Vibeka, Кать, у меня тоже не показывает, пишет: это видео с ограниченным доступом. Первый раз такое. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Ира, а теперь попробуй. Это наверно из-за того, что я на него "приват" поставила. Теперь убрала, должно пойти. Если все же не показывает, вот ссылка вконтакте
Сообщение отредактировал Vibeka - Суббота, 19.10.2013, 20:47
Катюша, теперь всё показывает. Посмотрела. Очень хорошо сделано. Только вопрос - как бы экран в экране - это так специально или иначе не получается? Я развернула во весь и смотрела, так что особо не заморачивайся. Я же из любопытства. Музыка замечательная. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
ак бы экран в экране - это так специально или иначе не получается?
Это чтобы качество получше было. Если разрешение больше будет, то одни пиксели мигать будут, картинка нечеткая будет. Я его с таким вдохновением делала Прям режиссером себя почувствовала
Киприан Он – негодяй. Киприан надеялся, что с его раскаянием все изменится, но раскаяния было мало. Он так и остался злодеем, в глазах людей и богов. Они ненавидят его. Все до единого. И если людей еще можно было понять, то для богов у Киприана не было понимания. Неужели он еще недостаточно страдал? Неужели он не доказал, что хочет лишь лучшего для своего народа? Почему они наказали его так жестоко? Почему они забрали её? Она была самым драгоценным подарком судьбы, который ему когда-либо приходилось получать. Она стала его жизнью, а он обрек её на смерть. Лучше бы они низвергли его в подземное царство, подвергли его тысячам пыток, а Диану оставили править Карфагеном. Ведь она была лучшим правителем, которого город когда-либо имел. Такие, как она, рождались раз в тысячу лет и были призваны служить народу, вести его к благополучию и счастью. Потому что её не только боялись и уважали, её любили. И эта любовь была лучшим, что Диана могла подарить Карфагену. Киприан не был способен на такое. Он никогда бы не смог стать тем правителем, о котором мечтал его народ. И теперь он отнял у людей и Диану. С ней угас последний лучик надежды для города. Теперь Карфаген был обречен на медленную смерть. Киприан сам умер уже в тот момент, когда перестало биться сердце его любимой. И сейчас он бесчувственной серой тенью лишь дожидался конца. Конца одних страданий, за которым последуют другие. Но пока его смерть явно не входила в планы Сервия. На второй день его заключения дверь камеры отворилась, впуская внутрь Флавиуса. Предатель чувствовал себя совершенно спокойно, словно Киприан действительно был преступником, заслуживающим самого жестокого обращения. - Пошли. Сервий хочет тебя видеть. – римлянин дернул цепь, поднимая Киприана на ноги. Юноша вышел вслед за ним, зажмурив глаза от света факелов. Ему было совершенно наплевать, какую гадость бывший советник задумал совершить на этот раз. Он лишь хотел, чтобы его оставили в покое, оставили умирать в одиночестве. Но в следующий момент произошло то, что заставило юношу очнуться из апатии. Не доходя до комнаты, где их ждал Сервий, Флавиус вдруг толкнул Киприана к стене и зажал ему рот: - Слушай меня и не перебивай. – увидев, что ученик не сопротивляется, он опустил руку. – Ты сделаешь все так, как я скажу, если хочешь остаться в живых сам и спасти её. Сердце Киприана замерло. Он с недоумением посмотрел на учителя. Взгляд Флавиуса был как никогда серьезен, но в нем не было ни капли ненависти или злости. Лишь беспокойство за успешное исполнение плана. - Её?! Флавиус усмехнулся: - Надо же, ты так быстро забыл такую красавицу? Она весьма расстроится, когда узнает об этом. Ноги Киприана подкосились. Флавиус грубо тряхнул его за плечи: - Проклятье, соберись! Когда же ты успел стать такой тряпкой?! Она жива! Сейчас беззаботно плывет на свой остров и