Павел Анатольевич, мужчина лет сорока, поднимался на третий этаж старенькой пятиэтажки. За ним походкой человека, которого ведут на каторгу, шёл его сын Алексей, молодой парень шестнадцати лет. С отцом ему идти явно не хотелось. Вместо этих ненужных никому походов он бы с удовольствием посидел за компьютером, но отец настоял на том, чтобы Лёша пошёл с ним. Вообще, наверное, ни один здравомыслящий родитель не стал бы брать своего сына на работу, да ещё на такую, как у Павла Анатольевича. Но у него была веская причина: он всеми силами стремился к тому, чтобы сын поменьше проводил времени за компьютером. А профессия у Павла Анатольевича была интересная. Он был психиатром. Работал он в элитной клинике, неплохо зарабатывал, но в этот дом его направила не клиника. Здесь жила одна его знакомая, которая вчера вечером по телефону со слезами умоляла его прийти и посмотреть её дочь. Как понял Павел Анатольевич из рассказа знакомой, дочь её сошла с ума совершенно неожиданно, и уже полгода ни один врач не может поставить ей диагноз. Лёшу он взял с собой ещё и из практических соображений. Девочка была его ровесницей. Павел Анатольевич хорошо знал, что ровесники всегда лучше понимают друг друга. И вот, наконец, они дошли. Он нажал на кнопку звонка. Хозяйка открыла почти сразу. Ей оказалась немолодая женщина, ровесница Павла Анатольевича. На бледном лице, обрамлённом крашеными каштановыми волосами чёрными у корней, отражалась усталость. - Ой, Паша, как хорошо, что вы пришли. Я уже даже не знаю, что мне делать. Ведь полгода, полгода прошло и ничего не помогает! – причитала она, вешая куртки своих гостей на вешалку. - Успокойтесь, Маша, - утешал её Павел Анатольевич. – Сейчас всё мне объясните, я посмотрю на неё. Может, всё не так плохо, как вам кажется. Вот, знакомьтесь, это мой сын, Алексей. - Здрасьте, - вяло бросил Лёша. - Мария Сергеевна, - представилась хозяйка квартиры. – Проходите. Квартирка была маленькая, двухкомнатная. Первый поворот направо из коридора вёл в кухню. - Чай? – предложила Мария Сергеевна. - Нет, нет. Давайте сразу к делу, - сказал Павел Анатольевич. - Понимаете, с ней происходит что-то очень странное. Она… как бы это точнее объяснить… не живёт в этом мире. Для неё всё окружающее вдруг перестало существовать. Она живёт в мире книг. И это совершенно серьёзно и отнюдь не так безобидно, как кажется на первый взгляд. Она разговаривает с персонажами книг так, как будто они действительно существуют и находятся рядом с ней. - Шизофрения, - сразу с ходу сказал Павел Анатольевич. - Нет, - покачала головой Мария Сергеевна. – Её обследовали несколько врачей, и никаких признаков шизофрении не обнаружили. Ей пытались давать лекарства, которые должны помогать при таком диагнозе, но никакого результата они не принесли. Но это ещё не всё. Она говорит про персонажей книг, как про живых людей, а людей, которые по-настоящему существуют, она не помнит. Если она не видела человека день, она его забывает. В первый раз, когда у неё это началось, она меня-то с трудом вспомнила. - Хм… - задумался Павел Анатольевич. – А вот это уже интересно. Но такой симптом, как провалы в памяти, имеет множество болезней. - Дело в том, что она не помнит только людей и то, о чём она с ними говорила. А всё остальное она помнит прекрасно, - продолжала Мария Сергеевна. – И при этом она как бы не находится в этом мире. Я не знаю, как это точнее объяснить… Тут Мария Сергеевна не выдержала и залилась слезами. Павел Анатольевич подождал, пока она успокоится и продолжил разговор: - Я так понимаю, она всё время сидит дома? - Большей частью да. Но я иногда выхожу с ней гулять, - ответила Мария Сергеевна, вытирая слёзы. - А что она делает обычно? – снова спросил Павел Анатольевич. - Читает. Она целыми днями только и делает, что читает, - и Мария Сергеевна снова заплакала. - А оградить от книг вы её не пробовали? – снова задал вопрос Павел Анатольевич, когда она немного успокоилась. - Пробовала. Она плакала почти весь день. А потом начала что-то говорить очень тихо. Я прислушалась, а она с персонажами той книги, которую я у неё забрала, разговаривает, - Мария Сергеевна всхлипнула. – Самое интересное, что нам проводили множество разных обследований, и все они показали, что моя дочь здорова. - Интересно… - задумчиво проговорил Павел Анатольевич. - А в последнее время у неё появился какой-то Нил. Точнее, был он уже давно. Это главный герой первой книги, которую она прочитала в… таком состоянии. Раньше она тоже о нём говорила, но в последнее время она говорит и думает о нём постоянно. Она мне сказала, что он должен к ней прийти и что она ждёт его. - Что ж, я думаю, мне пора посмотреть на неё, - сказал Павел Анатольевич. - Да, - кивнула Мария Сергеевна. – Пойдёмте, я вас провожу. - Как зовут вашу дочь? – спросил Павел Анатольевич. - Юля, - ответила Мария Сергеевна. - Только, если вы не возражаете, я бы хотел поговорить с Юлей наедине, - сказал Павел Анатольевич. - Да, конечно, - кивнула Мария Сергеевна. Они ушли, а Лёша остался сидеть на кухне, не зная, что ему делать. Странная болезнь девочки заинтересовала его. «Сошла с ума от книг… - думал он. – И бывает же такое! Нет, я слышал, что от компьютера сходили с ума, от фильмов, но от книг… Правильно, я всегда знал, что книги до добра не доводят. Вот пусть только мать теперь попробует мне мозг выносить по поводу того, что я ничего не читаю». Из своих мыслей его вывел телефонный звонок. Лёша вытащил телефон из кармана и, посмотрев на дисплей, поморщился. «Дашка», - усердно высвечивал телефон. Лёша был достаточно популярен в своём классе среди девчонок. Ещё бы! Блондин, правда, не с голубыми, а серыми глазами, высокий, красивый. Про такой тип лица, как у него, многие люди старшего поколения говорят: «смазливая мордашка», а ровесницы «красавчик». Но в лице его не было ничего особенного: высокий лоб, прямой нос, тонкие губы. В общем, девчонкам он нравился. Телефон продолжал трезвонить. Лёша, подержал его в руках, пока мелодия не затихла, а потом убрал в карман. В этот момент на кухню вернулась Мария Сергеевна. Она устало вздохнула, опустилась на стул напротив Лёши и только сейчас обратила на него внимание. - Ты, может, чаю хочешь? – спросила она. - Нет, спасибо, - покачал головой Лёша. Воцарилось молчание. Лёша чувствовал себя неловко рядом с убитой горем женщиной. Вроде бы надо было что-то сказать, чтобы как-то подбодрить человека, но в то же время он боялся сказать что-нибудь не то и ещё больше расстроить хозяйку квартиры. - Папа хороший врач, он вылечит вашу дочь, - наконец сказал он. Мария Сергеевна кивнула, и из груди у ней вырвался то ли всхлип, то ли вздох. - Я думаю, отец не будет против, если мы будем слышать то, о чём они говорят, - сказал Лёша. – Только надо, чтобы ваша дочь не догадывалась, что мы их слышим. Мария Сергеевна подняла на него глаза, в которых, как ему показалось, появилась надежда. - Из прихожей хорошо слышно, что делается в Юлиной комнате, - произнесла она. - Отлично, - улыбнулся Лёша и встал из-за стола. Когда Павел Анатольевич остался с Юлей наедине, он несколько секунд подбирал правильные слова, с которых правильнее будет начать разговор, потом подошёл к ней и присел на краешек кровати. Девочка читала, но как только мама представила их гостя, ей пришлось отложить книгу, и сделала она это с большой неохотой. - Юленька… - начал разговор Павел Анатольевич. Девочка поморщилась и замахала руками. - Не называйте меня так, - попросила она. - А как тебя называть? – осведомился Павел Анатольевич. - Юля, или Юлечка, но только не Юленька. - Хорошо. - Вы психиатр? - Да. Мне очень нужно с тобой поговорить. Твоя мама сказала мне, что ты как будто живёшь в мире книжек. - Почему как будто? - Эм… - Павел Анатольевич на миг заколебался, поставленный в тупик таким вопросом. Он привык к общению с неадекватными людьми, но речь Юли была такой, какая бывает у всех нормальных людей. – А как же этот мир? - А что вы имеете ввиду? - Ну… всё, что тебя окружает. Всё, что на улице, твоя школа, в которую ты ходила