Эрнесто кипел от злости. Больше всего он не любил когда его игнорируют, особенно в финансовых вопросах. Mitsubishi Емельяна он уже считал своей по праву, и то, что Емельян отключил телефон, взбесило его не по-детски. Он навел справки по своим каналам и знал, где искать завоеванный трофей. Эрнест не стал бы искать иголку в стогу сена, а вот найти красную разрисованную Mitsubishi и забрать ее себе на законных основаниях незаконной гонки, он был готов. Эрнесто с тройкой друзей, таких же гонщиков, поехал на ставок, где по его данным «Емельян решил порыбачить». Эрнесто был высоким парнем: 195 см. Широкие плечи, большой торс, длинные мощные, почти страусиные ноги. Его невозможно было не заметить и не выделить из толпы. На него обращали внимание женщины всех возрастов. Ведь только сильный мужчина способен на долгие сексуальные марафоны. И даже вес в 100 кг не помеха, если у тебя рельефная подкачанная грудь и крупные ладони с длинными сильными пальцами, способными дарить женщинам рай на Земле. И Эрнесто был из числа тех счастливчиков, перед которыми женщины сами падали штабелями. Наташа тоже сходила по нему с ума в свое время, до того, как решила, что настоящий мужчина должен удовлетворять женщину не только в постели, но и в финансовом плане, и поскольку Эрнесто всего лишь гонщик из ничем не примечательной семьи, она отчаянно искала другие варианты. Мокрый снег с лобового стекла сметали беспокойные дворники. Мертвый дачный поселок промелькнул за окнами тенью. Эрнесто еще не знал, что с минуты на минуту прогремит первый взрыв и начнется еще одна гонка – гонка на выживание. Он поправил челку и провел рукой по гладко выбритой щеке. Его темно-карие глаза, обрамленные густыми пушистыми ресницами, как у южного мужчины, смотрели только на дорогу. Полные губы не выражали никаких чувств. Только уверенность и суровое молчание. — Вот она! – усмехнулся Эрнесто, когда яркая Mitsubishi предстала перед глазами. – А где же сам Емельян? Почему оставил машину так далеко от берега? – задумался он. — Ты глянь на колеса, – заметил его дружок Леха Твердолобов. – Они же не могли спустить сразу все? — Да, черт возьми, что-то здесь неладное, – прищурился Эрнесто и резко затормозил. Он выбежал из машины и обомлел, увидев под ногами осколки и запчасти разбитых телефонов. – Похоже, у кого-то еще были счеты с Емельяном. — Надо валить отсюда пока не поздно, – предложил Алекс Разумный. — Берем тачку и валим, – настаивал Глеб Корыстов. — Ты выиграл ее, Раджа! – кричал Леха Твердолобов. – Берем ее на буксир, и в гараж! Вой сирен и отголоски фраз «Вы окружены! У вас никаких шансов! Немедленно бросьте оружие, иначе мы будем стрелять на поражение!» вынудил Эрнесто принять молниеносное решение вернуться за руль и ехать как можно дальше от этого места. — Уходим, – завопил он. Дружки испуганно переглянулись. – Здесь пахнет жареным. — Ты оставишь Mitsubishi Емельяну? – Твердолобов не утихомиривался. – Я тебя не узнаю. С каких пор ты ведешь себя, как жалкий трус? — По местам, – Алекс Разумный толкнул его в плечо. – Нас не должны здесь видеть. Ты что совсем тупой? На Емельяна вышли менты! Ты тоже за решетку хочешь? Эрнесто завел мотор и поехал к старой водокачке. — Разворачиваться опасно. Едем в объезд и как можно дальше отсюда, – прокомментировал он свои действия, а над дачным поселком уже во всю тарахтел мощными лопастями военный вертолет. — Этого не может быть, – выпалил Глеб Корыстов. – Они вызвали вертолет! — Поднажми, Раджа, давай, покажи мастер-класс! – визжал Алекс, выгнув шею, пытаясь разглядеть, что творится на бугре. Эрнесто мчал на всех парусах, точно так, как Hyundai Equus и внедорожник, рвавшие когти прочь из дачного поселка. В них летели гранаты и вертолет преследовал по пятам. Знал бы Эрнесто о столкновении, поехал бы обратной дорогой, но судьба распорядилась иначе. Черную Hyundai, объятую пламенем, закружило на скользкой дороге. Из нее выскочил мужчина в деловом костюме с чемоданчиком в руках и побежал в глубь зарослей. Другие в одежде хаки отстреливались, возомнив себя спецназовцами сражающимися с опасным врагом. Своими смешными пистолетиками они целились в громадную железную махину с винтом на спине и гранатометом, торчащим из салона. Из ниоткуда вылетел неуклюжий внедорожник, с которым и столкнулась лоб в лоб, управляемая Эрнестом, Chevrolet. — Бросай руль, – Алекс Разумный в панике выпрыгнул из загоревшегося автомобиля. – Сейчас будет взрыв. Бежим! Друзья Эрнесто беспрепятственно, но не безболезненно выбрались из машины. Алекс был ранен осколками стекол. Лицо в резаных ранах залилось кровью. Корыстов и Твердолобов, корчась от боли, проворно ползли в посадку, опасаясь быть разорванными на части взрывной волной. Эрнесто же не смог выбраться: его ноги зажало в сдавленном салоне, покореженном как консервная банка. Оставалось молиться о спасении или прощаться с жизнью. Эрнесто с малых лет, как и большинство мальчишек, испытывал потребность в самоутверждении, он привык вырывать победу зубами, драться до последнего, чтобы с гордостью носить знание «победитель». Проигрыш всегда больно бил по самолюбию. Но на этот раз вопрос о подорванном авторитете уже не стоял. Эрнесто осознал, что пиком его славы стал недавний выигрыш в гонке, и концом его карьеры – нетерпеливое желание заполучить машину соперника как можно скорее. Самостоятельно выбраться он не мог. Ног не чувствовал, и перед глазами вся жизнь промелькнула в ускоренном варианте. Как он покорял одну за другой вершины, достиг высокого положения, имел все шансы на славу и уважение в обществе, как твердили старые знакомые, и что Эрнесто совершенно изменился, что удача и радость победы вскружили ему голову. А он же попросту перестал скрывать свои истинные мысли и стал самим собой, сбросив маску хорошего мальчика и законопослушного человека. Эрнесто запросто мог бы стать военным: ему не занимать мужества. Но всю жизнь скорость была на первом месте. Он не видел будущего без гонок и побед, без соперничества и риска, и поэтому принял решение – не