За завтраком вымотанные братья увидели Фреда все в том же расположении духа, что за день до этого. - А где ты был вчера вечером, после того, как мы вышли прогуляться? - спросил Антон, поедая всем известную овсянку. - Я, должно быть, закрывал окна в доме, - стоя спиной к хозяевам, и повернув лишь голову, ответил дворецкий. Трудно было понять, врет он или нет, но что-то в его ответе показалось братьям странным. Что-то неуловимо фальшивое слышалось в его и так не ангельском голосе. - Понятно, - красноречиво переглянувшись с братом, ответил Дима. Позавтракав, они вышли на улицу и направились по правую сторону от восходящего солнца, ориентируясь на ветшающие дома деревни Стоун-идвич. У них уже созрела идея, которую вот-вот собирались воплотить в жизнь. Пройдя метров сто они, наконец, приблизились к деревеньке. И впрямь - почти разрушена. Голые улицы, навивающие уныние. Покосившиеся дома, вызывающие какой-то необъяснимый, абсолютно ненужный страх. Все это впечатляло, конечно, но и держало в напряжении. Проходя мимо колодца, братья заглянули в его жерло. - Эй, - крикнул Дима, склонившись вниз. Гулкое эхо однозначно свидетельствовало о пустоте колодца. Деревня казалась не просто практически не заселенной. Она была вымершей. Брошенной. Затерянной во времени и пространстве. И вот, когда слегка расстроенные братья собирались уже покинуть ее, их кто-то окликнул. Они обернулись на звук. У одного из домов сидел старик и звал их. Он говорил по-английски, но знания братьев Саевых не ограничивались: «Э пэнсил», и «э тэйбл», Так что, подойдя к старику, они также по-английски поздоровались. Казалось странным, что старик их увидел: он был слеп. Хотя может «ЭЙ» Димона эхом отразилось не только в жерле колодца. Старик улыбнулся беззубой улыбкой, услышав их приветствие. - Русские, - по-русски спросил он. - Да, - ошеломленно ответили Саевы. - Как вы догадались? - Как, как? - усмехнулся тот. - Акцент - вот как! Все русские стараются говорить мягко по-английски, не замечая, что мягкость их порой переходит всяческие границы. Они издают звуки никак не похожие на язык. Скорее это похоже на полоскание горла, - он, крякнув, изобразил наглядно то, что имел ввиду. - Вы что-то хотели, молодые люди? - спросил старик, поудобней устроившись в кресле. - Зачем пришли? Деревня мало привлекает молодежь… - задумчиво произнес он. - Видите ли... - начал Дима, но старик его перебил, махнув рукой, будто отгоняя назойливую муху. - Нет, не вижу, - горько усмехнулся он. - Уже много лет как. - Простите, но вы не поняли... - Антон попытался мягко объяснить суть разговора словоохотливому старику. - Я все прекрасно понял, ребята, - склонил голову дед. - Простите мне мои комментарии. Я просто так давно ни с кем не разговаривал, кроме своего любимца кота, - он махнул в сторону дома, в котором, судя по жесту, и находился в этот момент обсуждаемый питомец, - что разучился слушать. Продолжайте, пожалуйста, - сказал он и мгновенно затих, как бы подкрепляя свои извинения действием. - Мы пришли, чтобы спросить, - неловко начал Антон. - Знаете ли вы кого-нибудь из имения Сайфер-холл? - Знаю ли я? - рассмеялся дед заливистым смехом. - Я знаю об этом доме и его обитателях столько, сколько наверно они сами о себе не знают. - Хорошо, - спокойно сказал Антон, - Что вы можете рассказать о дворецком Бартоне? Старик долго «смотрел» на них. Так долго, что Диме даже показалось, что он не услышал вопроса. Едва парень собрался повторить, как старик, наконец, соизволил ответить. Он говорил медленно, явно тщательно подбирая слова. - Дворецкий этого дома ведет двойную игру. Очень опасную как для него, так и для остальных. Он замолчал. Антон понял, что можно спросить. - Что вы имеете ввиду? - задал он вполне логичный вопрос. - Я имею ввиду то, что говорю, - спокойно ответил пожилой калека. - Не больше, не меньше. «Нужно вихлять», - подумал Антон и спросил: - Дворецкий угрожает жизни тех, кто проживает в доме? - Да, - кивнул старик. - Каким образом? - спросил Дима. - Косвенным… - загадочно ответил слепой, потирая ладони друг о друга. «Так, - подумал младший Саев, - добиться от этого старичка прямых ответов также просто как от Фреда “первого номера” в хоре мальчиков». - А Джон Дарен вам знаком? - спросил Дима, следя за движениями старика. Теперь тот, оставив в покое свои ладони, перешел к вискам, и стал массировать их, будто при мигрени. - О, Джонни, - мягко улыбнулся он. - Еще бы он не был мне знаком. Прекрасный парень. Может слегка скрытный, но в меру. Помню, он меня угостил таким замечательным табачком, - старик довольно загоготал, - неизвестно где он его достает, но табак великолепный, так теперь я его постоянно заказываю. - Вы сказали, что он скрытен, - продолжил старший брат. - Что вы имеете ввиду? - Только то, что он никогда сразу не открывает все карты. Информацию он дает дозировано. А владеет ею как никто другой. - Хороший парень... - повторил слова старика Антон. - То есть он не способен на плохие поступки? - как бы невзначай спросил он, но в тот же миг понял, что иногда совершенно бездарно ведет допросы – старик явно заметил его заинтересованность. Он уселся, чуть наклонив голову к братьям и тихо, но очень вкрадчиво проговорил: - Если вы его в чем-то подозреваете - выкиньте это из головы. Как я уже сказал, Джонни никогда не раскрывается сразу и полностью, так что его поведение может показаться странным для... - он помолчал, подбирая слова, - некоторых людей. Достаточно немного терпения и ответы на вопросы будут получены, уж будьте уверены! Даже на самые... - снова молчание, - необычные. Он облокотился обратно на спинку и заговорил прежним простецким тоном. - Замечательная погода. Так не хочется работать. - А чем вы занимаетесь здесь - просто чтобы о чем-нибудь поговорить спросил Антон. - О, - ответил старик и повел головой из стороны в сторону, как бы оглядывая окрестности, - здесь много работы. Братья поняли, что разговор окончен - Что ж, - произнес старший. - Спасибо огромное, что помогли нам. А вы нам очень помогли! - с чувством закончил он. - Вам спасибо, молодые люди! - снова засверкал парочкой зубов старик. - Как же приятно иногда поговорить с молодежью, понять, чем она дышит. А заодно и подышать с ней одним воздухом. Вы заходите,- продолжил он, когда братья встали со скамейки. - У меня есть, что вам рассказать. - С удовольствием, - искренне заверил его Дима. Они подошли к холму, на котором располагался Сайфер-холл только через полчаса. Все это время Саевы бродили по окрестностям, обсуждая услышанное. - Значит, предположим, что Джон не причем, - сказал Дима, выходя из деревни. - Батька тоже не при делах. Остается Бартон. Ну, - добавил он, - по крайней мере, из ныне живущих. - Хорошо подметил, - как-то нервно усмехнулся Антон. - Из ныне живущих. Боюсь, мы столкнулись несколько с другим миром. - Призраки, да? - в голосе младшего звучала насмешка, но на деле он сам был готов поверить во что угодно. - Да, - просто заметил его брат, - именно с ними. Называй, как хочешь, а на живых это не похоже. - Согласен, - кивнул Дима, усмехнувшись про себя над тем, какие идиотские (со стороны) темы они обсуждают. Наблюдая, как солнце скрывается за тучами, добавил: - Неужели опять дождь? И вот они стояли у холма, погруженные в свои мысли и молчали. Им было, о чем подумать. Ну и конечно, как это часто бывает после серьезного разговора, Дима понял, что не все они спросили у старика. Он погрузился в себя, пытаясь сформулировать те вопросы, которые предстоит задать при следующей встрече. «Он должен это знать! - размышлял парень. - Если он знает так много о доме, значит, знает и о его обитателях». Антон в этот момент думал о странных пятнах, об их форме, даже об их «фигуре» и запоздало сообразил, что не все вопросы задал новому слепому знакомому. Один остался за кадром, а он был очень важен. Ответ на него мог подвести черту под их соображениями. «Ладно, - думал он, - старик все равно пригласил их. Вопрос может подождать». Всласть наразмышлявшись, братья все-таки соизволили вернуться домой, где их ждал заметно повеселевший Фред. - Хорошие новости? - осведомился Дима, подходя к дворецкому. Тот с улыбкой отрапортовал: - Пришла весточка от вашего отца и Джона! Они задерживаются на неделю. Но через неделю обещают прибыть. - Фу-у-ф! - в едином радостном порыве выдохнули оба Саева. - Слава Богу! Новость эта преобразила мир вокруг. Теперь братья смотрели на все с большим оптимизмом. Даже та опасность, которая им якобы могла угрожать стала всего лишь неприятностью. Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Деревня казалась не просто практически не заселенной. Она была вымершей.
