… Я стою у входа в пещеру, в которой провел долгие годы. Обломки камней, закрывавших вход, валяются у моих ног. Пустыня не очень приветлива, но и не слишком строга. Еще утро. Солнце только поднялось над горизонтом, днем здесь будет ад… Но что мне пустыня – передо мной лежит весь мир. Мир, из которого я ушел, устав от блуждания в тупиках... Теперь этот сукин кот снова вытащил меня. Он вряд ли изменился, легче предположить, что изменился я. Тридцать лет собирал… Что? Мудрость? Да какая, на хрен, мудрость, за эти тридцать лет мир ушел далеко вперед, а я остался в пустыне, мне его не догнать, да и не хочу я никого догонять… Тогда себя? Собирал себя – красиво, только слова пусты, невозможно собрать то, чего нет… Меня нет, а мир есть. Пока я здесь, он будет в центре, а я – вечно где-то на обочине. Так надо. Нельзя увидеть то, в чем живешь, надо отойти… В пещере, говорят, третий глаз открывается. Во лбу… Чужая сказка. Если все же отвлечься от древнего опыта (не верите – попробуйте сами посидеть, накрыв оптику хоть на несколько часов) – в полной темноте, когда глаза уже не нужны, начинаешь видеть мир. Наощупь… Понимать его создателя. Как из ничего возникает что-то. Как скульптор высекает мир из пустоты. Но сперва он создает её – как камень… Нет, он не нанизывает атомы на нитку, как бусинки. Он должен отколоть этот камушек от собственного настроения… Должен понять – гранит это, или мрамор, нефрит, или может простой гипс. Обычно мы не спускаемся так глубоко – лепим свои скульптуры из чужих камней. Бог дал желание, но не дал таланта… Бери что есть, и скажи спасибо. Какой камень лучше подходит сказке, родившейся из снов? Камень создается долго и терпеливо – его размеры, фактура, его молчание, или наоборот – крик, долгий, протяжный… И только когда камень уже есть, можно отсечь лишнее. И то, что возникнет – это будет часть мира? Его дитя? Его убийца? Мир не интересуют слова. И раньше не интересовали, но раньше он хотя бы делал вид… Он извергает их миллиардами ежесекундно. Он устал… Ему стоило бы посидеть в пещере лет тридцать, чтобы отдохнуть от себя. Я не скульптор. Это долгий процесс, у меня нет столько времени, да и зачем… Камень, как бы крепок он ни был, рано или поздно рассыплется в песок. Мне больше по душе ветер, движение мысли, сказка. Я буду откалывать сказки. Маленькие. Совсем крохотные. Как порывы ветра… Или большие. Или как получится… Надо выбрать путь. На востоке лежат горы. Вершины их холодны, и полны сурового одиночества. Мир не любит горы. Там зябко и неуютно. Оттуда далеко видно, но жить там тяжело. Это – путь немногих. На юге расстилается океан. Туда уходят те, кто любит простор и свободу, кто не боится дождливых бурь, и не запоминает дорогу домой. Там красиво, там очень много всего, и ни одно чудо не повторяет другое. Но ярость океана безмерна. Он забирает твой воздух, и ты валишься в бездонную зеленоватую тьму… Океан любит сильных. На западе стоит город. Город, в котором живут слова. Они кишат в этом городе, их там тьмы и тьмы… День за днем они собираются в толпы, называющие себя текстами, те группируются в книги, а книги – в библиотеки… Смысла в этом занятии нет никакого, но разве он есть хоть в чем-нибудь? Слова не любят людей, они жалят их, причиняют им боль, люди – чужие, они живые, они умеют обходиться без слов… Это обидно. На севере живет смерть. Вообще-то – никто не знает, что там. Но оттуда никто не возвращается, и люди решили, что там-то она и поселилась, там у нее место для отдыха от человеческой суеты. Туда мало кто идет – находятся, время от времени, чудаки, объявляющие миру, что все это чушь и бред, нет там никакой смерти, а есть новая земля, каждый из них рисует ее по-своему, кричит об этом во все горло, чтобы набраться смелости. Потом они уходят, и больше никогда не приходят назад… Я не пойду ни в одно из этих мест. То, о чем известно хоть что-то, уже создано. Я войду в реку времени, в поля мертвых, в божественную пустоту… Я научусь создавать что-то из ничего.
