Черный коридор… Ощущение такое, что наступил конец света - мир погряз в непроглядной тьме, и внезапно повеяло могильным холодом. Но что это? Такое странное свечение: тысячи маленьких сфер, охваченных ярким, пылающим огнем. Эти непонятные, чем-то напоминающие бильярдные шары, штуковины висели в воздухе и… двигались. Настолько хаотично, что угадать, где они окажутся в следующую секунду, было просто невозможно. Сферы перемешивались, потом снова расходились, собирались в бесформенную массу, и все это время приближались ко мне. Они неслись с ужасающей скоростью, все ближе и ближе… Я очнулся и распахнул глаза. Что это было? Мне все привиделось: горящие шары, коридор, ощущение безысходности и страха? Странно… теперь все изменилось, помещение, свет… но самое главное, поменялось мое положение. Если до этого я стоял, то теперь сидел, буквально утопал в чем-то мягком. Я посмотрел вниз.. Оказалось, сижу на стуле. Точнее на кресле и крепко так сижу, не сдвинуться. Дернулся. От этого тело еще сильнее прижало к непонятной конструкции - огромное кроваво - красное кресло с резными подлокотниками и золотистыми завитками. Да уж, вкус у ваятеля этого, скажем так, «выдающегося» предмета интерьера еще тот! Я снова дернулся, но безрезультатно. Смирившись с таким нерадостным поворотом событий, огляделся вокруг. Небольшое помещение, как и весь скудный интерьер, походило на дикий образ, из чьего-то бредового подсознания – стерильно - белая, круглая комната без какого-либо намека на дверь или окна. Ну, все Дима, допрыгался – попал в психушку! Хотя последнее, что помню: ехал от Кости на его же машине. Потом ничего. Словно взяли кисть и заштриховали отрывистыми мазками. Тут помню, тут не помню… прямо, как в фильме. Резкий хлопок вырвал меня из раздумий. А вот и санитары! С этими мыслями повернулся на звук… Опа! Я удивленно уставился на двух мужчин, появившимся из ниоткуда. Интересная парочка: длинноволосый блондин с голубыми глазами и высокий брюнет. Они настолько отличались друг от друга, что мне сразу вспомнился символ Тай Дзи*, инь-янь по-другому. Нежные черты лица блондина, белоснежный костюм, до блеска начищенные туфли. И рядом - резкий «ястребиный» профиль, холодный взгляд темно-карих глаз и черный, несколько старомодный сюртук. Черное и белое… Но не только необычный вид незнакомцев повергнул меня в изумление. В воздухе рядом с ними парили весы. Именно парили… Я несколько раз моргнул, но видение не исчезло. Черт возьми! Эти металлические чашечки висели в воздухе, немного подергивались, но оставались в равновесии.
Я снова перевел взгляд на «гостей». В отличие от меня, они были настолько заняты собой, что не обращали на окружающую обстановку ни малейшего внимания. Блондин стоял молча. Скрестив руки на груди, изредка поглядывал на своего компаньона, потом хмурился и снова переводил взгляд куда-то вдаль. В отличие от него, второго парня явно что-то тяготило. И причем сильно. Он внимательно смотрел на длинный, немного пожелтевший свиток, то и дело перебирая его в руках. - Он наш, - внезапно промолвил блондин, нарушая молчание. – Ты же знаешь, Велиал, просто так мы это не оставим. - Не говори ерунды! Такому, как он, дорога заказана только в одно место, - неприятно рассмеялся тот, - Ты зря явился, Мараих. - Мы боремся за каждого невиновного, - аргумент прозвучал жалко и, как мне показалось, явно не впервые. - Невиновного? - Велиал окинул собеседника сочувствующим взглядом и едко усмехнулся. – Ты хотя бы задайся трудом просмотреть свиток, а потом изрекай подобные сентенции. Святая наивность, право слово! - Ты забываешься! – раздраженно выкрикнул Мараих, метнув на него гневный взгляд. Ого! Значит даже у такого ангелочка, есть зубки. Я с интересом следил за разговором этих двоих, хотя пока не понимал, о чем именно идет речь. Какие-то свитки, люди – полнейший бред. Похоже на жалкое подобие криминальных разборок. Я усмехнулся. Только вот какова моя роль… - Ну что ж, давай посмотрим свиток, - Велиал откашлялся и принялся зачитывать вслух. – Вырос в приюте, родителей нет… - Да я смотрю, вы поменяли свои критерии, – впервые за все это время Мараих улыбнулся. – Детдом тоже относится к великолепной семерке? Или теперь ваше любимое число восемь? -Как