bib, и все-таки, я продолжаю думать, что гораздо лучше пишется в спокойном состоянии. Хотя, если приглядеться, то выяснится, что все мы живём в постоянном стрессе. Легче пересчитать количество времени, которое вне стресса, чем наоборот. nvassiljeva
Очень жизненное стихотворение. Перечитывала неоднократно, зацепило! Я - поле битвы зла и добра. И я не знаю, кто побеждает. Но падать, падать, падать и падать - Это значит учиться летать. (с)
Меж рифмоплетом и поэтом, каждый знает, Есть разница! Она конечно в том, Что лишь поэт стихи душою сочиняет, А рифмоплет свои творит пером. Не будь мудрецом в глазах твоих!
Мы немного ушли от заданной темы. Но думаю, что каждый помнит высказывание кого-то из великих, что на малую часть таланта и вдохновения требуется большое количество упорного труда. Вспомните черновики Пушкина или высказывания на эту тему Маяковского, Ахматовой и других поэтов. А вдохновение - редкая гостья и никогда не приходит по принуждению. nvassiljeva
Аламена, К Мише мы обязательно вернёмся, а пока позвольте представить последнего главного героя этой истории).
Аварийный вход.
Может оно и к лучшему. Что значит – может? Однозначно. Валить отсюда, пока не поздно. Здесь я точно сопьюсь. Или зашибу кого-нибудь. А что ещё тут делать? …Джек поправил ремень новенькой дорожной сумки и поднял воротник. И дождик этот – мелкий, противный, такой же, как и всё здесь... Умрёшь – будто не жил вовсе. Заплакать, и то некому. Родителей уже нет, девушки – ещё нет, да и будет ли... А если и будет, так в их городишке «жили долго и счастливо и умерли в один день» скорее исключение, по крайней мере, среди его знакомых таких нет. Друзья... Таковых, как выяснилось, тоже не имеется. И ничего хорошего тут уже не случится. Никогда. То ли дело где-нибудь далеко, на островах, где солнце, жара, купальники, а в них, соответственно – красивые девушки... Не в девушках дело, хотя почему нет, и в них тоже, он же не евнух, просто, по большому счету, держаться тут не за что, вот разве что стаканчик... За стаканчик сейчас ухватиться самое то. Или за кружку. У Бадди пиво хорошее. Да и сам хозяин тоже вроде ничего – если уж с кем прощаться… Джек вошел в бар и бросил сумку на стул. Называется бар просто и непритязательно – «У Бадди». Автор гениального по краткости текста, как всегда на посту. За стойкой. И как он там только помещается, амбал здоровущий... Для его занятия – в самый раз. На вышибалу тратиться не нужно. - Привет, Бадди. Одно пиво. Бадди буркнул в ответ что-то невразумительное и выставил кружку. Нет, что ни говори, а Бад – в порядке мужик. Сам по себе. Ни к кому не лезет, ни с кем не кучкуется... Выпить хочешь – на, пей. А по душам, если сопли девать некуда – не к нему. Вплоть до мордобоя... - Попрощаться зашёл. Уезжаю... И кто его за язык тянул? Кому какое дело до чужих проблем, сам же только что... Вопреки ожиданиям, Бад, кажется, услышал. Задумчиво повертел стакан, разглядывая его на свет. Стакан сверкал начищенным дном. - Сколько народу из квартала уехало... Кто в актеры, кто в боксеры. Один даже писателем стал. Знаменитым… Услыхать от Бадди столько слов за один вечер – чудо. Джек решил не искушать судьбу и промолчал. Неожиданно Бад сам продолжил: - Потом возвращаются... - Все? - Не все... А чем здесь плохо? Джек не верил своим ушам. Его уговаривают остаться? И кто! Видать сегодня не он один лирик... - Мне не плохо, Бадди. Мне скучно. А когда мне скучно, я ухожу... Может и вернусь. Хотя вряд ли. Если только пивка твоего выпить. Грубо. Обычно Бадди на такое дерьмо не покупается. Он и сейчас не купился, по глазам видно. Молча набрал ещё кружку и выставил перед Джеком. Типа – на посошок... Для полного счастья. - За счёт заведения. - Спасибо… Ну вот, пожалуй, и всё. Дождик на улице никак не может решиться – то ли разразиться по-настоящему, то ли совсем