Сообщение отредактировал Anything - Суббота, 02.06.2012, 14:15
Феликс, у меня на прозаические произведения не бывает быстрой реакции. Мне надо осмыслить, примерить на себя, подумать... Короче, посидеть в пещере. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Их не видно. Я чувствую, знаю, что они здесь, раньше я кричал, чтобы люди очнулись от сна, открыли глаза, посмотрели вокруг, они уже близко, так близко, что можно услышать их тяжелое дыхание… Мне говорят: «Их нет». А в глазах читается: «Ты лжец». Ну как же – искали, верили, вскакивали сонные с постелей… Бросая теплых женщин – своих и чужих, столько тайн нечаянно открылось, столько ненужных вопросов родилось… Я знаю – они стояли там, возле ваших кроватей, впитывая горячий шепот, сдавленные стоны, страх и страсть… Вы сами поручили мне кричать, вы боитесь их, боитесь, что однажды откроете глаза, и в последнее мгновенье, перед тем как истечь кровью из прокушенного горла, увидите их холодный взгляд, испачканные клыки, почуете смрад возле своего лица… Им мало вашего страха. Они хотят всю вашу жизнь, целиком. Хотят стоять за плечом, когда вы целуете ребенка, хотят заглядывать в зрачки вашей девушки, так, чтобы волосы зашевелились вдруг на нежной шейке под затылком. Размешивают вашу жизнь, чтобы вас вынесло из рук любимых, чтобы вы оказались в объятиях тех, кому не нужны… Я терплю до последнего, крик бьётся в стиснутые зубы, я знаю – старики поговаривают, будто я не просто лжец, я безумец, это я брожу по ночам, заглядывая в чужие окна, я впиваюсь зубами в мягкую плоть, пытаясь доказать свою правоту… Скоро ко мне придут, выведут ночью на площадь, и огни факелов отразятся красным в ледяных глазах… Они будут следить за тем, как вы слепо шарите по земле, впотьмах пытаясь нащупать возмездие для лжецов и безумцев. Руки метнутся в черное небо, и вы разбредетесь по своим душным углам, оставив на земле распростертое тело… Мне будет легко наблюдать, как они врываются в ваши комнаты, рвут ваши глотки, пьют вашу кровь, крушат нехитрую утварь. Тому, кто потерял язык, нет больше нужды кричать: «Волки, волки!»…
Мда-а... От второй порции зашевелился тот самый пушок на затылке... Бр-ррр... Должен быть охотник, пусть даже немой, но должен быть обязательно. На каждую тварь свой Ван Хельсинг. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Anything, Феликс, я поняла, я её хорошо помню. Но в том и фокус, что старые сказки можно рассказывать по-новому. Сказка - ложь, да в ней намёк. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Какими бы странными ни казались образы вписанные в эту мини, они только подчеркивают ту правду жизни с которой мы все живем. Я не от мира сего, но мне тут как-то уютненько.
Да, есть у меня такое... В старой сказке говорится про мальчика, который всё кричал в шутку:"Волки! Волки!", а когда волки появились по-настоящему, ему уже никто не поверил, и на помощь не прибежал. Немного под другим углом твой взгляд на старую сказку, Феликс. А вдруг, и правда, они здесь каждый раз, и это не шутка... А пастушка наказали жестокие люди. И кто же теперь спугнёт волков криком? Вырван язык у последнего стража. И охотника позвать будет некому...) Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
а когда волки появились по-настоящему, ему уже никто не поверил,
да по жизни постоянно с этим сталкиваюсь. - Этого делать нельзя, это опасно... - так ничего же не случилось... раз не случилось - враг два не случилось - кретин и идиот на третий раз получили смерть - плохо озвучивал проблему ( а как? Язык уже вырвали. как врагу, кретину и полному идиоту). Я не от мира сего, но мне тут как-то уютненько.
Сообщение отредактировал Отшельник - Суббота, 02.06.2012, 19:09
Атмосферная вещь - эти "волки"... разумеется с философским подтекстом, на нерве. Хороший материал для студии ( я теперь почти на все тексты смотрю с позиции пользы для студии, вы уж простите), если дорогой автор Феликс не против, я могу взять " в работу" со временем.
Мне надо осмыслить, примерить на себя, подумать... Короче, посидеть в пещере. 
Сказка - ложь, да в ней намёк.
