Дата: Воскресенье, 26.02.2012, 23:06 | Сообщение # 1
Группа: Удаленные
По пустынным улицам Лондона, в эту сумрачную ночь несся едва ли не на всем скаку экипаж. Тускло горевший фонарь освещал ему дорогу среди кривых лондонских улиц. На козлах восседал молодой парень, одной рукой что было силы хлеставший коней, другой же держащий шляпу, которая ежеминутно грозила улететь прочь. Вскоре экипаж вынырнул из лабиринта улочек и стрелой влетел на Ковент Гарден. Люди на площади шарахались в стороны, боясь не попасть под колеса экипажу и его не особо умелому извозчику. Когда же рядом показался театр, на лице парня появилась улыбка, и он что было силы потянул поводья на себя. Экипаж остановился. У театра в этот поздний час стояло лишь два человека – молодой парень лет 25, с тростью в руках, да некая девушка таких же лет. Эта парочка представляла собой занятную картину - ибо даже бедняки, тем которым терять уже не осталось ничего кроме жизни, опасались стоять рядом с ними, и держались так далеко, сколько им позволяло любопытство. Примчавшийся же извозчик был встречен недовольными взглядами обоих. - Черт бы тебя побрал Эл! Воскликнула девушка выплюнув окурок сигары на тротуар. Я же сказала мигом, или такое слово тебе не знакомо? - Я потерял словарь, усмехнулся парень. Эти слова были смелы, пожалуй слишком смелы чтобы не остаться незамеченными чутким слухом Всеславы. Но она, лишь из за некоторого уважения к особе Эла, как человека имевшего принадлежность к учредителям клуба не придала им внимания, а посему лишь одарила его суровым взглядом ( который к слову сказать, по слухам, мог лишать рассудка любого, кто посмел заглянуть в них, не имея на то права), и оглянувшись села в экипаж. Через мгновенья хлыст вновь взвился в воздухе, с силой приложившись к конским бокам. Экипаж резко дернувшись, понесся навстречу сумраку ночных, сырых и холодных городских улочек. Всеслава молча сидела в экипаже, глядя на мелькавшие за окном фонари, на коленях у нее покоился разряженный револьвер. Покручивая барабан пальцем, она задумчиво поглядывала то в окно, та на сидевшего напротив парня. Пожалуй даже самый проницательный из мудрецов не смог бы догадаться о ее мыслях. Имели ли они хаотичный беспорядок или были напряжены до предела – но как бы там ни было, лицо ее всегда носило спокойно-суровую печать безмолвия. - Как забавно Феникс, произнесла она нарушив тишину, уже многие годы я прилаживаю к шеям невинных глупцов холодно лезвие, и лишь сейчас меня навестила одна занятная мысль. Все они – лорды, адвокаты, клерки…баловни судьбы, младенцы погрязшие в утехах и власти которые подобно туману ослепляют их не давая видеть своего пути. Какое же щастье Феникс, что им не дано предугадать свою судьбу…ибо тогда рука моя была несравнимо скуднее чем сейчас. Только что Всеслава обронила шутку, и на лице ее появилась тень улыбки. Пожалуй, если бы она произнесла ее в толпе, пусть даже самых заядлых оптимистов, лишь ее лицо осталось бы весело. Ее шутки понимали лишь наиболее приближенные к клубу люди. Улыбнулся и сидящий напротив Феникс, разделявший взгляды с Всеславой на их дела. - Но к черту, внезапно сменила она тон, я созвала вас не для того чтобы побеседовать … - Я бы не прочь еще и перекусить! Раздался снаружи голос извозчика. На сей раз Эллу таки удалось преступить ту грань между несколько глупой шуткой, и тем, как говорила Всеслава «Чертовщиной, которая остервеневала с каждым новым словом». Лицо Всеславы исказила гримаса толи презрения, толи ненависти, от досады того что проклятый голос нарушил ее мысли. Разгневанная она высунула голову из мчавшегося на всем скаку экипажа, и одарила извозчика, казалось самым дьявольским взглядом каким только обладала. Эл же снес его, также как и сносил изрядно таки частые ее угрозы. Да! Эл по праву мог носить титул смельчака, ибо ни каждый человек ( по крайней мере тот, кто хоть в малой толике дорожит своей жизнью), осмелился бы выкидывать подобные «фокусы». Как гласит одна старая английская пословица, чинно взятая из писания: «Кто жалеет розгу – портит ребенка». Казалось Всеслава придерживалась схожих