Жил один сильно ученый профессор в далекой стране – может, в Синфузории, может – в Фломастерии, а то и в самом Сушибаре. Вот пошел он раз в поликлинику, и нашли у него врачи под коленкой бородавку. Понял ученый, что жизнь его подходит к концу, и стал подводить итоги земного своего пути.
С одной стороны, сделано много: отчетов пять шкафов, статей полтысячи штук и даже две монографии. И признание со стороны ученой братии есть, званиями, чинами не обижен, в президиумах трижды в год сиживать приходится, медалью Брахенбоденцоллерна награжден, а уж на банкетах выпито-съедено было столько, что не перечислить. А с другой стороны, как-то маловато дошло до простых людей: всего то и удалось, что внедрить квадратные кнопки вместо круглых, да была еще технология литья галош из использованных жевательных резинок, хорошая, надежная технология, и галоши получались очень практичные, но что-то не срослось – то ли жвачки сдавать на переработку никто не стал, то ли галоши из моды вышли, и дело заглохло.
И вот решил профессор сделать что-то такое глобальное, чтобы память о нем в веках жила, чтобы потомки каждый день поминали его добрым словом, чтобы памятник стоял на каждом углу, портрет был на каждой стене, бюст – на каждом столе. День и ночь думал профессор: чем же порадовать людей? Пищей? Наедятся от пуза, осоловеют и добрая память утонет под жировой складкой. Кровом? Поделят, и опять у одних будет избыток, а у других – шиш. Одеждой? Но ведь мода преходяща. Так что же нужно людям для вечного счастья?
Тут и осенило сильноученого профессора: не нужно ничего людям, кроме этого самого счастья. А раз так, то нужно придумать карманный агрегат на батарейках, который бы выдавал счастье силой сто килоэкстаз по три часа ежедневно. Осталось только определить, что такое счастье, дистиллировать его, измерить границы переносимости, изучить химический состав и структуру, синтезировать в лаборатории, а там и до карманного осчастливника дело дойдет.
Вот, как и полагается, засел профессор за книги и периодику, стал все о счастье читать. Узнал он, что счастье рождается в мозгу, что есть там железа специальная, что выдавливает в кровь слизь с эндорфинами, и делается от этого хорошо до невозможности. Купил профессор десяток белых крыс, навтыкал им в мозги проволок и повторил старый опыт: жмет крыса лапой на педаль, ток ей в железу идет, и падает крыса от счастья в обморок, а как очухается – снова лапкой о педаль лупит. И так – пока не помрет от счастья. Вот и подумал профессор: это что же получается: первое поколение людей с такими счастьегонами вымрет, а кто же меня потом добрым словом поминать будет? Это ж не счастье, а какой-то суррогат получается…
Тогда стал профессор наркотики изучать, чтобы найти безвредный, чтоб привыкания не было, чтобы дешевый и в каждом доме можно было бы его из простой пыли сварганить, чтоб не нужно было его пускать по вене, а так – подержал в ладошке – и он всосался. И стало даже что-то получаться, но пришли к профессору из комитета по борьбе с незаконным оборотом, повязали и отвели в темную. Если б не заступничество Нобелевского комитета да одного академика в авторитете, сидеть бы профессору в кутузке до самой кончины. И пока мытарили бедного ученого злые менты, подумалось ему: а чем тот наркотик лучше проволок в башке? Опять что-то не то вышло…
Тут осенило его снова, поскольку приходил к нему в узилище старый священник и объяснил, что Бог есть любовь, а любовь и делает счастливым человека. И стал он изучать религию и любовь во всех ее проявлениях.
Сначала, конечно, засел за Священное писание, Жития святых, богословие, а там и за историю религии и увидел, что несчастных и среди верующих немало, что и сама вера счастья не приносит, и что столько народу на кострах и в крестовых походах погибло - и не сосчитать, а еще больше пострадали те, кого осчастливить крестоносцы тщились. А когда принял он в расчет, что первый грех совершила вовсе не Ева, потому что в момент кражи яблока не ведала еще разницы между добром и злом, а Тот, кто счел возможным обречь и ее, и все ее потомство на неизбежную смерть, и заставил их всех рожать в муках детей своих, и добывать хлеб в поте лица своего, и нести страшный ответ за невинную шалость прародительницы, то и вовсе извращением показалась ему любовь к старому небесному тирану.