вернется через несколько недель. И если ты хочешь её увидеть, возьми себя в руки и перестань страдать! Киприану понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать услышанное. Осознать, что происходит и кому он должен и может доверять. - Как тебе удалось…? – он с трудом заставил себя заговорить, стараясь последовать совету учителя и вернуться к жизни. Ведь если сказанное Флавиусом было правдой, и Диана была жива, то и он не собирался покидать этот мир, не увидев её хотя бы в последний раз. - Я убедил Сервия в своей верности, сказал, что за пост первого офицера сделаю все, что он прикажет. Он поручил мне организовать кораблекрушение. Я договорился с капитаном, тот украл у Дианы брошь и сбежал с корабля. Сейчас он уже находится далеко и явно ни в чем не будет нуждаться до конца своих дней. А вот тебе придется несладко. Но если хочешь победить, нужно будет постараться. Ты меня понял? Осмыслив все сказанное учителем, Киприан уверенно вскинул голову и кивнул. Нет, это еще не конец. Ему еще рано сдаваться. Он не доставит Сервию такой радости. Ради Дианы он готов на все. Ради встречи с ней он пройдет через любые испытания. Он будет ждать её возвращения, и затем, вместе, они вернут Карфагену свободу и дадут городу возможность самому выбрать себе достойного правителя. Увидев, что ученик снова обрел решимость, Флавиус довольно улыбнулся и продолжил разговор…
Сервий Грязные стены комнаты были освещены лишь одним факелом. Посередине стоял грубый деревянный стол и стул, обмотанный цепями. Флавиус ввел мальчишку и усадил его на стул, обмотав руки кандалами. Вопреки ожиданиям бывшего советника, Киприан держался вполне неплохо. Сервий думал, что весть о смерти царевны уничтожит его морально, превратит в безразличного слабака. Но взгляд Киприана был так же остр и яростен, как и раньше. Что ж, надо было признать – Колизей научил его переносить трудности. Но духовное состояние мальчишки не беспокоило нового правителя, на его планы это не могло повлиять. Сервий знал, что Киприану придется выполнить все, что он попросит. Ведь у него в руках был козырь, о котором никому не было известно. Только Флавиусу, доказавшему свою верность тем, что, наконец, исполнил работу, которую безуспешно пытались сделать никчемные ассасины. Он избавил Сервия от надоедливой, мешающейся под ногами девчонки. А заодно и от нумидийского пьяницы. Остался лишь Киприан. Но и его дни были сочтены. Уже сегодня ночью он поручит Флавиусу перерезать ему глотку. И тогда приходу его власти никто не сможет помешать. Подойдя к мальчишке, Сервий ответил на его полный ненависти взгляд насмешливой улыбкой: - А ты не сильно страдаешь по девчонке. Надеешься, что скоро увидишь её в загробном мире? - Скорее я отправлю туда тебя. Сервий рассмеялся – видимо, у бедняги все-таки помутился рассудок от всего пережитого, он совершенно не осознавал, кто в данный момент был хозяином положения. Но это было неважно. - Что ж, вопрос, кто из нас там раньше окажется, мы сможем решить позже. Сейчас ты мне нужен для другого. – с этими словами бывший советник вытащил из-за пазухи кафтана несколько свитков и кинул их на стол. - Я оказываю тебе великую честь, Киприан. Я даю тебе последнюю возможность побыть правителем этого проклятого города. Эти бумаги, - он кивнул на свитки. - датированы днем, когда девчонка уплыла в свое последнее плавание. Ты подпишешь их все и тем самым вернешь в Карфаген рабство, повысишь налоги и пошлешь армию на соседние государства. Конечно, любовь народа ты этим вряд ли завоюешь, но ведь истинный правитель всегда должен быть готов пожертвовать собой ради своих людей? Даже если об этом самопожертвовании будут знать лишь боги. - Что же ты сам не подпишешь их? Покажешь им свое истинное лицо с самого начала. - О нет. – Сервий показал на пленника