заткнуться. Пошли со мной, дружище, погоняем девушек на знойных пляжах… Проходя мимо Вонючей подворотни, где стояли мусорные баки всего квартала (и где Джек, будучи в нежном возрасте, бухал неоднократно с такими же нормальными пацанами), он невольно замедлил шаг. Не буду я по этому скучать, тоже мне – ностальгия по мусорным бачкам... Ну не скажи, чувачок, где-то здесь, в одном из темных углов, ты, помнится, в первый раз узнал любовь – очень быстро узнал, и очень неумело, но это ведь сейчас так кажется, а тогда... Прорыв в другую жизнь, другое качество. Чувства – они всегда обманывают. Нет никакого другого качества, всё делается в первый и единственный раз, остальное – туфта. Ещё выпивка, ещё девочки, но это уже не то, и сколько не ищи – без толку... Как же её звали? Люси?.. Точно, Люси, дочка тощей Миры, настоящая оторва, на год старше и с богатым опытом. Сказать по правде – скорее это она меня тогда... , чем я её. Умерла. Убили в пьяной драке. Рикошет. Нелепо, как и всё здесь... Из-за бака торчит чей-то ботинок. Кто-то с утра вонзил. Или с ночи валяется, до дому не дополз, бедолага. Сочувствую. Как же ему будет нехорошо совсем скоро. Джека разобрало любопытство – кто это там приткнулся, жена запилит насмерть... Пошёл вон к своей шлюхе, и всё такое... Кто тут у нас... Что-то я тебя в наших краях не видел, зря ты здесь отрубился, карманы, небось, уже вычистили... А может и нет – вон ты какой здоровенный, что-то не вяжется твой видок с пьянством, ты у нас спортсмен и рост у тебя подходящий – за два метра, даже Бадди рядом с тобой смотрелся бы вполне уютно, как домашний кот. А может ты вояка? Или моряк, с кочки бряк... Вернулся из дальних странствий, и тут же упился в хлам. Говорил же давеча Бадди, что вы все возвращаетесь, вот ты и... А? Мужик всё это время лежал, прижав неслабые свои ручки к животу, в чём-то они у него, что-то синее, и одежда синькой этой вымазана... Вы как хотите, подумал Джек, а не похож он на пьяного. Да тебе-то какая разница – похож, не похож, что ты вообще встал тут, как... Ты ему кто – мама? Лежит себе мужик, отдыхает, и пусть лежит, мало ли чего он тут разлёгся, не твоего ума дело, ты ехать собирался, вот и флаг тебе в руки, а людей оставь в покое... Мужик слабо дернулся, отчего Джек слегка вздрогнул, не испугался, конечно, так просто, от неожиданности... Тем временем мужик успел разлепить глаза, и уставился на Джека, видимо пытаясь собрать мозг в кучу... Ну вот, тоскливо вздохнул Джек, дождался, сейчас он тебе всё выскажет, что он о тебе думает - красиво так это всё выложит, в несколько этажей. И пойдёшь куда сказано, так тебе, идиоту, и надо, доброхот хренов... - Джек...- прохрипел пьяница. Взяв паузу, вяло повозил ногами, видимо пытаясь привстать. Не понял? Кажется, мы с тобой не выпивали, дядя... Джек присел на корточки. - Ты кто? Мужик сделал новую попытку, приподнимая голову, и почти сумел, но почему-то передумав, потек в обратном направлении, упорно не отнимая рук от живота. Что это он там прячет, не надо, родной, не старайся, оно уже вытекло... Краску что ли стащил? При такой комплекции ему сейфы таскать, а не пакетики с краской. Любопытство взяло вверх и, смутно чувствуя, что пожалеет, Джек всё же решил посмотреть… Чего там – я сейчас уйду, и никто меня к этому не пришпилит, меня тут вообще скоро не будет. Просто интересно, чем это он так изгваздался… Осторожно, стараясь не запачкаться, Джек потянул за руки, пытаясь их раздвинуть, но мужик неожиданно уперся, закрыв глаза забормотал что-то непонятное. Да не съем я твоё сокровище, только гляну и всё, ты чихнуть не успеешь... Руки неожиданно разъехались, и он чуть не упал на незнакомца… Тьфу ты, вот зар-раза!! Как чувствовал!.. Джек отшатнулся и вскочил на ноги. Не прячет он ничего, он тут тупо дохнет. По причине дырки в животе. Ёлки зеленые, так это