раньше, помнишь? - А-а…. Так оно же всё ненастоящее. Павел Анатольевич был поставлен в тупик этой фразой. Никто из его пациентов никогда ещё ему такого не говорил. В этот самый момент Лёша с Марией Сергеевной прошли в прихожую, чтобы слышать их разговор. - Но как же так? – удивлённо проговорил Павел Анатольевич. - А вы неужели тоже такой, как все, которые ошибочно думают, что весь этот лживый мир, и все они настоящие? – сказала Юля. Павел Анатольевич не ответил ей. Юля улыбнулась и, опустив голову, начала теребить подол своего халата. - А что было с тобой полгода назад? – после непродолжительного молчания спросил Павел Анатольевич. - Я не помню, - ответила Юля. – Я вообще ничего не помню, что было со мной до этого. Потому что до этого и я была ненастоящей. - И своих друзей не помнишь? - Друзей? Друзей своих я помню всех хорошо. Павел Анатольевич очень удивился, и в душе его появилась надежда. - А кто твои друзья? – спросил он. - Волкодав, Эврих, Лён и Вольха, Мастер и Маргарита, Ассоль и Грей, Мефодий Буслаев, Дафна, Ирка, Матвей, Улита, Таня Гроттер, Ванька Валялкин, Баб-Ягун, Гробыня Склепова… - перечислила Юля. – У меня их много. Это только самые близкие. Ах, да! Ещё Аника, Пелагина, Ромн. С тремя последними мы дружим дольше всех. Павел Анатольевич бросил взгляд на письменный стол. Среди стопки книг, лежащих там, он увидел книги «Мефодий Буслаев», «Таня Гроттер», «Волкодав». «Персонажи», - понял он. - А Нил? – спросил Павел Анатольевич, удивившись, что не услышал этого имени. - Нил не друг, - покачала головой Юля. – Нил больше. Я его жду, он скоро должен прийти ко мне. Когда он придёт, я исцелюсь и всё вспомню. Павел Анатольевич с непередаваемым удивлением посмотрел на девочку. Никогда ещё его больные не говорили ему, при каких обстоятельствах должно случиться их выздоровление. В прихожей Мария Сергеевна и Лёша удивлённо переглянулись, поражённые этой фразой не меньше самого Павла Анатольевича. - Исцелишься? – переспросил врач. Юля кивнула и начала разглядывать рисунок на маленькой подушечке, лежащей рядом с ней. По её лицу было видно, что ей надоел этот разговор, и она хочет поскорее вернуться к чтению. - А когда придёт Нил? – спросил Павел Анатольевич. Юля пожала плечами, продолжая разглядывать рисунок на подушечке. - Ладно, Юлечка, читай, а я пока пойду с твоей мамой поговорю, - с этими словами Павел Анатольевич встал с кровати и вышел из комнаты. Встретившись в прихожей с удивлёнными взглядами своего сына и матери своей новой пациентки, Павел Анатольевич знаком предложил им пройти на кухню. - Вы слышали, что она сказала про Нила? – спросил он, когда все трое разместились за столом. - Да, - кивнула Мария Сергеевна. - Она говорила раньше что-нибудь подобное? – спросил Павел Анатольевич. - Нет, - покачала головой Мария Сергеевна. – Раньше она говорила только, что Нил должен к ней прийти и что она его ждёт, но про исцеление и речи не было. Паша, ну хоть вы можете сказать мне, что с ней? Женщина даже не всхлипнула, а вздрогнула, судорожно втянув носом воздух, но в глазах её не было ни одной слезинки. Павел Анатольевич вздохнул. Он не мог ничего сказать. Болезнь не походила ни на одну из известных ему болезней. Речь девочки была такой, как у всех нормальных людей, и все свои необычные мысли и фразы она произносила так, как будто это был общеизвестный неоспоримый факт. - Пока ничего не могу сказать, - наконец произнёс он. – Лёш, иди, поговори с ней. Может, поговорив с тобой, она вспомнит что-то из своего и прошлого. Или, может быть, ты сможешь лучше её понять, чем я. Лёша неохотно встал из-за стола и направился к Юлиной комнате. Видеть психов ему приходилось не раз, но он никогда с ними не разговаривал, да и среди пациентов его отца никогда не было его ровесников. Подойдя к комнате, молодой человек на пороге остановился, думая, что он скажет Юле. Тогда он увидел девочку в первый раз и подумал, что она совсем не похожа на сумасшедшую. Она сидела на кровати, не замечая его, и читала книгу. Светлые волосы закрывали узкие плечи. Маленькая, худенькая, хрупкая, одетая в голубой халатик, с бледной, без всякого загара кожей, она походила на фарфоровую статуэтку. Набравшись храбрости и так и не придумав, что ей скажет, Лёша подошёл к Юле и сказал: - Привет. Девочка оторвалась от книги и подняла на него глаза. Лёша едва удержался, чтобы не вздрогнуть. Глаза её были самого обычного голубого цвета, но вот выражение…. Лёша никогда не видел ни у кого из своих сверстников такого взгляда. Причём глаза Юли были абсолютно без каких-либо признаков сумасшествия. В них явно виделся здравый рассудок. Но что-то в её взгляде всё же было такого, что будоражило душу. Лёша подумал, что такого взгляда не может быть у обычного человека. - Привет, - неуверенно поздоровалась девочка и отложила книгу. - Я Лёша. - Юля, - девочка улыбнулась и движением руки предложила ему присесть. – Ты сын Павла Анатольевича? - Да. - Вы похожи. Ты тоже хочешь со мной поговорить? - Да, - Лёша замялся, не зная, что бы такого сказать, чтобы вопрос не прозвучал резко. - Ты действительно считаешь всё вот это, весь наш мир ненастоящим? Юля уверенно кивнула. - Но как же так может быть? – Лёша не был уверен, что он правильно задал вопрос, но как-то по-другому выразить своё удивление он не мог. - Скажи, разве мир, в котором зло может победить добро, в котором не работают законы справедливости, может быть настоящим? Лёша оторопел, не зная, что на это ответить. Довод Юли был настолько логичен, что возразить ей было невозможно. - Ну… наверное… не может, - неуверенно проговорил молодой человек. - Вот видишь! – радостно улыбнулась Юля. - Но ведь этот настоящий, как ты говоришь, мир, он же в книгах. - Ну и что? – Юля снисходительно улыбнулась Лёше, как маленькому неразумному ребёнку, который спрашивает об элементарных вещах. – Отражение в зеркале, может быть, тоже думает, что оно – настоящий человек, а вовсе никакое не отражение. - Но ведь… - Лёша думал, чем можно возразить. – Но ведь у всех этих книг есть авторы! - Авторы – это особенные люди. Лёша задумался, какой аргумент можно привести, но ничего не смог придумать. Теория Юли была настолько правильной и логичной, что не представлялось возможности её разрушить. - А ты? Ты ведь тоже принадлежишь нашему миру? – наконец придумал, что можно сказать, Лёша. - Я? Не совсем. Я принадлежу и тому и этому миру одновременно. - Поэтому ты можешь видеть и общаться с персонажами книг? - Все могут их видеть и все могут с ними общаться, только они не ко всем приходят и не хотят, чтобы все их видели. Когда они здесь и слышат, что сюда идёт моя мама, они сразу прячутся. - А Нил? Он тоже придёт только к тебе? - Нет. Нил особенный. Понимаешь, есть два Нила – один в настоящем мире, а один в этом. И тот, который в этом, придёт и меня исцелит. И вы все сможете его увидеть и с ним познакомиться. - Да? - Угу. - Ладно, пойду я. Юля улыбнулась и взяла в руки книгу. Лёша вышел из комнаты и в прихожей встретился со своим отцом и Марией Сергеевной. Ничего не говоря, они все прошли на кухню и снова разместились за столом. Павел Анатольевич вздохнул, собираясь с мыслями. - Вы знаете, Маша, я даже не знаю, что вам посоветовать, - проговорил он. – А до того, как с ней всё это случилось, она много читала? - Нет, что вы! – воскликнула Мария Сергеевна. – Заставить было нельзя. Всё с подружками своими… Мотались по улице до вечера. А в тот вечер она пришла с улицы какая-то странная. Всё молчала. Ну, думаю, с подружками, может, поссорилась. А книгу эту, в которой Нил, не помню, как она называется, она тогда с собой принесла. Я тогда ничему значения не придала. Даже, по-моему, не спросила, откуда у неё книга. Да у меня и на работе тогда проблемы были, не до мелочей этих всяких мне было. Свет у неё в комнате долго горел. Я обычно захожу к ней, заставляю выключать компьютер, а тут суббота была, я и подумала, пусть посидит, завтра всё равно не в школу. А утром к ней захожу, чтобы разбудить, а она сидит, читает. Вот тогда я удивилась. Не помню, что я у неё тогда