же ты мне надоел, Мараих. Я жажду наступления того дня, когда ваша канцелярия пришлет кого-нибудь другого. Хотя все вы там… - он прервался и снова уткнулся в список. – Слушай дальше. Приют, одиночество – отсюда гнев, злоба на мир и зависть. Эти… хм, качества следуют за ним с десяти лет. С каждым годом появляется что-то новое. К двадцати шести - целый букет: прелюбодеяния, предательство, клевета, воровство. Убийства, правда, нет. Эх, рановато попал к нам, сердешный, не успел. Я с удивлением заметил, что одна чаша весов стала наклоняться в сторону темноволосого, как там его… Велиала. И наклонялась все ниже... - Тоже мне, удивил! По-моему, стандартный набор, - небрежно пожал плечами Мараих. – Зато у меня не меньше. За последние пять лет зарабатывал деньги только своим трудом, помогал приюту, возился с малышами. Уважительно относился к старшим… - Старушку через дорогу перевел? – осклабился Велиал. – Отступись, и мы разойдемся. По крайней мере, до следующего вызова. - И не надейся. Да что ты так нервничаешь? – он посмотрел на него, потом перевел взгляд на весы. - Понятно, на равных значит. - Ты же знаешь, что наш спор бесплоден. Хотя… - Велиал на секунду задумался. – Пожалуй, я могу предложить тебе сделку. Отпустим его обратно. На денек. Если он совершит действительно стоящий поступок – душа твоя. Если нет, то я с удовольствием выдам ему горящую путевку, в один конец. - А давай, - неожиданно легко согласился Мараих. -Тогда, сделаем все по правилам. Официально, - в руке Велиала материализовался листок бумаги и черное перо. – Прошу, – он ядовито улыбнулся и протянул их Мараиху. Тот взял только бумагу. Перо небрежно сбросил на пол, не забыв ненароком наступить на него каблуком. Не меняя выражения лица, поднес руку к листу и быстро поставил подпись... белым пером. - Вот и ладненько! Осталось только печать поставить… - Может, вы объясните, наконец, что здесь происходит? Я все же повысил голос. Слушая их разговор, до меня постепенно стало доходить, зачем я здесь. Словно кусочки головоломки, всплывали отрывки воспоминаний и складывались в неровный ряд… На секунду в комнате воцарилась тишина. - Ты снова не поставил заслон? – не обращая на меня внимания, Мараих укоризненно посмотрел на Велиала. – Ты же знаешь, душа должна услышать только приговор! - Не впадай в истерику! Как же легко тебя вывести из себя, - Велиал махнул рукой, и мой рот захлопнулся, не успев даже слова произнести. Язык отнялся, и, казалось, даже распух. На этом мучения не закончились. Грудь, словно, прожгли каленым железом. Я замычал, но из горла по-прежнему не вырвалось ни звука. Нечеловеческим усилием у меня получилось оторвать руки от подлокотников. Я рвал футболку, пытаясь охладить горящее тело. Казалось, что жизнь по капле вытекает из меня. Медленно, мучительно. В глазах плескался бардовый туман, он ширился, становился все больше… Боль отступила так же быстро, как и появилась. Я судорожно вздохнул, и сквозь слезы, посмотрел сначала на странную парочку, потом на грудь, едва прикрытую жалкими клочками ткани. Слева, прямо под сердцем красовалась черная татуировка – циферблат часов с резной стрелкой… - Да, практика великая вещь. С каждым разом все лучше выходит, - Велиал усмехнулся и небрежно махнул рукой. Пол под его ногами начал дымиться. Не прошло и секунды, как вместо плиток мрамора образовалась обугленная, словно покрытая смолью, дыра, мерцающая рыжими отблесками огня. - Остальное за тобой, - подмигнув Мараиху, он провалился вниз. - Черти! – Мараих выругался и медленно подошел ко мне.- Ты как? Способность речи, наконец-то, вернулась, и я медленно произнес. - Как мертвец! Я ведь не ошибаюсь? Пазл, наконец, сложился. Несущийся грузовик, обшарпанный, слепящий фарами, моя замедленная пьяная реакция, визг тормозов, а потом… - Да ты умер, - в голубых глазах ангела отражалась мудрость веков. – Мы вернем тебя обратно к жизни. Печать на твоей груди будет отсчитывать назначенный срок. Один день. Когда стрелка совершит полный оборот, ты снова умрешь. Так что, проживи этот день с толком. Он коснулся моего лба прохладной рукой, и я почувствовал, как сознание начинает медленно проваливаться в пустоту. Удачи! – последнее, что услышал, прежде чем меня обхватила мгла.