"Деревня казалась вымершей." Короче и четче, друг мой.
Quote (Табыч)
Деревня казалась не просто практически не заселенной. Она была вымершей. Брошенной. Затерянной во времени и пространстве. И вот, когда слегка расстроенные братья собирались уже покинуть ее, их кто-то окликнул. Они обернулись на звук. У одного из домов сидел старик и звал их. Он говорил по-английски, но знания братьев Саевых не ограничивались: «Э пэнсил», и «э тэйбл», Так что, подойдя к старику, они также по-английски поздоровались. Казалось странным, что старик их увидел: он был слеп. Хотя может «ЭЙ» Димона эхом отразилось не только в жерле колодца. Старик улыбнулся беззубой улыбкой, услышав их приветствие.
"Деревня казалась вымершей, заброшенной во времени и пространстве. Братья немного побродили, заглядывая в пустые окна. Никого. Слегка расстроившись, парни уже собирались пойти прочь, но сзади окликнул дрожащий голос. У одного из домов сидел старик, он был слеп и улыбался беззубой улыбкой. "Русские?" прошамкал в ответ на недружное приветствие гостей..."Как-то так. К черту подробности!
Quote (Табыч)
Старик долго «смотрел» на них.
Старик поднял к братьям лицо и долго молчал...
Quote (Табыч)
Всласть наразмышлявшись, братья все-таки соизволили
Вааще не нра... Всласть можно выспаться, наиграться, но размышлять? Соизволили... Вот цацы! А мы то упрашивали, просили! Вариант:"Бредя домой, братья молчали, размышляя.."Хотя бредя - бредовое слово, тоже не айс.
И самое главное, Табыч, братья у тебя - как один человек. Зачем тогда писать про двоих? Где характеры? Для меня они по прежнему "без лица" (в отличие от того же дворецкого). Они же братья, но разные люди! Они могут спорить, ссориться, мириться, выручать, подставлять, что-то обсуждать, пихать в бок, поддевать друг друга и делать, думать и говорить еще 1000 разных вещей. ГДЕ ЭТО ВСЕ? Поверь, от кого другого я бы не требовала, но ты обязан! Я че, на премию одна поеду?
Отобедав, братья решили снова заглянуть в найденную недавно комнату. Антон руководствовался тем, что пока их «родительский день» не наступил, нужно как следует поработать. Время позволяло, а игнорировать его - неразумно. Сказав об этом брату и получив молчаливое согласие, он заглянул на кухню за спичками (старый коробок уже закончился), не вдаваясь в подробности, сказал кухарке «надо!», и они вместе с братом поднялись на чердак. Совершив незамысловатые и привычные действа, поднялись по выездной лестнице. Дима, поднявшийся первым, по привычке сказал: «Сцелус Арианна». Уже сделав шаг вперед, братья остановились в недоумении. Света не было! - Сцелус Арианна! - громче повторил Дима. Ноль эффекта. Антон проделал то же самое - ничего. Несколько бесплодных попыток уверили их в одном: они не пройдут. Антон на всякий случай помахал рукой по бокам - конечно же, стен он не нащупал - комната обретает форму только после известной фразы. Попятившись назад к свету чердака, и не сводя глаз с темного проема, произнесли в один голос: - Э? - А что не так-то? - более конструктивно спросил Антон после небольшой паузы. Дима ответил взглядом, обозначавшим: «если бы я знал». Он смотрел в проем, не зная, что он хочет разглядеть и чего ждет. Потом наудачу чиркнул спичкой и поднес ее к темноте. Свет огонька исчез, как будто его чем-то накрыли. Но когда он вытащил спичку, брови поползли вверх у обоих: она продолжала гореть. Ради эксперимента Антон пару раз повторил этот трюк, пока обжегшись, не задул огонек. - Еще не легче, - буркнул Дима, наблюдая за «экспериментами» брата. - А может там кто-то есть?.. - вслух рассуждал Антон, особо ни к кому не обращаясь. Никто и не мог точно ответить. Дима, подумав, вспомнил две маленьких детали, одна меньше другой. Первое - отсутствие пыли в комнате, второе - когда у них получалось пройти в комнату, в ней никого не было. Притянуто за уши, конечно, но... Дима также как и Антон пришел к такому выводу, и других у них не было, поэтому он мрачно кивнул. Шепотом позвав брата, он указал на старый трельяж с треснутыми зеркалами. Антон, правильно поняв его, кивнул и спрятался за одной из тумбочек, а Дима - с другой стороны. Обозрение, конечно не ахти, но другого способа проследить за таинственным гостем у них не было. Шло время, у братьев начало колоть в глазах от напряжения. Они стали отвлекаться. Антон от нечего делать «изучал» мебель, ставшую их укрытием, и взгляд его зацепился за маленький выцарапанный рисунок на стенке зеркала. Полминуты разглядывания - и глаза Антона, привыкшие к темноте, смогли различить его. Это была морда кота, вырезанная аккуратно, но с неестественными пропорциями: уши немыслимо огромные, усы короткие, а зубы слишком выпирают. Больше ничего рассмотреть не удалось, но и это было достижением для такой темноты. Антон мысленно похвалил себя. «Наверно, - думал он, - это развлекался кто-то из их предков, будучи ребенком». Антон кивнул брату, указав ему на рисунок. Тот всматривался не так долго - зрение у младшего было получше - затем оценивающе улыбнулся и указал на свою половину укрытия. Он тоже что-то разглядывал. Какие-то буквы. - А.О.Д. - прошептал Дима, подумав, что травмировать зрение брата, слишком жестоко. Начали зевать. Терпение было на исходе, но братья продолжали «пасти» выход. Антон уже был готов встать и уйти. Посмотрев на Диму, ерзающего на полу, он понял, что тот тоже созрел. Догадавшись, что они мыслят об одно и том же, Дима вместе с братом начал разгибаться. Получалось это с трудом - затекшие конечности давали о себе знать колющей болью и хрустом. Внезапно они услышали скрип. В едином порыве рухнув на пол и съежившись за укрытием, братья с нетерпением вернулись к своим обязанностям «на посту». Забыв о ноющем теле, они навострили уши, но скрип резко прекратился. Единственным звуком, доносившимся до них, был резвый перестук их сердец. Новый скрип и вот уже показалась нога ступающего. Самого ступающего рассмотреть был нелегко: он шел спиной к ним, медленно спускаясь по лестнице. Так, словно нес что-то очень ценное. «Ну же, повернись», - думал Антон. Но незнакомец не поворачивался, продолжая движение вниз. Даже к выходу он направился боком, будто подозревая, что за ним следят. Но, когда открылась дверь, братья услышали странный звук. Это был звон ключей. И только они успели рассмотреть на поясе у незнакомца связку, как дверь захлопнулась. На связке висели два здоровый ключа. Молча встав из укрытия и выйдя в коридор, братья переглянулись. В глазах друг друга они увидели подтверждение своих мыслей. - Фред… - первым нарушил молчание Антон. - Значит это он. - По крайней мере, у него рыльце в пушку, - заметил компромисс Дима, и продолжил: - Интересно, что ему там надо? - Ну, явно не пыль стряхнуть, - зло ухмыльнулся Антон. Обсуждение резко прервалось, так как они как раз проходили мимо дворецкого. Вид у него был вполне обычный, разве что немного усталый. «Интересно, - уже про себя повторил Антон, - чем он там занимался. Выглядит так, словно медленно, но упорно двигал что-то тяжелое». Закрывшись в своей комнате, братья уселись на кресла напротив друг друга, и долго обсуждали увиденное, но как всегда не смогли прийти ни к одному хоть мало-мальски интересному выводу. На решении о том, что неплохо бы приглядывать за дворецким они прекратили рассуждения. Стук в дверь отвлек их от мыслительных процессов: прозвучал знакомый фальцет, и длинный крючковатый нос дворецкого показался в проеме. Дима, мельком глянув туда, отметил отсутствие связки на его поясе. - Изволите поесть? - Да, пожалуй, - ответил Антон. Его так и подмывало допросить дворецкого, но он сдержался. *** Дни до выходных пролетели в бытовой суматохе. Саевы к немалому удивлению Бартона, вызвались помочь по хозяйству. Дворецкий был категорически против, но братья стояли на своем, и он отступил. Руководствовались они лишь тем, что так меньше шансов упустить Фреда из виду. План этот удался частично: братья пытались не отставать от него не на шаг, но сноровки в «помощи по хозяйству» у них на порядок меньше, чем у дворецкого. Иногда он исчезал куда-то, и они не могли за ним уследить. К выходным прыти у молодых Саевых поубавилось, но отступать было некуда, и они, хмурые и злые, продолжали хозяйничать. Наконец «день икс» настал, и Саевы не без радости выскочили из дома, даже не обращая особого внимания на снисходительную улыбку дворецкого. Вроде и держали что-то «тяжелее ручки», но заменить собой почти весь персонал такого дома не могли. Закуривая, пошли вниз со склона, собственно никуда конкретно не направляясь. Они просто шли до тех пор, пока не завидели