рыпаться. Огненный свет ослепил глаза. Chevrolet взорвалась как в американском боевике, и Эрнесто сгорел заживо. За рулем. Под крики «друзей», спасающих свои шкуры и пальцем не пошевеливших для его спасения. Эрнесто так и не стал ничьим мужем, не смотря на популярность среди женщин, восхищавшихся его внешностью, смелостью и умением себя преподнести. Женщины у него ассоциировались с красивыми упаковками, и он, как в супермаркете, всегда брал, что ближе и ярче, вместо того, чтобы искать то, чего не видно с первого взгляда. Наташа тоже была для него чем-то вроде красивой игрушки, но эта игрушка безутешно рыдала, когда узнала о его смерти. Милиция задержала всех оказавшихся на месте проведения операции «Захват». Малька с Кирой и отцом уезжала в карете скорой помощи, в то время как Руслан с Емельяном озадаченно наблюдали за происходящим на их глазах. — Так кто все-таки вызвал милицию? – спросил Емельян. – И откуда в нашем городе военный вертолет? Обычно их не дождешься, а тут и техника, и целая бригада вояк. Руслан опустил глаза. Разглашать служебную информацию он и права не имел, да к тому же Емельян был одним из подозреваемых в деле по угону дорогих иномарок, но интуиция подсказывала Руслану, что уж к чему к чему, но к делу о похищении Мальки, Емельян не имеет никакого отношения. — Так и рыбка на крючок попалась не какая-нибудь, – Руслан попытался уйти от ответа. – И скоро мы узнаем, кто хотел разбогатеть на миллион. Емельян вспылил, дернулся с места, чтобы внимательнее рассмотреть, кого же схватили. — Мы узнаем? – повторил он. – Мы? Не ты ли случайно их вызвал? Кира не могла, этот Валерий тоже не стал бы рисковать жизнью и здоровьем Мальки. А ты? – Емельян набросился на Руслана и вцепился в его воротник. – Да ты мент! Как я сразу не догадался? — Не мент, а младший лейтенант, – Руслан оттолкнул Емельяна. — Да ты мразь! Мальку могли убить из-за тебя. Как ты мог так поступить? – Емельян сжал кулаки. — Я тоже переживал за нее, но я до последнего верил, что с ней ничего не случится. — Ничего не случится? Да ты ненормальный! Ее могли убить как муху. Капитан в военной форме и двое подчиненных молниеносно отреагировали на возмущения Емельяна. Они оттеснили его на несколько метров, не применяя ни грубой силы, ни устрашающих фраз, только взгляд: уверенный и проницательный. — Не будем о худшем, – Руслан тяжело вздохнул и засуетился. – В машину! Хочешь лично посмотреть в глаза местному Аль Капоне? — Да. – Не раздумывая, ответил Емельян. Вчетвером они погрузились в старый УАЗик. Взревел мотор, и по бездорожью они неслись к месту аварии. И Chevrolet, и бандитские Hyundai с внедорожником пылали ярким пламенем. Издалека доносился вой сирены: ехала еще одна карета скорой помощи. Вертолет, железной птицей приземлившийся, вновь гудел, и лопасти с грохотом рассекали воздух. — У меня не было времени все хорошенько обдумать, – Руслан говорил, не глядя в глаза Емельяну. – Возможно, Малька никогда не простит этот риск, но я поступил, как велело мне сердце. Преступники должны сидеть в тюрьме. — Герой! – с сарказмом произнес Емельян, недовольно щурясь. – Ты поставил на кон ее жизнь. Ради продвижения по карьерной лестнице? Чтобы выслужиться перед начальством? — Потише, дружок, – капитан сделал ему замечание. – Не время для выяснения отношений. Емельян замолчал. Настало время для прозрения. В наручниках, с разбитой бровью и потеками крови на дорогом сером пиджаке, с озлобленной ухмылкой стоял Заславский Виталий Александрович. Деньги кружил ненастный ветер, а вояки с пистолетами бегали за порхающими бумажками, как дети по цветущему полю за бабочками. Удивлению Емельяна не было предела. Он не мог выдавить из себя и слова. Мысли снежным комом накатывались и едва не сбивали с ног. Как вкопанный он стоял, опустив руки и не веря, едва заметно мотал головой. «Нет» – прошептал он и, ужаснувшись, охватил голову руками. Вокруг все закружилось. Никто, кроме Емельяна, не стоял без дела. Одни тушили автомобили, другие привели под руки еще одного солидного мужчину в дорогом костюме. Им оказался шеф Мальки Вилор Петрович – упитанный бизнесмен с бегающими поросячьими глазками. Из помятой Chevrolet вытащили обгорелый труп. Емельян и понятия не имел, что этим несчастным стал его соперник по недавней гонке и что свою Mitsubishi уже можно никому не отдавать. Но в тот момент Емельян и думать забыл о себе и своих проблемах, он пытался сопоставить факты и понять, как его отец и шеф Мальки могли организовать ее похищение. Виталий Заславский, увидев сына, сплюнул под ноги кровавой слюной. — Теперь я буду гнить в тюрьме из-за тебя, бестолочь, – сказал он, не обращая внимания на сотрудников правоохранительных органов. – Если бы ты послушал меня, Малька стала бы твоей женой, и все миллионы ее папаши были бы наши. Емельян недоуменно потупил взгляд. — Миллионы? Как ты мог, отец? – он разочарованно прикусил нижнюю губу и жалостливо свел брови. – Ты же знал, что я люблю ее. Они обменялись немыми взглядами, и Виталия Заславского затолкали в УАЗ, прервав трогательную беседу отца с сыном. Руслан тоже поник. Он увидел в Емельяне достойного соперника, и страх, что он потеряет Мальку из-за своей же глупости, самоуверенности и риска, нагонял на него чувство болезненного отчаянья.