пальцем. – Тебя они должны винить во всех грехах и несчастьях. Тебя они должны проклинать. А я, конечно, не смогу полностью избавиться от всего ущерба, который ты нанес городу за несколько дней правления, но даже несмотря на это после тебя народ будет считать меня спасителем, а каждую мою милость – благословлением. - Твой план хорош. – Киприан усмехнулся. – Но ты упустил одну деталь. Я могу отказаться. - Ошибаешься, я все предусмотрел. – Сервий кивнул Флавиусу, тот поставил на стол небольшой флакон с темным блестящим порошком. – Это вещество называется порохом. Его открыли пару лет назад восточные алхимики. Оно обладает огромной разрушительной силой. Я бы с удовольствием продемонстрировал её тебе, но боюсь, тогда мне придется ближайшие несколько лет жить в развалинах. Но если ты откажешься подписать бумаги, то сможешь увидеть, как весь город будет уничтожен в несколько мгновений. Как я это устрою? Ты, вероятно, будешь удивлен это узнать, но Карфаген скрывает еще много тайн. Несколько лет назад, еще во время правления твоего отца, я случайно обнаружил тайный ход, ведущий из дворца за городскую стену. Исследовав его, я обнаружил, что этот ход протягивается под всем городом, от первой пристани в гавани до последней хижины Мегары. Это были останки старого города, разрушенного римлянами сотню лет назад. Твоему отцу я ничего не рассказал, решил сохранить эту тайну для себя, чтобы когда-нибудь воспользоваться ей. И, как видишь, теперь она пригодилась. Прошлой ночью Флавиус расставил по коридорам бочки, наполненные этим особенным порошком. Мне остается лишь поджечь первую и вскоре, одна за другой, они разрушат Карфаген, превратив его в горящую преисподнюю. Никто не успеет убежать, никто не спасется. Такой участи ты желаешь для своего народа? Скажи только одно слово, и я прикажу представлению начаться. Киприан перевел взгляд на Флавиуса. Лицо римлянина оставалось каменным. Он не давал Сервию ни малейшего повода усомниться в его верности. Но Киприан знал, кому Флавиус был верен на самом деле. Дружба, рожденная на арене, была выше всех материальных ценностей, титулов и обещаний власти. Дернув цепью, Киприан протянул руку к столу и обмакнул перо в чернильницу. Подписывая бумаги, молодой правитель поклялся сам себе, что эти законы будут последним несчастьем, в котором народ сможет его обвинить.
Вечером все прошло по плану Флавиуса. Римлянин отпустил стражу, принес ему одежду и оружие и оставил камеру открытой. Сбежать из темницы, которую Киприан еще в детстве излазил вдоль и поперек, оказалось проще простого. К тому времени, как Сервий узнал о его побеге, Киприан уже находился на окраине Мегары. Спрятавшись в развалинах, где ему предстояло провести не одну неделю до возвращения Дианы, правитель знал, что это время будет самым трудным в его жизни. Как в Колизее, ему снова придется выживать, чтобы доказать свою правоту и вернуться домой. Вот только на этот раз народ не поддержит своего героя. Вместо аплодисментов Киприана ждала ненависть, вместо восторженного скандирования его имени – проклятия и ругательства. Но правитель верил, что скоро наступит тот день, когда все тайны будут раскрыты. Тогда он сможет открыто смотреть в глаза карфагенцев. Люди поверят в его раскаяние, поймут и простят его. И тогда в Карфагене начнется новая эра.
Это конец первой части? Как-то звучит завершающе. Ты хотела написать повесть, которая может вылиться в роман. Так как, выльется? Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Ты хотела написать повесть, которая может вылиться в роман. Так как, выльется?
Ир, да по-моему уже вылилось Это можно назвать концом первой части. Но продолжение еще будет. Еще будет несколько событий на Туле, потом Диана возвратится в Карфаген, ну и дальше посмотрим Короче, конец еще нескоро.
