Внутривенно, осторожно,
Микродозами подкожно,
Колдовским составом сложным
вакцинирует весна.

Время будит, время лечит,
Время с хрустом правит плечи.
Жизнь, завихренную смерчем,
Рассекает время на

Быль и небыль, до и после,
Где-то за морем и возле,
Сотни микро в макрокосме,
Чёт и нечет, да и нет.

Пусть и боязно отчасти
Сбросить латы в одночасье,
На заслуженное счастье
Выписан уже рецепт.

Внутривенно, осторожно,
Микродозами подкожно,
Колдовским составом сложным
вакцинирует весна.

Время будит, время лечит,
Время с хрустом правит плечи.
Жизнь, завихренную смерчем,
Рассекает время на

Быль и небыль, до и после,
Где-то за морем и возле,
Сотни микро в макрокосме,
Чёт и нечет, да и нет.

Пусть и боязно отчасти
Сбросить латы в одночасье,
На заслуженное счастье
Выписан уже рецепт.

И я научилась...

Мой мир был наполнен дождями и радугами, восхитительными ветрами и звёздами, очарованием седых одуванчиков и апельсинами, отголосками цитрусовых снов. Он звучал голосами друзей и песнями, искрился смехом и музыкой тёплых встреч.

И я научилась любить.

Жизнь рассказывала мне о разлуках, подводила к краю пропасти, дразнила сомнениями и колола насмешками. Она дарила мне опыт и недетскую мудрость. Она качала меня на волнах потерь и новых надежд.

И я научилась прощаться и прощать.

Судьба окунула меня в водоворот страсти. Она дала мне моего первого и единственного мужчину, домашний уют, желанных детей, фантастические праздники, стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Она пьянила меня чувственностью. Она осыпала меня подарками и напоминала о горечи мелких обид. Она кружила меня в вихре повседневной, простой и понятной жизни.

И я научилась быть счастливой.

Время по каплям отмеряло опыт и открывало обратную сторону прекрасных гобеленов – с узелками и шероховатостями. Копились горечь и разочарование. В доме поселились недоверие и чужая злоба, отчаяние и боль. Любимые руки медленно, но верно выщипывали розовые перья из моих крыльев, чтобы я не могла летать. Уходили друзья, и стихали песни. Умолкали стихи, меркли закаты. Полноправно и властно за плечи обнимало одиночество. Пустота вытесняла восторженность и лёгкость.

И я научилась ненавидеть.

Яркой вспышкой, мотыльком между обледеневших оконных рам, глотком свежего воздуха, прохладным дождём среди знойного полдня в моём расколотом мире возник тот, кто заставил поверить, что я молода и прекрасна. Он поцеловал мою душу и распахнул ржавую клетку. Он показал мне дорогу в небо и приказал: лети!

И я научилась возрождаться.

Я умею любить. Я умею прощаться и прощать. Я умею быть счастливой. Я умею ненавидеть. Я умею вновь обретать себя…

Теперь я хочу научиться быть равнодушной.

2007

И я научилась...

Мой мир был наполнен дождями и радугами, восхитительными ветрами и звёздами, очарованием седых одуванчиков и апельсинами, отголосками цитрусовых снов. Он звучал голосами друзей и песнями, искрился смехом и музыкой тёплых встреч.

И я научилась любить.

Жизнь рассказывала мне о разлуках, подводила к краю пропасти, дразнила сомнениями и колола насмешками. Она дарила мне опыт и недетскую мудрость. Она качала меня на волнах потерь и новых надежд.

И я научилась прощаться и прощать.

Судьба окунула меня в водоворот страсти. Она дала мне моего первого и единственного мужчину, домашний уют, желанных детей, фантастические праздники, стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Она пьянила меня чувственностью. Она осыпала меня подарками и напоминала о горечи мелких обид. Она кружила меня в вихре повседневной, простой и понятной жизни.

И я научилась быть счастливой.

Время по каплям отмеряло опыт и открывало обратную сторону прекрасных гобеленов – с узелками и шероховатостями. Копились горечь и разочарование. В доме поселились недоверие и чужая злоба, отчаяние и боль. Любимые руки медленно, но верно выщипывали розовые перья из моих крыльев, чтобы я не могла летать. Уходили друзья, и стихали песни. Умолкали стихи, меркли закаты. Полноправно и властно за плечи обнимало одиночество. Пустота вытесняла восторженность и лёгкость.

И я научилась ненавидеть.