Из протокола допроса Баранова Вилора Петровича: «О том, что Малька Фоер богатая наследница я узнал от Людмилы Стручковой. Людмила – бизнес-леди. Она владелица бутика женской одежды «Секси» и ателье в центре города «Пуговка». Длительное время мы были любовниками. Расстались около полугода назад. Она объявила мне бойкот из-за того, что я не дарил ей дорогие подарки, ревновала к моей законной жене и завидовала ей, потому как жену я всегда баловал: то новое пальто, то замшевые сапожки, то всякие мелочи, на которых помешаны бабы. Людмила из тех, кто любит считать чужие деньги, а еще больше состоятельных мужчин, которые готовы выполнить любой каприз. Две недели назад она пришла ко мне в офис с просьбой взять ее дочь на работу. Говорила, что у Наташи сложились непростые отношения с коллегами в магазине, что она девочка умненькая, способная, быстро учится, но не может ладить с людьми, особенно такими же молодыми девушками, как она. Тогда мне как раз нужна была помощь в работе: Малька написала заявление и уехала, как она сказала, лечиться в крымский санаторий. И я по старой дружбе не смог отказать Людмиле и взял Наташу к себе на фирму. С первых же дней работы я понял, что ей нужно было родиться блондинкой: она, мягко говоря, туповата во многих вопросах. Но имена эта черта помогла нам в осуществлении плана похищения. Наташа, сама того не зная, содействовала удачному похищению. Идея сорвать миллион возникла у Виталия Заславского – отца Емельяна, после того, как Малька отказалась выходить замуж. Об этом мне рассказала Людмила в один прекрасный вечер у нее в загородном доме. Мы тогда изрядно выпили, и ее подвешенный язычок не умолчал об их коварных кознях. Она спала и с Заславским, и с другими шишками нашего города. Но мне было наплевать. Особенно когда речь зашла о больших деньгах. Я лично проверил информацию о счетах Валерия Сафонова, Людмила убедила меня, что он на самом деле отец Мальки и не пожалеет денег ради ее спасения. Не знаю, что двигало мной, но я поддался на провокацию. У меня не было причин ни мстить Валерию, которого я даже не знал, ни Мальке, которая годится мне в дочери, у меня не было острой нужды в деньгах, но меня вовлекли в это преступление и даже угрожая расправой, если я откажусь принимать участие в их затее. Я вынужден был взять отпуск и соврать о важной сделке за границей. Для всех меня не было в городе. План похищения мы обговорили втроем и пришли к общему согласию, что действовать нужно под покровом ночи. Сразу возникла первая проблема: не заталкивать же Мальку в машину сразу по выходу из гостиницы. Людмила предложила подкараулить ее недалеко от дома, оглушить, ввести сильнодействующий медицинский препарат, чтобы Малька находилась в бессознательном состоянии и не мешала дальнейшей операции. Виталий сказал, что нужно нанять кого-то из уличной банды, потому как Малька не должна знать, кто стоит за ее похищением. Ни он, ни Людмила не находились в тот вечер на месте похищения. Основную работу за нас выполнили наемные люди Рохана – нового владельца водохранилища. Вот только они потребовали 50% выкупа, и Заславский этому отнюдь не обрадовался. Но обратного хода не было. Я с вооруженными мальцами лет 18-20 от роду следил, так сказать, за гонкой. Но только по стечению обстоятельств. Я уже не в том возрасте чтобы пищать от виражей гонщиков, а вот мои помощники в ту ночь убили двух зайцев: получили удовольствие от соперничества экстремалов и под шумок схватили Мальку. Конечно, она могла бы и не оказаться в нужном месте в нужный час, то есть отказаться наотрез вместе с болельщиками болеть за победу своего Емельяна. О том, что он гонщик известно многим и только Малька и его отец отказывались в это верить. А напрасно. Я лично видел Mitsubishi Емельяна и на старте, и на финишной прямой, когда он чуть не врезался в грузовик. Побелил некий Раджа. И под гул оваций люди Рохана усыпили Мальку без лишнего шума. Наташа тоже была там, но была слишком возбуждена и по сторонам не смотрела. Это она внушила Мальке, что она должна быть на гонке. Для поддержки Емельяна. Здесь не обошлось без Людмилы и ее таланта внушать людям свою правду. Моя роль заключалась в том, чтобы указать на Мальку в толпе. Я ждал в машине и мог наблюдать, как ее нахально лишили сознания ударом по голове. Вокруг было много пьяных молодых людей, и никто не заподозрил ничего необычного. Со стороны казалось, что Малька в нетрезвом состоянии и ей помогают друзья сесть в машину. Да на нее никто и не смотрел. Внимание толпы было приковано к церемонии награждения победителя. Мальку уже в машине связали и бросили на пол прямо под ноги. В руках одного из людей Рохана появился пузырек без этикетки. Он достал из кармана носовой платок, приготовленный по такому случаю, и едкий запах даже мне вскружил голову. Малька отключилась надолго. Мы отвезли ее в заброшенный дом дачного поселка и закрыли в сыром подвале. Когда я уходил оттуда, она все еще неподвижно лежала. Бледная как мел. Я надеялся, что на этом моя миссия закончится, но я ошибался. Утром мне позвонила Людмила и попросила срочно заехать за ней в ателье. Я примчался, а она оказывается захотела романтики. Разбросала лепестки роз у себя в каморке, откупорила бутылку шампанского и втихомолку праздновала успешный результат. Не знала ни она, ни я, что радоваться рано. Обвила она своими цепкими ручищами мою шею и говорит: «Ты должен быть там. Заславский – старый лис и может нас кинуть. Не дай ему сбежать с миллионом». И я как дурак опять повелся. Поехал в тот поселок, а там только меня и не хватало. Людей Рохана было человек двадцать, наверно. К 11 подъехал и Виталий Заславский, а минут через пятнадцать и сам Рохан. Раньше нам не доводилось встречаться. Он сразу мне не понравился. Огромный, как скала. Руки длинные, плечи широченные, как телевизор с диагональю 32 дюйма. А глаза монгольские, узкие, жестокие. Больше ничего относительно его внешности добавить не могу. Он приехал на авто без номеров. Hyundai Equus черного цвета. Говорил коротко и без эмоций. Дал распоряжение своим людям «сопроводить Сафонова». В назначенное время его привели трое из людей Рохана. По плану мы должны были взять деньги и уехать, оставив Сафонова с дочерью одних. Заславский злобно посмеивался и жадно потирал ручонки. Он вообще предложил запереть их в погреб, чтобы они оттуда долго выбирались, но до этого не дошло. Когда сумка, набитая деньгами, оказалась в салоне, где я, Заславский, Рохан и его водитель находились, намеренно не желая показываться на глаза ни Сафонову, ни Мальке, я по-настоящему понял, какой я дурак. Меня втянули в эту авантюру как неопытного юнца, и я искренне раскаиваюсь в содеянном. Уже тогда я понял, какую глупость совершил. Виталий уверял меня, что нам все сойдет с рук, что никто никогда не узнает, кто