человека, махающего им. Оказывается, они добрались до деревни, а подзывающий их человек - новый знакомый старик. Подойдя ближе, братья поздоровались. Теперь на пожилом мужчине был фланелевый жилет на голый торс и потертые джинсы, явно на пару размеров больше положенного. Поясом служила бечевка, аккуратно завязанная на очень изящный бантик. «Слишком аккуратный для слепого» - щелкнуло в мозгу у Антона. Проводив слепца до его дома - шел он, кстати, очень уверенно и не очень нуждался в проводниках - братья уселись на ту же скамейку, на которой сидели в прошлую их встречу. Старик долго молчал и улыбался, будто не решаясь заговорить, но явно желая этого. Саевы деликатно ждали. - Хотите услышать одну историю, связанную с этим местом? - наконец спросил старик. - Сочтем за честь, - улыбнулся Антон. Он попытался вложить улыбку в свой тон, прекрасно понимая, что старик ее все равно не увидит. - Хорошо, - кивнул слепой, поправив волосы. - Это место, - братья оглянулись. Старик, как будто увидев это, сделал паузу, - не всегда выглядело так. История еще помнит процветающую деревню Стоун-идвич. Ныне ветхие дома, тогда были как игрушки; грязная лужа, поросшая камышом, в те времена была прекрасным озером; вонючая сточная канава тогда называлась рекой. О, река! Кормилица деревни, - он затих, нахмурившись. - Как раз с этой рекой отчасти и связана самая странная история, о которой потом долго судачили жители деревни. Неподалеку отсюда жила семья. Отец, разумеется, промышлял рыбной ловлей. Но, в отличие от остальных рыбаков, был необычайно удачлив. Рыбу тянуло к нему как к магниту. У него подрастал сынишка - смышленый мальчуган, надо сказать. Знал где что лежит, если вы понимаете, о чем я. Помогал родителям, рыбача с отцом и пас семейный скот. И вот, однажды, он, когда отец был на реке, мальчик не пошел как обычно с ним, а направился в лес, прихватив с собой молодого бычка. Зачем он туда пошел так никто и не понял. Сказал только матери, что идет в Западный Лес… Братья напряглись, но старик, не заметив этого, невозмутимо продолжал: - Отец, вернувшись с реки, застал свою жену в весьма расстроенных чувствах: сына не было уже давно. Решили подождать еще час, но мальчик так и не явился. Забив тревогу и подняв всю деревню, они пошли на его поиски. Вдоль и поперек перерыли тогда лес, но так и не нашли пропавшего ребенка. Больше его никто никогда не видел... Саевы, решив, что история окончена понимающе охнули, но старик продолжал: - Шли годы. Безутешная чета, свернув промысел, уехала навсегда из этого места, не желая даже слышать о нем. Жители потихоньку прекращали судачить об этой истории, но тут случилось такое, что заставило их снова вспомнить несчастного мальчика: один из тех, кто участвовал в поисках просто взял и исчез. Бесследно. Последний раз его видела жена, когда он уходил утром на реку. До реки мужчина так и не дошел. Старухи говорили, что вроде он свернул в лес. Тот самый Западный Лес, в котором за несколько лет до этого пропал ребенок. Очередные поиски не увенчались успехом. Снова никаких следов. Поползли суды о «проклятом лесу». Люди стали бояться ходить туда и тропинка, ведущая в лес, начала зарастать. Через некоторое время, один парень заметил то, что трава на этой тропинке примята и, заподозрив неладное, побежал в деревню. Его опасения оправдались: пропало еще двое мужчин. В итоге за неполный месяц бесследно исчезло десять человек. Оставшиеся жители в страхе твердили об одном: «их забрал лес!». Боясь за себя и своих близких, они бросили дома и, кто куда, уехали из деревни. Навсегда. Так она приходила в запустение, и вот теперь это только памятник тех лет. Старик замолчал, опустив голову, словно скорбя о былом. Его благородная седина блестела на полуденном солнце. Выдержав театральную паузу, старик поднял глаза и тихо сказал: - Не ходите в тот лес. Прежними вы от туда не выберетесь. Послушайте старика, - на этой поучительной ноте он умолк. Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Сообщение отредактировал Табыч - Вторник, 28.06.2011, 13:38
Табыч, Антош, самой хорошей похвалой будет, если я скажу, что когда читаю, то забываю, что я на форуме. Будто просто сижу с открытой книгой. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
- Хорошо, - только и сказал Антон после продолжительного молчания. В его темных глазах Дима увидел знакомую белую искорку. - Вы знаете что-нибудь о прежних владельцах Сайфер-холла? - задал младший Саев тот вопрос, что так давно собирался спросить. Антон посмотрел на него, даже не удивившись тому, что вот-вот собирался спросить то же самое. Дима, заметив это, с улыбкой кивнул и сделал жест, говорящий «ну как всегда». Старик медлил с ответом. Он явно знал его, но думал, какую часть сказать сейчас, а какую попридержать. Наконец, судя по всему решив для себя все, он сказал содержательное «Да». Братья, огорошенные таким ответом пригнув головы, ждали продолжения. Его не последовало. - Происходило ли с ними что-нибудь странное? - расширил вопрос Антон. Теперь старик не думал с ответом. Внезапно он резко наклонился к братьям и прохрипел: - Этот дом проклят! Ему нужна свобода! Он убивает их! Антон с Димой отпрянули в ужасе от такого напора. - Кто? - помотав головой, спросил Дима. - Кто убивает? - Уходите, - пробормотал старик. К нему вернулся обычный усталый тон. Братья не двигались с места, они надеялись узнать, о ком так эмоционально отозвался слепец. Но старик был непреклонен и повторил: - Уходите, прошу! – его голос стал еще слабее. Не то он засыпал, не то ему становилось плохо. Но когда старик снова посмотрел на Саевых и повторил свою просьбу, глаза его были абсолютно ясными и здоровыми. Хоть и были слепыми. Дима встал первым и сконфуженно произнес: «Ладно, до свидания». Антон, продолжал сидеть. Он, прищурившись, смотрел на старика и мысли его были заняты одним - как объяснить столь странный ответ? Старик наклонил голову, уперев подбородок в грудь, и сделал вид, что спит. Поняв, что разговор безнадежно скомкан, Антон все-таки встал. Также неуверенно попрощавшись, он вместе с братом пошел к дому. Отсюда, с деревни, Сайфер-холл выглядел еще более зловещим, чем вблизи. «Проклят, - мелькало слово в голове Антона. - Он... Кто он? Свобода... хмм. Кто-то заперт в доме? Кто-то был заперт в доме? Кто?» - Да уж, - пробормотал он вслух, - Час от часу не легче. - Угу, - буркнул в ответ Дима, когда они подходили к холму. Его мысли были безнадежно забиты, и он не воспринимал реальность. Он думал о таинственном проклятье, о том, кто его наслал, об опасности, которая им может угрожать. Тут же ему вспомнилась мама, умершая при его родах и квартира, сгоревшая не так давно, и дед, умерший незадолго до их приезда. А может и сразу. Его мысли начали обретать форму, он пытался ухватиться за что-то, дающее ключ к разгадке. - Послушай, - обратился он к брату, жующему травинку, - а тебе не кажется странным то, как умерли наша мама и дед? Антон прищурился, пытаясь понять, куда клонит брат. - Да, - коротко кивнув, ответил он. - Я думаю, они будто… хмм… дожидались нас. Мама умерла, дав жизнь тебе, дед - когда мы приехали… Он немного помолчал, напряженно разглядывая подножье холма, добавил: «Дом проклят»? Дима пожал плечами: - А черт его знает, брат! - нахмурился он, подложив одну руку, под локоть другой. - Я уже ничего не знаю. У меня скоро башка лопнет от этого всего! - Во-во! – Антон энергично закивал. - Не зря мы думали, что нам выйдет боком эта поездка. Вышла! - И я о том же. Они поднялись на вершину холма и их мысли тут же улетучились. У входной двери басил Джон: - Сваргань-ка нам что-нибудь съестное, дружище. Желательно слона! Мы с Серегой сейчас опухнем от голода. - О! – заметил он подходящих Диму и Антона, - А вот и наши блудные дети! Как я рад вас видеть! Братья пожали руки и обнялись с отцом и Джоном. - Так, - сказал, заметив немой вопрос в глазах детей, Сергей. - Все вопросы потом. Война войной, а обед, как говорится… И он указал на дверь. Вернувшись в дом, голодающие накинулись на приготовленную стряпню. Аж зубы затрещали. Посмотрев, как «вкусно» едят родственники, братья присоединились к пиршеству. Как только они наелись до отвала и откинулись в креслах, послышалось расслабленное «Ф-у-уф!». - Можно жить, да? – с довольной улыбкой произнес Антон и похлопал дядю по плечу. - Спрашиваешь! Дима вопрошающе поднял бровь. Джон заметил это, вставая с кресла. - Закурить-то позволишь, молодой? - засмеялся он. - Ну да, - ответил Дима, поднимаясь вслед за братом из-за стола, и направился к камину. Джон ни слова не