спросила, а она… - тут Мария Сергеевна остановилась, пытаясь сдержать непрошеные слёзы. Сделав глубокий вдох, она продолжила: - Она несколько секунд пыталась вспомнить, кто я. Потом вспомнила, но… - Понятно… - проговорил Павел Анатольевич. – Случай, конечно, очень необычный. Лёш, а ты что скажешь по этому поводу? - Я не знаю, - пожал плечами юноша. – Я ж не психиатр. - И всё-таки, мне интересно твоё мнение, - сказал Павел Анатольевич. - Ну… - Лёша задумался. – Она, мне кажется, если не говорить с ней о книгах, не выглядит ненормальной. Может быть, если она говорит, что её вылечит Нил, стоит ей поверить. Павел Анатольевич удивлёно поднял брови. - Что конкретно ты предлагаешь? – спросил он. - Может быть, попробовать найти этого Нила? – сказал Лёша. - Но это же книжный персонаж? – удивилась Мария Сергеевна. - Хм… - Павел Анатольевич задумчиво нахмурился. – А ведь это, я думаю, хорошая мысль. Хуже от этого всё равно не будет. Действительно, случай ваш, мягко говоря, очень странный. А часто бывает, что странные болезни лечатся не менее странными способами. - Но как вы собираетесь его искать, если его не существует? – не понимала Мария Сергеевна. - Во-первых, надо больше разговаривать с Юлей, но не будьте очень навязчивой, иначе она может замкнуться. Если она знает, что Нил её исцелит, может быть, она знает и где нам его найти. Силой книги не отбирайте, но общайтесь с ней. Когда она с кем-то разговаривает, она не читает и, может быть, с помощью разговоров она сможет постепенно вернуться к реальности, - сказал Павел Анатольевич. – Во-вторых, литературные герои иногда создаются по образцу какого-нибудь человека. Может быть, и этот самый Нил был прототипом кого-нибудь. Надо найти автора этой книги и с ним поговорить. Он ведь из современных? - Да. - Вы сможете это сделать? - Да, я постараюсь, - кивнула Мария Сергеевна. – У меня знакомый работает в том издательстве, которое выпустило книгу. - Это было бы очень хорошо, если бы нам удалось поговорить с автором, - произнёс Павел Анатольевич. – Он известный, Маша, вы не знаете? - Нет, - покачала головой Мария Сергеевна. – Автор – женщина какая-то. Имени я не запомнила, но раньше не слышала точно. - Ясно, - кивнул Павел Анатольевич. – Я буду приходить к вам каждый день, но, мне кажется, кроме как разговорами улучшить ситуацию больше никак не получится. Мария Сергеевна кивнула. - Попытайтесь узнать о Ниле от Юли побольше, но, ещё раз повторюсь, не будьте навязчивы, - продолжал давать указания Павел Анатольевич. - Хорошо, - кивнула Мария Сергеевна. - Если заметите хотя бы малейшие изменения, сразу же звоните мне, - Павел Анатольевич встал из-за стола. Лёша тоже встал, и Мария Сергеевна пошла провожать своих гостей. Проходя мимо Юлиной комнаты, Лёша бросил на девочку взгляд. Она полностью была погружена в книгу. Лёша прошёл в прихожую, оделся и, когда его отец уже открывал дверь, Юля вдруг выбежала из комнаты с двумя книгами в руках. - Лёша, подожди! – окликнула она молодого человека и протянула ему книги. – Вот возьми, почитай. Мария Сергеевна удивлённо посмотрела на свою дочь. Ещё ни разу не было, чтобы она давала кому-то свои книги. Но ведь и ровесники за всё время её болезни к ней ещё не приходили. - Спасибо, - Лёша неуверенно взял книги. Юля улыбнулась. - Обязательно прочитай, - сказала она и ушла в комнату. Павел Анатольевич и Мария Сергеевна удивлённо переглянулись. Лёша посмотрел на обложки книг. Автором первой была Мария Семёнова, а на обложке крупными буквами было написано: «Волкодав». Автором второй была Катерина Рик, а название: «Нил. Последний из клана». - Всего доброго, Маша. Звоните, если что, - услышал Лёша голос своего отца. Мария Сергеевна закрыла за ними дверь. В небольшой комнате знакомо зажужжал компьютер. Лёша зашёл в одну из своих многочисленных игр, и тут же жестокий виртуальный мир вытолкнул из сознания такой яркий, милый и добрый образ Юли. «Её мир в книгах, а мой здесь. Неужели она действительно думает, что я буду читать эти книги», - он усмехнулся. Лёша был таким же, как и большинство его ровесников. Взять в руки книгу его нельзя было заставить и под страхом смерти. Компьютерные игры были единственным, чем он интересовался. Ещё год назад Лёша занимался футболом, но потом бросил. Футбол требовал времени и усилий, а ему ни то, ни другое тратить не хотелось. Друзей у Лёши было много, они часто гуляли вместе, но всё равно больше всего времени он проводил за компьютером. Никаких целей или высоких планов на будущее у него не было. Он даже не знал, куда будет поступать после школы, хотя до окончания ему остался год, если не считать ещё не оконченный десятый класс, до конца которого оставалось всего два месяца. Лёша и не думал об этом, надеясь, что как-нибудь потом всё само сложится. Дверь чуть-чуть приоткрылась и в комнату заглянула Лёшина мама. - Лёш, полночь на дворе. Давай, выключай всё это дело и спать. Тебе завтра в школу, - сказала она. - Ща, уровень пройду и лягу, - проговорил Лёша, не отрываясь от монитора. - Ты уроки-то хоть сделал? - Да сделал я всё. Иди, сама ложись, тебе тоже завтра вставать. Мама вздохнула. - Спокойной ночи, - произнесла она и ушла. - Угу… - пробормотал Лёша, когда дверь за его матерью уже закрылась. Такую картину можно было наблюдать каждый вечер, за исключением разве что, субботы, когда ему было не в школу на следующий день, и он мог сидеть за компьютером хоть до утра. Но всё же, парню надо отдать должное, маме он не соврал. Перейдя на новый уровень, Лёша нехотя вышел из игры. Выключив компьютер, он лёг спать. И как только он закрыл глаза, в памяти тут же возникло это необыкновенное выражение лица сумасшедшей девочки. Лёша вздрогнул, но глаза не открыл, почему-то боясь, что видение исчезнет. Он уснул, и ночью ему приснилась светловолосая девочка Юля, похожая на фарфоровую статуэтку. Но суета нового дня снова вытеснила образ из сознания. В школе всё было обычно, как и всегда. Учителя приставали с домашним заданием, друзья глупо шутили, девчонки о чём-то шептались, изредка поглядывая на парней. Последним был урок литературы, и вела его их классный руководитель. Урок уже подходил к концу, а всё, что надо было рассказать по новой теме, было рассказано в первые 15-20 минут. Класс сидел и просто разговаривал со своей классной. Разговор их шёл о книгах. - Ребят, ну вот поднимите руку, кто за этот учебный год хоть одну книгу прочитал, - сказала учительница. Руку никто не поднял. По классу прошёлся смех. - Между прочим, ничего смешного, - строго проговорила учительница. – Это очень плохо, что вы, современная молодёжь, ничего не читаете. - Марина Гавриловна, а что нам могут дать эти книги? - сказал один из одноклассников Лёши. – В жизни-то всё равно всё по-другому. Мы ж не в сказочном мире живём. «Разве мир, в котором зло может победить добро, в котором не работают законы справедливости, может быть настоящим?» - вдруг вспыхнули в памяти у Лёши слова Юли. - У Грина есть высказывание: «Чудеса – в самих нас», - произнесла Марина Гавриловна. Она хотела продолжить свою мысль, но тут прозвенел звонок, и класс, сорвавшись со своих мест, полетел домой.