именно организовал похищение. Он недооценил Сафонова. Признаюсь, не знаю, как бы я поступил, если бы выкрали мою дочь. Но вызвать милицию – это же опасно. Мальку могли попросту убить, и он лишился бы и дочери, и денег. Когда стало понятно, что мы окружены, и в небе загудел вертолет, водитель по приказу Рохана нажал на газ. Я молился святому угоднику Николаю Чудотворцу о спасении, я поклялся, что больше не совершу ничего подобного и, если все-таки получу свою долю, то раздам деньги нищим церковным старухам и беспризорным детям. Мы неслись к ставку. За нами – погоня. Вертолет не отставал. Потом начались взрывы, и откуда ни возьмись, на нас вылетела Chevrolet. Водитель Рохана сильно ударился головой о руль, и нас сразу закружило. Заславский схватил сумку с деньгами и пытался бежать. Я, естественно, тоже не остался сидеть в машине и дожидаться ни когда она взорвется, ни когда меня арестуют. Втроем мы рванули в сторону посадки. Друг за другом. «В дебрях есть дом лесника, – Рохан догнал Виталия и вырвал у него сумку. – Мы спрячемся. Тому, кто нас найдет, предложим денег или убьем». Заславский остановился. Он тяжело дышал и положил руку на сердце. Прогремел выстрел. Пуля выбила из рук Рохана сумку, и деньги рассыпались на снегу. Ветер гонял их как опавшие листья. Вскоре нас задержали. Прошу смягчить меру наказания. Я чистосердечно раскаиваюсь и прошу не судить меня по всей строгости закона». Из протокола допроса Людмилы Стручковой: «О том, что у Мальки есть богатый папочка, я узнала много лет назад. В историю о летчике-испытателе я, как взрослая и опытная женщина, естественно не верила, как и родительницы одноклассников моей дочери Наташи. Всем было ясно, что Кира врет, но ее никто не обвинял, и только за спиной шушукались, называя матерью-одиночкой. Впрочем, она ей и являлась, ведь растила Мальку одна. Жили они небогато, в крохотном доме на два хозяина. Сад, латка огорода, повалившийся забор, заросший виноградом. Киру жалели соседи, некоторые холостяки безрезультатно пытались ухаживать, но она гордо отказывала каждому, а со старухами-сплетницами вообще не контактировала. И зря. Потому как они видят и знают больше кого бы то ни было. От одной пожилой женщины, царство ей небесное, я узнала, что некий симпатичный молодой человек разыскивал Киру. Старушка побоялась рассказать ему правду, но взяла визитку с номером телефона. Этой визиткой я и воспользовалась. Не раздумывая, я позвонила и представилась Кирой Фоер. В тот же день я встретилась с двумя молодыми людьми в кафе, и в результате милой непринужденной беседы узнала, что отец Мальки сам Валерий Сафонов. Люди недалекие от политики или те, кто хоть изредка смотрят по телевизору новости, знают, как богат этот человек. Я бы с радостью стала Кирой, но сыграть ее роль перед тем, кто очень хорошо ее знал в прошлом, я не смогла бы, а потому и рассказала им свою выдуманную историю, запудрив им мозги окончательно. С самим Сафоновым я встретилась по счастливой случайности в оперном театре Одессы. Мы познакомились и даже вместе ужинали в ресторане. Я выудила у него информацию и Кире, и у меня не оставалось никаких сомнений, что Малька на самом деле богатая наследница, но из-за гордыни своей матери лишена всех благ и почестей. Охмурить Сафонова мне не удалось, и без тени сожалений я выбросила его из головы на длительный срок. Коль он не достался мне, то и Кире я не стала делать такой дорогой подарок. Хотя я могла бы устроить им встречу, и кто знает, может, Малька росла бы настоящей принцессой. Но в классе, да и во всей школе единственной принцессой была моя Наташа. Имя Сафонова снова всплыло около месяца назад. Виталий Заславский – мой коллега в некотором роде, заключил с ним сделку на поставку конфет производства одной из кондитерских фабрик Сафонова. Емельян – сын Виталия встречался с Малькой более трех лет. Об их свадьбе и речи не было. Виталий возлагал на сына большие надежды в плане породниться с нужными людьми, Емельян же дружил с Малькой. Любовь или дружба между ними была не мне судить, но Виталий не воспринимал Мальку всерьез. У меня же были небольшие финансовые трудности: новый магазин требовал вложений, дочь сосала из меня все соки на свой институт и вдобавок ко всему захотела жить отдельно и попросила купить ей квартиру. Все хорошенько взвесив, я предложила Виталию нехитрый план обогащения. С меня – полезная информация, с него – квартира и покрытие моих текущих расходов. В дальнейшем я могла бы его шантажировать и просить столько денег, сколько мне нужно. Виталий выслушал меня спокойно, пообещал во всем разобраться лично и, если информация подтвердиться, выполнить мои условия. В скором времени мои финансовые трудности были решены, а Виталий начал окучивать сына, намекая на свадьбу. Женить Емельяна на Мальке стало его главной целью, и если бы не моя Наташа, все прошло бы гладко. Но моя дочь влюбилась, и не в кого-нибудь, а в Емельяна. Естественно, ее чувства могли нарушить все договоренности, впрочем, из-за нее Заславский так и остался с носом. Он с готовностью дал Мальке две тысячи баксов, когда она в полночь пьяная вломилась к ним домой и попросила позвать Емельяна, а Емельян тем временем отрывался на полную в ночном клубе с моей дочкой. Виталий думал, что Малька купит на эти деньги свадебное платье, а она взяла и удрала в Израиль. У Виталия в городе свои люди есть в любой конторе, и ему не составило труда вычислить, куда пропала Малька. Терять завидную невестку Виталий не хотел и тоже отправил сына на курорт, надеясь, что они помирятся, и свадьба все-таки состоится. А в итоге Емельян вернулся один, а Малька – с отцом миллионером. Емельян под гнетом отца просил у Мальки прощения, писал любовные письма, но под конец остыл и ушел в себя и свои увлечения. В ночь похищения Мальки у Емельяна была гонка. Этим событием они и воспользовались, чтобы выкрасть Мальку, не навлекая на себя подозрений. Они – это Виталий Заславский и шеф Мальки, которого я втянула в эту историю по неосторожности. Главный инициатор похищения – Виталий. Командовал парадом он. Ему принадлежала идея взять в долю и приобщить к делу Рохана с его людьми. Я знала обо всем этом, но не противостояла беззаконию. Виталий обещал не обидеть деньгами, но сказал, что 50% отдаст банде Рохана. Больше мне ничего не известно по этому вопросу». Остальные от дачи показаний отказались.
