, чтоб набрать воды, а Чоботок с Лисом и Ставром отправились собирать сухие сучья для костра. Стоило им разбрестись, как со стороны болота раздался еле различимый голос более похожий на протяжный стон: - По - мо - ги - те! Путники замерли, насторожились, выхватив оружие из ножен на всякий случай, стали прислушиваться. - По - мо - ги - те, лю - ди доб - рые! – опять раздалось со стороны болота. - Рысь, остаешься со Ставром лошадей сторожить, а мы пойдем, глянем, кто там так жалобно стенает, - распорядился Чоботок. - Почему я остаюсь? – возмутился купец. - Так надо, - коротко ответил Чоботок, он не стал объяснять ему, что это может быть уловкой лихого люда, а впереди ждет засада, он же не малец сопливый, сам должен все понимать. Купец понял, что со старшим препираться бесполезно и остался сторожить коней, поглядывая в стороны, кто его знает, может и впрямь появятся незваные гости. Оставив Ставра с Рысью возле пасущихся лошадей, коловраты, сторожась, пошли на голос. Они, растянувшись цепью, постоянно останавливаясь и прислушиваясь, медленно шли вперед, стараясь не наступать на сухие ветки, чтоб не выдать свое присутствие. Немного впереди находился Чоботок, он по привычке держал сразу два меча, справа от него находился Филин, с саблей в руках и щитом, с левой стороны был Лис, тот приготовил лук, на который успел натянуть тетиву и парочку стрел. Чем ближе коловраты приближались к болоту, тем осторожней становились. Теперь они старались быстро перебегать от дерева к дереву, чтоб постоянно быть под укрытием, ведь им было неведомо, что их ждет впереди, вдруг там лучники спрятались, в любой момент готовые пустить свои стрелы, вот этой напасти молодые воины и старались избежать. - По – мо – ги – те! – вновь раздался протяжный стон со стороны болота. – Христом богом молю, по – мо – ги – те! Коловраты замерли на месте, с удивлением открыв рты. Таких слов они не ожидали услышать. - Чу, да это никак прихвостень Маргаста к помощи взывает! – высказал свою догадку Лис. - Поглядим – увидим, - в ответ произнес Чоботок и уже не таясь, бросился в сторону болота. Остальные немедля последовали за ним. Они подбежали к кромке болота и сразу увидали мужика, одетого в черную рясу, на его груди виднелся большой серебряный крест, продетый в толстую цепь. Он увяз в трясине по пояс и не мог своими силами оттуда выбраться. Стоило мужику заметить коловратов, как тот сразу зашевелился, замахал руками, стараясь, таким образом, привлечь к себе внимание. Зря он это сделал, во - первых, воины и так его видели, а во – вторых, трясина постаралась, поглотила его по самую грудь. - Не шевелись, дурень, а то и глазом не моргнешь, как сгинешь! – предостерег мужика Чоботок, после чего обратился к нему с вопросом. – Как тебя величать, мил человече? - Феофаном меня крестили, - ответил незнакомец, - может, сначала вытащите меня, а уж потом продолжим знакомство. - Феофаном значит, - попробовал на вкус незнакомое имя Чоботок, он к спасению приступать не спешил, решив вначале все выведать у завязшего. – Это не ты случаем сговорился с Астинеем нас погубить? Услыхав такой вопрос, Феофан слегка смутился, он, молча, смотрел на коловратов, раздумывая, стоит им правду открыть или нет, может быть те, проведав о его кознях, развернутся да уйдут, бросив на произвол судьбы, а если ложью ответить - могут и не поверить. Его колебаниям пришел конец, когда трясина поглотила тело еще на пядь, тогда он решился говорить правду: - Да, это я, но сделал это не по своей воле, такой указ мне дал Маргаст, а его велению я противиться не в силе! - Подневольно, значит, козни нам устроил, - хмыкнул Чоботок. - Да, да, подневольно! – согласился с ним Феофан и замотал головой, при этом погрузившись в трясину по самые плечи. - Тебе же сказали, не шевелись, - напомнил ему Чоботок. - Да, да, - заискивающе произнес Феофан, - помогите мне, люди добрые. Чоботок повернулся к Лису, давая тому указ: - Давай, дуй к лагерю, неси аркан, будем вытаскивать этого недотепу! - А может, ну его, - предложил тот, - он нам столько пакостей устроил, а мы спасать его собрались. Пусть прихвостня Багник забирает, и нам хорошо и тому потеха. Услыхав такие слова, мужик вытаращил испуганные глаза и начал молить о помощи: - По – мо – ги – те, не дайте сгинуть, Христом богом молю! - А что ж твой Христос тебе не поможет? – не унимался Лис. Не хотелось ему спасать прихвостня Маргаста, такому сделаешь добро, а он тебе в ответ трижды злом отплатит. Не было доверия у Лиса к прохиндеям, которые только и норовят, как очередную пакость тебе устроить. Чоботок молчал, он так же подумывал, не опрометчиво ли будет помогать тому, кто палки в пути им в колеса вставляет, ведь потом поплатиться они могут за свою мягкотелость, может и впрямь отдать его Багнику на забаву, как говорится – нет человечка, нет проблем. Но с другой стороны, у него можно узнать о замыслах Маргаста, а уж потом пристроить в такое местечко, откуда он не сможет им в дальнейшем пакости устраивать. Только Филин не стал колебаться, считая, что убить врага в бою – это слава, а вот так стоять и смотреть, как не за краюху хлеба погибает в болоте человек – это позор, который за всю жизнь не смыть. Потому он, не дожидаясь указа от старшого, побежал к стоянке за веревкой. Обратился Филин вовремя. К этому времени Феофан уже погрузился в жижу по подбородок. Он, испугано вращая глазами, закричал: - Помогите! – после чего, пуская пузыри, по самую макушку завяз в трясине, только его руки, поднятые вверх, продолжали торчать наружу, но и те грозили вскоре исчезнуть из вида. Филин немедля кинул аркан. Он с первой попытки сумел обхватить петлей кисти рук Феофана. Дернул за веревку. Петля надежно обхватила руки страдальца, убедившись в этом, Филин начал подтягивать его. Чоботок с Лисом в стороне отстаиваться не стали. Они подошли к товарищу и стали помогать. Так, общими усилиями они быстро вытащили Феофана из болота. Тот с громким чавканьем, так болото выразило свое недовольство отнятой добычей, вылетел из жижи, как пробка из бочонка с вином, повалился на траву и замер, тяжело дыша, ему до сих пор не верилось, что удалось спастись от неминуемой смерти. Отдышавшись, он поднялся на ноги, повернулся к коловратам и каждого перекрестил, не обращая на то, что стоит весь в грязи, как порося, при этом произнес: - Храни вас господи, за вашу доброту сердечную, да пусть вам всегда сопутствует удача во всех благих начинаниях! - Ты, прежде чем дань своему богу отдавать, лучше пойди к ручью да отмойся от грязи, - посоветовал ему Чоботок. - Да, да, конечно, - безропотно согласился с ним Феофан. Он осмотрел себя, сапоги безвозвратно утеряны, они остались в трясине, хламида вся промокла да грязна, длинные волосы на голове, неопрятными сосульками свисали вниз, с бороды капает мутная жижа, на лице и на руках, под лучами летнего солнца, начала присыхать жидкая грязь. Да, не очень приглядный вид он имел сейчас, так что совету спасителя Феофан решил последовать немедля. Он нашел утомленным взглядом чистый источник и на нетвердых ногах, покачиваясь, направился в сторону ручья. Чоботок его дожидаться не стал, он вместе с остальными коловратами направились в свой лагерь, чтоб сообщить оставшимся товарищам о случившемся. Оказалось те уже обо всем знали. Это Филин, когда бегал за арканом им рассказал о Феофане, так что Рысь, не заботясь об охране лошадей, уже успела костер развести и приготовить похлебку. Все уселись вокруг котелка, начали оттуда по очереди черпать ароматное варево, закусывая его пирогами, которые дали им в дорогу благодарные селяне. Тут Чоботок услыхал за спиной громкие шаги. Он, не оборачиваясь, пригласил незадачливого пилигрима к столу: - Подходи, Феофан, не стесняйся, угощайся, чем богаты. - Благодарствую, люди добрые, - ответил тот, но едва, переступил с ноги на ногу, как, удивлено и в тоже время смущенно, выкрикнул: - Ой! Коловраты вместе со Ставром оторвались от приятного занятия, поглощения похлебки и с любопытством посмотрели в сторону Феофана. Перед ними стоял голый мужичок чуть меньше маховой сажени, худой, как жердь с мокрыми длинными светлыми волосами на голове, с бородой клинышком. Он удивлено взирал на Рысь, прикрывая постиранной одежкой срамное место и медленно пятился назад. По всей видимости, Феофан никак не ожидал среди воинов увидеть бабу, вот теперь и краснел, как девица, стыдясь своего неприглядного вида. Чоботок усмехнулся, поднялся с насиженного места, спрятав ложку в чехол. Он направился к своей лошади, достал из переметной сумы подменную одежку, после этого направился к Феофану. - Держи, оденься, - сунул он ему в руки рубаху со штанами, усмехаясь, - размерчик, конечно не твой, но все ж лучше так, чем срамом щеголять по округе. - Благодарствую, - пропищал смущено Феофан, схватил одежку, прикрыл ей худосочную задницу да быстро засеменил в ближайшие кусты переодеваться. - Эй, отец, поторопись! – не преминул ему крикнуть вслед Лис. – А то ненароком появятся мавки, увидят твой знатный уд, возьмут его да сопрут! Все у костра дружно засмеялись удачной шутки друга. Вскоре появился Феофан, облаченный в одежку Чоботка, которая висела на нем, как на шесте, штаны же ему вообще пришлось руками придерживать, чтоб те не спадали. Подойдя к путникам, он уселся на свободное место. Филин протянул ему свою ложку, ведь у того никакого скарба при себе не было, видать все утопло в болоте. Феофан с благодарностью принял ее и сразу набросился на еду. Путники с сочувствием помотали головой, следя, как пилигрим сноровисто работает ложкой, они даже глазом не успели моргнуть, а остатки похлебки исчезло в его утробе, увидав дно котелка, он взял приличный ломоть пирога и начал смачно чавкать. Знатно изголодался в пути бедолага. - Скажи мне, мил человек, какого лешего ты полез в болото? – спросил Чоботок. - Так услышал, что кто - то едет по дороге, вот и решил схорониться от греха подальше, а то, мне же сказывали в Царь - граде, много люда лихого бродит в этих краях, - пояснил Феофан, проглотив кусок пирога. - Это понятно, - согласился с ним Чоботок, - вот только в болото, зачем полез? - Хотел подальше от дороги уйти, да вот не распознал второпях топкое место, - сказал Феофан и добавил, перекрестившись, скороговоркой, - спасибо тебе, господи, что избавил меня от тяжкой участи. - А где же твои спутники, куда они смотрели, аль Маргаст до того скуп, что отправил тебя в дорогу без опытных воев? – спросил Чоботок. - Маргаст, конечно скуп, но не глуп, понимал, что в одиночку мне не добраться до Тур – града, - ответил Феофан и добавил, тяжело вздохнув, - вот и дал мне в сопровождение шестерых храбрых воинов, чтоб защищали меня в трудной дороге, да чтоб помогли во время состязания. Вот только сгинули они все, оставив меня без охраны. - Сгинули? – удивился Чоботок. Он ненароком переглянулся со своими товарищами. Те так же были удивлены, услышав такие речи, чего – чего, а такого ответа они не ожидали. - Да, сгинули все до единого, - подтвердил Феофан. - Кто же отправил твоих храбрых воев за черту? – поинтересовался Чоботок. - Астиней – злыдень, - начал объяснять Феофан, - я, за услугу, наградил его по царски, не поскупился, щедро отсыпал злата, собрался продолжить путь. Он же навязал мне в спутники проводника, который знает короткую дорожку до тайной тропы. Я по простоте душевной согласился на это. Когда же мы подошли к намеченной цели, на нас напали боевые холопы боярина. Решил Астиней погубить нас и забрать оставшееся у меня злато, которого было еще в достатке. Мои храбрые воины начали отбиваться, прикрывать собой мой отход. Но им не под силу оказалась справиться с дьявольским отродьем. В этой неравной битве все они полегли, все до единого. Но дали мне время на то, чтоб я успел ступить на тайную тропку и уйти прочь и с того проклятого богом места. Вот так я и остался совсем один, без охраны, без злата, оно утопло в болоте и теперь совсем не знаю, что мне дальше предпринять. - Ха, ну Астиней, ну прохвост! – усмехнулся Лис, выслушав исповедь пилигрима. – Решили и рыбку жареную съесть и у котла с ухой присесть! - Бог непременно покарает его за это злодеяние, - перекрестившись, произнес Феофан. После еды, он казался каким - то квелым, постоянно поводил плечами, словно мерз, хотя летнее солнышко славно припекало, грел руки над костром. - На бога надейся, а сам не плошай, - усмехнулся в ответ Лис. - О чем ты? – не понял его Феофан. - Успели мы к его каре приложить свои руки, - пояснил ему Лис, - отправили Астинея вместе с его холопами в те края, откуда смертным возврата нет. Сейчас веселится его душа в чертогах Чернобога. - Туда ему и дорога, - успокоился Феофан, узнав, что коловраты отправили Астинея прямиком в адское пекло. Он поднял бурдюк с водой и начал жадно пить. Рысь посмотрела на него. Не понравился ей нездоровый блеск очей Феофана. Она приблизилась к нему, положила руку на лоб. Тот прямо пылал огнем. Рысь с сожалением покачала головой и села на место. - Что с ним? – заподозрив неладное, задал вопрос Чоботок, ему еще многое хотелось услышать из уст Феофана, но если с ним что - то не в порядке, то придется подождать с продолжением допроса. - Лихоманка, видать в болоте подхватил, - ответила Рысь, - ежели в скором времени не заняться его излечением, сгинет совсем. - Эй, отец, в седле держаться можешь? – спросил Чоботок, обращаясь к Феофану. - Могу, - ответил тот, обхватив плечи руками, - вот только что - то силушки покидают меня, совсем худо становится. - Тогда поторопимся, нам нужно как можно быстрей добраться до ближайшего селения, - решил Чоботок, хоть и пакостником хорошим оказался Феофан, но не бросать, же его, хворого, в чистом поле. – Ставр, неведомо тебе, сколько осталось поприщ до жилья людского? - Если поторопимся, то к вечерне успеем добраться до моего терема, - немного подумав, ответил купец. - Собираемся, - поднявшись на ноги, поторопил своих спутников Чоботок. Все не мешкая, начали собираться. Оседлали отдохнувших лошадей, накинули на них переметные сумки. Феофану достался конь, которого коловраты отбили у Кощеевых гридней, тот был немного норовист, но Филин сказал ему на ушко заветное слово и тот сразу присмирел, стал покладистым. Вскоре сборы были закончены. Путники, подстегивая лошадей, пустили тех галопом.