слов, вот только вместо розги она пользовалась скверным словцом, а вместо ребенка представала особа почтенного Элла. В итоге получалось что-то вроде «Кто жалеет сквернословства – портит Эла». В конце концов Всеславе все же довелось усесться на прежнее место. - Крепче держи поводья! Бросила она, собрав весь остаток злобы и досады. Она так и не успела договорить, так как экипаж будто в ответ на ее слова, вдруг резко свернул вправо. От резкого поворота Всеславу бросило в экипаже в сторону – револьвер слетел с ее колен и полетел вниз. Сумасшедший ее крик утонул в оглушительном выстреле и звоне разбитого стекла. Экипаж остановился. Возница хохотал так, что казалось вот-вот лишится рассудка. - Я знал! Я знал! Торжествующе ликовал он размахивая хлыстом. Рано или поздно, днем или ночью, но это случится! Эл спрыгнул с козел, и едва ли коснувшись ногами земли – распахнул экипаж. К его огромному удивлению внутри все были на удивление живые. Оба сидели молча глядя в глаза друг другу – у ног их дымился разряженный револьвер. И если взгляд Всеславы был как всегда холодно-спокоен, то в глазах Феникса светилось искреннее замешательство – ибо своими глазами он видел как девушка разрядила револьвер. Всеслава молча обвела взглядом всех, и не удостоившись проронить ни слова, надев перчатки вышла вон из экипажа. Уже пять лет Всеслава неотлучно находилась при Фениксе, и была вполне довольна своей ролью. Никогда не будучи предводителем, она тем не менее всегда находилась под его особым покровительством, а посему могла вести свои дела и дела клуба не только под защитой его имени и печати. Пожалуй лишь она одна могла не бояться что когда-нибудь на ее шею набросят петлю, ибо лишь Всеслава находилась под защитой дома Дарда – располагавшим едва ли не самыми внушительными силами и полномочиями во всей Европе. И все же, ей приходилось вести дела свои, с опаской оглядываясь назад, ибо сделав один неосторожный шаг, сказав одно лишь лишнее слово – и рука, осквернення деяньем предательства грозила вонзить кинджал ей в спину. А посему она боялась, боялась не просто людей, что куда важнее – она с опаско йшла по пути жизенному, и в погоне за жизнью, не замечала того, что пободобно фонарям за окном экипажа мелькало мимо нее… А посему находясь даже в обществе Феникса, она опаслась что одним лишь щелчком взведенного курка может закончится ее путь, путь по котрому она шла умело лавируя между зловещими ловушками и невзгодами раставлеными для нее не лиш людьми, но и казалось самой судьбой. Казалось Всеслава подписала договор не только с жизнью, но и со смертью, ибо порой ее ловкость, до того искустно выводила ее из западни, что чудилось даже провидение не в силах поменшать ее делам. Сейчас же, в эту промозглую ночь 27 ноября 1865 года, все ее мысли и порывы были устремлены к окнам масивного трехэтажного особняка в стенах которого ютилась душа – еще одна душа которую Всеслава желала заполучить. Однако девушку занимал нисколько еще один слепой глупец, сколько сам дом. Всеславу заняла не его массивность и класс, а чистота – недавно выстроенный особняк не знал еще ни плясок ни песен. Эго стены еще не были отмечены ни теплом семейных уз, ни печалью и трауром – а посему он был чист. Вдохнув полной грудью холодного осеннего воздуха, и окинув взглядом быстро плывшие по небу свинцовые облака под сенью восходящей луны – Всеслава зашагала к высокому каменному забору. Эдва ли она приблизилась к двери, как была встречена оглушительным лаем собак. Через минуту во тьме сада показался огонек, который прыгая поплыл к девушке. И Вскоре за дверью предстала фигура лакея, с изрядно чадившим фонарем в руках. - Прибыл Феникс, промолвила Всеслава едва до нее донесся стук каблуков о камень. И словно в ответ на ее слова послышался скрежет, замка, и дверь вскоре распахнулась. Лакей едва завидев у двери лишь девушку тут же потянулся к поясу. Всеслава вмиг схватила его за кисть, кивнув через мгновенье в сторону экипажа, откуда уже выбрался Феникс. - Господин Дарда? Крикнул лакей недоверчиво, глядя в сторону Феникса. Тот же лишь ловким жестом снял с головы