проронит, не закурив и не усевшись в мягкое кресло рядом с камином. Так и было. Подтянув кресло для друга и плюхнувшись в свое, он смачно раскурил любимую трубку. Отец уселся рядом, а его сыновья рассортировались на полу перед ними. - Как вы, наверно, уже поняли, - пуская «колечки» дыма, начал Джон, - мы задержались по банальной бюрократической причине. Слишком много документов пришлось оформить, заполнить, подписать, чтобы вы припеваючи жили в родовом поместье. Зато теперь вы вступили во все права. Довольно рано, но я все уладил. Он красноречивым жестом показал как именно. Братья почувствовали, как их лица медленно, но верно вытягиваются. Они ожидали другого ответа. Более развернутого, что ли. Всего-то какая-то бюрократия?! После того, что с ними здесь случилось узнать о «бумажных» проблемах? Невероятно! А то, что они собирались неделю назад приехать? Антон вынес эту мысль на обсуждение, едва она посетила его, даже не задумываясь. Он просто не хотел верить в существование такой обычной вещи, как бюрократизм. После тайных комнат, светящихся дверей, отсутствующих коридоров, движущихся пятен, незнакомцев в плащах и остальных гостей из других миров обычный мир вызывал непонятные чувства. Какая-то отрешенность, пустота дышала в лицо при упоминании таких вещей. - Неделя, - задумчиво пробормотал Сергей, откликнувшись на заявление Антона, - Тут бюрократия не при чем. - Джон бросил быстрый и выразительный взгляд на друга, но тот, не заметив его, или сделав вид, что не заметил, спокойно продолжал: - Мы просто не могли уехать. Антон вопросительно поднял бровь, мол «продолжай». - Мы столкнулись с трудностями, - подхватил эстафету Джон в то время, как Саев-старший возился в своих карманах. - И нам пришлось задержаться. Сергей закончил рыться в джинсах и со вздохом выудил из кармана сверток. Дима непроизвольно посмотрел в потолок, за которым в шкафу их комнаты лежал подарок незнакомца, потому что сверток был в точности похож на тот самый, оставленный гостем. Антон смотрел на предмет в руках отца с нескрываемым напряжением, мельком поглядывая на брата, лицо которого вытягивалось при виде этого предмета. Дима кивнул, подтвердив тем самым догадки Антона. Развернув сверток, Сергей достал из него небольшой, но необычайно красивый камень: переливающийся в свете огня камина, он сверкал в глазах окружающих. - Откуда он? – с придыханием вымолвил Антон. - А вот он и стал причиной нашей задержки, - подняв сверток перед глазами, проговорил Сергей. - Мы уже сделали все дела, - искоса поглядывая на камень в руках друга, начал Джон, - и собирались отбыть, но время нас подвело - начало темнеть. До моего дома было далековато. По счастью недалеко мы увидели вывеску, вовремя гласящую: «Таверна». Логично решив переночевать там, мы вошли внутрь, - Джон откинул голову на спинку кресла и умолк. Антон в нетерпении взмахнул руками, но Джон не проронил ни слова. Взглянув на друга, Сергей продолжил начатый рассказ. - Эта таверна была не похожа на другие, - тихо произнес он. – Она как будто переместилась из прошлого. Много праздных гуляк, льющийся ром, трактирщик в странном наряде, свечи в канделябрах и живая музыка. Невероятная таверна! За одним из столиков сидел странный человек, одетый в плащ с капюшоном. Он подозвал нас и мы, недолго думая, подошли. Все-таки полным-полно народу, это внушает спокойствие. Он, поздоровавшись, предложил нам разделить с ним пир. На наш вежливый отказ не обратил особого внимания и заказал выпивку. Пропустив несколько стаканчиков, мы уже сняли напряжение с беседы и довольно дружелюбно общались. В общем, в разгаре беседы он предложил нам купить вот этот камень. Я сам, имея опыт в подобных делах, не смог нащупать подвоха в его предложении. Все было в порядке, но, не смотря на это, мы отказались. Тут наш собеседник резко встал и, не прощаясь, вышел из таверны, оставив в недоумении. Мы поднялись наверх в заказанные комнаты с непреодолимым желанием поспать, но тут произошло то, что, ни я, ни Джон, - он взглянул на друга, продолжавшего взирать в пустоту, - объяснить не можем. Перед нами на полу лежал сверток, в который был завернут тот самый камень, что предлагал незнакомец - он погладил двумя пальцами драгоценность, лежащую в ладони. – Я не знаю, зачем я это сделал, как будто наваждение какое-то… но я поднял его и вытащил камень. Джон, наконец, удостоил присутствующих своим вниманием, отложив трубку на полочку у камина и, сцепив пальцы и уперев в них подбородок, заговорил неестественно тихим и усталым голосом. - Как только ваш отец прикоснулся к нему, мир вокруг переменился, даже краски смешались. Мы также стояли в таверне, но она была иной. Ненастоящей. Мы сбежали на первый этаж, но и он уже изменился: людей не было, окна заколочены, столики - где перевернуты, где сломаны, да пустой проем вместо двери, через который мы и выскочили на улицу. - Джон потянулся, проведя рукой по волосам, - Мир напоминал узоры калейдоскопа. - Я не мог с собой совладать, - произнес Сергей, обернувшись к другу. Диме даже показалось, что он уже разговаривает с Джоном и извиняется за какой-то проступок. – Знал, что нужно выкинуть камень, но не мог этого сделать. Просто не мог! – затем, как бы опомнившись, продолжил: - В общем, Джон связался со своими знакомыми - людьми, подкованными в подобных вопросах – и они сделали все как нужно. Я уже в это не лез, хватит! – отец, наконец, улыбнулся. - И вот теперь я могу дотронуться до этого проклятого камня без последствий, - он вздохнул, положив сверток обратно в карман. Антон молча взирал на отца и дядю. Человек в капюшоне? Странные подарки? Изменившийся мир? Неужели они действительно прокляты? - А у вас-то все в порядке? – прервал мысли сыновей Сергей. Джон опять отвернулся к камину, но Диме показалось, что дядя искоса поглядывает на них. - Да, конечно! – не сговариваясь, но очень уверенно гаркнули Саевы-младшие. Слишком уверенно, что, конечно не прошло мимо Сергея. Его бровь быстро поползла наверх. - Да или да? – спросил он, буравя взглядом своих чад. - Да, - улыбнулись, изобразив искреннее удивление таким недоверием, братья. По лицу Сергея сложно было понять что либо, но с расспросами он отстал… Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Сообщение отредактировал Табыч - Суббота, 02.07.2011, 01:26
…Антон пришел в себя на бегу. Он несся неизвестно куда, спотыкаясь о корни деревьев, проваливался в сырой мох, задыхался от каких-то паров. Окружающее заволакивало этими парами, ослепляло, приводило в панику. «Лес, - наконец дошло до Антона, - я в лесу. В Западном!». Едва он подумал об этом, как очередной треклятый корень обхватил его ступни и опрокинул бегущего на мокрую землю. Грязь вперемешку с гниющими листьями смялась под лицом Антона. Он даже не подставил руки перед падением, а упал безвольной куклой, зацепившейся за корень. Антон стал в ярости дергать ногой, дабы высвободить ногу из лап проклятых деревьев. Тщетно. Все тщетно. Повернувшись на спину и попытавшись подняться, Антон в ужасе рухнул обратно: его держал никакой не корень - его держала рука. Маленькая ладонь крепко вцепилась в его лодыжку, сжимая ее до боли. Антон стоял на коленях, уперев их в жесткую землю, а перед ним, закрыв лицо маленькими ладошками дергался в конвульсиях комок шерсти размером с медвежонка. Он плакал, и плач этот звучал так пронзительно громко, что Антон открыл глаза… Храп, доносившийся с соседней кровати, привел его в чувства. «Сон. Только сон. Но какой натуральный! И снова лес! Он зовет нас, в этом уже не стоит сомневаться», - рассуждал Антон, прерывисто дыша и крепко вцепившись в угол подушки. Кошмары. Они вошли в его жизнь незаметно, но очень уж основательно в ней засели. Да еще этот лес! Если б он с младшим возмутителем спокойствия не сунулся туда той ночью – ничего бы не было. Или было? В любом случае, послушаться совета сначала Фреда, а потом и слепого старика с деревни стоило. Ох, как стоило! Но, поздно пить «Боржоми». Теперь они замараны в этом, а отмываться как-то надо. Еще этот камешек. Откуда он взялся? Что дает? Они с Димой потратили почти весь вечер на обсуждения этих вопросов, но так и не пришли к разумному ответу. Является ли их гость тем человеком из таверны или нет – неизвестно, и проверить это предположение крайне тяжело. Может это вообще гипноз? «Странно, - думал Антон, - почему эта мысль не посетила меня раньше? Это столько бы объяснило». Но утра вечера мудренее и хватит уже ночных бдений. Неподалеку прозвучало наглое «Хррр», услышав которое Антон с улыбкой повернулся на другой бок и мгновенно уснул.