Сообщение отредактировал eleonor - Пятница, 18.03.2011, 22:29
eleonor, вы прекрасно владеете словом, написано очень хорошо. Сюжет банален, но написано так здорово, что на это не обращаешь внимание. К тому же такие сюжеты, если их удаётся сделать не нравоучительными ( а вам удалось) весьма полезны и заставляют задуматься. Рисунки очень стильные получились, так что вашей подруге тоже респект, как говорится
Quote (eleonor)
Я все же повысил голос
повысил, это значит что он говорил раньше тише, а персонаж заговорил впервые, наверное уместнее будет сказать подал голос
Quote (eleonor)
прежде чем меня обхватила мгла.
напрашивается охватила
Мне нравится ваш стиль изложения. Жаль что мы не видим вас в прозаических темах, вы бы их безусловно украсили своим творчеством.
Спасибо, Нэша! Все недочеты учту и в других темах обязательно появлюсь(из-за учебы времени немного не хватает). Это еще не конец рассказа, только начало)) Надеюсь продолжение не разочарует!
******
Мне снился какой-то бред. Ангел и демон. Они спорили, решая, что же назначить моей бессмертной душе. Рай? Нечто эфемерное, манящее, слишком сказочное… Или вечное прозябание в адской печке, наполненной криками грешников и едким дымом? Парк кровавых «аттракционов»… В красках представив себе это место, мне внезапно почудился запах гари… Вздрогнув, я проснулся. Славу Богу! Всего лишь сон, очередной бред пьяного воображения. Я сладко потянулся… и с изумлением увидел перед собой лицо ангела, того блондина из моего видения. Закинув ногу на ногу, он сидел напротив кровати, бесстрастно наблюдая за мной. Я быстро перевел взгляд на свою грудь – метка чернела на прежнем месте, под сердцем, только фигурная стрелка сдвинулась на одно деление. - Черт побери! Застонав, рухнул обратно на подушки. Закрыл глаза. Так значит, все так и было. Я умер, попал в некий перевалочный пункт и теперь снова восстал из мертвых, но всего лишь на день. И что, черт возьми, я успею сделать за это время? Спрыгнуть с парашюта, переспать с Евой Мендес, отомстить кому-то, убить, жениться – у меня не было ни единой нормальной мысли. Хотя, нет, мысли то, как раз были. А вот желания не было. Не хотелось ничего… - Первый раз слышу такое обращение в свой адрес, - спокойный голос Мараиха вырвал меня из горячечного состояния. - Ты почаще на земле бывай, не то еще услышишь. А за такое пробуждение и крылья пообломать могут, - я неохотно приоткрыл глаза и снова уставился на него. - Ты сегодня не при параде чего-то. Джинсы, рубашка. Ба, да ты и кеды нацепил! Что, пока ко мне добирался, костюм запачкал? - Мне нужно было надеть, то, что носят обычные люди. Интересно, он в зеркало то на себя смотрел! С его-то смазливым личиком ему бы точно не удалось затеряться в толпе. Даже, несмотря на тривиальность одежды, образ был далек от среднестатического - длинные светлые волосы, сапфировые глаза, красиво очерченные губы. Тьфу ты! Да все в нем сбивало, делая похожим на модель или актера. Да уж, слишком необычно… - Ладно, проехали. Ты зачем снова приперся? Уже соскучился? Ну, денек то потерпи, и я снова в вашем распоряжении. - Возникли непредвиденные обстоятельства. Один небольшой пункт договора… По нему, если ты сегодня погибнешь, то автоматически попадешь в ад. - Я думал твоя обязанность души спасать. А