Все же Ставр ошибся, не удалось путникам до темноты добраться до Мурома. Но в этом не было его вины, просто с каждым часом торопливой гонки Феофану становилось все хуже и хуже, так что вскоре они перешли на мерный ход, а с заходом солнца пилигрим совсем сомлел, начал в седле качаться из стороны в сторону, того и гляди свалится. Пришлось остановиться в чистом поле на ночевку. На стоянке Рысь сварила лечебный отвар из трав, дала испить его Феофану, надеясь, что поутру ему станет лучше. Нет, не стало, наоборот, хворь еще больше усилилась. От лихоманки, Феофан не смог встать со своей лежанки, он, укутанный овчиной шкурой, метался в бреду, бормоча под нос непонятные слова, да изредка постанывая. - Что делать будем? – спросил Чоботок у Рыси, играя желваками от досады. Зол он был на весь белый свет, а причиной тому была нежданная задержка. Они и так много времени потеряли, плутая по Кощеевой волости, а тут такая оказия, от которой никуда не деться. - Далее он в седле не удержится, - пожав плечами, ответила воительница, - телегу нужно, чтоб продолжить путь. - Телегу говоришь, что ж будет тебе телега, - сказал Чоботок, после чего обратился к купцу, - эй, Ставр, сколь долго ехать до ближайшего селения? - С версту будет, - ответил купец, - а до моей усадьбы с пол поприща. - Вот и славно, - услышав такое известие, Чоботок принял решение, - Филин, давай скачи к селению, возьми там телегу и поторопись, а то мы топчемся на месте, как гончар в корыте с глиной. - Сделаю, Чоб, - отозвался Филин и сразу побежал к своей лошади. Не мешкая, он вскочил в седло и направился к торговому тракту, который должен прямиком его вывести к близлежащему селению. Но не успел он отдалиться от стоянки и на один перестрел, как повстречал мужика, который вез на телеге свежее сено. - Эй, дядя, отколь будешь? – спросил Филин, гарцуя на лошади около повозки. - Из Черпухово вестимо, - ответил мужик, с интересом посматривая на незнакомого воина. - До села далече? – поинтересовался коловрат. - Не, всего полверсты будет, - сказал в ответ мужик, жуя сухую соломинку. - Это хорошо, что полверсты, - обрадовался Филин, - тогда давай, поворачивай оглобли, поможешь нам в спешном деле. - А ты кто таков, чтоб мне указывать, что делать, а что не делать? - нахмурился мужик, не по нраву ему пришлась речь коловрата, еще бы, он ведь делом занят, а его от нужного занятия отвлечь решили. - Гридень я князя Владимира, - ответил Филин, вытягивая на свет золотую бляху, княжий знак с трезубцем. - Помилуй, боярин, - уже заискивающим тоном произнес мужик, не с руки ему было сориться с княжьим человеком, - у меня же полон воз, куда мне оглобли поворачивать. - Назад поворачивай, - приказал Филин, после чего добавил, - да не бойся ты, дядька, оплатим мы тебе услугу. Услышав про оплату, мужик перестал противиться, да и кто откажется, когда просят добром да сулят за услугу звонкие монеты. Так что он развернул свой воз и покатил в обратном направлении. Филин мужика подстегивал, заставлял ехать быстрей, но ничего у него не получалось, ведь гужевая лошадь, не скаковая, быстро продвигаться вперед не умеет, особенно когда тянешь за собой полную телегу сена. Так что обратно он вернулся намного медленней. Там же, на их стоянке, коловраты почесали затылок, увидав груженую телегу, подумали слегка, да раскидали сено, не смотря на протесты мужика. Когда же селянин получил пару серебряных монет за утрату незатейливой поклажи, то сразу успокоился. Тем временем коловраты положили в воз Феофана и пустились дальше в дорогу. Теперь, лишившись стога сена, лошадка побежала намного резвее. Путники не успели оглянуться, как перед ними показалась селение. Мужик вознамерился править туда, но коловраты его отговорили с помощью еще пары монет, уговорив того подбросить хворого до самого Мурома, благо до того града осталось совсем недалеко. Селянин, махнув рукой, согласился с ними, решив в стольном граде ради такой оказии, прикупить кое - что по хозяйству, да подарков жене и детям. Чем ближе путники подбирались к Мурому, тем многолюдней становилось на торговом тракте. Теперь им на встречу частенько попадались вереницы возков, некоторые мелкие, всего в две - три лошади, это селяне возвращались из града домой, некоторые большие, купеческие до пятнадцати - двадцати телег, держащие направление в ближайший город по торговым делам. Последние, завидев Ставра, вежливо здоровались, хотели завести с тем разговор, узнать у того о делах, но спутник коловратов отмалчивался, не хотел он рассказывать о своей неудачной поездке. Вскоре показался Муром, густо окруженный посадами. Стольный град огородился от ворогов высокой двойной стеной. Крупные валуны доходили по высоте с терем в три жилья, а выше, еще настолько же, поднималась стена бревенчатая, с зубцами бойниц и жердяным навесом наверху. Угловые башни тоже были деревянные, широкие, бревенчатым оказался и терем над воротами. Туда и направились путники, к жилью Ставра. Когда до ворот осталось всего ничего, на небе появились тучи, полил дождь как из ведра, сопровождаемый громким громом, да ослепительным сверканием молний. В мгновение ока путники промокли до нитки, но это не сильно печалило их, ведь вот рядом жилье людское, где можно высушиться, помыться, немного подкрепиться, да после дальней дорожки слегка отдохнуть, так что непогода была им не в тягость. Вот и ворота добротные, посреди высокого тына, за которым виднелись верхушки светлых палат их друга Ставра. Купец, как хозяин постучался в них, гулко нетерпеливо. За забором послышались торопливые шаги, потом послышался недовольный ворчливый голос: - Кого принесло в такую распутицу? - Отворяй, Егор, свои, - в ответ крикнул Ставр. - Неужто хозяин возвратился! Подожди, Ставр Иванович, я сейчас мигом отопру! – радостно воскликнул холоп. Позади тына послышалась возня, вот с натугой снялся запорный брусок и ворота открылись. Из широкого проема выбежал широкоплечий мужик. Он сразу подскочил к Ставру, схватил его лошадь под уздцы и повел ее в подворье, при этом с интересом посмотрев на незнакомцев, которые сопровождали хозяина, но задавать вопросы не стал, понимая, что это не его дело. Коловраты спешились и последовали за своим новым другом. Когда они приблизились к терему, бросив лошадей на попечение Егора, на крыльце показалась высокая, статная купчиха, у которой на плечи была накинута соболиная шуба, в руках же она держала корец, наполненный сытом. - С прибытием сын! – произнесла она, искоса посматривая на спутников Ставра, соблюдая приличие, она не стала сразу приставать с расспросами, решив этим заняться за накрытым столом, который уже готовила проворная челядь. - Здравствуй, матушка! – произнес тот и забежал на крыльцо. Он взял корец, отпил теплого сыта, передал его коловратам, после чего крепко обнял свою родительницу и поцеловал в щечку. Молодые воины, по очередности допили пряный напиток, поклонились купчихи с благодарностью. - Ну что мы стоим, в такую распутицу на улице, давайте, гости дорогие, проходите в дом! – пригласила купчиха, после обмена любезностями. - Матушка, у нас в возе лежит хворый, - сообщил ей Ставр, указав на телегу. - Так берите его, да тащите в теплую постель! – сразу распорядилась матушка. - Его надобно в баньке попарить, а уж потом в постель укладывать, - посоветовала Рысь. - Баньку Егор уже пошел растапливать, - успокоила ее мать Ставра, - давайте заходите, а то сами вскоре хворыми станем. - Матушка дело сказывает, - согласился с ней купец и, подавая всем пример зашел в открытую дверь. Коловраты, подхватив под руки Феофана, последовали за ним. Они оставили его на соломенном настиле, прямо возле печи, чтоб тот мог слегка согреться, а сами направились к столу, решив там слегка перекусить перед банькой. Путники уселись на широкие, добротные лавки, хотели приступить к трапезе, как тут в просторную светлицу забежал Егор. - Беда, Софья Николаевна, беда! – прокричал он, обращаясь к купчихе. - Что такое? – встрепенулась хозяйка. - Пожар, Софья Николаевна, пожар! – прокричал Егор. – Амбар горит! - Ой, беда! – испугано вскрикнула купчиха, не зная, что в первую очередь предпринять, толи добро спасать, вдруг пламя с амбара перекинется на терем, толи бежать пожар тушить. - Что там, в амбаре? – всполошился Ставр. Он и так за свое путешествие потерпел немалые убытки, а тут еще такое дело. Вдруг там ценный товар находится. Тогда все пропадет не за краюху хлеба, опять получатся невозвратные убытки, прямо словно сглазили его. - Там дубленые шкуры собраны, - сообщила Софья Николаевна и добавила извиняющимся тоном, - я их еще на прошлой неделе хотела отправить к кожевникам, да вот, так и не сподобилась. - Так что мы стоим, пожар тушить надобно! – крикнул Ставр и помчался на улицу. Ему, конечно, жаль было шкуры, но все ж лучше уж пусть они сгорят, чем более дорогой товар. Коловраты, оставив Рысь присматривать за хворым, время тратить зря не стали, они стремглав вскочили из – за стола и помчались на улицу. Тем временем, во дворе уже летний дождь закончился, на небе исчезли темные тучки, открыв для обзора яркое солнышко. Вот только его не было видать за густыми клубами дыма, который полностью застлал собой все подворье, хорошо, что ветра не было, а то уж давно пламя перекинулось бы на терем. Вокруг горящего амбара успела столпиться изрядная толпа холопов. Они суетливо бегали до колодца, наполняли ведра и бежали заливать соседние деревянные строения, чтоб туда не перекинулся пожар, ведь горевший сарай уже не было возможности спасти, от него так сильно палило, как из горна кузнеца, разве к нему близко приблизишься, а издали только смотреть удобно. Коловраты в первую очередь вывели своих лошадей из конюшни, что бы можно было их в любое мгновение увести в безопасное место, только потом принялись помогать холопам. Пока таскали воду, пока заливали деревянные стены соседних строений, те уже слегка дымиться стали, расспросили местных, в чем тут дело. Оказалось, во время грозы одна из молний попала в соломенный настил крыши амбара. Она то, от дождя намокла только сверху, а внутри оставалась сухой, вот и вспыхнула как лучина, приготовленная для растопки печи рачительной хозяйкой. Хорошо в это время недалеко находилась одна из холопок, она то и подняла вовремя тревогу. Тем временем стены амбара начали медленно оседать, успев основательно прогореть. Вот они рухнули полностью, подняв вокруг себя высокий столб искр. Теперь осталось залить водой догорающие головешки и с пожаром будет покончено. Решив, что усадьбе Ставра больше ничего не грозит, коловраты направились в баню, чтоб смыть с себя всю копоть, которая насела плотным слоем на них во время тушения пожара. Они вошли в предбанник, там разделись, вошли с шутками да прибаутками в парилку, густо наполненную душистым паром. Там они увидали, как Рысь охаживает березовым веником худые бока Феофана, который лежит пластом на лавке. Тот с закрытыми очами постанывает, что - то бормоча себе под нос, видать еще не совсем пришел в себя от хвори. Но вот Феофан открыл глаза, по всей видимости шумные голоса возвратили его из небытия, увидал вокруг себя черных от сажи коловратов и закатив взор, начал шептать осеняя всех священным крестом: - Изыди, нечистые, изыди! Чудилось ему под влиянием болезни, что попал он прямо в пределы ада, где кругом пекло, готовое сварить его грешную душу, а вокруг крутятся отвратные на вид бесы, постоянно насмехаясь над ним, издеваясь. К тому же, какое - то демонское отродье постоянно мучает его плоть, обхаживая жесткими прутьями по спине, по бокам, наверное, готовит к другим более изощренным карам. - О чем он молвит? – не понял его Филин. - Намек дает, что не чисты мы телом, - пожал плечами Лис. - Так для того и в баньку мы пришли, чтоб грязь всю смыть, да усталость снять, - удивился Филин, - неужто в его краях только чистыми в баньку ходят? - У них там баня совсем другая, без пара жгучего, без веника колючего, - со знанием дела ответил Лис усмехаясь, - привыкли они мыться теплой водицей, а это все равно, что любиться с потной девицей. - Верно сказано, - усмехнулся Чоботок и обратился к Филину, - а ну ка, братец, поддай еще парку! Этих слов Феофан уже не слышал. Он окончательно сомлел, погрузившись в небытие. По той причине, не удалось ему узреть, как страшные пришлые бесы, отмывшись от копоти, сразу же превратились в знакомых коловратов. Зато мнилось ему, что находится он адском котле, наполненном кипящем маслом, вокруг которого, постоянно хихикая, суетятся черти. Они большими длинными палками помешивают булькающее варево, не забывая подбрасывать дровишки в костер. Феофан кричал, проклинал бесов, грозя им гиеной огненной и другими всеми всевозможными небесными карами, которые непременно посыплются на головы нечистых. А те просто ухмылялись, да продолжали мучить его.
В последствии, по возвращению в Царь – град, Феофан во всех подробностях описал увиденное в бреду, а так же, возможно, все испытанное на собственной шкуре, этого он точно и сам не мог понять, самому Маргасту. Тот все тщательно записал на свитки, которые были положены в хранилище на подобающую полку. И кто его знает, может быть когда - то, потом, этот свиток попал в руки самому Иоганну Гете, который под впечатлением прочитанного создал нетленное произведение под названием «Фауст».