***
- Доброе утро, - хмуро поздоровались братья, спустившись на первый этаж. В окна гостиной смотрело полуденное солнце, но внутри было неестественно холодно. Сергей с Джоном ежились у камина, попивая коньяк и закусывая известной «николашкой»: долька лимона, на которую водружают перемолотые в единый порошок кофейные зерна и сахарную пудру. На первый взгляд странная закуска, но вполне себе неплохая. Сергей приветливо кивнул, Джон поднял руку и отсалютовал стопкой. На полке над камином стояла знакомая бутылка «Карона». «Интересно, - поджав губы, подумал Антон, - а заметили ли родственники, что бутылка слегка так ополовинена? Наверно заметили…». Мельком глянув на брата, он увидел те же смешанные чувства в его глазах. - С утра уже? – стараясь придать своему тону максимальную приветливость, улыбнулся Антон. Вопрос он подкрепил кивком на алкоголь в руках родственников. - Покритикуй мне еще! - хмыкнул Джон, - Тоже мне, молодежь! - подмигнув другу, сказал он. - И не говори, - допив коньяк, с улыбкой вздохнул Сергей. – Пойдем, - поставив стопку на полочку камина, он махнул рукой другу. – Допили и хватит тут ошиваться. Задубеем же! - А чего так холодно-то? – скрестив руки на груди, спросил Дима. - Не знаю, - хмуро глядя на дно стопки, ответил его дядя. – Это ночью началось. - Ни с того, ни с сего, - кивнул Сергей. Он расхаживал из стороны в сторону, вторя стукам зубов стуками каблуков. – Я проснулся от порыва ветра. Холоднющего, жуть! Думал, где окно не закрыто или дверь распахнута. Фреда звать не стал, спустился в холл – все нормально. Поднялся наверх – то же. На всех этажах все плотно закрыто. А холод уже стал пробираться. - Я почувствовал в точности тоже самое, - наконец оторвавшись от «поедания» глазами стопки, проговорил Джон. – Ветер, холод. Все проверил – все закрыто. Потом столкнулся с Серегой. И вот с тех пор сидим здесь. Греемся, - улыбнулся он, кивнув в сторону камина. Не понятно только, имел он ввиду камин или пустую тару из-под спиртного. – А вы что, ничего не чувствовали ночью? - Не-а, - мотнули головой братья. Антон припомнил свой сон, но решил о нем сейчас не говорить, тем более к делу он не относится… наверно. Дима попытался припомнить события прошедшей ночи, но ничего особенного не вспомнил. Только сон какой-то неприятный ему снился: будто он стоит у входа в лес, но войти не может, хотя явственно понимает, что должен. Он слышит крики о помощи, но продолжает стоять на месте. Дурацкий сон. - А куда пойдем? – спросил он. - Просто на улицу. Сейчас там теплее, чем дома, - просипел Сергей и засеменил к двери в холл. Джонатан двинулся за ним. - Вы с нами? – проходя мимо братьев, спросил дядя. - Угу, - согласился Дима. - Я скоро присоединюсь, - хмуро сказал Антон. Ему нужно было подумать. Он должен остаться наедине самим с собой. Брат посмотрел на него с удивлением, но Антон уныло мотнул головой, мол «так, фигня». Дима не стал расспрашивать, но взгляд его говорил сам за себя: «жду объяснений». Взгляд Антона не менее красноречиво «отвечал»: «не дождешься, по крайней мере, сейчас». Этот «разговор» прервал Джон, окликнув Диму уже с порога. - Ну что, хоть ты-то идешь? – спросил он, исчезая в проеме. В последний миг, Антон заметил, как пристально его изучает Дарэн. Но дядя ушел, оставив братьев одних в промороженной гостиной. Антон примиряюще поднял руки, и Димон, кивнув, удалился. «Что ж, - завел он беседу с самим собой, - теперь нужно решить, стоит мне туда соваться или нет. Я еще не в чем не уверен для начала. Он это или не он. Маленькая ладонь, форма пятен, детский плач: все это говорит само за себя – с ними пытается связаться тот самый мальчик, пропавший из деревни века назад. Это невероятно, но здесь, в Богом забытом уголке уже нет места вероятному. Все, что происходит здесь должно иметь объяснения, но не один ученый ум не даст их. Но все-таки что-то не так. Что-то меня смущает. Какая-то деталь мешает сложившейся системе. Но какая? Не ухватиться!» – он уселся рядом с догорающим огнем в камине и достал из кармана пачку сигарет, угодливо оказавшуюся на месте. Он, Слава Богу, немного курил, - так, иногда – но сейчас стоило. Взяв на соседнем кресле коробок (наверно Джон оставил), он прикурил с последней спички. С кончика сигареты пошел едкий синенький дымок, сквозь которой Антон изучал свое отражение в маленьком зеркальце на полке. Он никогда не вглядывался так пристально. Теперь же заметил, как вытянулось и потемнело его лицо. Брови соединяла глубокая морщина, веки сузились, а глаза под ними и без того темные теперь вообще почернели, только маленький белый огонек в левом глазу. «Надо же, - хмыкнул про себя Антон, - раньше он был заметен только на фотографиях, а теперь еще и в отражении». Лицо слегка расплывалось в дымке тлеющей сигареты (курить больше не хотелось) и удивляло Антона все больше. Неужели он так плох? Он похож на старика, немощного опустившего руки старика. Дима вышел на улицу, хмуро глядя по сторонам. Родственники стояли у озера, плавно покачиваясь в такт деревьев. Выглядели они так, словно только что закончили обсуждение какой-то очень серьезной и напряженной темы. Стояли молча, глядя в бездонную пустоту озера. Подойдя ближе, он отметил абсолютно невидящий взгляд отца и дяди. Разговаривать с ними сейчас бесполезно, он это знал, также знал и выражения лиц обоих, если разговор этот все-таки заведешь. Одухотворенные пустые лица людей, находящихся где-то очень далеко от разговора. И фраза... Фраза, вводящая в исступление, приевшаяся уже давно. «А-а, это ты. Как дела?». Невыносимо, но вполне ожидаемо, так как не нужно начинать беседу с человеком, не готовым к этому. - У меня к вам один вопрос, - все-таки рискнул Дима. Ответ оказался в точности таким, каким он должен был быть. Дима ухмыльнулся про себя, но, выдержав паузу, продолжил: - У вас есть предположения, кто был тот человек, предлагавший вам камень? - Никаких, - также после продолжительного молчания скривился в улыбке Джон. – Ни я, ни твой отец никогда не видели этого человека. - Плохо, - опустил голову Дима. – А зачем, как вы думаете, он это сделал? – он знал, что ответ будет отрицательным, но все-таки дополнил вопрос: - Может это проклятье? - Не думаю, - взглянув на сына, ответил Сергей. – Скорее всего, он просто хотел избавиться от этой штуки, а мы оказались рядом. - А зачем тогда он вам всучивал его? Если вы все равно не взяли его так, но взяли потом с пола, - он попытался сказать последнюю фразу как можно мягче, дабы она не прозвучала как упрек. - Не знаю, Дим, - покачал головой его отец. – Может перестраховаться решил, - они двинулись вдоль озера к склону холма, - И когда мы отказались – пошел на последние меры. Следующие несколько шагов проделали молча. Потом Дима не выдержал и спросил Джона о том, что беспокоило его больше всего: - Дядя, видишь ту пристройку в замке, - обратился он, к убежавшему уже вперед Дарэну. Тот резко остановился и посмотрел на племянника с таким видом, словно больше всего на свете опасался этого вопроса. Племянник указывал на западную часть замка. Джон проследил за его рукой и посмотрел на полуразрушенное крыло дома. - Ну? – осторожно спросил Джон. - Что