Презрев цвилизации комфорт,
Меня дух странствий заманил на борт,
Идущей в медитеррианский порт
С попутным ветром парусной фелюги.
Хотел увидеть новые места.
Сбылась моя заветная мечта
Пройти сквозь Гибралтаровы врата
И полежать под пальмой на досуге.

Я был экстравагантностью пленён
Увидев пляски дикие племён,
Пришедшие из глубины времён,
Услышав звук воинственный тамтама.
Сразил магрибских деревень пейзаж,
Племён берберских странный татуаж,
И, даже, вдруг явившийся мираж
Оазиса. Пустыни панорама,

Её непрекращающийся зной,
Колодцы с мутноватою водой,
Верблюдов гордых караванный строй,
Оружье: ассагаи, копья, луки.
Попал в деревню байя. Шум и гам
Царят в ней, суета, сплошной бедлам.
Жена вождя, ну точно - Кумба-Там*,
Готовит кобе с сорго на батуке,

Импалье молоко налив в котёл.
Пока луч солнца с неба не ушёл,
В тени ироко расстелили стол
Уселись в круг и началось веселье.
Поднёс мне в калебасе проводник
Перебродивший жёванный тростник.
Я к этому напитку не привык -
На подвиги меня толкнуло зелье.

Собрался - так мгновение лови!
Уж полыхал пожар в моей крови
Глазами я искал объект любви,
Но заниматься поисками рано
(я, в этом деле, истинный гурман),
Поскольку по рецептам мусульман,
В верблюде запечён был нам баран,
А курица была внутри барана.

Чтоб поразить мой чужеземный вкус,
Случайный в этой местности зулус
Вкуснейший приготовил нам кускус
И разложил всё на листах банана.
Потом десерта подошёл черёд:
Папайи, манго, гуаявы плод,
Да необычный финиковый мёд -
Всё было здесь таинственно и странно.

И, нарушая заповедь Христа,
Я под созвездьем Южного креста
Божественные целовал уста
Красавицы с эбеновою кожей.
Меня смутили губок полнота,
Упругих острых грудок нагота,
И стройных юных бёдер красота,
И стан на стебель тростника похожий.

Но проводник меня предупредил,
Что муж-колдун, с поддержкой тёмных сил,
Не одного уж в зомби превратил,
И ждёт меня такая же судьбина.
За право этой девой обладать
Не стоит своей жизнью рисковать,
Мне нужно срочно из страны бежать,
Иначе этот свет навек покину.

Мне эти кары мага не нужны.
И я, не вняв мольбам его жены,
Забывши вмиг радушие страны,
Бежал трусливо ночью, как преступник,
Узнав, что у красотки муж - шаман.
Я с сожаленьем бросил этот стан
И гнал меня попутный харматтан
С такою силой, что мелькали ступни.

Но не забыть, поверь мне, до сих пор
Ни уст, дарящих сладостный ликёр,
Ни страстный и к себе манящий взор,
Ни блеск очей, как плод маслины, тёмных,
Ни очертанье чудных женских плеч
Ни странную для Вандервельта речь,
Позволившую в грех меня вовлечь,
Ни звук маримбы ласковый и томный.

* Кумба-Там - богиня красоты в африканском фольклоре.

Презрев цвилизации комфорт,
Меня дух странствий заманил на борт,
Идущей в медитеррианский порт
С попутным ветром парусной фелюги.
Хотел увидеть новые места.
Сбылась моя заветная мечта
Пройти сквозь Гибралтаровы врата
И полежать под пальмой на досуге.

Я был экстравагантностью пленён
Увидев пляски дикие племён,
Пришедшие из глубины времён,
Услышав звук воинственный тамтама.
Сразил магрибских деревень пейзаж,
Племён берберских странный татуаж,
И, даже, вдруг явившийся мираж
Оазиса. Пустыни панорама,

Её непрекращающийся зной,
Колодцы с мутноватою водой,
Верблюдов гордых караванный строй,
Оружье: ассагаи, копья, луки.
Попал в деревню байя. Шум и гам
Царят в ней, суета, сплошной бедлам.
Жена вождя, ну точно - Кумба-Там*,
Готовит кобе с сорго на батуке,

Импалье молоко налив в котёл.
Пока луч солнца с неба не ушёл,
В тени ироко расстелили стол
Уселись в круг и началось веселье.
Поднёс мне в калебасе проводник
Перебродивший жёванный тростник.
Я к этому напитку не привык -
На подвиги меня толкнуло зелье.

Собрался - так мгновение лови!
Уж полыхал пожар в моей крови
Глазами я искал объект любви,
Но заниматься поисками рано
(я, в этом деле, истинный гурман),
Поскольку по рецептам мусульман,
В верблюде запечён был нам баран,
А курица была внутри барана.

Чтоб поразить мой чужеземный вкус,
Случайный в этой местности зулус
Вкуснейший приготовил нам кускус
И разложил всё на листах банана.
Потом десерта подошёл черёд:
Папайи, манго, гуаявы плод,
Да необычный финиковый мёд -
Всё было здесь таинственно и странно.

И, нарушая заповедь Христа,
Я под созвездьем Южного креста
Божественные целовал уста
Красавицы с эбеновою кожей.
Меня смутили губок полнота,
Упругих острых грудок нагота,
И стройных юных бёдер красота,
И стан на стебель тростника похожий.

Но проводник меня предупредил,
Что муж-колдун, с поддержкой тёмных сил,
Не одного уж в зомби превратил,
И ждёт меня такая же судьбина.
За право этой девой обладать
Не стоит своей жизнью рисковать,
Мне нужно срочно из страны бежать,
Иначе этот свет навек покину.

Мне эти кары мага не нужны.
И я, не вняв мольбам его жены,
Забывши вмиг радушие страны,
Бежал трусливо ночью, как преступник,
Узнав, что у красотки муж - шаман.
Я с сожаленьем бросил этот стан
И гнал меня попутный харматтан
С такою силой, что мелькали ступни.

Но не забыть, поверь мне, до сих пор
Ни уст, дарящих сладостный ликёр,
Ни страстный и к себе манящий взор,
Ни блеск очей, как плод маслины, тёмных,
Ни очертанье чудных женских плеч
Ни странную для Вандервельта речь,
Позволившую в грех меня вовлечь,
Ни звук маримбы ласковый и томный.

* Кумба-Там - богиня красоты в африканском фольклоре.

Очень хорошие стихи!

Очень хорошие стихи!