Пропарили коловраты Феофана знатно, со знанием дела, так чтоб выгнать из тщедушного тела признаки лихоманки. Опосля его хорошенько протерли сухим полотенцем, намазали барсучьим жиром, одели в подменную одежку, подхватили, привели под ручки в чистую горницу, да уложили в мягкую постель, там хворого Рысь напоила лечебным отваром и оставила почивать. Сами же коловраты, вместе со Ставром, чистые, приодетые, вернулись к прерванному застолью. За столом их уже поджидала Софья Николаевна, когда все уселись по лавкам, начала потчевать яствами, не забывая полнить чары медом хмельным. Конечно, не своими руками все это делала, домашнюю челядь постоянно понукала, чтоб те гостей дорогих в обиде не оставили, сама же терпеливо ждала, когда коловраты насытятся, да изредка с интересом поглядывала в сторону Рыси, гадая, кого привел в дом родное чадо, невестку или просто знакомую, которую встретил на своем пути. Но вот Софья Николаевна заметила, что все сыты да довольны. Тогда она и начала вопрошать: - Как съездил, сын, как дела торговые уладил? - Худо, матушка, худо, - понурив свою головушку, отвечал Ставр. - Неужто в Киев - граде не сговорился о цене на каменья? – удивилась Софья Николаевна, ведь прежде у ее сына все торговые дела получались с великим успехом. - Сговорился, даже цену скинул, так что получилось прикупить каменьев, больше чем рассчитывал, - скривившись как от зубной боли, произнес Ставр, - вот только на обратном пути беда настигла нас. - Неужто тати повстречались на лесной дорожке? – ахнула купчиха. - Если бы тати, - сокрушительно вздохнул сын. Он поднял полную чару, пригубил ее до дна, только после этого продолжи свою речь: - От них мы смогли бы отбиться, но то что случилось с нами дальше, того никто не мог предвидеть. Завела нас злая волшба в неведомые земли, там и попали к чародею в полон. Все мои верные холопы в бою полегли, защищая меня, не по зубам им оказался коварный ворог, только я один живым остался, вот только надолго ли, того мне не ведомо. Возможно, и я вскоре мог живота лишиться, так же как и каменьев. Хорошо, что храбрые витязи повстречались на моем пути, вот эти, что сидят перед твоим взором. Им то, я и обязан своим спасеньем. Услыхав такое, Софья Николаевна встали со скамьи, поклонилась коловратам, сдерживая слезы, ведь не престало знатной купчихе прилюдно показывать бабскую слабость, и произнесла слегка дрожащим голосом: - Благодарствую, храбрые витязи, за спасение кровинушки родной! О сеем благом деянии век буду помнить и своим внукам да правнукам из уст в уста о том передавать, в пример ставить, чтоб знали, что не перевились на Святой Руси добры молодцы, готовые вступиться за слабого да немощного, готовые строго покарать любое злодеяние и восстановить справедливость. Но память, памятью, а любое благое дело надо исправно одарять, чтоб боги на нас не гневались, да удача не проходила стороной. Так что просите, все что желаете, то мигом мы исполним! - Не обижай нас, добрая хозяюшка, - говорил в ответ Чоботок, - не за дары мы щедрые из беды вытащили твоего сына, не за подарки богатые. Вместе с ним нам пришлось побывать в полоне, вместе с ним из заточения бежать. Когда же ворог перед нами стал, твой сын в стороне не таился, вместе с нами славную победу добывал. Так что большими заслугами перед тобой нам не пристало хвастаться. Услыхав такую новость, Софья Николаевна сразу же села за стол, стала с пристрастием расспрашивать путников обо всем, как попали в полон, как оттуда выбрались. Коловраты во всех подробностях рассказали ей о своих приключениях, правда, о цели своего похода ни словом не обмолвились, о таких вещах посторонним знать не надобно. Софья Николаевна слушала их, открыв рот от изумления, охала да ахала в положенных местах, иногда посмеивалась, когда забавно у рассказчиков получалось, вот только во все она поверила, или нет, про то трудно было сказать, но это не суть важно, главное для нее получилось весьма приятное развлечение. Ведь не каждый день ей случалось слушать такие интересные истории, которые впору гуслярам – сказителям на веселом пиру сказывать под переливчатые звуки струн. Так они засиделись до самого вечера, за степенной беседой да за чаркой хмельного меда. Когда же начало смеркаться, коловраты пошли на боковую, решив рано по утру пуститься в дальнейший путь. Хозяева их настойчиво просили погостить хоть немного, отдохнуть от ратных дел, но путники были неумолимы, они ни в какую не хотели отступать, от своих принятых намерений.
На следующий день, когда еще петухи не пропели, коловраты уже оседлывали своих лошадей. В дорогу им добродушные хозяева загодя приготовили снедь, чтоб те не перебивались подножьем кормом, время на то не тратили. Так что коловраты могли сразу пускаться в дорогу. Но они, прежде чем это сделать, попросили у Ставра об одной услуге. Хотели молодые воины, чтоб купец задержал у себя дома как можно дольше Феофана, пусть тот хорошенько подлечится, а заодно не будет путаться у них под ногами. Ставр с радостью согласился выполнить их просьбу. Потом попрощавшись, при этом купец прошептал, что - то Рыси на ушко, уж не знамо что, но воительница сразу зарумянилась, коловраты лихо взлетели в седла и, оставив в конюшне лишних заводных коней хозяевам, направились к торговому тракту, который должен их привести к Тур – граду.
Вновь потянулись дни долгого перехода, через леса, через поля, пересекая реки, огибая озера, проезжая мимо редких сел и деревень. На сей раз коловратам повезло. За все время оставшегося пути им никто не строил препоны, никто не готовил козни, так что до намеченной цели они добрались без разных неприятных оказий. Вскоре перед коловратами показались высокие добротные стены Тур – града, вокруг которых располагались многочисленные посадские строения, где находилось жилье купцов да мастерового люда, там же были и постоялые дворы, а слегка в стороне от них на одиноком холме находилось капище, обнесенное частоколом, на котором были насажены черепа различных животных. Туда вела хорошо утоптанная тропа. Видать местные жители не забывали своих богов, ходили в капище со своими подношениями. - Куда нам, старшой? – спросил Лис, с интересом рассматривая окрестности. – Сразу направимся в княжеские хоромы, аль слегка погодим? - Нам надобно узнать вначале, поспели мы вовремя к назначенным испытаниям, аль все же опоздали. А где про это можно вызнать? – посмотрел Чоботок на Лиса, слегка приподняв левую бровь. - На постоялом дворе, вестимо, - сразу ответил тот. - Вот туда и направимся, - кивком головы Чоботок одобрил сообразительность своего друга, - а там, поглядим – увидим, что нам дальше делать. Постоялый двор они решили выбрать самый дальний от городской стены, возле берега реки, посчитав, что все прибывшие в Тур – град постараются поселиться ближе к стольному городу, чтоб поменьше топтать свои сапоги, добираясь до княжеских палат. Оказалось, не одни они такие мудрые. Привязав своих лошадей возле коновязи, сняв седла и переметные сумки, коловраты подошли к двери постоялого двора. То, что их никто не встречал из хозяев, не предлагал последить за конями, слегка удивило путников, неужто те не хотят получить лишнюю звонкую монету. Когда же они вошли вовнутрь, то поняли причину нерасторопности владельца постоялого двора. И эта причина была под названием – нурманы. Их было шесть человек, все широкоплечие, бородатые, со спутанными светлыми волосами до самых плеч, одетые в домотканые рубахи. Только один из них, сидящий немного в стороне, носил рубаху из медвежьей шкуры. Этого Чоботок приметил в первую очередь. Наслышан он был о северных воинах одетых в медвежьи шкуры и знал, что их берсерками величают, потому что мнят они себя потомками косолапого, отличаются от остальных буйным нравом и неистовой яростью в кровавом бою. Они готовы по любому поводу броситься в драку, калеча своих и чужих без разбору, при этом руша все вокруг. Но, не смотря на свою необузданность, являются отменными воинами, которых любой ярл готов взять под крыло своего стяга, где гордо красуется ворон. Чоботок посчитал, что если и начнутся у них неприятности, то только из – за него. Северяне заняли широкий стол, который стоял возле окна, пили хмельной мед прямо из глиняных кувшинов, при этом, не забывая гонять челядь постоялого двора за снедью. Та бегала, а куда деваться, с ног сбивалась, поднося беспокойным постояльцам окорока свиные да бараньи, боясь перечить грозным северянам. Таким только попробуй сказать поперек слово, сразу калекой станешь. Нурманы же, широкоплечие, бородатые воины, веселились во всю, пили, ели, горланя задорную песню. Кроме них на постоялом дворе больше никого не было. Возможно, остальные попрятались на втором жилье или просто перебрались в другое место, подальше от беспокойных соседей. - Удачно мы попали, - одобрил Чоботок. - В разгар веселья? – спросил Лис, не понимая радости своего старшого. Он нутром чуял, что такая хмельная пирушка до добра не доведет. - Нет, то, что на этом постоялом дворе все места пустые, - ответил ему старшой. - А эти? – Лис кивком головы указал на нурманов. - А что эти, - пожал плечами Чоботок, - как напьются, так пойдут почивать на свой драккар или лягут, прям под лавки, если сил уйти не хватит. Зато они остальных постояльцев своим грозным видом распугали. - Как бы нам такое соседство боком не вышло, - предостерег Филин. - Поглядим – увидим, - ответил ему Чоботок, подходя к свободному столу, который находился напротив нурманов. Коловраты покидали свои пожитки на пол, сели на лавку, начали ждать, когда на них местная челядь обратит внимание. Ожидание затянулось. Челядь бегала к столу северян, не обращая внимания на прибывших гостей, словно тех не существовало. Такой расклад вещей не по нраву пришелся Чоботку. - Эй, хозяин! – громко крикнул он. – Неужто у вас принято не встречать гостей на подворье да томить, пока те не помрут с голоду! Аль нам уйти, поискать более гостеприимное место? Такие слова сразу подействовали. К коловратам подбежал невысокий мужичок, с большим брюхом, которое переваливалось через кожаный пояс. Он вежливо поклонился гостям, произнеся испуганным голосом: - Извиняйте, люди добрые, сами видите, что у нас творится. Он кивком головы указал на компанию северян и продолжил шепотом: - До них у нас от постояльцев отбою не было, все просились, умоляли пустить на постой, готовы были за самый захудалый уголок заплатить хорошую деньгу. А теперь, уж третий день они не вылезают из – за стола, загоняли всю челядь, подай то – принеси это, и попробуй им не угоди, сразу за мечи хватаются, грозят всем уши по отрезать. Я как то заикнулся об оплате, так они посмеялись мне в лицо, пообещав щедро вознаградить по уходу. Вот только сомневаюсь я, что получу от них хоть один вшивый медяк. Так что, еще два – три дня и пойду я по миру с такими буйными постояльцами. А тут еще вы появляетесь. Две компании храбрых воинов в одном тесном месте к добру не приведут, особенно когда немеренно хмельного выпито, сразу начинает удаль выпирать наружу, так ненароком и до свары дойти может. А свара, завсегда разрушением чревата. Шли бы вы, поискали другое место для постоя, пока до драки дело не дошло. - Послушай, дядя, что нам делать, то мы сами знаем, - ответил ему Чоботок и задал вопрос, который больше всего его интересовал, - ты лучше скажи нам, начались испытания, что назначил ваш князь, аль опоздали мы? - Так из – за них, будь они не ладны, эти северяне здесь штаны просиживают, да все мои съестные закрома под корень уничтожают, ждут завтрашнего дня, - ответил хозяин постоялого двора, - поутру наш князь соберет всех желающих и объявит свою волю, назначит первое испытание. - И много смельчаков набралось? – поинтересовался Чоботок, с одобрительным кивком переглянувшись со своими спутниками, по нраву ему пришлась услышанная новость. - Не так уж и много, - ответил хозяин постоялого двора, - вот эти северяне решили по случаю испытать себя, ведь они прибыли сюда, чтоб наняться в княжью дружину, но узнав об испытании, переменили свои намерения, решив другим способом себе славу завоевать. Кроме них появились бритты, но они поселились ближе к княжьим палатам, а так же персы. Вот и все желающие попытать счастья. Остальные, по всей видимости, уже отчаялись дойти до конца испытаний, слишком уж заковыристые задания наш князь выдумывает, или просто не подоспели ко времени. Вот раньше помню, лет пять назад, еще до начала испытаний, возле нашего града тьма стояла из шатров, там временно селились желающие победить в споре, да добыть чудную птичку, ведь всех желающих постоялые дворы не могли в себя вместить. А сейчас в нашем граде набралось больше зевак праздных, голодных до разных причудливых развлечений, чем смельчаков пытающих счастья. - Тебе ведомо, какие испытания назначит ваш князь? – задал вопрос Чоботок, так ради случая, не надеясь получить положительный ответ. - Не ведомо, - ответил хозяин постоялого двора, тем самым подтверждая догадку воина, - он каждый год новые придумывает и оглашает их в самый последний момент, чтоб никто не мог к ним заранее подготовиться. - Что ж, благодарствую тебя, хозяин, за правдивый сказ. На, держи, - Чоботок кинул на стол золотую монету, - и приготовь нам пару светлиц подобающих, где могли бы мы отдохнуть до конца испытаний, а пока мы там расположимся, накрой нам стол посытней, лошадей поставь в конюшню, да истопи баньку, чтоб смыть нам с себя всю дорожную пыль. - Все сделаю, как сказано, - радостно произнес хозяин постоялого двора, алчно зыркнув на блестящее золото, еще бы ему не радоваться, да на такие деньги ему без натуги можно целый месяц содержать свой постоялый двор, а то, что может завязаться драка – не беда. Подумаешь, побьют скамьи и посуду, так ее потом можно заново закупить в торговых рядах да еще с лихвой денег останется. Он ловко подхватил золотую монету со стола и щелкнул пальцами. К нему