Руслана Хорошева повысили в должности до старшего оперуполномоченного и присвоили звание лейтенанта милиции. Но Руслан, как ни странно, не был рад продвижению по карьерной лестнице: он потерял покой и сон из-за Мальки. После похищения она резко изменилась. Сутки пролежала в больнице с черепно-мозговой травмой и многочисленными ушибами, не хотела никого видеть и ни с кем разговаривать, даже с ним. — Можно? – на следующее утро Руслан неуверенно открыл дверь в ее палату. Малька лежала на спине и вертела в руках сложенный квадратиком листок бумаги. От неожиданности она вздрогнула и повернулась лицом к двери. — А, это ты, Руслан, – облегченно вздохнула. – Проходи. – Малька отбросила в сторону одеяло и поднялась. – Я как раз хотела с тобой поговорить. – Обула тапочки и подошла к окну. За стеклом белел снег. На деревьях, скамейках в больничном дворе, на клумбе и далеко-далеко на крышах частных домов. На правом крыле здания с горбатого шифера свисали сосульки. На окнах красовались бумажные снежинки. Внизу ходили люди: укутанные в теплые шарфы, суетливые. Природой никто и не любовался, если не считать рыжего дворника с мощной лопатой для расчистки дорожек. — Я принес тебе мандаринки и киви, – Руслан положил пакет с фруктами на тумбочку и обнял Мальку за плечи. – Я очень волнуюсь за тебя. Как ты себя чувствуешь? Малька не шелохнулась и продолжала смотреть в окно. — Сегодня вышло солнце. Глянь, там, на лавочке воркуют голуби, – от ее слов стекло тут же запотело, и Руслан нарисовал сердце и стрелу, пронзившую его наискосок. — Прости, что рисковал твоей жизнью, – он дышал ее в затылок и крепко обнимал. – У меня не было времени все хорошенько обдумать, я действовал импульсивно, самоуверенно, но не в своих интересах. Малька, я должен был сделать все, чтобы преступники не остались безнаказанными. Это моя работа – выявлять, предотвращать, пресекать и раскрывать преступления. — Т-ссс, – Малька аккуратно развернулась, и легкая улыбка тронула ее губы. – Глупенький, тебе не за что просить прощения. Слава богу, беда обошла нас стороной. — Ты, правда, не обижаешься на меня? – Руслан заложил прядь волос Мальке за ухо и робко поцеловал в щечку. — Этот ужасный захват у меня никак не выходит из головы. Я не знаю, как бы я поступила, если бы похитили кого-то из моих близких: сообщила бы в милицию или нет. Ведь жизнь это не американский боевик, и результат может оказаться далеким от хеппи-энда. Но выбирать пришлось не мне, и я не представитель органов правопорядка, поэтому не могу тебя осуждать. Ты поступил, как считал нужным. — Честно, я боялся, что что-то пойдет не так, – Руслан опустил глаза, – боялся, что потеряю тебя навсегда. — Давай договоримся впредь не возвращаться к этому разговору. Перевернем эту страничку и забудем как страшный сон, – попросила Малька и прижалась к его груди. Руслан гладил ее по волосам и невольно смотрел в окно. Солнечные лучи падали на снег, и он искрился, ослепляя глаза. — А о чем ты хотела поговорить? – вдруг вспомнил он. Малька зашуршала листком бумаги. — Эту записку передала мне Лиза – младшая сестра Емельяна. – Она начала читать вслух. – «Малька, я знаю, что твоя любовь ко мне уже в прошлом. Надеюсь, мы останемся друзьями, и ты не откажешь мне в помощи. Отцу светит немалый срок с конфискацией имущества. У нас отнимут даже квартиру. Мать не работает, сестры – студентки, вся надежда только на меня. А если и меня посадят, то моим родным доведется спать на вокзале и просить милостыню под церковью. Надеюсь, до этого не дойдет. Прошу тебя только об одном: попроси своего нового бойфренда приостановить расследование о гоночных машинах. Я продам Mitsubishi и уеду далеко отсюда. Мне нужно всего пару дней. Клянусь, я ничего не знал о планах отца и хотел жениться на тебе только по воле сердца». Малька пристально ждала реакции. После затяжной паузы Руслан порвал записку и бросил обрывки на подоконник. — Виталий Заславский проведет остаток жизни в тюрьме, – Руслан сухо констатировал факты. – На него возбуждено уголовное производство по нескольким статьям Уголовного Кодекса. Ему и без обвинения в похищении и вымогательстве светил немалый срок. А вот семью мне чисто по-человечески жалко, – Руслан смягчился. Малька невинно хлопала ресницами и не спускала с него глаз. – Нет, даже не проси. Емельян – гонщик. Ты сама это прекрасно знаешь. У него есть гараж, где «умелые ручки» разбирают краденые автомобили и собирают новые с использование запрещенных элементов. Ты знаешь, сколько автомобилей угробил Емельян, а его друзья, а сколько заявлений лежит у меня на столе с просьбой разыскать украденный автомобиль? — Всего пару дней, – умоляла Малька. – Дай ему уехать, ведь он о большем не просит. — Ты хочешь, чтобы я закрыл глаза? Именно тогда, когда я наконец-то докопался до истины? Я полгода распутывал этот клубок. — Ну что ж, я свою миссию выполнила, – перебила его Малька. – Мое дело – попросить, твое – подумать. – Она огорченно вздохнула и снова стала к Руслану спиной, устремив свой взгляд на заснеженные деревья. — Емельян не плохой парень. – Руслан снова обнял ее за плечи. – Но он заигрался, почувствовал безнаказанность, а это не приводит к хорошему. Рано или поздно он поймается и все равно загремит за решетку. Разве ты не считаешь, что справедливость превыше всего? Вор должен сидеть в тюрьме, а не разгуливать по улицам, не разъезжать на дорогих иномарках, не устраивать бесчинства на городских улицах. Вот если бы у тебя была дорогая машина, на которую ты бы пять лет копила деньги, взяла кредит в банке под сумасшедшие проценты, а ее раз – и угнали, тогда ты бы тоже защищала Емельяна и просила «на время закрыть глаза»? — Ты на 100 % уверен, что