Яркой вспышкой, мотыльком между обледеневших оконных рам, глотком свежего воздуха, прохладным дождём среди знойного полдня в моём расколотом мире возник тот, кто заставил поверить, что я молода и прекрасна. Он поцеловал мою душу и распахнул ржавую клетку. Он показал мне дорогу в небо и приказал: лети!

И я научилась возрождаться.

Я умею любить. Я умею прощаться и прощать. Я умею быть счастливой. Я умею ненавидеть. Я умею вновь обретать себя…

Теперь я хочу научиться быть равнодушной.

2007

Судьбы чересполосица.
Порой опоры косятся,
Темно.

Не дарит облегчения
Рубиновым свечением
Вино.

Переизбыток горечи,
Уверен: люди – сволочи.
Увы.

Страдания неистовы
Над текстом недолистанной
Главы.

Но жизни синусоида
Паяет ткань келоидом
Не зря.

Для ночи - срок отмеренный.
Струит лучи уверенно
Заря.

Судьбы чересполосица.
Порой опоры косятся,
Темно.

Не дарит облегчения
Рубиновым свечением
Вино.

Переизбыток горечи,
Уверен: люди – сволочи.
Увы.

Страдания неистовы
Над текстом недолистанной
Главы.

Но жизни синусоида
Паяет ткань келоидом
Не зря.

Для ночи - срок отмеренный.
Струит лучи уверенно
Заря.

Прорываюсь к тебе ненаписанной строчкой,
Набухаю проснувшейся мартовской почкой,
Прорастаю сквозь снег стебельком первоцвета,
Наливаюсь лучами грядущего лета,

Корректирую имидж Снегурки со стажем,
Тку на выход наряды из солнечной пряжи,
Плавлю вечные льды и сношу баррикады…
Остаётся поверить: тебе это надо.

Прорываюсь к тебе ненаписанной строчкой,
Набухаю проснувшейся мартовской почкой,
Прорастаю сквозь снег стебельком первоцвета,
Наливаюсь лучами грядущего лета,

Корректирую имидж Снегурки со стажем,
Тку на выход наряды из солнечной пряжи,
Плавлю вечные льды и сношу баррикады…
Остаётся поверить: тебе это надо.

Время - лучший целитель среди шарлатанов.
Раны штопает с фигой в обоих карманах.

После краткого отдыха новая схватка.
Рецидив. Подъязычно пустая облатка.

В полный рост безрассудно шагаю по минам.
Ну, рванёт, так рванёт - есть коктейль витаминный.

Если старой овчинкою меряют небо,
Нет лекарства верней, чем пилюли плацебо.

Время - лучший целитель среди шарлатанов.
Раны штопает с фигой в обоих карманах.

После краткого отдыха новая схватка.
Рецидив. Подъязычно пустая облатка.

В полный рост безрассудно шагаю по минам.
Ну, рванёт, так рванёт - есть коктейль витаминный.

Если старой овчинкою меряют небо,
Нет лекарства верней, чем пилюли плацебо.

Снова переношу)

Колючим ёжиком внутри ворочается осень.
Ворчит апрельский календарь: «Ты спутала сезон.
Ты заблудилась, уходи. Твой жуткий нрав несносен.
Сегодня не твои дожди туманят горизонт».

Она ж настойчиво твердит: «Билет на три плацкарты.
Гляди – сентябрь, октябрь, ноябрь до станции «Тоска»».
Ну как ей, глупой, объяснить: последствия фальстарта
Ещё не повод для её повторного броска.

Состав ушёл. И смысла нет на бланках править даты.
Довольно душу мне колоть. По графику – восторг.
На счастье, помнится, рецепт был выписан когда-то.
Пора лекарство принимать. Здесь неуместен торг

Снова переношу)

Колючим ёжиком внутри ворочается осень.
Ворчит апрельский календарь: «Ты спутала сезон.
Ты заблудилась, уходи. Твой жуткий нрав несносен.
Сегодня не твои дожди туманят горизонт».

Она ж настойчиво твердит: «Билет на три плацкарты.
Гляди – сентябрь, октябрь, ноябрь до станции «Тоска»».
Ну как ей, глупой, объяснить: последствия фальстарта
Ещё не повод для её повторного броска.

Состав ушёл. И смысла нет на бланках править даты.
Довольно душу мне колоть. По графику – восторг.
На счастье, помнится, рецепт был выписан когда-то.
Пора лекарство принимать. Здесь неуместен торг