сразу подскочила пышная бабенка, которая только что поднесла к столу нурманов два полных кувшина пива. - Накрой подобающе стол для дорогих гостей, пошли Тимку во двор, пусть лошадей поставил в конюшню, почистит их, отборным овсом накормит, опосля, пусть баньку растопит, а ты проследи, чтоб все было сделано подобающе, с уважением, - указал хозяин, - а я тем временем покажу дорогим гостям, где почивать им придется. - Так у нас почитай все закрома пустые, - удивилась бабенка, такой добродетельности своего хозяина по отношению к вновь прибывшим путникам. До сего момента тот испугано шарахался из угла в угол, боясь, лишний раз показаться на глаза нурманам, а тут его словно подменили, повеселел, приосанился, вновь стал походить на себя до прихода северных гостей. - Молчать, баба! Делай что сказано! – прикрикнул на нее хозяин. - А с теми, что делать? – притихшим голосом спросила бабенка, испугано покосившись на нурманов. - То не твоего ума дело, - строго ответил ей хозяин постоялого двора и уже тише, так чтоб беспокойные постояльцы не услышали, добавил, - пусть пока посидят, подождут своей череды, а ежели будут грозить расправой, то скажи, что ушли все на торговую площадь за снедью, которую те успели под корень изничтожить. И вот держи. Он предал бабенке пару серебряных монет, которые достал из кожаного мешочка, подвязанного к поясу. - На самом деле пополни наши закрома, а то почивать нечем по достоинству наших дорогих гостей. Та в очередной раз, удивившись щедростью хозяина, приняла деньги и торопливо удалилась, побежала выполнять полученное поручение. - Прошу следовать за мной, - вежливо поклонившись, обратился владелец постоялого двора к путникам. Коловраты встали с лавок, подняли свои пожитки и пошли следом за хозяином. Они поднялись по деревянной лестнице на второе жилье, там находились светлицы для приезжих, осмотрели небольшие чистые клетушки, предоставленные им на временное пользование, остались довольны. Молодые воины покидали свои пожитки на пол и спустились обратно вниз. Там, в харчевне, их стол уже был услужливо накрыт. Стояло на нем большое серебряное блюдо, на котором, исходя ароматным парком, лежали большие куски прожаренной свинины, нежной, подрумяненной. Так же там находились каравай свежевыпеченного хлеба, с десяток запеченных на углях перепелок, глиняный горшок с ушицей и четыре кувшина с пивом. Коловраты потирая руки от предвкушения славного застолья, расселись по лавкам и принялись за трапезу. Вначале они принялись за свинину, опробовали прохладного пива, то на удивление оказалось приятным на вкус, по всей видимости, хозяин постоялого двора решил выставить на стол самое лучшее, что у него припасено в подполе, опосля, взялись за наваристую ушицу. Расторопная челядь ни на минуту не забывала про них, постоянно убирала опустевшую посуду, подносила новые блюда, спрашивала, что еще желают гости дорогие. С таким вниманием коловраты невольно себя почувствовали не простыми воинами, а прям важными князьями, вокруг которых постоянно вьется услужливый люд, старается ублажить любое их желанье. Они остались, весьма довольны таким отношениям к своим персонам, а вот северные гости наоборот начали беспокоиться, ведь про них совсем забыли, никто не подходит к столу, никто не подносит полные кувшины хмельного пойла, да и от окороков одни обглоданные косточки остались. С таким к себе не уважением нурманы не собирались мириться. - Эй, хозяин! – грозно крикнул северянин с седеющей бородой, по всей видимости, он был ярлом этой честной компании. – Какого трэлля ты пропал! А ну ка, быстрей неси свою жирную задницу к нам, пока мы не разнесли в щепу твою вонючую берлогу! Остальные нурманы одобрительно заорали, поддерживая речь своего предводителя, при этом гулко застучали кулаками по столу. От таких ударов тот зашатался, заскрипел, грозя в любое мгновение развалиться на мелкие плахи. Хозяин постоялого двора быстрым семенящим шагом приблизился к буйной компании. Он услужливо поклонился, разведя руками, и лилейным гласом произнес: - Извиняйте, гости дорогие, за нашу нерасторопность, за долгое ожидание. Но закрома мои опустели, нечем вас угощать в сей миг. - Лжешь ты, собака шелудивая! – зарычал на него нурман, нависая мощным телом над столом. Казалось, он вот - вот схватит хозяина постоялого двора за дряблую шею своими огромными лапищами и как куренку ее свернет. – Почему соседний стол ломится от яств, а наш пустует, как утроба каменного тролля! А ну давай, неси нам мясо, да пива поболее! Если же промедлишь хоть на миг, то пожалеешь об этом! После такой угрозы, хозяин постоялого двора затрясся от страха как осиновый лист, поклонился, чтоб спрятать свой взор от грозного предводителя северян и торопливо пообещал: - Сей миг все исправлю! - То - то же, - проворчал нурман, садясь на лавку. Остальные северяне, допив пиво, кинули на пол опустевшие кувшины и принялись горланить задорную песню на родном языке, решив таким образом скоротать время. Хозяин же постоялого двора начал бочком пятиться от беспокойного стола, стараясь выглядеть как можно незаметней перед грозными постояльцами, по этой причине он не заметил, как толкнул под руку воина одетого в медвежью шкуру, который допивал свой кувшин. От толчка пиво пролилось на грудь северянина, тот зарычал по-звериному, откинув в сторону опорожненный глиняный сосуд, который разбился на мелкие кусочки, и начал медленно поворачиваться в сторону обидчика. Увидав, какую непоправимую оплошность совершил, хозяин постоялого двора бегом кинулся прочь от стола. Через мгновение его и след остыл. Северянин, одетый в медвежью шкуру, обернулся. Его налитый кровью взор начал искать обидчика, но того нигде не было. Тогда он заметил вновь прибывших постояльцев, которые сидели за соседним столом. Нурман зарычал, поднялся с лавки и направился в их сторону, решив на путниках выместить свою необузданную ярость. Он завыл по-волчьи, пуская пузырчатую пену изо рта, и сделал быстрый рывок к соседнему столу. Чоботок, да и остальные коловраты, не успевали придти на помощь своей подруге, которая оказалась самой близкой на пути неистового воина. Он смог, Рыси только взглядом показать, что та находится в большой опасности, но воительница и сама спиной почувствовала, как леденящий ветерок смерти стремительно приближается к ней. Когда до столкновения оставалось всего лишь одно мгновение, она резво вскочила на скамью, увернулась от мощных лап северянина, тот пытался ухватить ее за косы, и что есть мочи, в свою очередь ударила локтем берсерка, попав тому прям в висок. Во время обучения бою голыми руками, их наставник Светогор не раз сказывал, что, не имея оружия под рукой, можно применить против врага любые средства, пусть будут то ложки, тарелки, кувшины, да хоть тонкие лучины, пригодные для растопки печей. Ежели и этого нет, то в ход идут кулаки да ноги, но не надо забывать и про локти, ведь ими, при должном умении, можно приложить супротивника не хуже чем дубиной. Так и вышло. Получив удар в висок, берссерк сразу повалился на пол и остался там, неподвижно лежать, закатив налитые кровью глаза. Все это произошло очень быстро, в одно мгновение, притихшие нурманы даже не поняли, что стряслось с их лучшим воином, ведь только что он стоял на ногах и вот, уже лежит, не шевелится. В следующий миг они вскочили, повалив тяжелые лавки, начали хвататься за мечи. Завидев, что сейчас начнется драка, вся челядь постоялого двора поторопилась попрятаться в укромных уголках. Коловраты так же поднялись с лавок, приготовив оружие. Не хотелось им заводить свару, но если придется, они были готовы дать отпор, не взирая, на то, что их меньше, чем нурманов. Два отряда воинов с мечами наголо замерли друг перед другом, готовые в любое мгновение броситься в схватку. Коловраты для защиты своей жизни, северяне для спасения чести своего товарища, и не важно, что он первый начал драку, важно то, что незнакомка подняла руку на воина, на свободного человека, а не на трэлля. Но самое важное, если они спустят ей такое оскорбление, то навсегда потеряют честь, перед собой, перед своим народом, их просто перестанут уважать и считать за удачливых воинов. Такого северяне не смогли допустить. Они готовы были умереть с мечом в руке, чем отступить. Только тогда их с достоинством пустят в чертоги святой Валгаллы. Прежде чем пустить кровь, Чоботок решил избежать неминуемой схватки, призвав старшего нурмана, к благоразумию. - Кто ярл? – выкрикнул он, спокойно рассматривая северян. Из нурманов никто не ответил ему, словно не слышали вопроса. Они стояли напротив молодых воинов, часто дыша, готовясь к кровавой схватке. - Кто из вас ярл, храбрые воины? – Чоботок терпеливо повторил свой вопрос. - Я, Ульф громогласный, сын Риддика являюсь ярлом моих славных воинов! – наконец ответил северянин с седеющей бородой. – Я, Ульф громогласный, требую от вас, русы, вергельд за убийство нашего товарища! Остальные нурманы одобрительно зашумели, услышав слова своего предводителя. Вергельд – это хорошо, это справедливо. Они получат деньги за потерю своего воина. Если же незнакомцы откажутся платить, тогда остается только одно – кровная месть. - Согласен, - Чоботок сразу просветлел лицом, выслушав ярла, он понял, что дело обойдется без кровавой драки, - заплатим мы тебе виру, только скажи, сколько требуется. Ульф не торопился с ответом, он боялся прогадать с назначенной ценой. Потребуешь мало, себя обидишь, потребуешь много, русы могут отказаться, тогда придется вступить в бой, но вот кто из него выйдет победителем - о том бабка надвое сказала, напоминанием об этом свидетельствовало обездвиженное тело верного Хагальда, того самого Хагальда, который в одиночку мог справиться с дюжиной врагов. И это проделала всего лишь одна юная воительница руссов. Тогда на что способны остальные незнакомые воины? Пока две главы отряда решали вопрос о плате, Рысь взяла со стола чарку с пивом и подошла к поверженному нурману. Только она из всех присутствующих заметила, что северянин жив, просто находится в глубоком беспамятстве. Вывести из этого состояния нурмана можно только одним способом, плеснуть на него водой, но так как ее на столе не имелось, Рысь решила воспользоваться пивом. Она набрала в рот хмельной напиток и прыснула его на лицо северянина. Тот сразу шумно вздохнул и открыл глаза. Первое, что увидел Хагальд, когда пришел в себя, это незнакомую воительницу с чаркой в руках. Он сразу счастливо заулыбался и радостно произнес: - Валькирия! Дай мне испить из твоей чары божественного нектара! Рысь, пожав плечами, протянула ему чарку, решив, что глоток пива очнувшемуся северянину не повредит. Хагальд нежно принял сосуд из рук в руки и слегка, приподняв голову, испил напитка, осторожно, стараясь не пролить ни одной капли божественного нектара. Когда же он распробовал, что находится в чарке, то с удивлением произнес: - Валькирия, ответь мне, неужели в Валгалле такое же пиво, как и в той забегаловке, что я находился до твоего прихода? - Так ты там же и находишься, - ответила ему воительница, - и я не валькирия, все меня Рысью величают. - Не валькирия? – удивлено произнес Хагальд и ясным взором, совершено лишенным былого безумия, осмотрелся вокруг себя. Он сразу увидел своих товарищей с мечами в руках, коловратов так же с обнаженным оружием и понял, что, к сожалению, не настал его час попасть в вожделенную Валгаллу. Но тогда возникает вопрос, как он оказался на полу? - Неужто на меня мачта упала? – обратился Хагальд к своим друзьям. – Или Тор случайно задел меня своим молотом? - Нет, братец, тебя слегка приласкала наша подруга, когда увидела, что ты не в себе, и это, как я вижу, тебе пошло впрок, - усмехнулся Лис, отправляя свою саблю в ножны, он уже понял, намеченной драки не будет, - ты только глянь на себя, буйство напрочь у тебя пропало, сразу кротости времечко настало. Эй, достопочтенный ярл, мне кажется, с вирой вопрос отпал! Услышав такое объяснение, Хагальд не пришел в ярость, наоборот он восхитился силе юной воительнице, подобной мощи громовержца, с такой женщиной не зазорно на равных сидеть за одним столом да пить хмельное пиво, хоть она и не желанная валькирия, что он и не преминул ей предложить. Ульф же не разделял восторг своего боевого товарища. Он понял, что навсегда потерял в своем отряде берсерка. Эта загадочная воительница, каким- то непонятным образом, сумела лишить верного Хагальда, дара становиться неистовым воином, которого враги боялись пуще огня. И чтоб как то компенсировать эту утрату он все ж выставил свое условие: - Вам все равно придется выплатить три золотых, за оскорбление свободного человека! Услышав о золоте, остальные северяне одобрительно загомонили, теперь им будет, на что брать выпивку и закуски на постоялом дворе. - Согласен! – облегчено вздохнул Чоботок. Он сразу же выложил на стол нужную сумму, которая мгновенно оказалась в руках предводителя северян. Решив вопрос чести мирным путем, две группы воинов расположились за одним столом, решив вместе обмыть это дело, а заодно поближе познакомиться. Кроме Ульфа, предводителя северян, и Хагальда, теперь уже бывшего берсерка, остальных нурманов звали – Гизур, Эйвинд, Илугги и Орм. Коловраты в свою очередь назвали себя. Каждое произнесенное имя было встречено бурными восторженными выкриками, после которых поднимались полные чары и лилось в утробу хмельное пиво, которое хорошо способствовало укреплению дружбы двух разных по рождению, но родственных по духу воинских отрядов. После знакомства, коловраты на некоторое время покинули нурманов, чтоб помыться в баньке, после же парной, вновь сели за общий стол для продолжения пирушки. Хозяин постоялого двора сразу оживился. Он был несказанно рад, что намеченная драка не состоялась. По такому случаю, хозяин постарался, выставил на стол все, что успела челядь принести с торгового ряда, так что пирушка затянулась до позднего вечера.