Луций - Слава богам, ты невредим! – не успел Луций войти в свою комнату, как тут же оказался в объятиях Берси. После его победы на арене у них не нашлось времени поговорить. Диана отвела Берси к Харальду, чтобы тот официально подтвердил свое решение, а Луция прямо на арене окружили новоиспеченные поклонники. Лишь через пару часов нумидиец добрался до теплых покоев. - Ну, не совсем. – улыбнулся офицер, показывая девушке порезанные ладони. Берси в испуге приложила руку к лицу и бросилась прочь из комнаты, чтобы через несколько минут вернуться с чашей теплой воды, кувшином и бинтами. Усадив Луция на край кровати, она откупорила пробку из кувшина. Нумидиец довольно улыбнулся, почувствовав терпкий аромат вина. - О да, этого мне сейчас как раз не хвата…Ай! – девушка брызнула вином на его ладонь и улыбка офицера тут же превратилась в перекошенную болью физиономию. – Уверен, прием внутрь помог бы не хуже. Девушка улыбнулась в ответ. Её тонкие пальцы нежно промокали кровь и обматывали ладонь бинтами. Через пару минут Луций почувствовал, как боль утихает. С темной улицы доносилось завывание ветра, начиналась метель, сильные порывы то и дело бросали в окна большие комья снега. Весь город окутала тишина, бедные жители испуганно спрятались от буйства природы в хижинах, напрасно стараясь согреться. В комнате же царила тихая, убаюкивающая атмосфера. Огонь с тихим треском пылал в камине, распространяя вокруг уютное тепло. Луций не думал, что так устал, сражаясь на арене, но теперь, в сонной тишине, он почувствовал, что ему больше не хочется никуда бежать, ни с кем спорить. Просто сидеть вот так, в спокойствии. Переведя взгляд на огонь, нумидиец вспомнил о Карфагене. Солнце южного города вдруг показалось ему таким далеким, несуществующим. Словно он видел долгий, странный сон о юге и теперь проснулся здесь, в реальности. Но не огонь давал офицеру это странное чувство уюта. Посмотрев на Берси, он совершенно неожиданно для самого себя понял, что именно присутствие девушки дарило ему покой. Всегда. С тех пор, как он ступил на землю острова, лишь в те моменты, когда она была рядом, он не испытывал холода и тоски. И сейчас это чувство повторилось. И именно Берси была источником этого странного умиротворения, которое он никогда раньше не испытывал. Которое не дарила ему ни одна женщина. Словно почувствовав его мысли, Берси мягко улыбнулась: - Я даже не знаю, как отблагодарить тебя. - Пообещай, что больше не выберешь себе в мужья такого идиота. Берси снова ответила на его шутку кроткой улыбкой. - Ты теперь можешь приехать в Карфаген. – добавил Луций. – Уверен, многие тамошние мужчины будут сражаться за право назвать тебя своей женщиной. И тот, кого ты выберешь, будет любить тебя больше своей жизни. Берси вдруг перестала обрабатывать рану. Несколько мгновений она нерешительно молчала, затем в волнении закусила губу, подняла голову и робко посмотрела ему в глаза: - А что, если я уже выбрала? Луций нахмурился, но по взгляду девушки вдруг понял, кого она имела в виду. Его сердце замерло, во рту пересохло. Берси приблизилась к нему свое лицо. Совершенно не понимая, что с ним происходит, офицер осознал, что не может отвести от девушки глаз. В теплом свете камина Берси вдруг показалась ему ослепительно красивой, словно нимфа из сна.
И впервые за всю свою жизнь он вдруг понял, что не хочет и не может получить эту красоту для себя. Он просто разрушит её, уничтожит одним своим прикосновением и никогда себе этого не простит. Огромным усилием воли Луций все-таки заставил себя отодвинуться назад. Берси вопросительно посмотрела на него: - Разве ты не этого хотел? - Нет. То есть, да. Но теперь не хочу. – Луций решительно посмотрел на девушку. – Тебе стоит держаться подальше от мужчин вроде меня. Это не принесет ничего хорошего. Пообещай, что ты больше никому не позволишь обидеть себя. И выберешь себе более достойного. Пообещай. Берси печально опустила голову и кивнула. Он молча подставил ей