Всю дорогу Лёша шёл с таким задумчивым видом, какого, наверное, не было у него никогда. Он думал о словах Юли. Насколько была права эта сумасшедшая девочка! Но ведь тогда по её логике получается, что их мира действительно не существует. А это невозможно. Лёша зашёл домой, пытаясь отогнать странные мысли. Дома никого не было. Он зашёл в комнату, бросил портфель под стол и тут на глаза ему попались Юлины книги. Он взял в руки одну с названием «Волкодав». Обложка показалась Лёше знакомой. И тут он вспомнил, что недавно смотрел фильм по этой книге. А раз фильм смотрел, значит, книгу читать не надо. Лёша положил книгу обратно на стол и включил компьютер. На следующий день он решил пойти к Юле вместе с отцом. Сумасшедшая девочка не давала Лёше покоя. Он пошёл туда сразу после школы, даже не зайдя домой. Павел Анатольевич уже был там. Юля, как и в прошлый раз, сидела и читала. Павел Анатольевич уже успел с ней поговорить, и они с Марией Сергеевной пили чай на кухне. - Привет, - сказал Лёша, заходя к ней в комнату. Юля оторвалась от книги. - Привет… - неуверенно произнесла она, чуть морща лоб. В глазах её читалось, что она всеми силами пытается вспомнить человека, который стоит перед ней, но уже через несколько секунд она сдалась. - Ты не помнишь меня? – проговорил молодой человек. – Я Лёша, сын Павла Анатольевича. Мы с отцом приходили к тебе позавчера. Помнишь? - Нет, - вздохнула Юля. – А если я тебя не помню, значит, ты ненастоящий. Лёша опешил: - Как ненастоящий?! Но я же, вот, перед тобой стою. Ты же меня видишь. Юля не ответила. Она снова открыла книгу и стала читать. - Но ты же мне книги ещё тогда давала, - сказал Лёша. - Книги? – Юля подняла на него взгляд. – А я думаю, куда они у меня делись. Ты их прочитал? - Нет, - признался Лёша. - Ну, вот видишь. Ненастоящий. Не намереваясь продолжать разговор, Юля опустила голову и погрузилась в чтение. Лёша вздохнул. Он понял: поговорить с Юлей ему не удастся. Он не стал пытаться снова завести разговор, а пошёл на кухню. Мария Сергеевна налила Лёше чай, со всех сторон обставила его печеньем и конфетками и села за стол вместе с гостями. - Маш, как у вас дела с писательницей? – спросил Павел Анатольевич. – Как её зовут, вы сказали? - Катерина Рик, - подсказала Мария Сергеевна. – Мой знакомый пообещал мне её номер телефона. - Это хорошо, - сказал Павел Анатольевич. – А Юля ничего нового про Нила не сказала? - Нет, - покачала головой Мария Сергеевна. - А Нил – это ведь такая река в Африке, - пришла мысль Лёше. – Может быть, её надо к этой реке свозить? - Я уже спрашивала её об этом, - вздохнула Мария Сергеевна. – Она сказала, что Нил – человек. И что искать его не надо, и он сам к ней придёт. Паш, есть хоть какой-нибудь прогресс? - Трудно сказать, - развёл руками Павел Анатольевич. – Я наблюдаю за ней пока только второй день, если не считать первого нашего визита. Они ещё немного поговорили о Юле, а потом пошли домой. Весь оставшийся вечер в голове у Лёши звучало: «Ты ненастоящий». Это не укладывалось у него в голове. Ладно, мир может быть ненастоящим, но как может быть ненастоящим ОН?! Лёша выключил компьютер, так и не войдя в игру, и подошёл к письменному столу. Рука сама потянулась к книге с названием «Волкодав». Лёша сел на диван и начал читать. Мама заглянула к нему, чтобы позвать ужинать и остановилась на полуслове. - Ты читаешь? – удивилась она. – Ой, завтра снег пойдёт. Лёша коротко засмеялся. - Не волнуйся, мам, со мной всё нормально. Книги мне девчонка дала, к которой отец каждый день ходит. Вот, решил посмотреть, чего психи читают, - он ответил так, как бы ответил любому человеку, кроме Юли, даже на миг не задумавшись о том, что соврал. Мама посмотрела на него с некоторым осуждением. Ей явно не понравились слова про «психов». - Ужин ждёт тебя, - сказала она и ушла на кухню. Лёша оторвался от книги неохотно. Первые минуты он читал её без энтузиазма, но потом книга затянула его, стало интересно, на смену скуке пришло желание узнать, что будет дальше. После ужина Лёша читал до поздней ночи. Он даже не удивился, когда мама не зашла к нему в двенадцать, как делала это обычно. Лёг спать Лёша, когда часовая стрелка чуть перевалила за час ночи. Он долго не мог уснуть. Перед глазами появлялись то Юля с её странными фразами про ненастоящий мир; то Волкодав, последний из рода Серых Псов, герой книги Марии Семёновой; то ещё что-нибудь. И когда среди перечня картинок появился какой-то фрагмент из компьютерной игры, Лёша вдруг понял, насколько жалкие эти компьютерные игры, по сравнению с тем, что написано в книге. Он лежал и думал о том, что нет сейчас таких людей, как Волкодав; что Волкодав - настоящий мужчина, каких сейчас очень мало, а уж в его поколении нет совсем. С такими мыслями он уснул. На следующий день всё свободное время Лёша только и делал, что читал. За весь день он ни разу не подошёл к компьютеру, что очень удивило его маму. Вечером Лёша думал, что ему обязательно нужно поговорить с Юлей. Он хотел её о многом спросить. Весь следующий день он потратил на чтение книги, и к полуночи она была дочитана. Появился повод, чтобы завтра прийти к Юле. Он пришёл к ним чуть позже своего отца. - Здравствуй, Юлечка, - послышался из комнаты голос Павла Анатольевича. - Здравствуйте… - Юля растягивала слово, вспоминая, кто перед ней, - Павел… Анатольевич. «Вспомнила, - радостно подумал Лёша. – Может, и меня вспомнит?» Он дождался, пока отец поговорит с Юлей и пошёл к ней. - Привет, - как обычно поздоровался Лёша, входя в комнату. - Привет… - Юля смотрела на него, вспоминая, и ему вдруг показалось, что она вот-вот вспомнит его. – Я, кажется, давала тебе свои книги… - Давала. Ты помнишь? Ну же, вспоминай! Лёша радостно подался вперёд. Юля испуганно отстранилась от него. - Лёша, ты её пугаешь, - услышал молодой человек за своей спиной голос отца. – Умерь свой пыл. - Нет, извини, не помню, - вздохнула Юля. - Я тебе книжку принёс, - сказал Лёша, стараясь скрыть разочарование в голосе. – Вот, держи. Я её прочитал. - Только одну? – Юля взяла книгу из его рук. - Да. Вторую не успел. Юля понимающе кивнула. Лёша присел рядом и начал с ней разговаривать. Но на какую тему он бы не вёл разговор, Юля всё сводила к книгам. В конце концов, Лёша перестал пытаться переключить её на что-нибудь другое и заговорил о Ниле. Но ничего нового о нём он от Юли не узнал. Когда разговаривать стало не о чем, Лёша попрощался с ней и пошёл на кухню. На этот раз от предложенного ему чая он отказался. - Паша, поздравьте меня. Я дозвонилась до этой писательницы, - объявила Мария Сергеевна. – Она нас завтра к себе приглашает. Я ей по телефону объяснила, что смогла, и она сказала, что, дескать, не телефонный это разговор, и адрес мне свой дала. Только я, к сожалению, завтра не могу. У меня работа. - Ничего страшного, - успокоил её Павел Анатольевич. – Я съезжу один, а потом всё вам расскажу, что узнал. Завтра у меня как раз выходной. - Пап, а можно мне с тобой? – попросил Лёша. - У тебя же школа? – удивился Павел Анатольевич. - Да что мне в этой школе делать? – отмахнулся Лёша. – Завтра суббота, ни одного урока путного нет. И придут человек семь - восемь максимум. - Какие у вас завтра уроки? – нахмурился Павел Анатольевич. - А я помню, да? – усмехнулся Лёша. - Ладно, поедешь со мной, - уступил Павел Анатольевич. Всю дорогу Лёша представлял себе Катерину Рик. Она представлялась ему маленькой худенькой пенсионеркой в маленьких очках и фартуке. И поэтому, когда дверь им открыла достаточно привлекательная женщина лет двадцати - двадцати пяти, Лёша был немного удивлён. Но в одном он всё же угадал – писательница была очень худой и маленького роста. Женщина усадила их за большой круглый стол и налила чаю. - Вы личный врач той девочки, по поводу которой мне вчера звонили? – спросила она Павла Анатольевича, когда стол был обставлен сладостями, а перед каждым стояла чашка чая. – Насколько я поняла из телефонного разговора, девочка сошла с ума из-за моей книги? - Нет, - покачал головой Павел Анатольевич. – Ваша книга была первой, которую она прочитала в таком состоянии. А от чего она сошла с ума, мы до сих пор не знаем. - И какой же у неё диагноз? – спросила Катерина Рик. - В том и проблема, что диагноз ей не могут поставить уже полгода, - ответил Павел Анатольевич. – Иначе мы бы к вам не приехали. - А в чём проявляется её сумасшествие? – спросила Катерина Рик, явно заинтересовавшаяся тем, что говорил ей он. - Она…. Как бы вам объяснить, - Павел Анатольевич на миг задумался. – Она, во-первых, забывает человека, если день его не видела. Причём всё, что она делала, она помнит, а вот людей и то, что она им говорила – нет. А во-вторых, она считает, что всё, что написано в книгах, это на самом деле, а наш мир как бы кем-то придуман. - Нет, пап, - возразил Лёша. – Она не считает наш мир кем-то придуманным. Она говорит, что он ненастоящий. И верит, что все книжные персонажи существуют. - А разве это не так? – подняла брови