там? – «снова прокурорский тон», - подумал Дима и добавил для мягкости: - а? - Так, чулан вроде был когда-то, - улыбнувшись, ответил Джон, даже не отведя глаз. «Вполне искренне» - решил Дима. «Настроение заразительно» - думал он, ощущая, как погружается в себя. Его родные о чем-то беседовали, а он шел рядом, глаза в землю, руки в карманах, и его мысли метались вдали от этого места. «Чем все это закончится? Неужели это проклятье нас настигнет? И мы погибнем… У них было больное сердце! Ха, щ-щас! Нужно только подождать и тогда все будет отлично! Нужно просто совершить правильное действие в правильное время, делов-то! Проблема в одном: нет информации. Кто проклял? Почему или за что? Когда?» От раздражения он сжал кулаки и почувствовал, как желваки ходят по его челюсти. Тут кто-то хлопнул его по плечу. Оглянувшись, он увидел Антона, который стоял перед ним, сжимая в руке сверток. Что было внутри - догадаться не сложно. Разжав кулаки (наверное, на ладонях останутся кровавые лунки), он указал на тряпки. - Зачем ты взял его? – спросил Дима. Оглянулся - родные ушли далеко вперед. - Хочу кое-что проверить, - прошептал брат. Дима заметил какой-то маниакальный блеск в его глазах, когда он перекатывал в руках камешек. – Если получится – мы избавимся от всего этого. Пойдем, - мотнул головой Антон и двинулся вперед, слегка пошатываясь. Дима направился вслед за братом. Шли молча, Антон все оглядывался да всматривался вдаль. Руку с камнем он держал, как забинтованную, прижав к ребрам. Выглядело это пугающе, но Дима решил подождать с вопросами и посмотреть, куда идет его брат. Дорожка вильнула и повела их по знакомой тропинке, что была утоптана в деревню. «Все ясно! Он идет к старику!» - Приветствую вас, молод… - начал старик и осекся: он увидел камень в руках Антона. - А теперь не будем отпираться и поговорим по душам! – не громко, но властно сказал Антон, усаживаясь на привычное место. – Зачем нужно было врать? – спросил он, помахивая камешком перед глазами «слепого». – Мы что, против того, что вы зрячий? Или кто-то не должен был этого знать? Старик вздохнул, глядя на своих гостей, и, немного помолчав, сказал: - Извините меня, молодые люди! – его тихий умиротворяющий голос расслаблял и успокаивал, хоть и продолжил он бесцветным тоном. – Я не мог вам открыться. Вы правы, дело в том, что я вынужден скрывать факт своего хорошего зрения по некоторым причинам, от меня не зависящим. И примите мои заверения – вы никак с этим не связаны. Просто я не мог позволить ситуации выйти из-под моего контроля, поэтому обязан был врать да конца. - А что случилось? – уже спокойнее спросил Антон. Камень он отложил в карман, но прикрывал его рукой. - Я вам все расскажу, - опустив голову, заверил бывший слепой. - Хорошо, - легко согласился Антон. – А вы не хотите немного прогуляться? - Куда? - нахмурился старик. - В лес, - расплылся в улыбке Антон, мельком взглянув на Диму. Тот в недоумении смотрел на брата, тщетно пытаясь понять ход его мыслей. - Простите меня, но я не могу покинуть деревню. Никак не могу. Меня держат здесь обязательства, нарушить которые я не в праве. Нарушение смерти подобно. Так что... - он пожал плечами. - Что же, - кивнул Антон, - тогда нам придется распустить язык! Как бы нам не противно было это делать! Дима шикнул на брата, мол «успокойся», но тот, словно не заметив этого, продолжал взирать на собеседника полными решимости глазами. Его понесло. Старик с грустью посмотрел на молодого шантажиста и ответил, явно тщательно подбирая слова: - Я могу вам помочь, но сделать я смогу ни больше, ни меньше того, что в моих силах. - Что случилось в лесу с тем пареньком из деревни, и почему он преследует нас? – выпалил Антон и отпрянул от собеседника. - Преследует? – недоуменно переспросил старик. - Именно! – подключился к разговору Дима. Он уже начал понимать ход мыслей брата. Его собственные по этому поводу пересекались с Антоновыми. Он вспомнил очертания пятен, разгуливавших по их имению, вспомнил то, что одно пятно напоминало человека, а другое крупную скотину. Ведь мальчик ушел в лес, прихватив с собой быка. Банально, конечно, но отчего вариант? - Не понимаю, - продолжал искренне недоумевать бывший слепой. Антон вкратце изложил свои подозрения, в точности тем самым подтвердив мысли брата. Старик ненадолго задумался и, достав кисет с табаком и трубку, смачно раскурил ее. Покурив с полминуты, он все-таки собрался с мыслями. - Я… От разговоров их отвлек странный гул. Братья обернулись в поисках источника, но такового не обнаружилось. Боковым зрением Дима отметил, как напряглось лицо старика. Его пробила судорога. Антон вскочил со скамейки и, не говоря ни слова, рванул в сторону леса, так, что только пыль заклубилась. Ничего не понимающий брат, взглянув на старика и получив немой недоуменный ответ, кинулся следом. - Антох! - позвал он улепетывающего брата. - Че случилось? Тормози! Антон не реагировал. Бежал и бежал до тех пор, пока его силуэт не скрылся среди стволов. Дима, запыхавшись, но не переставая выкрикивать имя брата, остановился у границы леса: тяжелый запах тлена ударил в нос, заставив парня на секунду забыться. Стоя перед деревьями, он тупо смотрел вглубь чащи. Опомнившись, и сделав глубокий вдох - неприятный запах, наконец, пропал - он сделал шаг вперед... Сделал и упал ничком у корней деревьев: лес не пустил его! Он оттолкнул Диму, словно магнитное защитное поле. - Боже! - выдохнул младший Саев. - Что это значит? Из леса снова донесся странный гул, но до него было не добраться. Также как и не добраться до брата. Он пропал... Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Антош, не прочла сразу продолжение, а вот сейчас прочитала заодно и начало следующей главы. Заинтриговал ты нас этим лесом... И оборвал, что называется, "на самом интересном месте"... Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
оборвал, что называется, "на самом интересном месте"
в принципе, это еще и конец главы и конец первой части)) так что, оборвал не по своей воле, а по воле героев)) спасибо!!!)) Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Сказав об этом брату и получив молчаливое согласие, он заглянул на кухню за спичками (старый коробок уже закончился), не вдаваясь в подробности, сказал кухарке «надо!», и они вместе с братом поднялись на чердак.
к чему эта подробность? Помнится еще в прошлый раз коробок закончился, и понятно, что его где-то взяли. Вообще, думаю (и я не одинока), что детали и уточнения должны работать на героев и историю в целом. Мы же не пишем, какое белье у героев, как они моют голову, как утром одеваются (за исключением тех случаев, когда это действительно необходимо). Тут я не вижу необходимости - из этого ничего не вытекло, похоже, что сказано для "массовости".
Quote (Табыч)
Никто и не мог точно ответить. Дима, подумав, вспомнил две маленьких детали, одна меньше другой. Первое - отсутствие пыли в комнате, второе - когда у них получалось пройти в комнату, в ней никого не было.
Для красного словца? "Никто и не мог точно ответить. Дима припомнил отсутствие пыли в комнате и отсутствие там кого-либо, когда получалось пройти." Короче и яснее, без лишних деталей.