вы, как я вижу, с тем парнем спелись! Это у вас развлечение такое? От его слов на меня внезапно накатила злость. В голове словно переключили тумблер… и меня понесло. Я не понимал, что говорю. Слова вылетали «грязным» потоком, вперемешку с бранью и нецензурщиной. Желчь прожигала душу изнутри. Почему все так устроено? Да, я не безгрешен, не ходил в церковь, мало молился. Даже воровал, предавал, прожигал впустую жизнь. Но я верил в Бога, в добро. Да и верю до сих пор. Тогда к чему весь этот фарс? Немыслимые правила: одних в рай, других в ад… - Полегчало? – ангел облокотился на спинку кровати, с невозмутимым видом продолжая смотреть на меня. -Да… Я наконец-то выпустил пар. После такого жаркого монолога голос охрип, но мне действительно стало чуточку легче. - Я буду следить за тобой все это время. Так что, любое непредвиденное происшествие будет предвращено. Но все равно, будь осторожен. Развернувшись, он направился к окну. За его спиной начали раскрываться крылья. Они расправлялись, величественно заполняя небольшое пространство комнаты. - Подожди! - я выкрикнул это неожиданно для самого себя. - Побудь пока со мной. Не люблю быть один. Хотя за столько времени должен был уже привыкнуть. Мараих медленно повернулся и посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом. Словно в душу глядел... - У тебя есть семья? - не знаю почему, но все то время, что он пробыл в комнате, мне очень хотелось задать этот вопрос. Глупость, конечно. Ведь он ангел. - Была… раньше. Когда-то очень давно, в моей человеческой жизни. Но я совсем не помню их. Время стирает все, воспоминания забываются, и ты продолжаешь жить. Без лишнего груза. - А у меня никогда не было. Нет, конечно, была мать, но она умерла при родах. А отец отказался, оставив в роддоме. Он тоже умер. Покончил с собой через год после всего. Как потом рассказывали воспитатели, не выдержал потерю жены, а во мне видел причину ее смерти. Я ненавидел его всю жизнь и не понимал… Но, кто знает, может, на его месте сделал бы то же самое. Хотя вряд ли… - я прервался, неуверенно посмотрел на Мараиха. Тот стоял молча, внимательно слушая и не перебивая. Пожав плечами, я продолжил. - Чуть ли не с детства меня постоянно преследовали одни и те же чувства: злость, одиночество, страх, зависть и снова злость… на весь мир! Да и вообще, у меня достаточно поступков, чтобы попасть в ад. Я грешник. - Не кори себя! У всех есть шанс. Творец каждому дарует искупление. Нужно только раскаяться… Да, это тяжело, - вздохнув, он замолчал. Волосы падали на его склоненное лицо, не позволяя разглядеть выражение. Прошла минута. Неожиданно Мараих, резко поднял голову и, откинув челку, кинул на меня какой-то странный взгляд. - Знаешь, я хочу сделать тебе подарок. Раз Велиал изменил условия договора, то я выполню любое твое желание. Кроме возвращения жизни, разумеется. Так, что ты хочешь сделать или получить… напоследок? В голове снова завертелись бредовые мысли: богатство, любовь, величие… - Не знаю, – я посмотрел ему прямо в глаза. – Хочу всего и много. Но это не то… Не то, что я бы хотел сделать перед смертью. - Тогда, скажешь мне в конце дня. Подумай, у тебя еще есть время. С этими словами он исчез - просто растворился в воздухе, оставив после себя чуть уловимый запах сандала.