женщина. Павел Анатольевич и Лёша удивлённо замолчали, не зная, что на это сказать. Катерина Рик улыбнулась. - Вы не подумайте, что я сумасшедшая, - проговорила она. – Но, согласитесь, каждый писатель должен верить в то, о чём он пишет, если он, конечно, настоящий писатель. А если он не верит, то и читатели ему не поверят, и его книги читать не будут. Я думаю, каждый автор верит, что где-то там, пускай не здесь, а где-то в другом мире, на другом конце вселенной живут персонажи, которых он придумал. Может быть, их зовут по-другому, может быть, они выглядят немного иначе, но они существуют. Но вы, наверное, пришли поговорить со мной не об этом? - Да, - кивнул Павел Анатольевич. – Дело в том, что в последнее время Юля стала говорить, что к ней скоро придёт Нил и исцелит её. А Нил - это ведь герой вашей книги. Вот поэтому мы к вам и приехали, чтобы узнать, как появился этот герой, эта книга. Может быть, есть человек, который соответствует этому образу? - Нет, такого человека нет. Но, знаете, когда я писала книгу, я Нила представляла себе таким же вот, как ты, - Катерина Рик посмотрела на Лёшу. – Вообще, эта книга очень необычная. Она, можно сказать, первое моё хорошее произведение. До неё у меня тоже были книги, но ничего особенного в них не было. Вы сами знаете, сейчас в какой книжный магазин ни зайди, просто ломятся стеллажи от всей этой фантастики, и каждый второй в писатели лезет. Сейчас ведь что попало издают, были бы деньги. И я так же. Вышла замуж за богатого и от скуки книги начала писать. А эта книга…. С Нила, кстати, всё и началось. Он мне приснился. Причём сон был очень необычным. Он как будто пришёл ко мне с какой-то бабушкой. И эта бабушка мне сказала, вот, как сейчас, помню: «Найди его, найди Нила». А я ещё во сне думаю, а чего его искать? Вот же он, рядом с ней стоит. А потом проснулась и начала придумывать. Я ещё сначала хотела книгу назвать «В поисках Нила», когда ещё не придумала её окончательно, а потом вот лучше название подобрала. Вы знаете, когда я читала, что у меня получилось, я даже сама удивилась, что смогла такое написать. Молодой человек слушал её, и у него было ощущение, что она говорит что-то очень важное, что в её словах есть подсказка, как им найти Нила. - И что же она совсем никого не помнит? – отвлёк его от мыслей вопрос Катерины Рик. - Маму свою она не забывает, - ответил Павел Анатольевич. – Меня помнит, потому что я каждый день прихожу, но и то ей, чтоб меня вспомнить, несколько секунд надо. А Лёшка вот приходит через день, и она его уже вспомнить совсем не может. - Не совсем, - поправил Лёша. – Она мне книги свои давала. «Волкодава» и вашу. Я «Волкодава» когда прочитал, она меня почти вспомнила. Женщина посмотрела на него с интересом. - А мою книгу ты не читал? – спросила она. - Нет, - покачал головой Лёша. - Почитай. Может, книга вам чего-нибудь подскажет, - сказала Катерина Рик. – Вообще, удивительно, что нынешние подростки ещё чего-то читают. Я лично была уверенна, что теперешние школьники читать не умеют. Да, может, и правильно делают. Из современной литературы сейчас очень мало хорошего. Книга ведь должна какие-то моральные ценности нести, пример хороший подавать. А что это за ценности, когда главные герои бегают с автоматами и расстреливают всех, кого попало. А потом все умирают, и остаётся один самый крутой – вот тебе и весь хеппи-енд. А про любовь книги – это вообще тёмный лес. Как можно писать о любви, если сам не знаешь, что это такое. Вот и получается, что магазины у нас не книгами завалены, а пустой макулатурой. - Странная вы, - проговорил Лёша. – Сами книги пишете, а современную литературу ругаете. Раз всё так плохо, значит, и книга ваша плохая. - А моя книга особенная, хоть, может, и не правильно так о своём творении говорить. Но мне иногда кажется, что это не я её написала, а кто-то другой придумал и в мою голову вложил, - писательница добродушно усмехнулась. Они ещё немного поговорили, а потом собрались домой. Напоследок Катерина Рик ещё раз посоветовала Лёше прочитать её книгу. Он обещал, что причитает, и они с отцом ушли. Домой они приехали ближе к вечеру. Павел Анатольевич сразу пошёл к Юле, опасаясь, что если она не увидит его сегодня, то завтра не вспомнит, и всё надо будет начинать сначала. Лёша зашёл в свою комнату с уверенностью, что сейчас сядет за книгу, но на глаза ему совершенно неожиданно попался компьютер. Комната наполнилась привычным жужжанием, правая рука машинально легла на «мышку», а левая – на кнопки клавиатуры. Впрочем, игра ему быстро надоела. Виртуальный мир теперь казался ему таким жалким и неинтересным по сравнению с тем новым для него книжными миром, в который он недавно окунулся. Лёша, наверное, впервые в этом году лёг спать достаточно рано, но долго не мог уснуть и всё думал о Юле. Он решил, что будет приходить к ней каждый день, потому что не хотел больше, чтобы девочка его забывала. Где-то около половины двенадцатого уже сквозь сон Лёша услышал за дверью шаги, которые затихли у двери. Это его мать, проходя мимо комнаты, остановилась, удивлённая тем, что в такой ранний для её сына час не видит под дверью полоски света. К Юле они с отцом пошли утром. Девочка, вопреки своему обыкновению, не читала, а сидела и смотрела в окно. Павел Анатольевич, как обычно, первым пошёл к ней, а Лёша расположился в прихожей. Сначала он слушал то, о чём разговаривал отец со своей пациенткой, но потом он полностью ушёл в свои мысли. В последнее время он стал очень много думать. И почти все мысли его были связаны с Юлей. Он понимал, что очень хочет ей помочь. Но вот Павел Анатольевич закончил свой разговор и ушёл. Лёша вошёл в комнату. Юля смотрела в окно и обернулась только тогда, когда он поздоровался с ней. На лбу её образовалась складка. - Ты не помнишь меня? – спросил Лёша. Юля покачала головой. - Я Лёша, сын Павла Анатольевича. Я приходил несколько раз до этого. Ты мне ещё книги давала. Я одну тебе в прошлый раз вернул. - А, помню. У тебя ещё должна быть книжка про Нила, - вспомнила Юля. – Ты её читаешь? - Пока что нет. А ты почему сегодня не читаешь? - Ко мне Нил должен скоро прийти. Я подумала, а вдруг он не знает точно, где я живу. А я его в окно увижу и рукой помашу. Тогда он точно ко мне придёт. - А ты его узнаешь? - А как же! Он на тебя похож. - А если Нил вообще не знает, что ты его ждёшь? Может, его надо найти и сказать об этом? - Нет. Нил не может не знать. Он обязательно придёт, - Юля проговорила это с неколебимой убеждённостью, а потом так же уверенно добавила. – Сам. И искать его не надо. Лёша не стал с ней спорить и пытаться переубедить. Он побыл с ней ещё немного. Юля отвечала на его вопросы неохотно. Всё её внимание было обращено к тому, что происходило за окном. Потом он по обыкновению попрощался и пошёл на кухню. Там Павел Анатольевич как раз только закончил рассказ об их поездке к Катерине Рик. - Кстати, Маша, давно хотел у вас спросить. Где вы берёте столько книг? Неужели покупаете? Они ведь такие дорогие сейчас, – спросил он. - Нет, конечно, - покачала головой Мария Сергеевна. – Денег не напасёшься столько книг покупать. Я в библиотеке их беру, которая у нас тут рядом. Там такая женщина хорошая работает. Она мне книги подбирает, какие получше. Лёша знал эту библиотеку. Её, наверное, знали все, кто жил в этом районе. В начальной школе практически каждый ребёнок ходил туда за книгами, которые учителя просили принести на урок, потому что в школьной библиотеке книг очень часто на всех не хватало. Но когда начальная школа заканчивалась, ученики забывали туда дорогу.