шляпу, представив недоверчивому лакею длинную гриву волос. Вполне удовлетворенный теперь парень развернулся, и пригласил идти за собой. Оба вскоре скрылись за высоким забором. Шедший позади Феникс затворил за собой едва скрипнувшую дверь сада. Через несколько минут все трое уже шагали по длинным коридорам освещенными лишь свечами, бросавшими на стены свет своего скудного пламени. Ступавшая среди прыгающих теней Всеслава, оглядывала, уже занявший ее мысли сложный лабиринт комнат. Едва ли хватило бы и сотни газовых рожков, что бы хорошо осветить все комнаты и коридоры особняка, и быстро сбежать вниз по несколько узковатым и кривым лестницам не причинив вреда костям и рассудку – было отнюдь нелегкой задачей. Лакей тем временем приблизился к одной из дверей, прикрутил фонарь, и не сказав ни слова тихо прошмыгнул в комнату. Парень возвратился довольно скоро, так скоро что Всеслава еще даже не успела выдумать проклятия, чтобы выругать его за медлительность. Отворив дверь, он склонил голову, и рукой пригласил пройти всех в комнату. В ответ Девушка же лишь жестом освободила лакея, и тот развернувшись вскоре скрылся во тьме комнат. Всеслава насторожилась… вскоре стук башмаков лакея утонул в тиши дома…
Восседавший в комнате наполненной дымом, от мерно полыхающего камина, который пронизывал мягкий свет нескольких зажженных фонарей, гордо восседал человек, ради которого Всеслава наводила справки, пользуясь именем и печатью клуба, рискуя тем самым шеями всех, кто был отмечен клеймом причастья к телконтару. Едва девушке была интересна его душа – купец потерял ее давно, где-то там, среди вороха закладных, договоров и свидетельств, украшенных его размашистой подписью. Но возвратимся же к рассказу. Лишь только купец удобно расположившийся в кресле, увидал завидел как свет восходящей луны показавшийся из за облаков упал на крыши соседних домов, как вдруг, дверная ручка скрипнула, возвещая о приходе человека, одно лишь упоминание имени которого, заставляло богача проклинать свой титул, полномочия и тугой кошелк, а бедняка – воспевать свои черные пятки, и пустые карманы, в которых одиноко блестел тусклый суверен. - Господин Дарда…? Скорей пролепетал чем проговорил он глядя на стоявшую в дверях высокую фигуру Феникса. Парень бросив взгляд на купца, все существо которого сейчас напоминало младенца застигнутого врасплох за шалостью, и склонив голову зашагал в сторону, по едва скрипнувшего под его ногами паркету. Когда же за его спиной показался высокий стан девушки, пальцы купца движимые каким-то дьявольским приступом ужаса, который пронзал всякого, кто хоть раз заглянул в ее глаза, крепко вцепились в ручки кресла, подобно тому как холодеющая рука старика изо всех сил сжимает ладонь сына, будто пытаясь ухватить тонкую нить жизни, на которую нанизаны едва виднеющееся минуты жизни бренной. Всеслава тем временем не удостоив купца приветствием, прошагала вдоль комнаты, и ни сказав ни слова опустилась на диван, около Чарльза. Мерный стук каблуков о паркет, вывел купца из оцепенения. - По какому праву, вы господа преступили порог моего дома, и проникли в стены кабинета? Промолвил дрожащим, однако твердым голосом Чарльз. - Почтенный лорд…усмехнулась девушка, неучтивость, а для вас тем более – дерзкая неучтивость забывать о договоре скрепленным вашей же рукой. Тут Всеслава обернулась к Фениксу, рука которого протянула ей свернутый лист бумаги. - Вот, сказала девушка развернув документ, увенчанный двумя подписями и печатями. Лорд же в ответ и бровью не повел. - У меня же еще есть время? - Три месяца, ответствовала девушка. - Так какого же черта вы здесь? Огрызнулся раздосадованный лорд, залпом осушив стакан вина. Всеслава вдруг поднялась, и заложив руки за спину зашагала к окну. - Время не вечно, почтенный господин Чарльз – как вы собираетесь платить? Промолвила Всеслава, повернув голову к зеркалу – где были хорошо видны глаза лорда. - Моя жена в трех днях пути, а вместе с ней и все бумаги и деньги. - Едва ли ее путь теперь будет бежать сквозь жизнь. - Что еще за черт?! Подал голос, уже осмелевший лорд. - Поезд сошел с