Сегодня умер замечательный писатель - Рэй Брэдбери. Человек, написавший " 451 градус по Фаренгейту", "Марсианские хроники" и много других запоминающихся книг. Легенда мировой фантастики. Мир праху его...
Ой, Феликс, грустная новость. Но всё же почти 92 года - это солидный возраст. Всем бы нам дожить... И всё таки, он умел так улыбаться, хоть и писал грустные вещи! Но были и такие, как "Чудесный костюм цвета сливочного мороженого" и "И всё таки наш..." Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
- Вколите ей еще дозу… - Это опасно, полковник, она не выдержит… - Плевать. Рано или поздно они все не выдерживают, так какого черта, Лейси? Вы же врач, все наркоманы подыхают, это всего лишь вопрос времени, туда им и дорога, мне нужно получить ответы на свои вопросы, от этого зависит жизнь моих людей. Это единственное, что имеет значение. Колите. - Она не простая наркоманка, полковник. Она обучалась у лучших мастеров клана Ишуа, взгляните на ее татуировки… - И что она нам сделает? Заколдует насмерть? Превратит нас в камни? - Знания древних кланов дают силы, которых нет, и никогда не будет у вас, они позволяют призвать таких союзников, полковник, что ваши ребята, перепачкают штаны перед смертью… - Вы начитались этой мистической чепухи в отчетах с грифом «секретно»? Ребята из армейской разведки любят нагнать тумана, они научились этому у своих гражданских коллег. Это сильно повышает их значимость и самооценку, но в душе они посмеиваются над такими легковерными простаками, как вы, мой друг… - Полковник Ретл, у меня свое начальство, я мог бы просто проигнорировать ваш приказ, но не хочу ссориться. Будет гораздо благоразумнее, если мы дадим ей отдохнуть хоть немного. Скоро она сама попросит сделать ей укол, она будет валяться у вас в ногах, полковник, и вот тогда она скажет вам все, что вы хотите знать… - Что за дрянь вы им колете? Это действует на обычных людей? - Хотите попробовать? Не советую. Обычного человека это прикончит на раз, а вот эти убивают за свою отраву. Любого, стоит только показать пальцем. Убивают быстро и эффективно. Гораздо быстрее, чем ваши лучшие специалисты… - Ну, так давайте, используем их в этом качестве… - К сожалению, они подчиняются всякому, кто посулит им их сокровище, а у противника его куда больше… - Сколько времени это займет? Я имею в виду – ее отдых… - При таком стаже - не более двух суток, и это в худшем случае. Двадцать четыре часа, я думаю… - Все равно много. Даю вам двенадцать, стимулируйте процесс, вы же доктор… Доведите ее до трясучки, мне необходимо знать, кто еще кроме капрала Хоба Твиксла причастен к нападению на гарнизоны деревень, пора кончать с этой партизанщиной… Политики всегда связывают нам руки, кивая на общественное мнение. Наше общественное мнение, Лейси. Как же меня достали все эти пацифисты разных мастей и цветов кожи! Либо дайте воевать, и тогда затолкайте себе в зад свои белые перчатки, либо... Вы случайно не пацифист, Лейси? - Нет, полковник, я по другому ведомству. - Хотите сказать – в вашем ведомстве нет пацифистов? - Ну почему, есть. Только они крашенные. Им за это деньги платят… Неплохие деньги. - Дерьмовая у вас работа, Лейси. Переходите ко мне, вы хороший врач, и хороший солдат. Буду платить вам по двойному тарифу. - Тогда кто будет изучать вот этих? - Лейси ткнул носком ботинка распростертое на полу тело женщины.- Нет, полковник… Мне с ними интересней. У них в голове такие замечательные тараканы… - А вы сами когда-нибудь видели их… так сказать – в действии? Ну – все эти сказочки, которыми закармливают нас ребятишки из спецслужб…. - Только один раз. И до сих пор не уверен, что это именно то… - Вот видите! А что это было? - Вы слыхали про «лесных монахинь»? - Чушь! Даже разведчики официально опровергли эту… наглую мистификацию! - Конечно. Между тем, материалы по выходящим из леса женщинам изъяты из всех подразделений, занимающихся террористами. Вам это ни о чем не говорит? - Хотите сказать, что видели одну из них?! - Нет… Я видел то, что она сделала с разведвзводом батальона «Дават». - В батальоне «Дават» нет разведвзвода! - Уже нет… - Какое отношение мастера кланов имеют к лесной нечисти? Это их вы имели в виду, говоря о союзниках? - Нет. У нас пока нет прямых доказательств, устанавливающих факт связи кланов с лесными призраками… - Так вы признаете, что они призраки? - Только потому, что свидетели их существования уже мертвы… Есть только несколько нечетких спутниковых фотографий, а они не могут служить бесспорными уликами. - Так что же вы видели, Лейси? Признаю – вам удалось меня заинтриговать… - Женщину. - Она вышла из леса? - Вовсе нет, полковник. Наше подразделение проходило через маленькую деревушку. Я обратил внимание, что ее жители очень напряжены… Даже дети. - Ясное дело – они вас испугались! - Возможно, но… Одного из детей, сидящих на