На следующее утро коловраты проснулись с первыми петухами. Пока они привели себя в порядок, ведь после вчерашней попойки им было слегка не по себе, пока приоделись, Ярило успело подняться на небосвод. Вместе с ними начали собираться и нурманы. Те на удивление выглядели бодрыми да веселыми, словно за столом пили не хмельное пиво, а парное молоко. Все единогласно решили кроме длинных ножей, больше никакого оружия с собой не брать, ведь не на битву собираются, а в хоромы идут к местному правителю с мирными целями. Вышли коловраты с северянами из постоялого двора, начали подниматься вверх по дороге, направляясь к высоким стенам Тур - града. Туда им добраться предстояло пешком, ведь в седле путников могли не пустить на княжье подворье, а лошадей без присмотра в незнакомом месте они не хотели оставлять. Вдруг, кто-либо позарится на них, возьмут и уведут, так что оставили они своих четвероногих друзей в конюшне на постоялом дворе, решив слегка размять ноги. Ранними пташками оказались не только коловраты и северяне, многолюдная толпа двигалась в том же направлении. Всем не терпелось услышать волю князя Актимира, узнать какое он назначит испытание, да взглянуть на храбрецов, которые решились принять в них участие. Вскоре путники добрались до ворот, прошли через них беспрепятственно, стража стоящая там, ради такого случая не брала мыта с входящих, такова была воля их правителя, там же им дали сопроводителя, чтоб не заблудились в чужом городе. - Как тебя величать, уважаемый? – спросил Чоботок стражника, степенно шедшего рядом с ним. - Корнеем, - ответил тот, с любопытством рассматривая прибывших на испытание. - И долго нам идти до княжьих палат? – поинтересовался старшой. - Нет, не долго, - весело засмеялся молодой стражник, - сейчас минуем боярское подворье и выйдем прямиком к княжьему терему. - Вот и ладно, - сказал в ответ Чоботок и пошел следом за провожатым. Оказавшись внутри городских стен, Корней повел путников по узким улочкам, на которых едва разъедешься на двух телегах, по ним коловратам предстояло добраться до терема Актимира, минули боярские подворья, обнесенные высоким тыном, вышли на широкую дорогу. Хоромы князя воины увидали издалека. Большими они были, добротными, сделанными в три жилья. Первое – подклет, там находились места для хозяйственных дел и кладовок, там же обустроились челядь с холопами. Над ним находилось просторное крыльцо целиком крытое. Оттуда положено бирючам указы княжьи возглашать, да рындам неугодных посетителей или провинившихся людишек кувырком спускать, а кувыркаться придется долго, ведь широкая лестница идет от самой земли до самого верха. Там же на втором жилье находится гульбище, где ближники князя целый день толкутся, таким образом, они его покой берегут. Над гульбищем находился высокий терем, с резными оконцами, закрытыми прозрачной слюдой, да расписными ставнями. Рядом с ним виднелись маковки других срубов. Там, по всей видимости, находился детинец с просторными сенями да с большими окнами, чтоб удобней знатные пиры устраивать, а так же еще одни подклети, где хранилась казна, меха дорогие да паволоки. Боярские подворья закончились. Путники по просторной дороге дошли до двухстворчатых открытых врат, минули высокий тын княжьих владений и направились прямиком к широкой лестнице, которая подымалась к самому крыльцу. Там на помосте, в деревянном кресле с высокой спинкой расположился Актимир. Князь был стар, но еще крепок, белая расписная шелковая рубаха не могла скрыть его широкие покатые плечи, да мощные руки, привыкшие с детства держать меч. На его седой голове красовался золотой обруч, украшенный драгоценными каменьями. Ее он держал высоко, гордо, как полагается истинному правителю славного Тур - града. Сверху, на рубаху, был накинут красный плащ – корзно. Возле Актимира, на небольшом возвышении, находился тот самый соловей, отливающий золотым блеском в лучах взошедшего солнца, сверкая разноцветными жуковьями место глаз, один из которых был Верлиль, тот самый, за которым их послал Белояр. Больше никого не было возле славного князя. - А где женушка вашего князя? Где его славные сыновья? Аль они побрезговали выйти на встречу к нам, решив, что утреннее застолье главнее гостей дорогих? – тихим голосом поинтересовался Чоботок. - Нет, не побрезговали, здесь совсем другое дело, - ответил словоохотливый Корней, - видишь ли, уже больше года прошло, как наш князь справил тризну по своей княгине, а новую ввести в светлицу не захотел, говорит, что стар уж для таких утех. Но это он так, кривит душой, просто слишком люба была ему Настена, наша добрая княжна, не успел Актимир о ней еще забыть, вот другую супружницу и не подбирает, хотя многие знатные правители желают посчитать его своим зятем. С сыновьями же им не повезло. Не сумела при жизни княгиня осчастливить нашего правителя наследником. - Верность это славно, - с одобрением произнес Чоботок. – Но кому тогда он город свой оставит, когда ему невмочь правленьем заниматься станет или случится, не дай боги, что- либо непоправимое? - С сыновьями ему не повезло, но дочь любимую наш князь имеет, - ответил на вопрос Корней, - когда срок подошел, он выдал ее замуж за правителя соседнего града. Так что, возможно, к ней наш славный Тур и отойдет, вернее к ее мужу. - Новый правитель всегда с собой приносит новые порядки, - не преминул Лис встрять в тот разговор, - и будут те худы, аль сладки, про то неведомо уж точно никому. - Верно, примечено, - согласился с ним Корней, - наш любимый Актимир дока в разных забавах, постоянно какую нибудь причудливую затею выдумает, тем и не дает нам в скуке жить. Правление ведет по правде, последний кусок хлеба изо рта не отнимает, наоборот дает вольно жить, чтоб все могли добро нажить. За то и люб он люду. А вот как поведет себя новый правитель, то никому не ведомо. Пока коловраты вели неспешный разговор со своим провожатым, к ним подтянулись слегка припозднившиеся трое персов, одетых в длинные, до самых пят халаты, вышитые золотом, которые были опоясаны широкими кушаками, обутые в добротные остроносые красные сапожки, а на головах имели чалмы. За ними следом появились четверо бриттов. Те были одеты попроще - в домотканые рубахи, такие же штаны, сапоги же оказались до того ветхими, что могли в любое время развалиться. Вся их одежка была чистая, но весьма поношена, по этой причине создавалось впечатление, что бриты весьма издержались во время долгого пути или просто были хоть из знатных родов, но очень бедных. Только такое положение вещей могло подтолкнуть их собраться в дорогу и пойти за тридевять земель, чтоб попытаться счастья в славном Тур – граде. Коловраты пристально посмотрели на своих соперников. Они отметили, что бриты самые опасные среди остальных, если не считать нурманов, но с теми все ж успели заиметь дружбу, так что спор можно решить полюбовно, а вот эти пойдут до самого конца, чтоб завладеть чудесной птицей и делиться ни с кем не будут. Персы тоже славные воины, вот только пришли они сюда не за наживой, а за славой, с ней же легче поделиться, чем с непобедимой алчностью. Сделав такие выводы, Чоботок повернулся к провожатому. Он хотел еще кое-что спросить, но шум на широкой лестнице отвлек его. Старшой, да и остальные присутствующие сразу с любопытством посмотрели в ту сторону. На широкой, высокой лестнице стояли бояре. Они были одеты в соболиные шубы, да высокие шапки. На самом верху, у ног Актимира, находились его ближники, а чем ниже, тем менее знатные бояре. Так вот, двое из них, те, что стояли посреди лестницы, затеяли свару меж собой. Сначала они пихались локтями, потом дело до кулаков дошло, начали ими махать, невзирая на то, что все видят их непотребство. Князь же сидел спокойно в кресле, да улыбался себе в седую бороду. Он даже не пытался остановить своих бояр. - А это что за мышиная возня? – удивился Чоботок. В диковинку ему было лицезреть такое. - Это что ли? – переспросил Корней, указывая на бояр, которые никак не могли уняться. - Ну да, - подтвердил старшой. – Чего это они прилюдно балаган устроили? - Так это новая забава нашего князя, - усмехнулся провожатый, - любо ему в последнее время одного из бояр к себе приблизить, но вот незадача, другому об этом он забывает обмолвиться. Приходят они на место власти и начинают делить меж собой положенную ступень. Актимир же взирает на их возню, да тешится. И нам, простому люду, такая забава по нраву. Прям скоморохи заезжие, а не бояре знатные. - Чудной у вас князь, - хмыкнул Чоботок, - с таким точно не соскучишься. - А я про что говорю, - подтвердил его слова Корней, - горазд наш князь на причудливые потехи. Тем временем один из бояр изловчился и свалил с ног другого. Тот кубарем слетел по лестнице вниз. Победитель с гордостью занял свое место на ступени. Побежденный же, потирая ушибленные бока, направился искать другое, тихо бормоча ругательства себе под нос. - Знатно с лестницы скатился, благо насмерть не убился, - хохотнув, произнес Лис, - шубу малость он помял, ступень власти потерял. Остальные присутствующие на людном месте, разделили его веселье. Все открыто хохотали, узрев такой казус. Продолжалось развлечение не долго. Актимир, сидя в кресле, поднял правую руку, тем самым привлекая к себе внимание всех собравшихся зевак. Толпа сразу умолкла. Все с нетерпением стали ждать, когда он прилюдно объявит свою волю. Убедившись, что все взоры обращены в его сторону, Актимир поднялся с кресла и начал говорить: - Приветствую вас, славные жители Тур – града, и вас, гости дорогие, прибывшие к нам попытаться счастья! - Слава Актимиру! – в ответ радостно прокричала толпа зевак. Князь поднял руку, призывая к тишине. Увидав этот жест, толпа замолкла. - Сегодня, как и в прошлые года, начинаются испытания, пройдя которые, каждый из прибывших храбрецов, может получить в награду вот эту чудную птицу, стоящую возле меня! – Актимир жестом указал на золотого соловья. К чудо – птице в это время подскочил холоп, засунул в ее золотой бок изогнутый стержень, повернул его несколько раз. Соловей сразу начал выдавать заливистые трели, которые собой оглашали все подворье князя. Толпа зевак ахнула, удивляясь такому чуду. Убедившись, что все в должной мере восхитились чудной вещью, Актимир продолжил свою речь: - Недалеко от града, всего в пяти верстах, есть в лесу поляна, возле чистого пруда, где высится крутая скала. Там на ней в каждое полнолунье зацветает Аленький цветочек. Его мне каждое лето приносили в терем для услады глаз. Но с недавних пор я был лишен такой радости, потому что в тех краях появился зверь невиданный, в народе Каркаладилом его кличут. Он никому не дает подступиться к цветку Аленькому. А кто осмелится на это, того страшный зверь на мелкие кусочки рвет и с косточками съедает. Сегодня в ночь как раз случится полнолунье. Так вот, из каждого отряда выбирайте по одному храбрецу и отправляйте на добычу Аленького цветка. Когда его добудете, то посадите в горшок с зачарованной землицей, в которой он с неделю не пропадет и будет весь тот срок ласкать мой старый взор. Увидев Аленький цветок, я лишь тогда вам расскажу, какое будет следующее испытание. Удачи вам, храбрые воины. Пусть она никогда не покинет вас! Да, и не хитрите, не стоит ждать утра, когда коварный Каркаладил уйдет к себе в берлогу. С первыми лучами солнца, без живительной земли, Аленький цветок завянет и умрет. Удачи вам! Закончив речь, Актимир сел на кресло. Тем самым он показал, что разговор закончен. Услышав волю правителя, толпа зевак начала расходиться. Коловраты тоже на месте стоять не стали, они пошли следом за провожатым, направляясь к выходу из города. - А где же пир в честь знатных гостей? – недовольно проворчал Ульф. Остальные северяне поддержали его. - У нас заведено, пир устраивать, только после испытаний, - сообщил Корней, - а до этого, все должны иметь ясную голову. - По мне перед знатной битвой, которая может случиться нынче ночью, лучше доброго хмельного пива – ничего нет, - заявил предводитель северян. – Ясная голова кому нужна? Только знахарям да правителям. Нам же, простым вонам готовым в любое мгновение отправиться в Валгаллу, каждый день, как праздник. А если это так, то надобно веселиться да пить хмельное пиво, пока оно влезает в утробу. Оно же, уж поверь мне, влезает к нам в живот в огромных количествах. - Я верю, - не стал с ним спорить провожатый. Он только с осуждением покосился на Ульфа, не понимая, как можно перед ответственным делом заниматься пирушкой. Коловраты же только ухмыльнулись, слушая тот разговор, они знали, на что способны нурманы, ведь им пришлось уже быть свидетелями, да и участниками долгого застолья, после которого северяне выглядели очень даже бодро. - Послушай, Корней, что это за зверь невиданный – Каркаладил? – спросил Чоботок. Он про такое чудище не слышал, и Белояр про него никогда не упоминал. А встреча с чем - то незнакомым, всегда чревата большими неприятностями, из которых частенько очень трудно выпутаться. - Не ведаю я, - честно признался провожатый, - да и никто не ведает. Появился он в наших краях совсем недавно, с полгода, наверное, возле одного селения. Так там это неведомое чудище начало баловать, разор творить. Вначале скот таскало, а потом за люд честной принялось. Мужики местные такой произвол терпеть не стали, решили объявить облаву на зверя злобного. Собрались охотники, направились к пруду, хотели на рогатины взять супостата. Корней замолчал, почесал нос указательным пальцем. - А дальше то что? – не вытерпел Лис затянувшейся паузы. - А что дальше, - продолжил Корней, - никто из них больше не вернулся, сгинули все до единого. Тогда, селяне обратились к нашему князю за помощью. Тот не отказал, послал отряд воинов извести чудище, но и они так же сгинули. Увидав такую оказию, селяне почесали свои лохматые затылки, да решили сняться с обжитого места и податься в другие края обустраиваться. Так что вам никто не поведает, как выглядит тот злобный Каркаладил, потому что кто его видел, тот обратно не вернулся. - Чудеса, - помотав головой, произнес Лис. - Это точно, - согласился с ним провожатый. - А князь то ваш хитер, - усмехнулся Чоботок. - Другого нам не нужно, - ухмыльнулся в ответ Корней. - О чем вы? – не понял намека Лис. - А ты сам подумай, - начал объяснять Чоботок, - пройдем мы все испытания или не пройдем, про то бабушка надвое сказала, а вот нечисть со всей округи, задарма, мы изведем. Значит, князю Тур – града своих гридней на верную погибель отправлять незачем, да и за работу нам платить нет надобности. Мы и так все по доброй воле за них все сделаем. - Ха, и в самом деле хитер, - вначале усмехнулся Лис, потом добавил на полном серьезе: - А мы сдюжим со зверем невиданным? - Надобно сдюжить, - ответил ему Чоботок, - ведь, ежели не сдюжим, то подведем своего наставника, опозоримся, тогда нам лучше не возвращаться обратно, чтоб не видеть укор во взоре Белояра. За разговором коловраты не заметили, как добрались до городских ворот. Там они распрощались с Корнеем и по уже знакомой улице, направились к постоялому двору. Прибыв на место постоя, коловраты вместе с северянами расположились за широким столом, наказали хозяину принести яств да доброго хмельного пива, после чего начали держать совет, думать, кого же им выбрать на первое испытание. Стоило им начать шумное обсуждение важного решения, как на постоялом дворе появились бритты вместе с персами. Те и другие, подумав немного, сделали вывод, что не с руки им отделяться от остальных участников испытаний, ведь сообща намного легче сделать выбор, кого послать за Аленьким цветком, а кому остаться. По - этому они, узнав у Корнея, где поселились коловраты с северянами, незамедлительно направились туда. Чоботок вначале удивился, откуда провожатому было знать об их пристанище, ведь они только вчера прибыли на постоялый двор, но немного поразмыслив, догадался. Ватага нурманов находилась слишком долго в Тур – граде, а так как они не могли себя вести спокойно, то молва про них уже должна была разойтись по всему городу. А он с друзьями появился вместе с северянами перед ясными очами местного князя. Из этого даже глупец может сделать правильный вывод, а именно то, что они с нурманами поселились на одном постоялом дворе. Вновь прибывших гостей, нурманы встретили громкими одобрительными выкриками. Их усадили за общий стол, и началось бурное знакомство. Одного из персов звали Хасан ибн Хаттаб. Он явился в Тур – град из славного города Багдада. Этот долгий путь Хасан проделал в сопровождении двух верных слуг Саида и Абдулы, которые обещали его батюшки своей жизнью защищать среднего сына в опасном походе. Причина же побудившая перса пуститься на поиски приключений была проста, как нитка для шитья. Скучно Хасану было дома. Ежедневно лежишь на мягких перинах, попивая сладкий шербет, или скачешь на тонконогом скакуне, стараешься подстрелить благородную лань, или ходишь по дивному саду, где висят на деревьях бархатные розовощекие персики, да слагаешь очередные красивые стихи, которые собираешься подарить очаровательной Гульнар, дочери визиря. Та конечно восхитится слогом, но потом попросит, чтоб Хасан развеял скуку рассказом о подвигах, которые тот совершил. И что ему сказать в ответ? Солгать, придумать сказку? Такого Хасан не мог себе позволить, потому что был он честным юношей. Вот и пришлось ему пойти в поход, чтоб было о чем поведать пленительной Гульнар, когда та потребует от него красивого рассказа. У бриттов была совсем другая причина, пуститься в опасное путешествие. Джон и Генри, два друга, были младшими сыновьями двух знатных семей, которые с давних пор дружили меж собой. Они понимали, что наследство им не видать, как своих ушей, вот и решили отправиться в поход, надеясь в нем прославиться, да злата получить побольше, чтоб вернуться на родину не бедными родственниками, а знаменитыми героями, у которых денег – куры не клюют. А тут в их краях прошла молва про чудную золотую птицу, про испытания, которые ежегодно назначает князь Тур – града. Два друга долго не думая, собрались, прихватили с собой слуг Оливера и Чарли, да подались в дальние края, попытать там счастья. Обо всем об этом коловраты узнали из уст перса и двух бриттов, которые сидели рядом с ними. Покончив со знакомством, собравшиеся храбрые воины за широким столом, начали решать, кого направить на первое испытание. Хасан вызвался сам, не слуг же посылать на важное дело, хотя Саид с Абдуллой возражали против этого. Но тот был упрям и к словам своих спутников не прислушивался, потому что он приехал сюда за подвигами, а не за тем, чтоб наблюдать, как их совершают другие. Джон и Генри решили путем жребия выяснить, кому суждено выходить против страшного зверя. Бросили кости, договорившись, у кого выпадет большее число, тот и пойдет. У Джона вышла тройка, у Генри девятка, значит, ему предстояло первым попытаться счастья. У северян дело обстояло намного проще, на кого укажет ярл, тот и пойдет добывать Аленький цветочек. Ульф указал на Хагальда, решив посмотреть, на что тот способен без своих возможностей берсерка. Остальные нурманы шумно одобрили его выбор, не забыв при этом влить в себя по кувшину пива. А вот у коловратов с решением этого вопроса вышло не так все гладко. Каждый из них рвался первым пройти сложное испытание, намекая старшому на свои уникальные способности, Филин на то, что может видеть в темноте, Лис на то, что может подкрасться незаметно, Рысь же указывала на то, что знает много заговоров, которые могут пригодиться в трудном деле. Чоботок же молчал, напряжено думая, кого выбрать среди своих друзей. Он понимал, что каждый из них по - своему прав, но не пошлешь же всех, когда по правилам положено отправить всего одного. Вот и приходится думать, да гадать, кого же выбрать, почесывая свой лысый затылок. Чоботок не боялся обидеть друзей своим выбором, зная, что те поймут, боялся он совсем другого, ошибиться, вот чего более всего страшился старшой, ведь тогда они не выполнят наказ Белояра, а этого ему не хотелось. После долгого молчания он все же принял решение, добывать Аленький цветочек пойдет Филин.