****** После его ухода я полчаса просидел, бессмысленно вглядываясь в пустоту. Стрелка отсчитала уже три деления, и неумолимо приближалась к половине. Осталось совсем немного… А нормальных мыслей, как не было, так и нет. Наверное, всегда так. Когда есть время, думаешь, да ладно, успеется еще. Но вот когда нет… На этом мое воображение сворачивалось в клубок и мирно засыпало. А я по-прежнему не знал, что делать дальше. Встал с кровати, застелил покрывало. Хотел было прибраться в комнате – да нет, вроде все на своих местах, вещи сложены, пол блестит чистотой. Как был аккуратистом, так и умру – мелькнула невеселая мысль. Позвонил начальнику, предупредил, что заболел. А то Никитин, как всегда, начнет рвать и метать, пороть горячку. Тут хотя бы будет знать, что не просто шляюсь где-то. Как давно это было: работа, нормальная жизнь, не отягощенная мыслями о завтрашнем дне. Может это и к лучшему… Осмотрев напоследок уютную съемную комнатку, ставшую за два года такой родной, вышел за дверь. Прощай «храм» спокойствия и безмятежности, прощай… За пределами дома меня встретил совершенно другой мир, полный различных запахов, звуков, людей и бездушных машин. Жаркое июльское солнце плавило асфальт, играло бликами с листвой и отражением в воде. Я неспешно шел по улице, разглядывая прохожих. Эта безликая масса, сейчас превратилась для меня во что-то новое. Раньше я не обращал на них внимания, просто плыл в потоке толпы, не думая и не огладываясь по сторонам. Теперь меня интересовало все: выражение лица, разговоры, смех… жизнь. Как не страшно было это осознавать, сейчас я уже не чувствовал себя частью живого мира. Я мертвец, остались лишь формальности. Говорят, перед смертью многие часто совершают одну единственную вещь – признаются в любви. Банальная штука, до жути. Начав размышлять об этом, мне сразу вспомнилась статья про башни близнецы и те сообщения, которые посылали американцы, находившиеся там. Когда читал, долго не мог понять, неужели в такой момент они могут думать о любви? Я так мало прожил, пожалуйста, я не хочу. Нет! – вот какие мысли должны были быть, а не приторные признания … Как я ошибался. И только теперь это понял. Чувства тех людей. Они обрели для меня новый смысл. Хоть несколько минут, но мысленно побыть с любимым человеком, раскрыть ему то, что не успел сказать. Да, любимой девушки у мена нет, зато есть кое-кто другой… Я развернулся и быстро пошел обратно. Через час запыхавшийся, нагруженный огромными пакетами, стоял у знакомых кованых ворот. Небольшая табличка на входе скромно гласила: Детский дом № 2. Я улыбнулся и уверенно направился к двухэтажному, немного обшарпанному, кирпичному зданию. - Димочка, приехал! Не успел я дойти до двери, как ко мне с радостным визгом бросилась девочка, лет пяти. Волнистые светлые волосы развевались на ветру, темные глаза лучились. Она прижалась к моим ногам и замерла. Сердце защемило. Отложив свертки, я подхватил ее на руки, завертел. - Машунь, как же я соскучился. - Димочка, - она чмокнула меня в щеку и обняла за шею. Следом за ней ко мне подбежали Саша и Кирилл, с деревянными мечами наперевес и улыбками на перепачканных лицах. Я ссадил Машку на землю, присел пониже, обнимая ребят. Их детское бесшабашное счастье словно передалось мне, переполняя сердце теплом. Наконец-то я дома… - Какие люди! Здравствуй, Дима. За спиной послышался тихий голос - Здравствуйте, Раиса Павловна. Обернувшись, я прищурился и с улыбкой посмотрел на невысокую, седоволосую женщину в очках. Моя воспитательница и женщина, заменившая мне мать…
День клонился к концу. Небо щеголяло розоватыми облаками, нежилась в последних лучах заката. Красиво… но