другую руку, она осмотрела рану и нахмурилась. - Здесь порез глубже. Я схожу за чистой водой и бинтами. Луций понял, что девушка просто не захотела показывать ему своих слез. Ему было больно видеть её грусть, но сердце подсказывало нумидийцу, что он поступил правильно. Безрассудный и пошлый пьяница никогда не станет достойным такой девушки, достойным её чистоты и добродетели. Но даже осознавая, что поступает верно, Луций все равно чувствовал себя так, словно он совершает какое-то пакостное преступление. Ругнувшись, он отпил вина из кувшина. В коридоре послышались тихие шаги, Луций тут же поставил кувшин на место. Но в комнату вошла не Берси. - Я надеялась, что вы еще не спите, офицер. – Гида была одета в легкое красное платье, её волосы золотыми волнами спускались на грудь и обрамляли гордое лицо. Луций обратил на королеву удивленный взгляд. Эту женщину он меньше всего ожидал увидеть переступающей порог его комнаты. Гида оглянулась на чашу с водой: - Мышка уже убежала в свою норку? Она успела отблагодарить вас за свое спасение? - За свободу не нужно благодарить. Это не привилегия. - Так же, как и общество подобных ей. Первому офицеру Карфагена не пристало обходиться лишь рабынями. Такие воины, как вы, достойны больших удовольствий. Руки королевы скользнули по плечам, и платье легкой волной опустилось к её ногам. Она переступила через него и приблизилась к офицеру. Талию и грудь Гиды оплетали тончайшие золотые цепочки, подчеркивая прекрасное, стройное тело. Словно зная, какое впечатление она произведет, Гида самодовольно усмехнулась. Луций оглядел королеву. Еще пару дней назад он бы без промедления насладился её прелестями, но теперь, после Берси, тело Гиды показалось ему неприятным, грязным и испорченным. И даже сверкающие украшения не могли улучшить этого восприятия. Он подошел поближе, Гида в наслаждении закрыла глаза, ожидая поцелуя, но Луций лишь поднял с пола её платье. Услышав тихий всхлип, нумидиец испуганно посмотрел на вход и встретился взглядом с Берси. Все её эмоции, всю обида и боль нумидийцу удалось прочитать в глазах девушки, словно в открытой книге. Еще раз громко всхлипнув, Берси бросилась прочь из комнаты. Луций кинулся за ней, но Гида положила руку ему на грудь. - Брось, неужели это правда? Ты действительно влюбился в эту серую мышку? – она повернула его к себе. – Забудь про нее, глупец! Подумай, что ты можешь сделать! Какой власти можешь достичь! Ты с легкостью можешь занять место Харальда, ты убьешь его, станешь королем, все богатство Туле будет принадлежать тебе, народ будет обожать тебя, ты проживешь безбедную жизнь. Ну а я… - Гида игриво улыбнулась. – Я стану твоей королевой. – она медленно провела пальцем по груди офицера. – И я совсем не буду возражать, если иногда ты предпочтешь мое общество парочке рабынь. Луций посмотрел на выход. Он не обратил ни малейшего внимания на слова Гиды. Все его мысли были при Берси. Может быть, так даже и лучше. Пусть она считает его бессердечным, похотливым дикарем. Тогда она больше не захочет его видеть, забудет его и найдет счастье с более достойным. Как она и обещала. Он ткнул платье в руки королевы: - Я не заинтересован в твоем предложении. Попытай счастья с кем-нибудь другим. Лицо Гиды вмиг исказилось от злобы. Она в ярости сощурила глаза и прошипела: - Да как ты смеешь? Ты! Отказываешься от чести, которую я тебе оказываю! Луций усмехнулся: - Думаю, королю будет не очень приятно узнать, какие почести оказывает гостям его жена. Гида оттолкнула его, быстро надела платье и бросилась к выходу: - Ты еще пожалеешь об этом. Очень пожалеешь! Злобно сверкнув глазами, королева выбежала из комнаты. Луций в тоске плюхнулся на кровать и приложился к кувшину. Лучше всего будет, если они завтра же на рассвете отправятся обратно в Карфаген. Он больше не мог выдержать эту стужу. Но больше всего он не мог выдержать хотя бы минуту рядом с Берси. Потому что в одной вещи Гида все-таки была права. Он влюбился.