Вечером, когда на улице начали сгущаться сумерки, Хасан, Генри, Хагальд и Филин начали собираться в путь. Остальным оставшимся на постоялом дворе оставалось только ждать в томлении, да надеяться, что четверо храбрых воинов с победой вернутся назад. Перед самым отъездом к ним подошел Чоботок. Он взял Звездочку за уздцы и обратился к своему другу: - Послушай, Филин, мне все ж удалось, кое- что разузнать о невиданном звере. - У кого? – удивился коловрат. - А ты как думаешь, кто может все местные сплетни знать и выгоду с этого взять? – спросил его старшой. - Повитуха, аль знахарка, с ними бабы готовы обо всем сокровенном поделиться, - сразу ответил Филин. - Сей раз не угадал, дружек, - усмехнулся Чоботок, - хозяин постоялого двора мне поведал кое- что чудное. - Что, что он тебе поведал? – оживился Филин. Ему не терпелось услышать, как победить неведомого зверя. - Как- то раз, наведались к нему на постоялый двор охотники из одного села, - начал говорить Чоботок, - удалось им знатно сдать добытые шкуры купцам, по- этому решили они здесь обмыть такое дело, чтоб и далее им повсюду сопутствовала удача. В тот день добре охотники набрались хмельной браги, да начали хвастаться меж собой, рассказывать разные причудливые байки, про лешего, про водяного, про навок да мавок. Хозяину же постоялого двора, тогда выдался не очень хлопотный день, вот он и подсел к их столу, чтоб потешить свой слух дивными сказами. Хасан, Генри да Хагальд окружили коловрата, с жадностью впитывая в себя каждое его слово. Они так же, как и Филин, надеялись услышать от него то, что поможет им в борьбе с невиданным зверем. - Так вот, - продолжил свой сказ Чоботок, - все охотники надрывались, рассказывая, кто из них какое видел чудо из чудес, да такое, которое неведомо никому, и только один сидел, молча за столом, клевал носом да слушал, чужие байки, криво ухмыляясь. Когда же ему надоело это дело, то заявил, что видел такое, какое никому видеть не приходилось. Услыхав молчуна, все заткнулись и стали с нетерпением ждать его откровений. Охотник же, выпив пол кувшина браги, заявил, что удалось ему лицезреть аж самого Каркаладила и при этом остаться в живых. Все его подняли на смех, обозвали лжецом, короче, никто ему не поверил. Тогда охотник в подтверждение своих слов, достал из туеска поясного длинный коготь, и показал его на всеобщее обозрение. Тот не был похож ни на медвежий, ни на волчий, потому что был каменным. Уяснив это, остальные участники застолья заткнулись, начали вопрошать, как ему удалось добыть такое чудо. Тогда охотник и поведал им удивительную историю. Чоботок замолк на время, чтоб перевести дух. Лис услужливо протянул ему кувшин с квасом и спросил: - Что он им поведал? Старшой промочил горло, после чего продолжил: - А поведал он им вот что. Как- то раз, охотник гнался за подраненным оленем, долго гнался до самих сумерек и в азарте не заметил, как добрался до заповедного места, где растет Аленький цветочек. Когда же он понял, что попал туда, куда люд в здравом уме не ходит, было уже поздно. Услышал охотник жуткий рык да громкий топот и уразумел, что приближается страшный Каркаладил, а поняв это, ужаснулся, начал искать убежище, но нигде не мог его найти. А тяжелые шаги чудовища слышались все ближе и ближе. Тогда охотник побежал, стараясь уйти от погони. Не тут- то было. Каркаладил оказался проворней его. Возле крутой скалы он нагнал охотника. Тот обернулся и увидал жуткое чудовище, размером с добрую телку, у которого была голова рыси. Очень большой рыси с огромными ушами, как у летучей мыши. Огромные лохматые лапы страшилища украшали длинные острые когти, а голый хвост, как у крысы, заканчивался кривым жалом, в котором наверняка находится яд. Кроме всего этого, Каркаладил имел большие кожаные крылья, покрытые мелким пушком. Увидав добычу, чудовище радостно зарычало и бросилось вперед. Охотник же, не помня, как так получилось, взобрался по отвесной скале на высоту в четыре человеческих роста и забился в узкую глубокую нишу, надеясь, что там его Каркаладил не достанет. Тот, увидев, что добыча ускользнула из лап, злобно зарычал, разбежался, расправив крылья, и взлетел. Он долго кружился возле скалы, надеясь достать охотника своими острыми когтями, но ничего у него не вышло. Слишком глубокая оказалась ниша, да узкая, туда широкое тело Каркаладила не могло протиснуться. Когда же пришла пора подняться на небосвод Яриле, злобное чудище отступило. Оно направилось в свое логово, которое находилось на берегу пруда. Там находится пещера, туда Каркаладил задом и зашел. Но слегка припозднился, первый луч солнца коснулся одного когтя на передней лапе, раздался треск и злобный вой чудища, словно то получило ужасную рану. Кое- как спустившись вниз, охотник на том месте нашел окаменевший коготь Каркаладила. Вот что мне поведал хозяин постоялого двора. - Значит, Каркаладил боится света? – спросил Филин, выслушав рассказ. - Не просто света, а солнечных лучей, - поправил его Чоботок, - на факела можете не надеяться, огня он не боится. - Уродливая телка, да еще живет в норе? – удивленно воскликнул Хагальд, встрянув в разговор, а после небольшой паузы усмехнулся и добавил: - Ха, никак здесь Локки постарался, шутку сотворил! - Возможно Локки, а может – Чернобог, - Чоботок не разделял беспечность северного друга. Он понимал, что с непростым зверем предстоит биться. С простым смогли бы справиться и обычные охотники, - и здесь хлыстом пастушьим на эту телку управы не найдешь. Здесь по- другому нужно изловчиться, да сделать так, чтоб Каркаладил вам не мешал добыть цветок. Но как все это провернуть? - Арканы нужно нам с собою взять, - предложил Хасан, - поймаем ими зверя, к дереву привяжем, и без препон добудем Аленький цветок. - Арканы? – задумчиво произнес Чоботок. – А что, сделайте попытку, возможно, это вам поможет в деле. Но хватит лишней болтовни, пора уже в дорогу. Все единодушно согласились с ним. Четверо выбранных воинов взяли с собой по два аркана, надели доспех, прихватили оружие. Хасан вооружился саблей, луком и стрелами. Генри взял короткий меч, копье да круглый щит. Хагальд прихватил с собой бродакс – двуручный топор с длинным древком и больше ничего. Филин вооружился привычным мечом да рогатиной. Покончив со сборами, воины сели на лошадей и поскакали следом за Корнеем, который вызвался их проводить до нужного места. Пока добирались до леса, ночь успела вступить в свои права. Благо на темном небе, покрытом мигающими крапинками звезд, появилась полная луна. Она своим бледным светом окутала округу, позволяя путникам видеть дорогу. Вот и лесная тропа. По ней Корей провел воинов только с версту, быстро, уверено, а потом остановился, передал глиняный горшок, наполненный живительной землицей, Филину и попрощался: - Дальше без меня. Проедите с полверсты и увидите пруд, про который вам говорил наш князь, там найдете Аленький цветочек. Удачи. Проводник развернул свою лошадь и поспешил удалиться. Четверо воинов остались одни средь незнакомого леса. Далее они продвигались вперед медленно, постоянно прислушиваясь к ночным звукам, которые окружали их, всматривались в темные густые кусты, смотрели за широкие стволы деревьев. Воины надеялись вовремя заметить опасность, чтоб успеть, во всеоружии встретить ее. Но пока в лесу слышалась только перекличка ночных птиц, да монотонный стрекот цикад. Ни ужасный рык, ни тяжелая поступь Каркаладила не спешила нарушить ночную тишину. Как то незаметно они минули полверсты. Лес расступился, открывая перед взором воинов темную гладь пруда, где лениво колыхалось отражение луны. Недалеко от его берега высилась скала с крутыми боками, а слегка в стороне, возле березовой рощи виднелась поляна, где ровно в полночь на небольшом бугорке должен был расцвести Аленький цветочек. Пока они глазели по сторонам, в окружении что- то изменилось, но что именно, воины не могли понять. Храбрецы просто ощущали своим нутром, что попали в очень опасное место, туда, где запросто можно сложить свою буйную головушку. Все невольно поежились, словно из теплого места вышли на морозную стужу. Только один Хагальд оставался невозмутимым. Он лениво осматривался вокруг, выискивая страшного зверя. Ему не терпелось схватиться с ним. - Что нибудь слышите? – тихо задал вопрос Филин, вылезая из седла. - Нет, ничего, - так же, практически шепотом ответил ему Хасан, прислушиваясь к окружению. Он последовал примеру коловрата, мягко спрыгнул на землю, проверил аркан и сразу принялся натягивать тетиву на лук. - Вот и я ничего не слышу, ни ночных птиц, ни лягух, которые должны подавать голос со стороны пруда, - произнес Филин, проверяя, хорошо ли меч выходит из ножен, - не к добру все это. - А где обещанный Каркаладил? – Хагальд огляделся, положив древко бродакса на плечо. – Где ужасный зверь, которым нас пугали? Может он, увидев храбрецов, поджал лысый хвост и убежал в берлогу, чтоб спасти свою драгоценную шкуру? - Скорее всего, он на охоту вышел, - не согласился с ним Генри. - Или полетел на поиски пропитания, - поправил его Филин, прислушиваясь к чему то. - Полетел? – удивился Хагальд. - А сейчас он возвращается, - утвердительно мотнув головой, добавил коловрат. – Слышите? Воины начали прислушиваться к ночной тишине. Сначала они со стороны одинокой скалы услышали едва различимый шелест крыльев. Он быстро приближался. Потом, на фоне яркой луны показался силуэт огромной птицы. Нет, это была не птица, у нее не может быть четырех когтистых лап, которые цепко держали тушу кабана, и не имеет длинного голого хвоста, похожего на крысиный. Каркаладил, вот кто летел в их сторону. Неведомый зверь выпустил из лап добычу, которая упала на поляну, сделал еще один заход и опустился на землю. Там он, сложив за спиной крылья, начал когтями рвать тушу кабана, жадно глотать огромные куски мяса, при этом утробно урча. Каркаладил был слишком увлечен этим занятием, чтоб заметить незваных гостей, которые надежно схоронились под кронами деревьев. Лошади испугано запрели ушами, заметив хищное животное, но остались стоять на месте, хотя с удовольствием бы поспешно покинули опасное место, только присутствие хозяев не позволяло им сделать это. Филин посмотрел на небо. По его подсчетам скоро должна была наступить полночь, время, когда распускается Аленький цветок, значит пора действовать. Он жестами напомнил об этом своим товарищам, которые стояли, разинув рот, и дивились неведомому зверю. Даже невозмутимый Хагальд поразился увиденному. Одно дело услышать о нем и совсем другое дело лицезреть чудище собственными глазами. Так что никто из них не обратил внимания на Филина. Тогда ему пришлось каждого из них растолкать рукой, выводя из временного ступора. Толчки в бок подействовали. Все очнулись и посмотрели на коловрата. Филин повторил свой жест, показав, что пора действовать. Воины согласились с ним. Они успокоили своих лошадей, схватили арканы и медленно, стараясь не шуметь, начали обходить Каркаладила. Тот словно почуяв неладное, оторвался от еды, поднял морду, посмотрел в сторону непрошеных гостей при этом шумно повел носом, принюхиваясь. Воины мгновенно упали на землю и замерли, моля каждый своему богу о том, чтоб их не заметило чудище. Не время еще быть на виду, нужно подойти ближе, на расстояние броска, вот тогда Каркаладилу не уйти от них, от крепких витых волос, которые смогут сдержать его неистовую ярость. А пока надо скрываться, затаиться как мышка в норке и не показываться на глаза грозному зверю. Постояв некоторое время неподвижно, Каркаладил вновь принялся за пиршество, но теперь это делал медленней, без былой жадности. Он вырвал печень кабана, съел ее, добрался до мозговых костей, лег на землю и начал их смачно грызть. Филин осторожно приподнял голову, посмотрел в сторону зверя. Тот был слишком поглощен костью, по- этому не заметил пришлых. Коловрат подал рукой сигнал. Воины, его увидев, сразу тихо поднялись с земли. Приготовив арканы, они направились в сторону Каркаладила. Медленно, стараясь не шуметь, храбрецы приблизились к чудищу на расстояние броска аркана. Они уже начали примериваться кинуть петлю, как позади, раздалось испуганное ржание одной из лошадей. Каркаладил оторвался от трапезы и сразу вскочил на лапы. Заметив непрошеных гостей, он зарычал, тяжело бросился в их сторону, все ж набитое брюхо сказалось на его проворности. Воспользовавшись неповоротливостью зверя, воины кинули свои арканы. Хагальд и Генри промахнулись, ведь они привыкли больше махать мечом, чем пользоваться приспособлением для ловли лошадей. Филину с Хасаном повезло больше. Им удалось накинуть арканы на короткую шею зверя. Они потянули веревки на себя, петли затянулись, не позволяя Каркаладилу наскочить на воинов. Зверь громко зарычал, начал метаться из стороны в сторону, стараясь вырваться из пут. - Помоги! – крикнул Филин Хагальду, ощущая, как его ноги начали скользить по траве. Каркаладил оказался весьма силен. Он пятился назад при этом медленно, но уверено таща за собой воинов, которые цепко держали волосяные арканы. Услышав призыв, северянин подскочил к коловрату, схватил веревку, начал ее тянуть на себя. Генри же поспешил на помощь к Хасану. Вчетвером оказалось легче удерживать на привязи разъяренного зверя. Они, заметив недалеко от себя деревья, начали туда тянуть Каркаладила. Тот противился изо всех сил, упирался лапами, рыскал из стороны в сторону, пробовал прыгать, расправив крылья, но все эти уловки не помогли ему. Воины медленно, но уверено подтягивали зверя к деревьям. Вот и они. Хасан с Филином ловко замотали концы арканов вокруг стволов, тем самым лишив чудище шанса освободиться. - Ну и здоров, поганец, - выдохнул Хагальд, вытирая тыльной стороной ладони капельки пота со лба, потом он радостно захохотал и добавил: - А быстро мы управились! Почему же гридни князя не могли найти на него управу? Неужто смекалки да ловкости не хватило им? - Может и не хватило, - ответил ему Филин. Ему тоже не было понятно, почему им вчетвером удалось усмирить страшного зверя, а отряду князя Тур – града – нет. Но размышлять над этим некогда, уже настала полночь, то самое время, когда на бугорке расцветает прекрасный Аленький цветочек. Коловрат подбежал к Звездочке, взял из переметной сумы горшочек с живительной землей и помчался обратно. Он подбежал к бугорку, наклонился над цветком, достав засопожный нож, начал им осторожно снимать дерн. Остальные воины столпились возле него. Они с наслаждением любовались Аленьким цветочком. Тот, распустив свои длинные гладкие лепестки, источал серебристое сияние, создавая вокруг себя пылающий кокон, который озарял округу своим волшебным светом. Он постоянно менял накал, то был ярким, как пламя костра среди ночи, то становился тусклым, словно парящий светлячок при этом распространяя сладковато – терпкий аромат, круживший голову храбрецам. Сняв дерн, Филин начал осторожно копать ножом землю. Он старался не повредить корни цветка, по- этому работа шла медленно, нужно было вначале разрыхлить почву, потом руками выгребать ее, затем вновь рыхлить, опять выгребать. Но вот ямка вырыта. Коловрат бережно вытащил цветок и пересадил его в горшочек. Теперь его нужно полить, чтоб он не засох на новом месте. Хорошо хоть пруд находился рядом, значит, воду искать не надо. Филин подбежал к берегу водоема, осторожно полил цветок. Тот, потеряв цвет от пересадки, вновь занялся чарующим светом. Коловрат удовлетворено мотнул головой, удостоверившись, что Аленький цветок прижился на новом месте. - Пора возвращаться, - сказал Филин своим товарищам по испытанию.