мне было на все это наплевать. Я шел вперед, не разбирая дороги. После посещения приюта, стало еще хуже. Черт возьми, мне снова захотелось жить! Вроде бы уже смирился, а тут опять. Не хотелось оставлять этих детей, ведь, кроме меня, им мало кто помогает. Машка, Саша и Кирилл. Они стали такими родными, словно мои младшие братья и сестра... Сам не заметил, как ноги вынесли к безлюдному пляжу Волги. Утопиться что ли? Да нет, самоубийцы вроде в ад попадают. Хотя и так все уже решено... Усмехнувшись, снял кроссовки, прошелся по песку. Он уже остыл и приятно холодил ступни. Шаг, другой. Небрежно загребая песок, брел по пляжу. Дойдя до реки, зашел по колено в еще теплую, нагретую за весь день, воду. Медленно зажигались звезды, желтела луна, маленькими штрихами набрасывая на спокойную воду золотистые очертания дорожки. На секунду я даже забыл обо всем, наслаждаясь спокойствием природы. И как я раньше не замечал всего этого: свежесть ветра, шумящего в листве, зеркальную гладь реки, пьянящие запахи цветов – такие, казалось бы, обыденные вещи стали другими, заиграли новыми красками… - Мама, мама, смотри, какой дядя красивый! – вдалеке послышался звонкий детский голос. - Света, перестань показывать пальцем! Это неприлично! – женщина возмущенно одернула дочь. – Пошли домой, папа заждался. - Люблю папу. Идем! Хорошо, когда есть семья, дом, куда можно пойти. Отец с матерью… Я тряхнул головой, отгоняя депрессивные мысли. Зато, кто-то посчитал меня красивым, хм… приятно. Я повернул голову. Улыбка так и застыла на губах. Мараих! - Век бы тебя не видел! - Я тебе тоже очень рад. И снова этот невозмутимый вид. Только в глазах какое-то неуловимое выражение и едва различимые морщинки у переносицы. Улыбается, гад. Я тоже усмехнулся. - Разве тебя могут видеть люди? - Только дети, - не доходя до воды, он присел на берегу. Похлопал по песку рядом с собой, приглашая. - Придумал желание? Желание, точно! Я совсем забыл о нем. Так не люблю придумывать что-то впопыхах, но придется. - У меня еще есть время? - не хотелось смотреть на печать, лучше пусть сам скажет. - Совсем немного, четверть деления. У тебя же был целый день. Неужели, ничего не хочешь? - Подожди немного. Я задумался. Как назло в голову почему-то лезла та маленькая девочка, ее слова. «Люблю, папу»… Вот пристанет же такое! Можно сказать, мне выпал счастливый билет, возможность исполнить сокровенное, то, о чем мечтал всю жизнь. А тут одна чертовщина в голову лезет. У меня не было семьи. Нет, и не будет уже никогда. Неожиданно в голове мелькнула какая-то бредовая, даже фантастическая мысль. Прощение, ведь об этом говорил мне ангел… Я подошел к нему, уселся рядом. - Мараих…Ты выполнишь любое желание? - Да, как я и говорил. - Мой отец… он покончил жизнь самоубийством. И теперь в аду,так? Мараих кивнул. - А моя мать… она? - В раю. - Я решил, что хочу. Отправь его в рай. -Твоего отца? - Мараих удивленно посмотрел на меня. - Ты уверен в этом? - Да, -я выплюнул это слово и внезапно почувствовал острую боль. Началось… Печать, эта черная метка, прожигала мне кожу, словно яд. Мир снова померк в непроглядной тьме. Я прижал руку к сердцу пытаясь унять боль, ту же, что и в прошлый раз. Сквозь пелену, застилавшую глаза увидел яркую вспышку и неясный силуэт появившегося человека. Мужчина в черном костюме. Эта сволочь - демон и мой палач… - Кажется, я как раз во время, - стряхнув с одежды пыль, он повернулся к Мараиху. - Ну что. По-моему пари проиграно, ангелочек. Не повезло. Душа моя, - выхватив из воздуха зажженную сигарету, с видимым удовольствием прикурил. – Верно? - Я играю по правилам. В отличие от тебя, Велиал. Забирай, - он