Quote (Табыч)
Отец, разумеется, промышлял рыбной ловлей. Но, в отличие от остальных рыбаков, был необычайно удачлив. Рыбу тянуло к нему как к магниту.
неудачная фраза. я бы переделала так: " Отец промышлял рыбной ловлей, и был необычайно удачлив - рыба косяком шла в его сети."
Quote (Табыч)
Знал где что лежит, если вы понимаете, о чем я.
Нет, не понимаем. О чем ты?
Quote (Табыч)
Помогал родителям, рыбача с отцом и пас семейный скот. И вот, однажды, он, когда отец был на реке, мальчик не пошел как обычно с ним, а направился в лес, прихватив с собой молодого бычка. Зачем он туда пошел так никто и не понял.
1. обычно рыбаки скот не пасут. Времени на все и сил не хватит. Либо ты рыбак, либо скотовод, либо пахарь. Уж прости - такова действительность. 2. К чему опять уточнение про бычка? Он что, должен потом где-то фигурировать? Повлиять на ход событий? Вот если бы он хотя бы вернулся без своего пастуха и с оборванной веревкой... Или его нашли на обочине дороги... А так, зачем ты про него написал? Складывается ощущение, что для того, чтобы найти предлог, что мальчик не пошел в море. 3. "Зачем он туда пошел, так никто и не понял." - ???? Выкинь нафиг эту фразу. Честно.
Quote (Табыч)
Так она приходила в запустение, и вот теперь это только памятник тех лет.
Каких лет? "Так она приходила в запустение, а теперь это только памятник прошедших лет."
Quote (Табыч)
В его темных глазах Дима увидел знакомую белую искорку.
белую???? Я понимаю "искра недоверия(доверия, страха, боли... короче, их много)", а белая???
Quote (Табыч)
Вернувшись в дом, голодающие накинулись на приготовленную стряпню.
изголодавшиеся, проголодавшиеся, голодные. Тк голодающие - это люди, что очень мало едят на протяжении длительного времени (месяцы, годы).
Quote (Табыч)
не при чем.
нИ при чем
Quote (Табыч)
По счастью недалеко мы увидели вывеску, вовремя гласящую: «Таверна». Логично решив переночевать там, мы вошли внутрь,
и это тоже лишние слова. Они только засоряют текст, сознание за них цепляется, а смысла в них нет.
Quote (Табыч)
Но утра вечера мудренее
утрО.
Но это не главное. Честно скажу - последняя глава написана лучше - молодец, растешь. Однако, я все равно буду тебя ругать (уж прости, не могу не поворчать, потому как сам знаешь - ты мне нравишься). Главная претензия - ГГ (главный герой). Я их не вижу. Они манекены, а должны быть живые люди. И этим ты не только в этом произведении грешишь, это тебе надо исправлять в первую очередь. В прошлый раз не смогла донести, попытаюсь сейчас. Итак, вспоминай фильмы, что тебе понравились, книги, что зацепили. Что ты вспоминаешь в первую очередь? Правильно - ГГ. Даже не их, а характеры. Что такое характер? Это поступки, слова, утверждения, внешний вид, наконец. Братья не тянут на ГГ, уж извини. Почему? Я уже говорила - я профессиональный читатель, но не писатель (пока ), но мое мнение мальчишкам не хватает индивидуальности (а так же дяде и отцу). Что дворецкий, что кухарка, что ГГ - все они одинаково однобоки, будто декорация. А должны быть живыми, мыслящими. Опять - вспоминай книги и фильмы. Допустим... "Алиса в стране чудес" - кого мы помним? Алиса, чеширский кот, шляпник, кролик... Остальные - статисты. Вот что их отличает? Кролик вообще вроде всегда убегает и почти не говорит. Все дело в деталях! (часы, фраза). Надеюсь, донесла. Итак - это моя главная претензия к твоим текстам - оживи ГГ! И второе. Не увлекайся словами. Говори четче и короче. Слишком много слов порой так утомляет! Особенно когда слова или подробности не несут никакой смысловой нагрузки, нужности повествованию.
Анаит, спасибо за разбор))) со всем согласен, только:
Quote (Анаит)
белую???? Я понимаю "искра недоверия(доверия, страха, боли... короче, их много)", а белая???
это его маленькая особенность, потом она проявится сильнее и один глаз у него станет просто белым))
Quote (Анаит)
Главная претензия
согласен, сейчас переписываю сначала) но именно из-за этого так и получилось(( т.к. я не один раз переписывал текст случилась одна странность) обычно, если люди переписывают текст, он "обрастает", и из черновика (ширмы, скажем так) превращается во что-то более объемное... у меня же - наоборот) с каждым переписыванием текст терял все краски, и мало этого, не всегда я уже писал с удовольствием, отчего все, что осталось от героев, это "сказал", "улыбнулся" и т.д...
но я буду стараться)
дальше:
Часть 2 Разделенные
Глава 1 Первый день
Тишина. Тишина и темнота. После бега каждый вздох отдавался болью, от чего Антон стоял, согнувшись и уперев руки в колени. «Надо бросать курить! - как-то не вовремя промелькнула шальная мысль. - Что я здесь делаю-то?». Повертел головой в поисках выхода, но такового не обнаружил. Лишь темный, скрытый от солнца кронами деревьев, лес. Их ветви теснились друг к другу, сплетаясь в жесткую корявую паутину. Земля под ногами была сырая, вязкая, гнилая листва вперемешку с вонючей хлюпающей жижей облепила кроссовки. Резким движением ноги откинув грязь с обуви, Антон разогнулся, восстановил дыхание, и попытался вспомнить недавние события. Последнее, что оказалось подвластно памяти - это камин в особняке. Что случилось позже - загадка. Усилия вспомнить момент появления в лесу ни к чему не привели – память отказывала в доступе. Просто невыносимо было стоять вот так, не зная куда идти и откуда пришел. Голова начала кружиться. Ему бы сейчас присесть, как Джону в уютное кресло и подумать! Просто подумать, и он обязательно пришел бы хоть к мало-мальски верному решению. Но тут. Какое может быть обдумывание в этом темном ненавистном лесу? В таких ситуациях верное решение - не паниковать, но как это возможно? Резкий звук вывел Антона из ступора. Треск, вскоре сменившийся тяжелым протяжным гулом. - Кто здесь? – задал до боли ожидаемый вопрос Антон. Задал и сам про себя усмехнулся, оценив несуразность и карикатурность ситуации. Он один в лесу, слыша гул спрашивает «Кто здесь?». «Ну да ладно, - рассуждал уже про себя. – Все равно никто не видит». Антон сделал неуверенный шаг вперед, затем еще один и засеменил по единственно верному маршруту – куда глаза глядят. Впереди, как и позади, виднелись только деревья, сплетенные между собой, но Антону это уже не мешало. Он просто хотел уйти из этого леса. Однако, чем дальше он проходил, тем меньше света, и так не щедро пролитого, было вокруг, а это означало только одно: он идет вглубь леса, а не наоборот. Остановившись, Антон завертелся вокруг себя, ища путь спасения, но безрезультатно: ни одна из сторон чертового леса не отличалась от другой. Только деревья, тьма и тишина. - Так, - вслух стал рассуждать Антон. Как это выглядит со стороны его, по правде говоря, мало волновало, тем более что если его кто и услышит – разве это плохо? – Что там нужно делать, если заблудился? Сказав это, Антон отметил про себя еще один плюс «мыслей вслух» - это концентрация. Чем больше он говорит вслух то, что думает, тем легче ему думается. А в такой ситуации, это иначе, как плюсом и не назвать. - Стороны света, - продолжил вспоминать уроки ОБЖ. – Нужно разобраться, где север или юг. Остальное уже найду. Глянув наверх, Антон с легким огорчением обнаружил, что солнце здесь не поможет: его попросту нет. Мох. Подойдя к ближайшему дереву и обойдя его со всех сторон, парень со злостью ткнул его ногой. Мха не было и на остальных ближайших деревьях. Остаются ветки. И здесь Антону вдруг улыбнулась удача - у всех деревьев как по заказу реже росли ветки только с одной стороны. Воодушевленный эти фактом, Антон, было, побежал вперед, но, опомнившись, остановился. - Это еще не все, - произнес он, стараясь припоминать, а где же, собственно, его дом? В памяти всплыли закаты и восходы, после чего Антон, наконец-таки, уверенно повернулся и пошел в правильном направлении. - Что произошло? – спрашивал он у себя, пробираясь через заросли и оценивая оставшийся путь. Путь обещал быть