Берси Забежав за угол, Берси остановилась, чтобы перевести дыхание. Слезы затмили её глаза, тело дрожало от громких всхлипов, руки тряслись в волнении. Он не любит её. И никогда не полюбит. Она ведь с самого начала знала, что ей не выиграть в соревновании с Гидой. Теперь, когда королева сама пришла к нему, Луций наверняка больше не удостоит бедную служанку даже взглядом. И все его речи о достойном мужчине. Это все просто насмешки. Говоря об этом, в душе он просто смеялся над ней и над её чувствами. Разве достойный мужчина когда-нибудь посмотрит в её сторону, пока на свете есть такие женщины, как Гида? Берси наговорила бы себе еще много обидных вещей, но тут в проходе мелькнула фигура королевы. Девушка проследила изумленным взглядом вслед за разъяренной правительницей, её слезы тут же высохли, уступив место непониманию. Почему Гида рассержена? Неужели Луций отверг её? Но почему тогда он сам не догнал Берси и не объяснил ей все? Может, потому что он не врал и в действительности считает, что без него ей будет лучше? Берси улыбнулась. Какая же она глупая. Они оба глупцы. Ей никто не нужен, кроме него. Она любит его таким, какой он есть. Со всеми пороками, из-за которых он считает себя хуже остальных. Она должна сказать Луцию, что он не прав. Что во всем мире нет мужчины лучше него. Берси вышла из укрытия в коридор и в ту же секунду была грубо схвачена за локоть. Харальд притянул девушку к себе: - Я знал, что найду тебя здесь, возле его конуры. Он уже успел показать тебе, как дикари обращаются со своими женщинами? – прошипел он, больно впивая тонкие пальцы в её руку. – Ты все еще хочешь уехать за ним в его проклятую пустыню и быть шлюхой для всей орды? Как моя дура-сестричка? Внезапно Берси поняла, что теперь её больше ничего не держит. Теперь она может высказать этому негодяю все, что она о нем думает. - Не смей оскорблять принцессу! – она дернула руку, освободившись от его хватки. – В тебе нет даже частицы того величия, что есть у нее. А что насчет Луция…. За эти несколько дней он оказал мне больше уважения, чем ты за последние месяцы. И я лучше буду его шлюхой, чем твоей женой. - Берси склонила голову, придирчиво рассматривая лицо короля. – И знаешь, он прав. У тебя действительно омерзительная морда. Глаза Харальда от ярости вылезли из орбит, он в бешенстве оттолкнул девушку к стене и с силой ударил её по лицу. Берси сжалась в комок, уже пожалев о сказанном. Король замахнулся еще раз, но твердый голос заставил его остановиться. - Не смей! – Диана подбежала к девушке, загораживая её от ярости брата. – Не смей к ней прикасаться! Она больше не твоя собственность! Но Харальда было уже не остановить. - Мне достаточно пошевелить лишь одним пальцем, и она снова станет ей. И ни ты, ни твои дикари ей не помогут! Нежное лицо Дианы приобрело холодные черты: - Если ты еще раз назовешь моих людей дикарями, клянусь, я забуду про дипломатию. Харальд громко рассмеялся и развел руками: - И что ты сделаешь? Я здесь король. И только из-за моей жалости ты все еще находишься в стенах этого замка, а не замерзаешь на улице. Диана улыбнулась, словно услышала глупую шутку: - Твоя жалость станет последним, в чем я буду нуждаться. - Думаешь, ты лучше меня? Думаешь, что раз у тебя есть армия и флот, то ты можешь командовать всем миром? – Харальд рассмеялся, словно сумасшедший. Берси поняла, что тот хрупкий мир, который король и его сестра соблюдали лишь из вежливости, в эту секунду разбился на мелкие осколки. Внезапно Харальд понизил голос до шепота, приблизившись к Диане. – Но запомни, я не собираюсь потакать капризам варварской подстилки. Синева в глазах принцессы превратилась в острые льдинки. Она ударила короля по лицу и тоже перешла на угрожающий шепот: - Теперь ты запомни, что я скажу. Я – настоящая наследница трона Туле, и по праву рождения, и по старшинству! Ты стал королем только потому, что я позволила этому случиться. И я лишь одним словом могу лишить тебя всего! Так что, братец, если ты не хочешь, чтобы это случилось , отправляйся к себе в комнату и не выходи оттуда до моего отъезда. Я уже отдала приказ собираться, завтра на рассвете мой корабль покинет гавань Туле и больше никогда сюда не вернется. Но если я вдруг случайно узнаю, что ты окончательно превратился в тирана и заставляешь народ страдать , то будь уверен, мой муж, правитель Карфагена и царь Сиракуз, один из самых влиятельных людей во всей Империи, сочтет за честь взять этот народ под свою опеку. Ты все понял? Харальд заскрежетал зубами от злости, но гневный взгляд Дианы заставил его поверить, что сестра настроена серьезно. Принцесса взяла Берси за руку: - Пойдем, закроешься у себя в комнате и соберешь вещи. На рассвете я пришлю за тобой своих людей. Проследовав за Дианой до конца коридора, Берси оглянулась назад к Харальду. Лицо короля не предвещало ничего хорошего.