отвернулся. - А ты, не попрощаешься со своим наставничком? – значительно выделил последнее слово Велиал. Он презрительно хмыкнул и потащил меня за руку. - Все. Пора в путь… ад ждет тебя, Дмитрий Кольцов. Вот и конец… Я закрыл глаза, подчиняясь воле провидения. В этот момент раздался гром. Небо вздрогнуло, и его разрезал мощный луч света, яркий, но не слепящий. - Не может быть! Но это желание.... это слишком ничтожно, - неверяще прошептал Велиал, отпрянув от меня. Между тем свет ширился, заполняя небо. Он окружил мое тело теплой волной и несмело потянул за собой. Умиротворение, покой. Там за облаками чудилось что-то огромное и светящееся. Врата … - Его душа моя, - прошипел он. - Неееееет! - Ты снова проиграл, Велиал. Творец сам избрал его. За спиной Мараиха раскрылись крылья. Он встал между мной и демоном, не позволяя тому коснуться света. - Смирись! - Он же грешник, вор. - Тебе никогда этого не понять! Я почувствовал, как Мараих обхватывает меня за талию. Резкий рывок и мы взмыли в небо, туда, к ярчайшему свету, дарящему тепло и покой…
Придет пора преображенья, Конец житейского пути, Предсмертной муки приближенье Заслышу в ноющей груди, И снидет ангел к изголовью, Крестом трикраты осеня, С неизъяснимою любовью И грустью взглянет на меня; Опустит очи и чуть внятно, Тоскливо скажет: "Решено! Под солнцем жизнь не беззакатна, Чрез час ты - мира не звено. Молись!" - и буду я молиться, И горько плакать буду я, И сам со мною прослезится Он, состраданья не тая. Назначит смертную минуту Он, грустно голову склоня, И робко спрашивать я буду: Господь простит ли там меня? Вдруг... он с мольбой закроет очи, Слезой зажжет пустую грудь И в вечный свет иль к вечной ночи Душе укажет тайный путь...
******
- А тебе идет белый. - Ну, кто бы сомневался! Я с удивлением оглядывал себя в зеркале. А ведь действительно, неплохо. Волосы чуть посветлели и отросли до плеч. Фигура подтянулась, и костюм отлично сидит. - Тебе еще не дали имя? - Мараих подошел и встал сзади. Теперь в зеркале отражались два человека в белом. Люди в белом. Я засмеялся, с трудом выдавливая ответ. - Нет. Мне, кажется, они оставят мое. Только немного изменят, на старый лад. Что думаешь? - Димитрий, - он медленно произнес это имя, словно пробуя на вкус. А что, неплохо. Не жалеешь, что попал сюда? - Нет. Я увидел отца с матерью, да и всю свою семью. Это был незабываемый день… Но мне пока рано присоединяться к ним. - Ты скоро их забудешь. - Ничего. Мне достаточно знать, что они снова вместе и счастливы. А у меня теперь есть ты, - я ухмыльнулся и, обернувшись, посмотрел на моего нового друга, коллегу, наставника. Он дал мне новую жизнь. Мараих смущенно кашлянул и отошел к окну. - Ну что ж, Димитрий, нам пора. Только осторожнее с приземлением. В прошлый раз вышло не очень, - он скривился, видимо, вспоминая мое триумфальное падение. Я неспешно подошел к нему и встал рядом. Внизу, за окном, белели облака. Безграничное плато из воздушной пены. Совсем не то, чем они кажутся с земли… Хотя все здесь было не так… моя жизнь в том числе. За спиной распахнулись крылья, и я с улыбкой рванулся навстречу ветру. Кто я теперь? Я ангел,… ангел смерти, дарующий вечную жизнь!
Сообщение отредактировал eleonor - Суббота, 02.04.2011, 20:59
eleonor, мило. А вот место, где бог забирает душу напомнило сцену из "Константина". Там тоже про жертву, только он еще и жест неприличный показал А вообще - интересно, хотя финал, пожалуй, ожидаемый. Моя страница, велкам! Мой дневник
Спасибо, анаит. Ты имеешь ввиду ожидаемо то, что он станет ангелом? Про "Константин" даже не думала. Но смотрела раза три. Наверное, отложилось в памяти)))