Вечером Лёша пришёл домой и долго в своей комнате смотрел на компьютер. Наконец рука его потянулась к красной кнопке сетевого фильтра, как вдруг в глаза бросилась книга с большими буквами на обложке: «Нил. Последний из клана». Так и не нажав на кнопку, Лёша взял в руки книгу. «Я хочу ей помочь», - подумал он, вспоминая, с какой надеждой смотрела Юля сегодня в окно. Лёша открыл книгу и начал читать. Он медленно переворачивал страницы, постепенно погружаясь в волшебный мир. Главный герой, Нил, по описанию действительно походил на него. Такие же светлые волосы, те же серые глаза, такой же худой, но крепкий. Только вот по характеру они похожи не были. Нил был тем, к чему должен был стремиться каждый мужчина. Он не был абсолютно идеальным, но нёс в себе такие качества, которых часто не хватает некоторым современным молодым людям. И главное, у него была цель – возродить свой клан, спасти то, что жестокие люди с таким рвением пытались уничтожить. Лёша чувствовал, что есть между книгой и реальным миром какая-то параллель. Но вот что это за параллель, он никак не мог уловить. Где-то на уровне подсознания он догадывался, что ещё не дорос морально до того, чтобы полностью понять эту книгу. В этот вечер Лёша прочитал немного. У него не было желания прочитать как можно больше, так, как это было с «Волкодавом». Лёше казалось, что если он будет читать быстро, то упустит что-то очень важное. Когда он лёг, то снова долго не мог уснуть и всё думал… «Каким же должен быть человеком этот Нил, которого ждёт Юля? Да и есть ли такие люди вообще сейчас? Если только это какой-нибудь мудрый старик или кто-нибудь ещё в этом роде…» Лёша даже не заметил, как его мысли постепенно сменил сон. На следующий день после школы он пришёл к Юле с книжкой. На этот раз она вспомнила его. Расположившись рядом с ней на кровати, он начал читать. Юля периодически отвлекалась от созерцания улицы за окном и спрашивала Лёшу, на каком он моменте и как он относится к описываемым событиям. Он охотно отвечал. Молодому человеку нравилось, что он привлекает её внимание. Так он приходил несколько дней. И однажды ему неожиданно пришла мысль. - Юль, а ты совсем не помнишь, что с тобой было до того, как ты стала… такой? – спросил Лёша. - Не помню, - ответила девочка. – Я тогда тоже ненастоящей была – это я точно знаю. - Даже тот день не помнишь, когда всё случилось? - Помню только, что домой зашла и сразу спать легла. А больше ничего не помню. Лёша закрыл книгу и задумался. «Но ведь не может быть так, чтобы никто не знал, что с ней в тот день произошло», - подумал он. Лёша хотел поговорить с Марией Сергеевной, но не успел. Его отец, обсудив со своей знакомой проблемы, засобирался домой, и молодой человек так и не поговорил с хозяйкой. Этим вечером он читал уже последние страницы книги. «- Если хочешь добиться своего, вернись к тому, с чего всё началось, - загадочно проговорила Пелагина и больше никаких советов не давала», - бросилась Лёше в глаза сточка из книги. «Вернись к тому, с чего всё началось…» - мысленно повторил он. Читать он больше не мог. Всё существо Лёши заполнили разные мысли. Он решил, что завтра обязательно поговорит с Марией Сергеевной о том, что было в тот день, когда с ней это случилось. Лёша пошёл к ним сразу после школы, не заходя домой за книгой. Отец ещё разговаривал с Юлей, когда он пришёл. Лёша сразу направился на кухню, где обычно обитала Мария Сергеевна. - Мария Сергеевна, а откуда Юля пришла тогда с книжкой, когда с ней всё это случилось? – спросил он. - Она с подружками гуляла, - ответила женщина. – А что? - Да нет, ничего. Мне интересно просто. А с её подружками вы говорили? - Говорила. Они сказали, что расстались с Юлей у библиотеки, и, когда расставались, она была нормальной. - А кто её подруги? - Даша Лаврова, Женя Устюгова и Катя Масленикова. Только какие они подруги? За полгода не зашли ни разу. - Я с ними поговорить хочу. Мария Сергеевна посмотрела на него сначала немного удивлённо, а потом обо всём догадалась: - У Юли на столе в рамке их общая фотография. Они возле библиотеки частенько гуляют. - Спасибо, - сказал Лёша. С Юлей он разговаривал сегодня совсем немного, а потом ушёл домой. Уходя, он прихватил с собой фотографию с Юлиного стола. Дома он рассмотрел её как следует. На фотографии были четыре девчонки. Все четыре – блондинки. В одной из них он узнал Юлю. Фотография была достаточно старой, но девочек с неё узнать было можно. Сверху над каждой ручкой были нацарапаны буквы: «Д», «К», «Я!», «Ж». Лёша ещё долго рассматривал фотографию, вглядываясь в лица. Лица ему не нравились. Было в них что-то наглое, вульгарное. У Юли сейчас было совсем другое лицо. И такое, как сейчас, лицо Лёше нравилось гораздо больше. Этим вечером он полностью дочитал книгу и окончательно убедился в том, что будет, как Нил, и сдастся только в том случае, если не будет никакой возможности ей помочь. День был необыкновенно солнечным. Стрелка часов давно уже перевалила за три, но солнце даже не думало хоть на чуть-чуть умерить своё сияние. На скамейке рядом с библиотекой сидели три девчонки, щёлкали семечки и о чём-то болтали. Время от времени раздавался их глупый смех. Девочки были такими весёлыми и беззаботными, что, глядя со стороны, нельзя было и предположить, что полгода назад с их лучшей подругой случилось такое несчастье. Они об этом и не вспоминали. Первой Лёшу заметила Женя. - Девчонки, смотрите, какой мальчик хорошенький, - проговорила она, указывая на Лёшу. - Ой, а он не на нас смотрит, случайно? – оживилась Даша. - Смотрите, кажется, к нам идёт, - сказала Катя. Прежде, чем решил подойти, Лёша долго присматривался к девчонкам на скамейке. Лица были те же, что и на фотографии, только Женя была уже не блондинкой, а шатенкой, а Даша перекрасилась в брюнетку. Но, окончательно убедив себя, что это они, Лёша подошёл. - Привет, девчонки, - поздоровался он. - Привет, - одновременно улыбнулись ему девушки. - Вы Женя Устюгова, Катя Масленикова и Даша Лаврова? – спросил Лёша. - Ну да, мы, - кивнула Даша. - Я с вами про Юлю Арсеньеву поговорить хочу, - сказал Лёша. Улыбки тут же пропали с лиц девушек. - Ещё один, - вздохнула Катя. – Мы же сказали – не знаем мы ничего! Гуляли вместе. Потом от библиотеки по домам разошлись. Всё время она нормальная была, ничего необычного мы не заметили. Лёша улыбнулся. Он знал: они врут. - Вы где живёте, девчонки? – спросил он. - Ну, у школы, и что? – неохотно ответила Женя. - А то, что если вы у библиотеки расстались, вам к школе только мимо Юлиного дома пройти можно, - с улыбкой проговорил Лёша, довольный тем, что поймал их на такой мелочи. – Неудачную легенду вы придумали. - А ты Юльке кто, собственно, что допытываешься тут? – спросила Женя. – Парень её, что ли? - Парень, - кивнул Лёша, и эти слова почему-то заставили сердце на миг замереть. – Рассказывайте, давайте, что в тот день было. - Ты не поверишь, - сказала Даша. - А ты расскажи, а уж верить или нет – это моё дело, - произнёс Лёша. - Ок, только не ржи над нами, - согласилась Даша. – Мы после школы, как обычно, созвонились и гулять пошли. Не знаю, сколько времени было, но, по-моему, было уже темно. Как раз библиотека должна в это время закрываться. Мы смотрим, а из библиотеки девчонка выходит. Класс, может, пятый. Она туда частенько ходит. Чучело такое. Мы над ней всё время ржём. А тут она идёт с такой охапкой книг. Обо что-то споткнулась и со всеми книгами грохнулась. Мы давай угорать. А тут из библиотеки эта тётка выскочила, библиотекарша. Она к девке, и помогать ей начала. А нам говорит, типа «как вам не стыдно, такие-сякие, сами книг не читаете нифига». Короче, начала на нас чего-то вякать. Ну, Юлька ей и ответила. Сказала, типа «зачем нам ваши книги нужны, в них всё равно не как в жизни» и типа, что нас жизнь сама научит всему. А эта ей сказала, что типа «вот пускай тебя жизнь и учит». Девка к тому времени все книги собрала и смылась. А у библиотекарши в руках книга откуда-то появилась и она её Юльке дала и сказала, типа, чтоб та её прочитала. Потом она в свою библиотеку ушла. Мы Юльку домой проводили. Она всю дорогу шла, молча, и книгу к себе прижимала. А потом вот мы узнали, что она того. Вот. - Понятно, - кивнул Лёша. – Ладно, спасибо, девчонки. - Ты, это, только никому не рассказывай, а то нас ещё такими же, как Юлька, посчитают и в дурку упрячут, - сказала Катя. - Ладно, - кивнул Лёша. Он попрощался и пошёл домой. По дороге он думал об услышанном и твёрдо решил завтра сходить в библиотеку. «Неплохо бы узнать, как зовут эту