Сообщение отредактировал Vibeka - Четверг, 07.11.2013, 00:20
- Слава богам, ты невредим! – не успел Луций войти в свою комнату, как тут же оказался в объятиях Берси.
Не успел Луций войти в комнату, как оказался в объятиях Берси. -Слава богам, ты невредим... - (выдохнула, прошептала, воскликнула она(та)...)
ЦитатаVibeka ()
Берси в испуге приложила руку к лицу и
-
ненужное многословие.
"Бетси испуганно охнула", а лучше просто "Берси охнула".
ЦитатаVibeka ()
Усадив Луция на край кровати, она откупорила пробку из кувшина.
Откупорила кувшин.
ЦитатаVibeka ()
улыбка офицера тут же превратилась в перекошенную болью физиономию.
улыбка не может превратиться в физиономию, даже перекошенную болью.
ЦитатаVibeka ()
Огонь с тихим треском пылал в камине,
Трещит не огонь, а дрова.
Катя, если человек всерьёз намерен стать писателем, то он должен учиться этому ремеслу настоящим образом и быть готовым к трудоёмкой творческой работе. И выносить на суд читателя не черновик или заготовку будущего опуса, а качественно и грамотно отработанное произведение, независимо от того, в каком пространстве (реальном или виртуальном) он планирует его обнародовать. nvassiljeva
Сообщение отредактировал SAMOLIAN - Четверг, 07.11.2013, 01:41
Наташа, спасибо за поправки. Именно для этого я и выкладываю здесь свое творчество. Перед выкладкой я всегда по три-четыре раза с паузами в несколько часов перечитываю последний кусочек, и лишь потом, когда мой глаз уже не видит огрехов, публикую его здесь и прошу дальше взгляда других. Как еще иначе отработать произведение? Я никогда не относилась к своему творчеству легкомысленно. Я не знаю, что бы я делала, если бы не истории в моей голове Они мне очень помогают в реальной жизни и много для меня значат.
Я не знаю, что бы я делала, если бы не истории в моей голове Они мне очень помогают в реальной жизни и много для меня значат.
Катя, это, как раз, очень хорошо, что у вас есть желание заниматься писательским трудом. Потому что произведение, которое вы создаёте, приносит вам не только удовольствие, но и пользу (Вы это и сама отмечаете). И польза эта заключается в том, что, в процессе творчества, в самом творце происходят некие креативные метаморфозы. Он меняется: начинает лучше понимать себя, окружающий мир, людей, приобретает новые знания и умения, которые могут поддержать и помочь ему в непростых жизненных ситуациях. Но когда я писала вам о качестве художественного произведения, я имела в виду умение автора грамотно ( во всех смыслах) оформлять создаваемое им художественное пространство. И для этого, как и в любом другом ремесле, есть свои инструменты, которыми надо уметь пользоваться. А учителями в этом деле будут, разумеется, классики литературы ( любой эпохи и любого времени), книги которых нужно не просто "пробегать" равнодушным взглядом, а вчитываться - до одури, скрупулёзно, дотошно, учась основам писательского мастерства: построению языковых конструкций, работе с лексикой, созданию образной системы произведения и многим другим секретам и тонкостям данного вида творчества. И только так начинающий автор сможет научиться видеть и понимать свои ошибки и недочёты. И научиться плодотворно работать над ними Все великие не гнушались таким обучением. Может, потому и стали великими. nvassiljeva
Сообщение отредактировал SAMOLIAN - Четверг, 07.11.2013, 23:03
Мне понравилось. Делай есчо. 
Ты хотела написать повесть, которая может вылиться в роман. Так как, выльется?
Именно для этого я и выкладываю здесь свое творчество. Перед выкладкой я всегда по три-четыре раза с паузами в несколько часов перечитываю последний кусочек, и лишь потом, когда мой глаз уже не видит огрехов, публикую его здесь и прошу дальше взгляда других. Как еще иначе отработать произведение?