обочине, возле общинной хижины, чуть не задавила машина медиков, а женщины, кучкой стоящие в дверях, даже не шелохнулись. Они все очень пристально вглядывались в сторону опушки леса, словно ждали кого-то… - Поменьше мистики, Лейси. Здешние джунгли плодят писателей и шаманов так же быстро, как дикари насекомых. Наши доморощенные чудики ездят сюда пачками, как на курорт. Их, конечно, не пускают дальше крупных военных городков, но они ухитряются писать довольно пухлые книжонки, целиком составленные из солдатских баек! - Полковник, я рассказываю вам случай из собственного архива, вы считаете, что это одно и то же? - Нет, но… - Мне продолжать? - Да. Интересно послушать человека, который пять месяцев провел в лесу и не потерял чувства юмора… - Так вот – мы прошли всю деревню, и повернули на проселочную дорогу, соединяющую этот участок с бетонкой. Минут через двадцать навстречу нам вышла женщина… - «Монахиня»? - Обычная женщина с длинным деревянным коромыслом на плече, на концах которого болтались две небольшие корзинки. Знаете – такие высокие, с узким горлышком и двумя ручками, чтобы… - Да-да, Лейси, я видел их много раз, не отвлекайтесь… В них что-то было? Вы проверили ее? - Сержант, заглянувший внутрь, крикнул, что они пусты. Проходя мимо меня, она улыбнулась, и коснулась своего уха… - И в это же день вас ранили в ухо? - Нет, полковник. Я шел позади колонны, мне пришло в голову спросить, что она хотела сказать этим своим жестом. И я обернулся… - Ее не было? - Как вы догадались? - Очень просто. Она натолкнулась на колонну солдат, вы сами сказали, что она вышла внезапно, из-за поворота… Бежать было поздно, представляю, с каким трудом она дождалась, пока вы не разминулись, и тут же сиганула в кусты! Оставив вас с мистическим привкусом на губах… - Нет, полковник. Там не было кустов. Там были ядовитые заросли глимба, в которые ни один местный не полезет даже под страхом смерти. Судороги, в которых умирают отравленные, очень мучительны… А еще через полчаса в той стороне, где лежала деревня, поднялся над лесом столб белого дыма. - Не вижу связи… - Будьте терпеливы, полковник, у этой истории есть продолжение… На следующий день я получил предписание забрать двух раненных из гарнизона Кулела – это совсем недалеко оттуда. Пролетая над мостом, который мы проходили вчера, и возле которого я увидел поднимающийся над лесом дымок, я, ради интереса, попросил пилота сделать небольшой крюк… - И что? Деревню сожгли? Та женщина? - Не было никакой деревни. На несколько километров во все стороны лежали абсолютно непроходимые джунгли. И в этот момент кто-то очень четко сказал мне в самое ухо: «Конденсация поля на данном участке достигла нормы. Готовьте новый квадрат». Я обернулся к пилоту, но он вел вертолет, как ни в чем ни бывало, он явно не слышал того, что слышал я… - Обычная галлюцинация, Лейси… Уж вы-то должны знать, в джунглях и не такое бывает. - Признаться – я тоже так подумал. Но оказавшись в Кулела, я все-таки не удержался, и зашел к местной шаманке… - И она вам сказала, что вы повстречали «лесную монахиню»? - Меня больше интересовал другой вопрос. Я спросил ее – куда подевалась соседняя деревня? Она посмотрела на меня с явным уважением, и ответила, что мало кого из наших военных интересуют такие незначительные детали. Но я настаивал, и она, с явной же неохотой, пробурчала что-то невнятное – типа, что люди в той деревне получились не очень качественные, поэтому пришлось вылущить зерна, и пересадить их в другое место… - Какие зерна? - Вот и я спросил то же самое. Она сказала, что обычно из леса приходит женщина, и забирает всех людей в другое место, получше… Дня за три до этого жители чувствуют дискомфорт, перерастающий в тревожное ожидание. Я сказал ей, что видел какую-то женщину с коромыслом, и что она дотронулась до своего уха, глядя мне в глаза и улыбаясь. А сегодня я услышал фразу, которую легче воспринял бы в какой-нибудь университетской лаборатории, нежели в забытом Богом уголке леса. Она помолчала, и тем же, примерно, тоном, что и вы, заявила, что этого не может быть. Смысл жеста ей понятен, мне в голову посадили «голос» – так она сказала. Но лесные женщины никогда не оставляют свидетелей… А через пять дней в этот квадрат забрело очень большое партизанское соединение, его обнаружили со спутника, лес бомбили четыре часа, и в радиусе шести километров не осталось даже травы… Вот такая история. - Вы сами-то в это верите? - Я же сказал, полковник – я не знаю, командир подразделения, к которому я был прикомандирован, упомянул в своем отчете о встрече с этой женщиной, и в качестве одного из свидетелей представил меня. После чего я очень тщательно – в течение двух суток – был допрошен бригадной контрразведкой, и даже подвергся гипнозу… О результатах мне не сообщили, даже мое удостоверение не смогло избавить меня от этой, довольно