Все согласились с ним. Цветок добыт, испытание пройдено, значит, их здесь больше ничего не удерживает. Воины торопливо направились к своим лошадям, которые находились возле кромки леса. Туда они добрались благополучно, без лишних препон, подтянули ослабленные подпруги, начали водружаться в седла. Филин сначала поместил горшок с цветком в переметную суму. Он старался его положить так, чтоб тот не повредился на обратной дороге. На это у воина ушло немало времени. Покончив с трудным делом, коловрат собрался сесть на Звездочку, но что- то остановило его. Вначале Филин не понял, что именно заставило его замереть на месте. Когда же он прислушался к окружающей тишине, то понял в чем дело. Каркаладил не издавал ни единого звука, хотя до этого зверь постоянно злобно рычал и издавал другие зловещие звуки, особенно когда увидел, что лишился Аленького цветочка. И что это значило? Неужто зверь смирился со своим пленением? Коловрат повернулся в сторону Каркаладила. Он увидел, что тот уже успел перегрызть или порвать когтями волосяные арканы и мягкой поступью приближался к непрошеным гостям. - Берегись! – крикнул Филин остальным воинам. Друзья с удивленными лицами повернулись в его сторону. Когда же они увидели приближение Каркаладила, то растерялись, не зная, что предпринять. Первым пришел в себя Хагальд. Он спрыгнул с лошади, схватил свой верный бродакс и с боевым кличем северян бросился на встречу зверя. Это был безрассудный поступок, выступить в одиночку против незнакомого врага, не зная его повадок, его возможностей, тем самым спасая жизнь своих друзей. Но только так можно стать настоящим героем, о котором потом скальды начинают слагать песни. Правда, Хагальд об этом не думал. Он просто упивался предвкушением доброй схватки, когда в воздухе свистит лезвие бродакса, когда стонет от боли враг, когда льется ручьем чужая кровь, а впереди ждет славная победа. Северянин рассчитал все верно. Зверь прыгнул, стараясь своим весом повалить пришельца на землю, как раз в этот момент Хагальд нанес сокрушительный удар. Лезвие бродакса врезалось прямо в лоб Каркаладила. Чудище повалилось с ног, замотало головой, острый топор не причинил ему видимого вреда, но слегка оглушил. Северянин замер на месте, с удивлением глядя то на бродакс, то на зверя. Он не мог понять, почему верное оружие с легкостью прорубающее борт драккара, не проломило череп врага. Это замешательство сыграло с ним злую шутку. Каркаладил пришел в себя, кинулся на Хагальда, ударил его мощной лапой. Северянин, как тряпичная кукла отлетел в сторону и остался неподвижно, лежать на земле. Был он мертв или просто оглушен, этого с большого расстояния определить не было возможности. Зверь же продолжил свое быстрое передвижение, направляясь к оставшимся пришельцам. - Доставьте цветок князю, а я постараюсь его задержать! – крикнул Филин, обращаясь к Генри. - Как же ты один? – заволновался Хасан. Он, конечно, был не против убраться подальше от опасного места, но и оставить коловрата один на один с опасным зверем, значит потерять свою честь, которой перс так дорожил. Вот Хасан и колебался, не решаясь покинуть нового друга. - Ничего, как нибудь управлюсь! – успокоил его Филин, взяв в руки рогатину. – А вы поспешите, доставьте в сохранности Аленький цветок к князю, лишь тогда нам удастся выполнить испытание! Хасан неодобрительно мотнул головой, но все ж подчинился указу. Он подхватил за уздцы Звездочку и поскакал следом за Генри, который уже успел удалиться на приличное расстояние. Проводив взглядом спутников, Филин повернулся к зверю. Каркаладил успел основательно приблизиться, еще пару рывков и он был готов к решающему прыжку. Так что коловрату не осталось времени на раздумье, как лучше поступить, как удобней сделать, чтоб остановить разъяренного зверя. Он все свершил по наитию, поудобней перехватил рогатину, упер оскопище тупым концом в землю, направляя острое жало копья в грудь чудищу. Проделал он это вовремя. Каркаладил, громко рявкнув, прыгнул, напоролся на длинный наконечник рогатины. Закаленный булат слегка прогнулся и лопнул, не войдя на всю свою длину в грудь зверя. Древко также не выдержало напора, оно сломалось в щепки. Выпустив сломанное оружие из рук, Филин отпрыгнул в сторону. И все же в последний момент он получил сильный толчок в бок. Коловрат свалился на землю, ощущая, как горит от удара правый бок. Он посмотрел туда. Там виднелась рваная дыра в кольчуге, разорванный поддоспешник и небольшие кровяные полосы на теле. Однако острые коготки у зверя, не хуже доброго закаленного булата. Второго такого удара, коловрату не удалось бы пережить. Но чудище, почему то не спешило добивать поверженного пришельца. Кстати, где оно? Почему Каркаладил не добил его, Филин понял, когда с трудом поднялся на ноги. Он увидел, как на кромке леса, сидя в седле, Хасан стреляет из лука. Каждая его стрела попадала в цель, в широкую грудь зверя, но они не могли нанести ему ощутимый урон, слишком уж крепкая у того оказалась шкура, или здесь попахивает незнакомой магией, того было не понять. Хотя, после удара рогатиной, у Каркаладила осталась небольшая отметина на теле, ранка из которой текла кровь. Всего лишь маленькая ранка, как от докучливой занозы! Это что же выходит, чтоб завалить зверя надобно под рукой иметь огромный стреломет, которому под силу выпустить стрелу размером с маленькое дерево? Он то, точно пробьет дубовую шкуру чудища. Но вот незадача, нет у них такового. Хотя над этим стоит подумать. Пока зверь был занят Хасаном, Филин подбежал к северянину, который до сих пор неподвижно лежал на земле. Он притронулся к шее Хагальда, нащупал вяло бьющуюся жилку. Слава богам, северянин жив, просто находится в небытие, но такое дело поправимо. Коловрат побежал к берегу пруда, набрал в ладошки воды, прибежал обратно к поверженному другу и опрыскал его лик водой. Тот, глубоко вздохнув, открыл глаза. - Я что, опять попал под горячую руку Рыси? – задал вопрос Хагальд. - На сей раз Каркаладил тебя приласкал, - сообщил ему Филин, потом поинтересовался: - Ты как, цел? - Грудина болит, но это терпимо, - поморщился северянин, потрогав свои ребра. – Где Аленький цветок? - Генри должен его к князю доставить, - ответил коловрат, - надеюсь, хоть он проявит благоразумие. - Ты о чем? – не понял его Хагальд. - Я вместе с ним отправил Хасана, но тот ослушался, вернулся нас прикрывать. Вон, смотри, - Филин указал рукой в направлении кромки леса. Северянин взял в руки свой верный бродакс, который валялся рядом, оперся на него, с трудом поднялся на ноги и посмотрел в ту сторону, куда показывал коловрат. Там он увидел Хасана на лошади. Перс непрерывно стрелял из лука, стараясь поразить разъяренного зверя. Каркаладил же, не обращая внимания на стрелы, быстро приближался к одинокому храбрецу. Вот до сшибки осталось всего лишь мгновение. Хагальд ожидал, что вскоре Хасан разделит его участь – будет повержен на землю вместе с конем. К счастью он ошибся. Перс резво развернул лошадь и скрылся под кронами деревьев. - Хей! – радостно воскликну северянин. Он был рад, что южанин остался невредимым. Каркаладил, потеряв свою добычу, расправил крылья, не прекращая бега, он начал ими тяжело махать. Затем зверь оттолкнулся от земли лапами и тяжело взлетел, направляясь в сторону леса. По всей видимости, там чудище надеялось найти скрывшихся воинов, нагнать их, разорвать в клочья и, конечно же, вернуть похищенный цветок. - Теперь я уразумел, почему гридни князя не смогли управиться с Каркаладилом, - произнес Хагальд, наблюдая за полетом зверя. - Неужто? – грустно усмехнулся Филин. - Его не берет закаленный булат, он не боится стрел и копий, ему нипочем удары крепкого меча, - не обращая внимания на насмешку, продолжил говорить северянин, - но я не верю, что нет способа, с помощью которого можно с ним покончить. Вот только как, того мне неведомо. - Зверь боится солнца, - напомнил ему коловрат, - но только до его восхода нам не продержаться. Не выстоять нам яростного напора Каркаладила, держа в длани обычное оружие. - А зачарованного оружия у нас нет, - с грустью произнес Хагальд, потом приосанился и пламенно добавил: - Так примем свою участь, как подобает истинным героям, с оружием в руке и глядя прямо в лицо смерти! Поможем мы друзьям доставить к князю Аленький цветок! Пусть ждет нас неминуемая смерть в неравной схватке с беспощадными врагами! Пусть, мы не страшимся участи такой! Ведь своим подвигом восславить предстоит нам наш великий род! И нас, конечно не забудут! Скальды будут за столом воспевать содеянное нами! А мы в кругу прославленных Валькирий, усядемся за стол и будем, есть и будем пить хмельное пиво в чертогах сказочной Валгаллы! - Э нет, дружище, рановато нам идти смирено за Калинов – мост, - выслушав северянина, возразил Филин, - есть у меня одна задумка, как можно повергнуть столь могучего врага. Вот только выйдет то у нас, того неведомо мне. Хотя попытаться стоит. - Какая задумка? – заинтересовался Хагальд. Конечно, о геройской смерти мечтает каждый нурман, но все ж славная победа над несокрушимым противником северянина прельщала больше. - Нам нужен стреломет, - ответил на вопрос Филин, - такие стоят на ладьях у хитроумных греков. - И где же нам его взять? – удивился северянин. - Сотворить самим, - пояснил коловрат, - правда придется сделать его слегка другим, не как у греков. И в этом нам поможет твой верный бродакс. Во время разговора воины услышали приближающийся стук копыт. Они повернулись на звук, надеясь увидать Хасана. Нет, это был не он. К ним подбежала Звездочка. По всей видимости, она решила не бросать в беде своего хозяина. - Звездочка! – заулыбался Филин. Он потрепал ее по холке, жалея, что нет под рукой морковки, которую так любит его лошадка. – Ты появилась вовремя! Коловрат отвязал от седла скрутку волосяного аркана и, показав ее северянину, пояснил: - Аркан как раз нам пригодится для тетивы! - А где же взять подходящий лук для нее? – Хагальд со смущением посмотрел на своего друга. Ему на какое- то мгновение показалось, что Филин совсем лишился разума. Коловрат огляделся, увидев, два дерева стоящих рядом друг с другом, указал на них: - А вот и лук! Там мы натянем волосяной аркан место тетивы. Место кибити сделаем рогатины, куда удобно вложить стрелу, воткнем их в землю. Саму же стрелу сделаем из тонкого древа, да вот хотя бы из той березы! Так что хватай свой бродакс и к делу, пока Каркаладил не вернулся! А тот оказался легок на помине. Вначале воины услышали хлопанье крыльев, потом в небе показался сам зверь. По все видимости ему не удалось поймать остальных пришельцев, вот он и решил вернуться, чтоб наказать оставшихся храбрецов. Каркаладил сделал небольшой виток, после которого начал снижаться, стараясь как можно ближе оказаться к коловрату да нурману. Вот зверь уже коснулся лапами земли, сложил крылья и сделал рывок в сторону пришельцев. Хагальд стоял, широко расставив ноги. Твердо держа в руках бродакс, он с нетерпением ждал сшибки, решив про себя как можно дороже продать свою жизнь. Недалеко от него расположился Филин, приготовив к бою привычный меч. Он понимал, что от булатного клинка будет мало толку, но все равно решил без боя не сдаваться на милость врагу, потому что тот их не пожалеет. К счастью воинов, сшибка не случилась. Со стороны леса послышался яростный возглас: - Слава или смерть! Потом показался Генри. Он пустил своего коня в галоп, выставив перед собой длинное копье. Услышав возглас бритта, зверь позабыл о других воинах. Он резво развернулся и помчался навстречу Генри. - Я думал, хоть он внял к благоразумию, - сокрушительно покачав головой, произнес Филин. Ведь он так надеялся, что бритт уже подъезжает к Тур – граду. - Любо дорого смотреть на такое! - восхитился Хагальд храбростью Генри. Для него слово благоразумие просто не существовало. Тем временем между Генри и Каркаладилом произошла сшибка. Бритт попал копьем точно в грудь зверю. Пока тот валился от сокрушительного удара на землю, Генри бросил сломанное оскопище, проскакал немного и повернул коня назад, направив его к лесу. - Куда он? – удивился Хагальд. - Зверя за собой уводит, - догадался