долгим. – Как я вообще сюда попал? Возвращая себя к недавним событиям, он вновь и вновь прокручивал одни и те же кадры: утро, холод, наедине с собой, камин, зеркало и пустота. Туман вместо воспоминаний. И ничего кроме. Периодически сверяясь с ветками, чтобы не сбиться с пути, Антон напряженно думал. Он пытался прорвать оборону тумана и добраться до ключевых воспоминаний, но все его усилия приводили к одному – к головной боли. Внезапно он остановился, растерянно глядя себе под ноги. Он нащупал! Что-то всплыло, как пузырек воздуха со дна на поверхность воды. - Так, так, так, так, так, - затараторил он, пытаясь удержать и сформировать новую мысль. Двери открыты… пустой холл, в который проникает свет с улицы… значит входные двери тоже открыты. Так, он все еще в столовой или гостиной, но он смотрит на дверь. Он хочет уйти? - Думай, - рыкнул Антон, сжав ладонями виски. – Думай! – еще настойчивей произнес он, стараясь не оборачиваться. Почему – не понятно, но в тот момент он знал – нельзя оборачиваться. Разве он хочет уйти? Он стоит, прислонившись к камину сбоку… нет, если б он хотел уйти, он бы ушел – его ничего не держит. Тогда в чем дело? Туман... снова туман. Антон уже в ярости замахал руками. Потом он вспоминал, что таким образом в отчаянии хотел разогнать этот туман. Он смотрит на дверь, он смотрит на дверь, он смотрит на дверь… - Да! – воскликнул Антон, победно вскинув руки. Его осенило. За дверью кто-то есть. Кто-то чужой… Туман потихоньку рассеивается… - Что дальше? – возбужденно прошептал Антон, сложив руки в молитвенном жесте. Он твердым, но медленным шагом огибает кресла и идет мимо стола к дверям… С чего он взял, что там кто-то есть? Он что-то услышал? Увидел? Было что-то ДО! Антон больно сжал кулаки, словно хотел ухватить странные воспоминания за хвост, как сорвавшуюся с крючка рыбу. Он стоит у камина… Смотрит на дверь… Одно кресло повернуто к двери, другое, вроде бы к камину… - Нет, нет, нет! - зубы Антона заскрежетали от злости. – Раньше! Туман… - Ладно, - успокоившись и взяв себя в руки, прошептал Антон, все также глядя себе под ноги. – Пойдем дальше. Он не знает, что за дверью… Он остановился у середины стола в нерешительности, стараясь не упускать ни слухом, ни зрением того, что происходит вокруг… А главное там… в холле. - Иди, - прошептал Антон. И мигом опомнился: он подгоняет себя в своих собственных воспоминаниях. Так и до дурдома недалеко. Хотя, какой тут, к чертовой матери, дурдом? Выжить бы… От напряжения начинают болеть глаза и сводить челюсть. Но он не двигается с места, словно выжидая, словно заманивая… Какой-то звук… Антон непроизвольно прислушался. Треск… Треск и гул… Сзади… Парень медленно повернул голову, пытаясь удержать воспоминание. Сзади! Он оборачивается, облокотившись ладонью на стол… Он ищет… Что? Антон замотал головой, водя рукой по столу. Он слишком сильно погрузился в собственную память. Это его пугает, но и разорвать связь он не может. Не имеет права, черт побери! Главное не разворачиваться! Туман… - Так, надо успокоиться! – рассуждал про себя Антон. – Связь теряется. И так что-то стало обрывисто. Нож… - Конечно! – выдохнул Антон. Нащупав на столе нож, он смотрит на камин… Что там? - Что там? – вторил сам себе Антон. Что-то не то… Что-то неправильно… Он смотрит на кресло… Одно обращено к камину… Другое к нему… В кресле кто-то есть… Антон сдавлено охнул, увидев нахлынувший туман. Он не успел рассмотреть того, кто сидел в кресле, и воспоминания скомкались в бесформенную бумажку прямо у него перед глазами. Он стоял, уперев ладони в колени, словно запыхавшись. Так, будто его с силой окунули в бочку с ледяной водой. Он никак не мог понять, что произошло. И почему так «близок» был к собственным воспоминаниям. Антон не мог со всей уверенностью сказать – был ли он пару минут назад здесь или стоял в столовой замка, глядя в открытый дверной проем. С лихвой отдышавшись, он, наконец, поднял голову и обомлел: прямо перед ним, буквально в десятке метров, возвышался дом – аккуратная двухэтажная избушка в центре леса. Пока Антон рассматривал его, в голову пришла неприятная мысль: - Надеюсь, я не оборачивался. Сделав пару неуверенных шагов и надеясь, что хозяин дома его окликнет, Антон приблизился к невысокому забору. Вокруг царила тишина, поэтому он, не став больше дожидаться, поднял с земли железный прут и вежливо постучал им по забору. Прислушавшись, Антон не отметил никого эффекта этого действия, поэтому повторил движение. - Хозяева! – криком подкрепил он удары. – Есть кто живой? И снова затих, прислушиваясь. «Судя по всему, - рассудил он, тихонько отворяя калитку. Она открылась неохотно, со скрипом и только наполовину, - никто здесь не живет». - Эй! – крикнул он, остановившись у порога и осматривая окна. Они были заколочены изнутри, что придавало дому какое-то мрачное очарование. Постояв немного, непонятно с чего, вдруг, ставший таким вежливым Антон, нажал на ручку двери. Та мгновенно поддалась, и молодой человек заглянул в образовавшуюся щель. Внутри было достаточно темно и страшно, чтобы разумный человек закрыл дверь и ушел восвояси. И Антон был таким человеком, и, мало того, даже собирался уйти, но... что-то его остановило в тот момент. Какая-то сила сковала его ладонь, отчего он еще крепче сжал ручку двери, а другая сила приковала к темноте его взгляд. Может быть всему виной любопытство? До приезда в эти края Антон гордился тем, что совершенно лишен любопытства, однако здесь он увидел достаточно, чтобы не удивляться, но не достаточно, чтобы не быть любопытным. Все то, что произошло с ним и его братом, так сильно изменило обоих, что прежние качества характера были преданы забвению. Темнота буквально вгрызалась в лицо, как хищный зверь; как цербер, не пускающий его внутрь. Это напомнило ему коридор перед обнаруженной комнатой в доме: здесь было также неестественно темно. Темнота являло собой осязаемое, реальное существо. Настолько, что, казалось, вот-вот вцепится в парня и поглотит без остатка. И еще Антон подумал, что зажги он спичку (которой, естественно, нет), оно тотчас погасла бы внутри дома. Антон не двигался с места, отвлекая себя мыслями о темноте, ее характере и свойствах. Многие, находясь наедине со своим страхом, пытаются его анализировать, а точнее описать объект своего страха. Ведь не так странно то, о чем ты знаешь, что ты видишь, или о чем просто можешь рассказать. Страх – неизвестность, это все знают. Ведь даже та самая темнота! Наверное, только Смерть отождествляется с неизвестностью лучше, чем она. Но даже ее, (при желании, конечно, которое наверняка найдется в минуту страха), можно разложит по полочкам и БАЦ – ты ее уже не боишься так, как боялся мгновения назад. Если действительно боялся. Антон боялся. Но он никогда бы не признался в этом. Да и кому? Кому признаваться-то? Те, кто мог подшутить над этим, никогда, никогда не видели такой темноты. Антон слегка расслабился и сунулся дальше. Прислонившись к двери, почти целиком распахнул ее и, немного помедлив, вошел внутрь. Несмотря на еще холодящий страх, не смотря на тот факт, что в лесу он был совершенно один, он вошел. Проник в чужой дом, даже не смотря на странное ощущение чьего-то присутствия… Самый страшный враг редко стоит у нас за спиной. Чаще он смотрит нашими глазами
Поверь, от кого другого я бы не требовала, но ты обязан! Я че, на премию одна поеду? 
И оборвал, что называется, "на самом интересном месте"... 
), но мое мнение мальчишкам не хватает индивидуальности (а так же дяде и отцу). Что дворецкий, что кухарка, что ГГ - все они одинаково однобоки, будто декорация. А должны быть живыми, мыслящими. Опять - вспоминай книги и фильмы. Допустим... "Алиса в стране чудес" - кого мы помним? Алиса, чеширский кот, шляпник, кролик... Остальные - статисты. Вот что их отличает? Кролик вообще вроде всегда убегает и почти не говорит. Все дело в деталях! (часы, фраза).