Теперь я знаю, что перед ураганом природа замирает, становится тихо и таинственно. В тот майский вечер 1991 года солнце еще плавило шпиль Московского Университета, когда со стороны Донского монастыря небо накрыло мглой. На перекрестке при выезде из психиатрической клиники имени Кащенко ко мне обратилась незнакомка в белом платье. - Не подскажите, как добраться до ближайшего метро? Наверное, именно так и выглядела первая женщина, созданная Творцом: маленькая голова, основательно поставленная на античную шею, восхитительно переходила в капитель плечевого пояса, украшенного двумя полусферами-маковками высокой девичий груди; узкий гибкий стан перетекал в широкие бедра крепких стройных ног - все в ней было просто и красиво. Хотелось утонуть в синеве её глаз; закопаться и уснуть в густых волнистых волосах. - Вот трамвайная остановка, - опомнившись от очарования, ответил я, - на двадцать шестом трамвае доберетесь до метро Шаболовская. В другую сторону – метро Университет, но это дальше. Она, поблагодарив, пошла к трамвайным остановкам. И тут рухнул дождь, словно повернули смеситель. Молния разорвала небо. Ударил раскатистый гром. Огромная ветка тополя упала на трамвайную линию. Потоп поглотил окружающий мир. Вокруг ни души… впрочем, на остановке стояла девушка в белом. Я подошел к ней. Пожав плечами, она улыбнулась. Ливень шумел так, словно на общей кухне одновременно закипало несколько чайников. - Здесь недалеко есть студенческое общежитие, там можно переждать непогоду! - прокричал я. - Было бы здорово! – так же громко ответила незнакомка. Асфальтированная дорожка, зажатая с двух сторон бордюрами, превратилась в переполненный водосток. Девушка скинула туфли и пошлепала босиком. Мы шли не торопясь, поскольку мокнуть на нас было уже не чему. - Меня зовут Вячеслав, - вытирая лицо от воды, представился я. - А меня, Руахэль. – сказала она. Из вежливости я сделал вид, что мне знакомо это имя. В общежитие предложил девушке фен, полотенце и свою баскетбольную форму, недавно выстиранную и выглаженную, белого цвета с красными полосками. Затем ушел на общую кухню. Заварил кофе с молоком, подгорел пончики с сахарной пудрой. Постучавшись, внес ужин. Она сушила волосы, рассматривая надписи на видеокассетах. Выключив фен, заметила. - У тебя здесь одно Средневековье. - Я иллюстрирую чешский роман о пятнадцатом веке, - пояснил я, - При помощи фильмов, изучаю костюмы и быт. Руахэль вставила кассету в видеомагнитофон. После шумов на экране появился фильм «Король Дроздовик». И тут она произнесла нечто странное, еще более странное, чем её имя. - Хочешь увидеть быт этого замка в пятнадцатом веке? Я вспомнил о месте, где встретил Руахэль, о Кащенко, и мне стало не по себе. - Не веришь? – Руахэль улыбнулась. Мы шли по двору чешского замка, тонувшего в густых сумерках. - Открывай дверь, она тяжелая, - сказала девушка. Я со скрипом отворил. В коридоре завывал ветер. От сквозняков стало зябко. В камине одной из комнат жарко пылало бревно. Я осмотрелся. У двери на тумбе стоял медный таз с глиняным кувшином для умывания, над ними висело льняное полотенце. Пахло сухой травой, разбросанной по каменному полу. Широкая кровать манила скинуть одежды и найти убежище под красным одеялом, вышитым белыми розами. «Она же… - подумал я, - падший ангел, соблазняющая юношей! Суккуб!» - Тс-с! – горячими губами ощутил её ледяные пальцы. Мы стояли затаив дыхание. Где-то говорили на латыни. – Уходим! Не отставай! - Руахэль скрылась в потайной двери за гобеленом. Я последовал за ней. Стена слева была выложена из камня, а справа – из дерева. С низкого потолка к волосам липла паутина. Руахэль торопила. За одним из поворотов, аппетитно пахло жаренным. Ступени повели круто вниз, откуда доносился крысиный писк. Стало скользко. Мы зашли в тупик. Руахэль поискала что-то и нажала. Со скрипом открылся люк. Нас встретил темный сырой лес. Ступая вслед за Руахэль, я залюбовался её легкой походкой, когда споткнулся об упавшее трухлявое дерево и громко выругался. - Прости, вырвалось. На крепостной стене появился часовой с факелом. - А вот теперь бежим, - скомандовала она, - Надеюсь, ты умеешь плавать. Впереди показалась широкая река. Спустившись с песчаного обрыва, мы вошли в воду, теплую, как парное молоко. Я долго плыл под водой. Вынырнув на поверхность, обнаружил совсем рядом её лицо. - Я уж думала, ты утонул. Видишь вон тот остров? Там и заночуем, - девушка поплыла в указанную сторону. Посередине острова, поросшего ивняком, стоял турник. Я повис на нем, закинув голову. Небо переливалось звёздами. Пару раз качнувшись, сделал солнышко. Сквозь шторы пробивался утренний свет. Я открыл глаза, приподнявшись, сел на кровати. Баскетбольная форма висела на спинке стула, видеомагнитофон выдвинул просмотренную до конца кассету, пончики лежали на тарелке в окружении двух чашек с остывшим кофе. Девушки не было. Я спустился в университетскую библиотеку, заказал энциклопедический том на букву «Р». Библиотекарь Ольга в тот день была в красном коротком платье, и ей это безумно шло. - Держи лестницу, сейчас достану. – Сказала она. Но сообразив, что на ней слишком короткое платье, добавила - Нет, пожалуй, давай ты. Я залез наверх, достал том. - Слав. - А. - Давай вечером в кино сходим, - предложила библиотекарь. - Что за фильм? – спросил я, переворачивая страницы словаря. - «Глаза Ангела», с Траволтой. Новый, девяносто первый год. - Ангел! Ну, конечно же! Михаэль, Габриэль, Рафаэль, Самаэль, Азазэль... Руахэль - ангел ветра. - Чего? - Да, Олюнчик, давай сходим, - сказал я, слезая с лестницы.
Сообщение отредактировал lyulko-v - Пятница, 22.09.2017, 12:02