рельсов, отрезала девушка, и улетел в пропасть. В один лишь мгновенье, Чарльз понял, что вместе с тряским вагоном, в пропасть улетела и его судьба. Не успел он прийти в себя, как Всеслава подойдя к нему, бросила купцу на колени чистый лист бумаги. Казалось, девушка сделала жест, в котором едва ли можно было уличить что-то зловещее, однако он заставил исчезнуть все жизненные краски с лица лорда, превратив его в гримасу искаженную безмолвным ужасом. - Пишите контракт, почтенный сер Чарльз, закончила девушка вновь падая на диван. Лишь длинными вечерами проведенными в английском клубе, за стаканом хереса, в обществе знакомых лиц, лорд слыхал о «контракте», который предлагал Телконтар, в случае если кто-либо по глупости своей или по злому року судьбы не сможет вернуть долг за «услуги» клуба. - Продайте мне душу, промолвила Всеслава, не опуская взгляда с нервно бегающих глаз Чарльза. - Всеслава…прошептал лорд, вы бездушны. - Я? Удивилась девушка, что ж тогда вспомните почтенный сер Чарльз как вы, в свое время, подписывали приговор сотням душ, в погоне за звонким металлом. В голове лорда мелькали рассказы, о всех проклятиях которые обрушивались на тех кто своей же рукой открыл им дверь. О тех, кто легким росчерком пера лишил себя покоя, сна, а порой и рассудка. Всеслава молча наблюдала как лорд вдруг начал рыться в столе, выдвигая один ящик за другим. Через минут пять Чарльз молча поднялся, и прижав одну руку к груди, зашагал к окну. Когда купец развернулся в руке его блеснул взведенный курок. Едва ли он показал спину, как Феникс вытянул руку с заряженным револьвером. - Время не вечно, сер Чарльз, промолвила она одновременно опустив руку парня. - Время не вечно…пролепетал Чарльз глядя на одиноко светившую в небе луну, на которую быстро набросились серые облачка. Купец склонил голову, раздался щелчок, и вслед за ним прогремел выстрел эхом прокатившийся по всему дому. Тело лорда, казалось под тяжестью всех учиненных деяний, грузно рухнуло на пол. - Вот видишь Феникс, усмехнулась Всеслава, иногда нужно просто передать поводья судьбе, и та сама проведет душу в ее вечное прибежище. Мерный бой старинных часов в кабинете возвестил о приходе сырого осеннего утра, 17 ноября 1865 года.
Перед именем необходимо поставить запятую, т.к. это обращение "Черт бы тебя побрал, Эл!"
Quote (Elendar)
Воскликнула девушка выплюнув окурок сигары на тротуар.
Нужно писать: "Воскликнула девушка, бросив окурок сигареты на тротуар." (если мне не изменяет память, то "воскликнула девушка" - это деепричастный оборот, он всегда выделяется запятыми).
Quote (Elendar)
из за
Из-за, из-под пишутся через дефис.
Quote (Elendar)
та
исправьте на "то"
Quote (Elendar)
Как забавно Феникс, произнесла она нарушив тишину, уже многие годы я прилаживаю к шеям невинных глупцов холодно лезвие, и лишь сейчас меня навестила одна занятная мысль. Все они – лорды, адвокаты, клерки…баловни судьбы, младенцы погрязшие в утехах и власти которые подобно туману ослепляют их не давая видеть своего пути. Какое же щастье Феникс, что им не дано предугадать свою судьбу…ибо тогда рука моя была несравнимо скуднее чем сейчас.
Обратите внимание на знаки препинания в предложении: Как забавно, Феникс,-произнесла она, нарушив тишину,- уже многие годы я прилаживаю к шеям невинных глупцов холодно лезвие, и лишь сейчас меня навестила одна занятная мысль: все они – лорды, адвокаты, клерки…баловни судьбы, младенцы, погрязшие в утехах и власти, которые, подобно туману, ослепляют их, не давая видеть своего пути. Какое же счастье, Феникс, что им не дано предугадать свою судьбу…ибо тогда рука моя была бы несравнимо скуднее, чем сейчас." Вот как-то так.
Quote (Elendar)
Пожалуй, если бы она произнесла ее в толпе, пусть даже самых заядлых оптимистов,лишьеелицо осталось бы весело. Ее шутки понимали лишь наиболее приближенные к клубу люди.
Повторы, срочно избавляйтесь от них.
Quote (Elendar)
- Но к черту,[/color]внезапно сменила она тон,[color=blue]я созвала вас не для того чтобы побеседовать …
Надо ставить тире.
Извините, но из-за большого количества ошибок не смогла сосредоточиться на сюжете.