за всеми теми угонами стоит Емельян? – с подозрением спросила Малька, все еще рассматривая снежные сугробы за окном. — Нет никаких сомнений. Часть его банды уже задержана и показания против него прикреплены к делу. – Спокойно ответил Руслан, продолжая робко наблюдать за Малькой. — Как же я устала от этой лжи и притворства, – Малька заплакала и сама развернулась, чтобы припасть к груди Руслана. – Я бы ни за что не подумала, что мой шеф приложил свою руку к моему похищению, что Виталий Заславский такой мерзкий тип, зацикленный только на деньгах, а самое страшное, что я не знаю, кому теперь верить. – Она утерла слезы. – Емельян приходил вчера. И знаешь, что он сказал? Что он никогда не посмел бы рисковать моей жизнью в отличие от тебя, что все еще любит меня, и предлагал сбежать с ним из страны. Я прогнала его, не дав объясниться. У меня начинает раскалываться голова, когда я о нем думаю. — Не думай больше о нем. Ты поправишься. Время все расставит на свои места. – Руслан с нежностью коснулся ее губ, еще раз крепко обнял и попрощался. Малька осталась наедине со своими мыслями. В этой же больнице в кардиологическом отделении в палате улучшенного пребывания лежал Валерий Сафонов. Кира разрывалась между этажами и то и дело приходила к дочери. С ней можно было находиться неограниченное время. За последние дни Кира заметно осунулась, даже постарела. Под глазами мешки, тонкая кожа просвечивалась, и капилляры на крыльях носа и в уголках внутреннего века отдавали синевой. Сеть мелких морщинок уже представляла собой глубокие впадины и напоминала засушливые земли Сахары. — О Боже, сохрани ему жизнь, – Кире оставалось только молиться. Она боялась, что Валерий умрет и ее новообретенное счастье вместе с ним. Малька все еще стояла у окна. Она видела, как Руслан вышел на крыльцо, поднял воротник, как шел по расчищенной дорожке, как взлетели голуби и сели на ветку, как осыпался блестящий снег. Она заливалась слезами, когда Руслан остановился, и их взгляды пересеклись. Он послал воздушный поцелуй, постоял минутку и, опустив голову, ушел. Малька отошла от окна. — Доченька, доченька, – Кира влетела в палату, как ветер. – Кризис миновал! Операция не потребуется! Валерию значительно лучше! – Она была настолько возбужденна, что не сразу заметила слез на лице дочери. – Малька, ты что плакала? Девочка моя, успокойся, все позади. Ты в безопасности. Малька обняла мать. — Он будет жить?! — Доктор говорит, что через неделю Валерий уже сможет самостоятельно вставать и ходить. Какая радость! Я места себе не нахожу. Так хочется его обнять, поговорить, но мне разрешили побыть с ним всего пять минут. Валерию нужен покой. – Кира крепко прижала дочь. – А через три недели его отправляют на реабилитацию в санаторий. Он там проведет еще три недели под контролем врачей. Я не хочу оставлять его одного. Поеду с ним. Хоть на край света! — Мамочка, как я тебя понимаю. Я, кажется, тоже готова на край света бежать хоть прямо сейчас! Кира удивленно окинула дочь взглядом. — Руслан? — Да, мам. Я люблю его! Его правильность, честность, справедливость, чувство долга перед обществом… улыбку и голубые глаза. Я не хочу больше находиться в этих стенах. На улице чудесная погода. Я хочу пройтись по заснеженной аллее под ручку с Русланом! Все, решено – я выписываюсь! Кира улыбнулась, видя в глазах дочери свое отражение. — Чтоб дотемна была дома! Я проверю. Малька отдала Кире пакет с фруктами и уже через полчаса выбирала, чтобы такое надеть для прогулки, перерывая весь домашний гардероб. На диване лежал вязаный свитер с орнаментом на груди и рукавах, голубые классические джинсы, удлиненный пуховик, шапочка, шарф и варежки. Малька сушила волосы феном у большого зеркала и не слышала, как к дому подъехала машина. И только когда ручка на входной двери щелкнула, Малька отключила фен и застыла на месте, ожидая увидеть кого угодно, даже бандитов в охотничьих костюмах и с оружием в руках. Она успела испугаться и пожалеть, что не закрыла дверь на замок. Перед глазами встали картинки из воспоминаний: ночь, темно, ликующая толпа, оглушающий удар по голове и ужасные голоса, которые часто доводилось слышать во сне. Из двери выглянуло дуло пистолета, Малька сжала в руках фен, понимая, что ничего не сможет сделать. Кричать? Глубокий вдох, и кричать не потребовалось. — Малька, ты дома? С тобой все в порядке? – в коридор вошел Руслан. Бледный, взволнованный. Малька вышла к нему навстречу, отложив фен. — Ты напугал меня, – она с невинным лицом остановилась в полуметре. — Малька! – Руслан опустил пистолет и облегченно выдохнул. Он заключил Мальку в объятия, уткнувшись носом в шею. Малька после душа пахла ванилью. – А как ты меня напугала! Тебе нельзя было покидать больницу. Ты там в безопасности! А здесь? Сюда мог прийти кто угодно. Не забывай, у преступников руки длинные. — Не пугай меня, – Малька посмотрела ему прямо в глаза, – или ты думаешь, что мне все еще угрожает опасность? Руслан кивнул. — Боюсь, что тебе с мамой нужно будет затеряться где-нибудь, пока не улягутся страсти. А с этого момента за твою безопасность я буду отвечать лично. Одевайся. Ты поедешь со мной. — Куда? – Малька наивно приподняла брови. — Я обо всем договорился с Кирой после звонка главврача. Ты поживешь у меня. Твоей маме я тоже категорически запретил выходить из больницы. Ей отвели специальную палату. Как Валерию станет значительно лучше, его переведут на лечение в другую больницу, в другой город, возможно, даже за границу. С его финансами вам не составит труда обжиться на новом месте. А сейчас остается только выждать время. И пообещай мне, – Руслан приподнял подбородок Мальки, – никаких глупостей! — И что мы с тобой даже не прогуляемся по парку? Я выписалась только для этого! Я хотела прийти к тебе и пригласить на прогулку! – она обвила его шею руками и ждала ответа. — Малька, я люблю тебя, моя красивая принцесса! – Руслан поцеловал ее в губы несмелым поцелуем. – Было бы проще, если бы твой отец не был так богат, работал, скажем, слесарем на угольной шахте. Так нет же. Меня угораздило влюбиться в дочь миллионера! Теперь мы и по парку спокойно погулять не сможем. Мало ли кто еще может за тобой охотиться. — Ты серьезно? — Про то, что люблю тебя? Про парк? Или охоту? – Руслан снова поцеловал ее, на этот раз коротким, скорее дружеским поцелуем, и прижал к себе. – Я люблю тебя. И это очень серьезно. С того дня они стали неразлучны. Вдвоем гуляли по зимним улочкам, вдвоем навещали Валерия и Киру, вдвоем строили планы на ближайшее будущее. Мама Руслана, Антонина Евгеньевна, переключила все свое внимание на Мальку и уже приставала к ней с вопросами о внучатах.