Тогда стал он читать о любви земной, стал ее в мегапорнах и микроджульеттах мерить, но и тут зашел в тупик, потому что вот она, любовь, вроде бы была – а прокисла, и на свадьбе глядит счастливая невеста лучистыми глазами на своего возлюбленного, а он – рожа сытая, пьяненькая, на подружку ее пялится, и вцепляется ему невеста в бесстыжие бельмы, ломая маникюр, и бежит со слезами к маме… А вот - муж с женой живут в браке тридцать лет, а словом за день не перемолвятся, и спят порознь… И другие формы любви не вечны, и переходят в противоположность свою, и делают людей несчастными: родители тиранят детей, дети обкрадывают родителей и доводят их до могилы, а уж любовь к родине сроду не была взаимной и ничего, кроме несчастий, не приносила ни любвевладельцу, ни родине, ни прочим.
Тогда решил упрямый профессор: раз не берется проблема в лоб, то возьмем ее обходным маневром, узнаем, что такое несчастье и через разрушение его сделаем всех счастливыми!
И стал он классифицировать и препарировать те беды, что подстерегают человека в жизни его. Поделил он их на боль телесную и душевную, а телесные недуги разложил на боль как таковую, на страдания от голода и холода. И каждую составляющую снова разделил на части, проанализировал и так и эдак. И узнал профессор, что в причинении несчастий люди большие спецы, что немало написано, как разъять живого и причинить ему максимум страданий, и остроумнейшие приспособления придуманы для выдавливания глаз, перекусывания ребер, перемалывания конечностей, и что простые дыба, кол, раскаленный лом, костер и кипящая смола действуют не хуже самых тонких и изящных пыточных устройств. А еще увидел он, что сама природа готова каждого сделать несчастным, что болезни и беды подстерегают каждого на жизненном пути, что само рождение уже опасно и только младенческая короткая память спасает от ужасного воспоминания о родовых муках, что есть риск родиться больным или уродливым, а в конце пути ждут каждого агония и смерть. И нет пределов человеческой фантазии в причинении страданий ближним, каждый год прибывает новых смертоносных устройств и там, где прежде действовали дубина и меч, ныне приготовлены самолеты, газы и страшные бациллы, что если прежде племя шло на племя, то теперь – народ на народ и вот-вот мир сам истребит себя как скорпион, нанося удары отравленным жалом по собственному телу.
После того занялся старый ученый муками, что приносит душа себе самой, ввергаясь в бездну страданий, от тела отделенных, и понял, что боль души еще страшнее, чем скорбь тела, ибо нет ничего горше участи параноика, что ищет облегчения в смерти, нет боли ужаснее, чем та, которой терзаются впавшие в депрессию, угнетаемые ревностью и завистью.
И страшный парадокс заключен в жизни, в которой с горем от безумия соседствует горе от ума, ибо во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь.
Ужаснулся профессор тем страданиям, что открылись ему. Понял он, что несчастье – вовсе не оборотная сторона счастья, потому что нет между ними симметрии, ибо любая радость преходяща, а скорбь может быть вечной, коли позволить ей одолеть себя.
И тогда бросил он свои изыскания и пошел в поликлинику, нашел такого же старого, как он сам, хирурга, и удалил тот ему злосчастную бородавку под коленом.
С тех пор живет старый книжный червь спокойно, ученой братии избегает, пьет пиво, коли хочется, с женой не ссорится, с прочими – ровен. А все почему? Да потому, что меж двумя вечностями, в которых пребывает человек в небытии, только и есть счастья – родиться, жить и жизнь не портить ни себе, ни другим.
А памятник – да черт с ним, с памятником. И без него неплохо.
Сообщение отредактировал astepanov - Вторник, 18.11.2014, 13:54
Теперь понятно, почему не весело. Жизнь не место для осчастливливания. Вернее, комплект счастья уже приготовлен, а если он тебе не по вкусу - это твои проблемы. Это ты с ним не совместим. Можешь идти к зеркалу и выпускать своего Туретта. Хороший рассказ, я видимо, немного о другом.
Сообщение отредактировал Одина1301 - Вторник, 18.11.2014, 14:19
