Начнём с неоднозначной фигуры поэта Иосифа Бродского.
Читали ли вы этого автора, как относитесь к творчеству и прочая - всё это здесь в теме приветствуется и ожидается.
Иосиф Бродский - единственный, пожалуй, русский поэт второй половины XX века, творчество которого пользуется всемирной известностью. Этому, разумеется, способствовала Нобелевская премия в области литературы, лауреатом которой стал Бродский в 1987 году. Однако в России отношение к Бродскому и его поэзии по сей день остается неоднозначным - амплитуда высказываемых о нем суждений простирается от восторженного почитания до полного неприятия.
Отчасти это объясняется политическими мотивами: первую половину своей жизни Бродский провел в СССР, вторую - в США, отсюда, учитывая известный градус нежности взаимных отношений между двумя сверхдержавами, многое становится понятным. Существование Бродского "в любезном отечестве", как он любил выражаться, не было безоблачным - несмотря на высочайший уровень создаваемых им поэтических текстов, ему отнюдь не предлагали опубликовать свои произведения на страницах толстых литературных журналов, где уже удобно расположились многочисленные литературные функционеры, творцы неудобочитаемых псевдопатриотических опусов (кстати,не гнушавшиеся написанием доносов на опасного конкурента). Вместо этого власти предпочли осудить Бродского за тунеядство (1964), а затем, в силу того, что он продолжал сочинять стихи, которые становились все лучше и лучше - принудительно выдворить из страны (1972).
В контексте острого идеологического противостояния с Западом это было безумием, имиджу Советского Союза был нанесен серьезный урон - естественно, талантливого изгнанника радушно приняли за океаном и постарались обласкать как умели, так, чтобы тот не мог не остаться в долгу. Говоря словами Талейрана, изгнание Бродского было хуже, чем преступление - это была ошибка. Политические взгляды Бродского со свойственным им антикоммунистическим либеральным пафосом были сформированы вышеупомянутыми действиями советских властей, и это следует понимать всем адекватным камрадам, способным трезво смотреть на историю своей страны. Не поэты и рок-музыканты разрушили СССР, а их гонители - коррумпированные чиновники-партократы (недаром один из подписантов Беловежских соглашений - Леонид Кравчук занимал в свое время пост секретаря ЦК КПУ по идеологии). Эти "товарищи" стали теперь "господами" и вновь отлично устроились, а мы по-прежнему обвиняем друг друга, "своя своих не познаша". Очень хорошо сказал по этому поводу знавший Бродского писатель и художник Владимир Евсевьев: "Бродский по своей сути был имперским человеком. Он мог стать государственным поэтом и воспевать советскую империю. Но сама власть по недоумию сделала из него диссидента." На мой взгляд, точное и абсолютно верное замечание, которому найдется немало подтверждений в поэтических текстах Бродского, тщательно воссоздающих атмосферу имперского декаданса. Даже будучи изгнанником, Бродский никогда не забывал о том, что он изгнан из великой империи.
Помимо политического аспекта проблемы отношения к творчеству Бродского есть и другой, собственно литературный. О нем хотелось бы сказать отдельно. Многие упрекают стихи Бродского в рационалистической холодности, монотонности, невнятности, длиннотах etc. И, надо сказать, все перечисленные качества в некоторых произведениях Бродского действительно присутствуют. Однако в данном случае нельзя забывать о том, что здесь мы имеем дело с принципиально иной традицией, своего рода новой ветвью, удачно привитой к древу отечественной изящной словесности. Эталонная русская поэзия Серебряного века, оставаясь явлением глубоко оригинальным, вместе с тем в известной мере черпала образный строй и архитектонику стиха в творческом наследии французских "проклятых поэтов", особенно Бодлера и Малларме, которых переводили на русский язык "ранние символисты" Брюсов и Бальмонт, будущий "учитель акмеистов" Иннокентий Анненский и многие другие. Бродский строит свою поэтическую фразу уже совершенно иначе, его вдохновляет до той поры недостаточно освоенная отечественной литературой традиция англоязычной метафизической поэзии - от Джона Донна до Роберта Фроста и Уистана Одена.
Кроме того, Бродский неожиданно и дерзко воскрешает в Третьем Риме литературные традиции Рима Первого - отсюда имитация античных размеров стихосложения, подчеркнутое "коллекционирование" бытовых реалий, обилие жаргонизмов, ироничная точность формулировок и своеобразный сардонический цинизм, который Бродскому не прочь поставить в вину иные читатели, не знакомые с лирикой Катулла или сатирами Ювенала. О влиянии, которое поэтические открытия Бродского оказали на современную отечественную литературу, всерьез говорить еще рано - это влияние заметно, однако возможность оценить его значение появится лишь после того, как в русской поэзии появится автор, масштаб литературной деятельности которого будет сопоставим с творчеством самого Бродского.
Материал взят с этого ресурса , выражаем ему нашу признательность за такую возможность.