Если бы три месяца назад кто-нибудь сказал Мальке, что она выйдет замуж за лейтенанта милиции, а церемония бракосочетания состоится в роскошном особняке на берегу Черного моря, Малька ни за что бы не поверила, впрочем, как и в то, что ее отец не погибший летчик-испытатель, а живой и процветающий «король шоколадных фабрик». «Вилла Лалели» — дворец! Возведенный по проекту турецких инженеров. Высокие своды, арки, лестницы, колонны, бассейн во внутреннем дворике, фонтаны и клумбы с цветущими розами. На воротах тоже цвели розы, только металлические, кованные по старинной технологии крымскими умельцами. При взгляде на улицу из окна своей комнаты, Малька не сдерживала радостной улыбки. Чувствовать себя принцессой ни с чем несравнимое удовольствие. — И почему я двадцать лет жила в захудалом домике на два хозяина? Терпела унижения избалованной Наташи до одиннадцатого класса? Почему отец не появился в моей жизни раньше? – время от времени эти мысли все-таки навещали Мальку в моменты одиночества – приятного одиночества и наслаждения тишиной крымской Ривьеры. Малька ни в коем случае не упрекала Киру и Валерия. Обоим она сочувствовала, понимая, как должно быть им было тяжело все эти годы друг без друга. Малька радовалась, что они наконец-то обрели потерянное счастье и их глаза светятся, излучая свет подобный солнечному. А свои детские неудачи, связанные в первую очередь с обидами от Наташи и первой неудачной платонической любовью, Малька уже рассматривала иначе. Наградой за все лишения и пролитые слезы стала новая жизнь, в которой было все, что нужно для счастья, а главное любимый человек и возможность каждое утро любоваться морским рассветом, не думая ни о финансовых трудностях, ни о чем, что могло бы испортить настроение. Малька готовилась к свадьбе. Распахнув настежь окно, она жадно вдыхала весенний воздух. Оглядела ухоженный дворик: стройные кипарисы, лавочки и высокие фонари с круглыми белыми плафонами, зеленые лужайки и беседку, заросшую виноградом. Зарумянилась от гордости и восторга. Теперь это ее дом! Малька опустила взгляд на правую руку и заулыбалась: в лучах утреннего солнца блеснуло изящное колечко с сердечком усыпанным переливающимися фианитами. Это подарок Руслана в знак помолвки. Вскоре Малька стояла перед зеркалом и рассматривала свое отражение во весь рост. Она не могла налюбоваться свадебным платьем, его пышной юбкой, расшитым жемчугом корсетом, декоративными лепестками и неприхотливыми узорами на белоснежной ткани. Играла песня «Нет тебя прекрасней» в исполнении любимого певца Киры – Юрия Антонова. Кира, сдерживая слезы радости, сидела в уголку на маленьком пуфике. Она вертела в руках старинное жемчужное ожерелье – единственное украшение оставшееся ей от матери, а той от ее матери. Пока Мальке поправляли прическу и закрепляли фату, она все думала, что делать с этим ожерельем: счастья ни матери, ни ее бабушке оно не принесло, хоть ослепляло всех: и мужчин, и женщин роскошью и холодным блеском. Кира спрятала его в карман и подошла к дочери. — Вот, доченька, выходишь замуж, – из глаз все-таки брызнули слезы и потекли по щекам, – ты стала взрослой. – Они стояли посреди просторной комнаты, словно не замечая никого вокруг. Парикмахер, визажист и пожилая горничная Нина от умиления тоже всхлипывали. – Как же быстро ты выросла. Кажется, еще только вчера я вела тебя за руку в садик, потом в школу. А помнишь, Фунтика? Всех хомяков ты называла одним именем. А когда у тебя спрашивали, кто у тебя есть из домашних животных, ты перечисляла: кошка, собака и Фунтик. А вопрос «А Фунтик это кто?» ты считала самым тупым. – Кира плакала и смеялась, вытирая слезы. Малька обняла маму и тоже расплакалась. Чтобы не испортить макияж она захлопала ресницами, прогоняя слезы, и аккуратно вытерла салфеткой под глазами. — Мамочка, у меня было замечательное детство. Ну и пусть мы бедно жили, зато у меня самая лучшая мама в мире! Кира еще раз всплакнула и с покрасневшими глазами, но довольной улыбкой вышла из комнаты. Старинное ожерелье так и осталось лежать в кармане. Фасад виллы, двор, задний дворик и сад украшали более двух часов. Работали специалисты. Все погрузилось в атмосферу праздника и радовало глаз гостей живыми цветами, лентами и воздушными шариками. Гостей было немного: мать и отец Руслана, две двоюродные сестры, одна с мужем и очаровательной малышкой в розовом платье, друзья, коллеги, как Руслана, так и Мальки и Валерия. Мужчины численно преобладали над женщинами. Церемония проходила под открытым небом. Хор маленьких ангелов пел о любви, и звонкие детские голоса как эхо отражали эмоции взволнованной Мальки. Она трепетала всем телом. Каждая клеточка переполнилась томительным волнением, счастьем и радостью. Валерий привел ее к жениху и уже вдвоем с Русланом Малька пошла к алтарю. Она улыбалась, боясь расплакаться, но со стороны казалась уверенной, веселой и ослепительно красивой. Впрочем, она такой и была, и будь у нее подруги, те непременно позавидовали бы. А парни девушкам обычно не завидуют. Так Тимур, Иван и Сергей уже выпив по два бокала игристого, могли позавидовать разве что Руслану. Ведь не каждому выпадает такой счастливый билет. Но, даже будучи в сильном алкогольном опьянении, ни один из них не захотел бы занять его место: Малька для них являлась больше чем просто подругой, она можно сказать их настоящий друг. Друг! И этим все сказано. Но на свадьбе нужна и