что же выходит – не краска? Нечисть какая-то, у нормальных людей кровь красная, дохнет – и поделом, Бог шельму метит... Да не стой ты, как баран, валить надо, не ровен час стукнул уже кто-нибудь, наблюдатель с верхних этажей, какой-нибудь старпёр с биноклем, им целый день взаперти скучно, а тут такое развлечение привалило на своих двоих… «Алло, полиция?..» Подгребут легавые – иди, доказывай, что не ты его... Не отмоешься. А ему всё равно не поможешь – вон дыра какая, и чернил своих потерял... А потом и вовсе запрут так, что не найдет никто. Ни тебя, ни его… Он никак не мог отвернуться, проклиная всё на свете. Без пяти минут покойник снова открыл глаза. - Джек... помоги... - Да чем же я... тут уж никто... тут молиться надо. Молитвы знаешь какие-нибудь? Да ты же... Ты прости, мужик, мне идти надо, я не врач, толку тебе от меня никакого, а вот мне запросто по ушам настучат, с них станет... - Помоги... вытащить… Что вытащить? Кишки, что ли, перемотать по-новой? Не хочет нечистая сила помирать, а кто ж хочет? Я на его месте тоже не хотел бы, только не дай Бог – на его-то место... Раненный с трудом раздвинул края одежды вокруг дыры в животе. - Надо... вытащить... Джек... Вот пристал, и откуда он меня знает? Джек снова присел на корточки. - Что у тебя там? Ты это... учти – я в нутро твоё не полезу. Это же статья готовая… слышь дядя, давай я лучше сбегаю, врача поищу? Незнакомец взял его руку и потянул к ране. Джеку не хватило мужества отказать умирающему, пусть и не человек, но тоже ведь умирать страшно. Прижав его руку в мокрое и липкое, мужчина глухо застонал. А ведь не врёт, точно у него там жесткое что-то, торчит изнутри... Может позвоночник? Не повезло тебе, доктор из меня, как из говна пуля. Если подумать – вряд ли он попросил бы вынуть из себя позвоночник, даже сломанный, явно что-то инородное, раз выдернуть хочет. - Рукой не зацепишь, нужно инструмент раздобыть, клещи или пассатижи... В больничку тебя надо, дяденька, только ты, если честно, до неё не дотянешь. Ты лежи, я сейчас – ладно? Я быстро, ты главное не дергайся, а я сбегаю, тут недалеко... Джек кинулся обратно к Бадди. В баре по-прежнему ни души. - Передумал? - покосился на него здоровяк. - Бадди, у тебя клещи есть? Или плоскогубцы.- Джек напряженно гадал, стоит ли посвящать бармена в подробности – не сдаст же он меня, в конце-то концов, ведь это же Бадди, он сроду не стучал, разве что кулаком по башке... А – была не была. Я один не справлюсь. - Тут в подворотне мужик дохлый валяется. В смысле – не совсем дохлый, но дуба режет реально. - Звони в полицию.- Бадди подвинул к нему телефон. - Нельзя в полицию…- для пущей убедительности Джек замотал головой.- Я в тюрягу не спешу. - Тогда в скорую. - И в скорую нельзя. У него это… кровь синяя. Сечёшь? Бадди уставился на Джека, что-то соображая. Как-то он не очень удивился. - Синяя, говоришь? Давай-ка мы его в подсобку ко мне... - Как это? За руки, за ноги, на виду у всего квартала? И вообще, его тягать – здоровья не хватит. - Тогда ты вот что – дуй на улицу и поглядывай, чтобы к нему не сунулся никто, а я в машину застелю что-нибудь, и подъеду... Давай. Время рабочее – для тех, кто работает, а лоботрясы спят еще, от ночных похождений отдыхают… Бад подкатил на своей таратайке, и через две минуты они очутились в подворотне. Увидев раненного, бармен как-то подобрался, и стал похож на отставного военного. - Берись за ноги. Не урони… Держи, я сейчас с той стороны приму... К заднему двору подъехали молча. Джек помог занести раненного в дом и пошел мыться. Это даже хорошо, что у него кровь синяя. Меньше вопросов, если что, скажу – краска… Бад вышел из подсобки, вытирая руки. - Ехать не раздумал? Тогда шагай быстрей. С этим я сам разберусь. Меня практически нет. Чтобы ни случилось – без меня, ребята. Обращайтесь к Баду – он разберется...