неприятной, процедуры. - Лейси, скажите честно – к чему вы рассказали мне эту душераздирающую историю? - Не могу ручаться, полковник, но личико лежащей перед вами девушки… молодой женщины, удивительным образом напоминает мне о той истории на проселочной дороге… - То есть – вы хотите сказать, что это… та самая? - Нет, конечно. Это… Зави Фарнаа, судя по документам, которые при ней нашли. - А вы что – знаете, как звали ту? Из леса… - Нет. Я знаю другое. У нее на правом виске была вот эта же симпатичная птичка. При нашей Зави во время ареста нашли корзину с длинным горлышком, полную каких-то странных зерен… Так что вы думаете, полковник? Будем колоть? - Не считайте, что меня задела ваша мистическая сага… Вы уже сообщили в контрразведку? - Я решил сперва посоветоваться с вами. - Хорошо. Пожалуй – ей и в самом деле стоит отдохнуть… …Она сидит на берегу лесного озера. Не удивляясь тому, что лес не такой, как всегда – высокие стволы стоят хоть и близко, но обособленно, только кронами касаясь соседей. Солнца нет – оно скрыто за низкими облаками, несмотря на это довольно тепло. У самой кромки воды бегает малыш лет четырех. Он восхищен лесной прогулкой, и вот теперь этим замечательным озером, отражающим глухое серебро неба, и только когда подходишь совсем близко, вода становится черной, почти непрозрачной. Он очень увлечен этим приключением, вода холодновата, но если бы не мама – он с удовольствием позволил бы воде облизывать свои маленькие розовые пятки, наглухо закрытые этими противными ботинками. Рядом с ней сидит другой мальчик, он старше, ему лет восемь. Смотрит на нее с немым обожанием, будто бы только сейчас встретившись после долгой разлуки, ему не хватало ее, он скучал, он тосковал, он искал ее в толпах чужих людей. Она так виновата перед ним… …Я – Зави Фарнаа, мастер клана Ишуа, боец, идет война, какое озеро, какие дети, откуда, что это? Я шла на встречу с матерью леса Миори, клан отдал меня в обучение, и для связи с городским подпольем, я должна была доставить важное сообщение, передать новые зерна для очистки в лесу. Меня поймали, долго били – мощными, крепкими мужскими кулаками, я привыкла к боли, кланы хорошо тренируют своих бойцов. Потом меня свалили, били ногами, резкий удар в живот – в глазах вспыхнуло солнце, дыхание со свистом ушло куда-то вглубь, спряталось, затаилось там, не желая возвращаться, не думая о сжимающихся в муке легких… Резкий укол в шею, и я потеряла сознание… …Он смотрит на меня с любовью, и что-то еще – мольба, страх, ему страшно, скоро он уйдет, и я уйду… Малыш, бегающий у кромки воды, останется с другой, она обречена воспитывать моих детей, она хотела иметь своих, но была создана не для этого. Нас предали, бросили в бурную реку, она шумит где-то там – за тяжелым серебристым небом, она отрывает нас друг от друга. Кто-то ненадолго спрятал нас здесь, на берегу лесного озера, чтобы мальчик смог посмотреть мне в глаза… Я бы хотела сделать то же самое, я… Но мне страшно. Кинуться на шею, обнять, прижать к себе, услышать стук его сердца, и где-то на дне души вопрос, полный детского изумления – за что? Я не знаю, сердце… Два голоса шепчут неразборчиво – мужской и женский, слов не разобрать, их почти нет, есть бессвязная жалоба, плач, горький плач, и есть боль, немая, сдержанная, есть утешение, он пойдет за мной до конца, в последнюю дверь, он будет со мной, когда мы… рука об руку… Наль… - Что это? Она плачет? - Нет, полковник. Рефлекторное… …Мальчик с радостным воплем подбегает к ним, хохоча, обнимает Люса, и тот тоже смеется, нежно гладит ему голову, но это неправильно – ведь Нум старше? Здесь все неправильно. Неправильно, что нас разлучили, что мы скоро уйдем и никогда больше не встретимся, что голос мужчины летит ко мне из немыслимой дали, которую не преодолеть… Неправильно, что война, что мне приходится прятаться, что меня бьют – женщину, мать двух замечательных детей, любящую и любимую жену. Маленькая девочка утешает меня, гладит мои волосы, я плачу, она шепчет мне на ухо какие-то слова, я не понимаю смысла, но они дают немного сил, чтобы можно было подняться и уйти с берега. Туда – за серебристую дымку над лесом…
Сообщение отредактировал Anything - Понедельник, 11.06.2012, 17:52
Феликс, прочитала сразу, как пришла сюда. И буду ещё перечитывать, я люблю перечитывать то, что ты пишешь. Не потому, что тупая. Во всяком случае, не только поэтому. У тебя проза всегда многослойна. Перечитываешь, и открываешь что-то незамеченное ранее. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Мышку жалко... Это я всё время тебя пытаюсь приободрить и насмешить после таких стихов. Ты же душу свою наизнанку выворачиваешь в них. Так точно, так остро, так больно... Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Текст не убежит, надо было отдохнуть с дороги)... Спасибо, Ира). 
Мышку жалко...