подружка. Малька никого на роль подружки невесты даже представить себе не могла. Уж такой она человек: друзей женского пола не имела. Искать выход пришлось Руслану, и его двоюродная сестра Мария с огромным удовольствием согласилась стать почетным свидетелем, заранее зная, что придется участвовать в смешных и порой эротических конкурсах. Одетая в оливковое платье простого кроя Мария то и дело поглядывала на дружка. Им стал младший лейтенант по имени Максим – друг детства Руслана. Малька чувствовала, как некое беспокойство переполняет ее. Ступая по торжественной красной дорожке, она крепко сжимала руку Руслана, а другой – маленький круглый букетик белых роз. Радостные лица, торжественная музыка: незабываемый день, состоящий из множества эпизодов, картинок, плотно заполнивших сознание. Дрожь выдавала волнение. Руслан подбадривал, хотя и сам волновался. Путь к алтарю обоим казался удивительно долгим – путь в совместное будущее, в новую жизнь, наполненную новыми стремлениями, желаниями, испытаниями; путь, который осилят только любящие сердца. Букет перестал дрожать в руках Мальки только после того, как их совместное «ДА» разлетелось вместе с голубями в чистом небе. Она расправила плечи, и ведущую из ЗАГСа у алтаря сменил седовласый священник в праздничной рясе. Воцарилось молчание. Тихим голосом священник зачитал вступительную молитву, и Малька подумала в этот момент, что всю жизнь будет любить и боготворить своего Руслана, пока смерть не разлучит их, и крепко сжала его руку. Они обменялись ласковыми взглядами и умиленно слушали отрывки из Ветхого и Нового завета. Потом началось само торжество: тосты, пожелания, подарки и крики «Горько»! — Как хорошо, что я не вышла за Емельяна! – сказала Малька матери при первой же возможности побыть вдвоем. – Мы три года просто дружили, даже не догадываясь, какая она настоящая любовь! — Интересно, где он сейчас и как у него дела, – задумалась Кира. — После суда над его отцом и всей той шайкой, он удалил все свои страницы в социальных сетях, и я теперь ничего о нем не знаю. – Приближался Руслан, и Малька нарочно сменила тему. – Мамочка, а когда вы распишетесь? Кира улыбнулась. — В августе или сентябре! Когда подешевеют огурцы и помидоры! – засмеялась она негромко, ведь цены на овощи ее больше не волновали. Валерий заботился, чтобы его семья не нуждалась ни в чем. Емельяна в жизни Мальки больше не было. Он уехал далеко и никто не знал, где он. Емельяна Заславского никто не искал, и последнее, что было о нем известно, что он продал свою Mitsubishi в Днепропетровске. — Любимая, – Руслан отозвал Мальку в сторону с загадочным видом. – Это ты пригласила Наташу? Малька мгновенно побледнела, а в ее бирюзовых зеленых глазах блеснул хищный огонек. — Стручкова? Наташа, гордо приподняв подбородок, вошла в банкетный зал, хлопая длинными черными перчатками по ладони. На ней было маленькое черное платье. Без бретелек и других излишеств. Голая шея, плечи, приоткрытая грудь, длинные загорелые ноги в туфлях со шнуровкой по голени до самых колен, как у древних римлян. Рыжая и самовлюбленная. — Малька, – обратилась она, не глядя в глаза, – я бы не простила себе, если бы не пришла поздравить тебя с днем бракосочетания с этим… – она скривилась, всем своим естеством выражая неприязнь и отвращение к Руслану, – с этим молодым человеком. Малька только хотела что-то ответить, но Руслан во избежание конфликта и испорченного вечера предложил незваной гостье бокал вина. — Я пришла не пить. – Огрызнулась она. – Это всего лишь визит вежливости между соседями. — Соседями? – Малька уловила ее змеиный взгляд. — Соседями! Соседями! – пролепетала Наташа дважды. – Я вижу как ты рада этой новости. Приятного вечера, молодожены! Она ушла так же быстро, как и появилась, но ее наглую улыбку Малька еще долго видела перед глазами. — Вот стерва, – возмутилась Малька. – Она и здесь меня нашла. Неужели она до конца моих дней будет преследовать меня, как тень? — Не думай о ней, моя девочка. – Кира посмотрела по сторонам и, убедившись, что кроме Руслана их никто не услышит, прошептала: «Кто на рабу Божью Мальку зло подумает, лихо помыслит, тому лихому зломысливому соль в глаза, дресвы на язык, железный гвоздь в пяту. Слова мои заклятны. Шипицы в ресницы. Абара ихт ну – А. Илья или я. Аминь». — Мама, ты меня пугаешь, – Малька прильнула к ней. — Ничего не бойся. Наташа не сможет тебе навредить. Это мне сказали древние руны. А они еще никогда не обманывали! Праздник закончился. Покидая дом, Малька все еще думала о Наташе. Молодоженов ждал теплоход в порту Севастополя. Луна заливала Черное море дивным светом, и лунная дорожка мерцала во тьме. — Если она еще раз побеспокоит нас своим «визитом вежливости», я клянусь, она об этом пожалеет. — И как ты заставишь ее пожалеть? – дразнясь, спросила Малька. — Я задержу ее, скажем, за превышение скорости! И в качестве наказания отправим ее на общественные работы! Помощником садовника в наш сад! А там ее укусит степная гадюка и с ней произойдет чудо: она уверует в Бога и уйдет в монастырь! Руслан так близко прижал к себе Мальку, что она слышала стук его сердца. — Давай только не будем весь отпуск мечтать, что бы мы могли сделать с Наташей, – она встала на носочки и поцеловала его в губы. — Разумеется, – он обнял ее и ласково взъерошил волосы. – Ты моя прелесть! – шептал он. — Я люблю тебя! И что бы не задумала Наташа, она не сможет помешать нашему счастью! – сказав это, Малька сама поверила в сказанное и успокоилась, выбросив из головы мысли, которым там было не место в первую брачную ночь. — Я люблю тебя! Теплоход отчалил от берега. Теплые руки Руслана скользнули под блузку. Страсть вскружила им головы, но, даже будучи опьяненным любовью, Руслан твердо знал одно: он никому и никогда больше не позволит причинить Мальке боль. Никому. А рискнувшего, он уничтожит любой ценой, даже если эта цена будет заоблачной и нереальной: Малька – царица его сердца, с которой он познал вкус настоящей любви, и он никому не позволит обижать свою королеву.