библиотекаршу, - подумал Лёша, когда уже пришёл домой. – Мария Сергеевна, кажется, говорила, что знает её и берёт у неё книги. Точно! Как же я раньше не догадался? Она с Юлей что-то сделала, она же ей и книги даёт те, которые надо». Он выбежал из своей комнаты в поисках отца, но наткнулся на нечто лучшее. Телефон Павла Анатольевича сиротливо лежал на тумбочке в коридоре. Лёша тут же схватил его. «Маша» в телефонной книге была только одна. Лёша нажал на кнопку вызова. Через несколько гудков в трубке раздался голос: - Да, Паша. - Мария Сергеевна, здравствуйте, это Лёша, - проговорил молодой человек. - А, Лёша, здравствуй. Что-нибудь случилось? - Нет. Я хотел у вас спросить. Вы говорили, что берёте книги для Юли в библиотеке. А как зовут библиотекаря? - Пелагея Дмитриевна. А что? - Да, нет, ничего. Я тут просто кое-что узнал. Я к вам приду когда, расскажу. - Хорошо. - Ладно, извините за беспокойство. До свидания. Лёша нажал на кнопку «сброс» и положил телефон на прежнее место. «Пелагея, - подумал он. – А героиня книги Катерины Рик – Пелагина. Не слишком ли много совпадений». А совпадений было действительно много. Писательнице Нил приснился вместе с какой-то бабушкой, Юля сошла с ума после встречи с библиотекаршей, она же даёт Юлиной маме книги. Да и сама Пелагея Дмитриевна была достаточно необычной женщиной, в том плане, что никто не знал, сколько ей лет, и никто не помнил, когда в библиотеке работал кто-то, кроме неё. Даже по внешности нельзя было определить её возраст. Пелагея Дмитриевна была не молодая, но и старухой её назвать было нельзя. Бывают такие люди с неопределённой внешностью, у которых примерный возраст на вид определить невозможно. В комнату тихонько заглянула мама. - Лёш, ложишься? – спросила она. - А? – словно очнулся от сна Лёша. – Да, мам, щас, ещё немного посижу и лягу. Он небрежно бросил взгляд на часы. Стрелки показывали одиннадцать. - Что-то ты в последнее время за компьютером совсем не сидишь, - заметила мама. - Да, надоел он мне немного, - ответил Лёша. – Отдохнуть от него хочу. А что, это плохо? - Да, нет. Наоборот, очень хорошо. Ладно, спокойной ночи. - Спокойной. Мама скрылась за дверью. Лёша разогнал все тревожные мысли и лёг спать. Утром, идя в школу, он был уверен, что пойдёт в библиотеку сразу после уроков. Но как только уроки кончились, желание туда идти пропало. Лёша не мог себе признаться, что немного боится туда идти. Собрался с духом он только к вечеру и всё же пришёл туда под самое закрытие. Пелагея Дмитриевна сидела за столом, заваленным книгами, и просматривала карточки, куда записывала всех, кто брал книги. Она подняла глаза на Лёшу только, когда он подошёл к столу. - Молодой человек, не хотелось бы вас расстраивать, но библиотека уже закрывается. Приходите завтра, - сказала она. - Я не за книгой, - произнёс Лёша. – Мне с вами поговорить надо. - Со мной? О чём же, интересно. - О Юле. - О Юле? О какой Юле? - Вы знаете. О Юле Арсеньевой. - А да-да-да. Это та девочка, которая с ума сошла. Её мама ко мне часто приходит. Ты её друг? Как у неё дела? - Вы, будто, сами не знаете. Пелагея Дмитриевна мягко улыбнулась, а потом опустила голову, и лицо её стало грустным. - Она это заслужила. Она хотела, чтобы жизнь её научила, вот жизнь её и учит, - сказала она. - Не слишком ли жестокое наказание? – спросил Лёша. – Ей очень тяжело. - А мне, думаешь, легко? Столько лет жить и видеть, как мораль и нравственность уходит из этого мира. Вы её прогоняете, сами. Вытесняете вашими компьютерными играми, гулянками, алкоголем…. Перечислять можно до бесконечности. Ты думаешь, мне не больно смотреть на то, как перестают работать законы справедливости, как зло постепенно берёт верх над добром. А вы этому не то, что не сопротивляетесь. Вы этому всеми силами способствуете. Впрочем, что я буду тебе тут читать нотации. Тебе, небось, родители уже все уши прожужжали. На несколько секунд воцарилось молчание. - Она говорит, что к ней должен прийти Нил и исцелить её, - произнёс Лёша. – Я хочу спросить вас, где этого Нила искать? - Почему ты решил спросить меня? – изобразила удивление Пелагея Дмитриевна. – Все вопросы к автору. Это её персонаж, она его придумала… - Персонажа по имени Нил придумали вы! И вся эта книга тоже ваша! Не полностью, правда, но всё равно ваша! Кто такой Нил? Просто скажите, где мне его найти, и я от вас отстану. Пелагея Дмитриевна опустила голову вниз и печально вздохнула. - Кто такой Нил? – почти жалобно спросил Лёша. - Нилом его называли только самые близкие, - после непродолжительного молчания тихо начала Пелагея Дмитриевна, - а по паспорту он был Никитой. Вообще я сначала хотела назвать его Нилом, но в то время, когда я его родила, так уже детей не называли, да и отец его настоял на имени Никита. Но я всё равно называла его Нилом, да и не только я, и все его друзья тоже, и даже отец. Если хочешь знать, то был он точно таким же, как в книжке. Он не хотел мириться с тем, что происходит вокруг и всё время пытался что-то изменить. За это и поплатился. Его убили те, кто и представления не имел о том, что такое мужская честь, когда он вступился за девушку. Он умер за несколько дней до того, как Катерине Рик приснился тот сон. Она замолчала, продолжая всё так же сидеть с опущенной головой. У Лёши сердце замерло в груди. - Умер… - тихо проговорил он. – Так значит, Нил не придёт к Юле?.. Возможно, надо было сказать что-то другое, утешить горюющую женщину, но Лёша не мог думать о чужом горе, когда у него было своё, пусть далеко не такое сильное. - Не придёт, - ответила ему Пелагея Дмитриевна. Лёша все силы потратил на то, чтобы справится с нахлынувшими эмоциями, и у него это получилось. Душа словно окаменела. Тут Пелагея Дмитриевна подняла на него голову и, спохватившись, поспешно произнесла: - Но с другой стороны Нил – это всего лишь образ, которым может стать каждый. Знаешь, так бывает, когда писатель создаёт героя, у которого вроде бы нет прототипов, а потом вдруг встречает человека, который прямо вылитый его персонаж. Так что всё в твоих руках… - Вы извините меня, за беспокойство, - прервал её Лёша, даже не услышав толком того, что она ему сказала. – Я пойду, до свидания. Весь оставшийся вечер он был как в тумане. Смысл всего сказанного Пелагеей Дмитриевной осознавался им постепенно. В школе на следующий день Лёша все уроки молчал и был мрачным, как грозовая туча. Последним уроком у них была литература. Учительница как раз заканчивала объяснение темы. - В общем, Толстой, дети, был великим писателем, - сказала она. – Вы вообще знаете, сколько книг он написал за свою жизнь? - Да написал-то он много, только какой от этого толк, - произнесла одна из Лёшиных одноклассниц. – Всё равно сейчас книги никто не читает. - И очень плохо, что не читает, - назидательно проговорила учительница. - Да кому эти книги щас нужны?! – сказал один из учеников класса. - Всем нужны, - резко возразил ему Лёша. – Без книг мы окончательно деградируем. В классе на несколько секунд воцарилась абсолютная тишина. - Правильно, Лёша! Молодец! – радостно воскликнула учительница. Она что-то ещё говорила, но Лёша уже не слышал её. Он вскочил со своего места, схватил портфель и быстро вышел из класса. Он не знал, пытались ли его остановить от такого открытого бегства, да его это и не волновало. Пускай хоть полицию вызывают! На душе было так противно от всего, что происходило вокруг. Только сейчас юноша окончательно осознал всё, сказанное ему Пелагеей Дмитриевной. И осознание это пришло вместе с отчаянием и злостью на весь этот неправильный мир. «Как они могут так говорить, так думать, когда от их же отношения ко всему страдает человек?!» - с отчаянием и раздражением думал Лёша. Но больше всего он злился на себя. Как он мог жить столько времени и ничего не видеть?! Лёша влетел в квартиру, как ошпаренный и, бросив портфель в коридоре, кинулся в свою комнату. Мама, у которой сегодня был выходной, вышла из кухни, удивлённая таким стремительным появлением сына. - Лёшенька, вас что, раньше с урока отпустили? – спросила она, но сын