Сообщение отредактировал Anything - Четверг, 01.12.2011, 22:55
Ух ты, всё интереснее. Бадди, стало быть, тоже замешан в этой истории. А Джек вернётся туда, в город? Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Поймав такси, Джек поехал прямо на вокзал. План был такой – на поезде до побережья, а там на теплоход до Америки. На самолёте быстрее, конечно, но он всю жизнь мечтал переплыть океан. Уж если где и начинать новую жизнь, так лучшего места не сыщешь. А на острова лучше всего нагрянуть с туго набитым бумажником. Не ахти какой план, ничего конкретного, ну и ладно. Лишь бы подальше от родного болота. Как там отец говорил? «Жить надо там, где тебе рады…». Отец умер совсем недавно. После смерти матери, они с Джеком остались вдвоем, и отец старался, как мог… А что он мог? Кормил, одевал, оплачивал счета. Работал в маленькой адвокатской конторе, работу свою тихо ненавидел, но жить-то надо... Пил потихоньку – не то, чтобы очень уж, но выпивал. Как все. В их маленьком городке кто не пьет – либо покойник, либо придурок. Остальные все прикладываются – кто больше, кто меньше. Молодежь поначалу звереет, потом обламывается, идёт по стопам... Пока мать была жива, сохранялась хоть какая-то иллюзия семьи. Мама, папа, я – дружная семья... Куда там. Любовь неземная… Ругались, изводили друг друга, драться не дрались, как другие, всё остальное – по полной программе... А когда мать заболела, и стало ясно, что это серьезно, отец как-то потерялся, ходил как лунатик, иногда просыпался, бегал вокруг нее, суетился, доставал какие-то фантастические лекарства, водил сомнительных знаменитостей – светил медицины. В долги залез по уши, зарос, вообще перестал следить за собой. На следующий день после её смерти пошёл и снял проститутку на оставшиеся деньги – нет, вовсе не для этого, а просто боялся спать один. Это он потом рассказал, много позже... Сам-то Джек просто сбежал после похорон, бросил его одного. Ночевал у приятелей, случайных подружек – лишь бы не возвращаться домой. Это было так по-детски – обидеться на мать за то, что умерла, бросила... Партнером отца по бизнесу был его давний друг, как выяснилось – настоящий, потому что не воспользовался моментом и не выбросил отца из дела. Терпеливо разгребал дела сам. Отец занял у него кучу денег, правда потом вернул – всё, до копейки... Через три месяца попоек и пьяных рыданий, когда Джек уже махнул рукой, отец собрал мусор – целые и битые бутылки, газеты, журналы, разбросанную где попало грязную одежду, которую никто не стирал, а просто бросали, где придется – сперва он один, а потом и Джек туда же... Собрал и выкинул. Вычистил дом до блеска, побрился, помылся, купил нормальные шмотки – себе и ему – и нырнул в работу. Через год раздал долги и ушел из конторы. Устроился в библиотеку. Никогда не говорил, кем он там работал, а только изменился, спокойнее стал... И женщина у него появилась, что интересно. Домой не приводил, но по всему чувствовалось – есть, есть кто-то, обшивает, обглаживает, сам-то он это проделывал довольно коряво... Ну и ладно. Он никогда – после смерти матери, разумеется – не учил сына уму-разуму, и жили они не душа в душу, у него своя жизнь, у Джека своя. Но не разбежались. Не собачились. Иногда даже телевизор вместе смотрели. Болели вяло, пили пиво с чипсами... Отец умер от инфаркта. Во сне. Дай Бог каждому. Тихо, спокойно, и понять-то, наверное, не успел ничего, да и чего там понимать... Умер – и всё, кранты, чего уж тут понимать... В общем – пожил Джек еще немного в своем Мухосранске, даже поработать успел. Риэлтором. Быстро научился, с детства язык