Наташеньке

Не сотворить из неверности тайны,
Хоть эти связи порою случайны.
Как не стремись сохранить их отчаянно,
Только всё это не необычайно.
А подозренья от этих секретов
Портят нам отдых египетский в лето,
Мучают ночью в холодные зимы.
Жизнь с тайной в браке - невыносима.
Брак - это таинство службы сакральной.
Коль интересно,
Продолжим о тайнах!

Тема измены - приманка для Яго.
Как простодушный ревнивец Отелло,
Не поощряйте к отмщению тягу,
Не искушайте судьбу неумело.

Если к другому подруга направит
Взгляды свои и сердечные речи,
Знайте, препятствовать чувству едва ли
Сможете вы. Но пред вами извечный
Вызов предстанет: бороться иль сдаться,
Славу добыть иль накушаться сраму.

Отвоевать у соперника даму
Иль в неудаче своей расписаться.

Можно ль любимую числить в подругах,
Коль изменила однажды супругу,
Даже неверность когда виртуальна?
Что же, продолжим дебаты о тайнах.

Наташеньке!

Яго, по пьесе, не слыл джентльменом.
Этот поручик - простой интриган.
Он не склонял Дездемону к измене.
Зря мавр уверовал в этот роман.

Эта история кончилась драмой -
Оба закончили век свой. Зато,
С лёгкой руки драматурга Вилья́ма,
Знаем - измены итог, как лото.

Нужно последствия взвешивать трезво,
Непредсказуема ревности нить.
Могут простить, но и могут зарезать.
За удовольствия нужно платить!

Коль браки свершаются на небесах,
скрепляясь божественной волей,
что толку вздыхать о законных правах
на чувство без уз и контроля.

Даётся в супруги не тот, кто любим,
а тот, кто предписан судьбою.
И «стерпится-слюбится» вечно твердим
Мы там, где замешаны двое.

И всё, через что нам пройти суждено,
проходим мы (в счастье ли, боли)
совместно,
поскольку зовётся оно
от веку - супружеской долей.

Балет "Сидалис и Сатир" Габриэля Пьерне

Зал переполнен. В предвкушеньи
Волнительнейших лицедейств,
Все замерли. И ждут с волненьем
Начало этих ярких действ.
Поднялся занавес. На сцену
Под звук трубы из-за кулис
Выходит в образе Силена*
Известный публике солист.

Премьер - он мастер элеваций!
Когда вершит он свой прыжок,
Под крики "Бис!" и шум оваций
Зависнуть над паркетом смог.
В балете он подобен богу!
И публика, едва дыша,
Следит, как скрещивает ноги
Он, выполняя антраша.

Ему на смену вышла прима.
Вращаясь в быстром фуэте
Она, как он, неповторима...
Глубокий вырез декольте,
На талии изящной пачка,
На ножках туфли la pointe**.
Кружить - нелёгкая задачка
На них. Но прима ведь - талант.

Так, выступая друг за другом
В искрящем страстью па-де-де,
Они, движением упругим,
Заворожили варьете.
И, насладясь дивертисментом,
Их зрители, смирив свой пульс,
Припоминают все моменты,
Так поразившие их вкус.

Наташеньке!

Какие права у тебя есть, окстись!
Всё держится в божьей деснице
С своим заблужденьем, милейший, простись!
Ты раб, а не вольная птица.

Блажен, коли веришь в придуманный миф,
Что в выборе счастья ты волен.
Не осуществятся задумки твои,
Получишь лишь то, что позволит.

Признай, что измены твои - это блуд,
Любовь - это нечто другое.
И будь благодарен за то, что дают,
А большего ты не достоин.

Права для всех от Бога дАдены:
на жизнь, на счастье, на любовь.
А знаешь, кем они украдены?
Кто осуждает вновь и вновь
людские чувства и желания,
мечты о вольности души?
Да теми, кто святые звания
себе присваивать спешит.
Распределяет покаяние,
и отпускает нам грехи
за мзду.
Известно им заранее
что все с рождения плохИ:
скверны, блудливы и озлобленны.
Но из заоблачных высот
самим Создателем одобренный,
плодится человечий род.
Он признаёт без возражения:
основа жизни - есть любовь.
Она свободна, без сомнения,
ведь по небесному велению,
людских судеб коловращение
крепит и множит вновь и вновь!