не ответил ей. Он был уже в комнате и вытаскивал из-под стола коробку с дисками, а комната знакомо наполнялась компьютерным шумом. Лёша достал из коробки диски со своими играми и с силой швырнул их на пол. Мама появилась в комнате тогда, когда он уже складывал попорченные диски в пакет. - Лёша, что ты делаешь? – испуганно спросила она. Молодой человек поднял на неё полные отчаянья и решимости глаза. - Решил выбросить мусор, - ответил он. Мама застыла на пороге удивлённая и напуганная, не зная, как ей реагировать на такое поведение ребёнка. Лёша, собрав все диски в пакет, пробежал мимо неё, выбежал из квартиры в подъезд и с торжеством спустил пакет в мусоропровод. Вернулся домой он уже немного успокоившимся и сразу сел за компьютер. «Пуск» - «Панель управления» - «программы» - «Программы и компоненты». На экране высветился список различных программ. Все игры Лёши шли в списке друг за другом. Он нажал на первую игру и навёл стрелку «мышки» на «удалить». Рука на несколько секунд замерла. Где-то в глубине души раздался отчаянный крик ещё не добитого игромана, но Лёша тут же заглушил его и нажал левую клавишу мышки. Игра исчезла из списка. Такая же участь постигла и остальные игры. Час спустя Лёша шёл по улице. Шёл, сам не зная, куда и думал: «Почему так? Почему один человек должен страдать за всех?! Где справедливость?! Хотя, может быть, только такими методами можно повлиять на людей…. Но ведь не может же быть так, чтобы никак нельзя было бы ей помочь! А я должен что-то сделать. Я должен ей помочь ради всего нашего разложившегося поколения! Но как я могу помочь, если этот самый Нил умер?» Так он шёл, всё больше и больше погружаясь в отчаянье. «Стоп! – вдруг вспыхнула в голове нежданная мысль. – Но ведь библиотекарша говорила ещё что-то после того, как сказала, что её сын умер». Слова, сказанные Пелагеей Дмитриевной, сами вспыхнули в сознании, будто только и ждали того, когда же о них вспомнят. «Всё в твоих руках… - мысленно повторил последнюю фразу женщины Лёша. – Значит, ещё не всё потеряно!» Тут он остановился и побежал в сторону дома. Надежда, которая, казалось бы, умерла ещё вчера, снова вспыхнула в душе светлым огоньком. Лёша твёрдо решил, что будет помогать Юле, как может. Он ни за что и никогда не бросит её и всё время будет рядом. И даже если получится так, что до того, как станет взрослой, Юля не излечится от этой болезни, он всё равно будет с ней. А когда у Марии Сергеевны уже не будет сил содержать дочь, он примет эту роль на себя. Лёша чувствовал, что это его долг. И он даже на секунду не задумался, что именно с такой же уверенностью Нил в книге Катерины Рик решил восстановить свой клан, чего бы ему это ни стоило. Лёша забежал домой, взял Юлину книгу и уже собрался уходить, как вдруг столкнулся в прихожей со своим отцом. - О, пап, привет, - сказал он. – Ты сейчас к Юле? Хочешь, я тебя подожду, я тоже туда собираюсь. - Нет, я только что оттуда, - ответил ему Павел Анатольевич. - Да? И как там Юля? - Всё так же. Сынок, мы с Марией Сергеевной посовещались и решили, что я больше не буду к ним приходить. - Как? - А какой смысл. Сколько я уже к ним хожу, и никакого прогресса. А разговаривать со своей дочерью Маша… Мария Сергеевна и сама может. Но мне кажется, что толку от этих разговоров никакого. Я думаю, как это ни печально, но Юля так до конца и останется… Лёша не стал слушать дальше своего отца. Слова его казались молодому человеку пустыми оправданиями. Он решительно направился к дому Юли. Ну и пусть его отец сдался, а он не сдастся! Никогда! Мария Сергеевна открыла дверь и удивлённо подняла брови: - Лёша? Но мы с твоим отцом же договорились, что вы больше не будете приходить? - Ваш договор и ко мне относится тоже? – спросил Лёша и, не дождавшись ответа, продолжил: – Можно войти? - Ну, заходи. Юля сидела на кровати и листала уже прочитанную книгу. - Привет, - как обычно, поздоровался Лёша, входя в комнату. Юля отложила книгу и подняла на него глаза. - Привет, - сказала она, как всегда вглядываясь в лицо гостя. - Ты меня не помнишь? - Помню, - неожиданно ответила Юля. – Ты Нил. Лёша застыл в нескольких шагах от кровати. И тут он понял, возможно, не до конца, возможно, лишь на уровне подсознанья, но всё же понял. На лице его появилась лёгкая улыбка. - Да, я Нил, - сказал Лёша. Он подошёл к Юле и обнял её. Его обуяло какое-то странное, необъяснимое, возвышенное чувство, которое он, наверное, не сможет до конца понять за всю свою жизнь… В октябрьских сумерках четыре девицы рядом с библиотекой нагло смеялись над маленькой девочкой, торопливо собиравшей книги с земли. Смех Юли неожиданно оборвался, но её подруги этого не заметили и продолжали гоготать. Из библиотеки вышла Пелагея Дмитриевна и начала помогать девочке. - И не стыдно вам, - с укором произнесла она, когда девочка с книгами ушла. – Сами-то, небось, не помните, когда книгу в последний раз в руки брали. На несколько секунд воцарилась тишина. Юля стояла и полными удивления глазами смотрела на Пелагею Дмитриевну. - А нафига нам ваши книги?! – посмеиваясь, ответила библиотекарше Катя. – Кому они нужны вообще? Пелагея Дмитриевна с жалостью посмотрела на девочек. Тут на губах её заиграла лёгкая улыбка, и она протянула Юле непонятно откуда взявшуюся у неё в руках книгу: - На вот, почитай. Может, эта книга поможет тебе. Юля взяла книгу из рук женщины, а та неспеша направилась в библиотеку. И тут девочка словно очнулась от сна. Она вздрогнула и побежала за Пелагеей Дмитриевной. - Подождите! – крикнула Юля. Пелагея Дмитриевна остановилась и обернулась. В глазах её появилось лёгкое удивление. Юля подбежала к ней и протянула книгу: - Возьмите. Я её уже читала. Спасибо вам, я многое поняла. И… простите меня, пожалуйста. Простите нас всех. Пелагея Дмитриевна ласково улыбнулась и погладила девочку по голове. - Я рада, что ты поняла, - сказала она и взяла книгу из её рук. – Ты уверена, что она больше тебе не нужна? - Уверена, - кивнула Юля. – Я теперь знаю её почти наизусть. Может, кому-то другому она нужнее. Пелагея Дмитриевна хитро прищурилась и улыбнулась… Юля вздрогнула и отстранилась от молодого человека. - Лёша? – сказала она. - Ты помнишь меня? – глаза парня радостно засияли. - Помню. Я всё помню! Я… Мама! Мария Сергеевна вбежала в комнату. - Что случилось? – обеспокоенно спросила она. - Мама, я всё помню! Я… исцелилась! В этот день в Юлиной комнате было море слёз и море радости. Марии Сергеевне было совсем неважно, почему её дочь вдруг выздоровела, и она так и не узнала, почему с её дочерью всё это случилось. Об этом знали только три человека, и эта история кардинально изменила жизнь всех троих. Вечером этого дня на душе у Пелагеи Дмитриевны было удивительно спокойно. Этого спокойствия она не испытывала с тех пор, как погиб её сын. И с этого дня она перестала плакать по ночам. Она решила, что её горе может и подождать, а вот кому-то ждать нельзя ни в коем случае. Пелагея Дмитриевна поняла, что нельзя сидеть вот так, сложа руки, а надо продолжать то, что начал её сын. Тем более что теперь она не одна, теперь их трое. А может быть, в скором времени станет ещё больше.
С удовольствием ещё раз перечитала! Сразу вспоминаю, как ты эту историю по памяти рассказывала в Коломне по возвращении со святого источника. Я - поле битвы зла и добра. И я не знаю, кто побеждает. Но падать, падать, падать и падать - Это значит учиться летать. (с)
Сценаристка, спасибо за этот рассказ. Мне трудно читать с монитора большие тексты, но от вашего я не смогла оторваться, пока не дочитала. Знаете, что-то есть от сказки, и от фантастики, но больше всего мне он напомнил рассказы Вадима Шефнера. Чудо, которое мы можем сделать своими руками. Пусть крохотное, но чудо. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Мне трудно читать с монитора большие тексты, но от вашего я не смогла оторваться, пока не дочитала. Знаете, что-то есть от сказки, и от фантастики, но больше всего мне он напомнил рассказы Вадима Шефнера. Чудо, которое мы можем сделать своими руками. Пусть крохотное, но чудо.