хорошо подвешен. Ходи и клиентам лапшу на уши грузи – только для вас, у нас всё самое лучшее... И платили неплохо. Только надоело. Утомляет врать целыми днями. Лучше уж молчать, как с отцом... Подумал, и решил уехать. Может где-то не так, хоть какая-то надежда... На вокзале Джек быстро сунулся в кассу, взял билет, и с чувством выполненного долга пошёл в туалет – два бокала пива ощутимо просились наружу. У соседнего писсуара пристроился какой-то пацан. Ничего удивительного. Вот если бы к писсуару подошла девушка, рассеяно подумал Джек, вот это было бы любопытно... Высокий, крепкий – на год, может на два старше самого Джека. Обычный паренёк. Словно почувствовав, парень медленно повернул голову и улыбнулся. Джек машинально улыбнулся в ответ, и ощутил безмерную усталость. Немудрено, если учесть, что за последнее время... Что именно произошло за последнее время, Джеку уточнять расхотелось. Хотелось спать. Он сел прямо на пол. Его о чём-то спрашивали, он вяло и безвольно отвечал, не отдавая отчёта по существу вопросов и ответов. Рядом что-то хлопнуло, и он потерял сознание...
* * *
- Как Бэль? - Лучше. У меня до сих пор нет твоего рапорта по поводу обстоятельств дела. - Напишу. Нэй, у нас тут зифург образовался... Вернее то, что от него осталось. - Как это произошло? - Наблюдатель сообщил о прохожем, который нашёл командира... - Скорректировали? - Нет. Бэль много крови потерял, наблюдатель оказал ему первую помощь. Парень, тем временем, ушёл… - Почему он его отпустил? - Говорит – хороший парень, к тому же собирался уезжать. Далеко и надолго. - Не имеет значения. Еще один такой хороший парень, и Бад Лемон будет отозван... Как Бэль там очутился? - У него надо спросить. Вряд ли случайно. Шёл, наверное. Пока мог... Чуть-чуть здоровья не хватило. - Ладно… Что с парнем? Какое отношение он имеет к зифургу? - Ральф решил поправить наблюдателя, пошёл за свидетелем. Обнаружил на вокзале, точнее – в привокзальном туалете. Зифург читал парня полным ходом. К сожалению, Ральф оказался не готов к встрече – зифург почувствовал слежку, и тут же самоликвидировался. Отстрелил тыковку. Ральф забрал обоих и доставил на квартиру Лемона. Покопались немного… Документов нет. По некоторым признакам определили вторичную природу вербовки. Парень местный. Кто-то сделал из него биоробота. - А с чего ты вообще решил, что он зифург? - Интуиция. Почерк, опять же…Только зифурги знают наши возможности. Потому и не сдаются. Парень явно понимал, что шансов у него никаких. Если приплюсовать диверсию на «Таароа», картинка получается чёткая. - Ты на кофейной гуще не гадай – интуицию в рапорт не вклеишь... Что думаешь делать? - Дальше пусть следопыты копают. Нэй, я тут подумал... Мальчишка этот... Я понимаю Бада, почему он так поступил... - А я нет. И тебе не советую. Сантименты, Лон. Уж от тебя-то никак не ожидал... - И все же... Бэль мог умереть. Еще пару часов, и было бы поздно. - Всё хорошо, что хорошо кончается. Ты к чему клонишь? - Хочу просить за мальчишку. Ральф тоже «за». Думаю – командир поддержит. - Зачем он вам? В ученики возьмешь? - Я или Ральф. Может Бэль – ему-то есть за что... - Если пройдёт по здоровью и интеллекту – забирайте. Самого спросили? - Уверен – не откажется. Он вроде ехать собирался, вот мы его и подвёзем... - Всё равно спроси. Пусть сам решит. Зифурга отправь экспертам…
* * *