Филин. В подтверждение его слов, Каркаладил тяжело поднялся на лапы, потряс головой и побежал за обидчиком, расправив крылья. Вот он уже оказался в воздухе, взяв направление на Генри. Но тот вовремя успел скрыться за кронами деревьев. - Не стой столбом, у нас еще дел выше крыши! – напомнил коловрат. – Иди, подбери рогатины подходящие, да березку для стрелы сруби! - Сделаю, - отозвался Хагальд и направился к деревьям. Филин же подошел к березам, начал между ними крепить аркан. Он старался потуже натянуть волосяную веревку, так чтоб она пела как струна на гуслях при прикосновении руки, по- этому на это дело у него ушло немало сил. Покончив с тетивой, коловрат направился на помощь к северянину. Хагальд уже успел найти подходящие рогатины. Он их обстругал бродаксом, отложил в сторону и принялся рубить тонкую березу. Быстро покончив с ней, северянин перешел к другой, решив иметь две стрелы в запасе. Коловрат подошел к срубленному дереву, начал его обтесывать от сучков, стараясь сделать ствол прямым и ровным. Конечно меч не топор, им трудней справиться с такой задачей, но когда под рукой нет подобающего инструмента, приходится обходиться тем, что есть под рукой. После долгих мучений Филину удалось срубленную березку привести в подобающий вид, убрать все сучки, снять кору, заострить тонкий конец, сделать выемку для тетивы на толстом окончании. Хагальд со своим деревцем справился намного быстрей. Управившись со стрелами, воины подхватили рогатины, и подошли к березам, между которых была натянута волосяная тетива. Там они примерились, вбили в землю, изготовленную кибить, на нужном расстоянии, теперь осталось только ждать появления Каркаладила. Филин посмотрел на небо, надеясь там увидеть приближение рассвета. Нет, восхода солнца пока не видать, зато начали появляться густые тучки, которые грозили собой заслонить свет луны. - Нет, нет, нет, только не это! – в отчаянии вскрикнул коловрат. - В чем дело? – северянин не понял, что так могло всполошить его друга. - Тучи, Хагальд, тучи! – выкрикнул Филин. – Если им удастся застлать все небо, то не видать нам восхода солнца! - Худо дело, - согласился с ним северянин, - солнце единственная наша надежда на победу, если ничего не выйдет с твоим стрелометом. И что тогда нам делать? - Того неведомо мне, - тихо ответил коловрат, - бежать нельзя, ведь пока мы разделились, зверь не ведает на кого из нас кидаться в первую очередь, вот и мечется то за одними, то за другими. Стоит же всем помчаться в одну сторону, Каркаладил сразу отринет все сомнения и бросится за нами. И не важно, проделает он это по земле, или по воздуху, в любом случае ему удастся выбрать удобный момент, ведь находясь в своей волости чудище, знает здесь каждый кустик, каждый пенек и, настигнув, можешь не сомневаться, наверняка погубит нас. - Зверь возвращается! – сказал Хагальд, прислушиваясь к ночной тишине. - Слышу, - согласился с ним Филин, - пора готовить стреломет. Воины наложили толстую стрелу на кибить, стали терпеливо ждать появления Каркаладила. А вот и он появился. Сделав в небе круг, зверь спустился на землю, сложил крылья, бросился в сторону пришельцев. Увидав это, Хагальд подбежал к тетиве, попытался ее натянуть руками. Сколько не старался он, ничего у него не выходило, слишком уж тугой оказалась волосяная веревка. Северянин рычал от злости, но попытки натянуть тетиву не бросал. - Охолонись! – крикнул коловрат. – Здесь по - другому нужно делать! Он привязал еще одну веревку к седлу Звездочке, другой ее конец подтащил к тетиве, там сделал крепкий узел, опосля заставил лошадь медленно отходить от берез. Деревья заскрипели от натуги, начали постепенно пригибаться к земле, казалось, вот еще один шаг и они переломятся. Но Филин не стал доводить до этого. Он остановил Звездочку и обратился к северянину: - Давай, накладывай стрелу! - Сей миг сделаю! – отозвался Хагальд. Он схватил приготовленную стрелу, наложил ее на натянутую тетиву и стал ждать дальнейших указов своего друга. Филин посмотрел в сторону Каркаладила. Зверь, ничуть не сторожась, мчался прямо на них, словно считал себя неуязвимым или просто не понимал, какое грозное оружие противостоит ему. Он был прямо на линии выстрела и коловрат не стал тянуть время. Филин торопливо выкрикнул, схватив толстый конец изготовленной стрелы руками: - Руби веревку! Хагальд рубанул бродаксом. Острое лезвие топора с легкостью разрезало веревку. Натянутая тетива со звуком дзинь, выпустила стрелу в сторону зверя.
***
Еще не наступил рассвет, а Рысь уже была на ногах. Тревожно ей было на душе, а почему, не могла она понять. Девица поднялась с теплой постели, набросила на плечи шерстяную накидку, которой укрывалась во сне и вышла во двор. Рысь посмотрела на ночное небо. Там в вышине в окружении ярких мигающих капелек звезд, висела полная луна. Она старалась, как могла, озаряла землю своим матовым светом. А там слегка в стороне, к ней осторожно подкрадывались темные, непроглядные кручи туч. Они грозились вскоре закрыть собой ночное светило, застлать все небо, тем самым поставить препону появлению утренней зари. Филин! Ему грозит опасность! Если тучи закроют небо, то ее товарищу не удастся дождаться восхода солнца, которого так боится Каркаладил, а это может привести к его погибели. Нет, нет, этого не должно случиться! Надо что - то предпринять, чтоб помочь Филину! Молча, кричала Рысь. Она, конечно же, помнила указ Актимира. Ведь князь Тур – града дал согласие на испытание всего лишь четверым храбрецам, остальным он запретил отправиться в дорогу, но в тоже время ничего не сказал о помощи, которою можно сотворить на расстоянии! Как раз этим его упущением стоит воспользоваться. Значит, пора призвать Стрибога, чтоб он со своими братьями Посвистом, Подагой да Погодой хоть на время развеял тучки, тогда в открытую брешь на небе сможет показать свой лик Ярило.
***
Огромная стрела попала прямо в широкую грудь зверя. От мощного удара Каркаладил отлетел назад, закувыркался по земле, упал на бок и затих. - Хей! – радостно воскликнул Хагальд. Он, не дожидаясь пока чудище, вновь поднимется на лапы, подхватил бродакс и кинулся к нему, намереваясь добить. - Стой! – встревожено выкрикнул Филин. Он пытался остановить друга от необдуманного поступка. Но тот не слыша его, летел вперед, как на парусах, рассекая ногами белесые струйки предутреннего тумана, который начал собой покрывать траву. Рассвет! Скоро Ярило покажет свой лик! Значит под его лучами Каркаладил, либо погибнет, либо прекратит преследование. Как бы то ни было, им самое время навострить ноги прочь с проклятого места. Вот только Хагальд… Северянин уже находился возле поверженного зверя. Он с ходу начал молотить чудище своим бродаксом, стараясь отделить его голову от шеи. Но все безрезультатно. Казалось, шкура Каркаладила была покрыта чародейской невидимой броней, которая крепче любого булата. Острое лезвие бродакса отскакивало от шеи, не причиняя видимого вреда зверю. Зато он от этих ударов очнулся и, слегка пошатываясь, начал подниматься на лапы. Поняв, что от бродакса нет никакого толку, Хагальд совсем обезумел, словно вновь к нему вернулся дар берсерка. Он зарычал, как медведь, примерился и запрыгнул на холку Каркаладила. Оказавшись там, северянин вытащил засопожный нож. Его рука замелькала, как молния, нанося страшные удары лезвием по спине зверя. От них чудище окончательно пришло в себя. Каркаладил зашипел от боли, начал вертеться на месте, стараясь скинуть с себя наездника. Неужели на спине у Каркаладила уязвимое место? – такая мысль проскользнула в голове у Филина. Было там уязвимое место или нет, того понять пока невозможно. А вот срочная подмога Хагальду требовалась. Но как ему помочь? Броситься с мечом, позабыв о благоразумии? Это не выход. Нужно было предпринять что - то другое. Пока коловрат раздумывал над своими дальнейшими действиями, Каркаладил начал голым хвостом хлыстать по спине и бокам северянина. Хагальд раскачивался из стороны в сторону от хлестких ударов, норовя в любое мгновение свалиться на землю. Увидав это, Филин решил использовать последнюю стрелу. Правда, была опасность место зверя попасть в северянина, так что придется постараться, не промазать при стрельбе. Он подбежал к рогатинам, слегка поправил их, чтоб изменить угол полета стрелы, потом принялся связывать концы веревки, которые были привязаны к тетиве и к седлу лошади. Тучи полностью захватили власть на небе. Было по - прежнему темно, хотя по расчетам Филина, на горизонте уже должен появиться лик Ярило, предвещая начало нового дня. Такое положение вещей очень озаботило молодого воина, ведь вся его надежда была на солнце, на его яркие лучи, которые могут погубить неуязвимого зверя. Но их нет и теперь, придется надеяться только на свои силы. Коловрат подхватил стрелу, наложил ее на тетиву, после чего голосом указал Звездочке податься назад. Лошадь послушно пошла туда, куда ей сказали. Тетива начала медленно натягиваться. Филин примерился, поддерживая одной рукой на весу толстый конец снаряда, в нужный момент разрубил веревку засопожным ножом. Тетива щелкнула, пуская стрелу к цели. К счастью коловрата, он не промахнулся. Обтесанный ствол березки попал в бок Каркаладилу. Зверь слетел с лап и повалился на землю, придавив своей тяжелой тушей северянина. Филин стремглав помчался к поверженному чудищу. Ему нужно было успеть помочь Хагальду, пока Каркаладил не пришел в себя, а потом как можно быстрей удирать отсюда. Коловрат подбежал к неподвижному зверю. Он обошел его вокруг, надеясь заметить смертельную рану. Нет, таковой не нашлось. Вот если бы их стрелы имели длинные острые булатные жала, тогда другое дело. Тогда наверняка они смогли бы покончить со страшным зверем. А так у них вышло только временно оглушить его. Хагальда коловрат увидел сразу. Его голова, плечи и левая рука, торчали из - под туши Каркаладила. Филин схватил северянина за одежку, пытаясь вытащить. Не вышло, слишком уж тяжелый оказался гнет. Тогда он схватил толстую стрелу, которая лежала рядом, ее толстый конец подсунул под бок зверя, начал пыжась от натуги спихивать его в сторону. Тонкое дерево гнулось, трещало, но все же помогло убрать Каркаладила с Хагальда. Освободив из - под туши северянина, коловрат оттащил его в сторону, подальше от чудища. Хагальд оказался изрядно помят. Он, изредка постанывая, лежал с закрытыми глазами. Филин ощупал его тело. Плохо дело, определил коловрат, пара ребер скорей всего сломаны, левая рука вывихнута. Вывих он с легкостью вправил, а вот с ребрами дело обстояло намного сложней. Филин подозвал свистом Звездочку. Лошадь испугано пофыркивая, все ж подошла к нему. Коловрат достал из переметной сумки чистое полотно, которое собирался использовать для перевязки ран, разорвал его на части и начал туго обматывать тело Хагальда. Это поможет северянину перенести обратный путь до Тур – града. Занимаясь этим делом, Филин заметил краем глаза, что Звездочка испугано заржав, стала пятиться задом. Он посмотрел на зверя. Тот стал шевелиться. Плохо дело. Коловрат понял, что не успевает водрузить раненого друга на лошадь. Значит, придется здесь принять свой последний бой, исход которого был предрешен. Не выбраться им живыми отсюда. Филин встал, возле Хагальда, вытащил меч из ножен и стал ждать схватки. Долго ждать не пришлось. Зверь, пошатываясь, встал на лапы, обвел округу мутным взором, обнаружив воинов, зарычал и кинулся на них. Расстояние между ними было всего пару саженей, которые Каркаладил преодолел за один миг. Прыжок, еще прыжок, после чего должна произойти сшибка. Коловрат размахнулся мечом, ударил, намереваясь попасть чудищу по шее, зная наперед, что не причинит тому вреда. И в этот момент подул свежий ветер, а на небе, среди густых туч образовалась небольшая брешь. Туда сразу же не преминул проникнуть пучок ярких лучей солнца. Он осветил место схватки всего, на какое - то мгновение, потом скрылся в круче туч, но и этого хватило для изменения положения вещей. Зверь даже не успел ужаснуться, как превратился в камень, так что меч, попав по шее, развалил его на множество частей, которые шумно покатились по земле.
