По весне тишина в бело - тканом старушка, любит очень смотреть на цветущие вишни, вездесущая бабка, лицом - не дурнушка, в залах про вечное, зритель не лишний.
В раздолье вишнёвом , совсем не артистом, но пьесы свои о любви, для органа, вновь ветер выводит особенным свистом, всё ради весны, потому без изъяна.
И пусть неуместно ненастью подмога, с рассвета туман вездесущий клубится, но сердце звала в мир желанный дорога, под звуки природы напевно забиться.
А на влажной земле небольшого оврага, в царстве травы не ухоженно стильной, дикий камень, решительно не бедолага, не плюсуется смысл его, к доле могильной.
Постоял, покурил, и заметил такое: сквозь туман, к нему бабочка часто летает. Разноцветное вечности, словно родное, на познание нежности вглубь вдохновляет.
И пусть неуместно ненастью подмога, с рассвета туман вездесущий клубится, но сердце звала в мир желанный дорога, под звуки природы напевно забиться.
Рок балладой шумит по овражку вода - дополняет гитара дороги убранство, струны звонкие в сердце моём навсегда, мне пророчат достойных идей постоянство.
Не отыщешь в таком вот и грамма вреда, пусть немного коробит людское жеманство, я дострою свой мир, но, а там никогда, не изменит ход времени это пространство.