- Просыпайся, парень… Джек открыл глаза. Обладатель сочного баритона, высокий плечистый мужчина, сидел напротив. - Вы кто? - Это потом. Есть хочешь? Джек осторожно сел. В голове журчит, будто вода льётся... - Пройдет. Вот, держи… - Что это? - Пиво. Пей-пей, полегчает... Ещё налить? - Не надо… Что со мной было? Только не говорите, что перепил... - Не скажу. Что-нибудь помнишь? Как из дома вышел, к примеру? Джек подумал и кивнул. Ни хрена я не помню, вообще-то. Но раз лежу на чужой кровати, значит как-то вышел… Хотя нет, помню. Я уезжать собирался. Куда-то. Насовсем. Потом Бадди что-то говорил, а я пиво у него в баре... Что-то ещё... - А вы кто? - Я-то? Друг того бедолаги, которого ты утром тащил. С нас причитается. Готов выполнить любое твое пожелание. - Так уж и любое... - Вот сейчас и проверим. - Не надо. Я не за спасибо. Уж тем более – не за деньги… - А кто говорит о деньгах? Могу и деньгами, но раз уж ты такой идеалист, придумаем что-нибудь поинтересней... - Почему у него кровь синяя? - Сам не догадался? - Вы тоже? - Я местный. - Из нашего города? - Из Нью-Йорка… Я к тому, что кровь у меня обычная. Ты ведь это хотел спросить? И зовут меня вполне обыкновенно – Ральф Сэлли… Так чего же ты хочешь? - А вы что можете предложить? - Про деньги уже говорили. Славу могу предложить, помощь во всех начинаниях, работу интересную… Есть специальное предложение. - Какое? - А деньги точно не хочешь? - Сами сказали – поинтересней... - Ты в Штаты собирался? У тебя там кто-то есть? - Друзья-родственники? Нет. Сам устроюсь. Руки-ноги на месте... - Хорошо. Я так понимаю – тебе особой разницы нет, куда ехать? Поехали со мной. - Куда? - Далеко. Туда, где кровь не красная. - А что там? - Сам увидишь. Понравится – останешься, нет – приедешь обратно… - Подумать можно? - Только недолго. Времени в обрез. Ральф встал и вышел. Представим, что я сейчас тихонько уйду, не прощаясь. Поеду в Америку, как и собирался. Я ничего про это место и про этих людей... Да и не люди, мало ли что он тебе тут наплёл, местный он, кровь у него красная… Спокойно. Это не кино, где воруют и ставят опыты. Я-то им ничего плохого не сделал, наоборот – спас одного из них. Да откуда тебе знать, как они благодарят своих спасителей? Ну давай, решай уже что-нибудь, сейчас он вернётся, и что ты ему скажешь? Спасибо, не хочу? Лучше деньгами? Хотел бы он тебя... ну что там, ну – съесть, предположим... В этой же комнате, без долгих разговоров, и никто бы не узнал. Такой билет ни в одной кассе не продаётся, даже если тебя и съедят, терять тебе особо нечего, если не считать самой жизни. Ну – еще надежда на острова, девушек в купальниках... Островов пока нет. И не факт, что будут. Тебе предлагают реальные перемены. Всё. Хорош болтать... Дверь открылась, вошел не Ральф, а Бадди. В руке поднос с тарелками, бутылка пива... - Ты знал? - Ну ты и вопросы задаешь, парень. Знал – не знал... Ты, вот, узнал. Легче? - Хотя – мы ведь даже не приятели, какое тебе до меня... - Советовать не буду, сам решай. - Ладно, Бадди, ты прекрасно знаешь, что он уже решил…- сказал вошедший в комнату Ральф.- Сейчас Джек быстренько перекусит, и мы, пожалуй, двинем...
Феликс, ты очень лихо закручиваешь интригу. Зифурги, люди с синей кровью, наблюдатели... Ох, люблю я такие вещи. Спасибо за внимание к моим больным глазам - текст нужного размера и объёма. Титул - Лирическая маска года Титул - Юморист Бойкое перо
Феликс! Не обижайтесь! 700 страниц мне не осилить! Да и после того первого эпизода, который меня очень заинтриговал, не ожидаю ничего лучшего! Честно, пытался читать дальше. Но интерес как-то скис, хотя я и обожаю этот жанр. То я воспринял как завершенное произведение (кроме концовки)! Еще раз простите! Может когда-нибудь я и вернусь к этим текстам. С уважением к Вам! Не будь мудрецом в глазах твоих!
Особенно понравилась эта фраза! 
